Решение по делу № 33-4752/2020 от 04.02.2020

               Cудья Родина Л.В.                                                        Дело № 33-4752/2020

                     АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

                                                     г. Красногорск, Московская область                                      10 февраля 2020 г.

           Судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда в составе:

            председательствующего судьи     Мадатовой Н.А.,

            судей                          Матеты А.И., Колпаковой Е.А.,

            при помощнике судьи             Даниленковой М.Д.,

    рассмотрела в открытом судебном заседании дело по иску *** к *** о признании недействительным договора дарения квартиры, прекращении и признании права собственности,

           по апелляционной жалобе *** на решение Воскресенского городского суда Московской области от <данные изъяты>.

           Заслушав доклад судьи Матеты А.И.,

           объяснения ***,

    установила:

    Истец *** обратилась в суд с иском к ответчику ***, в котором просила признать недействительным договор дарения квартиры, кадастровый <данные изъяты>, расположенной по адресу: <данные изъяты>, прекратить право собственности ответчика на указанную квартиру и признании право собственности на данную квартиру за истцом. Исковое заявление подано представителем ***, действующей на основании нотариально удостоверенной доверенности от 06.06.2019 г., *** В обоснование иска, указав, что истец в силу возрастного состояния психики не была способна понимать характер совершаемых действий и руководить ими. Данное обстоятельство подтверждается тем, что в 2004 году истец была переведена с должности заведующей отделением фтизиатрии Воскресенской первой городской больницы на должность врача данного отделения. По факту заключения сделки истец не помнит, кому и когда она подарила квартиру. В настоящее время истец наблюдается в ПНДО.

            Решением Воскресенского городского суда Московской области от <данные изъяты> постановлено:

«В удовлетворении исковых требований *** к *** о признании недействительным договора дарения квартиры, прекращении и признании права собственности - отказать.

Отменить обеспечительные меры, принятые определением Воскресенского городского суда Московской области от 29 июля 2019 года в виде запрета Управлению Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Московской области осуществлять государственную регистрацию прав и перехода прав, а так же иных сделок, направленных на отчуждение или обременение недвижимого имущества - квартиры, кадастровый <данные изъяты>, расположенной по адресу: <данные изъяты> ».

    Не согласившись с решением суда первой инстанции истец *** обратилась с апелляционной жалобой, в которой просит решение суда отменить полностью и принять по делу новое решение которым исковые требования удовлетворить в полном объеме.

    Истец *** в судебное заседание не явилась, о дате, времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы извещена надлежащим образом, о причинах не явки не сообщила, с ходатайствами не обращалась.

    Представители истца ***, адвокат *** в судебное заседание не явились, о дате, времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы извещены надлежащим образом, о причинах не явки не сообщили, с ходатайствами не обращались.

    Ответчик *** в судебное заседание явилась, возражала против доводов, изложенных в апелляционной жалобе, просила решение суда оставить без изменения, а апелляционную жалобу истца без удовлетворения.

    Судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, в порядке ст. ст. 167, 327 ГПК РФ.

    Проверив материалы дела, выслушав ответчика, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии предусмотренных частью 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса РФ оснований для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке, постановленного в соответствии с фактическими обстоятельствами дела и требованиями действующего законодательства.

    В силу ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.06.2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

В соответствии с п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у дарителя в момент заключения договора дарения квартиры, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

Согласно ст. 17 ГК РФ, способность иметь гражданские права и нести обязанности (гражданская правоспособность) признается в равной мере за всеми гражданами. Правоспособность гражданина возникает в момент его рождения и прекращается смертью. В силу ст. 21 ГК РФ, способность гражданина своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их (гражданская дееспособность) возникает в полном объеме с наступлением совершеннолетия, то есть по достижении восемнадцатилетнего возраста. Никто не может быть ограничен в правоспособности и дееспособности иначе, как в случаях и в порядке, установленных законом. (ст. 22 ГК РФ).

    Таким образом, закон исходит из презумпции полной право и дееспособности любого гражданина, если он не ограничен в них в установленном законом порядке. В связи с чем, бремя доказывания того, что лицо не отдавало отчета своим действиям и не могло руководить ими в момент подписания договора дарения 30.01.2015г. и его государственной регистрации 11.02.2015г. лежит на истце. Ответчик не должен доказывать обратного, т.к. это проистекает из требований ст. ст. 17, 21, 22 ГК РФ.

    Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов гражданского дела, что 30.01.2015 г. между *** и *** был заключен договор дарения квартиры, кадастровый <данные изъяты>, расположенной по адресу: <данные изъяты>.

    В договоре указано, что он заключен в простой письменной форме *** и ***, находящимися в здравом уме и твердой памяти, действующими добровольно. Договор прошел государственную регистрацию 11.02.2015 г.

           Согласно ответам ГБУЗ МО «Воскресенская первая районная больница» на запрос суда, *** проходила ежегодный медицинский осмотр. Результаты прохождения фиксировались в санитарной книжке, которая является собственностью сотрудника. На момент заключения оспариваемого договора *** работала в должности врача фтизиатра туберкулезного отделения, была уволена по собственному желанию на основании личного заявления от 23.06.2015 г. - 14.07.2015 г.

В целях полного и всестороннего рассмотрения дела по ходатайству стороны истца и стороны ответчика были допрошены 18.09.2019г. свидетели ***, ***

    Свидетель ***, работающий в должности заведующего ПНДО <данные изъяты> с октября 1997 года по настоящее время, будучи предупрежденным об уголовной ответственности по ст. ст. 307-308 УК РФ, показал, что *** ему знакома, так как она ранее также работала с ним в одном медицинском учреждении. Знает, что ответчик является внучкой *** После проведения психиатрического освидетельствования в начале 2019 года *** наблюдается в ПНДО. Нарушение познавательных функций, память - основа данного нарушения психического состояния ***, но она не только плохо помнит, а и плохо анализирует поступающую информацию, не правильно делает выводы. Когда *** еще работала врачом в больнице, она была переведена с должности заведующего отделением на должность врача, и это была уже не та ***, которую он знал раньше, он помнит ее в конце 70-80-х годов, и ему есть, с чем сравнить. Не может сказать, видел ли в 2015 году какие-либо отклонения у *** В 2019 году, когда он стал ее наблюдать как психиатр, *** говорила ему о том, что не помнит, как она составляла договор. Если сравнить психическое состояние *** в 2015 году, когда она не наблюдалась в ПНДО, с ее психическим состоянием в 2019 году, с медицинской точки зрения регресс человека как личности, произошел однозначно. Все записи в амбулаторной карте *** были сделаны им в 2019 году. Заболевание, которым страдает ***, является вариантом старения головного мозга, процесс протекает таким образом, что человек периодами помнит, потом не помнит, потом помнит. Иногда может складываться впечатление о том, что все хорошо, но это впечатление обманчиво. Процесс снижения памяти происходит медленно, не в один какой-то момент, а постепенно. При диагнозе, поставленном ***, может произойти такое, что в 2019 году она не помнит, что происходило в 2015 году.

Свидетель ***, будучи предупрежденной об уголовной ответственности по ст. ст. 307-308 УК РФ, показала, что *** является, матерью её умершего супруга, а ответчик *** - дочерью её умершего супруга от предыдущего брака. Сделка, совершенная истцом и супругом в 2015 году была заранее согласована, *** и её супруг *** к ней готовились, риелторы составляли все необходимые документы. *** хотела подарить свою квартиру сыну, поскольку он осуществлял постоянно за ней уход, она советовалась только с ним, следил за ее здоровьем, так как он был врачом фтизиатром, как и его мать. В квартире проживал внук *** - Илья, это сын *** и представителя истца *** *** постоянно жаловалась на то, что он себя неподобающе вел, она устала за ним убирать и обслуживать его, вследствие чего было принято решение купить ему квартиру и переселить его туда, но он так и не переехал. После того, как все документы были оформлены и заключен договор дарения, *** завещал квартиру своей дочери - *** В 2014 и 2015 годах *** все летние выходные постоянно проводила у них на даче, также на новогодние праздники в 2015 году она с супругом к ней приезжали. Договор дарения обсуждался в ее присутствии, знает, что муж ездил с матерью к риелтору составлять договор. *** работала врачом фтизиатром не просто так, она была единственным человеком, который мог делать такую процедуру, как продув легких - это когда прокалывается легкое и вдувается воздух, это является определенной степенью ответственности. Даже когда собирались на даче, возможно, это было в 2014 году, они с супругом вместе обсуждали работу, он говорил, что у них в больнице никто такую процедуру делать не может.

    В силу положений ч. 1 ст. 56 ГПК РФ, возлагающих на каждую из сторон обязанность по доказыванию тех обстоятельств, на которые они ссылается, как на основание своих требований и возражений, заинтересованное лицо, обращаясь с требованиями о признании сделки недействительной по основаниям, предусмотренным ст. 177 ГК РФ, должно представить доказательства того, что в момент совершения оспариваемой сделки лицо, ее совершившее, находилось в таком состоянии, когда оно не было способно понимать значение своих действий или руководить ими.

В соответствии с частью 1 статьи 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

По ходатайству представителя истца определением суда от 18 сентября 2019 года по делу была назначена амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза, проведение которой было поручено экспертам ГБУЗ МО «Центральная клиническая психиатрическая больница» «Центр судебно-психиатрической экспертизы» (<данные изъяты>).

            В соответствии с заключением комиссии экспертов <данные изъяты> ГБУЗ МО «Центральная клиническая психиатрическая больница» «Центр судебно-психиатрической экспертизы» (филиал <данные изъяты>) от 07.10.2019 года, *** при заключении договора дарения со *** <данные изъяты> могла осознавать значение своих действий и руководить ими, так как имела достаточный уровень интеллекта и достаточный волевой контроль. К 2019 году состояние памяти, мышления, интеллекта подэкспертной, а также обострившиеся личностные черты и измененная эмоциональность, недостаточность воли стали выражены значительно. Это заключение подтверждается осмотром психиатра, диагностировавшего у *** «астенические и выраженные когнитивные расстройства личности вследствие сосудистого заболевания головного мозга. F07.01», при настоящем обследовании обнаруживает: значительные нарушения памяти, дезориентировку, малую продуктивность мышления, недостаточный уровень осознания значения оформленной доверенности, эмоциональную лабильность, быструю истощаемость, недостаточную критику к ситуации и своему состоянию. Указанные нарушения интеллекта и памяти лишали ее способности понимать значение своих действий, а выраженные волевые нарушения лишали ее возможности руководить ими при подписании <данные изъяты> доверенности на представление её интересов.

            Кроме того, судом 06.11.2019 г. в ходе судебного заседания было установлено, и это подтвердила лично истец ***, что знала о поданном *** иске о признании недействительным договора дарения квартиры, расположенной по адресу: <данные изъяты>, сама иск не подписала, поскольку ей его не дали. Просила дело по иску, подписанному представителем ***, рассмотреть по существу и признать недействительным договор дарения квартиры от 30.01.2015г., расположенной по адресу:                                    <данные изъяты>, признать за ней право собственности на эту квартиру, прекратить право собственности на квартиру за одаряемым. На удовлетворении иска настаивала, письменное заявление также было приобщено к материалам дела.

    Суд первой инстанции, бесспорно установив, что на момент заключения оспариваемого договора истец состояла в трудовых отношениях, осуществляя лечебную деятельность в должности врача фтизиатра туберкулезного отделения ГБУЗ МО «Воскресенская первая районная больница», в связи с характером деятельности, проходила ежегодный медицинский осмотр и поскольку волеизъявление *** на заключение данной сделки было подтверждено самим истцом в суде, а подача данного иска, согласно её пояснениям, вызвана желанием в настоящее время, чтобы квартира принадлежала её внуку, учитывая показания свидетелей и заключение комиссии экспертов, пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения иска, так как, установив, что *** при заключении договора дарения со *** <данные изъяты> была способна понимать значение своих действий и руководить ими, в связи с чем отказал в удовлетворении заявленных *** к *** требований о признании недействительным договора дарения квартиры, прекращении и признании права собственности в полном объеме.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции, основанном на законе и фактических обстоятельствах дела. Мотивы, по которым суд первой инстанции пришел к выводу об отказе в удовлетворении иска, изложены в мотивировочной части решения и оснований не согласиться с ними не имеется.

    Доводы апелляционной жалобы о том, что в судебном заседании 4 сентября 2019 года представителем истца адвокатом *** было заявлено ходатайство о представлении амбулаторной карты для ознакомления с целью уточнения позиции и постановки вопросов экспертам при разрешении вопроса о назначении амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы, однако в удовлетворении данного ходатайства судом было отказано под предлогом того, что амбулаторная кварта содержит информацию, составляющую медицинскую тайну. Доводы же о том, что после проведения экспертизы, данные карты будут перенесены в заключение, судом также были отвергнуты, в связи, с чем апеллянт полагает, что судом были нарушены требования ст.ст. 35 и 87 ГПК РФ, что в свою очередь, явилось препятствием для формулирования необходимых вопросов для экспертов, судебной коллегией признаются несостоятельными и не могут послужить основанием для отмены состоявшихся судебных актов, поскольку амбулаторная карта является медицинским документом.

Согласно Конституции Российской Федерации каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени (ч. 1 ст. 23 Конституции Российской Федерации). Сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются (ч. 1 ст. 24 Конституции Российской Федерации).

В силу ч. 1 ст. 13 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее по тексту Закон N 323-ФЗ) сведения о факте обращения гражданина за оказанием медицинской помощи, состоянии его здоровья и диагнозе, иные сведения, полученные при его медицинском обследовании и лечении, составляют врачебную тайну.

            Между тем, в соответствии с п. 3 ч. 4 ст. 13 указанного Закона предоставление сведений, составляющих врачебную тайну, без согласия гражданина или его законного представителя допускается по запросу органов дознания и следствия, суда в связи с проведением расследования или судебным разбирательством, по запросу органов прокуратуры в связи с осуществлением ими прокурорского надзора, по запросу органа уголовно-исполнительной системы в связи с исполнением уголовного наказания и осуществлением контроля за поведением условно осужденного, осужденного, в отношении которого отбывание наказания отсрочено, и лица, освобожденного условно-досрочно.

Таким образом, предоставление адвокату *** амбулаторной карты истца для ознакомления, судом правомерно было отказано, согласие *** или ее законного представителя на ознакомление адвокатом *** с амбулаторной картой суду также не было представлено.

Согласно статье 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту, однако таких обстоятельств судебной коллегией не установлено.

Судебная коллегия находит, что суд первой инстанции на основе всестороннего анализа представленных сторонами доказательств, в том числе показания допрошенных свидетелей, правильно установил фактические обстоятельства дела и дал им верную юридическую оценку, посчитав, что доводы представителя истца, приведенные в обоснование исковых требований, не нашли своего подтверждения.

Доводы апелляционной жалобы о том, что в представленном заключении комиссии экспертов <данные изъяты> имеются серьезные противоречия, а именно в описательной части заключения указывается со ссылкой на записи в анамнезе представленной карты, что «с 80-и лет у *** стали прогрессировать возрастные изменения в сфере высшей психической деятельности» (т.е. уже более чем за пять лет до заключения спорной сделки), однако в выводах экспертов эта информация отсутствует и делается противоположное заключение. Причем выводы экспертов в большей части основаны не на медицинских документах, а на показаниях свидетеля *** судебной коллегией также признаются не состоятельными.

Указание в описательной части на анамнез, что является совокупностью сведений, получаемых при медицинском обследовании путём расспроса самого обследуемого и/или знающих его лиц, не может опровергнуть выводы, изложенные в заключении.

Как установлено экспертизой по данному делу, *** продолжала работать в должности врача-фтизиатра до июля 2015 года, что подразумевает выполнение должностных обязанностей врача, подчинение трудовой дисциплине. Показания свидетелей о выполнении ею сложных врачебных манипуляций, а также обсуждение своей профессиональной деятельности с коллегами, также говорит о сохранности ее интеллектуального уровня на момент заключения договора. Характер и мотивы сделки субъективно ми объективно обоснованы и ситуационно оправданы, дарение произведено в отношении ближайшего родственника и не подразумевает значительного изменения, ухудшения привычного для подэкспертной образа жизни. Поэтому *** при заключении договора дарения со *** 30.01.2015г. могла осознавать значение своих действий и руководить ими, т.к. имела достаточный уровень интеллекта и достаточный волевой контроль.

Принимая во внимание правовую позицию, изложенную в пункте 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2003 года N 23 "О судебном решении" и пункте 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.06.2008 года N 13 "О применении норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении и разрешении дел в суде первой инстанции", заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания, и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). При исследовании заключения эксперта суду следует проверять его соответствие вопросам, поставленным перед экспертом, полноту и обоснованность содержащихся в нем выводов.

Судебная коллегия полагает, что указанное заключение комиссии экспертов соответствует требованиям ч. 2 ст. 86 ГПК РФ и ст. 8 Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", дано экспертами государственного учреждения здравоохранения, имеющими необходимый практический стаж работы и квалификацию, предупрежденными об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения, экспертиза проведена с учетом материалов дела и медицинской документации, в связи с чем оснований усомниться в их компетентности не имеется, выводы комиссии экспертов представляются ясными и понятными.

При этом, порядок назначения экспертизы, порядок ее проведения, форма и содержание заключения, его оценка, определенные статьями 79, 80, 84 - 86 ГПК РФ, по настоящему делу соблюдены, а потому данное заключение является допустимым по делу доказательством.

            Ссылка в апелляционной жалобе, на то, что судом была нарушена процедура исследования заключения эксперта, предусмотренная ст. 183 ГПК РФ, судебной коллегией проверена и своего подтверждения не нашла.

Согласно части 1 статьи 157 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд при рассмотрении дела обязан непосредственно исследовать доказательства по делу: заслушать объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, заключения экспертов, консультации и пояснения специалистов, ознакомиться с письменными доказательствами, осмотреть вещественные доказательства, прослушать аудиозаписи и просмотреть видеозаписи.

Частью 2 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что суд основывает решение только на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

Пунктом 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что в силу статьи 157 ГПК РФ одним из основных принципов судебного разбирательства является его непосредственность, решение может быть основано только на тех доказательствах, которые были исследованы судом первой инстанции в судебном заседании. Если собирание доказательств производилось не тем судом, который рассматривает дело (статьи 62 - 65, 68 - 71, пункт 11 части 1 статьи 150, статья 170 ГПК РФ), суд вправе обосновать решение этими доказательствами лишь при том условии, что они получены в установленном ГПК РФ порядке (например, с соблюдением установленного статьей 63 ГПК РФ порядка выполнения судебного поручения), были оглашены в судебном заседании и предъявлены лицам, участвующим в деле, их представителям, а в необходимых случаях экспертам и свидетелям и исследованы в совокупности с другими доказательствами. При вынесении судебного решения недопустимо основываться на доказательствах, которые не были исследованы судом в соответствии с нормами ГПК РФ, а также на доказательствах, полученных с нарушением норм федеральных законов (часть 2 статьи 50 Конституции Российской Федерации, статьи 181, 183, 195 ГПК РФ).

Как усматривается из протокола судебного заседания от 06 ноября 2019 года (л.д.91), заключение комиссии экспертов <данные изъяты> от 07.10.2019 г., было судом исследовано.

Принимая во внимание вышеизложенное, суд правомерно принял данное заключение в качестве относимого и допустимого доказательства.

Аргументы апелляционной жалобы о том, что суд вышел за рамки своих полномочий поставив при назначении судебно-психиатрической экспертизы вопрос о состоянии психики *** на момент выдачи доверенности представителю, не может быть принят во внимание, поскольку в силу части 2 статьи 79 ГПК РФ определение окончательного круга вопросов экспертам является компетенцией суда.

В соответствии с ч. 1 ст. 69 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела. Свидетели не являются субъектами материально-правовых отношений и в отличие от лиц, участвующих в деле, не имеют юридической заинтересованности в его исходе.

Вопреки утверждению жалобы суд надлежащим образом оценил также и свидетельские показания наряду с иными доказательствами по делу и в соответствии с требованиями ч. 4 ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации результаты оценки отразил в своем решении. Оснований для переоценки выводов суда в указанной части судебная коллегия не находит.

Судебная коллегия считает, что доводы апелляционной жалобы в основном выражают несогласие с оценкой представленных доказательств, в том числе с заключением судебной экспертизы, однако несогласие истца с оценкой суда основанием для отмены судебного постановления не является, допустимых доказательств в опровержение заключения судебной экспертизы не представлено. Кроме того, право оценки доказательств принадлежит суду, разрешающему спор по существу. Правила оценки доказательств при разрешении исковых требований судом первой инстанции нарушены не были.

Каких-либо иных доводов со ссылкой на находящиеся в деле, но не исследованные судом доказательства, в апелляционной жалобе не содержится.

Правоотношения сторон и закон, подлежащий применению, определены судом правильно, обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены на основании представленных доказательств, оценка которым дана с соблюдением требований ст. 67 ГПК РФ, подробно изложена в мотивировочной части решения, в связи с чем доводы апелляционной жалобы по существу рассмотренного спора не опровергают правильности выводов суда, повторяют позицию истца, изложенную при рассмотрении спора в суде первой инстанции, направлены на иную оценку доказательств, не могут повлиять на правильность определения прав и обязанностей сторон в рамках спорных правоотношений, несогласие с решением суда первой инстанции, другая точка зрения стороны по делу о результатах рассмотрения данного дела, сама по себе, не является основанием для отмены или изменения судебного решения.

Нарушений норм материального и процессуального права, повлекших вынесение незаконного решения судом не допущено.

    Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации

    определила:

        Решение Воскресенского городского суда Московской области от <данные изъяты> - оставить без изменения, а апелляционную жалобу *** - без удовлетворения.

    Председательствующий

    Судьи