Решение по делу № 33-14313/2024 от 10.04.2024

Судья: Шевченко С.Н. дело № 33-14313/2024 УИД 50RS0020-01-2023-005294-61

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Красногорск Московской области 17 апреля 2024 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда в составе:

председательствующего судьи Гулиной Е.М.,

судей Петруниной М.В., Волковой Э.О.,

с участием прокурора Самотугиной О.Л.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Артюшиной А.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело 2-3692/2023 по иску ФИО2 к ГБУЗ МО «Коломенская больница» о возмещении морального вреда,

по апелляционным жалобам ФИО2, ГБУЗ МО «Коломенская больница» на решение Коломенского городского суда Московской области от 26 декабря 2023 года,

заслушав доклад судьи Гулиной Е.М.,

объяснения представителя истицы, представителя ответчика, заключение прокурора,

УСТАНОВИЛА:

ФИО2 обратилась в суд с иском к ГБУЗ МО «Коломенская больница» о возмещении морального вреда.

В обоснование требований указала, что 05.11.2018 г. ее мать ФИО1, поступила в анестезиолого-реанимационное отделение ГБУЗ МО «Озерская Центральная районная больница», правопреемником которого является ответчик, с диагнозом: «Желудочно-кишечное кровотечение». 05.11.2018 ФИО B.В. в ГБУЗ МО «ОЦРБ» проведена гастроскопия, которая могла повлиять на состояние ФИО1 и привести к кровотечению из варикозно-расширенных вен пищевода, приведшему к малокровию внутренних органов и полиорганной недостаточности. 06.11.2018 в 02 час. 30 мин. в анестезиолого-реанимационном отделении ГБУЗ МО «ОЦРБ» наступила смерть ФИО1 С учетом изложенного просила взыскать с ответчика в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 3 000 000 руб.

В судебном заседании истица и ее представитель исковые требования поддержал.

Представитель ответчика в судебном заседании возражал против удовлетворения заявленных требований.

Решением Коломенского городского суда Московской области от 26 декабря 2023 года исковые требования удовлетворены частично, с ответчика взыскана компенсация морального вреда в размере 200 000 руб., в удовлетворении остальной части требований отказано.

В апелляционной жалобе истец ставит вопрос об отмене постановленного решения в части отказа в удовлетворении требований как незаконного и необоснованного.

В апелляционной жалобе ответчик ставит вопрос об отмене постановленного решения в части удовлетворения исковых требований как незаконного и необоснованного.

Истец в заседании судебной коллегии доводы апелляционной жалобы поддержал.

Представитель ответчика в заседании возражал против удовлетворения апелляционной жалобы.

Судебная коллегия, проверив материалы дела, заслушав объяснения явившихся лиц, обсудив доводы апелляционной жалобы, не находит оснований для отмены решения суда.

Представитель истицы в заседании судебной коллегии доводы апелляционной жалобы истца поддержал, против доводов апелляционной жалобы ответчика возражал.

Представитель ответчика в заседании судебной коллегии доводы апелляционной жалобы ответчика поддержал, против доводов апелляционной жалобы истицы возражал.

Судебная коллегия, проверив материалы дела, заслушав объяснения явившихся лиц, заключение прокурора, обсудив доводы апелляционной жалобы, не находит оснований для отмены решения суда.

В соответствии с частью 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации не только за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи, но и за нарушение прав в сфере охраны здоровья (часть 2 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10.05.2017 № 203н утверждены критерии оценки качества медицинской помощи.

Согласно пункту 1.2 названных критериев критерии качества применяются в целях оценки своевременности оказания медицинской помощи, правильности выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации, степени достижения запланированного результата.

Пунктом 2.1 критериев предусмотрены критерии качества в амбулаторных условиях: б) первичный осмотр пациента и сроки оказания медицинской помощи: оформление результатов первичного осмотра, включая данные анамнеза заболевания, записью в амбулаторной карте; в) установление предварительного диагноза лечащим врачом в ходе первичного приема пациента; г) формирование плана обследования пациента при первичном осмотре с учетом предварительного диагноза; д) формирование плана лечения при первичном осмотре с учетом предварительного диагноза, клинических проявлений заболевания, тяжести заболевания или состояния пациента; е) назначение лекарственных препаратов для медицинского применения с учетом инструкций по применению лекарственных препаратов, возраста пациента, пола пациента, тяжести заболевания, наличия осложнений основного заболевания (состояния) и сопутствующих заболеваний; ж) установление клинического диагноза на основании данных анамнеза, осмотра, данных лабораторных, инструментальных и иных методов исследования, результатов консультаций врачей-специалистов, предусмотренных стандартами медицинской помощи, а также клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 ГК РФ определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 ГК РФ) и статьей 151 ГК РФ.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 ГК РФ).

