Решение по делу № 8Г-14478/2020 [88-14132/2020] от 05.08.2020

ВОСЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

                                                                                            №88-14132/2020

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Кемерово                                                                               13 октября 2020 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лавник М.В.,

судей Кожевниковой Л.П., Новожиловой И.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 22RS0059-01-2019-000408-96 (2-240/2019) по иску прокурора Усть-Пристанского района Алтайского края в интересах Б.Г.В. к В.А.А, о взыскании компенсации морального вреда и расходов на погребение,

по кассационной жалобе В.А.А, на решение Усть – Пристанского районного суда Алтайского края от 23 декабря 2019 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 26 мая 2020 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П., объяснения представителя В.А.А, –С.Е.В., действующей на основании ордера, поддержавшей доводы жалобы, прокурора Восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционного-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Симоненко Е.В., возражавшей против удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Прокурор Усть - Пристанского района Алтайского края обратился в суд в интересах Б.Г.В. с иском к В.А.А, о взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование требований указано, что в прокуратуру района с заявлением обратилась Б.Г.В. с просьбой обратиться в суд с вышеуказанными требованиями. В ходе проведенной проверки прокуратурой установлено, что в период с 22 часов 00 мин. 17 ноября 2018 г. до 01 часа 16 минут 18 ноября 2018 г. ответчик, управляя автомобилем «ВАЗ – 2110», регистрационный знак №, совершил наезд на Б.Н.М., в результате чего от полученных телесных повреждений он скончался на месте. По данному факту 18 декабря 2018 г. следователем СО МО МВД России «Алейский» возбуждено уголовное дело.

16 октября 2019 г. уголовное дело в отношении В.А.А,, находившегося за управлением указанного автомобиля, прекращено в связи с отсутствием состава преступления.

Гибелью супруга Б.Г.В. причинен моральный вред, она перенесла физические и нравственные страдания, которые выразились в невосполнимой, безвременной утрате мужа. Они проживали вдвоем, он был для нее опорой во всем, занимался ведением подсобного хозяйства, до настоящего времени ее тревожит чувство глубокой грусти и скорби, моральный вред оценен заявителем в размере 500 000 руб.

Кроме того, ей был причинен материальный ущерб, связанный с похоронами мужа, включая приобретение продуктов для поминального обеда и ритуальных принадлежностей, который составил 25 935,6 руб.

Просил суд взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 500 000 руб. и расходы на погребение в размере 25 935,6 руб.

Решением Усть-Пристанского районного суда Алтайского края от 23 декабря 2019 г. исковые требования удовлетворены частично, суд взыскал с ответчика в пользу Б.Г.В. компенсацию морального вреда в размере 200 000 руб., расходы на погребение в размере 23 294,1 руб. В остальной части исковые требования суд оставил без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 26 мая 2020 г. решение Усть –Пристанского районного суда Алтайского края от 23 декабря 2019 г. оставлено без изменения.

В.А.А, обратился в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции с кассационной жалобой, в которой ставит вопрос об отмене решения Усть – Пристанского районного суда Алтайского края от 23 декабря 2019 г., апелляционного определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 26 мая 2020 г. как незаконных, вынесенных с нарушением норм материального права. В обоснование доводов ссылается на то, что судами не дана оценка доказательствам, свидетельствующим о возможном участии в дорожно-транспортном происшествии двух автомобилей. Считает, что органами предварительного следствия установлено лишь наличие прямой причинной связи между наступившими последствиями и нарушением правил дорожного движения неизвестным водителем, установить которого должны были органы предварительного следствия, которые своих обязанностей не выполнили. Административный материал в отношении ответчика по факту дорожно-транспортного происшествия не подтверждает его вину в причинении смертельной травмы потерпевшему. Суд наряду с органами предварительного следствия допустил фактическое уголовное преследование В.А.А,, без его юридического оформления и соответственно, без предоставления прав по защите от него.

В судебное заседание суда кассационной инстанции истец, ответчик не явились, о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом извещены. Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь ч.5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для удовлетворения жалоб.

В силу положений ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела дело в пределах доводов кассационных жалобы ответчика.

