Решение по делу № 33-3376/2023 от 19.04.2023

УИД 29RS0023-01-2022-002897-36

Стр.№ 204г, г/п 3000 руб.

Судья: Ноздрин В.В.

Докладчик: Хмара Е.И. Дело № 33-3376/2023 1 июня 2023 г.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Архангельского областного суда в составе

председательствующего Хмара Е.И.,

судей Зайнулина А.В. и Бланару Е.М.,

с участием прокурора Ефимовой А.В.,

при секретаре Тюрлевой Е.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Архангельске гражданское дело №2-3385/2022 по иску Копыловой <данные изъяты>, Копылова <данные изъяты>, ФИО13 в лице законного представителя Копыловой <данные изъяты> к Федеральному Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Центральная медико-санитарная часть № Федерального медико-биологического агентства России», Федеральному медико-биологическому агентству России о взыскании компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе Федерального Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Центральная медико-санитарная часть № 58 Федерального медико-биологического агентства России» и апелляционному представлению участвующего в деле прокурора Хлопина И.Н. на решение Северодвинского городского суда Архангельской области от 20 декабря 2022 г.

Заслушав доклад судьи Хмара Е.И., судебная коллегия

установила:

Копылова К.Р., Копылов А.И., ФИО13 в лице законного представителя Копыловой К.Р. обратились в суд с иском, уточненным в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ), к Федеральному Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Центральная медико-санитарная часть № Федерального медико-биологического агентства России» (далее – ЦМСЧ-58) о взыскании компенсации морального вреда в размере 5000000 рублей в пользу каждого.

В обоснование требований указали, что Копылов И.Б., являющийся супругом Копыловой К.Р. и отцом ФИО11, ФИО13, проходил лечение с ДД.ММ.ГГГГ в ЦМСЧ-58. На фоне проводимого лечения состояние Копылова И.Б. ухудшалось. 21 августа 2019 г., находясь дома, Копылов И.Б. скончался. Причина смерти – <данные изъяты>. В условиях стационара ЦМСЧ-58 <данные изъяты> диагностирована не была. Указывают, что в ходе лечения были допущены дефекты оказания медицинской помощи Копылову И.Б.

Определением суда от 28 ноября 2022 г. к участию в деле в качестве соответчика привлечено Федеральное медико-биологическое агентство России (далее – ФМБА России).

В судебном заседании истец Копылова К.Р., действующая в том числе как законный представитель несовершеннолетней ФИО13, представитель истцов Копыловой К.Р. и Копылова А.И. – Скворцова Е.Л. на исковых требованиях настаивали.

Представитель ответчика ЦМСЧ-58 Алифировец О.А. в суде в удовлетворении исковых требований просила отказать.

Представитель ответчика ФМБА России в суд не явился, извещен надлежащим образом.

В соответствии со статьей 167 ГПК РФ дело рассмотрено при данной явке.

Решением Северодвинского городского суда Архангельской области от 20 декабря 2022 г. исковые требования Копыловой К.Р., Копылова А.И., ФИО13 в лице законного представителя Копыловой К.Р. к ЦМСЧ-58, ФМБА России о взыскании компенсации морального вреда, удовлетворены.

С ЦМСЧ-58 в пользу Копыловой К.Р. взыскана компенсация морального вреда в размере 250000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей, всего 250300 рублей.

С ЦМСЧ-58 в пользу Копылова А.И. взыскана компенсация морального вреда в размере 250000 рублей.

С ЦМСЧ-58 в пользу ФИО13 взыскана компенсация морального вреда в размере 250000 рублей.

Указано, что при недостаточности имущества ЦМСЧ-58, на которое может быть обращено взыскание, взыскание производить с ФМБА России.

С указанным решением суда не согласились ответчик ЦМСЧ-58 и участвующий в деле прокурор Хлопин И.Н.

В обоснование доводов жалобы ответчик ЦМСЧ-58 ссылается на существенные нарушения норм материального и процессуального права, неправильное установление юридически значимых обстоятельств. Указывает, что суд не оценил представленные ответчиком доказательства, не привел мотивы, по которым отклонил те или иные доказательства, принял решение на основании одного доказательства - экспертного заключения, имеющего для суда заранее установленную силу.

Полагает, что, исходя из совокупности предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, закон и иной нормативный правовой акт, которым суд руководствовался при разрешении дела, не определен. При этом суд не применил закон, подлежащий применению в данных правоотношениях в части возложения ответственности на ЦМСЧ №. Ссылка суда на статьи 151, 1064, 1099 ГК РФ не обоснована, поскольку обязательным условием для возложения ответственности является наличие вины в причинении вреда (часть 2 статьи 151 ГК РФ). Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, а также неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда, что в судебном решении отражения не нашло. Судом не приведены, какие именно порядки и стандарты нарушены учреждением при оказании медицинской помощи ФИО19 Консультация врача-онколога назначалась государственным бюджетным учреждением <адрес> «Архангельский клинический онкологический диспансер» (далее - ГБУ АО «АКОД»), которое не является ни подведомственным, ни структурным учреждением по отношению к ЦМСЧ №, учреждение не может повлиять на назначение даты консультации, которая определяется непосредственно ГБУ АО «АКОД».

Полагает, что суд первой инстанций ограничился лишь формальным приведением нормативных положений, регулирующих вопросы компенсации морального вреда. Неправомерное действие (бездействие) причинителя вреда, причинная связь между неправомерными действиями и моральным вредом, вина причинителя вреда надлежащей правовой оценки в решении не получили. Просит решение суда отменить.

В обоснование доводов представления участвующий в деле прокурор ФИО112 ссылается на нарушение норм процессуального права. Указывает, что по обязательствам, связанным с причинением вреда гражданам, законодателем предусмотрена возможность привлечения к субсидиарной ответственности собственника имущества бюджетного учреждения. Ссылаясь на устав ЦМСЧ № ФМБА России, отмечает, что учредителем и собственником имущества учреждения является Российская Федерация. Функции и полномочия учредителя в отношении учреждения осуществляется ФМБА России. ФМБА России и Федеральное агентство по управлению государственным имуществом (Росимущество) осуществляют в порядке и пределах, определенных федеральными законами, актами Президента Российской Федерации и Правительства Российской Федерации, полномочия собственника от имени Российской Федерации в отношении федерального имущества, находящегося в оперативном управлении учреждения.

Приводя пункты 5 Положения о Федеральном агентстве по управлению государственным имуществом, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №, и пункта 5.9 Положения о Федеральном медико-биологическом агентстве, утвержденном постановлением Правительства Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №, указывает, что при недостаточности имущества у учреждения за вред, причиненный истцу, в субсидиарном порядке ответственность возлагается на Федеральное медико-биологическое агентство (ФМБА России) и Федеральное агентство по управлению государственным имуществом (Росимущество). Поскольку решение по данному делу может повлиять в дальнейшем на права и обязанности Федерального агентства по управлению государственным имуществом (Росимущества), то непривлечение судом первой инстанции к участию в деле Федерального агентства по управлению государственным имуществом (Росимущества) в качестве третьего лица/соответчика является существенным нарушением норм процессуального права, влекущим отмену решения суда, требующим перехода судом апелляционной инстанции к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных главой 39 ГПК РФ, с привлечением к участию в деле Федерального агентства по управлению государственным имуществом (Росимущества). Просит решение суда отменить, принять новое решение.

Истец Копылов А.И., представитель ответчика ФМБА России, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились. Судебная коллегия по гражданским делам, руководствуясь положениями части 3, 4 статьи 167, части 1 статьи 327 ГПК РФ, считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Согласно положениям части 1 статьи 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалобы и представления, выслушав объяснения представителя ответчика ЦМСЧ-58 Алифировец О.А., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, прокурора Ефимовой А.В., поддержавшей доводы апелляционного представления, истца Копыловой К.Р., одновременно являющейся законным представителем несовершеннолетнего истца ФИО13, полагавшей решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия не находит оснований для отмены обжалуемого решения по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от ДД.ММ.ГГГГ № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан»).

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

В силу статьи 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (пункт 3 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 ГК РФ определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 ГК РФ).

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь и др.).

В пункте 14 названного постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2022 г. №33 разъяснено, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Из норм Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положений статей 150, 151 ГК РФ, разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 ГК РФ) и статьей 151 ГК РФ.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 ГК РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Согласно части 2 статьи 151 ГК РФ при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Пункт 2 статьи 1101 ГК РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как следует из разъяснений пункта 48 вышеуказанного постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2022 г. №33, разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Из материалов дела следует, что 21 августа 2019 г. в 4 часа 50 минут в домашних условиях скончался ФИО19, <данные изъяты>, который являлся супругом истца Копыловой К.Р., отцом истцов Копылова А.И. и ФИО13

С 25 июля 2019 г. Копылов И.Б. проходил лечение в дневном стационаре ЦМСЧ-58 с диагнозом – <данные изъяты>.

Согласно акту судебно-медицинского освидетельствования трупа № смерть Копылова И.Б. наступила в результате <данные изъяты>.

В рамках уголовного дела №, производство по которому прекращено постановлением следователя 27 ноября 2020 г. в связи с отсутствием в действиях медицинских работников ФИО113, ФИО114, состава преступления, предусмотренного частью 2 статьи 109 Уголовного кодекса РФ, была назначена судебная медицинская экспертиза, которая проведена СПб ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы».

Из экспертного заключения от 14 октября 2020 г. №/вр следует, что при обращении ФИО19 в ЦМСЧ-58 за медицинской помощью у него имелось подтвержденное в 2017г. <данные изъяты>

Экспертами установлено, что в нарушение требований пункта 2.1 Приказа Минздрава РФ от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи», при обращении Копылова И.Б. в ЦМСЧ-58 были допущены дефекты:

- в период с 26 июня 2019 г. по 25 июля 2019 г.: врачом терапевтом не назначены консультации врачей: <данные изъяты> выставлен неполный диагноз: <данные изъяты>, после консультации врачом-хирургом в сопутствующем диагнозе больного не указано заболевание: <данные изъяты> (дефект диагноза); <данные изъяты> (дефект оформления медицинской документации). Врачом хирургом не назначена консультация профильного специалиста - врача-невролога <данные изъяты> (дефект диагностики); нет оценки диагноза терапевта от ДД.ММ.ГГГГ направления к хирургу: <данные изъяты> (дефект оформления медицинской документации и дефект диагноза);

- в период с 8 августа 2019 г. по 14 августа 2019г.: при повторном обращении ФГБУЗ ЦМСЧ № ФМБА МСЧ-2, после того, как пациент был не дообследован при лечении в дневном стационаре ФГБУЗ ЦМСЧ № ФМБА в период с 25 июля 2019 г. по 7 августа 2019 г. (что затруднило и удлинило диагностический поиск после выписки из стационара 7 августа 2019 г.) в период с 8 августа 2019 г. до его смерти 22 августа 2019 г. (обращался пациент по 14 августа 2019 г.), больному, с учетом его заболеваний, не назначены консультации врачей хирурга, невропатолога, гастроэнтеролога, что является дефектом диагностики, допущенным лечащим врачом-терапевтом.

Также экспертами установлено, что в нарушение требований пункта 2.2 Приказа Минздрава РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи» и раздела II Должностной инструкции врача-терапевта приемного отделения ФГБУЗ ЦМСЧ № ФМБА России врач приемного покоя при обращении ФИО19 за медицинской помощью ДД.ММ.ГГГГ в 17 часов 30 минут допустил: дефекты диагностики: <данные изъяты> дефект диагноза и оформления медицинской документации: <данные изъяты> дефект преемственности: дефекты диагностики и диагноза, отмеченные выше, привели к недооцени тяжести состояния больного и, поэтому, он не был своевременно госпитализирован в стационар 18 июля 2019 г. Прием его на лечение в дневной стационар терапевтического профиля ФГБУЗ ЦМСЧ № ФМБА России 25 июля 2019 г. (через 7 дней) был запоздалым и, поэтому, его нельзя считать своевременным.

Кроме того, экспертизой установлено, что при обращении Копылова И.Б. за медицинской помощью с 25 июля 2019 г. по 7 августа 2019г. в нарушение требований пункта 2.2. Приказа Минздрава России от 10 мая 2017 г №203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи» врачами ФГБУЗ ЦМСЧ № 58 ФМБА России были допущены следующие дефекты:

- лечащим врачом-терапевтом: дефекты диагностики и диагноза: <данные изъяты>

- врачом-рентгенологом: дефект диагностики: <данные изъяты>

Комиссией экспертов отмечено, что <данные изъяты> требует проведения лечения, которое за весь период наблюдения (с 2017 г.) ни в амбулаторных условиях в ФГБУЗ ЦМСЧ № ФМБА России МСЧ-2, ни в стационарных в ФГБУЗ ЦМСЧ № ФМБА России лечащими врачами-терапевтами Копылова И.Б. ему не назначалось, что может, в нарушение пункта 616 Приказа Министерства здравоохранения РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи населению по профилю «гастроэнтерология», рассматриваться как дефект лечения.

В тоже время эксперты пришли к выводу, что дефектов оказания медицинской помощи, допущенных врачами ЦМСЧ-58, которые бы находились в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти, не имелось, так как они не являлись причиной смерти Копылова И.Б.

При разрешении спора, руководствуясь положениями Федерального «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», Гражданского кодекса Российской Федерации, Критериями оценки качества медицинской помощи, утвержденными приказом Минздрава России от 10 мая 2017г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи», исследовав и оценив в соответствии с требованиями статьи 67 ГПК РФ экспертное исследование, проведенное в рамках уголовного дела, в совокупности с имеющимися в деле письменными доказательствами, с учетом установленных по делу обстоятельств, суд пришел к выводу о наличии правовых оснований для удовлетворения заявленных требований, исходя из доказанности фактов нарушений медицинской организацией установленного порядка оказания медицинской помощи.

Основываясь на принципе разумности и справедливости, и оценив в соответствии с требованиями статьи 67 ГПК РФ представленные по делу доказательства, которые в совокупности всех приведенных в решении факторов и определили сумму, подлежащую взысканию, суд дал аргументированное суждение о размере компенсации морального вреда в сумме 250000 рублей в пользу каждого из истцов, которым причинены нравственные страдания.

Утверждения в апелляционной жалобе о несоответствии выводов суда и неправильном применении судом норм материального права при разрешении данного дела ошибочны. Судом принято решение с учетом правовых норм, регулирующих рассматриваемые правоотношения, при правильном их толковании.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 49 указанного выше постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022г № 33, требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Вопреки доводам жалобы, материалами дела подтверждается, что при оказании медицинской помощи Копылову И.Б. ответчиком были допущены дефекты диагностики, ведения документации, преемственности, а также лечения в нарушение пункта 616 Приказа Министерства здравоохранения РФ от 12 ноября 2012 г. № 906н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи населению по профилю «гастроэнтерология», он не был своевременно госпитализирован в стационар 18 июля 2019 г. (прием на лечение в дневной стационар терапевтического профиля 25 июля 2019 г. (через 7 дней) был запоздалым, пациент был не дообследован при лечении в дневном стационаре в период с 25 июля 2019 г. по 7 августа 2019 г. (что затруднило и удлинило диагностический поиск после выписки из стационара).

Эти обстоятельства подтверждаются медицинской документацией, а также заключением комиссией экспертов СПб ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы», составленным по результатам проведенной в рамках уголовного дела судебно-медицинской экспертизы, отвечающим требованиям относимости и допустимости (статьи 59, 60 ГПК РФ).

Оспаривая выводы экспертизы, ответчиком ходатайств о проведении судебной экспертизы с обоснованием оснований возражений не заявлялось, в связи с чем судом оценка требований и возражений осуществлена с учетом положений статьи 56 ГПК РФ о бремени доказывания, исходя из принципа состязательности, согласно которому риск наступления последствий несовершения соответствующих процессуальных действий несут лица, участвующие в деле. Суд первой инстанции дал оценку всем собранным по делу доказательствам, в том числе и тем, на которые ссылается податель жалобы.

Судебная коллегия находит оценку, данную судом экспертному заключению надлежащей, соответствующей требованиям статьи 67 ГПК РФ, в связи с чем полагает, что суд обоснованно положил результаты экспертизы в основу решения, установив факт ненадлежащего оказания медицинских услуг.

Несогласие подателя апелляционной жалобы с судебной оценкой фактических обстоятельств дела и сделанными на их основании выводами, не свидетельствует о незаконности решения суда и в силу положений статьи 330 ГПК РФ основанием к отмене решения суда не являются.

Доводы жалобы об отсутствии вины ответчика, отсутствии причинно-следственной связи между действиями ответчика и наступившими негативно-правовыми последствиями, наличие которых является основанием для возмещения компенсации морального вреда, доказательствами, как это предусмотрено статьей 56 ГПК РФ, не подтверждены.

Между тем именно на ответчике лежала обязанность доказывания отсутствия своей вины, а также правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Ссылка на то, что не установлена вина сотрудников ввиду отсутствия прямой причинно-следственной связи с действиями ответчика, противоречит приведенному правовому регулированию спорных отношений, которым возможность взыскания компенсации морального вреда не поставлена в зависимость от наличия только прямой причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.

При этом как следует из искового заявления из объяснений истцов в ходе рассмотрения дела, на фоне проводимого лечения состояние Копылова И.Б. ухудшалось. Переживания по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, обусловленные наблюдением за его страданиями, причиняло им моральный вред.

Отсутствие прямой причинно-следственной связи между действиями (бездействиями) медицинских работников и наступлением летального исхода для Копылова И.Б. было учтено судом первой инстанции при определении размера компенсации морального вреда.

Указание в апелляционной жалобе на то, что суд не мотивировал надлежащим образом свое решение, также не влечет отмену решения суда, поскольку фактически выражает субъективную точку зрения заявителя о том, как должно быть рассмотрено настоящее дело и оценены собранные по нему доказательства в их совокупности, при этом выводы суда не опровергает.

Вопреки доводам жалобы экспертное заключение содержит выводы о том, какие нормативно-правовые акты определяют характер и объем медицинской помощи, в которой нуждался Копылов И.Б., а также подробное описание того, какие недостатки были допущены ответчиком, в связи с чем дословное их приведение в решении суда не требовалось.

Кроме того, экспертное заключение содержит выводы о том, что медицинские работники ответчика допустили нарушения раздела II Должностной инструкции врача-терапевта приемного отделения ФГБУЗ ЦМСЧ № 58 ФМБА России, пункта 2.2 Должностной инструкции врача-рентгенолога рентгенологического отделения больницы ФГБУЗ ЦМСЧ № 58 ФМБА России, пункта 2 Должностной инструкции врача-хирурга МСЧ-2 ФГБУЗ ЦМСЧ № 58 ФМБА России.

Ссылка в жалобе на то, что консультация врача-онколога назначалась ГБУ АО «АКОД», которое не является ни подведомственным ни структурным учреждением по отношению к ЦМСЧ №58, судебной коллегией отклоняется, поскольку доказательств выдачи Копылову И.Б. направления к онкологу в материалах дела отсутствует, несмотря на то, что Порядком маршрутизации пациентов при подозрении или выявлении злокачественного новообразования в медицинских организациях, утвержденным Распоряжением Министерства здравоохранения Архангельской области от 13 сентября 2018 г. №47-ро, предусмотрено, что консультация онколога должна быть проведена не позднее 5 рабочих дней от даты выдачи направления на консультацию.

Также согласно пункту 1.2 приказа Минздрава России от 10 мая 2017г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи» критерии качества применяются в целях оценки своевременности оказания медицинской помощи, правильности выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации, степени достижения запланированного результата. Данным приказом к критериям качества по условиям оказания медицинской помощи, в том числе отнесено ведение медицинской документации в амбулаторных, а также в стационарных условиях и в условиях дневного стационара.

При этом жалоба не содержит конкретных указаний на факты, которые не были проверены и не учтены судом при рассмотрении дела, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали оспариваемые выводы суда.

Оснований для признания размера компенсации морального вреда, определенного судом, не отвечающим указанным в законе требованиям и установленным по делу обстоятельствам, судебная коллегия не находит. При этом размер компенсации морального вреда обеспечивает реальное соблюдение баланса интересов сторон.

Доводы представления прокурора о том, что ответственность за вред, причиненный истцам, при недостаточности имущества у ЦМСЧ-58 возлагается в субсидиарном порядке как на ФМБА России так и на Федеральное агентство по управлению государственным имуществом (Росимущество), судебной коллегией отклоняется в силу следующего.

Федеральный закон от 12 января 1996 г. № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» регламентирует особенности правового статуса бюджетного учреждения, имеющего специальную правоспособность, обладающего имущественными правами для решения задач, которые ставит перед ним учредитель – публичный собственник, участвует в гражданском обороте в очерченных законом границах и сообразно целям своей деятельности, выступая в гражданских правоотношениях от своего имени и неся, по общему правилу, самостоятельную имущественную ответственность по своим обязательствам.

В абзаце 1 пункта 5 статьи 123.22 ГК РФ предусмотрено, что бюджетное учреждение отвечает по своим обязательствам всем находящимся у него на праве оперативного управления имуществом, в том числе приобретенным за счет доходов, полученных от приносящей доход деятельности, за исключением особо ценного движимого имущества, закрепленного за бюджетным учреждением собственником этого имущества или приобретенного бюджетным учреждением за счет средств, выделенных собственником его имущества, а также недвижимого имущества независимо от того, по каким основаниям оно поступило в оперативное управление бюджетного учреждения и за счет каких средств оно приобретено.

По обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое в соответствии с абзацем первым данного пункта может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет собственник имущества бюджетного учреждения (абзац 2 пункта 5 статьи 123.22 ГК РФ).

Таким образом, законодателем предусмотрена возможность привлечения к субсидиарной ответственности собственника имущества бюджетного учреждения, по обязательствам, связанным с причинением вреда гражданам.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», учитывая субсидиарный характер ответственности собственников имущества унитарных предприятий и учреждений (когда такая ответственность предусмотрена законом), судам следует привлекать таких собственников к участию в деле в качестве соответчиков в порядке, предусмотренном частью 3 статьи 40 ГПК РФ.

При этом необходимо учитывать, что в соответствии с подпунктом 3 части 3 статьи 158, части 4 статьи 242.2 Бюджетного кодекса Российской Федерации и разъяснениями, данными в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 мая 2019 г. № 13 «О некоторых вопросах применения судами норм Бюджетного кодекса Российской Федерации, связанных с исполнением судебных актов по обращению взыскания на средства бюджетной системы Российской Федерации», к участию в деле необходимо привлекать также главного распорядителя бюджетных средств по ведомственной принадлежности.

Из устава ЦМСЧ № 58 следует, что учредителем и собственником имущества учреждения является Российская Федерация. Функции и полномочия учредителя в отношении учреждения осуществляется ФМБА России. ФМБА России и Федеральное агентство по управлению государственным имуществом (Росимущество) осуществляют в порядке и пределах, определенных федеральными законами, актами Президента Российской Федерации и Правительства Российской Федерации, полномочия собственника от имени Российской Федерации в отношении федерального имущества, находящегося в оперативном управлении учреждения (пункт 1.2).

Учреждение в соответствии с бюджетным законодательством является получателем бюджетных средств и распорядителем бюджетных средств на период до принятия решения о предоставлении учреждению субсидии, с течение которого ФМБА России в отношении учреждения является главным распорядителем бюджетных средств, который распределяет лимиты бюджетных обязательств. ФМБА России субсидирует деятельность учреждения на основе государственного задания после принятия решения о предоставлении учреждению субсидии (пункт 1.7).

Согласно пункту 4 Положения «О Федеральном медико-биологическом агентстве», утвержденном постановлением Правительства Российской Федерации от 11 апреля 2005 г. № 206, ФМБА России осуществляет свою деятельность непосредственно или через свои территориальные органы, а также через подведомственные организации во взаимодействии с другими федеральными органами исполнительной власти, органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, общественными объединениями и иными организациями.

В соответствии с указанным Положением ФМБА России осуществляет функции главного распорядителя и получателя средств федерального бюджета, предусмотренных на содержание агентства и реализацию возложенных на агентство функций (пункт 5.6); осуществляет функции и полномочия учредителя подведомственных агентству организаций (пункт 5.8); осуществляет в порядке и пределах, определенных федеральными законами, актами Президента Российской Федерации и Правительства Российской Федерации, полномочия собственника в отношении федерального имущества, необходимого для обеспечения исполнения функций федеральных органов государственной власти в установленной пунктом 1 настоящего Положения сфере деятельности, в том числе имущества, переданного федеральным государственным унитарным предприятиям, федеральным государственным учреждениям и казенным предприятиям, подведомственным агентству (пункт 5.9).

Таким образом, учитывая, что именно ФМБА России является главным распорядителем бюджетных средств в отношении учреждения, в рассматриваемом споре именно ФМБА России отвечает соответственно от имени Российской Федерации по денежным обязательствам подведомственных ему получателей бюджетных средств.

При таком положении, суд первой инстанции вопреки доводам представления правильно определил круг лиц, участвующих в дел, поскольку надлежащими ответчиками по данному делу являются ЦМСЧ № и Российская Федерации в лице уполномоченного органа – ФМБА России.

Доводы апелляционного представления о не привлечении судом первой инстанции к участию в деле Федерального агентства по управлению государственным имуществом (Росимущества) в качестве соответчика и возложения на него субсидиарной ответственности по обязательствам бюджетного учреждения, отклоняются судебной коллегией как необоснованные, поскольку в соответствии с приведенными выше положениями Росимущество не осуществляет финансирование деятельности бюджетного учреждения, в связи с чем не может являться надлежащим ответчиком по делу.

С учетом приведенных обстоятельств, оснований для привлечения к участию в деле Федерального агентства по управлению государственным имуществом (Росимущества) не имеется, в связи с чем судебная коллегия не находит оснований для перехода к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных главой 39 ГПК РФ.

Обстоятельства, имеющие значение для дела, суд установил правильно, представленные доказательства оценил в соответствии со статьей 67 ГПК РФ, материальный закон к спорным правоотношениям применил верно, нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения, не допустил, поэтому оснований для удовлетворения апелляционных жалобы и представления не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328-329 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Северодвинского городского суда Архангельской области от 20 декабря 2022 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу Федерального Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Центральная медико-санитарная часть № 58 Федерального медико-биологического агентства России» и апелляционное представление участвующего в деле прокурора Хлопина И.Н. - без удовлетворения.

Председательствующий                    Е.И. Хмара

Судьи                                А.В. Зайнулин

Е.М. Бланару