Решение от 27.12.2021 по делу № 2-816/2021 от 15.03.2021

Дело №2-816/2021

УИД 18RS0009-01-2021-000971-25

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

27 декабря 2021 года с.Шаркан УР

Воткинский районный суд Удмуртской Республики в составе:

председательствующего судьи Макаровой Т.П.,

при секретаре Волковой И.Н.,

с участием:

истца Фроловой Г.П.,

ее представителя – Зыкина А.С., действующего на основании доверенности от 13 мая 2021 года,

ответчика Фроловой М.Н.,

её представителя, адвоката Сафоновой С.В., действующей на основании ордера № 001232 от 24 мая 2021 года,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Фроловой Г.П. к Фроловой М.Н. о признании договора купли-продажи недействительным, применении последствий недействительности сделки,

у с т а н о в и л:

Фролова Г.П. (далее – истец) обратилась в суд с иском к Фроловой М.Н. (далее – ответчик) о признании договора купли-продажи от 15 октября 2018 года 18 АБ №***0, заключенного между Фроловой Г.П. и Фроловой М.Н. недействительным, применении последствий недействительности сделки в виде возврата 1/10 доли в праве собственности на двухэтажное нежилое помещение общей площадью 328,0 кв.м., 1/10 доли в праве собственности на земельный участок, общей площадью 350 кв.м., находящиеся по адресу: <*****>, истцу Фроловой Г.П., указав в обоснование следующее.

15 октября 2018 года между Фроловой Г.П. и Фроловой М.Н. заключен договор <*****>0 купли-продажи недвижимости, согласно которому, истец продала ответчику 1/10 долю нежилого помещения и 1/10 долю земельного участка общей площадью 350 кв.м., находящихся по адресу: <*****>.

В соответствии с п. 6 вышеуказанного договора, общая стоимость 1/10 доли нежилого помещения и 1/10 доли земельного участка общей площадью 350 кв.м., находящихся по адресу: <*****>, составила 257 870 руб. 50 коп., из которых 248 714 руб. 50 коп. - стоимость 1/10 доли здания, 9 156 руб. - стоимость 1/10 доли земельного участка.

Расчет между истцом и ответчиком в соответствии с условиями вышеуказанного договора произведен полностью вне помещения нотариуса нотариального округа «<*****>» КСВ до заключения договора купли-продажи.

Вместе с тем, согласно отчету об определении рыночной стоимости объекта недвижимости №***, выполненному ООО «Центр оценки и экспертизы», стоимость двухэтажного здания и земельного участка, в которых истцом отчуждалась 1/10 доля составляла: здания - 4 364 436 руб. вместо 248 714 руб. 50 коп., земельного участка - 15 540 руб., вместо 9 156 руб.

В соответствии с ч.1 ст.3 ГПК РФ заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов.

Требование о признании сделки недействительной по основаниям ничтожности может быть предъявлено любым заинтересованным лицом (п.32 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации и Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 01 июля 1996 года №6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Согласно ст.10 ГК РФ, не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Из смысла п.3 ст.10 ГК РФ следует, что на основании презумпции добросовестности и разумности участников гражданских правоотношений, а также общего принципа доказывания в гражданском процессе лицо, от которого требуются разумность или добросовестность при осуществлении права, признается действующим разумно и добросовестно пока не доказано обратное.

В соответствии со ст.12 ГК РФ к способам защиты гражданских прав относятся признание оспоримой сделки недействительной и применение последствий ее недействительности, а также применение последствий недействительности ничтожной сделки.

В силу положений ст.131 ГПК РФ право определения предмета и оснований иска принадлежит истцу.

Согласно ст. 196 ГПК РФ, суд принимает решение по заявленным истцом требованиям.

Заключая договор купли-продажи недвижимости, согласно которому истец продала ответчику 1/10 долю в праве на нежилое помещение и 1/10 долю в праве на земельный участок общей площадью 350 кв.м., находящиеся по адресу: <*****>, истец была введена в заблуждение относительно рыночных цен объектов недвижимости и под влиянием обмана, учитывая что истец находится в довольно преклонном возрасте, заключила вышеуказанный договор, по факту истинная рыночная стоимость отчуждаемых истцом доли в праве на земельный участок и здание была сознательно скрыта ответчиком, более того, ответчик злонамеренно умолчала о реальной стоимости объекта недвижимости.

Обман при совершении сделки (ст.179 ГК РФ) может выражаться в намеренном умолчании лица об обстоятельствах, о которых оно должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.

