cards

Детальная проверка физлица

  • Задолженности
  • Нахождение в розыске
  • Уголовные и гражданские дела
  • Арбитражи
Узнать подробнее
coupon

Решение по делу № 22-6091/2023 от 07.09.2023

Судья Кольчурин Г.А.

дело № 22-6091/2023

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Пермь 5 октября 2023 года

Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда в составе:

председательствующего Клюкина А.В.,

судей Соколовой С.С., Александровой В.И.,

при секретаре судебного заседания Тепляшиной И.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Журавлева К.С., апелляционной жалобе адвоката Найдановой К.А. в защиту осужденного Мишарина К.В. на приговор Березниковского городского суда Пермского края от 2 августа 2023 года, которым

Мишарин Константин Владимирович, родившийся дата в ****, судимый:

1 апреля 2009 года Березниковским городским судом Пермского края по двум преступлениям, предусмотренным ч. 2 ст. 162 УК РФ к 5 годам лишения свободы за каждое, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний, к 5 годам 3 месяцам лишения свободы, на основании ч. 5 ст. 74 УК РФ условное осуждение по приговорам Березниковского городского суда Пермского края от 19 февраля 2008 года и 19 августа 2008 года (судимость по которым погашена) отменено, в силу ст. 70 УК РФ, окончательно к 6 годам 9 месяцам лишения свободы в колонии общего режима; освобожден 6 февраля 2012 года условно-досрочно на 3 года 1 месяц 2 дня;

31 августа 2012 года Березниковским городским судом Пермского края по ч. 1 ст. 162 УК РФ к 4 годам 6 месяцам лишения свободы, в силу ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров путем частичного присоединения к назначенному наказанию неотбытого наказания по приговору Березниковского городского суда Пермского края от 1 апреля 2009 года, к 7 годам лишения свободы в колонии строгого режима; освобожден 16 мая 2017 года условно-досрочно на 2 года 24 дня; наказание отбыто,

осужден по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ к 1 году лишения свободы, по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ к 4 годам 6 месяцам лишения свободы, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний, к 5 годам лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

В соответствии п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ Мишарину К.В. зачтено в срок лишения свободы время содержания под стражей за период с 1 июля 2022 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима.

Разрешены вопросы о мере пресечения, судьбе вещественных доказательств и процессуальных издержках.

Заслушав доклад судьи Клюкина А.В., изложившего содержание приговора, существо апелляционного представления и апелляционной жалобы, выступления прокурора Куницыной К.А., поддержавшей апелляционное представления и возражавшей против удовлетворения апелляционной жалобы, осужденного Мишарина К.В., адвоката Найдановой К.А., поддержавших доводы жалобы,

установила:

Мишарин К.В. признан виновным в умышленном причинении легкого вреда здоровью К., вызвавшем кратковременное расстройство здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия и в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью Б1., опасного для жизни человека, с применением предмета, используемого в качестве оружия. Преступления совершены 7 мая 2021 года около 22 часов 15 минут в г. Березники Пермского края при обстоятельства, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Журавлев К.С., не оспаривая доказанность вины и квалификацию действий осужденного, полагает, что приговор подлежит изменению, так как суд не произвел осужденному зачет в срок лишения свободы фактически отбытое наказание по отмененному приговору Березниковского городского суда Пермского края от 1 июля 2022 года, со дня вступления приговора в законную силу – с 23 августа 2022 года по день вступления итогового решения суда в законную силу – по 5 апреля 2023 года. Кроме того, во избежание неопределенности при исполнении приговора, в резолютивной части приговора необходимо указать на назначение наказания в виде 5 лет лишения свободы в исправительной колонии особого режима. Просит приговор изменить по указанным выше основаниям.

В апелляционной жалобе адвокат Найданова К.А. в защиту Мишарина К.В. полагает, что в материалах дела отсутствуют доказательства вмененных осужденному деяний. Судом был нарушен принцип невиновности, все сомнения были истолкованы против интересов осужденного, доказательства стороны защиты не были приняты во внимание. Полагает, что Мишарин К.В. и А1. подверглись нападению Б1. и К.

Указывает, что при назначении экспертизы допущены нарушения, так как эксперту поставлен единственный вопрос об образовании телесных повреждений у потерпевшего при обстоятельствах, указанных в ходе проверки показаний на месте, при этом, эксперту не представлен протокол допроса осужденного, следовательно, эксперт не мог полно и всесторонне оценить возможность получения повреждений при иных обстоятельствах. Стороне защиты не представлена возможность поставить вопросы перед экспертом, в назначении дополнительной экспертизы было отказано, что лишило возможности доказать осужденному отсутствие умысла на причинение повреждений потерпевшим.

Кроме того, следователем необоснованно отказано в проведении проверки показаний осужденного на месте, при этом он провел проверку показаний на месте с обоими потерпевшими, что нельзя признать допустимым доказательством, так как в них потерпевшие исказили маршрут и последовательность своих действий. Показания Мишарина К.В. были неизменными в отличие от показаний потерпевших.

Вывод суда о том, что конфликт инициировал Мишарин К.В. не подтверждается никакими доказательствами, а показания Б2. являются недостоверными, что также согласуется с проведенными экспертизами, согласно которым, у потерпевших не зафиксировано следов от ударов кулаками, а у Мишарина К.В. обнаружены: открытый перелом костей носа, кровоподтеки на лице, шее, надплечье и левой руке, ссадины на голове и правой кисти, резанная рана на правой кисти, переломы коронок на 1-ом зубе нижней челюсти справа и 3-ем зубе верхней челюсти справа и у А1.: кровоподтеки на лице и ссадина на левой руке.

Судом оставлены без внимания показания свидетеля-очевидца М1. о том, что он видел как на Мишарина К.В. и А1. напали двое незнакомых людей, первыми стали наносить удары. Вывод суда о том, что показания М1. направлены на помощь осужденному для смягчения наказания, как другу, не обоснован, потому что свидетель его другом не являлся и виделся с ним впервые.

Кроме того, после просмотра видеозаписи, потерпевшие и свидетель Б2., подтвердили, что они следовали за Мишариным К.В. еще до того, как потерпевшие причинили ему и А1. телесные повреждения, что подтверждает правдивость версии осужденного о внезапном нападении на него и А1.

Показания К. также не являются правдивыми, так как он указал, что Мишарин К.В. нож держал в кулаке и наносил колотые удары, а не скользящие, что противоречит заключению эксперта о том, что у потерпевших все ранения резанные и только одно колотое у Б1.

При таких обстоятельствах, у Мишарина К.В. не было умысла на причинение тяжкого вреда здоровью, он пытался защитить себя, при этом он имел возможность нанести удары в жизненно-важные органы, чего не сделал. Кроме того, судом перовой инстанции не выяснено куда из рук А1. делись кастрюля с мясом и решетка, которые он вынес из общежития. Судом оставлены без внимания выводы эксперта, указанные в заключении № 939, согласно которым, повреждения у Б1. могли быть получены при обстоятельствах, изложенных Мишариным К.В.

Таким образом, позиция адвоката, изложенная в жалобе, сводится к тому, что осужденный действовал в пределах необходимой обороны и потерпевшие напали на него и его брата первые. По мнению адвоката, указанная позиция подтверждается показаниями свидетеля М1., а к показаниям свидетелей Б2., потерпевшего К. необходимо отнестись критически, в связи с чем, просит осужденного оправдать.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Материалы дела исследованы с достаточной полнотой, преступление расследовано, а уголовное дело рассмотрено всесторонне, полно и объективно.

Суд признал доказанным, что Мишарин К.В., находящийся в состоянии алкогольного опьянения, 7 мая 2021 года около 22 часов 15 минут возле дома № ** по ул. **** г. Березники Пермского края, действуя умышленно, на почве личных неприязненных отношений, с применением ножа, используемого в качестве оружия, нанес К. восемь ударов в грудную клетку, спину, шею и левому плечу, причинив ему колото-резаные (резаные) раны на грудной клетке, спине (с кровоподтеком), на шее и левом плече, которые квалифицируются как легкий вред здоровью, а также нанес Б1. четыре удара ножом, используемым в качестве оружия, в заднюю поверхность грудной клетки с левой сторона, в лицо и по волосистой части головы, чем причинил Б1. колото-резаные ранения левого плеча, лица и волосистой части головы, которые квалифицируются как легкий вред здоровью, и проникающее колото-резаное ранение грудной клетки, осложнившееся развитием пневмоторакса и подкожной эмфиземы, квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

Выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам дела, так как основаны на совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, которые подробно приведены в приговоре.

В судебном заседании и в ходе предварительного расследования Мишарин К.В. вину в преступлениях признал частично, подтвердил нанесение ножевых ранений потерпевшим, при этом считает, что действовал в состоянии необходимой обороны. Указал, что 7 мая 2021 года около 22 часов 15 минут, зайдя за дом № ** по ул. **** г. Березники Пермского края он увидел ранее незнакомых потерпевших, которые шли навстречу, когда они поравнялись с ними, то Б1. нанес ему несколько ударов по лицу и в это же время он увидел, что его брат А1. дерется с К., он достал нож, стал размахивать ножом в разные стороны, затем увидел на земле нож с погнутым лезвием с пятнами крови.

Несмотря на частичное признание осужденным вины и его позицию и позиции его адвоката о том, что он действовал в пределах необходимой обороны, его вина в совершении инкриминируемых преступлений подтверждается совокупностью доказательств, приведенных в приговоре.

Так, согласно показаниям потерпевшего К., 7 мая 2021 года в вечернее время он и Б2., проходя по аллее между домами, встретили Мишарина К.В. и А1., которые оскорбили его и Б2. грубой нецензурной бранью и ушли в сторону общежития по ул. **** г. Березники. Затем он, решив поговорить с ними, пошел в их сторону, его догнал Б1. Он подошел к мужчине, который разводил костер и который сказал, что парни должны подойти. Потом у торца здания общежития ему на встречу попались Мишарин К.В. и А1., при этом А1. сразу же его пытался ударить, но не попал. Потом он взял Мишарина К.В. за одежду, спрашивая, за что они его и его жену оскорбили. В ответ Мишарин К.В. нанес ему несколько ударов в спину острым предметом, при этом А1. наносил ему удары руками. Потом подбежал Б1. и встал между ними, оттащил Мишарина К.В., а он продолжил драться с А1., повалив А1. на капот припаркованного автомобиля и конфликт между ними закончился, А1. отошел в сторону и он увидел, что Мишарин К.В. лежит на земле, а Б1. сказал Мишарину К.В. не вставать и так как тот хотел подняться, Б1. ударил Мишарина К.В.