Судами установлено и следует из материалов дела, что в период с 22 часов 00 мин. 17 ноября 2018 г. до 01 часа 16 минут 18 ноября 2018 г. ответчик, управляя автомобилем «ВАЗ – 2110», регистрационный знак №, совершил наезд на Б.Н.М., в результате чего от полученных телесных повреждений он скончался на месте. Истец Б.Г.В. являлась супругой погибшего Б.Н.М.

18 декабря 2018 г. по признакам состава преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее- УК РФ), следователем СО МО МВД России «Алейский» возбуждено уголовное дело по факту наезда на Б.Н.М.

В ходе расследования данного уголовного дела ответчик В.А.А, написал явку с повинной, в которой собственноручно указал, что он управлял автомобилем «ВАЗ – 21202», регистрационный знак № принадлежащим его отцу, в указанный период времени, двигался по <адрес> в <адрес>, перед капотом автомобиля неожиданно появился силуэт мужчины, который был с явными признаками опьянения и двигался по стороне его движения. Он постарался избежать столкновения и резко затормозил, автомобиль замедлил ход, но столкновения избежать не удалось, мужчина упал, он испугался и уехал.

Обстоятельства совершения В.А.А, наезда 17 ноября 2018 г. на потерпевшего Б.Н.М., в результате которого последний от полученных травм скончался, подтверждаются имеющимися в материалах уголовного дела показаниями самого В.А.А,, свидетелей, протоколами осмотра места происшествия, заключениями экспертов, заключением комплексной медико-автотехнической экспертизы, показаниями экспертов.

Выводы судебных экспертиз, показания свидетелей, экспертов приняты судом первой инстанции в качестве допустимых доказательств, им дана мотивированная оценка, суд не установил противоречий между представленными доказательствами.

Постановлением следователя СО МО МВД России «Алейский» от 16 октября 2019 г. уголовное дело в отношении В.А.А, по ч.3 ст.264 УК РФ прекращено на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ в связи с отсутствием состава преступления. На момент рассмотрения дела постановление следователя не отменено.

Прекращая уголовное дело, следователь на основании имеющихся в уголовном деле доказательств, пришел к выводу о том, что по установленным предварительным расследованием обстоятельствам дорожно-транспортного происшествия В.А.А,, как водитель автомобиля ВАЗ 21102, не располагал технической возможностью путем экстренного торможения предотвратить наезд на пешехода Б.Н.М. с момента возможности обнаружения водителем пешехода на проезжей части.

Кроме того, из представленных материалов дела об административном правонарушении № 5-546/2018 следует, что в отношении водителя В.А.А, был составлен протокол об административном правонарушении за оставление 17 ноября 2018 г. места дорожно-транспортного происшествия, (наезда на пешехода), напротив дома <адрес>, участником которого он являлся.

Постановлением мирового судьи судебного участка Усть-Пристанского района Алтайского края от 20 ноября 2018 года В.А.А, был привлечен к административной ответственности по ч.2 ст.12.27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Постановлением заместителя председателя Алтайского краевого суда от 15 февраля 2019 года указанное постановление мирового судьи оставлено без изменения, а жалобу В.А.А, - без удовлетворения.

Указанные судебные постановления в силу ч.4 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации являются обязательными для суда рассматривающего гражданское дело в части указанных в ней обстоятельств.

Частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, оценив представленные доказательства в соответствии с требованиями ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, приняв во внимание положения ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о наличии правовых оснований для частичного удовлетворения исковых требований, взыскав с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 200 000 руб., а также расходы на погребение в размере 23 294,1 руб. При определении размера денежной компенсации морального вреда суд, учитывая обстоятельства произошедшего, степень нравственных страданий, которые испытала истец, ее индивидуальные особенности и возраст, обстоятельства причинения вреда, а также то, что потерпевшим допущена грубая неосторожность, определил размер компенсации морального вреда в сумме 200 000 руб.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что судом первой инстанции всесторонне и объективно исследованы все фактические обстоятельства дела, постановленное решение о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации морального является законным и обоснованным.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что суды первой и апелляционной инстанций при разрешении спора правильно применили нормы материального права.

По общему правилу, установленному в п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Согласно п. 1 ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации, юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным п. 2 и п. 3 ст. 1083 настоящего Кодекса. Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.).

В силу п. 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно абз. 2 п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации при грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда в случаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законом не предусмотрено иное. При причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается.

