Решение по делу № 2-319/2018 от 16.10.2017

Дело №2-319/2018

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

«18» января 2018 года г. Челябинск

Советский районный суд г. Челябинска в составе:

Председательствующего судьи Хабиной И.С.

при секретаре Самохиной Е.А.

с участием прокурора Тимохина А.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Дюрягиной Гульминюры Жиганбаевны к ЗАО «Челябинские строительно-дорожные машины» о компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием,

У С Т А Н О В И Л:

Дюрягина Г.Ж. обратилась в суд к ЗАО «Челябинские строительно-дорожные машины» о возмещении морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием в сумме 250 000 руб.

В обоснование своих требований Дюрягина Г.Ж. указала, что работала в ЗАО «ЧСДМ» в литейном производстве, 3 года стерженщицей и 25 лет крановщицей на горячем участке (3 разряда). Во время осуществления трудовой деятельности в условиях воздействия вредных и неблагоприятных факторов она получила профессиональное заболевание – <данные изъяты>. В результате медико-социальной экспертизы в 2001 г. была установлена потеря трудоспособности. В связи с профессиональными заболеваниями Дюрягина Г.Ж. испытывала и испытывает нравственные и физические страдания, которые заключаются в постоянной боли в суставах, потерей чувствительности пальцев рук, чувством удушья, головокружением, тяжелым кашлем, вынуждена постоянно принимать лекарства, в страхе за свою жизнь, за свое здоровье. Переживает за невозможность вести прежний образ жизни, не может выполнять физическую работу по хозяйству, не доступен активный отдых, вынуждена постоянно посещать врачей из-за частого плохого самочувствия.

Истец Дюрягина Г.Ж. в судебном заседании настаивала на удовлетворении исковых требований по доводам и основаниям, изложенным в тексте искового заявления.

Представитель ответчика ЗАО «ЧСДМ» - Малёва О.М., действующая на основании доверенности (л.д. 64) в судебном заседании исковые требования не признала. Представила письменный отзыв. (л.д. 57). Поддержала доводы, изложенные в отзыве на исковое заявление.

Заслушав истца, представителя ответчика, исследовав письменные материалы и представленные сторонами доказательства, выслушав заключение прокурора о подтверждении факта получения истцом Дюрягиной Г.Ж. профессионального заболевания, утраты ей профессиональной трудоспособности в связи с наличием профессионального заболевания, что свидетельствует об обоснованности исковых требований к данным работодателям и необходимости взыскания в пользу истца компенсации морального вреда с работодателя, суд приходит к следующим выводам.

Частью 3 статьи 37 Конституции Российской Федерации установлено, что каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены.

В силу положений ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации, введенного в действие с 01 февраля 2002 года, обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагается на работодателя. Работодатель обязан обеспечить в том числе: безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов; соответствующие требованиям охраны труда условия труда на каждом рабочем месте; приобретение и выдачу за счет собственных средств специальной одежды, специальной обуви и других средств индивидуальной защиты, смывающих и обезвреживающих средств, прошедших обязательную сертификацию или декларирование соответствия в установленном законодательством Российской Федерации о техническом регулировании порядке, в соответствии с установленными нормами работникам, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, а также на работах, выполняемых в особых температурных условиях или связанных с загрязнением; организацию контроля за состоянием условий труда на рабочих местах, а также за правильностью применения работниками средств индивидуальной и коллективной защиты; проведении аттестации рабочих мест по условиям труда с последующей сертификацией организации работ по охране труда; информирование работников об условиях и охране труда на рабочих местах, о риске повреждения здоровья и полагающихся компенсациях и средств индивидуальной защиты; расследование и учет в установленном настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации порядке несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.

Статьей ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

В соответствии с п. 1 ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих, обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации при определении компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В силу п. 3 ст. 8 Федерального закона от 24 июля 1998 года №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Согласно Акту о случае профессионального заболевания от ДД.ММ.ГГГГ года профессиональное заболевание – <данные изъяты> у истца Дюрягиной Г.Ж. возникло в условиях длительного воздействия повышенной концентрации кремнесодержащей пыли. Класс условий труда по степени вредности – 3.3. Лицо, допустившее нарушения государственных санитарно-эпидемиологических правил и иных нормативных актов юридическое лицо ЗАО «ЧСДМ». (л.д.24).

В силу положений ст.ст. 227-231 Трудового кодекса Российской Федерации, связь повреждения здоровья работника с исполнением трудовых обязанностей подтверждается оформленным в установленном порядке актом о несчастном случае на производстве или актом о случае профессионального заболевания.

Как следует из Акта о случае профессионального заболевания, стаж работы Дюрягиной Г.Ж. в условиях воздействия вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов составлял на день установления профессионального заболевания 21 год.

При этом, при установлении фактов профессионального заболевания утрата трудоспособности у истца Дюрягиной Г.Ж. отсутствовала (п. 15 Акта).

Истец Дюрягина Г.Ж. работала в качестве машиниста крана в условиях воздействия вредных и неблагоприятных факторов в ЗАО «ЧСДМ» с ДД.ММ.ГГГГ. по ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ г. (л.д. 8-22).

ФКУ «ГБ МСЭ по Челябинской области» представлены по запросу суда сведения о том, что впервые Дюрягина Г.Ж. освидетельствована в бюро № 13 ФКУ «ГБ МСЭ по Челябинской области», впервые было установлено 10 % утраты профессиональной трудоспособности на 1 год, <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ г.; ДД.ММ.ГГГГ г. – 10 % утраты профессиональной трудоспособности на 1 год; ДД.ММ.ГГГГ г. - 10 % утраты профессиональной трудоспособности на 1 год; ДД.ММ.ГГГГ г. - 20 % утраты профессиональной трудоспособности на 1 год; ДД.ММ.ГГГГ г. - 20 % утраты профессиональной трудоспособности на 1 год; ДД.ММ.ГГГГ г. установлена впервые 3 группа инвалидности по профессиональному заболеванию на 1 год и 40 % утраты профессиональной трудоспособности на 1 год; ДД.ММ.ГГГГ г. - 3 группа инвалидности по профессиональному заболеванию на 1 год и 40 % утраты профессиональной трудоспособности на 1 год; ДД.ММ.ГГГГ г. - 3 группа инвалидности по профессиональному заболеванию на 1 год и 40 % утраты профессиональной трудоспособности на 1 год, ДД.ММ.ГГГГ г. - 3 группа инвалидности по профессиональному заболеванию на 1 год и 40 % утраты профессиональной трудоспособности на 1 год, ДД.ММ.ГГГГ г. - 3 группа инвалидности по профессиональному заболеванию на 1 год и 40 % утраты профессиональной трудоспособности на 1 год, ДД.ММ.ГГГГ г. - 3 группа инвалидности по профессиональному заболеванию на 1 год и 40 % утраты профессиональной трудоспособности на 1 год, ДД.ММ.ГГГГ г. - 3 группа инвалидности по профессиональному заболеванию, ДД.ММ.ГГГГ г. – 40 % утраты профессиональной трудоспособности бессрочно, ДД.ММ.ГГГГ г. – ПРП № 615.13.74/2017. (л.д. 40).

Программами реабилитации пострадавшего в результате профессионального заболевания за 2014-2015 г.г. истцу рекомендованы: лекарственные средства, санаторно-курортное лечение. (л.д. 42, 43).

Анализируя динамику утраты трудоспособности истца в связи с профессиональным заболеванием, принимая во внимание, что Дюрягина Г.Ж. на момент установления профессионального заболевания работала в качестве машиниста крана в ОАО «Сварочно-литейный завод». В период работы в ЗАО «ЧСДМ» с ДД.ММ.ГГГГ. по ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ г. состояние здоровья истицы ухудшилось, в связи с чем суд приходит к выводу о том, что прогрессированию профессионального заболевания способствовала работа истца в ЗАО «ЧСДМ» в результате длительного многократного воздействия на организм вредных производственных факторов.

Воздействие на истца вредных факторов при исполнении трудовых обязанностей в ЗАО «ЧСДМ» в общей продолжительности осуществлялось в течение 5 лет и 7 месяцев.

Доказательств того, что последствия полученного профессионального заболевания, продолжающие усугубляться до настоящего времени, в будущем могут быть устранены и истец сможет вернуться к здоровому образу жизни, не имеется.

Установленная ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия вины должен представить ответчик.

Однако, в соответствии со ст. 56 ГПК РФ достоверных и допустимых доказательств в подтверждение тех обстоятельств, что настоящими ответчиками истцу была предоставлена возможность трудиться в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, суду не представлено.

В соответствии со ст. 3 Федерального закона 24 июля 1998 года №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», п.п. 4, 5 Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 года №967, под хроническим профессиональным заболеванием понимается заболевание, являющееся результатом длительного воздействия на работника вредного производственного фактора (факторов), повлекшее временную или стойкую утрату профессиональной трудоспособности.

В силу ст.ст. 20, 41 Конституции Российской Федерации, ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье являются нематериальными благами, принадлежащими гражданину от рождения, и являются неотчуждаемыми.

Согласно ч. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации при причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается.

Надлежащим ответчиком по требованиям о компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием является работодатель (страхователь) или лицо, ответственное за причинение вреда (п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 марта 2011 года №2 «О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний»).

Статьей 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Как указал Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении от 26 января 2010 года №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», что поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда (пункт 32).

Само по себе профессиональное заболевание, безусловно, свидетельствует о том, что в связи с этим обстоятельством истец испытывает физические и нравственные страдания.

Доказательств отсутствия своей вины в причинении вреда истцу, а также наличия грубой неосторожности потерпевшего, содействовавшей возникновению и увеличению вреда, ответчиками не представлено. Отсутствуют и доказательства, позволяющие сделать вывод о незначительной степени вины ответчиков в причинении вреда здоровью истца и связанного с этим морального вреда.

При определении суммы компенсации морального вреда судом принимается во внимание те обстоятельства, что истцу установлены 40% утраты профессиональной трудоспособности по заболеванию, а также 3 группа инвалидности бессрочно; истец испытывала и испытывает до настоящего времени физические и нравственные страдания, связанные с имеющимся профессиональным заболеванием, она вынуждена постоянно принимать лекарственные препараты.

На основании изложенного, принимая во внимание общий стаж работы истца в условиях воздействия вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов после введения правового регулирования, определяющего возможность компенсации морального вреда; степень вины ответчика, исходя из продолжительности работы истца у ответчика после установления профессионального заболевания, отсутствие у него умысла на причинение вреда здоровью истца, а также то, что принимаемые работодателями меры по охране труда и технике безопасности оказались недостаточными, учитывая, что Дюрягина Г.Ж. испытывала и продолжает испытывать физические и нравственные страдания, с целью поддержания своего здоровья нуждается в постоянном лечении, не может вести активный образ жизни, испытывает чувство физической боли, ощущает дискомфорт и неудобства в быту, в общении с другими людьми, руководствуясь принципами разумности и справедливости, суд полагает необходимым определить ко взысканию размер компенсации морального вреда, подлежащий взысканию с ответчика ЗАО «ЧСДМ» в сумме 70 000 рублей.

В силу ст. 98 ГПК РФ с каждого ответчика подлежит взысканию в доход местного бюджета госпошлина в размере 300 рублей.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Дюрягиной Гульминюры Жиганбаевны удовлетворить частично.

Взыскать с закрытого акционерного общества «Челябинские строительно-дорожные машины» в пользу Дюрягиной Гульминюры Жиганбаевны компенсацию морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием в сумме 70 000 (семьдесят тысяч) рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований Дюрягиной Гульминюры Жиганбаевны отказать.

Взыскать с закрытого акционерного общества «Челябинские строительно-дорожные машины» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 (триста) руб.

Решение может быть обжаловано в гражданскую коллегию Челябинского областного суд через Советский районный суд в течение 1 месяца с момента принятия решения в окончательной форме.

Председательствующий: