Решение по делу № 22-1616/2023 от 17.11.2023

УИД: 31RS0022-01-2023-003791-89                                                                                                   дело № 22-1616/2023

БЕЛГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Белгород                                                                                                             11 декабря 2023 года

Суд апелляционной инстанции Белгородского областного суда в составе:

председательствующего судьи Кондрашова П.П.,

судей Ремнёвой Е.В., Кононенко Ю.В.,

с участием:

прокурора Карташовой В.А.,

осужденного Маргвелашвили Ш.В.,

его защитника – адвоката Порошина С.Л.,

при ведении протокола секретарем Подрейко Е.С.,

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу адвоката Порошина С.Л. в интересах осужденного Маргвелашвили Ш.В. на приговор Свердловского районного суда г. Белгорода от 21 сентября 2023 года, которым

Маргвелашвили Ш.В., <данные изъяты> судимый:

- 25 июня 2021 года Свердловским районным судом г. Белгорода по ст. 264.1 УК РФ к обязательным работам на срок 300 часов (наказание отбыто 16 марта 2022 года), с лишением права заниматься деятельностью по управлению транспортными средствами на срок 2 года (наказание отбыто 06 июля 2023 года),

осужден:

- по ч. 1 ст. 222.1 УК РФ – к лишению свободы на срок 6 лет 6 месяцев со штрафом в доход государства в размере 50 000 рублей;

- по ч. 1 ст. 105 УК РФ – к лишению свободы на срок 10 лет;

- по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ – к лишению свободы на срок 9 лет с ограничением свободы на срок 1 год, с установлением ограничений: не уходить из места постоянного проживания (пребывания), где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы, в период с 22 до 07 часов; не выезжать за пределы муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы, и не изменять место жительства без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием наказания в виде ограничения свободы, с возложением обязанности являться в указанный специализированный государственный орган два раза в месяц для регистрации.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено Маргвелашвили Ш.В. наказание в виде лишения свободы на срок 12 лет в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год и штрафом в доход государства в размере 50 000 рублей, с установлением в период отбывания назначенного дополнительного наказания в виде ограничения свободы ограничений: не уходить из места постоянного проживания (пребывания), где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы, в период с 22 до 07 часов; не выезжать за пределы муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы, и не изменять место жительства без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием наказания в виде ограничения свободы, с возложением обязанности являться в указанный специализированный государственный орган два раза в месяц для регистрации.

В срок отбывания наказания зачтено время нахождения Маргвелашвили Ш.В. под стражей в период с 28 апреля 2023 года до дня вступления приговора в законную силу, из расчёта один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Гражданский иски С. и В. о взыскании компенсации морального вреда удовлетворены. Взыскано с Маргвелашвили Ш.В. в счет возмещения компенсации морального вреда:

- в пользу С. 200 000 рублей;

- в пользу В. 500 000 рублей.

Гражданский иск В. о взыскании с Маргвелашвили Ш.В. материального ущерба в виде расходов на погребение в сумме 39 413 рублей оставлен без рассмотрения, с разъяснением о возможности обратиться в суд с указанными исковыми требованиями в порядке гражданского судопроизводства.

Приговором суда разрешена судьба вещественных доказательств.

Потерпевшие В., С., своевременно и надлежащим образом уведомленные о дате, времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в суд апелляционной инстанции не явились, об уважительности причин неявки не сообщили, ходатайств об отложении судебного заседания от них не поступило. На основании ч. 3 ст. 389.12 УПК РФ апелляционное разбирательство проведено в отсутствие неявившихся лиц.

Заслушав доклад судьи Ремнёвой Е.В., изложившей содержание приговора, доводы апелляционной жалобы и возражений на неё, выступления: осужденного Маргвелашвили Ш.В. (посредством видеоконференцсвязи) и его защитника – адвоката Порошина С.Л., поддержавших доводы апелляционной жалобы, просивших об изменении приговора в части квалификации действий осужденного и о смягчении ему наказания; прокурора Карташовой В.А., возражавшей против удовлетворения апелляционной жалобы, просившей об оставлении приговора без изменения, суд апелляционной инстанции

У С Т А Н О В И Л:

Приговором суда Маргвелашвили Ш.В. признан виновным в незаконном хранении взрывного устройства, в убийстве человека и в покушении на убийство двух лиц.

Преступления совершены 18 апреля 2023 года в г. Белгороде при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Маргвелашвили Ш.В. признан виновным в незаконном хранении по месту своего жительства ручной оборонительной гранаты Ф-1, являющейся взрывным устройством промышленного изготовления, боеприпасом отечественного производства, в комплекте с взрывателем ручных гранат типа унифицированный запал ручной гранаты модернизированный (УЗРГМ), а также в убийстве Г. и в покушении на убийство Г. и С. путём подрыва указанной ручной гранаты.

В судебном заседании Маргвелашвили вину в совершении инкриминируемых ему преступлений не признал.

В апелляционной жалобе адвокат Порошин С.Л., действующий в интересах осужденного Маргвелашвили Ш.В., считает приговор суда незаконным и необоснованным, а выводы суда – не соответствующими фактическим обстоятельствам дела. Утверждает, что доводы его подзащитного об отсутствии умысла на убийство Г. и покушения на убийство Г., С., а также на хранение взрывного устройства, не опровергнуты. Просит учесть последовательность соответствующих показаний Маргвелашвили Ш.В. в ходе следствия и в судебном заседании.

Выражает убеждённость в ложности выдвинутой следствием версии о том, что умысел на убийство сформировался у Маргвелашвили Ш.В. из-за ссоры по поводу отсутствия забора. Ссылается на противоречивость показаний свидетелей П., Ц. и потерпевшей С. относительно конфликта с Маргвелашвили Ш.В. Обращает внимание на то, что участники событий находились в состоянии опьянения, степень которого следствием не выяснялась на предмет объективности их показаний. Ссылаясь на локализацию повреждений, причинённых потерпевшим и самому осужденному в передней части тела, высказывает убеждение в том, что, если они располагались лицом к Маргвелашвили Ш.В., следовательно не опасались его действий, иначе предприняли бы попытку скрыться.

Обращает внимание на уверенность Маргвелашвили Ш.В. в том, что найденный им предмет является муляжом, который он отбросил в глубину домовладения С., а впоследствии принёс к ней домой лишь для того, чтобы показать присутствующим. Как произошёл взрыв, осужденный не знает, чеку не выдергивал, скобу гранаты не удерживал, угроз никому не высказывал, умысла и мотива на убийство не имел. Высказывает версию о самоподрыве гранаты, которая может быть некачественно изготовленным муляжом взрывного устройства с остатками взрывчатого вещества. Считает, что причинённые участникам телесные повреждения не соответствуют техническим свойствам гранаты Ф-1. Просит учесть, что в результате взрыва пострадал и сам осужденный, который согласно заключению судебной психолого-психиатрической экспертизы не имеет психических отклонений и суицидальных наклонностей.

Ссылается на показания подсудимого, предположившего, что чеку мог нечаянно выдернуть Ц., а также на заключение экспертизы, согласно которой на предохранительной чеке с кольцом и скобе гранаты не установлен биологический материал, принадлежащий осужденному. Заявляет о том, что именно Ц. является виновным в подрыве гранаты, поскольку сам утверждал, что пытался удержать скобу гранаты и обхватывал руку Маргвелашвили Ш.В., после чего убежал с территории домовладения.

Выражает несогласие с квалификацией действий осужденного одновременно по ч. 1 ст. 105 УК РФ и по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, поскольку в этом случае лицо осуждается дважды за одни и те же действия вопреки положениям ч. 1 ст. 50 Конституции РФ.

Указывает на отсутствие в приговоре установленного времени, с которого его подзащитный, якобы, хранил гранату, а также на отсутствие доказательств, которые бы подтверждали факт хранения этого взрывного устройства по месту жительства осужденного.

Считает, что суд необоснованно отверг доводы стороны защиты о признании обстоятельством, смягчающим наказание Маргвелашвили Ш.В., противоправности и аморальности поведения потерпевших, явившихся поводом для преступления. Ссылается на то, что потерпевшая С. организовала на территории своего домовладения распитие спиртных напитков, сама являлась инициатором спора о заборе, позволяла вместе с Г. громкие и оскорбительные в нецензурной форме высказывания и обвинения в адрес Маргвелашвили Ш.В.

Кроме того, считает необоснованным приговор в части компенсации морального вреда в пользу В., так как судом не исследована степень её родства с Г. Ссылается на показания свидетеля К., согласно которым Г. неоднократно судим, находился в местах лишения свободы, вёл бродячий образ жизни.

Оспаривая выводы суда об удовлетворении исковых требований С., заявляет о том, что она фактически не является потерпевшей, так как уголовным законом не предусмотрено ответственности за причинение средней тяжести вреда здоровью по неосторожности.

Просит приговор отменить, оправдать Маргвелашвили Ш.В. по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ и по ч. 1 ст. 222.1 УК РФ, переквалифицировать его действия с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 109 УК РФ, и назначить ему минимальное наказание, предусмотренное за это преступление, а гражданские иски потерпевших С., В. о возмещении морального вреда – оставить без рассмотрения.

В возражениях государственный обвинитель С. и потерпевшая В. считают приговор законным и обоснованным, а назначенное осужденному наказание – справедливым. Просят оставить приговор без изменения, а апелляционную жалобу защитника осужденного – без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на неё, заслушав выступления сторон, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены или изменения приговора суда.

Уголовное дело рассмотрено судом первой инстанции с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства РФ, в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон.

Вина Маргвелашвили Ш.В. в совершении преступлений подтверждена исследованными в судебном заседании доказательствами, в том числе:

- показаниями потерпевшей С., Ц., П., прямо указавших на Маргвелашвили Ш.В., который совместно с ними и с Г. распивал спиртные напитки на территории домовладения С., а после произошедшей ссоры между ним с одной стороны и С., Г. с другой стороны Маргвелашвили Ш.В. принёс из своего домовладения гранату с выдернутой чекой, бросив её перед собой и перед Г. с С.;

- протоколом осмотра места происшествия (т. 1 л.д. 61-71), заключениями генетической (т. 2 л.д. 9-21) и дактилоскопической экспертиз (т. 2 л.д. 34-41), согласно которым на дворовой территории домовладения по месту жительства С. обнаружен труп Г. с множественными телесными повреждениями, лежащий на земле рядом с воронкой размером 20х20 см, глубиной 15 см, из которой изъяты металлические осколки разного размера. С территории домовладения изъяты окурки со следами слюны С., две пластиковые бутылки со следами пальцев рук, оставленными Маргвелашвили Ш.В. и Г., а также чека с кольцом и скоба с маркировкой;

- протоколами изъятия и осмотра предметов одежды Маргвелашвили Ш.В., С., Г., с имеющимися на них множественными повреждениями, металлических фрагментов из тела Г. (т. 1 л.д. 84-93, 94-97, т. 2 л.д. 138-140, 153-159, 161-162);

- заключением взрывотехнической экспертизы объектов (т. 2 л.д. 56-61), согласно которой изъятые с места происшествия фрагменты ударно-спускового взрывателя типа УЗРГМ (металлическая скоба (рычаг) и чека (шплинт) с кольцом), металлические осколки со следами «2,4,6-тринитротолуола (тротила)» и осколки из тела Г. являются фрагментами, образовавшимися при взрыве оборонительной ручной гранаты Ф-1 – промышленно изготовленного взрывного устройства, боеприпаса отечественного производства, в комплекте с взрывателем ручных гранат типа УЗРГМ. Штатным снаряжением гранаты Ф-1 является «2, 4, 6 – тринитротолуол (тротил)» массой 50-56 грамм, относящийся к бризантным взрывчатым веществам. Взрыватель типа УЗРГМ ручных гранат содержит заряд взрывчатых веществ, является взрывным устройством и элементом боеприпаса;

