Решение по делу № 8Г-996/2022 [88-3318/2022] от 12.01.2022

    УИД 78RS0006-01-2020-004769-78

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

Дело № 88 –3318/2022

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

        Санкт-Петербург                        2 марта 2022 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

        председательствующего Медведкиной В.А.

        судей Ирышковой Т.В., Петровой Ю.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу ФИО3 на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 23 сентября 2021 г. по делу № 2-299/2021 по иску ФИО1, ФИО2 к ФИО3 о компенсации морального вреда.

          Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Ирышковой Т.В., объяснения участников процесса: ФИО3, поддержавшего доводы жалобы; ФИО1 и его представителя ФИО7, действующего на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ, возражавшего относительно доводов жалобы, представителя УМВД России по <адрес> г. СПб Биче-оол С.С. по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ,, заключение старшего прокурора второго отдела апелляционно- кассационного управления Главного гражданско- судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Власовой О.Н., полагавшей, что имеются основания для удовлетворения кассационной жалобы заявителя, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

                                                           установила:

истцы –ФИО1, ФИО2 обратились в суд с иском к ФИО3 о взыскании компенсации морального вреда в размере 150 000 руб.

В обоснование заявленных требований истцы указали, что они с <данные изъяты> детьми ФИО8 и ФИО9 проживают в коммунальной квартире по адресу: <адрес>., в одной из трех комнат которой с согласия долевого собственника проживает ФИО3, нарушающий покой жильцов квартиры, а именно: шумит в раннее и позднее время суток, хлопая железной дверью как входной, так и в свою комнату, не производит уборку мест общего пользования за собой, провоцирует истцов на конфликт в ответ на замечания. В 2020 г. подобные конфликтные ситуации повлекли вызов сотрудников полиции 17 января и 8 июля 2020 г. Истец ФИО2 в результате очередного конфликта соседей была госпитализирована в связи с необходимостью проведения сохраняющей беременность терапии.

8 июля 2020 г. ответчик спровоцировал драку, применив физическую силу к истцу ФИО2, а потом и к ФИО1, причинив им боль.

Решением Кировского районного суда Санкт-Петербурга от 1 февраля 2021 г. в удовлетворении исковых требований ФИО1, ФИО2 отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 23 сентября 2021 г. решение Кировского районного суда Санкт-Петербурга от 1 февраля 2021 г. отменено, принято по делу новое решение, которым с ФИО3 в пользу ФИО2 взыскана компенсация морального вреда в размере 30000 руб., в пользу ФИО1 –30 000 руб.

Взыскана с ФИО3 государственная пошлина в доход бюджета Санкт-Петербурга в размере 600 руб.

    В кассационной жалобе заявитель ФИО3 просит об отмене апелляционного определения, как незаконного, и об оставлении в силе решения суда первой инстанции.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившейся ФИО2

    Проверив материалы дела, выслушав объяснения участников процесса, заключение прокурора, обсудив доводы кассационной жалобы и поданных на жалобу возражений, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

    Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (часть 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

    Нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для отмены или изменения судебных постановлений, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильных судебных постановлений (часть 3 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

    Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции полагает, что при рассмотрении настоящего дела такие нарушения были допущены при постановлении обжалуемого судебного акта и выразились они в следующем.

Как установлено судом и следует из материалов дела, <адрес> является коммунальной.

В указанной квартире зарегистрированы по месту жительства: ФИО1, ФИО2, <данные изъяты> ФИО8, ФИО9, а также ФИО10, с согласия которой в принадлежащей ей комнате проживает ФИО3

Суд первой инстанции, разрешая спор, руководствовался положениями ст. ст. 151, 1101 ГК РФ; разъяснениями, приведенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», оценив представленные в материалы дела доказательства, в числе которых, объяснения сторон спора, материалы видеофиксации конфликтов сторон, голосовые сообщения адресованные истцом ФИО2 ФИО10, признал установленным, что между сторонами спора существуют конфликтные отношения, возникшие на бытовой почве в связи с пользованием местами общего пользования, при этом каждая из сторон использует нецензурную брань, приемы самообороны.

Разрешая требования истцом, по утверждениям которых, в результате двух таких конфликтов – 17 января 2020 г. и 8 июля 2020 г., ФИО1 были причинены телесные повреждения, ФИО2 в связи с угрозой прерывания беременности была госпитализирована скорой медицинской помощью, что повлекло возникновение нравственных и физических страданий у истцов, суд исследовал и оценил: видеоматериалы, установив, что открытый конфликт отношения соседей перерастают в результате провоцирующего поведения (высказываний, жестов) в адрес ответчика со стороны истцов; медицинские документы, а именно справку СПб ГБУЗ «Женская консультация №18» от 25 октября 2019 г. о состоянии беременной ФИО11 (ФИО13), которой 25 ноября 2019 г. подтвержден диагноз «привычное невынашивание», 18 января 2020 г. отмечена угроза прерывания беременности, назначена госпитализация в стационар, при этом ФИО2 высказывала жалобы о наличии периодических тянущих болей внизу живота (на причинение вреда здоровью не ссылалась), пришел к выводу о не подтверждении причинно-следственной связи между конфликтом 17 января 2020 г., зафиксированным материалами КУСП, возникшим между ФИО1 и ФИО3 и госпитализацией ФИО2 с диагнозом – угроза преждевременного прерывания беременности, как и совершения виновных действий ответчиком в адрес ФИО2

Оценив представленные ФИО1 доказательства по факту обращения за медицинской помощью в травматологическое отделение СПб ГБУЗ «Городская поликлиника №23» 19 января 2020 г., по утверждению истца, в результате причинения ему ответчиком нескольких ударов повлекших вред здоровью, суд первой инстанции также не усмотрел доказательств причинно-следственной связи между конфликтом и заявленными истцом последствиями, отказав в удовлетворении требований ФИО1

Разрешая спор в части причинения истцам морального вреда в результате конфликта, имевшего место 8 июля 2020 г., суд оценил: факты обращения ФИО1 8 июля 2020 г. в травматологическое отделение СПб ГБУЗ «Городская поликлиника №23», где зафиксированы ссадины верхних и нижних конечностей, ушиб левой стопы; обращения в то же отделение ФИО2, в отношении которой в приемном отделении зафиксированы – ушиб мягких тканей грудной клетки справа, ушиб пояснично-крестцового отдела позвоночника, ссадины, отек, слева в области в/з грудной клетки по задней поверхности, в области локтевых суставов, правого коленного сустава, обоих лучезапястных суставов, при этом истцам не установлена утрата трудоспособности, как и вред здоровью; показания свидетеля ФИО10, согласно которым после совершения ею и ответчиком действий по улучшению мест общего пользования в квартире (замена стеклопакетов), частично участвовать в оплате которых истцы отказались, отношения между сторонами спора испортились, истцы начали провоцировать конфликты на бытовой почве, которые после словесных конфликтов перешли во взаимную борьбу ответчика и истца ФИО1; при этом свидетель предлагала продать принадлежащую ей комнату истцам, однако цена продажи истцов не устроила, после чего со стороны ФИО2 начали поступать сообщения в которых она сообщала о намерении ухудшить условия совместного проживания сторон в одной квартире, подтвердила позицию о причинении ей со стороны истцов имущественного ущерба в результате события 8 июля 2020 г., когда конфликт произошел в помещении её комнаты, был разбит телевизор, посуда, сломан журнальный столик, беспорядок в комнате, оторвана штора; материалы видеофиксации инцидента 8 июля 2020 г., из которого усматривается соответствие версии ответчика о произошедшем конфликте в комнате ФИО10, в частности истцы и ответчик зафиксированы в лежачем положении на полу у окна комнаты, ответчиком применен прием захвата к истцу ФИО1, истец находится при этом в спортивных перчатках, похожих на защитные перчатки для занятий боевыми видами спорта, истец ФИО2 находится также на полу позади ответчика, принимает попытки к высвобождению ФИО1 также воздействуя физически на ответчика ФИО3, принял во внимание объяснения ФИО3, согласно которым ранее он состоял на службе в органах полиции, служба предполагала обязательное знание приемов самообороны, обездвиживания и обезвреживания правонарушителей, в связи с чем при возникновении конфликтов с истцом с применением со стороны последнего физической силы, ответчик применяет меры по самообороне и обездвиживанию истца для недопущения причинения травм и вреда здоровью как себе, так и истцу; объяснения истца ФИО1, согласно которым наличие спортивных перчаток на руках в данном конфликте случайно, поскольку он имел намерение пойти заниматься на уличных тренажерах для защиты конечностей, к боевым техникам данные перчатки никакого отношения не имеют; из видеозаписи суд усмотрел явное провоцирующее поведение истца ФИО1 непосредственно перед конфликтом с контактным воздействием и игнорирование данных провокаций со стороны ответчика; материалы КУСП, которые окончены отказами в возбуждении уголовных дел, согласно которым сотрудники полиции периодически вызываются в данное жилое помещение, конфликты соседей периодичны, заявления поступают как со стороны истцов, так и со стороны ответчика, из отобранный объяснений подтверждается факт личной неприязни соседей по коммунальной квартире, выражающейся в бытовых ссорах и конфликтах; не усмотрев оснований для возложения на ФИО3 ответственности по возмещению истцам компенсации морального вреда.

Согласно выводу суда первой инстанции, установленные обстоятельства существования конфликтных отношений сторон на почве разрешения жилищного спора, связанного с пользованием общим имуществом, взаимные провокации, взаимные обращения в органы полиции, диалоги имеющие негативный окрас в адрес друг друга, наличие заинтересованности истцов в исключении из квартиры других жильцов и собственников без несения затрат на выплату выкупной стоимости комнаты посредством создания негативного облика собственника как жильца, в отсутствие доказательств конкретных виновных действий ответчика, повлекших причинение морального вреда вне взаимного конфликта, отсутствие доказательств причинение физических страданий истцам виновными действиями ответчика, при наличии доказательств конфликтов в местах общего пользования либо на территории комнаты, не находящейся в собственности истцов, правовых оснований для удовлетворения заявленных требований истцов не имеется, поскольку наличие факта взаимного конфликта и поведение истцов в таких конфликтах не свидетельствует о возникновении у них морального вреда требующего компенсации.

Суд апелляционной инстанции, признав правомерным вывод суда первой инстанции об отсутствии причинно-следственной связи между конфликтом 17 января 2020 г., возникшим между ФИО1 и ФИО3 и госпитализацией ФИО2 с диагнозом –угроза преждевременного прерывания беременности, а также между данным конфликтом и заявленными истцом ФИО1 последствиями; вместе с тем, не согласился с выводами суда первой инстанции по оценке обстоятельств причинения ответчиком ФИО3 истцу ФИО1 и истцу ФИО2 телесных повреждений 8 июля 2020 г.

Со ссылкой на материалы дела, согласно которым 8 июля 2020 г. между истцом ФИО1 и ответчиком ФИО3 действительно произошел конфликт, переросший в драку, свидетелем которой явилась ФИО8, снимавшая происходящее на камеру мобильного устройства; доказанности материалами КУСП и сведениями травматологического отделения СПб ГБУЗ «Городская поликлиника №23» получения истцами травм именно в результате указанного конфликта, факта возбуждения в отношении ответчика ФИО3 дела об административном правонарушении, предусмотренном статьей 6.1.1 КоАП РФ, суд апелляционной инстанции признал установленным, что 8 июля 2020 г. имело место причинение вреда истцам ФИО1 и ФИО2 со стороны ответчика ФИО3 в ходе возникшего конфликта.

Признав установленным факт причинения истцам телесных повреждений действиями ответчика, а также наличие причинно-следственной связи между действиями ответчика и наступившими последствиями в виде причинения телесных повреждений истцам, с учетом фактических обстоятельств дела, характера причиненных истцам физических и нравственных страданий, наличие стойких неприязненных конфликтных отношений, сложившихся между сторонами, обстоятельств причинения вреда, учитывая, что телесные повреждения, нанесенные истцам, не связаны с повреждением здоровья той или иной степени, поскольку не влекут за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности, суд апелляционной инстанции, отменил решение суда первой инстанции и взыскал компенсацию морального вреда с ответчика ФИО3 в пользу истца ФИО1 в размере 30 000 руб., в пользу истца ФИО2 –30 000 руб.

Судебная коллегия находит выводы суда апелляционной инстанции в части удовлетворения исковых требований ФИО13 о взыскании в их пользу с ФИО3 компенсации морального вреда основанными на неправильном применении норм материального права, сделанными с нарушением норм процессуального права.

    На основании статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

    Статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

    Для возложения обязанности по возмещению материального и морального вреда при разрешении настоящего спора, судом должен быть установлен состав деликтной ответственности, включающий наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между двумя первыми элементами, вину причинителя вреда.

    В силу положений пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (статья 1100 ГК РФ).

    При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

    В силу положений статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно части 1 статьи 195 ГПК РФ решение суда должно быть законным и обоснованным, эти требования относятся и к апелляционному определению.

Как разъяснено в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 ГПК РФ).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов (пункт 3 названного постановления Пленума).

На основании части второй статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (части 1 и 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно части первой статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

В мотивировочной части решения суда должны быть указаны фактические и иные обстоятельства дела, установленные судом; выводы суда, вытекающие из установленных им обстоятельств дела, доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле (пункты 1 - 2 части четвертой статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Приведенные выше требования процессуального закона в силу абзаца второго части первой статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации распространяются и на суд апелляционной инстанции, который повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 данного кодекса.

В соответствии с пунктами 5, 6 и 7 части второй статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в апелляционном определении должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом апелляционной инстанции, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии постановления, мотивы, по которым суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции, если его решение было отменено полностью или в части, мотивы, по которым суд отклонил те или иные доказательства и не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле, выводы суда по результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления.

Исходя из положений статей 67, 71, 195 - 198, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости (статьи 59, 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьей 2 названного кодекса.

Эти требования процессуального закона, как усматривается из содержания апелляционного определения, при разрешении спора по иску ФИО13 судом апелляционной инстанции выполнены не были, поскольку обстоятельства, касающиеся механизма причинения истцам вреда действиями ФИО3, с учетом заявленных истцами ФИО14 требований, возражений ответчика и подлежащих применению норм материального права судом апелляционной инстанции фактически не устанавливались.

Суд апелляционной инстанции в подтверждение вывода, что 8 июля 2020 г. имело место причинение вреда истцам ФИО1 и ФИО2 со стороны ответчика ФИО3 в ходе возникшего конфликта сослался на объяснения истцов, материалы фото и видеофиксации, документы, подтверждающие обращение истцов за медицинской помощью, а также в правоохранительные органы, без указание какие конкретно подлежащие установлению юридически значимые обстоятельства подтверждены перечисленными доказательствами, тогда как при разрешении спора, с учетом требований истцов и возражений ответчика (необходимая самооборона), суду следовало установить механизм образования телесных повреждений, на которые ссылались истцы, и обстоятельств, при которых они были получены истцами, находившимися в занимаемой ответчиком комнате.

Следует отметить, что суд апелляционной инстанции, перечисленные в апелляционном определении доказательства, которые приняты им во внимание в качестве подтверждения причинения вреда истцам действиями ответчика, непосредственно не исследовал, что подтверждается протоколом судебного заседания от 23 сентября 2021 г.; в нарушение положений части второй статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в апелляционном определении не привел мотивы, по которым не согласился с приведенной в решении суда первой инстанции оценкой указанных доказательств, а также отклонил доводы, изложенные в возражениях ответчика.

При изложенных обстоятельствах, апелляционное определение, которым требования истцов удовлетворены, нельзя признать законным, поскольку оно приняты с существенным нарушением норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, что согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отмены указанного судебного постановления и направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

           При новом рассмотрении дела по иску ФИО1, ФИО2 к ФИО3 о взыскании компенсации морального вреда суду следует учесть изложенное и разрешить возникший спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям нормами материального права и установленными по делу обстоятельствами.

    Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 23 сентября 2021 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующий

Судьи