Из показаний свидетеля Б2. следует, что 7 мая 2021 года в вечернее время навстречу ей и К. шли Мишарин К.В. и А1., которые начали оскорблять их, К. решил поговорить с парнями и пошел в их сторону, она шла следом за ним, при этом она позвала Б1. Обойдя общежитие, с торца общежития К. и парни встретились и начали наносить ему удары. Она начала звать на помощь Б1., который подошел и начал драться с Мишариным К.В., а К. с А1. Затем Б1. повалил Мишарина К.В. на землю и в это время она увидела в правой руке Мишарина К.В. нож. Б1. сказал Мишарину К.В. не вставать с земли. Мишарин К.В. попытался встать и Б1. нанёс ему один удар ногой по голове. В это время К. и другой парень дрались между собой.

Согласно показаниям потерпевшего Б1., 7 мая 2021 года к нему подошла Б2. и сообщила, что их оскорбили незнакомые парни и что К. пошел за ними. После того, как К. завернул за угол дома, Б2. стала кричать, зовя на помощь. Он побежал за угол и увидел, что Мишарин К.В. и А1. избивают К. Он подбежал и встал между ними и в этот момент Мишарин К.В. начал наносить ему удары, он также в ответ нанес Мишарину К.В. несколько ударов и уронил Мишарина К.В. на землю и в тот момент он увидел руках Мишарина К.В. нож, при этом он сказал Мишарину К.В. не подниматься, но Мишарин К.В. попытался встать и он ударил его ногой по лицу, после чего обнаружил у себя ранения и кровь от них.

Согласно показаниям свидетеля М1. пока Мишарин К.В. и А1. ходили за мясом в общежитие, к нему подходили двое мужчин и женщина, один из мужчин спросил, где его друзья, после этого они ушли в сторону общежития и на углу общежития встретились с А1. и Мишариным К.В. и между ними возникла потасовка.

Согласно показаниям свидетеля А1.,возвращаясь из магазина и проходя мимо стоящих мужчин, он что-то сказал, из-за сильного алкогольного опьянения не помнит. Затем они вернулись в квартиру, где он взял кастрюлю с мясом, а Мишарин К.В. взял с собой кухонный нож для мяса и вышли на улицу, где за домом на них напали двое мужчин, которые сразу же начали избивать его и Мишарина К.В., предъявив претензии, что их оскорбили. Один из мужчин повалил его на капот припаркованного неподалеку автомобиля, после конфликта он сразу подошел к М1., а двое мужчин продолжили избивать Мишарина К.В.

Указанные выше показания аналогичны показаниям, данным в ходе очных ставок: с участием потерпевшего Б1. и свидетеля М1.,потерпевшего Б1. в присутствии свидетеля А1., потерпевшего К. в присутствии Мишарина К.В., потерпевшего Б1. в присутствии Мишарина К.В., и показаниям Б1. и К. при проверки их на месте,

Кроме того, факт описанных событий и вина осужденного в преступлениях подтверждаются показаниями свидетелей Б3., М2., А2., которые подтвердили, что их супруги 7 мая 2021 года участвовали в драке, а свидетель Ш. подтвердила, что видела как на ее автомобиле лежал незнакомый мужчина и его удерживал второй мужчина.

Помимо вышеизложенных доказательств, вина осужденного в нанесении ножевых ранений потерпевшим также подтверждается иными письменными материалами дела.

Согласно заключению эксперта от 10 июня 2021 года № 663, у К. зафиксированы: колото-резаные (резаные) раны на грудной клетке, спине (с кровоподтёком), которые квалифицируются как легкий вред здоровью по признаку кратковременного его расстройства, и, судя по их характеру и локализации, образовались от ударных (скользящих) воздействий острым предметом по спине потерпевшего.

Согласно заключению эксперта 9 февраля 2022 года № 663 доп, колото-резаные (резаные) раны на грудной клетке, спине (с кровоподтёком) у К. возможно образовались от ударов ножом как указывается в обстоятельствах изложенных К. при проверке показаний на месте;

Согласно заключению эксперта 13 июля 2021 года № 939, у Б1. при объективном обследовании и в медицинских документах зафиксированы: проникающее колото-резаное ранение задней поверхности грудной клетки слева со скоплением воздуха в левой плевральной полости (пневмоторакс), в мягких тканях грудной клетки слева (подкожная эмфизема), которое квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни; колото-резаные ранения левого плеча (1), лица (1), и волосистой части головы (1), которые судя по своим свойствам, образовались от воздействий орудием с пристроенными концом и краем, обладающим колюще-режущими свойствами типа лезвия ножа (осколка стекла и т.п.) квалифицируются как легкий вред здоровью. Повреждения возникли возможно в срок, указываемый потерпевшим и обстоятельствах, изложенных подозреваемым Мишариным К.В.

Согласно заключению эксперта 4 февраля 2022 года № 939 доп, обнаруженные у Б1. повреждения могли быть получены при указанных Б1. обстоятельствам при проведении проверки показаний на месте.

Иные письменные доказательства, также подтверждают описанные выше события.

Таким образом, в ходе судебного следствия все доказательства по делу были исследованы, в соответствии со ст. 88 УПК РФ правильно признаны судом относимыми, допустимыми, так как они получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, достоверными, поскольку изложенные в них сведения соответствуют друг другу, и достаточными для разрешения уголовного дела.

Довод адвоката о недостоверности показаний свидетеля Б2. о нанесении осужденным и свидетелем А1. ударов потерпевшему К., в связи с тем, что экспертизой таких ударов кулаками у потерпевшего К. не зафиксировано, подлежит отклонению.

Отсутствие повреждений от ударов кулаками у К. от А1. не ставят под сомнения показания Б2., так как нанесение ударов не всегда сопровождается образованием кровоподтеков. Кроме того, действия А1. и Мишарина К.В. в отношении К. не были длительными по времени, так как Б1. почти сразу же начал защищать К., следовательно, повреждений от ударов А1. могли не образоваться в силу кратковременности воздействия А1. на К.

Также, показания Б2. согласуются с показаниями самого К., который указывал, что А1. сразу же пытался ударить его, но не попал, а Мишарин К.В. нанес ему несколько ударов в спину острым предметом. Проявление агрессии А1. в отношении К. в виде попытки нанести удар первым также свидетельствует о том, что К. инициатором конфликта не выступал, противоправные действия, которые могли привести осужденного и А1. в состояние необходимой обороны, не совершал и их не провоцировал.

Описанные события верно расценены Б2. как «нанесение ударов К.», то есть как нападение на него, так как Мишарин К.В. в это время наносил ему ножевые ранения, даже если от А1. прямое воздействие в виде ударов отсутствовало, а наличествовали только попытки таких ударов (замахи).

Кроме того, первый этап конфликта (когда К. подошел к Мишарину К.В. и А1., еще без участия Б1.), Мишарин К.В. и А1. в своих показаниях не описывают, ссылаясь на высокую степень опьянения, а указывают лишь на события их избиения со стороны уже двоих лиц (когда подошел Б1.), следовательно, нет оснований не доверять показаниям очевидца событий свидетеля Б2., которая помнила все этапы конфликта, в том числе первоначальный.

Наличие же повреждений у Мишарина К.В. и А1., на которые ссылается адвокат, не свидетельствует о том, что они были подвергнуты нападению, так как указанные повреждения возникли во время их борьбы с потерпевшими, на заключительном этапе конфликта, во время и после нанесения ножевых ранений потерпевшим.

Адвокат также указывает и на недостоверность показаний свидетеля К., потому что он указал, что осужденный нож держал в кулаке и наносил колотые удары, а не скользящие, что противоречит заключению эксперта о том, что все ранения резанные и только одно колотое у Б1. Данное утверждение адвоката является явно надуманным и противоречит материалам дела, так как свидетель К. ни в ходе предварительного следствия, ни в суде первой инстанции не утверждал о нанесении осужденным колотых ударов. Демонстрация К. в судебном заседании положения ножа в кулаке однозначно не говорит о том, что от ударов должны образоваться колотые повреждения. Согласно показаниям осужденного он размахивал ножом, следовательно, большинство ударов, нанесенных потерпевшим, являются резанными, что также подтверждается выводами экспертов.

Суд первой инстанции пришел к верном выводу об отклонении показаний свидетеля М1. о том, что потерпевшие первые начали наносить удары Мишарину К.В. и А1. Данный вывод судом надлежащим образом мотивирован. Так, свидетель М1., находился на значительном расстоянии от событий преступлений, примерно в 20 метрах, следил за костром и отвлекался на него, поэтому все события преступлений не видел. Кроме того, М1. является знакомым Мишарина К.В. и другом его брата А1., поэтому, суд верно расценил его показания как желание смягчить наказание осужденному.

Адвокат полагает, что о внезапности нападения потерпевших и правдивости показаний осужденного свидетельствует тот факт, что потерпевшие и свидетель Б2. начали давать показания о том, что они следовали за осужденным и А1. только после просмотра видеозаписи, что не соответствует действительности, так как последующие показания связаны с дополнениями и уточнениями этими лицами своих же предыдущих показаний, а также с субъективным восприятием каждым из них произошедших событий, при этом указанные расхождения не оказали и не могли оказать какого-либо влияния на выводы суда о виновности осужденного и не свидетельствует о том, что потерпевшие первые напали на осужденного либо совершали какие-либо действия, оправдывающие применение осужденным ножа в качестве оружия для своей защиты. При этом, факт того, что один из потерпевших подошел к осужденному первый правового значения для квалификации деяний осужденного по указанным составам, не имеет.

Следует отметить, что показания потерпевших были исключительно последовательными, начиная с момента первоначальных допросов, при проведении очной ставки с осужденным и в судебном заседании. Правдивость их показаний подтверждается не только показаниями свидетелей, но и заключениями судебно-медицинского эксперта о том, что им были причинены описываемые повреждения.

Вопреки доводам стороны защиты, некоторые расхождения, имеющиеся в показаниях потерпевших и свидетелей относительно происходивших с их участием событий, в том числе о совершении осужденным преступлений, на что указано в апелляционной жалобе, не являются существенными, которые могли повлиять на выводы суда о виновности осужденного, и не свидетельствуют об их ложности или недостоверности, поскольку подтверждаются совокупностью других доказательств по делу и связаны с субъективным восприятием каждым человеком происходивших с ним событий, а также с их давностью.

Нарушений уголовно-процессуального закона, правил оценки доказательств, в том числе с точки зрения их достоверности и допустимости, судом не допущено; в приговоре суд указал, какие доказательства и почему он принял во внимание и положил в основу приговора, в том числе показания потерпевших и свидетелей, а также заключения экспертов, а другие доказательства, в частности, показания осужденного и свидетеля М1., отверг.

Довод адвоката о том, что в ходе предварительного следствия допущены процессуальные нарушения, а именно, что во время назначения следователем экспертизы задан единственный вопрос об образовании телесных повреждений потерпевшего при обстоятельствах, указанных в ходе проверки показаний на месте, не представлен протокол допроса осужденного, подлежит отклонению.

Согласно материалам дела в отношении потерпевших было проведено 4 экспертизы: № 663 от 10 июня 2021 года в отношении К., № 939 от 13 июля 2021 года в отношении Б1., № 663 доп от 9 февраля 2022 года в отношении К., № 939 доп от 4 февраля 2022 года в отношении Б1.

Экспертиза № 663 от 10 июня 2021 года в отношении К. проводилась с его слов, а экспертиза № 939 от 13 июля 2021 года в отношении Б1. проводилась при исследовании обстоятельств, изложенных Мишариным К.В.; и только дополнительные экспертизы № 663 доп от 9 февраля 2022 года в отношении К., № 939 доп от 4 февраля 2022 года в отношении Б1. проводились при исследовании обстоятельств, изложенных ими при проверке показаний на месте.

При этом, в постановлениях о назначении экспертиз был поставлен не единственный вопрос, вопреки утверждению адвоката, а множество вопросов с целью определения телесных повреждений у потерпевших, степени тяжести повреждений, давности их образования, количества ударов и механизма их образования. Постановка одного вопроса при проведении дополнительных экспертиз была целесообразна, так как иные важные вопросы были разрешены при проведении основных экспертиз.

Стоит отметить, что предметом экспертиз являлось установление повреждений у потерпевших и механизм их образования, степени тяжести вреда, и выводы заключения экспертов не стоят в прямой зависимости от того какие обстоятельства были изложены следователем при назначении экспертизы – обстоятельства, указанные в ходе проверки показаний на месте или обстоятельства, описанные в протоколе допроса осужденного. На качество экспертиз, их полноту, объективность не влияют изложенные фактические обстоятельства, потому что, указанные обстоятельства идентичны (осужденный не оспаривал факт применения ножа).

Также, сторона защиты утверждает, что им не представлена возможность поставить вопросы перед экспертом, в назначении дополнительной экспертизы было отказано, что лишило возможности доказать осужденному отсутствие умысла на причинение повреждений потерпевшим.

Действительно, адвокатом в ходе судебного заседания заявлено ходатайство о назначении дополнительной экспертизы, которое мотивировано необходимостью поставить перед экспертом вопросы о характере имеющихся повреждений у потерпевших и механизме их образования, возможности нанесения повреждений при обстоятельствах, указанных в протоколах допроса Мишарина К.В.

Судом мотивировано отказано в удовлетворении такого ходатайства, так как ответы на указанные адвокатом вопросы содержалась в ранее проведенных экспертизах и проведение дополнительных экспертиз было бы нецелесообразно.

Заключение эксперта не является средством доказывания для квалификаций действий лица как умышленных, умысел или его отсутствие на совершение преступления устанавливает суд, так как это является юридической категорией, а правовые вопросы перед экспертами не ставились и в компетенцию эксперта не входили.

Экспертиза назначена на основании постановления следователя, в котором указано основания ее назначения, наименование экспертного учреждения, в котором должна быть произведена экспертиза, вопросы, поставленные перед экспертами, и материалы, предоставляемые в их распоряжение.

Требования ч. 3 ст. 195 УПК РФ об ознакомлении с постановлением о назначении судебной экспертизы обвиняемого и его защитника и разъяснении им прав, предусмотренных ст. 198 УПК РФ, по делу выполнены.

Вопреки мнению адвоката, при проведении экспертиз нарушение уголовно-процессуального закона не допущено, заключения экспертов не содержит каких-либо неясностей, противоречий и достаточно полно отвечает на поставленные вопросы. Сомнения в обоснованности заключения, правильности выбранной методики проведения экспертизы, достоверности ее выводов у судебной коллегии отсутствуют. Экспертное заключение соответствует предъявляемым к нему законом требованиям, в частности, положениям ст. 204 УПК РФ. Экспертиза назначена и проведена в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ, компетентными экспертами, которые предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения. Оценка заключению экспертизы дана судом, как и всем иным доказательствам, по общим правилам в совокупности с другими доказательствами по делу.

Утверждение адвоката о том, что лишение ее возможности задать экспертам вопросы обязывало следователя назначить дополнительную экспертизу, не основано на положениях ст. 207 УПК РФ, и из материалов дела не усматриваются предусмотренные указанной процессуальной нормой основания для проведения подобных экспертиз, о назначении которых сторона защита ходатайствовала только в судебном заседании. Исходя из изложенного, права осужденного в этой части не могут быть признаны нарушенными.

В связи с чем, предусмотренных ст. 207 УПК РФ оснований для назначения повторной экспертизы не имелось. Отказ в удовлетворении ходатайства стороны защиты о назначении такой экспертизы не является основанием для отмены судебных решений, поскольку все обстоятельства, подлежащие доказыванию по настоящему делу, судом установлены полно и объективно. Несогласие одной из сторон с результатами рассмотрения заявленных ходатайств не может свидетельствовать о нарушениях прав участников процесса и необъективности суда, а несогласие адвоката с порядком проведения экспертиз, (при этом выводы экспертиз адвокат не оспаривает), не является основанием для признания их недопустимым доказательством.

Вопреки доводам адвоката о необоснованном отказе следователя в проведении проверки показаний осужденного на месте, такой отказ нельзя расценивать как нарушение уголовно-процессуального закона, поскольку в соответствии с ч. 2 ст. 38 УПК РФ следователь самостоятельно направляет ход расследования, принимает решения о производстве следственных и иных процессуальных действий и проведение проверки показаний осужденного на месте является его правом, а не обязанностью.

А вывод адвоката о недопустимости доказательств – протоколов проверки показаний потерпевших на месте в связи с искажением потерпевшими маршрута и последовательности действий, подлежит критической оценке судом апелляционной инстанции, так как показания потерпевших, которые были неоднократно допрошенными, в том числе при производстве очных ставок, были, в части имеющих отношение к делу, стабильными на всех этапах следствия, при проверке показаний на месте ими даны подробные объяснения об обстоятельствах произошедшего, поэтому суд обоснованно признал показания потерпевших достоверными и допустимыми. При этом, следует отметить, что проверка показаний на месте проведена отдельно с каждым потерпевшим в разное время с соблюдением требований ст. 194 УПК РФ, с применением технического средства фиксации - фотоаппарата, протоколы подписаны участниками следственных действий без каких-либо замечаний. Помимо этого в судебном заседании потерпевшие подтвердили показания, данные ими в ходе проверки их показаний на месте преступления.

Таким образом, из материалов дела следует, что всем исследованным в судебном заседании доказательствам суд дал оценку в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ, в том числе с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а всю совокупность этих доказательств правильно признал достаточной для рассмотрения дела по существу. Обстоятельства, которые в соответствии со ст. 75 УПК РФ могли бы свидетельствовать о недопустимости доказательств, ставящие под сомнение доказанность вины осужденного в совершении преступлений, не установлены, как и факты фальсификации доказательств.

При рассмотрении уголовного дела в полной мере были соблюдены требования закона, в том числе положения ст. 15 УПК РФ о состязательности и равноправии сторон. Судом были исследованы доказательства, представленные сторонами, каждому из которых была дана объективная оценка.

Вопреки доводам жалобы об отсутствии умысла на причинение тяжкого вреда здоровью одному из потерпевших, о защите себя, судом правильно установлено, что фактические обстоятельства содеянного, а именно способ и орудие совершения преступления, характер, локализация и механизм причинения телесных повреждений свидетельствуют о наличии у осужденного умысла именно на причинение легкого вред здоровью К. и тяжкого вреда здоровью Б1., поскольку он осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность наступления общественно опасных последствий и, так как добился задуманного, значит, желал их наступления. Мотив совершенного преступления судом установлен, к нему обоснованно отнесены личные неприязненные отношения Мишарина К.В. к потерпевшим.

Судом сделан правильный вывод о том, что у осужденного отсутствовали основания для применения в отношении потерпевших необходимой обороны, так как потерпевшие общественно опасного посягательства не совершали, угрозу применения насилия не обозначали. Никаких объективных данных, подтверждающих, что к моменту нанесения Мишариным К.В. ножевых ранений К. и Б1. с их стороны продолжалось нападение на осужденного и в его адрес высказывались угрозы, представляющие опасность для его жизни и здоровья, оснований полагать не было. Тем более, у Мишарина К.В. не было необходимости в применении в отношении К. и Б1. ножа, учитывая, что какое-либо оружие или используемые в этом качестве предметы у потерпевших отсутствовали, а по физической силе осужденный мог противостоять потерпевшим, учитывая, что его противостояние потерпевшим происходила совместно с А1.

Таким образом, оснований для квалификации действий Мишарина К.В. как совершенных в состоянии необходимой обороны или при превышении ее пределов, не имеется.

Таким образом, суд правильно квалифицировал действия осужденного по факту причинения легкого вреда здоровья К. по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ, как умышленное причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья, совершенное с применением предмета, используемого в качестве оружия; по факту причинения тяжкого вреда здоровья Б1. по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенное с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Оснований для иной юридической оценки не имеется. Обосновывая квалификацию действий осужденного, суд верно не нашел оснований для применения менее тяжкого закона. Так, суд обоснованно не усмотрел в действиях осужденного необходимой обороны либо превышения ее пределов. Как видно из изложенных в приговоре доказательств, поведение осужденного, носило осознанный и целенаправленный характер. Нанесение ударов ножом потерпевшим не было скоротечным и разовым.

Приведенные данные указывают на то, что осужденный полностью отдавал отчет своим действиям, осознавал и контролировал их. Способность оценивать свои поступки не была утрачена им ни во время преступного деяния, ни после него.

Правильно установлено судом и орудие преступления – нож, который Мишарин К.В. использовал в качестве оружия для совершения преступления, что подтверждает наличие квалифицирующего признака «с применением предмета, используемого в качестве оружия».

Судом обосновано исключен квалифицирующий признак «из хулиганских побуждений» по обоим составам преступления, при этом судом исследован вопрос о содержании и направленности умысла осужденного, мотива, цели и обстоятельств совершенных им действий, установлено, что преступления совершены из личной неприязни подсудимого к потерпевшим, возникшей в ходе конфликта.

Суд апелляционной инстанции полагает, что чистосердечное признание (т. 1 л.д. 64) не может быть использовано в качестве доказательства, так как Мишарин К.В. указывал в своих показаниях, что писал чистосердечное признание вынуждено и под диктовку сотрудников полиции, и без участия адвоката, то есть не были соблюдены положения п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ.

Каких-либо иных существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые бы путем лишения или ограничения права участников уголовного судопроизводства, в том числе осужденного, или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, ни в ходе досудебного производства, ни при рассмотрении уголовного дела, не выявлено.

В остальном приговор соответствует требованиям ст. 307 УПК РФ.

Наказание назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 43, 60, 61, 63, ч. 2 ст. 68 УК РФ.

Как видно из материалов уголовного дела, при назначении наказания суд в полной мере учел данные о личности осужденного, который на учете у психиатра и нарколога не состоит, имеет постоянное место жительства, где характеризуется удовлетворительно, имеет место работы, где характеризуется положительно.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание, суд признал явку с повинной, наличие четверых малолетних детей, частичное признание им вины, раскаяние в содеянном, осуществление им ухода за несовершеннолетним братом инвалидом и оказание помощи в его воспитании и содержании.

Судом надлежащим образом мотивирован отказ в признании обстоятельством, смягчающим наказание, противоправность или аморальность поведения потерпевших, явившегося поводом для преступления, так как осужденному были причинены телесные повреждения в результате обороны потерпевших. Оснований для признания каких-либо обстоятельств смягчающими наказание нет.

В качестве обстоятельства, отягчающего наказание осужденного по обоим преступлениям, в соответствии с п. «а» ч. 1 ст. 63 УК РФ, суд признал рецидив преступлений, который по отношению совершенному преступлению по п. «з» ч. 2 ст.111 УК РФ, в силу ч. 3 ст. 18 УК РФ, является особо опасным.

Правомерно не признано отягчающим наказание осужденного обстоятельством – совершение преступлений в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, так как судом достоверно не установлено, что состояние опьянения существенно повлияло на формирование у осужденного преступного умысла и совершение им преступлений.

Фактически оценив все вышеуказанное в совокупности с характером и степенью общественной опасности содеянного, конкретными обстоятельствами совершения преступления, личность осужденного, суд пришел к выводу, что исправление осужденного, достижение других целей наказания, в частности предупреждение совершения новых преступлений, возможно лишь при реальном отбывании им наказания в виде лишения свободы.

Исключительных обстоятельств, связанных с целью и мотивом преступления, поведением осужденного до и после совершения преступления, других обстоятельств, которые бы существенно уменьшали степень общественной опасности преступления и личности, судом первой инстанции, впрочем, как и судом второй инстанции, не установлено, поэтому основания для применения требований ст. 64, ч. 3 ст. 68 УК РФ отсутствуют. Повода считать, что цели наказания будут достигнуты при применении данных норм, не имеется.

Применение положений ч. 6 ст. 15, ст. ст. 53.1, 73 УК РФ в отношении Мишарина К.В. невозможно в силу прямого запрета уголовного закона.

В этой связи суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что влияющие на наказание обстоятельства и данные о личности осужденного судом учтены всесторонне и объективно, положения уголовного закона о его индивидуализации в полной мере соблюдены.

Таким образом, суд апелляционной инстанции признает, что назначенное осужденному наказание соответствует общественной опасности совершенных преступлений, обстоятельствам их совершения и данным о личности, оно является справедливым. Поводов для усиления или смягчения наказания нет.

Вид исправительного учреждения определен в соответствии с п. «г» ч.1 ст. 58 УК РФ.

Однако, приговор и в этой части подлежит изменению, так как судом допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона (п. 1 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ).

Так, санкцией п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ предусмотрено максимальное наказание до 2 лет лишения свободы. В соответствии с ч. 2 ст. 15 УК РФ данное преступление относится к категории небольшой тяжести.

Из содержания ст. 78 УК РФ следует, что лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления небольшой тяжести истекли два года. При этом сроки давности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора суда в законную силу. Их течение приостанавливается, если лицо, совершившее преступление, уклоняется от следствия и возобновляется с момента задержания указанного лица или явки его с повинной.

Из приговора следует, что умышленное причинение легкого вреда здоровью К., вызвавшем кратковременное расстройство здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия совершено Мишариным К.В. 7 мая 2021 года.

Таким образом, сроки давности привлечения Мишарина К.В. к уголовной ответственности по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ истекли 7 мая 2023 года, в то время как приговор вынесен 2 августа 2023 года и вступил в законную силу лишь 5 октября 2023 года.

При таких обстоятельствах, в соответствии с положениями ч. 8 ст. 302 УК РФ Мишарина К.В., в силу непризнания им вины, следовало освободить от наказания, назначенного по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ.

Поэтому, суд апелляционной инстанции от назначенного наказания по указанной статье осужденного освобождает и решение о назначении окончательного наказания в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ отменяет.

Кроме того, судом неправильно применен уголовный закон в части зачета в срок лишения свободы время содержания под стражей и отбытого наказания, что также требует исправления судом апелляционной инстанции.

Так, при применении п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, Мишарину К.В. в срок лишения свободы зачтено время содержания под стражей за период с 1 июля 2022 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима, однако, необходимо в срок лишения свободы зачесть следующие периоды:

с 1 июля 2022 года (вынесение приговора Березниковского городского суда Пермского края, которым изменена мера пресечения на заключение под стражу) до 23 августа 2022 года (вступление приговора в законную силу, вынесение апелляционного определения Пермского краевого суда);

с 23 августа 2022 года (вступление приговора в законную силу, вынесение апелляционного определения Пермского краевого суда) до 5 апреля 2023 года (вынесение кассационного определения Седьмого кассационного суда общей юрисдикции);

с 5 апреля 2023 года (вынесение кассационного определения Седьмого кассационного суда общей юрисдикции, которым избрана мера пресечения в виде заключения под стражу) до 2 августа 2023 года (вынесение приговора Березниковского городского суда Пермского края);

с 2 августа 2023 года до даты вступления приговора в законную силу.

Иные решения суда, принятые в соответствии со ст. 308, 309 УПК РФ, мотивированы и являются правильными.

При таких обстоятельствах, предусмотренных ст. 389.15 УПК РФ оснований для отмены судебного решения по доводам жалоб не установлено.

Руководствуясь ст.ст. 389.13-14, 389.20, 389.28, 389.33, 389.35 УПК РФ,

определила:

приговор Березниковского городского суда Пермского края от 2 августа 2023 года в отношении Мишарина Константина Владимировича изменить.

Исключить из описательно-мотивировочной части указание на «чистосердечное признание» (т. 1 л.д. 64) как на доказательство.

Из резолютивной части приговора исключить указание на применение п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ и зачет Мишарину К.В. в срок лишения свободы время содержания под стражей за период с 1 июля 2022 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима.

Дополнить резолютивную часть приговора следующими решениями:

В соответствии с п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачесть Мишарину К.В. в срок лишения свободы время содержания под стражей за период с 1 июля 2022 года до 23 августа 2022 года; с 5 апреля 2023 года до 2 августа 2023 года, с 2 августа 2023 года до даты вступления приговора в законную силу – 5 октября 2023 года, из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима.

Зачесть Мишарину К.В. в срок лишения свободы часть отбытого наказания по приговору Березниковского городского суда Пермского края от 1 июля 2022 года с 23 августа 2022 года до 5 апреля 2023 года.

От назначенного наказания по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ к 1 году лишения свободы Мишарина К.В. освободить на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ ввиду истечения сроков давности уголовного преследования.

Исключить указание на назначение наказания на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, считать назначенным наказание по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ в виде 4 лет 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

В остальном приговор оставить без изменения, а апелляционную жалобу адвоката Найдановой К.А. в защиту осужденного Мишарина К.В. – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции путем подачи кассационной жалобы, представления через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу, а для осужденного, содержащегося под стражей, – в тот же срок со дня вручения ему копии такого судебного решения, вступившего в законную силу, с соблюдением требований статьи 401.4 УПК РФ.

В случае пропуска срока кассационного обжалования или отказа в его восстановлении кассационные жалоба, представление подаются непосредственно в суд кассационной инстанции и рассматриваются в порядке, предусмотренном статьями 401.10 – 401.12 УПК РФ.

В случае подачи кассационных жалобы, представления лица, участвующие в деле, вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции

Председательствующий

Судьи

Судья Кольчурин Г.А.

дело № 22-6091/2023

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Пермь 5 октября 2023 года

Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда в составе:

председательствующего Клюкина А.В.,

судей Соколовой С.С., Александровой В.И.,

при секретаре судебного заседания Тепляшиной И.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Журавлева К.С., апелляционной жалобе адвоката Найдановой К.А. в защиту осужденного Мишарина К.В. на приговор Березниковского городского суда Пермского края от 2 августа 2023 года, которым

Мишарин Константин Владимирович, родившийся дата в ****, судимый:

1 апреля 2009 года Березниковским городским судом Пермского края по двум преступлениям, предусмотренным ч. 2 ст. 162 УК РФ к 5 годам лишения свободы за каждое, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний, к 5 годам 3 месяцам лишения свободы, на основании ч. 5 ст. 74 УК РФ условное осуждение по приговорам Березниковского городского суда Пермского края от 19 февраля 2008 года и 19 августа 2008 года (судимость по которым погашена) отменено, в силу ст. 70 УК РФ, окончательно к 6 годам 9 месяцам лишения свободы в колонии общего режима; освобожден 6 февраля 2012 года условно-досрочно на 3 года 1 месяц 2 дня;

31 августа 2012 года Березниковским городским судом Пермского края по ч. 1 ст. 162 УК РФ к 4 годам 6 месяцам лишения свободы, в силу ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров путем частичного присоединения к назначенному наказанию неотбытого наказания по приговору Березниковского городского суда Пермского края от 1 апреля 2009 года, к 7 годам лишения свободы в колонии строгого режима; освобожден 16 мая 2017 года условно-досрочно на 2 года 24 дня; наказание отбыто,

осужден по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ к 1 году лишения свободы, по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ к 4 годам 6 месяцам лишения свободы, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний, к 5 годам лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

В соответствии п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ Мишарину К.В. зачтено в срок лишения свободы время содержания под стражей за период с 1 июля 2022 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима.

Разрешены вопросы о мере пресечения, судьбе вещественных доказательств и процессуальных издержках.

Заслушав доклад судьи Клюкина А.В., изложившего содержание приговора, существо апелляционного представления и апелляционной жалобы, выступления прокурора Куницыной К.А., поддержавшей апелляционное представления и возражавшей против удовлетворения апелляционной жалобы, осужденного Мишарина К.В., адвоката Найдановой К.А., поддержавших доводы жалобы,

установила:

Мишарин К.В. признан виновным в умышленном причинении легкого вреда здоровью К., вызвавшем кратковременное расстройство здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия и в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью Б1., опасного для жизни человека, с применением предмета, используемого в качестве оружия. Преступления совершены 7 мая 2021 года около 22 часов 15 минут в г. Березники Пермского края при обстоятельства, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Журавлев К.С., не оспаривая доказанность вины и квалификацию действий осужденного, полагает, что приговор подлежит изменению, так как суд не произвел осужденному зачет в срок лишения свободы фактически отбытое наказание по отмененному приговору Березниковского городского суда Пермского края от 1 июля 2022 года, со дня вступления приговора в законную силу – с 23 августа 2022 года по день вступления итогового решения суда в законную силу – по 5 апреля 2023 года. Кроме того, во избежание неопределенности при исполнении приговора, в резолютивной части приговора необходимо указать на назначение наказания в виде 5 лет лишения свободы в исправительной колонии особого режима. Просит приговор изменить по указанным выше основаниям.

В апелляционной жалобе адвокат Найданова К.А. в защиту Мишарина К.В. полагает, что в материалах дела отсутствуют доказательства вмененных осужденному деяний. Судом был нарушен принцип невиновности, все сомнения были истолкованы против интересов осужденного, доказательства стороны защиты не были приняты во внимание. Полагает, что Мишарин К.В. и А1. подверглись нападению Б1. и К.

Указывает, что при назначении экспертизы допущены нарушения, так как эксперту поставлен единственный вопрос об образовании телесных повреждений у потерпевшего при обстоятельствах, указанных в ходе проверки показаний на месте, при этом, эксперту не представлен протокол допроса осужденного, следовательно, эксперт не мог полно и всесторонне оценить возможность получения повреждений при иных обстоятельствах. Стороне защиты не представлена возможность поставить вопросы перед экспертом, в назначении дополнительной экспертизы было отказано, что лишило возможности доказать осужденному отсутствие умысла на причинение повреждений потерпевшим.

Кроме того, следователем необоснованно отказано в проведении проверки показаний осужденного на месте, при этом он провел проверку показаний на месте с обоими потерпевшими, что нельзя признать допустимым доказательством, так как в них потерпевшие исказили маршрут и последовательность своих действий. Показания Мишарина К.В. были неизменными в отличие от показаний потерпевших.

Вывод суда о том, что конфликт инициировал Мишарин К.В. не подтверждается никакими доказательствами, а показания Б2. являются недостоверными, что также согласуется с проведенными экспертизами, согласно которым, у потерпевших не зафиксировано следов от ударов кулаками, а у Мишарина К.В. обнаружены: открытый перелом костей носа, кровоподтеки на лице, шее, надплечье и левой руке, ссадины на голове и правой кисти, резанная рана на правой кисти, переломы коронок на 1-ом зубе нижней челюсти справа и 3-ем зубе верхней челюсти справа и у А1.: кровоподтеки на лице и ссадина на левой руке.

Судом оставлены без внимания показания свидетеля-очевидца М1. о том, что он видел как на Мишарина К.В. и А1. напали двое незнакомых людей, первыми стали наносить удары. Вывод суда о том, что показания М1. направлены на помощь осужденному для смягчения наказания, как другу, не обоснован, потому что свидетель его другом не являлся и виделся с ним впервые.

Кроме того, после просмотра видеозаписи, потерпевшие и свидетель Б2., подтвердили, что они следовали за Мишариным К.В. еще до того, как потерпевшие причинили ему и А1. телесные повреждения, что подтверждает правдивость версии осужденного о внезапном нападении на него и А1.

Показания К. также не являются правдивыми, так как он указал, что Мишарин К.В. нож держал в кулаке и наносил колотые удары, а не скользящие, что противоречит заключению эксперта о том, что у потерпевших все ранения резанные и только одно колотое у Б1.

При таких обстоятельствах, у Мишарина К.В. не было умысла на причинение тяжкого вреда здоровью, он пытался защитить себя, при этом он имел возможность нанести удары в жизненно-важные органы, чего не сделал. Кроме того, судом перовой инстанции не выяснено куда из рук А1. делись кастрюля с мясом и решетка, которые он вынес из общежития. Судом оставлены без внимания выводы эксперта, указанные в заключении № 939, согласно которым, повреждения у Б1. могли быть получены при обстоятельствах, изложенных Мишариным К.В.

Таким образом, позиция адвоката, изложенная в жалобе, сводится к тому, что осужденный действовал в пределах необходимой обороны и потерпевшие напали на него и его брата первые. По мнению адвоката, указанная позиция подтверждается показаниями свидетеля М1., а к показаниям свидетелей Б2., потерпевшего К. необходимо отнестись критически, в связи с чем, просит осужденного оправдать.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Материалы дела исследованы с достаточной полнотой, преступление расследовано, а уголовное дело рассмотрено всесторонне, полно и объективно.

Суд признал доказанным, что Мишарин К.В., находящийся в состоянии алкогольного опьянения, 7 мая 2021 года около 22 часов 15 минут возле дома № ** по ул. **** г. Березники Пермского края, действуя умышленно, на почве личных неприязненных отношений, с применением ножа, используемого в качестве оружия, нанес К. восемь ударов в грудную клетку, спину, шею и левому плечу, причинив ему колото-резаные (резаные) раны на грудной клетке, спине (с кровоподтеком), на шее и левом плече, которые квалифицируются как легкий вред здоровью, а также нанес Б1. четыре удара ножом, используемым в качестве оружия, в заднюю поверхность грудной клетки с левой сторона, в лицо и по волосистой части головы, чем причинил Б1. колото-резаные ранения левого плеча, лица и волосистой части головы, которые квалифицируются как легкий вред здоровью, и проникающее колото-резаное ранение грудной клетки, осложнившееся развитием пневмоторакса и подкожной эмфиземы, квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

Выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам дела, так как основаны на совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, которые подробно приведены в приговоре.

В судебном заседании и в ходе предварительного расследования Мишарин К.В. вину в преступлениях признал частично, подтвердил нанесение ножевых ранений потерпевшим, при этом считает, что действовал в состоянии необходимой обороны. Указал, что 7 мая 2021 года около 22 часов 15 минут, зайдя за дом № ** по ул. **** г. Березники Пермского края он увидел ранее незнакомых потерпевших, которые шли навстречу, когда они поравнялись с ними, то Б1. нанес ему несколько ударов по лицу и в это же время он увидел, что его брат А1. дерется с К., он достал нож, стал размахивать ножом в разные стороны, затем увидел на земле нож с погнутым лезвием с пятнами крови.

Несмотря на частичное признание осужденным вины и его позицию и позиции его адвоката о том, что он действовал в пределах необходимой обороны, его вина в совершении инкриминируемых преступлений подтверждается совокупностью доказательств, приведенных в приговоре.

Так, согласно показаниям потерпевшего К., 7 мая 2021 года в вечернее время он и Б2., проходя по аллее между домами, встретили Мишарина К.В. и А1., которые оскорбили его и Б2. грубой нецензурной бранью и ушли в сторону общежития по ул. **** г. Березники. Затем он, решив поговорить с ними, пошел в их сторону, его догнал Б1. Он подошел к мужчине, который разводил костер и который сказал, что парни должны подойти. Потом у торца здания общежития ему на встречу попались Мишарин К.В. и А1., при этом А1. сразу же его пытался ударить, но не попал. Потом он взял Мишарина К.В. за одежду, спрашивая, за что они его и его жену оскорбили. В ответ Мишарин К.В. нанес ему несколько ударов в спину острым предметом, при этом А1. наносил ему удары руками. Потом подбежал Б1. и встал между ними, оттащил Мишарина К.В., а он продолжил драться с А1., повалив А1. на капот припаркованного автомобиля и конфликт между ними закончился, А1. отошел в сторону и он увидел, что Мишарин К.В. лежит на земле, а Б1. сказал Мишарину К.В. не вставать и так как тот хотел подняться, Б1. ударил Мишарина К.В.

Из показаний свидетеля Б2. следует, что 7 мая 2021 года в вечернее время навстречу ей и К. шли Мишарин К.В. и А1., которые начали оскорблять их, К. решил поговорить с парнями и пошел в их сторону, она шла следом за ним, при этом она позвала Б1. Обойдя общежитие, с торца общежития К. и парни встретились и начали наносить ему удары. Она начала звать на помощь Б1., который подошел и начал драться с Мишариным К.В., а К. с А1. Затем Б1. повалил Мишарина К.В. на землю и в это время она увидела в правой руке Мишарина К.В. нож. Б1. сказал Мишарину К.В. не вставать с земли. Мишарин К.В. попытался встать и Б1. нанёс ему один удар ногой по голове. В это время К. и другой парень дрались между собой.

Согласно показаниям потерпевшего Б1., 7 мая 2021 года к нему подошла Б2. и сообщила, что их оскорбили незнакомые парни и что К. пошел за ними. После того, как К. завернул за угол дома, Б2. стала кричать, зовя на помощь. Он побежал за угол и увидел, что Мишарин К.В. и А1. избивают К. Он подбежал и встал между ними и в этот момент Мишарин К.В. начал наносить ему удары, он также в ответ нанес Мишарину К.В. несколько ударов и уронил Мишарина К.В. на землю и в тот момент он увидел руках Мишарина К.В. нож, при этом он сказал Мишарину К.В. не подниматься, но Мишарин К.В. попытался встать и он ударил его ногой по лицу, после чего обнаружил у себя ранения и кровь от них.

Согласно показаниям свидетеля М1. пока Мишарин К.В. и А1. ходили за мясом в общежитие, к нему подходили двое мужчин и женщина, один из мужчин спросил, где его друзья, после этого они ушли в сторону общежития и на углу общежития встретились с А1. и Мишариным К.В. и между ними возникла потасовка.

Согласно показаниям свидетеля А1.,возвращаясь из магазина и проходя мимо стоящих мужчин, он что-то сказал, из-за сильного алкогольного опьянения не помнит. Затем они вернулись в квартиру, где он взял кастрюлю с мясом, а Мишарин К.В. взял с собой кухонный нож для мяса и вышли на улицу, где за домом на них напали двое мужчин, которые сразу же начали избивать его и Мишарина К.В., предъявив претензии, что их оскорбили. Один из мужчин повалил его на капот припаркованного неподалеку автомобиля, после конфликта он сразу подошел к М1., а двое мужчин продолжили избивать Мишарина К.В.

Указанные выше показания аналогичны показаниям, данным в ходе очных ставок: с участием потерпевшего Б1. и свидетеля М1.,потерпевшего Б1. в присутствии свидетеля А1., потерпевшего К. в присутствии Мишарина К.В., потерпевшего Б1. в присутствии Мишарина К.В., и показаниям Б1. и К. при проверки их на месте,

Кроме того, факт описанных событий и вина осужденного в преступлениях подтверждаются показаниями свидетелей Б3., М2., А2., которые подтвердили, что их супруги 7 мая 2021 года участвовали в драке, а свидетель Ш. подтвердила, что видела как на ее автомобиле лежал незнакомый мужчина и его удерживал второй мужчина.

Помимо вышеизложенных доказательств, вина осужденного в нанесении ножевых ранений потерпевшим также подтверждается иными письменными материалами дела.

Согласно заключению эксперта от 10 июня 2021 года № 663, у К. зафиксированы: колото-резаные (резаные) раны на грудной клетке, спине (с кровоподтёком), которые квалифицируются как легкий вред здоровью по признаку кратковременного его расстройства, и, судя по их характеру и локализации, образовались от ударных (скользящих) воздействий острым предметом по спине потерпевшего.

Согласно заключению эксперта 9 февраля 2022 года № 663 доп, колото-резаные (резаные) раны на грудной клетке, спине (с кровоподтёком) у К. возможно образовались от ударов ножом как указывается в обстоятельствах изложенных К. при проверке показаний на месте;

Согласно заключению эксперта 13 июля 2021 года № 939, у Б1. при объективном обследовании и в медицинских документах зафиксированы: проникающее колото-резаное ранение задней поверхности грудной клетки слева со скоплением воздуха в левой плевральной полости (пневмоторакс), в мягких тканях грудной клетки слева (подкожная эмфизема), которое квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни; колото-резаные ранения левого плеча (1), лица (1), и волосистой части головы (1), которые судя по своим свойствам, образовались от воздействий орудием с пристроенными концом и краем, обладающим колюще-режущими свойствами типа лезвия ножа (осколка стекла и т.п.) квалифицируются как легкий вред здоровью. Повреждения возникли возможно в срок, указываемый потерпевшим и обстоятельствах, изложенных подозреваемым Мишариным К.В.

Согласно заключению эксперта 4 февраля 2022 года № 939 доп, обнаруженные у Б1. повреждения могли быть получены при указанных Б1. обстоятельствам при проведении проверки показаний на месте.

Иные письменные доказательства, также подтверждают описанные выше события.

Таким образом, в ходе судебного следствия все доказательства по делу были исследованы, в соответствии со ст. 88 УПК РФ правильно признаны судом относимыми, допустимыми, так как они получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, достоверными, поскольку изложенные в них сведения соответствуют друг другу, и достаточными для разрешения уголовного дела.

Довод адвоката о недостоверности показаний свидетеля Б2. о нанесении осужденным и свидетелем А1. ударов потерпевшему К., в связи с тем, что экспертизой таких ударов кулаками у потерпевшего К. не зафиксировано, подлежит отклонению.

Отсутствие повреждений от ударов кулаками у К. от А1. не ставят под сомнения показания Б2., так как нанесение ударов не всегда сопровождается образованием кровоподтеков. Кроме того, действия А1. и Мишарина К.В. в отношении К. не были длительными по времени, так как Б1. почти сразу же начал защищать К., следовательно, повреждений от ударов А1. могли не образоваться в силу кратковременности воздействия А1. на К.

Также, показания Б2. согласуются с показаниями самого К., который указывал, что А1. сразу же пытался ударить его, но не попал, а Мишарин К.В. нанес ему несколько ударов в спину острым предметом. Проявление агрессии А1. в отношении К. в виде попытки нанести удар первым также свидетельствует о том, что К. инициатором конфликта не выступал, противоправные действия, которые могли привести осужденного и А1. в состояние необходимой обороны, не совершал и их не провоцировал.

Описанные события верно расценены Б2. как «нанесение ударов К.», то есть как нападение на него, так как Мишарин К.В. в это время наносил ему ножевые ранения, даже если от А1. прямое воздействие в виде ударов отсутствовало, а наличествовали только попытки таких ударов (замахи).

Кроме того, первый этап конфликта (когда К. подошел к Мишарину К.В. и А1., еще без участия Б1.), Мишарин К.В. и А1. в своих показаниях не описывают, ссылаясь на высокую степень опьянения, а указывают лишь на события их избиения со стороны уже двоих лиц (когда подошел Б1.), следовательно, нет оснований не доверять показаниям очевидца событий свидетеля Б2., которая помнила все этапы конфликта, в том числе первоначальный.

Наличие же повреждений у Мишарина К.В. и А1., на которые ссылается адвокат, не свидетельствует о том, что они были подвергнуты нападению, так как указанные повреждения возникли во время их борьбы с потерпевшими, на заключительном этапе конфликта, во время и после нанесения ножевых ранений потерпевшим.

Адвокат также указывает и на недостоверность показаний свидетеля К., потому что он указал, что осужденный нож держал в кулаке и наносил колотые удары, а не скользящие, что противоречит заключению эксперта о том, что все ранения резанные и только одно колотое у Б1. Данное утверждение адвоката является явно надуманным и противоречит материалам дела, так как свидетель К. ни в ходе предварительного следствия, ни в суде первой инстанции не утверждал о нанесении осужденным колотых ударов. Демонстрация К. в судебном заседании положения ножа в кулаке однозначно не говорит о том, что от ударов должны образоваться колотые повреждения. Согласно показаниям осужденного он размахивал ножом, следовательно, большинство ударов, нанесенных потерпевшим, являются резанными, что также подтверждается выводами экспертов.

Суд первой инстанции пришел к верном выводу об отклонении показаний свидетеля М1. о том, что потерпевшие первые начали наносить удары Мишарину К.В. и А1. Данный вывод судом надлежащим образом мотивирован. Так, свидетель М1., находился на значительном расстоянии от событий преступлений, примерно в 20 метрах, следил за костром и отвлекался на него, поэтому все события преступлений не видел. Кроме того, М1. является знакомым Мишарина К.В. и другом его брата А1., поэтому, суд верно расценил его показания как желание смягчить наказание осужденному.

Адвокат полагает, что о внезапности нападения потерпевших и правдивости показаний осужденного свидетельствует тот факт, что потерпевшие и свидетель Б2. начали давать показания о том, что они следовали за осужденным и А1. только после просмотра видеозаписи, что не соответствует действительности, так как последующие показания связаны с дополнениями и уточнениями этими лицами своих же предыдущих показаний, а также с субъективным восприятием каждым из них произошедших событий, при этом указанные расхождения не оказали и не могли оказать какого-либо влияния на выводы суда о виновности осужденного и не свидетельствует о том, что потерпевшие первые напали на осужденного либо совершали какие-либо действия, оправдывающие применение осужденным ножа в качестве оружия для своей защиты. При этом, факт того, что один из потерпевших подошел к осужденному первый правового значения для квалификации деяний осужденного по указанным составам, не имеет.

Следует отметить, что показания потерпевших были исключительно последовательными, начиная с момента первоначальных допросов, при проведении очной ставки с осужденным и в судебном заседании. Правдивость их показаний подтверждается не только показаниями свидетелей, но и заключениями судебно-медицинского эксперта о том, что им были причинены описываемые повреждения.

Вопреки доводам стороны защиты, некоторые расхождения, имеющиеся в показаниях потерпевших и свидетелей относительно происходивших с их участием событий, в том числе о совершении осужденным преступлений, на что указано в апелляционной жалобе, не являются существенными, которые могли повлиять на выводы суда о виновности осужденного, и не свидетельствуют об их ложности или недостоверности, поскольку подтверждаются совокупностью других доказательств по делу и связаны с субъективным восприятием каждым человеком происходивших с ним событий, а также с их давностью.

Нарушений уголовно-процессуального закона, правил оценки доказательств, в том числе с точки зрения их достоверности и допустимости, судом не допущено; в приговоре суд указал, какие доказательства и почему он принял во внимание и положил в основу приговора, в том числе показания потерпевших и свидетелей, а также заключения экспертов, а другие доказательства, в частности, показания осужденного и свидетеля М1., отверг.

Довод адвоката о том, что в ходе предварительного следствия допущены процессуальные нарушения, а именно, что во время назначения следователем экспертизы задан единственный вопрос об образовании телесных повреждений потерпевшего при обстоятельствах, указанных в ходе проверки показаний на месте, не представлен протокол допроса осужденного, подлежит отклонению.

Согласно материалам дела в отношении потерпевших было проведено 4 экспертизы: № 663 от 10 июня 2021 года в отношении К., № 939 от 13 июля 2021 года в отношении Б1., № 663 доп от 9 февраля 2022 года в отношении К., № 939 доп от 4 февраля 2022 года в отношении Б1.

Экспертиза № 663 от 10 июня 2021 года в отношении К. проводилась с его слов, а экспертиза № 939 от 13 июля 2021 года в отношении Б1. проводилась при исследовании обстоятельств, изложенных Мишариным К.В.; и только дополнительные экспертизы № 663 доп от 9 февраля 2022 года в отношении К., № 939 доп от 4 февраля 2022 года в отношении Б1. проводились при исследовании обстоятельств, изложенных ими при проверке показаний на месте.

При этом, в постановлениях о назначении экспертиз был поставлен не единственный вопрос, вопреки утверждению адвоката, а множество вопросов с целью определения телесных повреждений у потерпевших, степени тяжести повреждений, давности их образования, количества ударов и механизма их образования. Постановка одного вопроса при проведении дополнительных экспертиз была целесообразна, так как иные важные вопросы были разрешены при проведении основных экспертиз.

Стоит отметить, что предметом экспертиз являлось установление повреждений у потерпевших и механизм их образования, степени тяжести вреда, и выводы заключения экспертов не стоят в прямой зависимости от того какие обстоятельства были изложены следователем при назначении экспертизы – обстоятельства, указанные в ходе проверки показаний на месте или обстоятельства, описанные в протоколе допроса осужденного. На качество экспертиз, их полноту, объективность не влияют изложенные фактические обстоятельства, потому что, указанные обстоятельства идентичны (осужденный не оспаривал факт применения ножа).

Также, сторона защиты утверждает, что им не представлена возможность поставить вопросы перед экспертом, в назначении дополнительной экспертизы было отказано, что лишило возможности доказать осужденному отсутствие умысла на причинение повреждений потерпевшим.

Действительно, адвокатом в ходе судебного заседания заявлено ходатайство о назначении дополнительной экспертизы, которое мотивировано необходимостью поставить перед экспертом вопросы о характере имеющихся повреждений у потерпевших и механизме их образования, возможности нанесения повреждений при обстоятельствах, указанных в протоколах допроса Мишарина К.В.

Судом мотивировано отказано в удовлетворении такого ходатайства, так как ответы на указанные адвокатом вопросы содержалась в ранее проведенных экспертизах и проведение дополнительных экспертиз было бы нецелесообразно.

Заключение эксперта не является средством доказывания для квалификаций действий лица как умышленных, умысел или его отсутствие на совершение преступления устанавливает суд, так как это является юридической категорией, а правовые вопросы перед экспертами не ставились и в компетенцию эксперта не входили.

Экспертиза назначена на основании постановления следователя, в котором указано основания ее назначения, наименование экспертного учреждения, в котором должна быть произведена экспертиза, вопросы, поставленные перед экспертами, и материалы, предоставляемые в их распоряжение.

Требования ч. 3 ст. 195 УПК РФ об ознакомлении с постановлением о назначении судебной экспертизы обвиняемого и его защитника и разъяснении им прав, предусмотренных ст. 198 УПК РФ, по делу выполнены.

Вопреки мнению адвоката, при проведении экспертиз нарушение уголовно-процессуального закона не допущено, заключения экспертов не содержит каких-либо неясностей, противоречий и достаточно полно отвечает на поставленные вопросы. Сомнения в обоснованности заключения, правильности выбранной методики проведения экспертизы, достоверности ее выводов у судебной коллегии отсутствуют. Экспертное заключение соответствует предъявляемым к нему законом требованиям, в частности, положениям ст. 204 УПК РФ. Экспертиза назначена и проведена в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ, компетентными экспертами, которые предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения. Оценка заключению экспертизы дана судом, как и всем иным доказательствам, по общим правилам в совокупности с другими доказательствами по делу.

Утверждение адвоката о том, что лишение ее возможности задать экспертам вопросы обязывало следователя назначить дополнительную экспертизу, не основано на положениях ст. 207 УПК РФ, и из материалов дела не усматриваются предусмотренные указанной процессуальной нормой основания для проведения подобных экспертиз, о назначении которых сторона защита ходатайствовала только в судебном заседании. Исходя из изложенного, права осужденного в этой части не могут быть признаны нарушенными.

В связи с чем, предусмотренных ст. 207 УПК РФ оснований для назначения повторной экспертизы не имелось. Отказ в удовлетворении ходатайства стороны защиты о назначении такой экспертизы не является основанием для отмены судебных решений, поскольку все обстоятельства, подлежащие доказыванию по настоящему делу, судом установлены полно и объективно. Несогласие одной из сторон с результатами рассмотрения заявленных ходатайств не может свидетельствовать о нарушениях прав участников процесса и необъективности суда, а несогласие адвоката с порядком проведения экспертиз, (при этом выводы экспертиз адвокат не оспаривает), не является основанием для признания их недопустимым доказательством.

Вопреки доводам адвоката о необоснованном отказе следователя в проведении проверки показаний осужденного на месте, такой отказ нельзя расценивать как нарушение уголовно-процессуального закона, поскольку в соответствии с ч. 2 ст. 38 УПК РФ следователь самостоятельно направляет ход расследования, принимает решения о производстве следственных и иных процессуальных действий и проведение проверки показаний осужденного на месте является его правом, а не обязанностью.

А вывод адвоката о недопустимости доказательств – протоколов проверки показаний потерпевших на месте в связи с искажением потерпевшими маршрута и последовательности действий, подлежит критической оценке судом апелляционной инстанции, так как показания потерпевших, которые были неоднократно допрошенными, в том числе при производстве очных ставок, были, в части имеющих отношение к делу, стабильными на всех этапах следствия, при проверке показаний на месте ими даны подробные объяснения об обстоятельствах произошедшего, поэтому суд обоснованно признал показания потерпевших достоверными и допустимыми. При этом, следует отметить, что проверка показаний на месте проведена отдельно с каждым потерпевшим в разное время с соблюдением требований ст. 194 УПК РФ, с применением технического средства фиксации - фотоаппарата, протоколы подписаны участниками следственных действий без каких-либо замечаний. Помимо этого в судебном заседании потерпевшие подтвердили показания, данные ими в ходе проверки их показаний на месте преступления.

Таким образом, из материалов дела следует, что всем исследованным в судебном заседании доказательствам суд дал оценку в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ, в том числе с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а всю совокупность этих доказательств правильно признал достаточной для рассмотрения дела по существу. Обстоятельства, которые в соответствии со ст. 75 УПК РФ могли бы свидетельствовать о недопустимости доказательств, ставящие под сомнение доказанность вины осужденного в совершении преступлений, не установлены, как и факты фальсификации доказательств.

При рассмотрении уголовного дела в полной мере были соблюдены требования закона, в том числе положения ст. 15 УПК РФ о состязательности и равноправии сторон. Судом были исследованы доказательства, представленные сторонами, каждому из которых была дана объективная оценка.

Вопреки доводам жалобы об отсутствии умысла на причинение тяжкого вреда здоровью одному из потерпевших, о защите себя, судом правильно установлено, что фактические обстоятельства содеянного, а именно способ и орудие совершения преступления, характер, локализация и механизм причинения телесных повреждений свидетельствуют о наличии у осужденного умысла именно на причинение легкого вред здоровью К. и тяжкого вреда здоровью Б1., поскольку он осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность наступления общественно опасных последствий и, так как добился задуманного, значит, желал их наступления. Мотив совершенного преступления судом установлен, к нему обоснованно отнесены личные неприязненные отношения Мишарина К.В. к потерпевшим.

Судом сделан правильный вывод о том, что у осужденного отсутствовали основания для применения в отношении потерпевших необходимой обороны, так как потерпевшие общественно опасного посягательства не совершали, угрозу применения насилия не обозначали. Никаких объективных данных, подтверждающих, что к моменту нанесения Мишариным К.В. ножевых ранений К. и Б1. с их стороны продолжалось нападение на осужденного и в его адрес высказывались угрозы, представляющие опасность для его жизни и здоровья, оснований полагать не было. Тем более, у Мишарина К.В. не было необходимости в применении в отношении К. и Б1. ножа, учитывая, что какое-либо оружие или используемые в этом качестве предметы у потерпевших отсутствовали, а по физической силе осужденный мог противостоять потерпевшим, учитывая, что его противостояние потерпевшим происходила совместно с А1.

Таким образом, оснований для квалификации действий Мишарина К.В. как совершенных в состоянии необходимой обороны или при превышении ее пределов, не имеется.

Таким образом, суд правильно квалифицировал действия осужденного по факту причинения легкого вреда здоровья К. по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ, как умышленное причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья, совершенное с применением предмета, используемого в качестве оружия; по факту причинения тяжкого вреда здоровья Б1. по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенное с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Оснований для иной юридической оценки не имеется. Обосновывая квалификацию действий осужденного, суд верно не нашел оснований для применения менее тяжкого закона. Так, суд обоснованно не усмотрел в действиях осужденного необходимой обороны либо превышения ее пределов. Как видно из изложенных в приговоре доказательств, поведение осужденного, носило осознанный и целенаправленный характер. Нанесение ударов ножом потерпевшим не было скоротечным и разовым.

Приведенные данные указывают на то, что осужденный полностью отдавал отчет своим действиям, осознавал и контролировал их. Способность оценивать свои поступки не была утрачена им ни во время преступного деяния, ни после него.

Правильно установлено судом и орудие преступления – нож, который Мишарин К.В. использовал в качестве оружия для совершения преступления, что подтверждает наличие квалифицирующего признака «с применением предмета, используемого в качестве оружия».

Судом обосновано исключен квалифицирующий признак «из хулиганских побуждений» по обоим составам преступления, при этом судом исследован вопрос о содержании и направленности умысла осужденного, мотива, цели и обстоятельств совершенных им действий, установлено, что преступления совершены из личной неприязни подсудимого к потерпевшим, возникшей в ходе конфликта.

Суд апелляционной инстанции полагает, что чистосердечное признание (т. 1 л.д. 64) не может быть использовано в качестве доказательства, так как Мишарин К.В. указывал в своих показаниях, что писал чистосердечное признание вынуждено и под диктовку сотрудников полиции, и без участия адвоката, то есть не были соблюдены положения п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ.

Каких-либо иных существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые бы путем лишения или ограничения права участников уголовного судопроизводства, в том числе осужденного, или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, ни в ходе досудебного производства, ни при рассмотрении уголовного дела, не выявлено.

В остальном приговор соответствует требованиям ст. 307 УПК РФ.

Наказание назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 43, 60, 61, 63, ч. 2 ст. 68 УК РФ.

Как видно из материалов уголовного дела, при назначении наказания суд в полной мере учел данные о личности осужденного, который на учете у психиатра и нарколога не состоит, имеет постоянное место жительства, где характеризуется удовлетворительно, имеет место работы, где характеризуется положительно.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание, суд признал явку с повинной, наличие четверых малолетних детей, частичное признание им вины, раскаяние в содеянном, осуществление им ухода за несовершеннолетним братом инвалидом и оказание помощи в его воспитании и содержании.

Судом надлежащим образом мотивирован отказ в признании обстоятельством, смягчающим наказание, противоправность или аморальность поведения потерпевших, явившегося поводом для преступления, так как осужденному были причинены телесные повреждения в результате обороны потерпевших. Оснований для признания каких-либо обстоятельств смягчающими наказание нет.

В качестве обстоятельства, отягчающего наказание осужденного по обоим преступлениям, в соответствии с п. «а» ч. 1 ст. 63 УК РФ, суд признал рецидив преступлений, который по отношению совершенному преступлению по п. «з» ч. 2 ст.111 УК РФ, в силу ч. 3 ст. 18 УК РФ, является особо опасным.

Правомерно не признано отягчающим наказание осужденного обстоятельством – совершение преступлений в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, так как судом достоверно не установлено, что состояние опьянения существенно повлияло на формирование у осужденного преступного умысла и совершение им преступлений.

Фактически оценив все вышеуказанное в совокупности с характером и степенью общественной опасности содеянного, конкретными обстоятельствами совершения преступления, личность осужденного, суд пришел к выводу, что исправление осужденного, достижение других целей наказания, в частности предупреждение совершения новых преступлений, возможно лишь при реальном отбывании им наказания в виде лишения свободы.

Исключительных обстоятельств, связанных с целью и мотивом преступления, поведением осужденного до и после совершения преступления, других обстоятельств, которые бы существенно уменьшали степень общественной опасности преступления и личности, судом первой инстанции, впрочем, как и судом второй инстанции, не установлено, поэтому основания для применения требований ст. 64, ч. 3 ст. 68 УК РФ отсутствуют. Повода считать, что цели наказания будут достигнуты при применении данных норм, не имеется.

Применение положений ч. 6 ст. 15, ст. ст. 53.1, 73 УК РФ в отношении Мишарина К.В. невозможно в силу прямого запрета уголовного закона.

В этой связи суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что влияющие на наказание обстоятельства и данные о личности осужденного судом учтены всесторонне и объективно, положения уголовного закона о его индивидуализации в полной мере соблюдены.

Таким образом, суд апелляционной инстанции признает, что назначенное осужденному наказание соответствует общественной опасности совершенных преступлений, обстоятельствам их совершения и данным о личности, оно является справедливым. Поводов для усиления или смягчения наказания нет.

Вид исправительного учреждения определен в соответствии с п. «г» ч.1 ст. 58 УК РФ.

Однако, приговор и в этой части подлежит изменению, так как судом допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона (п. 1 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ).

Так, санкцией п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ предусмотрено максимальное наказание до 2 лет лишения свободы. В соответствии с ч. 2 ст. 15 УК РФ данное преступление относится к категории небольшой тяжести.

Из содержания ст. 78 УК РФ следует, что лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления небольшой тяжести истекли два года. При этом сроки давности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора суда в законную силу. Их течение приостанавливается, если лицо, совершившее преступление, уклоняется от следствия и возобновляется с момента задержания указанного лица или явки его с повинной.

Из приговора следует, что умышленное причинение легкого вреда здоровью К., вызвавшем кратковременное расстройство здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия совершено Мишариным К.В. 7 мая 2021 года.

Таким образом, сроки давности привлечения Мишарина К.В. к уголовной ответственности по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ истекли 7 мая 2023 года, в то время как приговор вынесен 2 августа 2023 года и вступил в законную силу лишь 5 октября 2023 года.

При таких обстоятельствах, в соответствии с положениями ч. 8 ст. 302 УК РФ Мишарина К.В., в силу непризнания им вины, следовало освободить от наказания, назначенного по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ.

Поэтому, суд апелляционной инстанции от назначенного наказания по указанной статье осужденного освобождает и решение о назначении окончательного наказания в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ отменяет.

Кроме того, судом неправильно применен уголовный закон в части зачета в срок лишения свободы время содержания под стражей и отбытого наказания, что также требует исправления судом апелляционной инстанции.

Так, при применении п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, Мишарину К.В. в срок лишения свободы зачтено время содержания под стражей за период с 1 июля 2022 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима, однако, необходимо в срок лишения свободы зачесть следующие периоды:

с 1 июля 2022 года (вынесение приговора Березниковского городского суда Пермского края, которым изменена мера пресечения на заключение под стражу) до 23 августа 2022 года (вступление приговора в законную силу, вынесение апелляционного определения Пермского краевого суда);

с 23 августа 2022 года (вступление приговора в законную силу, вынесение апелляционного определения Пермского краевого суда) до 5 апреля 2023 года (вынесение кассационного определения Седьмого кассационного суда общей юрисдикции);

с 5 апреля 2023 года (вынесение кассационного определения Седьмого кассационного суда общей юрисдикции, которым избрана мера пресечения в виде заключения под стражу) до 2 августа 2023 года (вынесение приговора Березниковского городского суда Пермского края);

с 2 августа 2023 года до даты вступления приговора в законную силу.

Иные решения суда, принятые в соответствии со ст. 308, 309 УПК РФ, мотивированы и являются правильными.

При таких обстоятельствах, предусмотренных ст. 389.15 УПК РФ оснований для отмены судебного решения по доводам жалоб не установлено.

Руководствуясь ст.ст. 389.13-14, 389.20, 389.28, 389.33, 389.35 УПК РФ,

определила:

приговор Березниковского городского суда Пермского края от 2 августа 2023 года в отношении Мишарина Константина Владимировича изменить.

Исключить из описательно-мотивировочной части указание на «чистосердечное признание» (т. 1 л.д. 64) как на доказательство.

Из резолютивной части приговора исключить указание на применение п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ и зачет Мишарину К.В. в срок лишения свободы время содержания под стражей за период с 1 июля 2022 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима.

Дополнить резолютивную часть приговора следующими решениями:

В соответствии с п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачесть Мишарину К.В. в срок лишения свободы время содержания под стражей за период с 1 июля 2022 года до 23 августа 2022 года; с 5 апреля 2023 года до 2 августа 2023 года, с 2 августа 2023 года до даты вступления приговора в законную силу – 5 октября 2023 года, из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима.

Зачесть Мишарину К.В. в срок лишения свободы часть отбытого наказания по приговору Березниковского городского суда Пермского края от 1 июля 2022 года с 23 августа 2022 года до 5 апреля 2023 года.

От назначенного наказания по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ к 1 году лишения свободы Мишарина К.В. освободить на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ ввиду истечения сроков давности уголовного преследования.

Исключить указание на назначение наказания на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, считать назначенным наказание по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ в виде 4 лет 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

В остальном приговор оставить без изменения, а апелляционную жалобу адвоката Найдановой К.А. в защиту осужденного Мишарина К.В. – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции путем подачи кассационной жалобы, представления через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу, а для осужденного, содержащегося под стражей, – в тот же срок со дня вручения ему копии такого судебного решения, вступившего в законную силу, с соблюдением требований статьи 401.4 УПК РФ.

В случае пропуска срока кассационного обжалования или отказа в его восстановлении кассационные жалоба, представление подаются непосредственно в суд кассационной инстанции и рассматриваются в порядке, предусмотренном статьями 401.10 – 401.12 УПК РФ.

В случае подачи кассационных жалобы, представления лица, участвующие в деле, вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции

Председательствующий

Судьи

22-6091/2023

Категория:
Уголовные
Статус:
ВЫНЕСЕНО РЕШЕНИЕ (ОПРЕДЕЛЕНИЕ)
Истцы
Куницына К.А.
Гурьев П.А.
Другие
Мишарин Константин Владимирович
Найданова К.А.
Белоокий А.К.
Суд
Пермский краевой суд
Судья
Клюкин Андрей Владимирович
Статьи

111

115

Дело на странице суда
oblsud.perm.sudrf.ru
05.10.2023
Решение

Детальная проверка физлица

  • Уголовные и гражданские дела
  • Задолженности
  • Нахождение в розыске
  • Арбитражи
  • Банкротство
Подробнее