Решение от 17.01.2023 по делу № 7У-12538/2022 [77-352/2023 - (77-5604/2022)] от 05.12.2022

    ЧЕТВЕРТЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

    ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

                 дело № 77-352/2023

    КАССАЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

    г. Краснодар            17 января 2023 года

Судья судебной коллегии по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции Ляшев С.С.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания

Мамчич И.А.

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационному представлению и.о. прокурора Краснодарского края Гвоздева П.Ю. и кассационной жалобе защитника-адвоката ФИО7, поданной в интересах осужденного ФИО1, на приговор Усть-Лабинского районного суда Краснодарского края от 25 ноября 2021 года и апелляционное постановление Краснодарского краевого суда от 1 марта 2022 года.

Доложив обстоятельства уголовного дела, содержание судебных решений, принятых по делу, доводы кассационной жалобы, выслушав выступление осужденного ФИО1, защитника-адвоката ФИО7, поддержавших доводы жалобы и просивших ее удовлетворить, мнение прокурора Барзенцова К.В., полагавшего необходимым судебные решения оставить без изменения, судья

установил:

приговором Усть-Лабинского районного суда Краснодарского края               от 25 ноября 2021 года

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, гражданин Российской Федерации, ранее не судимый, осужден по ч. 3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) к 3 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами сроком на 2 года 6 месяцев.

Разрешены вопросы о мере пресечения, порядке следования осужденного в колонию-поселение и вещественных доказательствах.

Апелляционным постановлением Краснодарского краевого суда            от 1 марта 2022 года приговор Усть-Лабинского районного суда Краснодарского края от 25 ноября 2021 года в отношении ФИО1 оставлен без изменения, апелляционная жалоба адвоката ФИО7 - без удовлетворения.

По приговору суда ФИО1 признан виновным и осужден за нарушение правил дорожного движения при управлении автомобилем, повлекшее по неосторожности смерть человека.

    Преступление совершено им ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> при обстоятельствах, подробно указанных в приговоре суда.

    В кассационном представлении прокурор, не оспаривая доказанность и правильность квалификации содеянного осужденным, указывает на допущенные судом нарушения требований ч. 3 ст. 42 и п. 1.1 ч. 2 ст. 131 УПК РФ, поскольку расходы потерпевшего, связанные с выплатой им вознаграждения своему представителю, оплачиваются из средств федерального бюджета.

     Просит приговор и апелляционное постановление в отношении        ФИО1 в части разрешения вопроса о процессуальных издержках отменить, уголовное дело в этой части передать на новое судебное рассмотрение в порядке, установленном ст. 396-399 УПК РФ, в тот же суд первой инстанции в ином составе.

    Приводя свой анализ как законодательства, так и доказательств по уголовному делу, защитник-адвокат ФИО7 полагает, что предварительное следствие и судебное разбирательство проведены с обвинительным уклоном, принципы состязательности, непосредственности, равенства прав сторон и презумпции невиновности не соблюдены; при отсутствии достоверных доказательств ФИО1 необоснованно признан виновным без учета обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда; всесторонняя оценка всем доказательствам по делу не дана.

    Считает, что что вина обвиняемого ФИО1 не доказана, поскольку его действия не содержат состава уголовно наказуемого деяния, так как, несмотря на превышение скорости, он двигался по главной дороге и обязанность уступить ему дорогу была именно у погибшего.

        Излагая свою версию событий, автор жалобы утверждает, что причиной ДТП является в первую очередь нарушение ПДД водителем ФИО8, который не уступил дорогу водителю ФИО1 В данном случае судом допущены логические ошибки, которые привели к неправильным выводам (в частности логический закон достаточного основания), в связи с чем первопричиной ДТП является не выезд на полосу встречного движения при повороте налево, а именно скоростной режим.

    Отмечает, что в основу обвинения судом положена противоречивая судебно-медицинская экспертиза, которая проведена поверхностно, поскольку в постановлении о назначении экспертизы следователь утаил информацию о том, что тело водителя ФИО8 выбросило под колеса автомобиля «Газель», который протащил тело ФИО8 под левым передним колесом не менее 6 метров и само тело погибшего было обнаружено под автомобилем «Газель».

    Ссылается на нарушения ч. 4 ст. 195 УПК РФ, допущенные при проведении экспертиз от ДД.ММ.ГГГГ № и от ДД.ММ.ГГГГ №э, которые проведены до возбуждения уголовного дела.

    Обращает внимание на то, что суд необоснованно отказал в назначении повторной (дополнительной) автотехнической судебной экспертизы.

    Утверждает, что суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на его выводы суда, поскольку повреждения, приведшие к смерти ФИО8, образовались от попадания под колеса автомобиля «Газель», что в данном случае могло повлиять на квалификацию преступления. Также суд не учел обстоятельства изложенные в судебно-медицинских и автотехнических экспертизах, которые существенно могли повлиять его на выводы.

    Полагает, что суд дал ненадлежащую оценку показаниям свидетелей ФИО9 и ФИО10

    Выражает несогласие с расчетом суда о компенсации морального вреда, размер которой просят уменьшить до 300 000 рублей.

    Отмечает, что суд апелляционной инстанции не привел ни одного аргумента, который опровергает доводы защиты, приводимые в апелляционной жалобе.

Просит приговор и апелляционное постановление отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение в ином составе суда, либо смягчить наказание.

В письменных возражениях потерпевшая ФИО11 просит приговор и апелляционное постановление оставить без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, заслушав выступления сторон, обсудив доводы кассационного представления, кассационной жалобы и возражений, прихожу к следующим выводам.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Из содержания ч. 2 ст. 297 УПК РФ следует, что приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями данного Кодекса и основан на правильном применении уголовного закона.

Круг обстоятельств, подлежащих доказыванию по делу, установлен правильно, а все доказательства, относящиеся согласно ст. 73 УПК РФ к предмету доказывания, собраны и представлены в деле в установленном порядке.

Обвинительный приговор в отношении ФИО1 соответствует требованиям ст. ст. 303, 304, 307 - 309 УПК РФ. В нем содержится описание преступного деяния, признанного судом доказанным, приведены доказательства, исследованные в судебном заседании и оцененные судом, на которых основаны выводы суда о виновности осужденного, мотивированы выводы относительно квалификации преступления и назначения наказания.

В ходе судебного разбирательства в соответствии со ст. ст. 15, 244 и 274 УПК РФ обеспечено равенство прав сторон, которым суд первой инстанции, сохраняя объективность и беспристрастность, в условиях состязательного процесса создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Суд первой инстанции не допустил обвинительный уклон в рассмотрении дела и не нарушил принципы судопроизводства (презумпцию невиновности, обеспечение права на защиту, состязательность и равенство прав сторон), предусмотренные ст. 14-16, 241, 244 УПК РФ.

Как видно из материалов уголовного дела, заявлявшиеся в судебном заседании ходатайства участников судопроизводства рассматривались в установленном законом порядке, а сам по себе отказ в удовлетворении ходатайств стороны защиты не свидетельствует о нарушении права      ФИО1 на защиту.

Несогласие стороны защиты с оценкой исследованных в судебном заседании доказательств, а также с результатами разрешения заявленных ходатайств не является безусловным основанием для признания состоявшихся судебных решений незаконными.

Материалы дела не содержат каких-либо данных о нарушениях закона, которые в соответствии со ст. 75 УПК РФ могли бы явиться основанием для признания доказательств недопустимыми. Не установлено также, что суд исследовал недопустимые доказательства, необоснованно исключил из разбирательства по делу допустимые доказательства или отказал сторонам в исследовании доказательств, которые имели существенное значение для правильного и объективного разрешения дела.

Изложенные в приговоре выводы суда о виновности ФИО1 в содеянном соответствуют фактическим обстоятельствам дела и подтверждаются исследованными судом доказательствами и иными документами, приведенными в приговоре. Указанную совокупность доказательств, которая достаточна для признания виновности                     ФИО1, суд правомерно положил в основу приговора, поскольку по фактическим обстоятельствам дела в своей взаимосвязи они согласуются между собой и с совокупностью других доказательств, представленных сторонами и всесторонне исследованных в судебном заседании наряду с иными материалами дела.

Вопреки утверждениям в жалобе, изложенный в приговоре вывод о виновности ФИО1 в совершении инкриминируемого ему преступления соответствует фактическим обстоятельствам дела, основан на совокупности исследованных в судебном заседании и достаточно полно приведенных в приговоре доказательствах: показаниях самого осужденного ФИО1, согласно которым ДД.ММ.ГГГГ около 8 часов 30 минут он управлял автомобилем «Ниссан Мурано», регистрационный знак №                        по <адрес> со скоростью около 100 км/ч, при проезде перекрестка с <адрес> перед ним стал поворачивать налево автомобиль «Тойота Авенсис» регистрационный знак №, с которым произошло столкновение. В результате столкновения водителя автомобиля «Тойота Авенсис» ФИО8 выкинуло на проезжую часть и он попал под колеса «Газели», которая двигалась в попутном направлении; показаниях потерпевшей ФИО11, свидетелей ФИО10, ФИО9, ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО15 и         ФИО16, полно и правильно изложенных в приговоре.

Виновность ФИО1 в инкриминированном ему деянии подтверждается также    схемой места ДТП от ДД.ММ.ГГГГ; заключением эксперта от ДД.ММ.ГГГГ №, согласно которому на основании морфологии, локализации, количества телесных повреждений, учитывая обстоятельства дела следует считать, что тупая сочетанная травма тела образовалась при ДТП в результате удара ФИО8 о части салона автомобиля, сочетанная травма тела с множественными повреждениями костей скелета и внутренних органов, установленная у ФИО8, явилась причиной его смерти, состоит в прямой причинно-следственной связи с ней, причиняет тяжкий опасный для жизни вред здоровью, так как по своему характеру непосредственно создает угрозу для жизни, между выявленными у ФИО8 телесными повреждениями и ДТП                  от ДД.ММ.ГГГГ имеется прямая причинно-следственная связь; заключением эксперта от ДД.ММ.ГГГГ №э, согласно которому средняя скорость движения автомобиля «Ниссан Мурано» до ДТП составляет примерно 160,48 км/ч, величина удаления (расстояния) автомобиля «Ниссан Мурано» от места столкновения в заданный момент возникновения опасности для движения определяется равной 48,3 м. Водитель автомобиля «Ниссан Мурано», регистрационный знак № ФИО1, двигаясь с максимально допустимой скоростью 60 км/ч, располагал технической возможностью предотвратить столкновение с автомобилем «Тойота Авенсис», путем применения экстренного торможения, если время с заданного момента возникновения опасности для движения до столкновения составляет 1,084 с, водитель автомобиля «Тойота Авенсис», регистрационный знак № ФИО8, при условии движения автомобиля «Ниссан Мурано» с максимально допустимой скоростью 60 км/ч без изменения скорости движения и нахождением на расстоянии 48,3 м от места столкновения успевал покинуть зону перекрестка, техническая возможность рассчитывается для водителей транспортных средств, которым была создана опасность для движения, в данной дорожно-транспортной ситуации опасности для движения водителю автомобиля «Тойота Авенсис», регистрационный знак № ФИО8 никто не создавал. В данной дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля «Ниссан Мурано», регистрационный знак №, должен был действовать в соответствии с требованиями п. 10.1 с учетом требований п. 10.2 Правил дорожного движения Российской Федерации (далее - ПДД РФ). С технической точки зрения в действиях водителя автомобиля «Ниссан Мурано» регистрационный знак № ФИО1 усматриваются несоответствия требованиям пунктов 10.1, 10.2 ПДД РФ, в данной дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля «Тойота Авенсис», регистрационный знак №, должен был действовать в соответствии с требованиями пп. 8.1, 13.12 ПДД РФ, с технической точки зрения в действиях водителя автомобиля «Тойота Авенсис» ФИО8 несоответствий требованиям пп. 8.1, 13.12 ПДД РФ не усматривается.

При этом имеющиеся в деле заключения экспертов оценены по установленным законом правилам и в совокупности с другими доказательствами, признанными достаточными для установления вины осужденной. Из материалов уголовного дела следует, что экспертизы проведены в экспертных учреждениях надлежащими лицами, имеющими соответствующее образование, опыт и стаж экспертной деятельности, с предупреждением их об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения; заключения мотивированы и обоснованы, согласуются с показаниями потерпевшей, свидетелей и материалами уголовного дела. Основания сомневаться в объективности выводов экспертов у суда отсутствуют. Выводы суда в этой части сомнений в своей правильности не вызывают.

Правильность заключения судебно-медицинского эксперта от ДД.ММ.ГГГГ № в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ подтвердил эксперт ФИО17, подробно разъяснив, почему им сделан однозначный вывод о том, что смерть ФИО8 наступила от телесных повреждений, полученных в салоне автомобиля, при этом эксперт также разъяснил, что травма при выпадении из автомобиля отличается от телесных повреждений, приведших к смерти ФИО8 и не была установлена в ходе проведения экспертизы (т. 2, л.д 236-237).

Также ДД.ММ.ГГГГ в судебном заседании был допрошен эксперт-автотехник ФИО18, который подтвердил выводы экспертизы             от ДД.ММ.ГГГГ № и показал, что при производстве экспертизы он основывался на представленных материалах уголовного дела в соответствии с научной литературой и методиками, предусмотренными для проведения данного рода экспертиз, при этом пояснив, что опасность создал водитель автомобиля «Тойота Авенсис», но по расчетам водитель автомобиля «Ниссан Мурано» имел техническую возможность, чтобы остановиться, а водитель автомобиля «Тойота Авенсис» при условии движения автомобиля «Ниссан Мурано» со скоростью 60 км/ч успевал покинуть полосу движения, даже при условии, что водителю автомобиля «Ниссан Мурано» не надо было применять торможение.

Несостоятельны доводы жалобы о том, что органами предварительного следствия было нарушено право ФИО1 на защиту, поскольку подозреваемый и его защитник были ознакомлены с постановлением о назначении судебно-медицинской экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ № уже после проведения данной экспертизы.

Также в основу приговора положено заключение эксперта от ДД.ММ.ГГГГ №э, при этом с постановлением о назначении дополнительной комплексной фото и автотехнической экспертизы подозреваемый ФИО1 и его защитник-адвокат ФИО19 ознакомлены ДД.ММ.ГГГГ и им разъяснены права, предусмотренные    ч. 1 ст. 198 УПК РФ.

По смыслу закона, формальное нарушение ст. 198 УПК РФ не является основанием для признания доказательства недопустимым, поскольку на последующих этапах судебного следствия сторона защиты не лишена была возможности заявлять ходатайства о производстве экспертиз с постановкой своих вопросов экспертам. При проведении экспертизы эксперту были предоставлены в распоряжение достаточные материалы дела; в заключение эксперта указаны методики проведения экспертизы. Перед экспертом были поставлены вопросы, входящие в его компетенцию, разъяснены права, обязанности и ответственность, перед началом проведения экспертизы они были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

При ознакомлении ДД.ММ.ГГГГ с заключениями указанных экспертиз подозреваемый ФИО1 и его защитник-адвокат ФИО20 каких-либо ходатайств не заявили.

Полагаю, что ничто не препятствовало ему и его защитнику после ознакомления с постановлениями и результатами экспертиз заявлять ходатайства, направленные на реализацию предусмотренных пп. 2-5 ч. 1            ст. 198 УПК РФ прав.

Кроме того, право на постановку экспертам вопросов защита реализовала, поскольку заявила ходатайства о назначении и проведении повторных судебно-медицинской и автотехнической экспертиз, которые рассмотрел суд первой инстанции.

Заявленные защитником в ходе судебного следствия ходатайства о назначении экспертиз разрешены судом в соответствии с требованиями           ст. ст. 196, 256, 271 УПК РФ, при этом сторона защиты не была ущемлена в своих процессуальных правах, в том числе на повторное заявление ходатайств.

Какие-либо доводы о том, что несвоевременное ознакомление с постановлениями о назначении экспертиз ограничило ФИО1 в праве на защиту в части полного установления фактических и юридически значимых обстоятельств дела в кассационной жалобе не приведены и таковые не усматриваются из уголовного дела.

В связи с этим доводы защитника-адвоката ФИО7 о ненадлежащем проведении и необоснованных заключениях экспертов               от ДД.ММ.ГГГГ № ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ №э несостоятельны и не нашли своего подтверждения.

Суды предыдущих инстанций не нашли оснований для назначения дополнительной либо повторной судебно-медицинской и автотехнической экспертиз, не находит таковых и суд кассационной инстанции.

Также вина ФИО1 в инкриминированном ему деянии подтверждается протоколами следственных действий, документами и вещественными доказательствами, а также иными доказательствами, приведенными в приговоре.

Данные доказательства в достаточной степени полно и правильно изложены, объективно проанализированы и оценены судом в соответствии с положениями ст. 17, 87, 88 УПК РФ в приговоре, сомнений в своей достоверности, относимости и допустимости не вызывают. Какие-либо объективные данные, свидетельствующие о наличии оснований для оговора ФИО1 со стороны допрошенных по делу потерпевшей и свидетелей, чьи показания положены в основу приговора, в деле отсутствуют и судом не установлены.

Из протокола судебного заседания видно, что обстоятельства совершения осужденным противоправных действий установлены на основании    указанных    доказательств, которые непосредственно исследовались в судебном заседании с учетом требований ст. 240 УПК РФ, им дана надлежащая оценка в соответствии с правилами, предусмотренными        ст. 88 УПК РФ, с точки зрения их достаточности, полноты, допустимости и относимости к рассматриваемым событиям.

В приговоре нашли оценку как доказательства, представленные стороной обвинения, так и доказательства, на которые ссылалась сторона защиты, а выводы суда о виновности осужденного основаны на их совокупности. Суд надлежаще мотивировал в приговоре свое решение по каждому исследованному доказательству, оценив, в частности, показания подсудимого и потерпевшего, заключения экспертов, поэтому доводы защиты о неполном исследовании доказательств по делу и об отсутствии в приговоре их анализа являются необоснованными.

Нарушение ФИО1 п. 10.1 ПДД РФ выразилось не только в том, что при возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он не принял возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства, но и в невыполнении им обязанности выбрать такую скорость, которая бы обеспечивала ему возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил, с учетом интенсивности движения, особенностей и состояния транспортного средства, дорожных и метеорологических условия, в частности, видимости в направлении движения.

Проанализировав исследованные доказательства, суд первой инстанции верно пришел к обоснованному выводу о правильном установлении органом следствия обстоятельств ДТП, а также суд первой инстанции правильно установил причинно-следственную связь между допущенными водителем ФИО1 нарушениями требований пп. 1.3, 1.5, 10.1 и 10.2 ПДД РФ и произошедшим в результате этих нарушений ДТП.

Судом первой инстанции в ходе разбирательства по делу тщательно проверены, в приговоре оценены и обоснованно отвергнуты доводы     ФИО1 о его якобы невиновности в совершении преступления.

Какие-либо не устраненные судом существенные противоречия в доказательствах, требующие их истолкования в силу ст. 14 УПК РФ в пользу ФИО1, которые могли повлиять на выводы суда о доказанности вины осужденного или на квалификацию его действий, вопреки доводам кассационной жалобы, по делу отсутствуют.

С учетом исследованных доказательств суд пришел к обоснованному выводу о виновности ФИО1 в инкриминируемом им деянии и правильно квалифицировал его действия по ч. 3 ст. 264 УК РФ.

Основания полагать, что в ходе предварительного следствия и при рассмотрении дела судом допущены нарушения процессуальных прав участников судопроизводства, которые могли повлиять на вынесение законного, обоснованного и справедливого приговора, отсутствуют.

Иные выдвинутые автором жалобы версии сводятся к переоценке положенных в основу приговора доказательств, которые оценены судом по внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, как это предусмотрено ст. 17 УПК РФ.

Доводы, изложенные в судебном заседании, а также в апелляционной жалобе защитника-адвоката ФИО7, аналогичные изложенным в кассационной жалобе, проверены судами первой и апелляционной инстанций, в том числе доводы о невиновности осужденного, нарушениях уголовно-процессуального законодательства на стадии предварительного следствия, недопустимости исследованных в судебном заседании доказательств, необходимости назначения повторных судебно-медицинской и автотехнической экспертиз, ненадлежащей оценки исследованных доказательств и признаны несостоятельными с указанием мотивов принятых решений, основания не согласиться с которыми отсутствуют.

В целом доводы кассационной жалобы по существу сводятся к несогласию с выводами судов первой и апелляционной инстанций, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судами при рассмотрении дела, имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на законность судебных решений либо опровергали выводы судов первой и апелляционной инстанций, в связи с этим признаются судом кассационной инстанции несостоятельными.

Суд кассационной инстанции также не находит оснований для отмены приговора и апелляционного постановления по доводам жалобы защитника-адвоката ФИО7

Наказание ФИО1 как основное, так и дополнительное назначено в пределах санкции статьи уголовного закона, по которой он осужден, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности осужденного, наличия смягчающих и отсутствия отягчающих наказание обстоятельств, которые были известны суду при постановлении приговора, а также влияния назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Выводы о назначении осужденному наказания в виде лишения свободы и о назначении дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью по управлению транспортными средствами надлежащим образом мотивированы в приговоре.

Наказание, назначенное ФИО1, является справедливым и соразмерным содеянному, соответствующим общественной опасности совершенного им преступления и личности виновного, закрепленным в уголовном законодательстве Российской Федерации принципам гуманизма и справедливости и полностью отвечающим задачам исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений, а потому основания для смягчения назначенных наказаний отсутствуют.

    При разрешении исковых требований потерпевшей ФИО11 о взыскании компенсации причиненного ей морального вреда суд принял во внимание степень вины ответчика, степень физических и нравственных страданий истца, учел требования разумности и справедливости, и обоснованно принял решение удовлетворить заявленные исковые требования о частичной компенсации причиненного потерпевшей морального вреда. Выводы суда в части разрешения заявленного потерпевшей гражданского иска, а также определения размеров компенсации морального вреда в приговоре надлежащим образом мотивированы.

    Вместе с тем суд первой инстанции при разрешении вопроса о возмещении расходов, связанных с выплатой вознаграждения представителю потерпевшей допустил существенные нарушения уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

    Суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что понесенные потерпевшей расходы, связанные с выплатой вознаграждения своему представителю, являются процессуальными издержками на основании п. 1.1 ч. 2 ст. 131 УПК РФ.

    Однако судом не учтено, что, исходя из положений ч. 3 ст. 42 УПК РФ, данные расходы, не относятся к предмету гражданского иска потерпевшей, а вопросы, связанные с их возмещением, разрешаются в соответствии с положениями ст. 131 УПК РФ о процессуальных издержках.

    По смыслу закона расходы, связанные с производством по делу, процессуальные издержки - в соответствии с ч. 1 ст. 131 УПК РФ возмещаются за счет средств федерального бюджета либо могут быть взысканы с осужденного. Взыскание процессуальных издержек с осужденного непосредственно в пользу потерпевшей законом не предусмотрено, однако суд взыскал с ФИО1 в пользу ФИО11 оплату услуг представителя 50 000 рублей в счет возмещения процессуальных издержек.

    В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 22 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 2011 года № 21 «О практике рассмотрения судами законодательства об исполнении приговора», с учетом положений п. 15 ст. 397 УПК РФ вопросы об определении размера и распределении процессуальных издержек суды вправе разрешать в порядке, предусмотренном ст. 399 УПК РФ.

    Учитывая, что указанные нарушения уголовно-процессуального закона при рассмотрении вопроса о взыскании процессуальных издержек, являются существенными, повлиявшими на исход дела, приговор суда в этой части подлежит отмене.

    Судом апелляционной инстанции указанные нарушения уголовно-процессуального закона не были устранены, в связи с чем подлежит отмене в этой части и апелляционное постановление <адрес>вого суда            от ДД.ММ.ГГГГ.

    Таким образом, приговор и апелляционное постановление в части разрешения вопроса о взыскании процессуальных издержек на оплату услуг представителя потерпевшей ФИО11 подлежат отмене с передачей уголовного дела на новое судебное рассмотрение в порядке ст. ст. 396 - 397 УПК РФ.

    Руководствуясь ст.ст. 401.14-401.15 УПК РФ, судья

    постановил:

    ░░░░░░░░ ░░░░-░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ 25 ░░░░░░ 2021 ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░     ░░ 1 ░░░░░ 2022 ░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░1 ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░11 ░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░1 ░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░        ░░.░░. 396, 397 ░░░ ░░ ░ ░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░.

        ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░-░░░░░░░░ ░░░7 - ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

    ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░. 401.3 ░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░ 47.1 ░░░ ░░.

    ░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░