Решение по делу № 2-226/2021 от 08.02.2021

Дело №2-226/2021

.

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

25 марта 2021 года     ст. Боковская

Шолоховский районный суд Ростовской области в составе:

председательствующего судьи Кудиненко Е.В.

при секретаре Букиной А.Ю.,

с участием старшего помощника Боковского межрайонного прокурора Чекина А.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Сутуловой Анны Николаевны к МБУЗ «Центральная районная больница» Боковского района Ростовской области, третье лицо – Министерство здравоохранения Ростовской области, о взыскании компенсации морального вреда в связи с оказанием медицинской помощи ненадлежащего качества и расходов на погребение,

УСТАНОВИЛ:

Сутулова А.Н. обратилась в суд с настоящим иском, указав в обоснование требований на то, что ДД.ММ.ГГГГ года умер ее отец ФИО15 ДД.ММ.ГГГГ года рождения. Его смерть наступила в результате несвоевременной и некачественно оказанной ему медицинской помощи сотрудниками МБУЗ «Центральная районная больница» Боковского района Ростовской области, а именно:

12.07.2016 года ФИО16 обратился за медицинской помощью к хирургу ФИО17 с жалобой на боли в суставах. Хирург сделал укол в кисть правой руки. 13.07.2016 года кисть напухла, покраснела, начались боли, в связи с чем отец вновь обратился к указанному хирургу, который назначил лекарство и сделал повторный укол в эту же кисть. 14.07.2016 года в 21-00 ч. ФИО18 в экстренном порядке был госпитализирован в хирургическое отделение данной больницы с диагнозом: артрозо-артрит пястно-фаланговых суставов правой кисти. О данном факте в телефонном режиме уведомлен дежурный врач хирург ФИО19 который назначил отцу консервативное лечение без проведенного осмотра, а 18.07.2016 года в 09-00 ч. провел операцию – выполнил вскрытие, дренирование флегмоны правой кисти. 20.07.2016 года в 14-10 ч. отец вследствие ухудшения самочувствия осмотрен врачом-реаниматологом ФИО20 и ему установлен диагноз: желудочно-кишечное кровотечение, назначена гемостатическая терапия, его состояние расценено как средне-тяжелое, с наличием рвоты «по типу кофейной гущи» с примесью неизменной крови и «дегтеобразного стула». 23.07.2016 года ФИО21 проведено оперативное вмешательство с целью устранения желудочно-кишечного кровотечения. Его смерть наступила ДД.ММ.ГГГГ года примерно в 04-45 ч. в палате интенсивной терапии на фоне некомпенсированной острой постгеморрагической анемии вследствие продолжающегося желудочно-кишечного кровотечения и необоснованной задержки оперативного вмешательства на трое суток.

По факту смерти ФИО22 09.01.2017 года было возбуждено уголовное дело, предварительное следствие по которому неоднократно продлевалось и приостанавливалось. 04.09.2020 года производство по делу прекращено в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Наличие прямой причинно-следственной связи между дефектами оказания ФИО23 медицинской помощи и наступлением его смерти подтверждаются актом экспертизы качества медицинской помощи №36 от 26.10.2016 года, составленным по поручению ТФОМС Ростовской области, заключением комиссионной судебной медицинской экспертизы №№ от 03.08.2020 года, полученным в рамках предварительного расследования.

Смерть ФИО24 наступила в результате несвоевременно и некачественно оказанной сотрудниками МБУЗ «Центральная районная больница» Боковского района Ростовской области медицинской помощи, что повлекло за собой причинение истцу тяжелых нравственных страданий, выразившихся в глубоких эмоциональных переживаниях по поводу невосполнимой утраты родного и близкого человека, с которым у нее были очень теплые, доверительные отношения, сильная духовная и эмоциональная связь.

На основании изложенного истец просит взыскать с ответчика в ее пользу компенсацию морального вреда в сумме 4 000 000 рублей и расходы на погребение в размере 97 096 рублей, состоящие из оплаты ритуальных услуг – 23 496 рублей, поминальных обедов – 73 600 рублей.

Истец Сутулова А.Н. и ее представитель Федорова Ю.В., действующая на основании ордера, в судебном заседании исковые требования поддержали, просили удовлетворить по основаниям, изложенным в иске. Истец пояснила, что более 18 лет проживает отдельно от родителей, у нее своя семья, муж и пятеро детей. Отец проживал с матерью в <адрес>. Помимо нее у родителей есть младшая дочь, у которой также своя семья. Поскольку данный населенный пункт находится примерно в 20 км от места ее проживания, истец часто навещала родителей, которые ей всегда оказывали необходимую помощь и поддержку. С отцом у нее была очень тесная связь, теплые отношения, он купил ей дом, помогал по строительству, очень любил своих внуков. Он работал комбайнером, занимался спортом, был крепким мужчиной, а поэтому истец до настоящего времени не может смириться с его смертью, наступившей в возрасте <данные изъяты> лет. Испытала глубокие эмоциональные переживания, когда у нее на глазах умирал ее папа, а врачи бездействовали. Для нее смерть отца - невосполнимая утрата родного и близкого человека.

Представитель ответчика Бугаев И.В., действующий на основании ордера, считал исковые требования подлежащими частичному удовлетворению. Пояснил, что ответчик не оспаривает факт того, что смерть ФИО25 наступила в результате несвоевременно и некачественно оказанной ему сотрудниками больницы медицинской помощи. Но с учетом фактических обстоятельств дела, степени разумности и справедливости, а также нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями истца, степени вины врачей больницы, просил определить размер компенсации морального вреда в сумме 200 000 рублей. Не возражал против удовлетворения требований в части взыскания расходов на погребение в виде оплаты ритуальных услуг в сумме 23 496 рублей. Полагал, что расходы на поминальные обеды выходят за пределы обрядовых действий по погребению, а поэтому возмещению не подлежат.

Представитель третьего лица Министерства здравоохранения Ростовской области в судебное заседание не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом, представил заявление с просьбой дело рассмотреть в его отсутствие. В его отсутствие дело рассмотрено в порядке ст.167 ГПК РФ.

Суд, выслушав заключение помощника прокурора, полагавшего исковые требования подлежащими частичному удовлетворению, исследовав материалы дела, приходит к следующим выводам.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21.11.2011 года № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (п.1 ст.2 указанного Федерального закона).

Статьей 4 названного Федерального закона установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пп.3, 9 ст.2).

В п.21 ст.2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч.1 ст.37 ФЗ от 21.11.2011 года № 323-ФЗ).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч.2 ст.64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с ч.2 ст.76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч.2 и ч.3 ст.98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Основанием обращения Сутуловой А.Н. в суд с настоящим иском явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи (дефекты оказания медицинской помощи) сотрудниками МБУЗ «Центральная районная больница» Боковского района Ростовской области ее отцу ФИО26 приведшее к его смерти, наступившей 24.07.2016 года.

Данные обстоятельства подтверждаются представленными в материалы дела письменными доказательствами, в том числе постановлением о прекращении уголовного дела от 04.09.2020 года в связи с истечением срока давности уголовного преследования, актом экспертизы качества медицинской помощи №36 от 26.10.2016 года, составленным по поручению ТФОМС Ростовской области, заключением комиссионной судебной медицинской экспертизы №№ от 03.08.2020 года, полученным в рамках предварительного расследования), из которых следует, что ФИО40 14.07.2016 года в 21-00 ч. в экстренном порядке был госпитализирован в хирургическое отделение МБУЗ «Центральная районная больница» Боковского района Ростовской области больницы с диагнозом: артрозо-артрит пястно-фаланговых суставов правой кисти. О данном факте в телефонном режиме уведомлен дежурный врач хирург ФИО27 который назначил консервативное лечение без проведенного осмотра, а 18.07.2016 года в 09-00 ч. провел операцию – выполнил вскрытие, дренирование флегмоны правой кисти. 20.07.2016 года в 14-10 ч. ФИО28 вследствие ухудшения самочувствия осмотрен врачом-реаниматологом ФИО29 и ему установлен диагноз: желудочно-кишечное кровотечение, назначена гемостатическая терапия, его состояние расценено как средне-тяжелое, с наличием рвоты «по типу кофейной гущи» с примесью неизменной крови и «дегтеобразного стула». 23.07.2016 года ФИО30 проведено оперативное вмешательство с целью устранения желудочно-кишечного кровотечения. Его смерть наступила ДД.ММ.ГГГГ года примерно в 04-45 ч. в палате интенсивной терапии на фоне некомпенсированной острой постгеморрагической анемии вследствие продолжающегося желудочно-кишечного кровотечения и необоснованной задержки оперативного вмешательства на трое суток.

В отношении ФИО31 имели место следующие дефекты диагностики:

- при поступлении 14.07.2016 года не был собран в полном объеме анамнез жизни в виде перенесенных заболеваний;

- 18.07.2016 года не производился забор полученного в ходе операции гнойного отделяемого для бактериологического контроля и определения чувствительности к антибиотикам;

- не проводились исследования системы свертывания крови (коагулограмма);

- при выявленных первых признаках желудочно-кишечного кровотечения не был своевременно установлен назогастральный зонд – 20.07.2016 года (установлен лишь 23.07.2016 года);

- при дальнейшем нахождении в стационаре не проводился эндоскопический контроль через 12-24 часа после выявления первых признаков желудочно-кишечного кровотечения для оценки эффективности проводимого медикаментозного лечения и исключения возможности продолжающегося или рецидивирующего кровотечения;

- в ближайший послеоперационный период (первые 2-3 суток) после проведенного оперативного лечения 23.07.2016 года не проводились пульсоксиметрия и мониторинг ЭКГ, центрального венозного давления, показателей кислотно-щелочного равновесия крови.

Выявлены следующие дефекты лечения:

- 14.07.2016 года был назначен показанный для лечения артрозо-артрита пястно-фаланговых суставов правой кисти нестероидный противовоспалительный препарат (диклофенак), который ФИО32 был противопоказан в связи с наличием у него язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки, по поводу которой он неоднократно лечился амбулаторно, а также проходил стационарное лечение, перенесенной резекции 2/3 желудка, неоднократных эпизодов желудочно-кишечного кровотечения;

- с учетом назначенного нестероидного противовоспалительного препарата при поступлении имело место позднее начало (лишь 18.07.2016 года – на пятые сутки медикаментозного лечения) необходимой антисекреторной терапии (для подавления секреции соляной кислоты и снижения действия агрессивных факторов желудочного сока) в виде препарата «омепразол» в капсулированной форме, а с 19.07.2016 года начато внутривенное введение «кваматела»;

- не был назначен показанный гастропротективный препарат (для защиты слизистой оболочки желудка и двенадцатиперстной кишки от действия агрессивных факторов желудочного сока) с действующим веществом сукральфат («Вентер»);

- 18.07.2016 года после оперативного лечения не проводилось введение противостолбнячной сыворотки;

- несвоевременный перевод в палату интенсивной терапии – 22.07.2016 года, несмотря на клинические данные и выставленный диагноз «желудочно-кишечное кровотечение» 20.07.2016 года;

- несвоевременно произведена установка катетера в магистральную вену (в правую подключичную вену) – 22.07.2016 года;

- с 20.07.2016 года не предпринимались попытки остановки желудочно-кишечного кровотечения с помощью эзофагогастродуоденоскопии.

Вышеуказанные дефекты диагностики и лечения привели к осложнению имевшейся у ФИО33 язвенной болезни – желудочно-кишечному кровотечению, приведшему к кровопотере и наступлению смерти.

Между указанными выше дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти ФИО34 имеется прямая причинно-следственная связь.

Кроме этого, указанные обстоятельства не оспаривались ответчиком, а поэтому признаются судом установленными.

Согласно ст.8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании ст.8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами ст.1 СК РФ предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п.1 ст.1 СК РФ).

Пунктом 1 ст.150 ГК РФ определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст.151 ГК РФ).

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса РФ, положениями ст.150, 151 ГК РФ следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу п.1 ст.1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами гл.59 (ст.1064 - 1101 ГК РФ) и ст.151 ГК РФ.

Согласно пп.1, 2 ст.1064 ГК РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с п.1 ст.1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 ГК РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в п.1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 года № 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абз.2 п.8 указанного постановления Пленума).

В п.11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 года № 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному ст.1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст.1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абз.3 и 4 п.32 постановления Пленума от 26.01.2010 года № 1).

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Факт ненадлежащего оказания медицинской помощи ФИО35 нашел подтверждение в ходе судебного разбирательства и не оспаривается участвующими в деле лицами.

Истец является дочерью ФИО36 что подтверждается представленными в материалы дела свидетельствами о рождении и о заключении брака.

При таких обстоятельствах, суд признает право истца на компенсацию морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание характер и степень перенесенных истцом физических и нравственных страданий, связанных с потерей близкого человека (отца), что является тяжелым и необратимым по своим последствиям событием, степень вины ответчика в причинении вреда, принципы разумности и справедливости и конкретные обстоятельства дела, характеризующие тесные семейные отношения Сутуловой А.Н. с ее отцом ФИО37 сложившиеся при жизни последнего, характер их психологических связей, свидетельствующих о наличии семейных взаимоотношений, соответствующих сложившимся в обществе морально-нравственным ценностям и взглядам относительно семейных взаимоотношений взрослых членов семьи, проживающих раздельно самостоятельной жизнью, имеющих собственные семьи, обуславливающих в связи с этим систематический характер общения родственников, их взаимопомощи друг другу, учитывает индивидуальные особенности личности истца, ее возраст, уровень материального обеспечения, и считает возможным взыскать с ответчика в пользу истца 300 000 рублей.

В соответствии со ст.1094 ГК РФ лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы.

Перечень необходимых расходов, связанных с погребением, содержатся в Федеральном законе от 12.01.1996 года №8-ФЗ "О погребении и похоронном деле".

В соответствии со ст.3 ФЗ от 12.01.1996 года №8-ФЗ погребение понимается как обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям.

В силу ст.5 указанного Федерального закона вопрос о размере необходимых расходов на погребение должен решаться с учетом необходимости обеспечения достойного отношения к телу умершего и его памяти.

В отношении расходов на погребение законом установлен принцип возмещения лишь таких расходов, которые признаны необходимыми судом.

Затраты на погребение могут возмещаться на основании документов, подтверждающих произведенные расходы на погребение, то есть размер возмещения не поставлен в зависимость от стоимости гарантированного перечня услуг по погребению, установленного в субъекте Российской Федерации или в муниципальном образовании, предусмотренного ст.9 ФЗ "О погребении и похоронном деле".

Сторонами не оспаривалось, что Сутулова А.Н. осуществляла организацию похорон и мероприятий, связанных с поминанием умершего отца.

Разрешая требования о возмещении расходов на погребение, суд приходит к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца расходов на оплату ритуальных услуг в сумме 23 496 рублей, и на организацию поминального обеда в день захоронения – 16 000 рублей, поскольку указанные расходы относятся к погребению умершего, подтверждены надлежащими доказательствами - товарным чеком ИП ФИО38 и справкой МУП «Водник». Несовпадение даты выдачи товарного чека (30.07.2016 года) с датой похорон ФИО39 (26.07.2016 года) согласно пояснениям истца объясняется тем, что поминальный обед был организован по месту жительства родителей, куда были доставлены продукты и готовые блюда, заказанные ею в кафе «<данные изъяты>», поэтому оплатила она данные услуги позже. Оснований не доверять данным показаниями и ставить под сомнение указанные доказательства у суда не имеется.

Не соглашаясь с доводами ответчика о том, что поминальный обед в день похорон в перечень услуг по погребению не относится, а поэтому расходы на его проведение не подлежат возмещению, суд исходит из следующего.

В ст.1174 ГК РФ содержится понятие "достойные похороны" с учетом необходимости обеспечения достойного отношения к телу умершего.

Пунктом 6.1. Рекомендаций о порядке похорон и содержании кладбищ в Российской Федерации МДК 11-01.2002, рекомендованных протоколом НТС Госстроя России от 25.12.2001 года № 01-НС-22/1, в церемонию похорон входят, как правило, обряды: омовения и подготовки к похоронам; траурного кортежа (похоронного поезда); прощания и панихиды (траурного митинга); переноса останков к месту погребения; захоронения останков (праха после кремации); поминовение. Подготовка к погребению включает в себя: получение медицинского свидетельства о смерти; получение государственного свидетельства о смерти в органах ЗАГСа; перевозку умершего в патологоанатомическое отделение (если для этого есть основания); приобретение и доставка похоронных принадлежностей; оформление счета-заказа на проведение погребения; омовение, пастижерные операции и облачение с последующим уложением умершего в гроб; приобретение продуктов для поминальной трапезы или заказ на нее.

Под поминальной трапезой подразумевается обед, проводимый в определенном порядке в доме усопшего или других местах (ресторанах, кафе и т.п.).

Нормативно-правовыми актами не регламентировано осуществление поминального обеда как обязательной церемонии в связи со смертью усопшего. Однако, из упомянутых выше Рекомендаций и сложившихся традиций, церемония поминального обеда общепринята, соответствует традициям населения Российской Федерации, является одной из форм сохранения памяти об умершем и неотъемлемой частью осуществления достойных похорон умершего.

Вместе с тем, суд считает, что расходы на поминальные обеды на 9-й и 40-й дни, проводимые по православным традициям, не подлежат взысканию с ответчика, поскольку несение данных расходов выходит за пределы обрядовых действий по непосредственному погребению тела.

Учитывая изложенное, исковые требования Сутуловой А.Н. подлежат частичному удовлетворению.

С учетом положений ч.1, 3 ст.98, ч.1 ст.103 ГПК РФ, пп.1 и 3 ст.333.19 НК РФ с ответчика в доход местного бюджета подлежит взысканию государственная пошлина в сумме 1 684,88 рублей, исходя из удовлетворенных требований за рассмотрение требований имущественного характера, подлежащих оценке, и за рассмотрение требований неимущественного характера,

На основании изложенного, и, руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования Сутуловой Анны Николаевны удовлетворить частично.

Взыскать с МБУЗ «Центральная районная больница» Боковского района Ростовской области в пользу Сутуловой Анны Николаевны компенсацию морального вреда в сумме 300 000 рублей, расходы на погребение, состоящие из оплаты ритуальных услуг – 23 496 рублей, организации поминального обеда в день захоронения – 16 000 рублей, а всего взыскать 339 496 рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований – отказать.

Взыскать с МБУЗ «Центральная районная больница» Боковского района Ростовской области в доход местного бюджета государственную пошлину в сумме 1 684,88 рублей.

На решение может быть подана апелляционная жалоба в Ростовский областной суд через Шолоховский районный суд Ростовской области в течение месяца со дня изготовления решения в окончательной форме.

Мотивированное решение изготовлено 29 марта 2021 года.

Cудья подпись Е.В. Кудиненко