Решение по делу № 33-5533/2017 от 31.10.2017

Судья Стех Н. Э. Дело № 33-5533/2017

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:

председательствующего Копотева И. Л.,

судей Дубовцева Д. Н., Нургалиева Э. В.,    

с участием прокурора Борзенковой Т. А.,         

при секретаре Тартынской В. С.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Ижевске 22 ноября 2017 года гражданское дело

по апелляционной жалобе истца Чекашкиной И. В.

на решение Октябрьского районного суда города Ижевска Удмуртской Республики от 12 сентября 2017 года, которым

исковые требования Чекашкиной И. В. к Министерству внутренних дел по Удмуртской Республике, ГУ Управление МВД России по г. Ижевску о признании незаконным и отмене приказа об увольнении истца, признании незаконным увольнение истца со службы, восстановлении на службе, взыскании денежного довольствия за время вынужденного прогула, возмещении морального вреда оставлены без удовлетворения.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Удмуртской Республики Копотева И. Л., объяснения истца Чекашкиной И. В., представителя ответчика МВД по УР Шабалина М. Б., заключение прокурора, полагавшей решение суда не подлежащим отмене, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

истец Чекашкина И. В. обратилась в суд с иском к ответчику Министерству внутренних дел по Удмуртской Республике (далее – МВД по УР) о признании незаконным и отмене Приказа МВД по Удмуртской Республике от 26 апреля 2017 года № 287 л/с в части увольнения истца из органов внутренних дел по пункту 7 части 3 статьи 82 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», признании незаконным, восстановлении на службе, взыскании компенсации денежного довольствия за время вынужденного прогула, возмещении морального вреда.

Исковые требования мотивированы тем, что 01 апреля 2002 года истец была принята на службу в органы внутренних дел, на момент увольнения действующих дисциплинарных взысканий не имела, неоднократно поощрялась.

Приказом МВД по УР № 287 л/с от 26 апреля 2017 года уволена по пункту 7 части 3 статьи 83 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел РФ и внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ» в связи с прекращением в отношении сотрудника уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием.

Считает увольнение незаконным.

Указанное выше основание для увольнения обязательное и безусловное расторжение с сотрудником органов внутренних дел контракта о прохождении службы в органах внутренних дел и его увольнение со службы в случае прекращения в отношении него уголовного дела в связи с деятельным раскаянием производится независимо от того, когда такое прекращение имело место - после вступления в силу данного пункта (с 01 января 2012 года) или до этой даты. Между тем, до его вступления в законную силу сотрудники органов внутренних дел, уголовное преследование которых было прекращено в связи с деятельным раскаянием, не рассматривались как подлежащие увольнению по данному основанию.

До вступления в законную силу оспариваемого законоположения сотрудник органов внутренних дел, не возражавший против прекращения в отношении него уголовного преследования, т.е. по не реабилитирующему основанию не мог предвидеть последствий процессуальной позиции, которую он занимал во время производства по уголовному делу для своей будущей служебной деятельности.

Такое регулирование ставит сотрудника органа внутренних дел, уголовное преследование которого прекращено до вступления в силу оспариваемого законоположения в неравное положение с сотрудниками органов внутренних дел, привлекаемыми к уголовной ответственности после вступления оспариваемого законоположения в силу, что противоречит Конституции Российской Федерации, ее статьям 19 (части 1 и 2), 37 (часть 1) и 55 (часть 3).

Это означает, что сотрудники органов внутренних дел, основанием увольнения которых послужило прекращение в отношении них уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием, имевшее место до вступления пункта 7 части 3 статьи 82 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» в силу, не получают реальной защиты своих прав, в том числе судебной защиты, которая, не будучи формальной, должна гарантировать эффективное восстановление в правах в соответствии с законодательно закрепленными критериями (постановления Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 года № 5-П, от 20 февраля 2006 года № 1-П, от 5 февраля 2007 года № 2-П и др.). Воспользовавшись своим правом на обращение в суд за разрешением индивидуального спора, такой сотрудник органов внутренних дел имеет возможность обжаловать только саму процедуру увольнения, но не его основание (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 18 июля 2013 года № 19-П).

Таким образом, положение пункта 7 части 3 статьи 82 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» - в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования оно предполагает обязательное и безусловное расторжение контракта о прохождении службы с сотрудником органов внутренних дел и увольнение его со службы, если в отношении него уголовное преследование прекращено в связи с деятельным раскаянием до вступления данного положения в силу, - не соответствует Конституции Российской Федерации, ее статьям 19 (части 1 и 2), 37 (часть 1), 45, 46 (части 1 и 2), 49 и 55 (часть 3).

На момент прекращения в отношении истца уголовного преследования в 2000 году и поступления на службу в органы внутренних дел в 2002 году ограничения в приеме на службу распространялись лишь на граждан, имеющих либо имевших судимость.

Также отмечено, что в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством прекращение уголовного преследования и основания такого прекращения может подтверждать только постановление о прекращении уголовного дела (преследования), вынесенное судом или уполномоченным органом. В отношении истца такое постановление в материалах личного дела отсутствует, соответственно, не подтверждены надлежащим образом основания увольнения истца со службы.

По результатам проверки, проведенной 24 февраля 2016 года, не усматривалось оснований для увольнения истца из органов внутренних дел.

С учетом уточнения исковых требований истец просила признать незаконным увольнение, восстановить в прежней должности и специальном звании, взыскать компенсацию денежного довольствия за время вынужденного прогула в размере <данные изъяты> рублей, возмещение морального вреда в размере 50000 рублей. Также просила взыскать судебные расходы в размере 3000 рублей.

Определением суда от 25 мая 2017 года в качестве соответчика привлечено ГУ «Управление МВД России по г. Ижевску».

В судебном заседании истец настаивала на исковых требованиях.

В судебном заседании представители ответчиков исковые требования не признали, просили отказать в удовлетворении иска.

Прокурор, давший заключение по делу, просила отказать в удовлетворении исковых требований.

Суд постановил вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе истец просила отменить решение суда, принять по делу новое решение, которым удовлетворить исковые требования в полном объеме.

Доводы апелляционной жалобы повторяют доводы, указанные в исковом заявлении.

Также в жалобе отмечено, что уголовное преследование в отношении истца прекращено в 2000 году, на службу в органы внутренних дел она принята в 2002 года, то есть до вступления в силу Федерального закона № 342-ФЗ, на момент приема на службу работодатель знал о наличии данного обстоятельства, истец судимости не имеет и не имела и не рассматривалась как сотрудник, подлежащий увольнению.

Выводы суда, сделанные в мотивировочной части решения, противоречат друг другу.

Суд пришел к выводу, что часть 2 статьи 19 Закона РФ от 18 апреля 1991 года № 1026-1 «О милиции», действовавшего на момент приема истца на службу, предусматривалось, что не могут быть приняты на службу граждане, в том числе, в отношении которых уголовное преследование прекращено. Однако данная норма введена в действие лишь в 2010 году Федеральным законом от 22 июля 2010 года № 157-ФЗ «О внесении изменений в статью 19 Закона ОФ «О милиции». До 2010 года запрет распространялся лишь на сотрудников, имеющих судимость на основании вступившего в законную силу приговора суда, что отражено в решении суда.

Истцом указано на то, что отсутствует постановление о прекращении уголовного дела (преследования), а справка из ИЦ не может являться надлежащим доказательством в данном случае.

То обстоятельство, что на момент рассмотрения дела материалы уголовного дела уничтожены в связи с истечением срока хранения, не может являться основанием для использования справки ИЦ в качестве доказательства обстоятельств и оснований прекращения уголовного дела.

В решении суда указано, что истец не оспаривает оснований прекращения уголовного дела по статье 7 УПК РСФСР. При этом в жалобе отмечено, что истец не получала на руки какого-либо постановления о прекращении уголовного дела в отношении нее, по каким основаниям оно прекращено, она не знает и не знать не может, о чем она неоднократно заявляла при рассмотрении дела.

В решении суда неоднократно в качестве истца указан М.А.В., который к данному гражданскому делу не имеет никакого отношения.

