Решение по делу № 2-50/2018 от 29.08.2017

Дело № 2-50/2018

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

30 октября 2018 года                             г. Сосновый Бор

Сосновоборский городской суд Ленинградской области в составе:

председательствующего судьи И.И. Колотыгиной

при секретаре Полыниной Е.А.

с участием прокурора Куликовой Е.Н.

с участием истца Кулешовой Е.Л., представителей истца Кулешовой Е.Л – Медвецкой А.Е., и Зиновьевой О.В., действующих на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ сроком на <данные изъяты> года, истца Кулешовой Р.И., представителя истцов, адвоката Зиновьевой О.В., представившей ордера №, №, №, и удостоверение №, также действующей по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ, сроком на <данные изъяты> года, представителя ответчика – Варнавского Д.М., действующего на основании доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ, сроком до ДД.ММ.ГГГГ, представившего ордер №, и удостоверение №, представителя ответчика – Давиденко М.Ю., действующего по доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ. по ДД.ММ.ГГГГ., 3-го лица – Дунаевой Т.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Кулешовой Елены Леонидовны, Кулешовой Риммы Ивановны, Кулешовой Риммы Ивановны к ФГБУЗ «ЦМСЧ № 38» ФМБА России о возмещении имущественного вреда, компенсации морального вреда, причиненного смертью близкого человека,

У С Т А Н О В И Л:

Истцы Кулешова Е.Л.. Кулешова Р.И., Кулешова Р.И. обратились в суд с иском к ответчику ФГБУЗ «Центральная медико-санитарная часть № 38» с названными требованиями. В обоснование иска указали, что в результате некачественного оказания ФИО9 медицинской помощи на этапе стационарной помощи, скорой медицинской помощи, амбулаторном этапе, которое, в свою очередь привело к несвоевременному диагностированию имеющейся у пациента патологии, пациент умер. В связи со смертью близкого человека истцам был причинен имущественный и моральный вред. Просили взыскать с ответчика в возмещение имущественного вреда в пользу Кулешовой Е.Л сумму в размере 98.004 рублей, в качестве компенсации морального вреда сумму в размере 5.000.000 рублей; в пользу Кулешовой Р.И. компенсацию морального вреда, причиненного смертью близкого человека, в размере 5.000.000 рублей; в пользу Кулешовой Р.И. компенсацию морального вреда, причиненного в результате смерти близкого человека в размере 5.000.000 рублей.

В ходе рассмотрения дела в качестве 3-х лиц были привлечены Лифанов А.С. и Дунаева Т.В.

В судебном заседании истец Кулешова Е.Л. поддержала заявленные требования, и доводы, изложенные в иске, а также пояснения, представленные в материалы дела представителем (л.д.181-186). Дополняла суду, что является дочерью умершего ФИО9 На 2015г. работала у ответчика в должности медицинской сестры паллиативного отделения. Полагала, что отцу была оказана ненадлежащая помощь, его можно было спасти, считает, что в действиях работников ответчика – халатное отношение. Ее мать, Кулешова Р.И., жена умершего ФИО9, являлась и является <данные изъяты>, не могла себя в полном объеме обслуживать, везде ходила с папой. Мать с отцом проживали совместно, и отец не дожил до 50-летнего юбилея свадьбы один месяц. Отец был очень дорог ей и матери, истцу тяжело смотреть на мать, как она переживает смерть отца. Полагала, что противоправность действий работников ответчика заключается в не госпитализации отца, и что вовремя не оказали помощь. 11.04.2015г. никаких инъекций отцу не вводила, трамадол не вводила. Отец был практически в бессознательном состоянии, было низкое давление. Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела не обжаловала. При осмотре отца Дунаевой Т.В., на ее вопросы о жалобах отвечала она. Перед приходом Дунаевой Т.В. не помнит, общался с ней отец или нет, но помнит, что жаловался на боли в боку. Отвечал на ее вопросы жестом головой. После 30.03.2015г. отец принимал «омез», и еще лекарства, но какие именно, вспомнить не могла. Об <данные изъяты> у отца с 2013г. ей ничего неизвестно. После выписки, не помнит, выполнялись ли рекомендации врача, или нет.

В судебном заседании истец Кулешова Р.И. требования и доводы, изложенные в иске поддержала. Поясняла, что является внучкой умершего ФИО9, зарегистрирована в г. Сосновый Бор, но с 2008г. проживает в Санкт-Петербурге. Но каждые выходные приезжала в г. Сосновый Бор, и жали с дедушкой и бабушкой. С дедушкой были самые доверительные и близкие отношения, он был самый близкий человек, и она потеряла фактически отца, т.к. воспитывалась без отца, и дедушка заменил ей его. Когда дедушка лежал в больнице, навещала его, он выглядел плохо, говорил, что болит бок. Так как дедушка был военный человек, ей, как внучке, на здоровье, не жаловался. Неизвестно, что врачи искали <данные изъяты> у дедушки. Рекомендации врачей после обследования в 2014г. неизвестны, также неизвестно, выполнялись они или нет.

В судебном заседании представитель истцов, Зиновьева О.В. полагала требования истцов законными и обоснованными. Поддержала доводы, изложенные в исковом заявлении, и письменных пояснениях (л.д.181-186). Полагала, что ответчик, как юридическое лицо должен доказать отсутствие вины, а они, как истцы, - противоправность действия, причинение вреда и причинно-следственную связь, которые, по ее мнению, доказаны, и подтверждены материалами дела. Полагала, что ответчиком оказаны медицинские услуги ненадлежащего качества., что подтверждается заключением судебно-медицинской экспертизы, проведенной в рамках гражданского дела. Не отрицала, что в возбуждении уголовного дела было отказано в связи с отсутствием состава преступления, указав, что отсутствие состава преступления и гражданская ответственность – разные вещи. К доводам представителя ответчика об отсутствии прямой причинной следственной связи отнеслась критически, указывая, что имеется причинно-следственная связь между дефектами оказания медицинской помощи, а установление прямой связи закон не предусматривает. Также просила учесть, что никто истцам не принес извинений или соболезнования., и представитель ответчика перекладывает вину на истцов, указывая на невнимательность. Обратила внимание, что дефекты оказания медицинской помощи установлены, и доводы ответчика, порочащие заключение экспертов, не основаны на законе.

В судебном заседании представитель ответчика, Варнавский Д.М., с требованиями истцов был не согласен в полном объеме, ни по праву, ни по размеру, указывая на предъявление иска по надуманным и необоснованным основаниям. Полагал, что ФГБУЗ ЦМСЧ-38 является ненадлежащим ответчиков. Ссылаясь на Постановление Пленума ВС РФ №17 от 28.06.2012г., ст. 1096 ч.2 ГК РФ, указал, что применение истцами ст. 1068 ГК РФ ошибочно, отсутствует состав деликта. Утверждал, что ответственность наступает при наличии вины, противоправных действий, и прямой причинно-следственной связи между действиями (бездействиями) и причиненным вредом. Указал, что следственные органы однозначно пришли к выводу об отсутствии уголовно наказуемого деяния, поскольку нет состава преступления. Вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, которое истцами не обжаловалось. Кулешова Е.Л., будучи дочерью, и медицинским работником, невнимательно отнеслась к отцу, не вызвала повторно скорую, не успокоилась, если жаловался на боли, невнимательно отнеслась к ситуации. Просил в удовлетворении требований истцов отказать. Также обратил внимание суда, что в состав экспертной комиссии входят только два штатных эксперта, а остальные эксперты из других мест, что является грубейшим нарушением закона об экспертной деятельности.

В судебном заседании представитель ответчика Давиденко М.Ю. пояснял, что назначен на должность заместителя начальника по медицинской части с августа 2016г., и с данным случаем знаком из медицинских документов и материалов дела. И ему бросается в глаза противоречия, изложенные здесь и жалобами, указанными в медицинских документах. Эксперты указывают об атепичности течения болезни, и связывают с применением трамадола, однако, данный препарат был отменен в стационаре за 4 суток до выписки ФИО9 В связи с чем, он делает вывод, что трамадол применялся, либо течение <данные изъяты> было не типичным. Обратил внимание, что невозможно проследить, как выполнялись рекомендации врачей. Также дополнял, что истцы естественно испытали утрату и потерю близкого человека, но говорить, что причиной смерти явилось халатное отношение работников ЦМСЧ-38, не доказано.

В судебном заседании Дунаева Т.В. с требованиями истцов была не согласна, поддержала позицию ответчика. Также поясняла, что по приезду по вызову, на ее вопросы большую часть отвечала Кулешова Е.Л., и записи сделаны с ее слов. ФИО9 был в сознании. Со слов Кулешовой Е.Л., ранее назначенные рекомендации врача ими выполнялись. Жалоб на боли в животе не было, когда она осматривала пациента, вопрос о госпитализации не возникал, и она порекомендовала вызвать в понедельник терапевта, сделать фиброгастероскапию. ФИО9 лежал в постели, с ней не разговаривал, но был в сознании. Когда уходила, Кулешова Е.Л. спросила, можно ли применить анальгетики и трамадол, на что она, Дунаева Т.В. ответила, врач разберется. По ее мнению, необходимости в госпитализации не было, истцу поясняла, что необходимо дополнительное обследование отцу. Из анамнеза признаков незамедлительного обследования не было. Помнит, какие объяснения давала в ходе следствия, подтвердила, что давала правдивые пояснения.

Истец Кулешова Р.И., в судебное заседание не явилась, в материалы дела представлено ее заявление, о рассмотрении дела в ее отсутствие.

3-е лицо, Ливанов А.С. будучи надлежащим образом извещавшийся о месте и времени проведения судебного заседания, в суд не явился. Конверт возвращен за истечением срока хранения.

Суд, с учетом ст.ст. 119, 167 ГПК РФ счел возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Выслушав лиц, участвующих в деле, заслушав прокурора Куликову Е.Н., полагавшую, что требования истцов о компенсации морального вреда подлежат частичному удовлетворению, суд приходит к следующему.

Из материалов дела следует, и установлено судом, что Кулешова Римма Ивановна, ДД.ММ.ГГГГ. рождения является супругой ФИО9, Кулешова Е.Л., ДД.ММ.ГГГГ. рождения является дочерью ФИО9, Кулешова Р.И., ДД.ММ.ГГГГ. рождения является внучкой ФИО9 (л.д.38-40).

В период с 18.03.2015г. по 30.03.2015г. ФИО9 находился на стационарном лечении в терапевтическом отделении ФГБУЗ ЦМСЧ-38 ФМБА России.

11.04.2015г. по адресу проживания была вызвана бригада скорой помощи, а затем ФИО9 был осмотрен дежурным врачом-терапевтом.

12.04.2015г. ФИО9 скончался (л.д.36).

В соответствии с представленной справкой о смерти № от ДД.ММ.ГГГГ года причиной смерти ФИО9 явились <данные изъяты> (л.д. 37).

На основании постановления старшего следователя следственного отдела по г. Сосновый Бор следственного управления Следственного комитета РФ ФИО12 от 19.04.2017г., в возбуждении уголовного дела в отношении Дунаевой Т.В., ФИО13, Лифанова А.С. было отказано, по основаниям, предусмотренным п.2 ч.1 ст. 24 УПК РФ – за отсутствием в их действиях состава преступления, предусмотренного ч.2 ст. 109 УК РФ.

По общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины.

Установленная статьей 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В соответствии со ст. 1095 ГК РФ вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу гражданина вследствие недостатков услуги, подлежит возмещению лицом, оказавшим услугу, независимо от наличия вины. Для компенсации морального вреда необходимо наличие вины, при этом вина медицинского учреждения в некачественном оказании медицинских услуг презюмируется (п. 2 ст. 401, п. 2 ст. 1064 ГК РФ, п. 5 ст. 14 Закона о защите прав потребителей).

Согласно ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В соответствии со ст. 98 Федерального закона РФ от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", в случае нарушения прав граждан в области охраны здоровья вследствие недобросовестного выполнения медицинскими и фармацевтическими работниками своих профессиональных обязанностей, повлекшего причинение вреда здоровью граждан или их смерть, ущерб возмещается в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации. Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленными законодательством Российской Федерации.

Согласно ст. 14 Закона «О защите прав потребителей» вред, причиненный здоровью потребителя, вследствие недостатков услуги, подлежит возмещению в полном объеме.

В соответствии со ст. 15 Закона «О защите прав потребителей» моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения исполнителем его прав, предусмотренных законодательством о защите прав потребителей, подлежит возмещению причинителем вреда при наличии его вины.

Согласно ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства.

Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические и нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

    Из заключения экспертов комиссии судебно-медицинской экспертизы №, проведенной по представленным материалам дела (л.д.125-167), следует: «….При нахождении ФИО9 на стационарном лечении были выполнены все необходимые мероприятия для диагностики имевшихся у нее <данные изъяты>, контроля лечения заболеваний в соответствии с Приказом Минздрава России от 29.12.2012 N 1658н "Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при пневмонии средней степени тяжести" и Приказом от 28 декабря 2012 г. N 1592н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при плеврите».

В то же время появление у ФИО9 20.03.15 г. болей в левом подреберье, практически не снимаемых введением растворов анальгина и димедрола, в эпигастральной области (отмечены 24.03.15 г., 27.03.15 г.) требовало более подробного целенаправленного сбора анамнеза: связь болей с приемом пиши, ночные или дневные боли, продолжительность, иррадиация, когда боли впервые появились и т.д. Судя по имеющимся в медицинской карте данным, сбор анамнеза в должном объеме не был осуществлен…. Однако в стационаре не были проведены необходимые диагностические мероприятия, такие как фиброгастродуоденоскопия (ФГДС), ультразвуковое исследование органов брюшной полости, в связи с чем, <данные изъяты> не была диагностирована у ФИО9 в период его пребывания в стационаре. Наличие у пациента ФИО9 <данные изъяты> в период госпитализации подтверждается хроническим арактером язвы, установленным при патологоанатомическом исследовании трупа № от ДД.ММ.ГГГГ г…… Наличие у пациента ФИО9 болей в животе даже на фоне введения анальгетиков (в том числе и трамадола) требовало проведения дополнительных диагностических исследований для выявления причины этих болей (ФГДС, УЗИ органов брюшной полости), но которые не были проведены в стационаре.

Выписка ФИО9. из стационара ФГБУЗ «ЦМСЧ № 38» ФМБА России 30 марта 2015 г. с учетом наличия у него болей в животе не выясненного происхождения была преждевременной. Пациенту требовалось дообследование в условиях стационара, либо в амбулаторных условиях, что должно было быть рекомендовано при выписке.

…. Наличие дефектов оказания медицинской помощи ФИО9. указывает на то. что в ФГБУЗ «ЦМСЧ № 38» ФМБА России с 18 марта 2015 г. по 30 марта 2015 г. ему оказана медицинская помощь ненадлежащего качества.

Данные в карте вызова бригады свидетельствуют о достаточном (для условий оказания скорой помощи вне стационара) объеме как осмотра пациента, так и его инструментального обследования (измерение частоты пульса и АД, ЭКГ, пульсоксиметрия, измерение глюкозы крови, термометрия).

Как следует из записей в карте вызова скорой медицинской помощи от 11 апреля 2015 г., жалоб пациент во время осмотра не предъявлял.

Данные объективного осмотра врачом скорой помощи были интерпретированы верно.

Диагноз, приведший к смерти пациента, во время осмотра бригадой сокрой медицинской помощи установлен не был. Однако, следует отметить, что установка развернутого клинического диагноза не является целью работы скорой медицинской помощи, так как перед данной службой ставятся иные задачи. Убедительных показаний для экстренной госпитализации пациента на момент осмотра врач скорой помощи не имел.

…На основании изучения представленных документов (карта вызова бригады скорой помощи от 11 апреля 2015 г., показания врача скорой помощи) дефекты в оказании медицинских услуг больному ФИО9. не усматриваются.

Врач скорой помощи, выезжавший утром 11 апреля 2015 г. к больному ФИО9, выставил диагноз «<данные изъяты>», что является не корректным. Следовало сформулировать диагноз, как «<данные изъяты>», так к тому моменту, когда он прибыл для осмотра пациента явления коллапса отсутствовали. Этот недочет является несущественным и не оказал негативного влияния на оказанную пациенту помощь и течение имевшегося у ФИО9 заболевания.

    … При посещении участковым врачом-терапевтом 11 апреля 2015 г. в 15 час. 30 мин. ФИО9 состояние пациента было тяжелым, что подтверждается признаками сердечно-легочной недостаточности отмеченных участковым врачом- терапевтом (частота дыхания 22 в минуту, снижение артериального давления до 64/50 мм рт.ст.), снижением температуры тела до 36,0°С, болезненностью живота во всех отделах. В пользу этого вывода свидетельствует также наличие у пациента <данные изъяты>, что следует из данных патологоанатомического исследования трупа.

    Осмотр ФИО9 осуществлен врачом-терапевтом 11 апреля 2015 г. не в полном объеме…. Жалобы ФИО19 JI.H., данные анамнеза и результаты объективного осмотра :врачом-терапевтом интерпретированы неправильно, на что указывает установленный врачом диагноз «<данные изъяты>» при наличии у пациента на момент смотра <данные изъяты>. Следует пояснить, что врачом-терапевтом диагноз не был установлен, так как запись «<данные изъяты>» может быть планом диагностических мероприятий, но не является диагнозом.

    …. Участковым врачом-терапевтом не предприняты полные, своевременные и адекватные действия для её выявления или исключения хирургической патологии, так :-:ак при данной клинической ситуации требовалась экстренная госпитализация пациента в медицинский стационар в связи с болями в животе неясного происхождения, которые сопровождались общей реакцией организма в виде резкого падения артериального давления (64/50 мм рт.ст.) у больного с хронической артериальной гипертензией, одышки (учащение дыхательных движений до 22 в минуту), снижения температуры тела до 36,0°С.

Назначенное пациенту ФИО9. врачом-терапевтом 11 апреля 2015 г. лечение не было показано, так как лекарственные препараты «платифиллин», «но-шпа», «анальгин с димедролом» при болях в животе неизвестной этиологии вводить категорически нельзя, т.к. они снимают симптом боли, который является основной ; оставляющей постановки диагноз <данные изъяты> в хирургии.

При оказании медицинской помощи ФИО9. 11.03.15 г. врачом- терапевтом ФГБУЗ «ЦМСЧ № 38» ФМБА России, были допущены следующие дефекты, связанные с нарушением общепринятой практики, изложенной в учебниках, биографиях, методических рекомендациях (см. список литературы):

осмотр ФИО9 осуществлен врачом-терапевтом 11 апреля 2015 г. не в полном объеме (см. ответ на 13 вопрос);

данные анамнеза и результаты объективного осмотра врачом-терапевтом интерпретированы неправильно, на что указывает установленный врачом диагноз <данные изъяты>» при наличии у пациента на момент осмотра <данные изъяты>;

ошибочная тактика ведения пациента в виде амбулаторного лечения, вместо экстренной госпитализация пациента в медицинский стационар в связи с болями в животе неясного происхождения, которые сопровождались общей реакцией организма (резкого падения артериального давления (64/50 мм рт.ст.) у больного с хронической артериальной гипертензией, одышкой, снижения температуры тела до 36,0°С);

назначение пациенту с болями в животе неясного происхождения лекарственных препаратов «платифиллин», «но-шпа», «анальгин с димедролом» вводить которые категорически нельзя, т.к. они снимают симптом боли, который является основной

-оставляющей постановки диагноз острого живота в хирургии.

Наличие дефектов оказания медицинской помощи ФИО9. указывает на то, что в ФГБУЗ «ЦМСЧ № 38» ФМБА России при его обращении за медицинской помощью к врачу-терапевту 11 апреля 2015г. ему была оказана медицинская помощь ненадлежащего качества.

    По данным медицинских документов, включая протокол патологоанатомического исследования трупа, данные микроскопического исследования, при обращении пациента ФИО14 11 апреля 2015 г. за медицинской помощью к участковому врачу-терапевту в апреле 2015 г. в 15 час. 30 мин. <данные изъяты> уже состоялась и имелся <данные изъяты>, что подтверждается:

клиническими данными в виде болезненности живота во всех отделах при пальпации, что сопровождалось резким снижением артериального давления до 64/50 мм рт.ст., одышкой (22 дыхательных движения за 1 минуту), снижением температуры тела (36,0°С), которые характерны для синдрома системной воспалительной реакции;

морфологические данные о <данные изъяты> у ФИО14 не менее чем за одни сутки до смерти.

При обращении за скорой медицинской помощью 11.04.15 г. в 09 часов 38 минут исходя из морфологических данных, указывающих на начало развития <данные изъяты> вследствие <данные изъяты> не менее чем за 1 сутки до смерти, нельзя исключить, что в это время <данные изъяты>, приведшая к <данные изъяты>, уже состоялась.

Однако в карте вызова скорой медицинской помощи от 11.03.15 г. отсутствуют клинические данные, встречающиеся при <данные изъяты> (жалоб не предъявляет, сознание ясное, поведение спокойное, АД 100/60 мм рт.ст., пульс 65 в минуту, температура тела 36,7°С, частота дыхания 18 в минуту, живот мягкий, безболезненный), что не позволяет достоверно, опираясь как на клинические, так и морфологические данные, высказаться о наличии у ФИО9. <данные изъяты> во время оказания ему скорой медицинской помощи

Следует пояснить, что нетипичное течение <данные изъяты>, отраженное в медицинских документах, может быть связано с такими объективными факторами, как старческий возраст пациента, его истощение, введение пациенту трамадола2 (как в медицинском стационаре, так и дома), который в связи с выраженным обезболивающим эффектом приводит к стертости клинической картины <данные изъяты>.

Между дефектами оказания медицинской помощи (медицинских услуг) ФИО9 в ФГБУЗ «ЦМСЧ № 38» (за исключением дефекта, связанного с отсутствием рекомендаций о необходимости проведения в амбулаторных условиях диагностических мероприятий по установлению заболевания почек) и наступлением его смерти усматривается причинно-следственная связь непрямого характера, так как эти дефекты явились неблагоприятными условиями, которые не позволили прервать патологический процесс (<данные изъяты>) или уменьшить его выраженность, но которые не явились причиной смерти ФИО19 JI.H.».

    Заключениями комиссионных судебно-медицинских экспертиз (проведенных в рамках уголовного расследования) № №, № (том 2 л.д.13-47,57-87, 179-219 материала проверки КРСП №) также установлены дефекты оказания медицинской помощи ФИО9, в том числе лечебное пособие врачом бригады скорой помощи 11.04.2015г. не выполнено, не предложена госпитализация для допобследования и лечения в условиях стационара; предложенная дежурным врачом терапевтом 11.04.2015г. терапия с применением спазмолитических средств в условиях болевого синдрома неясного генеза не обоснована, организационные меры по осуществлению медицинской эвакуации не предприняты. Несомненно, что своевременная госпитализация с адекватным диагностическим пособием в условиях стационара повышала шансы на благоприятный исход (а возможно и предотвращение) проявившегося впоследствии осложнения.

    Кроме того, дефекты оказания медицинской помощи также подтверждены справкой ФГБУЗ ЦМСЧ ФМБА России по экспертизе качества оказания медицинской помощи ФИО9 (том 2 л.д.93 материала проверки КРСП №).

    Суд принимает вышеуказанные заключения экспертов, в том числе комиссионное заключение экспертов судебно-медицинской экспертизы, проведенной в рамках гражданского дела, поскольку основания не доверять данному заключению у суда отсутствуют.

Экспертиза проведена с соблюдением установленного процессуального порядка комиссией экспертов, обладающих специальными познаниями в соответствующей области медицины для разрешения поставленных перед ними вопросов и имеющих длительный стаж экспертной работы, методы, использованные при экспертном исследовании, и сделанные на его основе выводы, обоснованны, не противоречат и другим собранным по делу доказательствам, оснований, сомневаться в компетентности и объективности экспертов, не имеется.

При этом, экспертам были разъяснены их права и обязанности, предусмотренные статьей 85 ГПК РФ; эксперты в установленном законом порядке были предупреждены об уголовной ответственности по статье 307 УК РФ.

Надлежащих доказательств, указывающих на недостоверность проведенной экспертизы, либо ставящих под сомнение ее выводы, суду представлено не было.

В связи с чем, судом было отказано в удовлетворении ходатайства представителя ответчика Варнавского Д.М. о вызове эксперта-организатора ФИО15, который ставил под сомнение нормативную базу, примененную экспертами. Ходатайств о проведении повторной либо дополнительной экспертизы стороной ответчика не заявлялось.

Более того, доводы представителя ответчика, что экспертиза была проведена двумя штатными экспертами, а остальные были привлеченные эксперты, что является грубейшим нарушением, суд считает не состоятельными, поскольку, согласно определения суда, формирование персонала состава экспертов для проведения экспертизы была возложена на руководителя Санкт-Петербургского государственного учреждения здравоохранения «Бюро судебно-медицинской экспертизы». При этом, данные доводы, не опровергают, и не ставят под сомнение заключение экспертов, их квалификацию, которые в установленном порядке были предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ.

Таким образом, учитывая названные правовые нормы, и установленные обстоятельства, суд считает правомерным предъявление иска к ЦМСЧ-38, поскольку врачи, оказывающие медицинскую помощь ФИО9, являются работниками ЦМСЧ-38, и состоят с ними в трудовых отношениях, что установлено судом и не оспаривалось ответчиком.

В связи с чем, доводы представителя ответчика, что ФГБУЗ ЦМСЧ-38 является ненадлежащим ответчиком, суд считает не состоятельными, а к ссылке на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела – критически.

При этом, суд учитывает, что представленная в следственный комитет медицинская карта ФИО9, копия которой представлена в материалы гражданского дела (л.д.80-84), отличается по записям, указанным в оригинале медицинской карты (л.д. 81 и оборот и лист 6 мед.карты).

Вышеизложенное позволяет сделать вывод суду, что указанные дефекты (не проведение необходимых диагностических мероприятий, в связи с чем, не была диагностирована <данные изъяты>; преждевременная выписка из стационара; назначение анальгетиков, вводить которые при болях в животе неизвестной этиологии категорически нельзя; отсутствие при выписке рекомендаций по проведению диагностических мероприятий в амбулаторных условиях, направленных на установление причины болей в животе у пациента; осмотр врачом-терапевтом 11.04.2015г. осуществлен не в полном объеме; не предприняты полные, своевременные и адекватные действия для выявления заболевания или исключения хирургической патологии; требовалась экстренная госпитализация пациента в связи с болями в животе неясного происхождения; назначение врачом-терапевтом пациенту с болями неясного происхождения препаратов «платифиллин», «но-шпа», «анальгин с димедролом» вводить которые категорически нельзя) при оказании медицинской помощи повлияли на ухудшение состояния здоровья ФИО9, то есть врачи ЦМСЧ-38, оказали услуги, не отвечающие требованиям безопасности жизни или здоровья.

Между дефектами оказания медицинской помощи ФИО9 в ФГБУЗ ЦМСЧ-38 (за исключением дефекта, связанного с отсутствием рекомендаций о необходимости в амбулаторных условиях диагностический мероприятий по установлению заболевания почек) и наступлением смерти усматривается причинно-следственная связь непрямого характера.

Вышеуказанные дефекты явились неблагоприятными условиями, которые не позволили прервать патологический процесс или уменьшить его выраженность, но которые не явились причиной смерти.

В связи с чем, к доводам представителя ответчика Варнавского Д.М., что вина и халатное отношение родственников умершего к здоровью ФИО9, суд относится критически.

Согласно ч.1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основании своих требований и возражений.

Согласно ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

    Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Оценив имеющиеся доказательства, суд приходит к выводу о том, что работниками ФГБУЗ ЦМСЧ-38 ФМБА России медицинская помощь ФИО9 была оказана ненадлежащим образом, в связи с чем, требования истцов о взыскании материального ущерба и компенсации морального вреда законны и обоснованы.

К доводам представителя ответчика Варнавского Д.М., что отсутствует прямая причинно-следственная связь между действиями работников ЦМСЧ и смертью ФИО9, суд полагает не состоятельными. Данные доводы опровергаются собранными по делу доказательствами, в том числе, что между дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти (хоть которые и не явились причиной смерти) имеется причинно-следственная связь непрямого характера.

Таким образом, учитывая вышеизложенное, суд полагает необходимым взыскать с ответчика в пользу истцов компенсацию морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда, судом учитывается моральное и физическое состояние истцов, каждого в отдельности, их переживания, боль в связи с потерей любимого человека (супруга, отца, дедушки), их нравственные страдания (с супругой прожили почти 50 лет, дочь ухаживала в больнице, была рядом 11.04.2015г.), а также с учетом принципа разумности и справедливости, наличие не прямого характера причинно-следственной связи, полагает необходимым взыскать в качестве компенсации морального вреда в пользу супруги Кулешовой Р.И. – 500.000 рублей, в пользу дочери Кулешовой Е.Л. – 300.000 рублей, в пользу внучки Кулешовой Р.И. – 150.000рублей, во взыскании остальной суммы компенсации морального вреда следует отказать.

В соответствии с п. 1 ст. 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации, лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы. Перечень необходимых расходов, связанных с погребением, содержатся в Федеральном законе от 12 января 1996 г. N 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле".

Таким образом, в отношении расходов на погребение законом установлен принцип возмещения лишь таких расходов, которые признаны необходимыми судом.

В соответствии со статьей 3 указанного Федерального закона, погребение понимается как обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям.

Расходы на приобретение погребальных принадлежностей являются необходимыми и разумными расходами по захоронению, соответствующими обычно совершаемыми обрядовыми действиями.

Судом установлено, что в связи со смертью ФИО9 Кулешовой Е.Л. были осуществлены расходы на погребение на общую сумму 98.004 рубля, что подтверждено материалами дела (л.д.24-34).

Суд полагает необходимым взыскать с ответчика в пользу истца Кулешовой Е.Л. сумму 98.004 руб., также учитывая, что расходы на приобретение гроба и иных принадлежностей, убранство в могилу, расходы на рытье могилы, транспорт, захоронение, а также на изготовление и установку надгробия, ограды, включаются в обрядовые действия по захоронению человека после смерти, являются разумными и не завышенными (доказательств обратного суду не представлено).

Руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования Кулешовой Елены Леонидовны, Кулешовой Риммы Ивановны, Кулешовой Риммы Ивановны удовлетворить частично.

Взыскать с ФГБУЗ ЦМСЧ№38 ФМБА России в пользу Кулешовой Елены Леонидовны 300.000 рублей – компенсацию морального вреда, 98.004 рубля – материальный ущерб, а всего 398.004 (триста девяносто восемь тысяч четыре) рубля.

Взыскать с ФГБУЗ ЦМСЧ№38 ФМБА России в пользу Кулешовой Риммы Ивановны 500.000 рублей – компенсацию морального вреда.

Взыскать с ФГБУЗ ЦМСЧ№38 ФМБА России в пользу Кулешовой Риммы Ивановны 150.000 рублей – компенсацию морального вреда.

В удовлетворении остальной части заявленных требований отказать.

Решение может быть обжаловано в Ленинградский областной суд через Сосновоборский городской суд Ленинградской области в течение месяца со дня изготовления мотивированного решения суда.

Судья:                                Колотыгина И.И.

    Мотивированное решение изготовлено 06.11.2018г.

Судья:                                Колотыгина И.И.