По смыслу ст.179 ГК РФ обман в виде намеренного умолчания об обстоятельстве при заключении сделки является основанием для признания сделки недействительной только тогда, когда такой обман возникает в отношении обстоятельства, о котором ответчик должен был сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.

Таким образом, ответчик, совершив сделку купли-продажи по договору от 15 октября 2018 года, обманула истца, что влечет признание договора купли-продажи недействительным на основании ст.179 ГК РФ.

В ходе производства по делу истец, в том числе в лице представителя, право которого на подписание искового заявления оговорено в представленной суду доверенности (л.д.152 т.1), неоднократно дополняла основания заявленных исковых требований, в частности, истец указала, что с учетом её индивидуально-личностных особенностей, образования, состояния здоровья в момент совершения сделки (подписания договора купли-продажи), а также состояния, оказавшего существенное влияние на её поведение, препятствующего ей осознавать свои действия и руководить ими, препятствующего ее свободному волеизъявлению, она не могла в момент совершения указанной сделки осознавать свои действия и руководить ими, кроме того, указала, что она вынужденно подписала оспариваемый договор купли-продажи, поскольку ответчик сообщила ей, что в противном случае внуков она (истец) больше не увидит, в связи с указанными обстоятельствами истец просила признать договор купли-продажи от 15 октября 2018 года <*****>0 недействительным также по основанию, предусмотренному п.1 ст.177 ГК РФ, как сделку, совершенную гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, а также по основаниям, предусмотренным ст.179 ГК РФ, как сделку, совершенную под влиянием угрозы (л.д.159 т.1, л.д.32 т.2).

Представитель истца - Зыкин А.С., в суде исковые требования поддержал, в ходе состоявшихся судебных заседаний по делу пояснил, что после смерти сына, супруга ответчика, истец унаследовала 1/10 долю в праве собственности на земельный участок и на расположенное на нем нежилое здание, находящиеся по адресу: <*****>. Право общей долевой собственности истца было зарегистрировано в установленном законом порядке. О том, что она (истец) продала данное имущество ответчику по договору купли-продажи от 15 октября 2018 года и в настоящее время уже не является его собственником, истцу стало известно в декабре 2020 года, когда истец обнаружила у себя дома документы о совершенной сделке. Истец не имела намерений отчуждать данное имущество, поскольку оно было дорого ей (истцу) как память о сыне. Инициатором оспариваемой сделки являлась ответчик. Истец на тот период имела ряд заболеваний, каких именно, он, не являясь специалистом в области медицины, сказать не может, но они указаны в медицинской карте Фроловой Г.П. В связи с указанными заболеваниями, на фоне переживаний по поводу смерти сына, истец находилась в период совершения оспариваемой сделки в таком состоянии, в котором, хотя и не будучи признанной недееспособной, не могла осознавать свои действия и руководить ими. На учете у психиатра истец не состояла, но лечилась сама «народными» средствами. Ответчик при совершении сделки воспользовалась указанным состоянием истца, а также преклонным возрастом, плохим зрением и неграмотностью последней. Кроме того, ответчик угрожала истцу, что если та не подпишет договор купли-продажи, то не увидит больше внуков – детей ответчика и умершего сына истца. Фролова М.Н. сама привезла истца для оформления сделки к нотариусу. Там, перед тем, как зайти к нотариусу, минут за 30 до этого, в связи с тем, что у истца от переживаний по поводу продажи имущества, служившего памятью о сыне, поднялось давление, ответчик дала истцу какую-то таблетку, прием которой, возможно, также повлиял на состояние истца – истец чувствовала себя плохо, не понимала, что происходит. При подписании документов у нотариуса, со слов истца, подписываемые той документы истцу никто не читал, ответчик не сказала истцу, что та подписывает, указала лишь место, куда нужно поставить подписи, сама истец вследствие плохого зрения прочитать данные документы не смогла. Истец не желала продавать свою долю в спорном имуществе, однако нотариус пояснила, что поскольку большая доля в указанном имуществе у ответчика, все вопросы необходимо решать с Фроловой М.Н. Ответчик ввела истца в заблуждение относительно истинных рыночных цен, обманула истца, умолчав о реальной стоимости продаваемого той имущества, в результате чего истец подписала оспариваемый договор купли-продажи. Поскольку о совершенной сделке истец узнала в декабре 2020 года, когда обнаружила у себя дома документы о продаже здания и земельного участка, а также принимая во внимание, что срок исковой давности для оспаривания сделки по указанным истцом основаниям составляет три года, полагает, что срок исковой давности, о пропуске которого заявлено стороной ответчика, истцом не пропущен. В то же время, если суд придет к выводу о пропуске срока исковой давности, просит, учитывая беспомощное состояние истца, неграмотность последней, уровень материального благосостояния, с учетом которого истец, полагая, что не сможет оплатить юридические услуги и уплатить государственную пошлину, не обращалась за юридической помощью и в суд, учитывая также ограничительные меры, связанные с распространением коронавируса, из-за которых истец была вынуждена соблюдать режим самоизоляции, и то, что истец ранее уже обращалась с аналогичным иском, который был определением суда возвращен, признать причины пропуска срока уважительными и восстановить пропущенный срок исковой давности.

Истец Фролова Г.П. в судебном заседании от дачи объяснений отказалась, выступая в прениях, полагала позицию своего представителя верной.

Ответчик Фролова М.Н. заявленные исковые требования в суде не признала, в ходе состоявшихся судебных заседаний по делу пояснила, что в 2018 году, то есть спустя уже два года после смерти сына истца и ее (ответчика) супруга – Фролова П.Н., истец предложила ей купить доставшиеся той по наследству после смерти Фролова П.Н. 1/10 долю нежилого помещения и 1/10 долю земельного участка, находящихся по адресу: <*****>. Цену продаваемого имущества истец назвала сама. Она с предложением истца и указанной той ценой продаваемого имущества согласилась. 15 октября 2018 года у нотариуса она и истец подписали оспариваемый договор купли-продажи. До подписания нотариус зачитала им данный договор, объяснила все, что касается совершаемой сделки ей и истцу, в договоре стояла и была озвучена именно та цена, которую предложила сама истец. Денежные средства за проданное имущество она истцу передала, о чем истцом ей была выдана расписка, копия которой представлена в материалы дела. Она никогда своим детям не запрещала общаться и видеться с истцом, истцу тем, что та не увидит детей, если не подпишет договор, не угрожала, кроме того, она не просила истца продавать ей это имущество, истец сама предложила заключить данный договор. Она с детьми на тот период жила с истцом вместе, в одном доме, отношения были хорошие. Истец после смерти сына естественно переживала, но никаких отклонений в поведении той не было, на состояние здоровья истец не жаловалась, за медицинской помощью не обращалась, домашнее хозяйство вела сама, продолжала заниматься пчеловодством, пенсию получала и распоряжалась той также сама, провалов в памяти не выявляла. В 2019 году она с детьми съехала от истца, но и после этого общаться и видеться детям с истцом она не запрещала и не запрещает, те ходят к истцу, когда хотят.

Кроме того, в ходе производства по делу ответчик Фролова М.Н. в письменном виде заявила о пропуске истцом срока исковой давности по заявленным требованиям, с учетом чего просила в иске отказать (л.д.172 т.1).

Представитель ответчика – адвокат Сафонова С.В., в суде полагала, что иск не обоснован, указанные истцом обстоятельства о беспомощном состоянии истца в момент заключения договора купли-продажи опровергнуты в ходе рассмотрения дела заключением экспертов; поддержала ходатайство ответчика о пропуске срока исковой давности, полагала, что, поскольку, как это указано самой истицей в иске, о рыночной стоимости спорных объектов недвижимости истец узнала 23 декабря 2019 года, срок исковой давности по заявленным истцом требованиям, составляющий один год, истек 24 декабря 2020 года, при этом уважительных причин для восстановления истцу пропущенного срока не имеется, в связи с чем, просила применить последствия пропуска истцом срока исковой давности и в иске отказать.

Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований - нотариус нотариального округа «<*****>» КСВ, будучи надлежаще извещена о времени, дате и месте рассмотрения дела, в судебное заседание не явилась, просила рассмотреть дело в ее отсутствие, о чем представила письменное заявление (л.д.13, 15, 23, 24 т.3).

В соответствии со ст.167 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие третьего лица.