В возражениях прокурора на апелляционную жалобу указано, что решение суда подлежит оставлению без изменения, а жалоба – без удовлетворения.

Стороны были надлежащим образом извещены о рассмотрении дела судом апелляционной инстанции. В судебное заседание ответчик ГУ «Управление МВД России по г. Ижевску» представителя не направил.

Судебная коллегия приняла решение о рассмотрении дела в отсутствии неявившегося ответчика ГУ «Управление МВД России по г. Ижевску».

В силу части 1 статьи 327.1 ГПК РФ – суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Изучив материалы гражданского дела, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в пределах доводов апелляционной жалобы, возражений на апелляционную жалобу, выслушав объяснения явившихся сторон, заключение прокурора, судебная коллегия находит решение суда не подлежащим отмене.

Суд установил следующие обстоятельства.

Истец проходила службу в органах внутренних дел с 01 апреля 2002 года.

Последняя замещаемая с 27 октября 2011 года должность – <данные изъяты> Управления МВД России по г. Ижевску (послужной список, л. д. 57-60).

По результатам проверки ИЦ МВД УР в отношении Чекашкиной И. В., ДД.ММ.ГГГГ рождения, место рождения: <данные изъяты>, 29 мая 2000 года дело прекращено № Первомайским РОВД г. Ижевска по статье: 7 УПК РФ, статьи обвинения: <данные изъяты> УК РФ. Он же (вариант – 1): П. (фамилия истца до заключения брака, л. д. 10) И. В., ДД.ММ.ГГГГ рождения, место рождения: <данные изъяты> (л. д. 56).

В соответствии с заключением по результатам служебной проверки от 24 февраля 2016 года подтвержден факт прекращения уголовного преследования по нереабилитирующему основанию в отношении сотрудника Чекашкиной И. В. (л. д. 33-37).

Указанной проверкой с изучением материалов личного дела, сведений ИЦ МВД по УР, опроса сотрудника установлено, что в 2000 году в отношении Чекашкиной И. В. Первомайским РОВД г. Ижевска было возбуждено уголовное дело № по <данные изъяты> УК РФ (<данные изъяты>), 29 мая 2000 года уголовное дело прекращено на основании ст.7 УПК РСФСР (в связи с деятельным раскаянием).

Согласно Перечню документов, образующихся в деятельности органов внутренних дел РФ, с указанием сроков хранения, утвержденному приказом МВД Россиии от 30 июня 2012 года № 655 (п.п. «а» п.434) срок хранения уголовного дела истек.

Опрошенная Чекашкина И. В. пояснила, что в марте 2000 года она подделала свой студенческий билет, написав, что обучается по очной форме, хотя обучалась заочно, для того, чтобы ездить в общественном транспорте по студенческому проездному. В апреле 2000 года Первомайским РОВД г. Ижевска было возбуждено уголовное дело по <данные изъяты> УК РФ, которое в мае 2000 года было прекращено по ст.7 УПК РСФСР, в связи с деятельным раскаянием. В марте 2002 года она обратилась в <данные изъяты> РОВД г. Ижевска с заявлением о приеме на службу в органы внутренних дел, при этом факт привлечения ее к уголовной ответственности был известен, что было отражено в заключении по специальной проверке.

При этом, в заключении указано, что не усматривать основания для увольнения по пункту 7 части 3 статьи 82 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации».

21 апреля 2017 года с истцом была проведена беседа, в связи с увольнением из органов внутренних дел по пункту 7 части 3 статьи 82 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ (л. д. 61).

В соответствии с представлением на основании докладной записки МВД России от 20 февраля 2017 года № 5/5-26 «О результатах внеплановой целевой проверки МВД по Удмуртской Республике» Чекашкина И. В. подлежит увольнению из органов внутренних дел по пункту 7 части 3 статьи 82 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (в связи с осуждением сотрудника за преступление, а также в связи с прекращением в отношении сотрудника уголовного преследования за истечением срока давности, в связи с примирением сторон, вследствие акта об амнистии, в связи с деятельным раскаянием) (л. д. 62).

Приказом Министра внутренних дел по Удмуртской Республике от 26 апреля 2017 года № 287 л/с Чекашкина И. В. уволена 26 апреля 2017 года по пункту 7 части 3 статьи 82 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (в связи с прекращением в отношении сотрудника уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием) (л. д. 63-64).

28 апреля 2017 года Чекашкина И. В. получила выписку из приказа, трудовую книжку (л. д. 65).

Установленные обстоятельства сторонами не оспаривались.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении иска, пришел к выводу о законности и обоснованности увольнения истца, о соблюдении ответчиком порядка увольнения.

Судебная коллегия находит выводы суда первой инстанции законными и обоснованными.

В части соблюдения порядка увольнения судом первой инстанции дана надлежащая оценка и сделаны правильные выводы, основанные на положениях пунктов 1, 5 статьи 89 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», Приказа МВД России от 30 ноября 2012 года № 1065 «Порядок представления сотрудников внутренних дел Российской Федерации к увольнению со службы в органах внутренних дел Российской Федерации и оформления документов, связанных с прекращением или расторжением контракта о прохождении службы в органах внутренних дел Российской Федерации, увольнением со службы в органах внутренних дел Российской Федерации и исключением из реестра сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации».

В указанной части апелляционная жалоба доводов не содержит.

В части наличия законного основания для увольнения истца суд первой инстанции руководствовался следующим.В силу пункта 7 части 3 статьи 82 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», контракт подлежит расторжению, а сотрудник органов внутренних дел увольнению со службы в органах внутренних дел:

в связи с осуждением сотрудника за преступление; в связи с прекращением в отношении его уголовного преследования за истечением срока давности, в связи с примирением сторон (кроме уголовных дел частного обвинения), вследствие акта об амнистии, в связи с деятельным раскаянием, за исключением случаев, если на момент расторжения контракта и увольнения со службы в органах внутренних дел преступность деяния, ранее им совершенного, устранена уголовным законом.

Указанное положение закона корреспондируется с пунктом 1 части 3 статьи 14 указанного Федерального закона, который устанавливает, что сотрудник органов внутренних дел не может находиться на службе в органах внутренних дел, в том числе в случае прекращения в отношении его уголовного преследования за истечением срока давности, в связи с примирением сторон (кроме уголовных дел частного обвинения), вследствие акта об амнистии, в связи с деятельным раскаянием, за исключением случаев, если на момент рассмотрения вопроса о возможности нахождения сотрудника органов внутренних дел на службе преступность деяния, ранее им совершенного, устранена уголовным законом.

Пунктом 4 части 5 статьи 17 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ определено, что гражданин не может быть принят на службу в органы внутренних дел в случаях, предусмотренных пунктами 1, 2, 4 - 9 части 1 статьи 14 настоящего Федерального закона, а также в случаях, если он подвергался уголовному преследованию, которое было прекращено в отношении его за истечением срока давности, в связи с примирением сторон (кроме уголовных дел частного обвинения, прекращенных не менее чем за три года до дня поступления на службу в органы внутренних дел), вследствие акта об амнистии, в связи с деятельным раскаянием, за исключением случаев, если на момент рассмотрения вопроса о возможности принятия на службу преступность деяния, ранее им совершенного, устранена уголовным законом.

При этом обоснованно судом указано, что увольнение по данным основаниям не ограничено каким-либо сроком.

Правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, изложенная в Постановлении от 11 ноября 2014 года основана на том, что в силу пункта 7 части 3 статьи 82 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» прекращение уголовного преследования в отношении сотрудника органов внутренних дел в связи с примирением сторон является основанием расторжения с ним контракта о прохождении службы в органах внутренних дел и увольнения со службы. Данное правило применительно к службе в полиции было закреплено в пункте 3 части 1 статьи 29 Федерального закона от 7 февраля 2011 года № 3-ФЗ «О полиции», согласно которому сотрудник полиции не может находиться на службе в полиции в случае прекращения в отношении него уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием.

Приведенные законоположения во взаимосвязи с предписаниями части 5 статьи 17 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» и части 3 статьи 35 Федерального закона «О полиции», согласно которым не могут быть приняты на службу в органы внутренних дел, в том числе в полицию, граждане, уголовное преследование в отношении которых прекращено по нереабилитирующим основаниям (в том числе в связи с деятельным раскаянием), устанавливают безусловный и бессрочный запрет для названных лиц на прохождение службы в органах внутренних дел. Расторжение контракта с сотрудниками органов внутренних дел и увольнение его со службы по указанным нереабилитирующим основаниям осуществляется независимо от времени прекращения уголовного преследования в отношении этого лица.

По своей правовой природе обязательное и безусловное расторжение с сотрудником органов внутренних дел контракта о прохождении службы в органах внутренних дел и его увольнение со службы, предусмотренное пунктом 7 части 3 статьи 82 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», в системе действующего правового регулирования непосредственно не относится к мерам уголовно-правового воздействия: оно введено федеральным законодателем в качестве особого дисквалифицирующего препятствия для занятия должностей в органах внутренних дел, сопряженного с повышенными репутационными требованиями к сотрудникам органов внутренних дел как носителям публичной власти, что обусловлено возложенной на них обязанностью по применению в необходимых случаях мер государственного принуждения и ответственностью, с которой связано осуществление ими своих полномочий. В таких случаях увольнение осуществляется в силу закона как следующее самому факту прекращения уголовного преследования сотрудника органов внутренних дел в связи с деятельным раскаянием, т.е. является его общеправовым последствием.

Кроме того, прекращение уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием не порождает права на реабилитацию (статья 133 УПК Российской Федерации), поскольку, не подтверждая и не опровергая обоснованность уголовного преследования лица, в отношении которого оно осуществлялось, не исключает его потенциальную опасность (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 18 июля 2013 года № 19-П).

Предусмотренное положением пункта 7 части 3 статьи 82 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» обязательное и безусловное расторжение с сотрудником органов внутренних дел контракта о прохождении службы в органах внутренних дел и его увольнение со службы в случае прекращения в отношении него уголовного дела в связи с деятельным раскаянием производится независимо от того, когда такое прекращение имело место - после вступления в силу данного пункта (с 1 января 2012 года) или до этой даты.

Позиция Конституционного Суда РФ сводится к тому, что пункт 7 части 3 статьи 82 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» признан не соответствующим статьям 19 (части 1 и 2), 32 (часть 4), 37 (часть 1), 54 (часть 2) и 55 (часть 3) Конституции РФ в той мере, в какой он допускает увольнение со службы в органах внутренних дел сотрудников, в отношении которых до вступления названного Федерального закона в силу уголовное преследование по делам публичного обвинения прекращено в связи с деятельным раскаянием, если совершенные ими деяния на момент решения вопроса о расторжении с ними контракта о прохождении службы и увольнения со службы не признаются преступлениями.

Учитывая изложенное, принимая во внимание установленные по делу обстоятельства, судебная коллегия полностью соглашается с выводом суда первой инстанции о наличии законного основания для увольнения истца по пункту 7 части 3 статьи 82 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации».

Доводы искового заявления и апелляционной жалобы построены на позиции, изложенной в Постановлениях Конституционного Суда РФ от 21 марта 2014 года № 7-П, от 11 ноября 2014 года № 29-П, предметом рассмотрения которых являлся пункт 7 части 3 статьи 82 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» при прекращении уголовного преследования по делу частного обвинения в связи с примирением сторон до вступления данного пункта в силу, в том числе, когда инкриминируемое сотруднику органов внутренних дел деяние к моменту увольнения декриминализировано.

Положения Постановления Конституционного Суда РФ от 21 марта 2014 года № 7-П к настоящему спору не применимы, так как рассматривают законность пункта 7 части 3 статьи 82 Федерального закона № 342-ФЗ при увольнении сотрудника в связи с прекращением уголовного преследования в связи с примирением сторон и по делам частного обвинения.

Положения Постановления Конституционного Суда РФ от 11 ноября 2014 года № 29-П анализирую увольнение в связи с прекращением уголовного преследования в связи с примирением сторон или с деятельным раскаянием по делам публичного обвинения, когда совершенные деяния на момент расторжения служебного контракта не признаются преступлениями.

Исходя из положений части 2 статьи 20 Уголовно-процессуального кодекса РФ уголовное дело о преступлении, предусмотренном статьей 327 Уголовного кодекса РФ, не относится к делам частного обвинения.

Деяние, предусмотренное частью 1 статьи 327 Уголовного кодекса РФ, не было декриминализировано.

В связи с чем, оснований для применения позиции Конституционного Суда РФ в той части, в которой положения пункта 7 части 3 статьи 82 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» признаны не соответствующими Конституции РФ, при разрешении настоящего спора не имеется.

Судом первой инстанции доводам истца в указанной части была дана надлежащая оценка. Оснований для переоценки выводов суда первой инстанции не имеется.

Доводы истца в части отсутствия в материалах дела постановления о прекращении уголовного преследования и как следствие отсутствия основания для увольнения являются необоснованными.

Сам факт возбуждения уголовного дела истцом не оспаривался.

Истец о прекращении уголовного преследования в 2000 году указывала в исковом заявлении (л. д. 4-8), о возбуждении уголовного дела, которое было прекращено, истцом заявлено в предварительном судебном заседании 22 августа 2017 года (л. д. 71-73), а также о наличии производства в отношении истца по обвинению по <данные изъяты> Уголовного кодекса РФ указано истцом в судебном заседании 12 сентября 2017 года (л. д. 84-86).

В ходе проведенной МВД по УР проверки истец подтвердила факт возбуждения уголовного дела в 2000 году и его прекращения в мае 2000 года в связи с деятельным раскаянием (л. д. 33-37).

Сведения ИЦ МВД по УР о факте прекращения в отношении истца уголовного преследования по <данные изъяты> Уголовного кодекса РФ в связи с деятельным раскаянием отвечают требованиям, предъявляемым статьей 71 ГПК РФ к письменным доказательствам, являются относимым, допустимым и достоверным доказательством по делу.

Данное доказательство было оценено судом первой инстанции по правилам главы 6 ГПК РФ в совокупности с другими имеющимися по делу доказательствами.

Данное доказательство собрано с соблюдением требований действующего законодательства.

Судебная коллегия не усматривает оснований для исключения указанных сведений из доказательств по делу.

Сам факт отсутствия постановления о прекращении уголовного преследования, которое было уничтожено в связи с истечением сроков хранения, при наличии иных достаточных доказательств, не может являться основанием для вывода о незаконности факта прекращения уголовного преследования по части 1 статьи 327 УПК РФ, в связи с деятельным раскаянием.

В части указания судом первой инстанции в решении М.А.В. судебная коллегия не усматривает каких-либо нарушений или оснований для вывода об описке. Данная фамилия указана в определении Конституционного Суда Российской Федерации, в котором выражена правовая позиция, проанализированная судом первой инстанции.

В соответствии с пунктом 4 Постановления Пленума Верховного Суда от 19 декабря 2003 года № 23 «О судебном решении» при принятии решения суду также следует учитывать постановления Конституционного Суда Российской Федерации о толковании положений Конституции Российской Федерации, подлежащих применению в данном деле, и о признании соответствующими либо не соответствующими Конституции Российской Федерации нормативных правовых актов, перечисленных в пунктах «а», «б» «в» части 2 и в части 4 статьи 125 Конституции Российской Федерации, на которых стороны основывают свои требования или возражения.

Апелляционная жалоба не содержит доводов, которые могли бы повлиять на законность и обоснованность решения суда.

Противоречий в выводах суда первой инстанции судебная коллегия не усматривает.

При указанных обстоятельствах решение суда первой инстанции подлежит оставлению без изменения, апелляционная жалоба – без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 328-329 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

решение Октябрьского районного суда города Ижевска Удмуртской Республики от 12 сентября 2017 года оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Председательствующий И. Л. Копотев

Судьи    Д. Н. Дубовцев

    Э. В. Нургалиев