- заключением судебно-медицинского эксперта (т. 2 л.д. 99-103), согласно которому Г. причинены множественные ранения, являющиеся в совокупности взрывной травмой с осколочными ранениями правого легкого, сердца, печени, мягких тканей головы, туловища и конечностей, сопровождавшимися острой массивной кровопотерей вследствие кровоизлияния в правую плевральную и брюшную полости и наружного кровотечения, повлекшими развитие шока и последующую смерть Г. в срок, соответствующий 18 апреля 2023 года. В момент взрыва Г. находился в вертикальном (или близком к вертикальному) положении и был обращен к взрывному устройству правой боковой поверхностью тела;

- заключением судебно-медицинского эксперта (т. 2 л.д. 73-75), согласно выводам которого С. причинены в области лица и конечностей телесные повреждения в виде кровоподтеков, ссадин и рубцов, являющихся следствием заживления ран, единых по механизму и условиям образования, причиненных в короткий промежуток времени практически одномоментно и в комплексе (за счет ран в проекции левой кисти), повлекших средней тяжести вред здоровью по признаку длительного расстройства здоровья сроком свыше 21 дня, образовавшихся от действия тупых твердых предметов с ограниченными поверхностями в срок, который может соответствовать 18 апреля 2023 года. Для образования указанных повреждений достаточно однократного травматического воздействия, каким мог быть взрыв гранаты.

Всем доказательствам, исследованным в судебном заседании с участием сторон, суд первой инстанции дал надлежащую оценку в соответствии с требованиями ст.ст. 87, 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости, достоверности и достаточности для рассмотрения уголовного дела. Протоколы осмотров отвечают требованиям ст.ст. 83, 176-177, 180 УПК РФ.

Экспертизы проведены уполномоченными лицами, имеющими соответствующие образование, квалификацию и стаж экспертной работы, предупреждёнными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Выводы экспертов обоснованы и мотивированы, и у суда первой инстанции не имелось оснований им не доверять.

Допрошенные потерпевшие и свидетели предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Оснований для оговора осужденного указанными лицами в ходе судебного разбирательства не установлено, их показания последовательны, согласуются между собой и с иными доказательствами по уголовному делу, в том числе с результатами осмотров места происшествия и предметов, а также показаниями самого Маргвелашвили Ш.В.

Экспертами действительно не установлена принадлежность именно Маргвелашвили Ш.В. выявленных на чеке от гранаты клеток эпителия и следов пота, что обусловлено их непригодностью для идентификации ввиду смешения биологического материала от большого количества лиц (т. 2 л.д. 10-21). Однако такие результаты экспертизы не являются безусловным основанием для оправдания подсудимого, вина которого установлена на основании иных исследованных в судебном заседании доказательствах.

Вопреки автора жалобы, суд первой инстанции дал оценку в приговоре показаниям потерпевшей и свидетелей относительно нанесенного ей удара локтем Маргвелашвили Ш.В., посчитав их противоречивым и недостоверными, в том числе ввиду нахождения их в состоянии опьянения в момент происшествия и степени травматизации потерпевшей С. в результате взрыва, а также с учётом того, что Маргвелашвили Ш.В. обвинение в нанесении ударов потерпевшей не предъявлялось.

Между тем, в остальной части при описании обстоятельств развития конфликта и поведения его участников показания потерпевшей и свидетелей обоснованно признаны судом первой инстанции последовательными и непротиворечивыми.

Так, свидетели Ц., П., а также потерпевшая С. как на следствии (т. 1 л.д. 126-129, 140-142, 130-138), так и в судебном заседании, поясняли, что во время совместного распития спиртных напитков между С. и проживающим на соседнем участке Маргвелашвили Ш.В. произошла словесная ссора по поводу установки забора между их земельными участками. В ходе ссоры Маргвелашвили Ш.В. вёл себя агрессивно по отношению к С., за которую заступился Г. После продолжившегося уже между Г. и Маргвелашвили Ш.В. словесного конфликта, подсудимый ушел в сторону своего домовладения и тут же вернулся, удерживая в одой руке гранату, а в другой руке – чеку.

Предложенная автором апелляционной жалобы версия о том, что чеку из гранаты выдернул Ц., противоречит показаниям потерпевшей С., а также показаниям самого подсудимого, который в судебном заседании подтвердил, что именно он принёс на территорию домовладения С. предмет, похожий на гранату, с выдернутой из неё чекой, при этом отказался вставлять чеку обратно в гранату, проигнорировав соответствующую просьбу Ц.

Свидетель Ц. не отрицал того, что держал в своих руках чеку от гранаты, переданную ему Маргвелашвили Ш.В., после чего последний, отказавшись вставлять чеку в гранату пошёл с ней к Г. и С. со словами «нам всем конец», «всех вас сейчас взорву, а сам повешусь».

Из показаний С. следует, что Маргвелашвили Ш.В. подошёл к ним со словами «Я принёс вам подарок», после чего в ходе продолжившейся между ним и Г. ссоры по поводу забора, Маргвелашвили Ш.В. вытянул вперед руку и разжал её, в результате граната из его руки упала на землю, и произошёл взрыв.

Действия Маргвелашвили Ш.В. и избранное им орудие преступления свидетельствуют об умышленном характере действий осужденного, направленном на причинение смерти Г. и С., с которыми у него произошёл конфликт.

Заболеваний или иных состояний, исключающих способность осознавать характер и последствия своих действий и руководить ими, у осужденного не установлено, однако у Маргвелашвили Ш.В. экспертами выявлены признаки «<данные изъяты>», которые выражаются в эгоцентризме, лёгкости возникновения реакций раздражения, склонности к доминированию в межличностных отношениях при сохранности памяти и интеллектуальных критических способностей (т. 2 л.д. 125-128).

Указанные сведения о психических особенностях личности осужденного согласуются с показаниями допрошенных потерпевшей С. и свидетелей Ц., П. о возбужденном и агрессивном поведении Маргвелашвили Ш.В. в ходе развивавшегося словесного конфликта и после него.

С учётом изложенного утверждение подсудимого о шутливом характере своих действий и собственной убеждённости в том, что принесённая им граната является муляжом, обоснованно расценена судом первой инстанции как избранный способ защиты.

Приводимые стороной защиты доводы в обоснование своей позиции о несоответствии степени взрыва и поражающего воздействия техническим свойствам такого типа гранат, противоречат заключению экспертизы, которой установлен вид взрывного устройства, к которому относится граната, принесённая Мергвелашвили Ш.В. (т. 2 л.д. 56-61).

Рассуждения осужденного и его защитника об отсутствии у С. и Г. опасений относительно реальности исполнения Маргвелашвили Ш.В. угрозы подрыва гранаты не имеют значения для правильной оценки действий осужденного и направленности его умысла на причинение смерти потерпевшим.

Из показаний свидетелей Ц., П. и потерпевшей С. следует, что 18 апреля 2023 года после ссоры Маргвелашвили Ш.В. ушел на территорию своего домовладения, откуда вернулся с гранатой. Согласно показаниям самого подсудимого, кроме него никто не знал о местонахождении гранаты, которую незадолго до этого, 14 апреля 2023 года, он нашёл при уборке своего огорода.

С учётом изложенного суд первой инстанции пришёл к выводу о доказанности хранения подсудимым по месту своего жительства указанной гранаты, которая согласно заключению эксперта (т. 2 л.д. 56-61) является взрывным устройством промышленного изготовления, в отсутствие соответствующего разрешения и в нарушение требований п. 2 Постановления Правительства РФ от 12 июля 2000 года № 513 «О мерах по усилению государственного контроля за производством, распространением и применением взрывчатых веществ и отходов их производства, а также средств взрывания, порохов промышленного назначения и пиротехнических изделий в РФ», абзаца 4 Перечня видов продукции и отходов производства, свободная реализация которых запрещена, утвержденного Указом Президента РФ от 22 февраля 1992 года № 179, Федерального закона от 13 декабря 1996 года № 150-ФЗ «Об оружии». По смыслу закона длительность периода хранения не имеет значения для квалификации действий виновного.

Суд первой инстанции пришёл к обоснованному выводу о том, что Маргвелашвили Ш.В. бросая перед Г. и С. гранату с выдернутой из неё чекой, проигнорировав просьбы Ц. и предостережения Г. вставить чеку обратно, понимал и осознавал, что в результате таких действий может быть причинена смерть потерпевшим, сознательно допуская и желая наступления таких последствий, о чём свидетельствуют его слова о готовности покончить после этого жизнь самоубийством. Таким образом Маргвелашвили Ш.В. действовал умышленно. При этом по независящим от Маргвелашвили Ш.В. обстоятельствам от его действий наступила смерть только одного из двух лиц, умысел на убийство которых преследовал осужденный.

По смыслу уголовного закона убийство одного человека и покушение на убийство другого не может рассматриваться как оконченное преступление – убийство двух лиц. В таких случаях независимо от последовательности преступных действий содеянное следует квалифицировать по ч. 1 или ч. 2 ст. 105 и по ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ (п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 года № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»).

При установленных обстоятельствах, суд первой инстанции квалифицировал действия Маргвелашвили Ш.В. по:

- ч. 1 ст. 222.1 УК РФ – незаконное хранение взрывного устройства;

- ч. 1 ст. 105 УК РФ (по факту убийства Г.) – убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку;

- ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ (по факту покушения на убийство Г. и С.) – покушение на убийство двух лиц, то есть покушение на умышленное причинение смерти двум лицам, если при этом преступление не было доведено до конца по независящим от этого лица обстоятельствам.

С такой квалификацией действий виновного суд апелляционной инстанции соглашается. Доводы стороны защиты о том, что при такой квалификации действий Маргвелашвили Ш.В. несёт двойную уголовную ответственность за одно и то же деяние, основаны на неверном понимании уголовного закона.

Оснований для изменения квалификации действий осужденного, а равно для его оправдания, суд апелляционной инстанции не усматривает.

Наказание Маргвелашвили Ш.В. назначено в соответствии с требованиями ст. 6, ст. 60 УК РФ, с учётом имеющих значение для дела сведений, характера и степени общественной опасности совершённых умышленных двух особо тяжких преступлений против личности и одного тяжкого преступления против общественной безопасности, данных о личности виновного, наличия смягчающих и отсутствия отягчающих наказание обстоятельств, влияния назначенного наказания на исправление осужденного, что нашло отражение в мотивировочной части приговора.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание виновного, судом первой инстанции в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ признаны раскаяние в содеянном, принесение извинений потерпевшим, состояние здоровья.

Вопреки доводам автора апелляционной жалобы суд первой инстанции тщательно проанализировал поведение потерпевших С. и Г. во время обоюдного словесного конфликта, развившегося в процессе совместного с осужденным употребления спиртных напитков. Оснований для признания поведения потерпевших противоправным или аморальным в качестве обстоятельства, смягчающего наказание виновного, в ходе судебного разбирательства не установлено. С мотивами такого решения, подробно изложенными в приговоре, суд апелляционной инстанции соглашается.

Все данные о личности виновного, представленные сторонами, учтены судом первой инстанции в полной мере, в том числе: наличие неснятой и непогашенной судимости за преступление небольшой тяжести против безопасности дорожного движения, отсутствие привлечений к административной ответственности, положительная характеристика по последнему месту учёбы и свидетелем К., отрицательная характеристика по месту жительства и удовлетворительная характеристика по месту содержания под стражей, проживание с сожительницей, наличие заболеваний у его отца (т. 2 л.д. 204-205, 214-215, 219).

С учётом установленных данных о личности виновного, характера и степени общественной опасности совершённых преступлений, суд первой инстанции пришёл к обоснованному выводу о том, что цели наказания, предусмотренные ст. 43 УК РФ, могут быть достигнуты при назначении Маргвелашвили Ш.В. наказания только в виде реального лишения свободы с обязательным дополнительным наказанием в виде штрафа по ч. 1 ст. 222.1 УК РФ и с обязательным дополнительным наказанием в виде ограничения свободы по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, с установлением ограничений в соответствии с ч. 1 ст. 53 УК РФ. С мотивами такого решения, подробно изложенными в приговоре, суд апелляционной инстанции соглашается.

Заболеваний, препятствующих отбыванию лишения свободы, перечень которых утвержден Постановлением Правительства РФ от 06 февраля 2004 года № 54, у осужденного не выявлено.

Исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами совершённых преступления, поведением виновного во время их совершения или после них, а равно иных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступлений, которые возможно расценить как основания для применения ч. 6 ст.15, ст.ст. 64, 73 УК РФ и изменения категории совершённых преступлений на менее тяжкую, либо назначения более мягкого наказания, чем лишение свободы или условного наказания, судом первой и апелляционной инстанции не установлено.

Окончательное наказание назначено осужденному по совокупности преступлений, путём частичного сложения наказаний, при правильном применении ч. 3 ст. 69 УК РФ.

Назначенное осужденному наказание как за каждое преступление, так и по их совокупности, является справедливым и соразмерным содеянному. Оснований для его смягчения суд апелляционной инстанции не усматривает.

Отбывание лишения свободы судом первой инстанции назначено Маргвелашвили Ш.В. в исправительной колонии строгого режима в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ, поскольку он совершил особо тяжкие и тяжкое преступление и ранее не отбывал лишение свободы. Предусмотренные уголовным законом основания для изменения осужденному режима отбывания наказания отсутствуют.

Время содержания под стражей до вступления приговора в законную силу зачтено осужденному в срок лишения свободы по правилам п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, с учётом вида исправительного учреждения, в котором ему определено отбывание лишения свободы.

Гражданские иски потерпевших С. и В. в части возмещения компенсации морального вреда разрешены судом первой инстанции в соответствии со ст.ст. 151, 1099-1101 ГК РФ, с учётом фактических обстоятельств, в результате которых причинён потерпевшим моральный вред, характера и степени перенесённых С. страданий в результате причинения ей вреда здоровью, характера и степени страданий В., понесённых в результате смерти Г.

Вопреки доводам автора апелляционной жалобы, в ходе судебного разбирательства установлено, что В., по сути, являлась единственным близким человеком для Г., знала его родителей, помогала ему в быту после их смерти, участвовала в организации его похорон.

Суждения стороны защиты о том, что С. не является потерпевшей, а потому не может предъявлять требований о компенсации морального вреда, противоречат уголовно-процессуальному закону. Ввиду того, что умысел осужденного был направлен на причинение смерти С., однако не был доведен до конца по независящим от него обстоятельствам, то по смыслу уголовного и уголовно-процессуального закона, независимо от тяжести причинённого ей вреда, в соответствии с ч. 1 ст. 42 УПК РФ она является потерпевшей от преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, и согласно положениям ч.ч. 3,4 ст. 42 УПК РФ имеет право на возмещение причинённого ей в результате этого преступления вреда.

При этом в ходе судебного разбирательства установлено, что С. в результате этого преступления причинен средней тяжести вред здоровью, в связи с чем суд первой инстанции, исходя из степени перенесённых ею страданий, обосновано признал за ней право на компенсацию морального вреда.

Размер компенсации в пользу потерпевших определён судом первой инстанции с соблюдением принципа разумности и справедливости. Оснований для изменения приговора в этой части суд апелляционной инстанции не усматривает.

Нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение приговора, по делу не установлено. Оснований для удовлетворения апелляционной жалобы защитника осужденного не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 389.20, ст. 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ОПРЕДЕЛИЛ:

Приговор Свердловского районного суда г. Белгорода от 21 сентября 2023 года в отношении Маргвелашвили Ш.В. – оставить без изменения,

апелляционную жалобу адвоката Порошина С.Л. – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Первый кассационный суд общей юрисдикции в кассационном порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу приговора, а осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора, вступившего в законную силу.

Лицо, подавшее кассационную жалобу (представление), вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции, о чем необходимо указать в кассационной жалобе (представлении).

Председательствующий судья

Судьи