В состоявшемся 10 июня 2021 года судебном заседании (л.д.188-198 т.3) нотариус нотариального округа «<*****>» КСВ пояснила, что истца знает уже более 15 лет, отношения с той хорошие, охарактеризовать ту может как грамотную, умную, принимающую только тщательно взвешенные решения женщину; ответчика узнала, когда та обратилась с заявлением о принятии наследства после смерти Фролова П.Н. – сына истца и супруга ответчика, тот умер 28 октября 2016 года. По поводу оспариваемой сделки истец и ответчик были у нее три раза: в первое посещение истец сообщила ей о своем намерении продать свою долю в здании и земельном участке, тогда она дала им перечень документов, необходимых для оформления сделки; в следующий раз – 4 октября 2018 года, Фролова Г.П. подтвердила свое желание продать свою долю в указанном имуществе, подписала заявление на получение ею документов на указанное недвижимое имущество, тогда же ею были выяснены у истца такие моменты как цена, за которую истец намерена продать свое имущество, порядок расчетов, необходимые для подготовки проекта договора купли-продажи; в третье посещение - 15 октября 2018 года, она дала истцу и ответчику прочитать подготовленный ею проект договора-купли продажи, когда те прочитали, она еще раз зачитала вслух им все пункты договора купли-продажи, разъяснила истцу, что такое кабальная сделка, поскольку данное понятие не всем бывает ясно, спросила у истца согласна ли та в настоящее время продать имущество по указанной ранее, внесенной в проект, цене, разъяснила право истца как уменьшить, так и увеличить цену продаваемого имущества в договоре, на что истец подтвердила, что продает по указанной ранее и отраженной в проекте договора цене, ни уменьшать и не увеличивать данную цену не желает. После этого истец и ответчик подписали договор купли-продажи. При всех указанных встречах истец и ответчик вели себя спокойно, дружелюбно, истец на состояние здоровья не жаловалась, вела себя адекватно, более того, на ее вопросы перед заключением договора купли-продажи пояснила, что видит, слышит и чувствует себя хорошо.

Выслушав лиц, участвующих в деле, исследовав материалы дела, суд приходит к следующему.

В силу ст. 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности.

В соответствии с этим гражданские права и обязанности возникают, в том числе, из договоров и иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему.

Согласно ст. 209 ГК РФ, собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.

В соответствии с п. 2 ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

Согласно п.1 ст.260 ГК РФ, лица, имеющие в собственности земельный участок, вправе продавать его, дарить, отдавать в залог или сдавать в аренду и распоряжаться им иным образом (статья 209) постольку, поскольку соответствующие земли на основании закона не исключены из оборота или не ограничены в обороте.

В силу ст.246 ГК РФ распоряжение имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляется по соглашению всех ее участников (п.1).

Участник долевой собственности вправе по своему усмотрению продать, подарить, завещать, отдать в залог свою долю либо распорядиться ею иным образом с соблюдением при ее возмездном отчуждении правил, предусмотренных статьей 250 ГК РФ (п.2).

Согласно п. 1 ст. 454 ГК РФ, по договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену).

В соответствии со ст. 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договора данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

В соответствии с п. 1 ст. 549 ГК РФ по договору купли-продажи недвижимого имущества (договору продажи недвижимости) продавец обязуется передать в собственность покупателя земельный участок, здание, сооружение, квартиру или другое недвижимое имущество (ст. 130).

В договоре продажи недвижимости должны быть указаны данные, позволяющие определенно установить недвижимое имущество, подлежащее передаче покупателю по договору, в том числе данные, определяющие расположение недвижимости на соответствующем земельном участке либо в составе другого недвижимого имущества. При отсутствии этих данных в договоре условие о недвижимом имуществе, подлежащем передаче, считается не согласованным сторонами, а соответствующий договор не считается заключенным (ст. 554 ГК РФ).

В силу п. 1 ст. 223 ГК РФ право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено законом или договором.

В случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом.

В соответствии с п.1 ст.131 ГК РФ право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации в едином государственном реестре органами, осуществляющими государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней.

В судебном заседании установлено, что по состоянию на 15 октября 2018 года истцу Фроловой Г.П. и ответчику Фроловой М.Н. на праве общей долевой собственности принадлежали земельный участок площадью 350+/-7 кв.м, кадастровый №***, и расположенное на нем здание, площадью 328 кв.м, кадастровый №***, находящиеся по адресу: <*****>. Право общей долевой собственности Фроловой Г.П., доля в праве – 1/10, на указанные объекты недвижимости было зарегистрировано в установленном законом порядке 12 октября 2017 года, право общей долевой собственности Фроловой М.Н., доля в праве - 3/5, было зарегистрировано на земельный участок - 25 сентября 2017 года, на здание – 12 сентября 2017 года.

Данные обстоятельства объективно подтверждены выписками из Единого государственного реестра недвижимости на вышеуказанные объекты недвижимости, выписками из Единого государственного реестра недвижимости о переходе прав на данные объекты (л.д.121-122, 123-12129, 130, 131-132 т.1) и сторонами не оспаривались.

15 октября 2018 года между Фроловой Г.П. (продавцом) и Фроловой М.Н. (покупателем) был заключен договор купли-продажи, в соответствии с которым продавец продала, а покупатель купила принадлежащие на праве общей долевой собственности продавцу 1/10 долю здания и 1/10 долю земельного участка, площадью 350 кв.м, по данным кадастрового учета 350+/-7 кв.м, находящихся по адресу: <*****> (копия на л.д.139-140, 145-146 т.1).

Согласно п.6 вышеуказанного договора купли-продажи, его стороны пришли к соглашению, что общая стоимость вышеуказанных 1/10 доли здания и 1/10 доли земельного участка составляет 257 870 руб. 50 коп., из них 248 714 руб. 50 коп. – стоимость 1/10 доли здания, 9 156 руб. – стоимость 1/10 доли земельного участка, расчет произведен полностью вне помещения нотариуса нотариального округа «<*****>» КСВ до заключения договора купли-продажи.

Указанные, оговоренные в договоре купли-продажи, денежные средства в сумме 257 870 руб. 50 коп. получены Фроловой Г.П. в полном объеме, на что указано истцом в исковом заявлении и что подтверждается исследованной в суде распиской Фроловой Г.П. от 01 октября 2018 года (л.д.19 т.3).

Указанный договор купли-продажи подписан сторонами, что истцом и ответчиком в суде не оспаривалось, удостоверен нотариусом нотариального округа <*****>» КСВ

На основании указанного договора купли-продажи 17 октября 2018 года в Едином государственном реестре недвижимости в установленном законом порядке зарегистрировано право общей долевой собственности Фроловой М.Н., доля в праве 1/10, на вышеназванные здание и земельный участок, о чем свидетельствуют указанные выше выписки из Единого государственного реестра недвижимости (л.д.121-122, 123-12129, 130, 131-132 т.1).

Истец, обратившись в суд с настоящим иском, просила признать данный договор купли-продажи от 15 октября 2018 года недействительным и применить последствия недействительности сделки.

В соответствии ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным ГК РФ, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка); требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе; оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

Согласно п. 1 ст. 167 ГК РФ, недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом (п.2 ст.167 ГК РФ).

В качестве оснований признания вышеуказанного договора купли-продажи недействительным истец указала несколько, по мнению суда, взаимоисключающих обстоятельств: заключение истцом договора в таком состоянии, когда она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими (п. 1 ст. 177 ГК РФ); заключение истцом договора под влиянием заблуждения (п. 1 ст. 178 ГК РФ), обмана и угроз со стороны ответчика (п. 1 и п. 2 ст. 179 ГК РФ).

Проанализировав представленные суду доказательства, суд приходит к выводу, что ни одно из указанных истцом обстоятельств своего подтверждения в ходе рассмотрения дела не нашло.

В соответствии со ст. ст. 12, 56 ГПК РФ, гражданское судопроизводство осуществляется на основании принципов равноправия и состязательности сторон, каждая из которых должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Пункт 1 ст.177 ГК РФ предусматривает, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Стороной истца в нарушение приведенных выше положений ст.12, 56 ГПК РФ и возложенного судом бремени доказывания (л.д. 114-116, 174-175 т.1, 114 т.2) достоверных и в своей совокупности достаточных доказательств нахождения Фроловой Г.П. в момент совершения оспариваемой сделки в таком состоянии, когда она не была способна понимать значение своих действий или руководить ими, не представлено. Так, в ходе производства по делу, по ходатайству стороны истца, в целях установления психического состояния Фроловой Г.П. в момент заключения оспариваемого договора купли-продажи судом была назначена амбулаторная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, производство которой было поручено БУЗ и СПЭ УР «Республиканская клиническая психиатрическая больница МЗ УР» (л.д.124-125 т.2).

Согласно заключению комиссии экспертов БУЗ и СПЭ УР «Республиканская клиническая психиатрическая больница МЗ УР» от 30 ноября 2021 года № 21/2955 (л.д.1-11 т.3), Фролова Г.П. на период заключения ею договора купли-продажи 1/10 доли здания и 1/10 доли земельного участка, расположенных по адресу: <*****> - 15 октября 2018 года, обнаруживала признаки другого непсихотического расстройства (F 06.82 в соответствии с Международной классификацией болезней 10 пересмотра), о чем свидетельствуют констатируемые у нее на фоне сосудистых поражений головного мозга (артериальная гипертония с частыми гипертоническими кризами) легкие когнитивные (познавательные) нарушения с эмоциональной лабильностью, описываемые в приближенный к юридически значимому периоду времени врачом-психиатром нарушения в виде вязкости в мышлении, эмоциональной неустойчивости и плаксивости, нарушения сна, тревожности, на фоне психоэмоциональной ситуации с сохранением критических способностей, не достигающих уровня грубых нарушений психической деятельности и слабоумия, психотического уровня аффективных нарушений, не носящих прогрессирующий характер, что позволяло Фроловой Г.П. в рассматриваемый период адекватно оценивать события окружающей действительности, планировать и прогнозировать свои действий с оценкой их возможных последствий. Таким образом, Фролова Г.П. на период заключения ею договора купли - продажи 1/10 доли здания и 1/10 доли земельного участка, расположенных по адресу: <*****> - 15 октября 2018 года, могла понимать значение своих действий и руководить ими. По заключению эксперта-психолога анализ социальной ситуации развития (согласно пояснениям подэкспертной) позволяет сделать вывод, что ситуация смерти сына вызвала снижение настроения, эмоциональную лабильность, плаксивость, тревожность, однако, несмотря на это, существенно выраженных нарушений социальной адаптации, затруднений бытового функционирования у Фроловой Г.П. не обнаруживалось; испытуемая была ориентирована на уровне социально-бытовых и межличностных отношений (не утратила навыки самообслуживания, заботилась о собственном здоровье, ориентирована в текущих событиях, осуществляла ведение домашнего хозяйства); состояний неадекватной эйфории, резкого изменения стиля жизни не отмечалось, поведение было адекватным ситуации, свидетелями не отмечено неправильность, сумбурность ответов на поставленные вопросы. Как свидетельствует психологический анализ имеющихся материалов гражданского дела, анализ социальной ситуации развития, представленных свидетельских оценок в отношении состояния Фроловой Г.П., данных за существенное влияние на поведение присущих подэкспертной возрастных индивидуально-личностных особенностей, данных за возникновение в период совершения юридически значимого акта (заключение договора купли-продажи 1/10 доли здания и 1/10 доли земельного участка 15 октября 2018 года) какого-либо психологического состояния, оказавшего существенное влияние на ее поведение, препятствующего ей осознавать свои действия и руководить ими, не выявлено; на это указывает: 1) отсутствие выраженной аномальности функционирования основных психических процессов, ответственных за социальную регуляцию поведения, а именно - за восприятие, принятие решения, его планирование, реализацию, анализ и прогнозирования своих действий в юридически значимый период времени, 2) отсутствие сведений о наличии состояния, дезорганизующего психическую деятельность, и данных за давление, принуждение, внушенный характер мотивации поведения подэкспертной, 3) отсутствуют данные за нарушение адекватного формирования цели осуществляемого юридического акта, оценки происходящего, восприятия действительности и понимания мотивов собственных действий, 4) в материалах гражданского дела не представлены объективные сведения о том, что Фролова Г.П. обладает такими индивидуально-психологическими особенностями личности как повышенная внушаемость, подчиняемость, излишняя доверчивость в отношениях с окружающими (которые могли бы обусловить у него «порок воли»), что подтверждается настоящим экспериментально-психологическим исследованием, непосредственным наблюдением за деятельностью и поведением подэкспертной в ситуации экспертизы, не выявившим данных за повышенную внушаемость, конформность поведения Фроловой Г.П. Таким образом, Фролова Г.П. в момент заключения договора купли-продажи 1/10 доли здания и 1/10 доли земельного участка от 15 октября 2018 года, могла осознавать свои действия и руководить ими, была способна к самостоятельному принятию решения и осуществлению свободного волеизъявления.

Исследовав данное экспертное заключение и оценив его по правилам ч.3 ст.67 ГПК РФ, суд приходит к выводу, что оно отвечает признакам относимости, допустимости и достоверности.

Данное заключение составлено комиссией экспертов, имеющих соответствующее образование, квалификацию и значительный стаж экспертной работы. Заинтересованности экспертов в исходе дела не установлено, эксперты были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, предусмотренной ст.307 УК РФ.

Доказательств, указывающих на недостоверность проведенной экспертизы, либо ставящих под сомнение её выводы, суду не представлено, ее результаты иными доказательствами не опровергнуты.

Свидетели КЕМ, дочь истца, и РАИ, племянник истца, допрошенные по ходатайству стороны истца, в суде подтвердили, что, несмотря на переживания, связанные со смертью сына – ФПН, умершего <дата>, истец каких-либо отклонений в поведении в период после смерти сына по настоящее время не выявляла и не выявляет, сама вела и ведет свое домашнее хозяйство, после того, как ответчик с детьми стала проживать отдельно, истец живет одна, с хозяйством справляется, занимается пчеловодством, ухаживает за пчелами сама, сама же получает пенсию, распоряжается ею. Оба свидетеля отметили лишь незначительное снижение памяти у истца, что связали с естественными возрастными изменениями. Свидетель КЕМ указала, что решения истец принимает самостоятельно, повлиять на истца сложно, лично ей это сделать не удается.

Показания данных свидетелей, как и данные медицинских амбулаторных карт истца, предоставленных по запросу суда БУЗ УР «Шарканская РБ МЗ УР», в соответствии с которыми у истца 25 октября 2016 года, 20 апреля 2017 года диагностировалось органическое расстройство личности, были предоставлены экспертам, исследованы последними и учтены при даче вышеуказанного заключения.

Сторона истца в судебном заседании о назначении дополнительной или повторной соответствующей судебной экспертизы не ходатайствовала.

Таким образом, доводы истца о её неспособности понимать значение своих действий или руководить ими на момент заключения оспариваемого договора, не доказаны, более того, они опровергнуты приведенными выше выводами комиссии экспертов БУЗ и СПЭ УР «Республиканская клиническая психиатрическая больница МЗ УР» от 30 ноября 2021 года № 21/2955.

Данное заключение комиссии экспертов БУЗ и СПЭ УР «Республиканская клиническая психиатрическая больница МЗ УР» от 30 ноября 2021 года № 21/2955 в совокупности с приведенными выше объяснениями ответчика, третьего лица об удовлетворительно состоянии здоровья истца в момент совершения сделки, показаниями свидетелей КЕМ, РАИ, подтверждают, что истец на момент заключения оспариваемого договора могла осознавать свои действия и руководить ими.

Не представлено истцом достоверных и достаточных в своей совокупности доказательств и в подтверждение того, что оспариваемая сделка была совершена истцом под влиянием заблуждения, обмана и угроз со стороны ответчика.

Согласно ст. 178 ГК РФ, сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел (п.1).

При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности, если: 1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.; 2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные; 3) сторона заблуждается в отношении природы сделки; 4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой; 5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку (п.2).

Заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной (п.3).

Согласно п.1, п.2 ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием насилия или угрозы, а также обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

При этом, как разъяснено в постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года №25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (пункт 99), обманом считается не только сообщение информации, не соответствующей действительности, но также и намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота (пункт 2 статьи 179 ГК РФ).

Сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана недействительной, только если обстоятельства, относительно которых потерпевший был обманут, находятся в причинной связи с его решением о заключении сделки. При этом подлежит установлению умысел лица, совершившего обман.

Как установлено в п.2 ст.1 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора.

Статья 421 ГК РФ предусматривает, что условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (ст. 422 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В оспариваемом договоре купли-продажи, как усматривается из его содержания, сторонами согласованы все существенные условия договора, четко выражены его предмет и цена, а также воля сторон.

Как установлено в суде, в том числе объяснениями третьего лица, при заключении договора воля истца относительно цены была определенно выражена и направлена на достижение именно того результата, который был достигнут подписанием договора. Доказательств того, что в момент заключения оспариваемой сделки истец заблуждался о цене сделки, а также подтверждающих тот факт, что стороны не пришли к соглашению по определению стоимости доли в недвижимом имуществе, передаваемой по указанному договору, суду не представлено.

Доводы стороны истца о том, что Фролова Г.П. подписала оспариваемый договор, не ознакомившись с ним, подлежат отклонению. Данные доводы опровергнуты объяснениями ответчика, третьего лица, указавших на ознакомление сторон с текстом договора перед его подписанием как путем личного прочтения, так и прочтения вслух нотариусом. Истец Фролова Г.П., как это установлено при проведении в отношении нее амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы, имеет среднее профессиональное образование по специальности бухгалтера, работала по специальности, а также на руководящей должности – начальником свинокомплекса, перед выходом на пенсию работала продавцом. Таким образом, доводы представителя истца о неграмотности последней не состоятельны.

