Решение от 19.05.2022 по делу № 2-10/2022 (2-747/2021;) от 27.05.2021

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

19 мая 2022 года                                                        г. Нягань

Няганский городской суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры в составе председательствующего судьи Вараксина П.В.

при секретаре Царёвой Е.П.,

с участием помощника Прокурора города Нягани Вилисовой Г.З.,

истца: Витушка Е.В.,

представителей истца: Тешко А.Ф., Витушка С.Н.,

Представителя ответчика: Винцевич Т.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № по исковому заявлению Витушка Е.В. к Бюджетному учреждению ХМАО-Югры «Няганская окружная больница» о признании действий работодателя незаконными, о признании факта заражения инфекционной болезнью при исполнении трудовых обязанностей, о признании несчастного случая связанного с производством и взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Уточнив исковые требования (т.2 л.д. 60, 80), истец просит:

установить факт заражения новой короновирусной инфекцией (далее COVID-19) при исполнении трудовых обязанностей на рабочем месте совместно с заведующей отделением Ф..; установить факт того, что острое нарушение мозгового кровообращения, которое явилось следствием ранее перенесенного COVID-19, привело к установлению инвалидности третьей группы; признать право на единовременную страховую выплату в соответствии с подпунктом «в» п. 2 Указа Президента РФ от 06.05.2020 № 313; взыскать компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб. в связи с несвоевременным расследованием случая заражения COVID-19; признать незаконным акт расследования случая, произошедшего дата в связи с падением истца на территории, прилегающей к зданию БУ ХМАО-Югры «Няганская окружная больница» и признать случай падения несчастным случаем на производстве и взыскать компенсацию морального вреда в размере 400 000 руб.

Заявленные истцом требования в части заболевания COVID-19 мотивированы тем, что истец, будучи трудоустроенной ответчиком, дата была направлена в «красную зону» в здании ответчика, установленную в связи с пандемией COVID-19. дата подтвержден факт заболевания коронавирусной инфекцией, следствием которой возникло острое нарушение мозгового кровообращения. дата ответчиком комиссионно было принято решение об отказе истцу в признании случая заражения коронавирусной инфекцией страховым. Полагая, что заражение произошло именно при исполнении трудовых обязанностей, истец настаивает на том, что её заболевание является страховым случаем и ей положена выплата, установленная Указом Президента РФ от 06.05.2020 № 313.

В части требований о несчастном случае на производстве, истец указывает, что дата по дороге домой на территории больничного комплекса упала, повредив правый коленный сустав. Последствия данного повреждения не локализованы до настоящего времени. При этом, ответчик не признал случай производственной травмой. Настаивая на том, что колено истцом было повреждено в результате падения на территории больницы и во время рабочего дня по вине ответчика (не произведена надлежащая очистка тротуара), истец просит взыскать компенсацию морального вреда.    Истец и её представители в ходе судебного заседания настаивали на удовлетворении уточненных требований.

Представитель ответчика заявленные истцом требования не признала, суду пояснила, что проведенные по делу судебные экспертизы позволяют достоверно установить, что заражение истца COVID-19 произошло при исполнении трудовых обязанностей, но не в результате взаимодействия со стационарными больными, что исключает признание данного случая страховым в соответствии с подпунктом «в» п. 2 Указа Президента РФ от 06.05.2020 № 313. Расследование случая заражения COVID-19 ответчиком проведено в установленные сроки с момента получения соответствующего уведомления из поликлиники, что исключает нарушение трудовых прав истца. Относительно полученной травмы, представитель ответчика пояснила, что уборка прилегающей к больнице территории производится своевременно и регулярно с применением химического реагента, что исключает скользкость. Истец о падении сообщила спустя продолжительное время (более 4х месяцев), что привело к невозможности фиксации состояния тротуара, на котором упала истец. Представитель истца настаивает, что ответчиком не нарушены трудовые права истца, действиями ответчика ей не причинен вред здоровью, следовательно, отсутствуют основания для компенсации морального вреда.

    Третьи лица: Фонд социального страхования РФ и Государственное учреждение – территориальное отделения Фонда социального страхования РФ по ХМАО-Югре о времени и месте рассмотрения дела уведомлены надлежащим образом, их представители в суд не явились. До судебного заседания в адрес суда направлены отзывы, которыми третьи лица не поддержали уточненные требования истца (т. 2 л.д. 89-96, 218-224).