В соответствии с абз. 2 ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Как указал Верховный Суд Российской Федерации в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

При определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, выраженной в абз. 3 п. 32 постановления Пленума от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности, членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Установив фактические обстоятельства дела, на основании указанных норм права, суды пришли к правильному выводу о том, что поскольку смерть Б.Н.М. наступила в результате воздействия источника повышенной опасности, то на В.А.А,, как на владельце источника повышенной опасности, лежит обязанность по возмещению вреда, причиненного Б.Г.В. смертью супруга. При определении размера компенсации морального вреда, вопреки доводам кассационных жалоб, судом учтены все предусмотренные законом критерии, включая конкретные обстоятельства дела, грубую неосторожность самого потерпевшего.

Доводы кассатора о допущенных органами предварительного следствия нарушениях при расследовании обстоятельств дорожно-транспортного происшествия, не установлении вины ответчика в причинении смертельных травм потерпевшему, не влекут отмену обжалуемых судебных актов, поскольку в порядке гражданского судопроизводства выводы органов предварительного следствия не могут быть оспорены.

Следует отметить, что в п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснено, что установленная п. п. 1 и 2 ст. 1064 Гражданского Кодекса Российской Федерации ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст. 1064 Гражданского Кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Таким образом, при обращении с иском о возмещении ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, каждый из причинивших вред владельцев транспортных средств должен доказать отсутствие своей вины в дорожно-транспортном происшествии, и вправе представлять доказательства наличия такой вины другой стороны. В связи с изложенным факт наличия или отсутствия вины каждого из участников дорожного движения в указанном дорожно-транспортном происшествии является обстоятельством, имеющим юридическое значение для правильного разрешения настоящего дела. Суд в рамках гражданского дела должен установить характер и степень вины участников дорожно-транспортного происшествия при рассмотрении дела о возмещении ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия.

Поскольку органами предварительного следствия в вышеупомянутых постановлениях указано о причинении вреда потерпевшему в результате нарушения правил дорожного движения и наезда, совершенного ответчиком, суды правильно применили разъяснения, содержащиеся в абзц.4 п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении» о том, что на основании ч. 4 ст. 1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, по аналогии с ч. 4 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации следует определять значение вступившего в законную силу постановления и (или) решения судьи по делу об административном правонарушении при рассмотрении и разрешении судом дела о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесено это постановление (решение).

Как правильно указал суд апелляционной инстанции, доказательства, имеющиеся в материалах вышеуказанного уголовного дела, в том, числе заключения комплексной медико-автотехнической экспертизы, трасологической, автотехнической экспертиз, протоколы осмотра транспортного средства и места происшествия, пояснения экспертов, иные доказательства, полученные в ходе расследования уголовного дела, а также в ходе привлечения В.А.А, к административной ответственности, вопреки доводам апелляционной жалобы и дополнений к ней, обоснованно приняты судом первой инстанции в качестве надлежащих по настоящему делу. Имеющиеся в материалах уголовного дела доказательства согласуются с иными доказательствами, в том числе пояснениями истца, показаниями допрошенных в суде свидетелей, материалами дела об административном правонарушении.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу о том, что доводы кассационной жалобы не могут повлечь отмену по существу правильного решения, поскольку выражают несогласие с выводами судов, направлены на переоценку собранных по делу доказательств, что в силу ч. 3 ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является недопустимым в суде кассационной инстанции.

Положения ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями главы 41 данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных постановлений право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела, подменяя тем самым суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства.

Определение же наличия (или отсутствия) оснований для пересмотра вынесенных по конкретному делу судебных постановлений осуществляется соответствующим судом кассационной инстанции, который должен установить, являются ли обстоятельства, приведенные в кассационной жалобе в качестве оснований для изменения или отмены судебных постановлений, достаточными для отступления от принципа правовой определенности и стабильности вступивших в законную силу судебных актов, а их отмена (изменение) и ее правовые последствия - соразмерными допущенным нарушениям норм материального и (или) процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу о том, что нарушений норм материального права или норм процессуального права при рассмотрении дела, повлиявших на исход дела, судами не допущено, оснований для удовлетворения жалобы не имеется.

Руководствуясь ст.ст. 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Усть – Пристанского районного суда Алтайского края от 23 декабря 2019 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 26 мая 2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу В.А.А, - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: