Решение по делу № 22-1922/2024 от 21.08.2024

Судья Ятманова А.Ю.                                           Дело № 22-1922/2024

                                                                             УИД 76RS0015-01-2023-003194-59

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е     О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

город Ярославль                                                                       19 сентября 2024 года

Судебная коллегия по уголовным делам Ярославского областного суда в составе: председательствующего судьи Сердюкова Б.И.,

судей Голиковой Е.П. и Ратехина М.А.,

при секретаре Павловой А.А.,

с участием прокурора Леонидовой Е.В.,

осужденного Озимкова И.А. посредством использования систем видеоконференц-связи,

защитника – адвоката Калмыкова Д.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу адвоката Калмыкова Д.А. в интересах осужденного Озимкова И.А. на приговор на основании вердикта коллегии присяжных заседателей Ленинского районного суда г. Ярославля от 9 июля 2024 года, которым

Озимков Илья Андреевич, <данные изъяты> судимый:

- 30 мая 2022 года Тарногским районным судом Вологодской области по п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ к 120 часам обязательных работ; наказание отбыто 25 августа 2022 года;

осужден по ч.4 ст.111 УК РФ к 8 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В отношении Озимкова И.А. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу до вступления приговора в законную силу, взят под стражу в зале суда.

Срок отбывания наказания Озимкову И.А. исчислен со дня вступления приговора в законную силу. В срок отбывания наказания зачтено время содержания Озимкова И.А. под стражей с 24 апреля 2023 года по 15 декабря 2023 года включительно, с 9 июля 2024 года по день вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Определена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи областного суда Ратехина М.А., выступления осужденного Озимкова И.А. и защитника Калмыкова Д.А. в поддержание доводов апелляционной жалобы, мнение прокурора Леонидовой Е.В. об оставлении приговора суда без изменения, а апелляционной жалобы – без удовлетворения,

У С Т А Н О В И Л А :

Озимков И.А. на основании вердикта коллегии присяжных заседателей осужден за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предмета, используемого в качестве оружия, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.

Преступление совершено 24 апреля 2023 года в г. Ярославле при обстоятельствах, установленных вердиктом коллегии присяжных заседателей.

В апелляционной (основной и дополнительной) жалобе адвокат Калмыков Д.А. в интересах осужденного Озимкова И.А. не соглашается с приговором, считает его незаконным, несправедливым и подлежащим отмене. Ссылается на допущенные, по его мнению, нарушения при формировании коллегии присяжных заседателей: а именно, на неудовлетворение судом самоотводов и мотивированных отводов сторон кандидатов в присяжные заседатели ФИО1 , который неоднократно заявлял о невозможности участия в судебном разбирательстве в связи с моральным состоянием ввиду потери близкого родственника и необходимости заниматься вопросами похорон, и ФИО2, которая была вынуждена участвовать в судебных заседаниях во время ежегодного отпуска, а также ФИО3, возраст которого превышает 60 лет и который сообщил об осуществлении им трудовой деятельности более 20 лет в <данные изъяты>, более 10 лет – <данные изъяты>, о работе в настоящее время в <данные изъяты>, чья дочь также являлась <данные изъяты>. Указывает на нарушения при обращении председательствующего с напутственным словом, так как осужденный показывал о нанесении 4 ударов ножом потерпевшему, защищая свою жизнь, опасаясь продолжения нападения со стороны последнего, а судья сообщил, что Озимков И.А. «опасаясь дальнейших действий, нанес ФИО4 2 удара ножом в лицевую часть тела, после того, как тот повернулся, нанес 2 удара в спину»; кроме того, полагает, что фразой «чтобы прийти к единодушному решению и вынести справедливый вердикт» суд связал вынесение справедливого вердикта с принятием единодушного решения; считает, что комментарием к частному вопросу №4 «при положительном ответе на вопрос №2, вопрос №4 должен быть оставлен без ответа» суд ограничил в правах двух присяжных, которые на вопрос №2 дали отрицательный ответ, в связи с чем полагает о неясности и противоречивости вердикта; указывает, что суд не довел до присяжных содержание менее тяжкого преступления при постановке частного вопроса №4, в том числе, относительно превышения пределов необходимой обороны по ст.108 УК РФ; полагает, что суд своим разъяснением в напутственном слове лишил присяжных заседателей возможности после наступления 18-00 часов, то есть окончания рабочего дня, прерваться для отдыха, в связи с чем не исключает принятия ими решения ввиду усталости, так как в указанный день судебное заседание было начато в 10-00 часов. Обращает внимание на допущенные нарушения при формулировании вопросного листа: указывает на использование в формулировках вопросов юридических терминов «тяжкий вред здоровью», «не предвидя возможности наступления смерти потерпевшего, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог это предвидеть», «не предвидя возможности наступления смерти»; ссылается на использование в вопросах формулировки «взял нож», хотя в обвинительном заключении использовалась формулировка «приискал», также акцентирует на указание «забрал нож у ФИО5, хотя осужденному пришлось забрать этот нож у той для защиты, что, по мнению автора жалобы, ввело присяжных в заблуждение. Считает, что судом допущены следующие нарушения в ходе судебного следствия и прений сторон: приводит статистку о вынесении судом 87 замечаний участникам процесса, из которых 31 – государственному обвинителю, 10 – защитнику, 32 – подсудимому, 14 – потерпевшей, то есть в большинстве своем стороне обвинения, из чего делает вывод, что указанное повлияло на содержание ответов присяжных заседателей, при том, что суд не воспользовался мерами воздействия, предусмотренными ст.258 УПК РФ; не соглашается с позицией суда первой инстанции об удовлетворении ходатайства стороны защиты об оглашении только одних показаний ФИО5, которые были даны в ходе предварительного расследования, так как имелись существенные противоречия и с другими показаниями, автор жалобы приводит имеющиеся существенные, по его мнению, противоречия, дает оценку показаниям в связи с этим, критикует их; не соглашается с отказом суда первой инстанции в признании недопустимыми доказательствами протоколов допроса Озимкова И.А. в качестве подозреваемого от 25 апреля 2023 года, а также протокола проверки его показаний на месте от 25 апреля 2023 года, проведенных с участием адвоката ФИО58, назначенной в качестве защитника в порядке ст.51 УПК РФ, так как 25 апреля 2023 года с автором жалобы уже было заключено соглашение, сведения о чем были им предоставлены в следственный отдел, а также сообщено близким лицом осужденного адвокату ФИО59 в связи с чем последняя не могла участвовать в следственных действиях, что повлекло нарушение права осужденного на защиту. Полагает, что судом также были допущены нарушения в квалификации деяния после вынесения вердикта коллегией присяжных заседателей: утверждает о наличии состояния необходимой обороны у осужденного, что, несмотря на вердикт присяжных заседателей, должно было повлечь вынесение оправдательного приговора; утверждает о необходимости постановки судом частного вопроса по ст.108 УК РФ; не соглашается с отказом суда в стадии обсуждения последствий вердикта в удовлетворении ходатайств о приобщении заключения специалиста – психолога, в вызове и допросе в качестве свидетелей ФИО35 (матери осужденного), ФИО7,8 (сотрудников бригады скорой медицинской помощи), ФИО 9 и 10 (сотрудников Росгвардии).

В письменных возражениях прокурор не соглашается с доводами апелляционной жалобы, полагает, что они не подлежат удовлетворению, приговор суда считает законным и обоснованным.

Изучив уголовное дело, проверив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему выводу.

Настоящее уголовное дело рассмотрено судом первой инстанции по ходатайству осужденного Озимкова И.А. с участием присяжных заседателей.

В ходе проведения предварительного слушания Озимков И.А. подтвердил заявленное им на предварительном следствии ходатайство о рассмотрении дела судом с участием присяжных заседателей, ему понятны особенности рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, права в судебном разбирательстве и порядок обжалования судебного решения, которые ему повторно были разъяснены.

Коллегия присяжных заседателей сформирована с соблюдением положений ст.328 УПК РФ, в ее состав вошли только те лица, которые в соответствии с ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» имели право осуществлять правосудие, в соответствии с законом сторонам была предоставлена возможность заявить мотивированные и немотивированные отводы кандидатам в присяжные заседатели, после формирования коллегии присяжных заседателей заявлений о ее тенденциозности от участников судопроизводства со стороны обвинения и защиты не поступило, к работе коллегия присяжных заседателей приступила после избрания старшины и принятия присяги, соответствующие права и обязанности, а также полномочия разъяснены председательствующим коллегии присяжных заседателей.

Сведений о предоставлении кандидатами в присяжные заседатели какой-либо неправдивой информации о себе и об отношениях с другими участниками процесса не представлено.

Вопреки доводам апелляционной жалобы и позиции адвоката в суде апелляционной инстанции, у суда первой инстанции при формировании коллегии присяжных заседателей отсутствовали основания для освобождения от участия в рассмотрении уголовного дела кандидатов в присяжные заседатели ФИО1,2,3,11. Так, условия невозможности участия в качестве присяжного заседателя предусмотрены ч.ч. 2 и 3 ст.3, ст.7 ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» №113-ФЗ от 20.08.2004 года, а также ч.7 ст.326 УПК РФ, среди которых соответствующие семейные, личные обстоятельства и нахождение в отпуске законом не установлены, при этом, как следует из протокола судебного заседания ФИО1 и так был заменен запасным присяжным заседателем до момента начала рассмотрения уголовного дела по существу, ФИО2 и 11 лично пояснили, что факт нахождения первой в отпуске, а второй прохождения диспансеризации не является препятствием к их участию в рассмотрении дела и самостоятельно в ходе всего процесса участвовали в уголовном судопроизводстве, судом первой инстанции было установлено и проверено, что кандидат в присяжные заседатели, а впоследствии и присяжный заседатель ФИО3 более пяти лет назад прекратил свою профессиональную деятельность как в качестве <данные изъяты>, так и <данные изъяты>, специального звания <данные изъяты> не имеет, пояснил, что его предыдущая и настоящая деятельность, а также достижение возраста <данные изъяты> лет препятствием к его участию в рассмотрении дела не являются, заявлений соответствующего характера от него не поступило, работа его дочери до <данные изъяты> в соответствии с требованиями закона также не является препятствием к осуществлению полномочий присяжного заседателя, при этом, правом немотивированного отвода в отношении ни одного из указанных кандидатов сторона защиты не воспользовалась, каких-либо доводов о личной, прямой или косвенной заинтересованности указанных присяжных заседателей в рассмотрении данного уголовного дела также не представлено.

Каждому из кандидатов в присяжные заседатели, явившихся в судебное заседание, была предоставлена возможность указать на причины, препятствующие исполнению ими обязанностей присяжного заседателя, чем некоторые из них воспользовались, мнение сторон о чем также было заслушано, сторонам была предоставлена возможность задать каждому из кандидатов вопросы, которые связаны с выяснением обстоятельств, препятствующих участию в деле, каждый из кандидатов также был обсужден, то есть сторонами в полном объеме реализовано право на участие в формировании коллегии присяжных заседателей, никаких заявлений о неспособности сформированной коллегии вынести объективный вердикт при наличии полной, полученной в рамках состязательного процесса информации о каждом из кандидатов в присяжные заседатели, в том числе, указанной в апелляционной жалобе, не поступило.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами апелляционной жалобы адвоката о нарушении уголовно-процессуального закона при судебном следствии, так как эти доводы противоречат материалам дела.

Судебное следствие, как следует из протокола судебного заседания, на который никаких замечаний не поступило, проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, с достаточной полнотой и объективностью, а также с учетом положений ст.252 УПК РФ о пределах судебного разбирательства и ст.335 УПК РФ об особенностях судебного следствия с участием присяжных заседателей.

Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов стороне в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для дела, нарушений процессуальных прав участников процесса, повлиявших или которые могли повлиять на постановление вердикта, вопреки доводам апелляционной жалобы, не допущено, судебное следствие состоялось с соблюдением требований закона о состязательности и равноправии сторон. Заявленные в судебном заседании ходатайства сторон были разрешены после их обсуждения с участниками производства в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона с вынесением мотивированных постановлений, ряд ходатайств были отклонены, так как не были основаны на законе и не отвечали требованиям относимости.

Вопрос о допустимости показаний Озимкова И.А. в ходе его допросов в качестве подозреваемого, а также при их проверке на месте был разрешен судом первой инстанции, так как заявлялся стороной защиты в ходе судебного разбирательства, по нему вынесено мотивированное решение, с которым судебная коллегия соглашается.

Показания Озимкова И.А., данные 25 апреля 2023 года в ходе предварительного расследования при допросах в качестве подозреваемого и при их проверке на месте, суд обоснованно признал допустимыми, так как при их получении были соблюдены требования уголовно-процессуального законодательства: осужденный допрошен с участием защитника, с разъяснением положений об использовании его показаний в качестве доказательства по делу, в том числе и в случае отказа от данных показаний; достоверность содержащихся в них сведений удостоверена подписями осужденного и его адвоката, назначенного в порядке ст.ст.50 и 51 УПК РФ.

Как справедливо при проверке доводов стороны защиты о недопустимости вышеуказанных доказательств указал суд первой инстанции, в соответствии с требованиями ч.4 ст.49 УПК РФ адвокат вступает в уголовное дело в качестве защитника по предъявлении удостоверения адвоката и ордера. При этом, допрошенные в суде следователи ФИО12,13 показали о получении ими ордера адвоката Калмыкова Д.А. и осведомленности о его вступлении в уголовное дело для защиты Озимкова И.А. на основании заключенного соглашения уже после окончания проведения соответствующих следственных действий, предоставленные стороной защиты сведения о телефонных соединениях об обратном не свидетельствуют, так как не подтверждают содержание разговоров, на которые ссылается адвокат, наоборот, в противовес соответствующим доводам, ни сам осужденный Озимков И.А., ни участвовавший в проведении указанных следственных действий в качестве защитника адвокат ФИО60 никаких заявлений и замечаний по данному поводу при наличии к тому возможности не принесли, право на защиту осужденному Озимкову И.А. было обеспечено в соответствии с требованиями закона, в связи с чем оснований для признания указанных протоколов допросов Озимкова И.А. и их проверки на месте у суда первой инстанции не имелось.

В соответствии с требованиями ч.3 ст.281 УПК РФ суд вправе принять решение об оглашении показаний потерпевшего, ранее данных при производстве предварительного расследования либо в суде, при наличии существенных противоречий между ранее данными показаниями и показаниями, данными в суде.

Суд первой инстанции при рассмотрении соответствующего ходатайства адвоката Калмыкова Д.А. об оглашении показаний потерпевшей ФИО5, данных при производстве предварительного расследования, оценив доводы защитника о содержании имевшихся, по его мнению, противоречий относительно сообщенных сведений в суде, пришел к обоснованному выводу об их существенности в части фактических обстоятельств уголовного дела, которые подлежат исследованию с участием присяжных заседателей, относительно конкретных ее показаний (т.1, л.д. 111-115), с чем судебная коллегия соглашается, приведенные защитником в апелляционной жалобе выдержки из иных показаний потерпевшей ФИО5 ходе предварительного расследования об обратном не свидетельствуют, принятое судом решение направлено на соблюдение требований уголовно-процессуального закона, а не на ограничение права стороны защиты на представление и исследование перед присяжными заседателями доказательств.

Более того, оглашение только указанных показаний потерпевшей ФИО5, данных в ходе предварительного расследования, с учетом аккумулирования их содержания относительно иных показаний, приведенных защитником в апелляционной жалобе и их направленности на оценку достоверности показаний последней в суде по конкретным позициям, исходя из выступления адвоката в судебных прениях, никоим образом не ограничило его в оценке показаний потерпевшей относительно их достоверности по всем пунктам, указанным в апелляционной жалобе, перед присяжными заседателями.

Из взаимосвязи требований ст.ст. 73, 243 и 252 УПК РФ следует, что председательствующий должен обеспечить проведение судебного разбирательства только в пределах предъявленного подсудимому обвинения, принимать необходимые меры, исключающие возможность ознакомления присяжных заседателей с недопустимыми доказательствами, исследования вопросов, не входящих в их компетенцию, и своевременно реагировать на нарушения порядка в судебном заседании участниками процесса, принимать к ним меры воздействия.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, в ходе судебного заседания сторона обвинения не допустила такого воздействия на присяжных заседателей, которое могло бы вызвать предубеждение относительно позиции стороны защиты, а допускаемые ею отклонения в соблюдении особенностей судопроизводства своевременно исправлялись председательствующим по делу.

Согласно протоколу судебного заседания, на который ни от кого замечаний не поступило, в случаях отклонения сторон от положений закона председательствующий своевременно реагировал и устранял допущенные нарушения, указывал присяжным заседателям не принимать во внимание обстоятельства, выходящие за рамки предмета их доказывания, напомнил о них председательствующий и в напутственном слове, в связи с чем данные обстоятельства не оказали влияния на вердикт коллегии присяжных заседателей, поэтому доводы защитника в апелляционной жалобе о поведении стороны обвинения, в том числе с приведением статистических данных, не являются основаниями к отмене приговора, определение же формы воздействия является компетенцией исключительно председательствующего судьи. В процессе председательствующий вел себя в соответствии с предоставленными ему полномочиями и порядком проведения судебного разбирательства, фактов выражения им своего отношения к кому-либо из участников процесса не установлено, из протокола судебного заседания не следует проявление им предвзятости или заинтересованности по делу.

Несмотря на приведенные адвокатом Калмыковым Д.А. в суде апелляционной инстанции доводы, основания для исследования в суде первой инстанции в присутствии присяжных заседателей приговора <данные изъяты>, в рамках которого Озимков И.А. являлся потерпевшим в результате совершения в отношении него преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.1 ст.105 УК РФ, отсутствовали, так как сторонам согласно ч.8 ст.335 УПК РФ в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей, по смыслу закона запрещается сообщать информацию, способную оказать влияние на формирование предубеждения присяжных заседателей в отношении подсудимого, как в негативном, так и в позитивном аспектах, то есть информацию, направленную на создание его положительного образа, возникновение у присяжных заседателей сочувствия и жалости к нему.

Прения сторон проведены в соответствии с ст.336 УПК РФ лишь в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, в ходе судебных прений сторонами излагалось содержание исследованных в судебном заседании доказательств и приводился их анализ.

Вопросы перед присяжными заседателями были поставлены, исходя из предъявленного обвинения, с учетом результатов судебного следствия и позиции сторон, их содержание соответствовало требованиям ст.339 УПК РФ, их формулировки являлись понятными, так как никаких замечаний относительно их неясности присяжными заседателями высказано не было.

Нарушения прав стороны обвинения и стороны защиты при постановке вопросов не допущено, сторонам была предоставлена возможность высказать замечания по содержанию и формулировке вопросов, вопросы сформулированы с учетом соблюдения баланса интересов сторон в рамках фактологической определенности занятых ими позиций, без придания каких-либо преимуществ какой-либо из них.

В ходе судебного разбирательства сторона защиты указывала на наличие обстоятельств обороны со стороны Озимкова И.А. от действий ФИО4, в связи с чем с соблюдением требований ч.2 ст.338 УПК РФ председательствующим перед присяжными заседателями и был поставлен вопрос о наличии по уголовному делу фактических обстоятельств, исключающих ответственность за содеянное, то есть, доказано ли, что Озимков И.А. после нанесения ему удара ножом ФИО4 нанес тому ножом не менее 2 ударов в область живота и не менее 2 ударов в область спины.

Словосочетание «взял нож» стилистически использовано в формулировке соответствующего вопроса именно после сведений о нанесении Озимкову И.А. удара ножом ФИО4 что в ясно логической степени полно отражает занятую осужденным в ходе судебного разбирательства позицию, и, вопреки мнению адвоката, дополнительного указания на необходимость изъятия Озимковым И.А. ножа у ФИО5 именно в целях защиты не требовалось, что являлось бы оценочным, связанным с вопросами необходимой обороны или ее превышением, которые разрешаются уже без присяжных заседателей, исходя из установленных ими фактических обстоятельств.

Использованная формулировка в вопросе №2 «с целью причинения потерпевшему тяжкого вреда здоровью» исключает какое-либо толкование в нем словосочетания «взял нож» в иных целях и не влечет какой-либо неясности, учитывая, в том числе, наличие частного вопроса №4, отражающего позицию стороны защиты при ином содержании.

В противовес мнению адвоката, оснований для постановки перед присяжными заседателями дополнительного частного вопроса относительно наличия обстоятельств превышения пределов необходимой обороны не требовалось, так как указанное относимо к юридической оценке, которая входит в компетенцию уже председательствующего судьи, для чего имелись бы основания при утвердительном ответе коллегии на вопрос №4, который в целях соблюдения права на защиту и был сформулирован судьей, в связи с чем не требовалось также дополнительных разъяснений о менее тяжком преступлении от председательствующего в напутственном слове.

Из совокупного толкования ст.334, ч.5 ст.339 УПК РФ не могут ставиться отдельно вопросы, требующие собственно юридической оценки при вынесении присяжными своего вердикта, поскольку они разрешают только вопросы, связанные с установлением фактических обстоятельств совершения преступления.

Данное правило, обеспечивающее принятие присяжными заседателями в пределах установленной законом их компетенции решений о доказанности тех или иных фактических обстоятельств совершенного преступления, при рассмотрении уголовного дела в отношении Озимкова И.А. нарушено не было, так как само по себе применение при формулировании вопросного листа используемых в уголовном законе терминов, обозначающих подлежащие установлению фактические обстоятельства, на которые в своей апелляционной жалобе ссылается адвокат, не исключается, если фактическое и юридическое содержание этих терминов совпадает, что в данном случае относимо к формулировкам «не предвидя возможность наступления смерти, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог это предвидеть», «не предвидя возможности наступления смерти», более того, разъяснение их относимости дано председательствующим в напутственном слове, и если у присяжных заседателей не возникает сомнений в их понимании, чего не установлено, так как никаких заявлений присяжных заседателей о неясности или сложности для восприятия сформулированных вопросов не поступило, что относимо и к использованию в вопросном листе медицинской терминологии о тяжести вреда и его опасности для человека, в данном случае не требующей специальных медицинских познаний у присяжных заседателей, так как ее содержание отражено в исследованной перед присяжными заседателями судебно-медицинской экспертизе, оценка которой в качестве доказательства как раз и отнесена к компетенции присяжных заседателей в совещательной комнате при вынесении вердикта.

Согласно протоколу судебного заседания, необходимости в дополнительных разъяснениях по вопросному листу относительно ясности формулировок поставленных вопросов у присяжных заседателей не возникло, при том, что в напутственном слове председательствующий дополнительно разъяснил о наличии у присяжных заседателей соответствующих возможностей.

При этом, уголовно-процессуальный закон не обязывает председательствующего мотивировать свое решение при окончательном формулировании вопросного листа, вопросы составлены в соответствии с требованиями закона, при этом нарушений процессуальных прав стороны защиты не допущено, позиции стороны защиты и обвинения по уголовному делу в достаточной и необходимой степени отражены в сформулированных вопросах, использование председательствующим иных словесных формулировок в вопросном листе относительно предъявленного Озимкову И.А. обвинения, в том числе относительно появления ножа, при соблюдении фактического содержательного соответствия о нарушении требований ст.252 УПК РФ не свидетельствует.

Использованный председательствующим «комментарий» к вопросу №4, несмотря на позицию адвоката, соответствует требованиям ч.8 ст.343 УПК РФ, так как утвердительный ответ на вопрос №2 сам по себе взаимоисключал обстоятельства, сформулированные в вопросе №4; как следует из вопросного листа, за утвердительный ответ на вопрос №2 проголосовало большинство присяжных заседателей, то есть, несмотря на разделение голосов, был принят обвинительный вердикт в соответствующей формулировке, в связи с чем ответ на вопрос №4 при сложившихся обстоятельствах обоснованно оставлен без ответа, никакой неясности или противоречивости при этом не возникло, наличие соответствующего подстрочного текста в вопросном листе носит разъяснительный характер относительно его заполнения и о его порочности не свидетельствует.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, напутственное слово соответствует требованиям ст.340 УПК РФ, председательствующий в нем правильно изложил позиции, выраженные сторонами, напомнил об исследованных в суде доказательствах, представленных обеими сторонами, не выразив при этом своего отношения к этим доказательствам и не сделав никаких выводов, разъяснил основные правила оценки доказательств в их совокупности и сущность принципа презумпции невиновности, положение о толковании неустранимых сомнений в пользу осужденного, разъяснил порядок совещания присяжных заседателей, подготовки ответов на поставленные перед ними вопросы, голосования по ответам и вынесения вердикта. Возражения сторонами в связи с содержанием напутственного слова председательствующего по мотивам нарушения им принципа объективности и беспристрастности не заявлены.

Председательствующий в напутственном слове, что нашло свое отражение в его содержании, в строгом соответствии отобразил позицию стороны защиты, что, нанося удары потерпевшему, Озимков И.А. действовал, обороняясь от нападения с его стороны, в связи с чем доводы адвоката в указанной части несостоятельны.

Председательствующий лишь разъяснил предусмотренные ч.1 ст.343 УПК РФ требования закона о стремлении присяжных заседателей при обсуждении поставленных перед ними вопросов к принятию единодушных решений, при отсутствии которых решение принимается голосованием, объяснив его порядок, понимание чего присяжными заседателями нашло свое отражение в принятии раздельного решения по вопросам №№ 2 и 3, в связи с чем позиция стороны защиты о выражении председательствующим в напутственном слове взаимообусловленности вынесения справедливого вердикта принятием только единодушного решения не основана на содержании напутственного слова.

Нарушений порядка и сроков совещания присяжных заседателей при вынесении вердикта, тайны совещательной комнаты допущено не было, присяжными заседателями был вынесен обвинительный вердикт, который является понятным и непротиворечивым.

Исходя из смысла закона и содержания судопроизводства с участием присяжных заседателей, вердикт ими в совещательной комнате принимается именно путем обсуждения поставленных вопросов, то есть выражением ими своего мнения и оценки исследованных данных, сведений же о высказывании присяжными заседателями своего мнения по рассматриваемому уголовному делу именно до обсуждения вопросов в совещательной комнате при вынесении вердикта или оказания какого-либо на них давления, наличия посторонних лиц в совещательной комнате, утраты ими по какой-либо причине объективности и самостоятельности в принятии решений сторонами не представлено, более того, при формировании коллегии кандидаты в присяжные заседатели сообщили о готовности к отстаиванию своей позиции, несмотря на мнение иных.

Исходя из времени подписания вопросного листа, следует, что коллегия присяжных заседателей, вопреки доводам апелляционной жалобы, приступила к формулированию ответов, принятых большинством голосов в результате голосования, по истечении 3 часов с момента удаления в совещательную комнату.

В напутственном слове председательствующий разъяснил положения ч.3 ст.341 УПК РФ, что с его разрешения по окончании рабочего времени присяжные заседатели вправе прервать совещание для отдыха, о чем им было достоверно известно, и они не были ограничены в его реализации, чем по своей доброй воле не воспользовались, что свидетельствует об отсутствии необходимости в этом и не является нарушением закона, разъяснения режима работы суда для этого не требовалось.

Часть 2 статьи 354 УПК РФ при наличии неясностей и противоречий в вердикте позволяет председательствующему указать на это коллегии присяжных заседателей и предложить им возвратиться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист.

Согласно протоколу судебного заседания председательствующий воспользовался указанным полномочием, единожды указав коллегии присяжных заседателей только лишь на необходимость использования конкретной формулировки, предусмотренной законом, в ответах на вопросы, которые уже были сформулированы коллегией и не затрагивали их смыслового содержания, дав соответствующее разъяснение, председательствующий лишь выполнил требования закона.

В соответствии с требованиями ст.389.27 УПК РФ приговор, вынесенный с участием коллегии присяжных заседателей, не подлежит отмене или изменению в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, о чем сторонам разъяснялось председательствующим, в связи с чем доводы апелляционной жалобы адвоката относительно наличия обстоятельств состояния необходимой обороны несостоятельны, так как, исходя из утвердительного ответа большинством голосов на вопрос №2 и оставления тем самым без ответа вопрос №4, коллегия присяжных заседателей в рамках исключительных полномочий по установлению фактических обстоятельств с соблюдением требований закона о порядке проведения совещания и голосования в совещательной комнате самостоятельно пришла к выводу о доказанности и виновности Озимкова И.А. в именно с целью причинения тяжкого вреда здоровью нанесении им ударов ножом ФИО4, что повлекло наступление смерти последнего, которую осужденный не предвидел, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог это предвидеть, исключив тем самым наличие фактических обстоятельств необходимой обороны, с чем суд первой инстанции обоснованно согласился и также их не установил.

С учетом отдельных особенностей судопроизводства с участием присяжных заседателей ни представленные в суд первой инстанции, ни новые доказательства, относящиеся к фактическим обстоятельствам, не исследуются в суде апелляционной инстанции.

Также, исходя из характера судопроизводства с участием присяжных заседателей, суд первой инстанции обоснованно на стадии обсуждения последствий вердикта отказал в удовлетворении ходатайства о приобщении заключения специалиста – психолога и допросе свидетелей ФИО7,8,9,10, которое фактически было направлено на переоценку фактических обстоятельств, что относится к исключительной компетенции присяжных заседателей, сторона защиты на стадии обсуждения последствий вердикта не была ограничена в исследовании характеризующих данных о личности Озимкова И.А., в том числе в самостоятельном предоставлении показаний свидетеля ФИО6 в указанной части как в суд первой, так и апелляционной инстанций.

Действия Озимкова И.А. судом первой инстанции на основании вердикта коллегии присяжных заседателей правильно квалифицированы по ч.4 ст.111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предмета, используемого в качестве оружия, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.

Вывод суда об умысле Озимкова И.А. на причинение тяжкого вреда здоровью ФИО4., опасного для жизни человека, и неосторожности по отношению к наступлению его смерти прямо следует из ответа присяжных заседателей на вопрос №2 о том, что «Озимков И.А. с целью причинения потерпевшему тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, не предвидя возможность наступления смерти, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог это предвидеть, нанес ФИО4 ножом не менее 11 ударов в область расположения жизненно-важных органов, причинив повреждения, от которых ФИО4 скончался».

Обстоятельства совершения указанного преступления (время и место) также обоснованно установлены судом на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, личные неприязненные отношения в качестве мотива преступления также прямо следуют из ответа присяжных заседателей на вопрос №2 вопросного листа, применение предмета, используемого в качестве оружия, также следует из ответа коллегии присяжных заседателей о нанесении Озимковым И.А. не менее 11 ударов ФИО4 именно ножом.

При назначении наказания Озимкову И.А. судом учтены характер и степень общественной опасности совершенного преступления, его тяжесть, личность осужденного, наличие смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

Мотивы признания судом в качестве смягчающих наказание Озимкова И.А. обстоятельств явки с повинной, активного способствования раскрытию и расследованию преступления, частичного признания вины, раскаяния в содеянном, состояния беременности супруги, состояния здоровья осужденного, его супруги, их близких родственников и близких лиц, оказания им помощи основаны на материалах уголовного дела, соглашается с ними и судебная коллегия.

Вердиктом коллегии присяжных заседателей, исходя из ответов на вопросы №№ 1-3, не установлены обстоятельства нахождения Озимкова И.А. в состоянии необходимой обороны, что указывает на отсутствие у суда первой инстанции и оснований для признания смягчающим наказание обстоятельством противоправного поведения потерпевшего как основания к обороне.

В качестве отягчающего наказание Озимкова И.А. обстоятельства судом первой инстанции обоснованно установлен рецидив преступлений; мотивы не признания судом в качестве отягчающего наказание обстоятельства совершения преступления в состоянии опьянения в приговоре приведены, судебная коллегия с ними соглашается.

Судом принято во внимание, что Озимков И.А. на учетах в наркологическом и психоневрологическом диспансерах не состоит, имеет постоянное место жительства и регистрации, по которому участковым уполномоченным полиции характеризуется удовлетворительно, соседями, супругой – положительно, учтен и возраст осужденного, его семейное положение, условия жизни семьи.

Таким образом, судом при вынесении приговора учтены все необходимые и достаточные обстоятельства, характеризующие личность Озимкова И.А. и влияющие на вопросы назначения наказания.

Решение суда о невозможности исправления осужденного Озимкова И.А. без изоляции его от общества является верным, Озимков И.А. совершил умышленное преступление, отнесенное законодателем к категории особо тяжких против личности, в связи с чем, учитывая тяжесть совершенного преступления, личность виновного и изложенные в приговоре обстоятельства, суд пришел к правильному выводу о пренебрежительном отношении Озимкова И.А. к принятым в обществе правилам поведения, о возможности достижения формирования уважительного отношения к человеку, обществу, нормам, правилам и традициям человеческого общежития и стимулирования правопослушного поведения как у самого осужденного, так и иных лиц, а также в целях восстановления социальной справедливости исключительно при назначении Озимкову И.А. безальтернативно предусмотренного санкцией статьи наказания в виде лишения свободы, изолирующего его от общества на определенный уголовным законом срок, не усматривая оснований для условного осуждения, с чем судебная коллегия соглашается.

Никаких исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, поведением виновного во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления суд первой инстанции обоснованно не установил, в связи с чем отсутствовали основания для применения положений ст.64 УК РФ, с позицией суда об отсутствии оснований для применения положений ч.6 ст.15 УК РФ, для назначения дополнительного наказания, судебная коллегия также соглашается.

Назначение наказания Озимкову И.А. с применением правил ч.2 ст.68 УК РФ и отсутствии оснований для применения ч.3 ст.68 УК РФ является правильным и судом первой инстанции надлежащим образом мотивировано. В связи с позицией коллегии присяжных заседателей основания для применения положений ст.65 УК РФ у суда отсутствовали.

Наказание Озимкову И.А. назначено в пределах, установленных законом. Назначенное Озимкову И.А. наказание соответствует требованиям ст.ст.6 и 60 УК РФ, иные обстоятельства, которые бы имели значение и свидетельствовали о явной несоразмерности назначенного наказания содеянному и личности виновного и не были судом учтены, в апелляционной жалобе не приведены.

Вид исправительного учреждения для отбывания Озимковым И.А. наказания в соответствии с п. «в» ч.1 ст.58 УК РФ определен правильно, зачет срока содержания под стражей произведен верно.

Руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Приговор Ленинского районного суда г. Ярославля от 9 июля 2024 года в отношении Озимкова Ильи Андреевича оставить без изменения, а апелляционную жалобу адвоката Калмыкова Д.А. – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, во Второй кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции, постановивший приговор, в течение 6 месяцев со дня вступления его в законную силу, а осужденным, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копий апелляционного определения и приговора, вступившего в законную силу, в случае же пропуска указанного срока или отказа в его восстановлении – путем подачи кассационной жалобы непосредственно во Второй кассационный суд общей юрисдикции. Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий:

судьи: