Решение по делу № 33-4137/2022 от 17.11.2022

    ВЕРХОВНЫЙ СУД УДМУРТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

Судья Сабрекова Е.А.                УИД 18RS0016-01-2021-001260-48

Дело № 33-4137/2022

    Дело № 2-24/2022 (1-я инстанция)

    АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

    19 декабря 2022 года                                г. Ижевск

    Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:

    председательствующего судьи Аккуратного А.В.,

    судей Нартдиновой Г.Р., Шкробова Д.Н.,

    при секретаре Шибановой С.С.,

    с участием прокурора Бузанаковой Е.Б.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу АСП на решение Кезского районного суда Удмуртской Республики от ДД.ММ.ГГГГ, которым удовлетворены исковые требования ТАС к АСП о компенсации морального вреда, причиненного преступлением.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Удмуртской Республики Шкробова Д.Н., ответчика АСП, заключение прокурора Бузанаковой Е.Б., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ТАС обратился в суд с иском к АСП о возмещении морального вреда, причиненного преступлением.

Требования мотивированы тем, что ДД.ММ.ГГГГ около 15 часов 00 мин. ответчик умышленно нанес смертельное колото-резаное ножевое ранение в область сердца его брату НДВ

Приговором Кезского районного суда Удмуртской Республики от ДД.ММ.ГГГГ АСП признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ и ему назначено наказание в виде 8 лет лишения свободы. Приговор вступил в законную силу.

В результате смерти брата, истец претерпел нравственные страдания и переживания, вследствие чего у него возникло право требовать с АСП компенсацию морального вреда, размер которой им определен в 300 000 руб.

В судебном заседании суда первой инстанции истец ТАС исковые требования о компенсации морального вреда поддержал. Пояснил, что НДВ приходился ему родным братом, с которым у него была тесная родственная связь. На протяжении четырех лет он, его сожительница ИНВ, НДВ и АСП проживали вместе в одном доме. В 2018 году ТАС переехал и проживал в доме напротив. Никого из близких родственников кроме НДВ рядом не было более. Брат НДВ помогал ему как физически, так и материально. В планах у него с братом было сделать ремонт в доме. Всю работу по дому они делали вместе. После смерти брата у ТАС все «валится из рук». АСП после смерти брата никакой помощи ему не оказывал. Без брата ТАС тяжело, не хватает его. Просил взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб.

Ответчик АСП, извещенный о времени и месте рассмотрения дела, находящийся в местах лишения свободы, в судебное заседание не доставлялся. Возможность участия в судебном заседании, в том числе посредством видеоконференцсвязи, и осуществления правовой защиты через представителя, ответчику разъяснена, о своем личном участии при рассмотрении дела не ходатайствовал, письменных пояснений по иску не представил, представителя в судебное заседание не направил.

Свидетель ИНВ суду пояснила, что ТАС приходится ей сожителем, с которым проживает совместно около 6 лет. НДВ приходился истцу родным братом. Отношения между ними были хорошие, родственные. Они помогали друг другу, обращались друг к дугу за советом. После смерти брата НДВ ТАС очень сильно переживал, нервничал, говорил, что ему будет тяжело без брата. До настоящего времени ТАС переживает потерю брата.

Свидетель НЛВ - брат истца суду пояснил, что НДВ ТАС, как и ему приходился родным братом. Когда убили НДВ, истец первым позвонил НЛВ и сообщил о случившемся, при разговоре с ним, он не мог говорить, ревел, был в сильном отчаянии. ТАС и НДВ проживали в одной деревне, но в разных домах. Отношения между ними были хорошие, помогали друг другу. Остальные близкие родственники проживают в других городах. Сам НЛВ с ТАС и НДВ только в основном регулярно созванивался. Претензий у них к друг другу не было. На похоронах НДВ у ТАС случилась истерика, и НЛВ приходилось неоднократно успокаивать истца. После похорон в течение нескольких дней ТАС принимал успокоительные препараты, испытывал стресс. У НДВ ни супруги, ни детей не было, близко поддерживал родственные отношения с ТАС

В своем заключении помощник прокурора <адрес> полагал необходимым удовлетворить исковые требования.

Рассмотрев дело в соответствии со ст. 167 ГПК РФ в отсутствие ответчика, суд первой инстанции вынес вышеуказанное решение, которым взыскал с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб.

В апелляционной жалобе ответчик АСП ссылается на незаконность и необоснованность вынесенного решения суда.

Указывает на то, что настоящее гражданское дело рассмотрено судом первой инстанции без его участия, чем были нарушены его конституционные права. От участия в судебном заседании ответчик не отказывался, в связи с тяжелым материальным положением у ответчика не было представителя.

Считает выводы суда о тесных семейных связях между ТАС и НДВ несостоятельными.

Полагает, что оснований для взыскания компенсации морального вреда в пользу истца у суда первой инстанции не имелось.

Считает, что НАС и ТДВ не являлись кровными родственниками.

В возражениях на апелляционную жалобу помощник прокурора <адрес> Удмуртской Республики АЮИ просит жалобу оставить без удовлетворения, решение суда без изменения.

Ответчик АСП, участвовавший в судебном заседании суда апелляционной инстанции посредством видео-конференц-связи, просил апелляционную жалобу удовлетворить.

    Прокурор Бузанакова Е.Б. полагала решение суда первой инстанции законным и обоснованным, а апелляционную жалобу не подлежащей удовлетворению.

    Истец ТАС, извещенный о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явился, просил рассмотреть дело без его участия, в связи с чем в соответствии со ст.ст. 167, 327 ГПК РФ дело рассмотрено судебной коллегией в отсутствие истца.

    Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражений на нее, судебная коллегия оснований для отмены или изменения проверяемого решения суда первой инстанции не усматривает.

Районным судом установлено, что АСП, находясь по месту своего проживания: УР, <адрес>, д. Нюровай, <адрес>, совместно с НДВ, в ходе совместного распития спиртных напитков и произошедшего между ними словесного конфликта, действуя умышленно, с целью причинения смерти НДВ, взял со стола нож и нанес с помощью ножа один удар в область жизненно важных органов НДВ в область грудной клетки и сердца, которое причинило тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. От полученного телесного повреждения НДВ упал на пол и скончался на месте происшествия спустя непродолжительное время.

Истец ТАС является братом погибшего НДВ

Приговором Кезского районного суда Удмуртской Республики от ДД.ММ.ГГГГ АСП признан виновным в совершении данного преступления по ч. 1 ст. 105 УК РФ и ему назначено наказание в виде лишения свободы сроком на восемь лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строго режима.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Удмуртской Республики от ДД.ММ.ГГГГ приговор Кезского районного суда УР от ДД.ММ.ГГГГ в отношении АСП изменен. В качестве смягчающего обстоятельства признано противоправное поведение потерпевшего, явившегося поводом для совершения преступления; смягчено назначенное осужденному АСП по ч. 1 ст. 105 УКРФ наказание до 7 лет 9 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Истец ТАС был признан потерпевшим по указанному уголовному делу.

Разрешая спор суд, руководствуясь ст.ст. 151, 1100, 1101,1064, 1083, 1099 ГК РФ, разъяснениями, данными в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», постановлении Пленума Верховного Суда РФ № от ДД.ММ.ГГГГ «О судебном решении», постановлении Пленума Верховного Суда РФ № от ДД.ММ.ГГГГ «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», исходя из установленных по делу обстоятельств, учитывая, что истец приходился братом умершему, руководствуясь принципом разумности и справедливости, пришел к выводу об удовлетворении требований истца о взыскании денежной компенсации морального вреда, поскольку в результате умышленных противоправных действий ответчика истцу причинен моральный вред, в связи со смертью близкого родственника который подлежит денежной оценке и компенсации, определив размер последней в сумме 300 000 руб.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, находя их основанными на правильном применении норм права и установленных по делу обстоятельствах.

В силу ст. 2 Конституции РФ человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Согласно ч. 1 ст. 20 Конституции РФ каждый имеет право на жизнь. Права и свободы человека и гражданина признаются и гарантируются согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией РФ (ст. 17).

    Статьей 38 Конституции РФ и корреспондирующими ей нормами ст. 1 СК РФ предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

    Пунктом 1 ст. 1 СК РФ установлено, что семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

    Семейная жизнь охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями, детьми и другими родственниками.

    Из приведенных нормативных положений и разъяснений порядка их применения следует, что в случае причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены также родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) в связи с причинением вреда здоровья их близкому родственнику, другому лицу, являющемуся членом семьи по иным основаниям.

На основании ч. 4 ст. 61 ГПК РФ и п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «О судебном решении» вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Исходя из этого суд, принимая решение по иску, вытекающему из уголовного дела, не вправе входить в обсуждение вины ответчика, а может разрешать вопрос лишь о размере возмещения.

Из положений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ № «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», следует, что по общему правилу, установленному п. 1 и п. 2 ст. 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствия своей вины.

Факт причинения вреда здоровью НДВ, повлекшего смерть последнего, по вине ответчика АСП, который совершил убийство НДВ в состоянии алкогольного опьянения, установлен вступившим в законную силу приговором Кезского районного суда Удмуртской Республики от ДД.ММ.ГГГГ, которым АСП признан виновным и осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Погибший приходился братом истцу.

Рассматривая доводы жалобы об обратном, судебная коллегия находит их несостоятельными.

Так, в соответствии со ст. 14 СК РФ близкими родственниками являются родственники по прямой восходящей и нисходящей линии: родители, дети, дедушки, бабушки, внуки, полнородные и неполнородные (имеющие общих отца или мать) братья и сестры.

Согласно свидетельству о рождении от ДД.ММ.ГГГГ, родителями ТАС, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, являются ТСП и МНП.

Согласно свидетельству о заключении брака от ДД.ММ.ГГГГ, между НВИ и МНП заключен брак, МНП присвоена фамилия Н.

Согласно свидетельству о рождении от ДД.ММ.ГГГГ, родителями НДВ, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, являются НВИ и ННП.

Таким образом, материалами дела подтверждается факт близкого родства погибшего и истца, являвшихся неполнородными братьями.

В п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

В соответствии со ст.ст. 151, 1100 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размера денежной компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства.

Согласно ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Из разъяснений, содержащихся в п. 32 постановления Пленума Верховного Суда РФ № от ДД.ММ.ГГГГ «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», следует, что учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда.

При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Вместе с тем при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Как указано истцом и подтверждается свидетельскими показаниями, между ним и НДВ была тесная родственная связь, между братьями были теплые отношения, на протяжении четырех лет проживали в одном доме, в 2018 истец переехал и проживал в доме напротив, однако продолжал общаться с братом. В результате гибели брата истец ТАС перенес глубокое потрясение, до сих пор не может осознать тот факт, что больше его не увидит.

Учитывая характер причиненных ТАС нравственных страданий, связанных с утратой близкого человека – брата, также установленный приговором суда факт убийства НДВ, фактические обстоятельства дела, длящийся характер переживания истца, суд обоснованно определил размер компенсации морального вреда в 300 000 руб.

Размер компенсации морального вреда, определенный судом, согласуется с принципами конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности, защиты семьи (ст. 21, 38, 53 Конституции РФ), а также учитывает характер отношений между истцом и погибшим, степень их родства, обстоятельства смерти НДВ, в том числе поведение последнего и ответчика.

В связи с изложенным, доводы апелляционной жалобы ответчика об отсутствии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда, не могут быть приняты во внимание, а приведенные в жалобе обстоятельства, в том числе о противоправном поведении самого потерпевшего НДВ, не умаляют вины АСП и не свидетельствуют о наличии оснований для снижения определенного судом размера компенсации морального вреда.

Доводы апелляционной жалобы заявителя о том, что суд, рассмотрел исковое заявление без его участия, не являются основанием для отмены судебного решения ввиду следующего.

Положениями ст. 35 ГПК РФ предусмотрено право сторон на личное участие в судебном заседании, вместе с тем, нахождение лица, участвующего в гражданском деле, в местах лишения свободы, в силу действующего гражданского процессуального законодательства, не является препятствием для рассмотрения гражданского дела.

Как следует из материалов дела, о рассмотрении дела ответчик извещался надлежащим образом, ходатайство об участии в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи ответчиком в порядке ст. 155.1 ГПК РФ также в суд первой инстанции заявлено не было.

Более того, поскольку о месте и времени рассмотрения заявленных требований судом первой инстанции заявитель, отбывающий наказание в исправительном учреждении ФКУ ИК-5 Удмуртской Республики, извещался, соответственно, имел возможность довести до суда свою позицию путем подачи письменных объяснений, направления в суд своего представителя, поэтому препятствий для рассмотрения дела в отсутствие заявителя судом первой инстанции установлено не было.

Наличие тяжелого материального положения, на что ссылается ответчик, во-первых, не доказано; во-вторых, не является основанием для отмены обжалуемого решения, поскольку ГПК РФ не предусматривает обязательное участие в гражданском процессе представителя в рассматриваемом случае.

В соответствии с положениями ч. 1 ст. 48 ГПК РФ ведение гражданином дела в суде через представителя является его правом, а не обязанностью.

В силу изложенного, аргументы подателя жалобы о тяжелом материальном положении, повлекшем невозможность воспользоваться услугами представителя, откланяются судом апелляционной инстанции.

Принимая во внимание, что суд на основании требований ст. 67 ГПК РФ оценил характер нравственных страданий истца с учетом фактических обстоятельств дела и определил размер компенсации морального вреда, судебная коллегия в силу ст. 330 ГПК РФ не находит оснований для отмены или изменения в апелляционном порядке обжалуемого решения, принятого по данному делу, поскольку нарушений норм материального права или норм процессуального права, которые бы повлияли на исход дела, судом первой инстанции не допущено. Оснований для пересмотра выводов суда не имеется, апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

        ОПРЕДЕЛИЛА:

        решение Кезского районного суда Удмуртской Республики от ДД.ММ.ГГГГ оставить без изменения, апелляционную жалобу АСП оставить без удовлетворения.

        Мотивированное апелляционное определение составлено ДД.ММ.ГГГГ.

        Председательствующий                        А.В. Аккуратный

        Судьи                        Г.Р. Нартдинова

                                Д.Н. Шкробов