В пункте 48 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации»).

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 05.11.2018 в 00 час. 05 мин. ФИО1, <данные изъяты> года рождения, которая приходилась матерью ФИО2, поступила в анестезиолого-реанимационное отделение ГБУЗ МО «Озерская ЦРБ» с диагнозом: «Желудочно-кишечное кровотечение», правопреемником которого является ГБУЗ МО «Коломенская больница». 06.11.2018 в 02 час. 30 мин. в анестезиолого-реанимационном отделении ГБУЗ МО «ОЦРБ», расположенном по адресу: <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> «А», наступила смерть ФИО1

Согласно патологоанатомическому диагнозу № МКБ10 В 18.2 от 06.11.2018 установлено, что смерть ФИО1 наступила в результате хронического гепатита С, с исходом в цирроз печени, с развитием синдрома портальной гипертензии. Непосредственной причиной смерти послужило кровотечение из варикозно расширенных вен пищевода, приведшее к малокровию внутренних органов и полиорганной недостаточности.

14.02.2019    следственным отделом по г. Коломна ГСУ СК РФ по Московской области по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ было возбуждено уголовное дело <данные изъяты> по факту смерти в ГБУЗ МО «Озерская ЦРБ» матери истца.

Постановлением следователя по особо важным делам следственного отдела по городу Коломна Главного следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Московской области от 27.12.2022 прекращено уголовное дело, возбужденное по признакам преступления, предусмотренного ч.2 ст. 109 УК РФ, в связи с отсутствием в действиях медицинских сотрудников ГБУЗ МО «Озерская ЦРБ» состава преступления.

18.02.2019 следователем было вынесено постановление о назначении комиссионной судебно-медицинской экспертизы. 16.10.2020 Государственным бюджетным учреждением здравоохранения Московской области (ГБУЗМО «Бюро СМЭ») была проведена судебно-медицинская экспертиза и по ее итогам вынесено заключение комиссии экспертов <данные изъяты>.

Согласно выводам заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы <данные изъяты> от 19.03.2019: смерть ФИО1 наступила от обильной кровопотери, обусловленной кровотечением из варикозно расширенных вен пищевода. Варикозное расширение вен пищевода развилось у ФИО1 вследствие цирроза печени с портальной гипертензией. Декомпенсация цирроза печени усугубляла тяжесть состояния ФИО1, способствуя нарастанию полиорганной недостаточности.

В период лечения ФИО1 в ГБУЗ МО «Озерская ЦРБ» 05.11.2018-06.11.2018 были допущены дефекты оказания медицинской помощи:

- дефект диагностики: не диагностировано продолжающееся или рецидивировавшее пищеводно-желудочное кровотечение. Причиной дефекта диагностики было недообследованне (не выполнялся общий анализ крови в динамике). Также не были выполнены коагулограмма, ЭКГ, УЗИ органов брюшной полости, консультация терапевта, общий анализ мочи. Ответственным за допущенные дефекты диагностики является врач анестезиолог-реаниматолог, осуществлявший наблюдение за пациенткой в АРО;

- дефекты лечения: не проводилась стимуляция диуреза, коррекция альбумина, не назначались препараты для снижения давления в системе воротной вены, не переливалась свежезамороженная плазма. Ответственным за допущенные дефекты лечения является врач анестезиолог-реаниматолог, осуществлявший наблюдение за пациенткой в АРО;

- дефекты оформления медицинской документации: нет записи осмотра реаниматолога в приемном покое, не указано время выполнения ФЭГДС при поступлении, противоречивые данные о состоянии пациентки в первый час после поступления в записях хирурга и реаниматолога и в посмертном эпикризе, нет протокола пункции и катетеризации центральной вены, нет отметок об измерении центрального венозного давления, нет сведений о раздувании манжет зонда Блэкмора и дебаллонироваиии, нет отметок в листе назначения о выполнении назначений, нет протокола второй ФЭГДС. Ответственными за допущенные дефекты оформления медицинской документации являются врачи, вносившие в историю болезни соответствующие записи.

Наиболее значимыми дефектами оказания медицинской помощи являются дефекты диагностики и лечения. Однако даже в случае диагностики продолжающегося или рецидивировавшего кровотечения из ВРВП, даже при отсутствии всех допущенных дефектов лечения, учитывая декомпенсированный цирроз печени у пациентки, нарастающую полиорганную недостаточность, благоприятный исход для ФИО1 был крайне маловероятен.

В протоколе ФЭГДС, сделанной непосредственно после поступления ФИО1 в стационар, не указано время проведения исследования, что является дефектом оформления медицинской документации, допущенным врачом, проводившим ФЭГДС. Каких-либо признаков нарушений техники проведения ФЭГДС но протоколу исследования, записям в истории болезни, результатам патологоанатомического вскрытия, а также повторного гистологического исследования микропрепаратов стенок пищевода не усматривается.

У ФИО1 до поступления в ГБУЗ МО «Озерская ЦРБ» имело место заболевание – цирроз печени, сопровождавшийся варикозным расширением вен пищевода. На момент поступления в стационар у ФИО1 состоялось кровотечение из ВРВП и началась декомпенсация цирроза печени с нарастающей печеночной недостаточностью. В период лечения в АРО кровотечение из ВРВП у ФИО1 несмотря на проведенное лечение, либо продолжалось, либо рецидивировало, приведя к обильной кровопотере.    

Обильная кровопотеря, приведшая к смерти ФИО1, является следствием (осложнением) имевшегося у пациента до поступления в стационар заболевания – цирроза печени. Поэтому, с медицинской точки зрения, между циррозом печени и наступлением смерти ФИО1 имеется прямая причинно-следственная связь.    

Все дефекты оказания медицинской помощи, допущенные при лечении ФИО1, относятся к категории бездействия, и поэтому с медицинской точки зрения в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти не находятся.

В рамках уголовного дела произведена дополнительная комиссионная судебная экспертиза по факту смерти в ГБУЗ МО «Озерская ЦРБ» ФИО1 Экспертами даны следующие выводы: после анализа предоставленной медицинской документации эксперты пришли к выводу, что объем оказанной медицинской помощи в условиях стационара ГБУЗ МО «Озерская ЦРБ» с 05.11.2018 00 ч. 05 мин до 06.11.2018 02 ч. 30 мин. был неполным. Соответственно, динамика ухудшения состояния ФИО1 (с состояния средней тяжести до тяжелого) в условиях стационара ГБУЗ МО «Озерского ЦРБ» может свидетельствовать о недооценке тяжести состояния пациентки и следующего за ней отсутствия более интенсивного лечения.

О непроведении в указанном лечебном учреждении консервативного лечения с 05.11.2018 до 06.11.2018 и несвоевременном оказании медицинской помощи динамика ухудшения состояния ФИО1 не свидетельствует.

При изучении и анализе предоставленной карты <данные изъяты> стационарного больного Г"ВУЗ МО «Озерского ЦРБ» на имя ФИО1, а также с учетом общепринятых методических рекомендаций, а также имеющихся на тот момент (20.18 год) порядков и стандартов оказания медицинской помощи, установлены:

А) недостатки по оформлению:

- в стационарной карте <данные изъяты> отсутствуют: согласие на помещение информации о больном в столе справок больницы и согласие на доступ к информации о состоянии здоровья пациента в учебных и научных целях (сотрудников и студентов медицинских вузов и колледжей) - нарушение ст. 20 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ»

-не все разделы карты <данные изъяты> заполнены – нет указания группы крови на титульном листе карты

-нет записи осмотра анестезиолога-реаниматолога в приемном покое,

-не указано время выполнения ФЭГДС при поступлении,

-данные о состоянии пациентки в первый час после поступления в записях хирурга и реаниматолога и в посмертном эпикризе разнятся,

-нет протокола пункции и катетеризации центральной вены,

-нет отметок об измерении центрального венозного давления,

-нет сведений о раздувании манжет зонда Блэкмора и дебаллонировании, в листе назначения нет отметок об их выполнении,

-отсутствует протокол второй ФЭГДС.

Б) недостатки на этапе диагностики и лечения:

-отсутствует динамика ОAK, нет ОАМ

-не выполнена коагулограмма и ЭКГ,

-не сделано УЗИ ОБИ,

-пациентка не проконсультирована терапевтом,

-отсутствует контроль Нb (гемоглобина)

-пациентке не назначены ингибиторы протоновой помпы («Омез») и «Октриотит»,

-пациентке не была проведена коррекция альбумина,

-в назначениях нет препаратов для снижения давления в системе воротной вены,

-не было процедуры переливания свежезамороженной плазмы,

-после удаления зонда Блэкмора для контроля гемостаза необходимо было установить назогастральный зонд, что не проведено,

-было недопустимо поить пациентку водой (в медицинской документации имеются записи о том, что пациентка пила воду), т.к. в первые сутки показан «полный голод»,

-показаний для введения «Промедола» (наркотический анальгетик) у ФИО1 не было, т.к. нет оценки боли по шкале ВАШ,

-нет оценки по шкале APACHE II (оценки тяжести состояния пациента и прогноза смертности), ввиду чего (недооценки тяжести состояния) отсутствовало наиболее интенсивное лечение,

-нет оценки по шкале комы Глазго.

Резюмируя, эксперты могут утверждать, что во время нахождения ФИО1 в стационаре были допущены дефекты (ошибки) на всех этапах – этапе оформления медицинской документации, этапе диагностики и непосредственно на этапе самого лечения, которые были проведены с нарушениями «Клинических рекомендаций по лечению кровотечений из варикозно расширенных вен пищевода и желудка», принятых на Общероссийской согласительной конференции по принятию национальных клинических рекомендаций «кровотечение из верхних отделов желудочно-кишечного тракта» (г.Воронеж, 5-6 июня 2014), лечебно-диагностические мероприятия для пациентки проведены с нарушением пунктов Приказа <данные изъяты>н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи», ввиду чего не было диагностировано продолжающееся или повторно начавшееся пищеводно-желудочное кровотечение.

Однако, согласно заключению экспертов, высказаться в категоричной форме о том, что исход был бы иным при оказании медицинской помощи без указанных дефектов, не представляется возможным, поскольку при лечении невозможно эффективно контролировать и управлять частотой и объемом кровотечения из варикозно расширенных вен пищевода. Каких-либо травматических повреждений на слизистой пищевода, которые могли бы спровоцировать (усилить) кровотечение не установлено, что подтверждается данными гистологического исследования, проведенного экспертом ООО «МЦЭО». Также эксперты считают необходимым отметить, что ФИО1 уже поступила с необратимыми явлениями печеночно-почечной недостаточности, на что указывают результаты анализов мочевины, креатинина, АЛТ, ACT и бидлирубина, которые были выше нормальных показателей.

Выявленные дефекты не привели к возникновению новых заболеваний (состояний, повреждений), т.е. не оказывали активного влияния на прогрессирование и ухудшение течения уже имевшегося до начала оказания медицинской помощи заболевания (повреждения, состояния).

Летальный исход заболевания ФИО1 состоит в прямой причинно- следственной связи именно с тяжестью самого заболевания и его осложнениями. Следовательно, указанные дефекты оказания медицинской помощи не состоят в причинно-следственной связи с летальным исходом заболевания ФИО1

Установленные признаки ненадлежащего оказания медицинской помощи вреда здоровью пациентки ФИО1 не причинили, т.к. имеющаяся у нее клиническая картина (неоднократные эпизоды состоявшегося пищеводно-желудочно-кишечного кровотечения, попытки лечения (в том числе и хирургическим способом), не позволяют категорично высказаться об исходе имеющегося у нее заболевания, несмотря на наличие/отсутствие имеющихся дефектов оказания ей медицинской помощи врачами ГБУЗ МО «Озерская ЦРБ» (также согласно п. 24 и 25 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденных Приказом Минздравсоцразвития РФ от 24.04.2008 К» 194н и в соответствии с методическими рекомендациями «Порядок проведения судебно-медицинской экспертизы и установления причинно-следственных связей по факту неоказания или ненадлежащего оказания медицинской помощи», утвержденными главным специалистом по судебно-медицинской экспертизе Минздрава России ФИО3.) - при отсутствии прямой причинной связи дефектов оказания медицинской помощи с неблагоприятным исходом степень тяжести вреда здоровью не определяется, а ухудшение состояния здоровья не расценивается как причинение вреда здоровью.

Согласно заключению экспертной комиссии, правильное ведение пациентки врачами ГБУЗ МО «Озерская ЦРБ» с 05.11.2018 с 00 ч. 05 мин. до 06.11.2018 до 02 ч. 30 мин не могло бы остановить нарастание проявления заболевания и уже имелись осложнения основного заболевания, т.е. цирроз уже протекала несколько месяцев и кровотечение было не первым.

Специализированная медицинская помощь пациентке была оказана, но не в полном объеме. Высокотехнологичная медицинская помощь, являющаяся частью специализированной медицинской помощи, включает в себя применение новых сложных и (или) уникальных методов лечения, а также ресурсоемких методов лечения с научно доказанной эффективностью, в том числе клеточных технологий, роботизированной техники, информационных технологий и методов генной инженерии, разработанных на основе достижений медицинской науки и смежных отраслей, науки и техники, пациентке ФИО1 не оказана. ГБУЗ МО «Озёрская ЦРБ» не относится к лечебным учреждениям, оказывающим высокотехнологичную помощь, соответственно, объективная возможность для оказания высокотехнологичной медицинской помощи ФИО1 в условиях данного стационара отсутствует.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что отсутствие прямой причинно-следственной связи между оказанием ненадлежащим образом медицинских услуг и наступлением смерти ФИО1 не является основанием для освобождения от гражданско-правовой ответственности, поскольку в данном случае имеет место непрямая (опосредованная) связь между действиями врачей ответчика и наступившей смертью ФИО1, однако, учитывая то обстоятельство, что дефекты оказания медицинской помощи сотрудниками ответчика не являлись существенными, а согласно заключению комиссии экспертов даже при адекватном лечении и правильной диагностике имеющегося заболевания процент наступления летального исхода оставался бы высоким, заявленные требования удовлетворил частично, снизив сумму компенсации морального вреда до 200 000 руб.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, находит их законными и обоснованными, как соответствующие нормам материального и процессуального права, поскольку предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Следовательно, если суд пришел к выводу о необходимости присуждения денежной компенсации морального вреда, то ее сумма должна быть адекватной и реальной.

Вопреки доводам жалобы ответчика, в силу положений статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г. N 203н утверждены критерии оценки качества медицинской помощи.

В случае невыполнения медицинской организацией названной обязанности нарушается основополагающее право пациента на охрану здоровья, гарантированное каждому Конституцией Российской Федерации.

Так суд первой инстанции пришел к верному выводу о необходимости удовлетворения требований о взыскании с ответчика компенсации морального вреда, поскольку, согласно заключению экспертизы, при верной оценке тяжести состояния пациентки и соответственно более интенсивном ее лечении наступление летального исхода можно было бы отсрочить на непродолжительное время.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно статье 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Судебной коллегией также отклоняется довод жалобы истца о занижении судом сумы компенсации морального вреда, поскольку при определении размера компенсации судом в полной мере учтены характер и обстоятельства причинения истцу с нравственных страданий, выразившихся в негативных эмоциях и переживаниях вследствие ненадлежащего оказания ФИО1 медицинской помощи, смерти последней вследствие неблагоприятных условий оказания медицинской помощи, судом учтен тот факт, что допущенные сотрудниками ответчика дефекты оказания медицинской помощи не носили преступного характера, не находились в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти матери истца. Кроме того, судом учтено, что истица является не единственной родственницей ФИО1 имеющей право на компенсацию морального вреда, в связи с чем, не подвергая сомнению чрезвычайно высокую степень нравственных страданий истца, при определении размера компенсации исходил из необходимости соблюдения требований разумности и справедливости.

Таким образом, судом первой инстанции правильно определены юридически значимые обстоятельства по делу, дана надлежащая оценка представленным доказательствам, спор разрешен с соблюдением требований материального и процессуального законодательства и оснований для отмены решения суда не усматривается.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Коломенского городского суда Московской области от 26 декабря 2023 года оставить без изменения, апелляционные жалобы ФИО2 и ГБУЗ МО «Коломенская больница» - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи