Решение по делу № 2-1643/2020 от 03.02.2020

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

29 июля 2020 года

Раменский городской суд Московской области в составе председательствующего судьи Сидорова П.А.,

при секретаре Прокопчук Ю.А.,

с участием прокурора Абаимовой Е.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-1643/20 по иску ФИО1 к ФИО2 о компенсации морального и материального вреда, причиненного некачественным оказанием медицинских услуг

УСТАНОВИЛ:

Истица, уточнив исковые требования, обратилась в суд с иском к ответчику, которым просит взыскать денежные средства в размере 1 749 203 рублей 08 коп. в счет возмещения ущерба, штраф по закону о защите прав потребителей, компенсацию морального вреда – 900 000 рублей.

В обоснование своих требований указала, что в конце 2017 года она обнаружила у себя на шее справа опухолевидное образование, безболезненное на ощупь. В феврале 2018 года она пришла на прием в Раменскую центральная районную больницу к заведующему онкологического отделения ФИО2 который направил ее на УЗИ, а в последующем предложил оперативно удалить лимфоузел. 28.02.2018 года в ФИО2 ей под общим наркозом удалили образование из шеи справа, материал был отправлен на гистологическое исследование. 10.03.2018 года был установлен диагноз - аденокарцинома слюнной железы справа). В последствии, она частным путем обратились к врачу в онкоцентре на Каширке, который сказал по заключению биопсии, что диагноз плохой, опухоль дает метастазы, и надо сделать еще один анализ на гормоны. Так же она решила сделать самостоятельно обследование ПЭТ КТ на наличие метастазов, которое провели в больнице им. Семашко. Метастазов обнаружено не было. Потеряв веру в отечественную медицину, она обратилась за помощью в израильскую клинику, куда поехала для лечения. Приехав в г. Хайфу, ей сделали КТ головы, шеи и груди пересмотрели биоматериал, привезенный ею из России, и на основании этого провели операцию. В последующем все отправили на пересмотр, где в ее (российских) стеклах с генетическим материалом было подтверждение диагноза, а во взятых ими (после операции в Израиле) -нет. Вернувшись в Москву, она самостоятельно провела генетическую экспертизу, которой было установлено, что генетический материал истицы не соответствует генетическому материалу на основании которого был поставлен диагноз ответчиком. Считает, что действиями ответчика, который неверно поставил диагноз, ей был причинен моральный вред и материальный ущерб, в связи с чем она была вынуждена обратиться суд с данным иском.

        Истица и ее представители по доверенности в судебном заседании исковые требования поддержали в полном объеме, просили иск удовлетворить. Так же истица пояснила, что действительно результаты анализов ее дочь забирала из ФИО2 что было в коробочке она не смотрела, однако при прохождении границы при поездке в Израиль, она видела, что в коробочке были стекла и парафиновые кубики. В Израильской клинике повторный анализ на онкологию (до операции) она не сдавала из-за высокой цены.

        Представитель ответчика ФИО2» по доверенности ФИО2. в судебном заседании возражала относительно заявленных требований, просили в иске отказать. В обоснование возражений указала, что экспертиза была проведена по биопсийному материалу, который представила истица, доказательств того, что на экспертизу были представлены образцы биопсийного материала, взятого у истицы после операции в ФИО2 ЦРБ» не представлено. Биопсийный материал, изготовленный в ФИО2» в первоначальном виде в суд не представлен. Процесс дополнительных исследований и проведение повторной операции в Израиле не были для ФИО1. обязательными и единственно возможными, частные медицинские центры были выбраны истцом по своему усмотрению, ФИО2 направления в другие медицинские центры не давало. Право истца обратиться в медицинские учреждения по месту жительства в рамках обязательного медицинского страхования ограничено не было, оснований для возмещения истцу понесенных затрат не имеется.

Суд, выслушав стороны, заключение прокурора об отсутствии правовых оснований для удовлетворения иска, приходит к следующему.

Согласно ст. 195 ГПК РФ, решение суда должно быть законным и обоснованным.

В соответствии с п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от дата N 23 "О судебном решении", решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (ч. 1 ст. 1, ч. 3 ст. 11 ГПК РФ).

В соответствии с п. 3 названного Постановления, решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (ст. 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Судом установлено, что Поцелуева Н.В. в конце 2017 года обнаружила у себя на шее справа опухолевидное образование, безболезненное на ощупь.

В феврале 2018 года она пришла на прием в Раменскую центральная районную больницу к заведующему онкологического отделения Дмитриеву В.И., который направил ее на УЗИ, а в последующем предложил оперативно удалить лимфоузел.

28.02.2018 года в Раменской ЦРБ ей под общим наркозом удалили образование из шеи справа, материал был отправлен на гистологическое исследование.

10.03.2018 года был установлен диагноз - аденокарцинома слюнной железы справа).

В последствии, она частным путем обратились к врачу в онкоцентре на Каширке, который сказал по заключению биопсии, что диагноз плохой, опухоль дает метастазы, и надо сделать еще один анализ на гормоны.

Так же она решила сделать самостоятельно обследование ПЭТ КТ на наличие метастазов, которое провели в больнице им. Семашко. Метастазов обнаружено не было.

После чего она обратилась за помощью в израильскую клинику, куда поехала для лечения. Приехав в г. Хайфу, ей сделали КТ головы, шеи и груди пересмотрели биоматериал, привезенный ею из России, и на основании этого провели операцию, удалив слюнную железу.

В последующем анализы отправили на пересмотр, где в ее (российских) стеклах с генетическим материалом было подтверждение диагноза, а во взятых ими (после операции в Израиле) - нет.

Вернувшись в Москву, она самостоятельно провела генетическую экспертизу, которой было установлено, что генетический материал истицы не соответствует генетическому материалу на основании которого был поставлен диагноз ответчиком.

Согласно представленному истице заключению специалиста по результатам медицинского исследования № 184/19 от 29.05.2019 года диагностика и лечение, проведенные ФИО1., формально соответствуют правилам, стандартам и методикам оказания подобной медицинской помощи, но в больнице перепутали парафиновые блоки с материалом от ФИО1. и от какой-то другой пациентки.

Для подтверждения доводов истицы и по ее ходатайству 25.03.2020 года определением Раменского городского суда Московской области была назначена по делу комиссионную судебно-медицинскую экспертизу, проведение которой было поручено экспертам ФГБУ «Российский центр судебно-медицинской экспертизы».

Согласно заключению эксперта № 120/93-2020 (комиссионная судебно-медицинская экспертиза) из представленных на экспертизу гистологических препаратов в четырех парафиновых блоках и образца крови ФИО1. были получены препараты суммарной клеточной ДНК. Для полученных препаратов ДНК было проведено сравнительное экспертное идентификационное исследование с применением методов молекулярно-генетической индивидуализации, по результатам которого установлено следующее.

Генетические признаки и половая принадлежность (женский генетический пол) в препаратах ДНК, полученных из всех четырех представленных на экспертиз) биологических тканей в парафиновых блоках, совпадают между собой, что указывает на то. что исследованные гистологические препараты могли произойти от одного лица женского генетического пола.

Расчетная (условная) вероятность того, что представленные на экспертизу биологические ткани в четырех парафиновых блоках, действительно произошли от одной и той же женщины, составляет не менее 99,(9)%.

Сравнительный анализ генетических профилей, установленных при исследовании образца крови Поцелуевой Н.В. и биологического материала в четырех парафиновых блоках, показал, что по большинству исследованным молекулярно-генетическим системам выявляются несовпадающие аллели. Характер установленных различий позволяет исключить происхождение биологического материала в четырех парафиновых блоках от ФИО1

Происхождение биологического материала в представленных на экспертизу парафиновых блоках под номерами «5500», «5501», «5502», «5503» от ФИО1, 25.01.1970 года рождения, исключается.

Биологический материал в парафиновых блоках под номерами «5500», «5501», «5502», «5503» произошел от другой женщины.

По результатам гистологического изучения предоставленных парафиновых блоков с маркировками «5500», «5501», «5502», «5503» (и изготовления гистологических препаратов) можно однозначно высказаться о наличии злокачественной опухоли железистого гистогенеза - аденокарциноме.

Категорически высказаться об органопринадлежности опухоли (в какой ткани располагается опухоль) и степени дифференцировки опухоли не представляется возможным. Ткань слюнной железы и лимфатического узла в предоставленном гистологическом материале не обнаружены.

Уточнить первичный или метастатический характер процесса по представленным данным не представляется возможным.

Медицинская услуга согласно ст. 2 ФЗ от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» представляет собой медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение. Целью является устранение или облегчение проявлений заболевания или заболеваний либо состояний пациента, восстановление или улучшение его здоровья, трудоспособности и качества жизни. Целью медицинской услуги будет являться нематериальное благо, а именно определенное желаемое пациентом состояние его здоровья.

Согласно п. 8 ст. 2 ФЗ № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» лечение - комплекс медицинских вмешательств, выполняемых по назначению медицинского работника, целью которых является устранение или облегчение проявлений заболевания или заболеваний либо состояний пациента, восстановление или улучшение его здоровья, трудоспособности и качества жизни.

В соответствии с п. 21 ст. 2 ФЗ № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» под качеством медицинской помощи понимается совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

В соответствии с п.п. 3,6 ст. 79 ФЗ № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» медицинская организация обязана информировать граждан о возможности получения медицинской помощи в рамках программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи и предоставлять пациентам достоверную информацию об оказываемой медицинской помощи, эффективности методов лечения, используемых лекарственных препаратах и о медицинских изделиях.

По результатам обращения ФИО1В. в территориальный орган федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по г. Москве и Московской области, 22.11.2019 года ей был дан ответ 09П-27419/2 согласно которому в связи с тем, что обращение не содержит сведений о нарушениях в сфере здравоохранения при оказании медицинской помощи, а также о фактах, указанных в ч. 2 ст. 10 Федерального закона от 26.12.2008 г. № 294-ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля», оно не может служить основанием для проведения внеплановой проверки.

Из представленного в суд операционного журнала: начат - 01.01.2017 года, окончен – 15.11.2018 года, а так же ответа на запрос от 29.07.2020 года усматривается, что 28.02.2018 года в ФИО2» проведены операции трем женщинам, из которых:

- истица ФИО1;

- вторая пациентка - удаление опухоли левого яичника, резекция правого яичника и большого сальника;

- третья пациентка - секторальная резекция левой молочной железы.

01.03.2018 года проведена операция одной женщине, радикальная мастэктомия слева по Мадену.

Согласно журналу № 2 биопсийного материала с № 3670 по 7312 за 2018 год биоматериал данных пациенток был передан на биопсийное исследование в патологоанатомическую лабораторию.

15.03.2018 года дочь ФИО1. получила в ФИО2 7 стекол № 5499-5503/18 и 5 парафиновых блоков, что подтверждается журналом выдачи стекол и не оспаривалось сторонам в судебном заседании.

Допрошенная в судебном заседании заведующая патологоанатомическим отделением ФИО2. пояснила, что при исследованиях проводится трехкратная проверка, а именно: санитар из отделения приносит регистратору патологоанатомического отделения образец биоматериала на исследование, в последующем регистратор передает биоматериал лаборанту, а лаборант – врачу, который непосредственно проводит исследования. Каждый образец биоматериала исследуется отдельно врачом в присутствии лаборанта, нумеруется, подмена биоматериалов невозможна. Биоматериал на исследование в лабораторию приносится, как правило, на следующий день после операции в 8 часов утра. Если операция была в субботу, то могут принести в понедельник.

28.02.2018 года – была среда, а следовательно биоматериал ФИО1 был переда в лабораторию в четверг утром 01.03.2018 года вместе с биоматериалом двух других пациенток. Оценку биоматериала от операции 01.03.2018 суд не дает, т.к. он был переда в лабораторию на следующий день 02.03.2018 года отдельно.

Так же ФИО2 пояснила, что внешне биоматериал ФИО1. невозможно было перепутать с биоматериалом второй пациентки (удаление опухоли левого яичника, резекция правого яичника и большого сальника) поскольку каждая структура ткани имеет свою форму и размер, по гистологическому исследованию они так же отличаются.

Биоматериал ФИО1. и третьей пациентки (секторальная резекция левой молочной железы) внешне макроскопически схожи, однако, при разрезе определить различие врачу не представляет труда.

Суд, оценивая показания свидетеля ФИО2., доверяет им, т.к. она, как заведующая патологоанатомическим отделением четко пояснила суду о всех этапах исследования, ее показания согласуются с другими представленными в суд доказательствами.

Истица в иске просит взыскать сумму ущерба в размере 1 749 203 рубля 08 коп., возникшего в результате не верно поставленного диагноза ответчиком (19 672,80 $ (1398736,08 руб. по курсу ЦБ РФ) за операцию + 2520 руб. заключение ООО «Медина» от 27.07.2018г.; квитанция на сумму 4116 руб. по Договору <номер> от 28.08.2018г.; квитанция на сумму 4796 руб. по Договору DICA29633 от 16.09.2019г.; квитанция на 1600 рублей; квитанция на 5250 рублей за проведение УЗИ молочной железы, УЗИ щитов. железы, узи шеи, договор с ООО «Никита и Ко» от 02.08.2018г.; квитанция на сумму 8000 рублей от 09.10.2018г. за ген. экспертизу и Договор с актом № GEN-1861826 от 09.10.2018г.; квитанция за УЗИ молочной железы и консультация на сумму 2480 рублей, договор 20496 от 29.05.2019г. на 5 л.; квитанция Сбербанк Маммография на сумму 1750 рублей от 29.05.19г и договор на оказание платных услуг ФИО2 на 5 л.; квитанция на сумму 2500 рублей от 20.06.18г., договор ООО «Медицинский Женский Центр» от 29.05.2019г.; квитанция на общую сумму 6150 рублей за биопсию материала 1 зоны и гистологическое исследование ООО «Эндомедцентр» от 19.06.2018г.; квитанция на общую сумму 19450 рублей за мед. услуги по Договору ООО «Эндомедцентр» 4118 от 19.06.2018г.; квитанция за МРТ молочных желез на сумму 7600 рублей от 18.10.18г., договор М 16900 18.10.2018г.; квитанция на сумму 65000 рублей за ПЭТ/КТ и договор от 27.03.2018г.; два билета за перелет истицы и супруга на сумму 17 833 рубля, каждый (35666 рублей общая); квитанция за проведение экспертизы на сумму 59482,50 рублей; 124 107 рублей на судебную экспертизу).

При этом она ссылается на положения ст. 1064,1095,1096 ГК РФ.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей.

На основании ст. 1095 ГК РФ вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу гражданина либо имуществу юридического лица вследствие конструктивных, рецептурных или иных недостатков товара, работы или услуги, а также вследствие недостоверной или недостаточной информации о товаре (работе, услуге), подлежит возмещению продавцом или изготовителем товара, лицом, выполнившим работу или оказавшим услугу (исполнителем), независимо от их вины и от того, состоял потерпевший с ними в договорных отношениях или нет.

Вред, причиненный вследствие непредоставления полной или достоверной информации о товаре (работе, услуге), подлежит возмещению лицами, указанными в пунктах 1 и 2 настоящей статьи (п.3 ст. 1096 ГК РФ).

В силу п.1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Законом или договором может быть установлена обязанность причинителя вреда выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда. Законом может быть установлена обязанность лица, не являющегося причинителем вреда, выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (п.2 ст. 1064 ГК РФ).

Согласно п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", установленная ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт причинения вреда, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Для наступления ответственности по возмещению вреда необходима совокупность следующих условий: наступление вреда, противоправное поведение причинителя вреда, вина причинителя вреда, причинно-следственная связь между противоправным поведением и наступлением вреда.

Ч. 1 ст. 12 ГПК РФ установлено, что правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

Согласно части 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

В силу части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Частью 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В соответствии с частью 1 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы (часть 2 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (часть 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (часть 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не является исключительным средством доказывания и должно оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ (пункт 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении").

Из приведенных норм процессуального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что заключение эксперта является одним из доказательств по делу, которое должно оцениваться судом не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами и в системе действующих положений закона. При этом, оценивая доказательства, суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими. Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом. В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьей 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Представленное в суд заключение специалиста Богомоловой И.Н. № 184/19 от 29.05.2019 года, суд не может положить в основу решения, т.к. это не является судебной экспертизой и специалист, сделавший выводы не был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Судебная экспертиза не ответила на вопрос о возможности подмены биоматериала ФИО1. при трансформации стекол в парафиновые кубики.

Таким образом, исследуя все представленные доказательства, суд приходит к выводу о том, что в суд не представлены безусловные доказательства того, что именно в ФИО2» произошла подмена биоматериала ФИО1

Делая данный вывод, суд исходит из того, что 15.03.2018 года дочь ФИО1. получила в ФИО2 7 стекол № 5499-5503/18 и 5 парафиновых блоков, при пересечении границы с Израилем стекла присутствовали в коробочке, а следовательно именно в Израильской клинике стекла были трансформированы в парафиновые кубики, которые в последствии были представлены для проведения судебной экспертизы. Данный факт говорит о том, что в ФИО2 была невозможна подмена стекол при трансформации в парафиновые кубики.

Доказательств того, что представленный на экспертизу биоматериал взят после операции ФИО1 в ФИО2 в суд представлено не было. В связи с чем, судом не установлена причинно-следственная связь между действиями ФИО2» и нанесенным ущербом, а вред здоровью причинен не был.

Операция в ФИО2» была проведена верно, после которой опухоль была удалена, метастазы в последствии обнаружены не были.

Кроме того, процесс дополнительных исследований и проведение повторной операции в Израиле не были для ФИО1. обязательными и единственно возможными, частные медицинские центры были выбраны истцом по своему усмотрению, в которые ФИО2» направления не давало. Право истца обратиться в медицинские учреждения по месту жительства в рамках обязательного медицинского страхования ограничено не было.

В связи с чем, суд приходит к выводу о том, что отсутствуют правовые основания для взыскания с ответчика ущерба в размере 1 749 203 рублей 08 коп.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В соответствии с п. п. 1, 2 ст. 1099 Гражданского кодекса РФ, основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и статьей 151 настоящего Кодекса.

Моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законом.

В соответствии со ст. 1100 Гражданского кодекса РФ, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда:

вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности;

вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ;

вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию;

в иных случаях, предусмотренных законом.

В соответствии с п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Верховный Суд РФ в п. 1,2 постановления Пленума от 20.12.1994г. №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснил, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.».

В пункте 1 указанного постановления Верховный Суд РФ также разъяснил, что суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

В соответствии с п. 9 ч. 5 ст. 19 Федерального закона N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" пациент имеет право на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Согласно ч. 3 ст. 98 названного Закона вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Вместе с тем, учитывая, что судом не была установлена причинно-следственная связь между действиями ответчика и указанными обстоятельствами, отсутствуют правовые основания для удовлетворения требований о взыскании компенсации морального вреда в размере 900 000 рублей.

Учитывая, что требования о взыскании штрафа по закону о защите прав потребителей являются производными от основных требований, в которых отказано, в связи с чем, в данной части иска так же следует отказать.

Руководствуясь ст.ст.56,194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования ФИО1 к ГБУЗ «ФИО2 о взыскании ущерба в размере 1 749 203 рублей 08 коп., компенсации морального вреда – 900 000 рублей, штрафа по закону о защите прав потребителей – оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в месячный срок с подачей апелляционной жалобы в Московский областной суд через Раменский городской суд Московской области со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Судья                  П.А. Сидоров

В окончательно виде решение изготовлено 31.07.2020 года