    Руководствуясь требованием ст. 167 ГПК РФ полагаю возможным рассмотреть дело в отсутствие представителей третьих лиц.

    Выслушав присутствующие стороны, помощника Прокурора города Нягани, полагавшего иск не подлежащим удовлетворению, исследовав имеющиеся в деле доказательства, суд приходит к следующему.

    Материалами дела установлено, что с дата истец трудоустроена ответчиком медицинской сестрой палатной в офтальмологическом отделении.

    С дата по дата, в условиях распространения COVID-19, ответчик перевел истца в инфекционное отделение для взрослого населения с COVID-19, где она имела контакт с больными. После дата истец продолжала трудовую деятельность в офтальмологическом отделении.

    В период с дата по дата истец перенесла остро COVID-19 в результате которого возникли последствия в виде нарушения мозгового кровообращения (инсульт). С диагнозом <данные изъяты> истец поступила в БУ ХМАО-Югры «Няганская городская больница» дата, где провела на стационарном лечении 32 дня.

    До поступления с инсультом в больницу, истец дата после окончания рабочего дня в 19 часов 35 мин., вышла из здания БУ ХМАО-Югры «Няганская городская больница» и на тротуаре территории земельного участка, прилегающего к зданию БУ ХМАО-Югры «Няганская городская больница» поскользнулась и упала. В 20 часов 34 минуты истец обратилась травматологическое отделение БУ ХМАО-Югры «Няганская городская больница», где ей была оказана экстренная травматологическая помощь при диагностировании разрыва связок коленного сустава справа.

    Указанные обстоятельства стороны по делу не оспаривали.

    Заявляя исковые требования об установлении факта заражения COVID-19 при исполнении трудовых обязанностей на рабочем месте совместно с заведующей отделением Ф..; об установлении факта острого нарушения мозгового кровообращения, которое явилось следствием ранее перенесенного COVID-19 и привело к инвалидности третьей группы; о признании права на единовременную страховую выплату в соответствии с подпунктом «в» п. 2 Указа Президента РФ от 06.05.2020 № 313 и на компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб. в связи с несвоевременным расследованием случая заражения COVID-19, истец выражает несогласие с выводами сделанными на основании проведенного эпидемиологического расследования от дата.

    Действительно, на основании эпидемиологического расследования от дата, проведенного врачом-эпидемиологом Ш. (т.1 л.д. 16-17), установлено, что заражение истца COVID-19 произошло на рабочем месте в офтальмологическом отделении при совместном оказании медицинской помощи пациентам с врачом-офтальмологом Ф. Дополнительным актом эпидемиологического расследования от дата установлено, что не имеется возможности достоверно установить факт заражения истца COVID-19 в инфекционном отделении для взрослого населения с COVID-19.

    Согласно пункту 1 Указа Президента РФ от 06.05.2020 № 313 «О предоставлении дополнительных страховых гарантий отдельным категориям медицинских работников», врачам, среднему и младшему медицинскому персоналу медицинских организаций, водителям автомобилей скорой медицинской помощи, непосредственно работающим с пациентами, у которых подтверждено наличие новой коронавирусной инфекции (COVID-19), и пациентами с подозрением на эту инфекцию (далее - медицинские работники), предоставлены дополнительные страховые гарантии в виде единовременной страховой выплаты.

В соответствии с подпунктом в) пункта 2 Указа от 06.05.2020 № 313 одним из страховых случаев, при наступлении которых производится единовременная страховая выплата, установление в соответствии с законодательством Российской Федерации стойкой утраты медицинским работником трудоспособности в результате развития осложнений после перенесенного заболевания, вызванного COVID-19, подтвержденной лабораторными методами исследования (а при отсутствии возможности проведения лабораторных исследований - решением врачебной комиссии, принятым на основании результатов компьютерной томографии легких), если заболевание возникло при исполнении им трудовых обязанностей.

При этом, право на получение страховой выплаты в указанном случае, в соответствии с подпунктом «в» пункта 2 Указа от 06.05.2020 № 313 непосредственно связано с возникновением у медицинского работника при его заражении COVID-19 временной нетрудоспособности.

Принимая во внимание обстоятельства, установленные по делу, а также хронологию событий, предшествовавших заболеванию истца, судом дата была назначена судебно-медицинская экспертиза (т.1 л.д. 237), производство которой поручено Казенному учреждению ХМАО-Югры «Бюро судебно-медицинской экспертизы в г. Сургут».

Заключением судебных экспертов от дата № был сделан вывод о том, что истец в период с дата и по 08 часов 00 минут дата осуществляя трудовые обязанности в инфекционном отделении для взрослого населения с COVID-19, не могла получить заражение COVID-19, при этом, в период с дата по дата могла получить заражение COVID-19 при оказании медицинской помощи совместно с заведующей отделением Ф.. (т.2 л.д. 20-48).

После уточнения Витушка Е.В. исковых требований, суд был вынужден назначить судебно-медицинскую экспертизу (определение от дата т.2 л.д. 204-208), производство которой поручено Казенному учреждению ХМАО-Югры «Бюро судебно-медицинской экспертизы в г. Сургут».

Заключением судебных экспертов от дата № был сделан вывод о том, что правый коленный сустав истца поражен двусторонним гонартрозом 2й степени, который может являться причиной болевых ощущений. Разрыв заднего и переднего рогов латерального мениска может являться дегенеративным повреждением. Установить степень тяжести причиненного вреда здоровью истца не представилось возможным в связи с множественностью обстоятельств способствовавших возникновению у истца травмы коленного сустава в момент падения. При этом, эксперты однозначно констатировали, что перенесенное острое нарушение мозгового кровообращения является причиной инвалидности третьей группы.

Кроме того, при проведении судебной экспертизы, эксперты комиссионно повторно ответили на вопросы, поставленные в определении суда от дата, о чем представили Заключение от дата №, где указано, что истец, осуществляя трудовые обязанности в инфекционном отделении для взрослого населения с COVID-19 в период с дата и по 08 часов 00 минут дата, не могла получить заражение COVID-19. Заражение истца могло произойти в любом месте при контакте с больным COVID-19, в том числе и с заведующей Ф.. дата. Экспертным путем не представляется возможным достоверно установить источник заражения истца. Экспертами установлено, острое нарушение мозгового кровообращения у истца является следствием перенесенной коронавирусной инфекции (т.3 л.д. 5-24).

Представленные заключения суд принимает в качестве достаточных и допустимых доказательств для разрешения заявленных истцом требований. Стороны по делу не оспаривали выводов экспертов.

Материалами дела установлено, что дата в адрес ответчика поступило уведомление об установлении факта заболевания работника COVID-19 (т.1 л.д. 217). В этот же день ответчиком был издан приказ № о создании врачебной комиссии по расследованию случая заражения COVID-19 Витушка Е.В.

В целях организации расследования страховых случаев, указанных в подпункте б) пункта 2 Указа от 06.05.2020 № 313 Правительство РФ постановлением от дата № утвердило Временное положение о расследовании страховых случаев причинения вреда здоровью медицинского работника в связи с развитием у него полученных при исполнении трудовых обязанностей заболевания (синдрома) или осложнения, повлекших за собой временную нетрудоспособность, но не приведших к инвалидности, вызванных новой коронавирусной инфекцией, подтвержденной лабораторными методами исследования, а при невозможности их проведения - решением врачебной комиссии, принятым на основании результатов компьютерной томографии легких (далее - Временное положение о расследовании страховых случаев).

В соответствии с пунктом 2 Временного положения о расследовании страховых случаев, при установлении работнику диагноза заболевания, включенного в перечень, медицинская организация, установившая случай заболевания работника, обязана незамедлительно уведомить о заболевании работника Фонда и руководителя организации (руководителя структурного подразделения организации), в которой работает работник.

Пунктом 3 Временного положения о расследовании страховых случаев установлено, что работодатель в день получения уведомления обязан создать врачебную комиссию по расследованию страхового случая (далее - врачебная комиссия) в составе не менее 3 человек, включающую представителей работодателя (председатель врачебной комиссии), медицинской организации, указанной в пункте 2 Временного положения о расследовании страховых случаев, и Фонда.

Учитывая изложенное, суд приходит к выводу, что ответчиком в установленные сроки (с момента получения уведомления) создана соответствующая комиссия и надлежащим образом проведено расследование случая заражения COVID-19, что подтверждается исследованными судом документами и выводами судебных экспертов.

Как следует из содержания Указа от дата №, страховым признается случай заражения COVID-19 медицинского работника при непосредственной работе с пациентами, у которых подтверждено наличие COVID-19.

Период работы истца в инфекционном отделении для взрослого населения с COVID-19 исключен экспертными заключениями как возможный вариант заражения COVID-19.

В свою очередь, из материалов дела и имеющихся экспертных заключений установлена вероятностная возможность заражения истца при контакте с любым зараженным COVID-19, в том числе и с заведующей Ф.. дата во время исполнения истцом трудовых обязанностей.

В ходе судебного заседания представителем ответчика представлены сведения о том, что в офтальмологическом отделении за период с дата по дата не было зафиксировано факта заболевания пациентов COVID-19.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и статьей 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

    Согласно указанным требованиям истец не представил суду доказательств достоверно свидетельствующих о её заражении COVID-19 при исполнении трудовых обязанностей взаимодействуя с пациентами, зараженными COVID-19.

Учитывая изложенное, суд приходит к выводу, что требование истца о признании права на единовременную страховую выплату в соответствии с подпунктом «в» п. 2 Указа Президента РФ от 06.05.2020 №313 удовлетворению не подлежит, так как обстоятельства заражения истца COVID-19 не подпадают под определение страхового случая в том смысле, который приведен в Указе Президента РФ от 06.05.2020 №313.

Требования истца об установлении факта заражения новой короновирусной инфекцией при исполнении трудовых обязанностей на рабочем месте совместно с заведующей отделением Фоминой Е.Б. и об установлении факта того, что нарушение мозгового кровообращения, которое явилось следствием ранее перенесенного COVID-19, привело к установлению инвалидности третьей группы, удовлетворению не подлежат, по следующим основаниям.

Статьёй 382 Трудового кодекса РФ установлено, индивидуальные трудовые споры рассматриваются в судебном порядке.

Согласно ст.3 ГПК РФ, заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов.

Истец, заявляя требования об установлении факта заражения COVID-19 при исполнении трудовых обязанностей на рабочем месте совместно с заведующей отделением Ф. и об установлении факта того, что острое нарушение мозгового кровообращения, которое явилось следствием ранее перенесенного COVID-19, привело к установлению инвалидности третьей группы, не указывает каким образом ответчиком нарушены трудовые права истца при том, что в Акте эпидемиологического расследования от дата установлен факт заражения COVID-19 при исполнении трудовых обязанностей Витушка Е.В. на рабочем месте совместно с заведующей отделением Ф. а последовательность и причины инвалидности истца, подтвержденные справкой (т.1 л.д. 31), устанавливаются в ином порядке («Порядок и условиях признания лица инвалидом», утв. постановлением Правительства РФ от 20.02.2006 N 95).

В части требований о признании незаконным акт расследования случая, произошедшего дата в связи с падением истца на территории, прилегающей к зданию БУ ХМАО-Югры «Няганская окружная больница» и признания данного случая несчастным случаем на производстве, суд приходит к следующему.

Статьёй 227 Трудового кодекса РФ установлено, что расследованию, как несчастные случаи, подлежат события, в результате которых пострадавшими были получены: телесные повреждения (травмы), в том числе нанесенные другим лицом; тепловой удар; ожог; обморожение; отравление; утопление; поражение электрическим током, молнией, излучением; укусы и другие телесные повреждения, нанесенные животными, в том числе насекомыми и паукообразными; повреждения вследствие взрывов, аварий, разрушения зданий, сооружений и конструкций, стихийных бедствий и других чрезвычайных обстоятельств, иные повреждения здоровья, обусловленные воздействием внешних факторов, повлекшие за собой необходимость перевода пострадавших на другую работу, временную или стойкую утрату ими трудоспособности либо смерть пострадавших, если указанные события произошли:

в течение рабочего времени на территории работодателя либо в ином месте выполнения работы, в том числе во время установленных перерывов, а также в течение времени, необходимого для приведения в порядок орудий производства и одежды, выполнения других предусмотренных правилами внутреннего трудового распорядка действий перед началом и после окончания работы, или при выполнении работы за пределами установленной для работника продолжительности рабочего времени, в выходные и нерабочие праздничные дни (часть 3 указанной статьи Трудового кодекса РФ).

Судом установлено, что истец дата после окончания рабочего дня в 19 часов 35 мин., вышла из здания БУ ХМАО-Югры «Няганская городская больница» и по пути к транспортному средству, в котором её ожидал супруг, на тротуаре территории земельного участка, прилегающего к зданию БУ ХМАО-Югры «Няганская городская больница» поскользнулась и упала. В 20 часов 34 минуты истец обратилась травматологическое отделение БУ ХМАО-Югры «Няганская городская больница», где ей была оказана экстренная травматологическая помощь при диагностировании разрыва связок коленного сустава справа.

Обстоятельства получения травмы истцом стороны по делу не оспаривали.

По смыслу ст. ст. 22, 212 Трудового кодекса РФ обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя. Работодатель обязан обеспечить, в том числе, безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов.

Как указано в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.03.2011№2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", в силу положений статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ и статьи 227 Трудового кодекса РФ несчастным случаем на производстве признается событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении обязанностей по трудовому договору или выполнении какой-либо работы по поручению работодателя (его представителя), а также при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем или совершаемых в его интересах, как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем (или на личном транспортном средстве в случае его использования в производственных (служебных) целях по распоряжению работодателя (его представителя) либо по соглашению сторон трудового договора), и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть.

При этом следует учитывать, что событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при следовании по распоряжению работодателя (его представителя) к месту выполнения работы (поручения) и обратно, в том числе пешком, также может быть отнесено к несчастным случаям на производстве.

Аналогичные положения установлены п. 3 Положения об особенностях расследования несчастных случаев на производстве в отдельных отраслях и организациях, утвержденного Постановлением Минтруда России от 24.10.2002 №73.

Таким образом, в силу приведенных норм права ответчик обоснованно признал падение истца случаем, подлежащим расследованию работодателем.

Вместе с тем, падение истца дата не отвечает критериям, которыми характеризуется несчастный случай на производстве, так как истец, во время падения не исполняла трудовых обязанностей и упала между 19 часами 35 мин. и 20 часами 34 мин., т.е. за временными пределами рабочего дня истца (т.1 л.д. 197, 198).

В свою очередь, не исключая ответственности работодателя, как лица, обязанного обеспечить, в том числе, безопасность работников при эксплуатации зданий, суд приходит к выводу, что соответствующие меры безопасности работодателем были предприняты, так как материалами дела подтверждается систематическая очистка от снега территории, прилегающей к больнице, дворниками, использования ими химического реагента, который рассыпается на тротуарах (приобщенные к делу: табель учета рабочего времени дворника, накладные о приобретении и расходовании химического реагента «Голид», сведения о погодных условиях дата и дата, где указано о небольшом снегопаде утром дата).

Из показаний свидетелей Т.., Л.. и Д.., следует, что в день падения истца тротуар был отчищен от снега до плитки и имел небольшие участки уплотненного снега. Освещение в вечернее время было достаточно для того, чтобы проход по тротуару не вызывал затруднений.

Разногласия в показаниях свидетелей о качестве очистки тротуара и наличия или отсутствия химического реагента на тротуаре (Т. поясняет, что тротуар был очищен до плитки, но имел наледь и не был посыпан; Д. настаивает на том, что ежедневно посыпан тротуар хим.реагентом «Голид» и производил расчистку тротуара), суд относит к давности произошедшего случая и полагает, что такие разногласия сами по себе не свидетельствуют о ненадлежащем содержании ответчиком прилегающей территории.

С учетом изложенного, а также того, что истцом не представлено доказательств того, что в результате противоправных действий ответчика ей причинен вред здоровью, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требования о признании незаконным акта расследования случая, произошедшего дата в связи с падением истца на территории, прилегающей к зданию БУ ХМАО-Югры «Няганская окружная больница» и признании случая падения несчастным случаем на производстве.

В соответствии со ст. 237 Трудового кодекса РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Принимая во внимание, что судом не установлено фактов нарушения ответчиком трудовых прав истца, а также не установлено виновных действий со стороны ответчика в результате которых истцу причинен вред здоровью, суд приходит к выводу, что оснований для компенсации морального вреда в размере 100 000 руб. и 400 000 руб. не имеется.

Учитывая изложенное и руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░., ░░░░░░░░.

░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░ ░░░░░-░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ - ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

    ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░

    ░░░░░                                                                            ░.░. ░░░░░░░░