Кроме того, о согласовании сторонами цены сделки, указанной в оспариваемом договоре - 257 870 руб. 50 коп., свидетельствуют факт уплаты ответчиком именно этой суммы, принятия истцом именно этой суммы, что подтверждается исследованной в суде распиской Фроловой Г.П. о получении от Фроловой М.Н. за 1/10 долю здания и 1/10 долю земельного участка, находящихся по адресу: <*****>, 257 870 руб. 50 коп. (л.д.19 т.3), факт личного подписания сторонами договора купли-продажи на указанных в нем условиях, а также передаточного акта к нему (л.д.139-140, 141, 145, 146 т.1).

Доводы истца о несоответствии цены сделки, указанной в оспариваемом договоре, и рыночной стоимости вышеуказанных объектов недвижимости - земельного участка площадью 350 кв.м. и расположенного на нем здания площадью 328 кв.м, находящихся по адресу: <*****>, которая в соответствии с представленным истцом отчетом ООО «Центр оценки и экспертизы» №649/06/2021 от 16 июня 2021 года (л.д.33-110 т.2) по состоянию на 15 октября 2018 года составляла, соответственно, земельного участка -161 855 руб., здания - 4 313 976 руб., с учетом приведенных выше положений п.2 ст.1 и ст.421 ГК РФ, сами по себе не свидетельствуют о заключении сделки под влиянием заблуждения или обмана и основанием для признания сделки недействительной не являются.

Утверждения же истца о том, что она подписала оспариваемый договор купли-продажи, будучи введена ответчиком в заблуждение относительно рыночных цен указанных в нем объектов недвижимости, под влиянием обмана со стороны Фроловой М.Н., умолчавшей о реальной стоимости данных объектов недвижимости, представленными суду доказательствами не подтверждены, являются голословными. Ответчик Фролова М.Н. данные обстоятельства в суде не подтвердила, указала, что инициатором оспариваемой сделки не являлась, именно истец предложила ей приобрести принадлежавшую той долю в здании и земельном участке, при этом цену продаваемого имущества, соответствующую его кадастровой оценке, истец также обозначила сама, она лишь с ней согласилась. Указанные объяснения ответчика согласуются с приведенными выше объяснениями третьего лица – нотариуса нотариального округа «<*****>» КСВ Доказательств того, что ответчик была осведомлена об указанной выше рыночной стоимости обозначенных в оспариваемом договоре объектов недвижимости на момент совершения сделки, в материалы дела истцом не представлено. Кроме того, обязанность сообщать продавцу о рыночной цене продаваемого последним товара на покупателя не возлагается. В данном случае, действуя разумно и добросовестно, как того требуют обычаи делового оборота, именно продавец при заключении спорной сделки, действуя в своем интересе, должен был принять меры к выяснению значимых для него при совершении сделки обстоятельств, а именно к установлению рыночной цены продаваемого им имущества. Вместе с тем при совершении сделки возражений по цене объектов продавец – истец по делу, не заявляла, договор, как следует из его содержания, заключен в отсутствие соответствующих разногласий.

Доводы истца о том, что она подписала оспариваемый договор вынужденно, под угрозами со стороны ответчика, высказавшейся о том, что в случае отказа от сделки, истец больше не увидит внуков – детей ответчика, суд находит не состоятельными.

Ответчик Фролова М.Н. указанные обстоятельства в суде не подтвердила. Достоверных и в совокупности достаточных доказательств в подтверждение указанных обстоятельств сторона истца не представила. Показания свидетеля КЕМ, указавшей в суде, что со слов истца, ей известно, что в период конфликтных отношений, ответчик говорила истцу, что, если та себя так ведет, то внуков больше не увидит, таковыми быть признаны не могут, учитывая, что свидетель сама от ответчика данных высказываний не слышала, назвать при каких обстоятельствах, когда именно и в связи с чем ответчиком было высказано истцу указанное выражение, в суде не смогла.

Как следует из объяснений ответчика, в период заключения оспариваемого договора она с детьми, внуками истца, проживала совместно с Фроловой Г.П., отношения между нею и истцом были хорошие, общаться с истцом своим детям она никогда не запрещала, в том числе и после того, как в 2019 году съехала с детьми от истца.

Свидетель КЕМ подтвердила что истец и ответчик после смерти Фролова П.Н., сына истца и супруга ответчика, около двух лет проживали вместе, отношения были хорошие, но разладились, в связи с чем ответчик с детьми съехала от истца, однако дети ответчика приходят к истцу, отношения между внуками, детьми ответчика, и истцом хорошие.

Из объяснений третьего лица – нотариуса нотариального округа «<*****>» КСВ, усматривается, что на момент заключения оспариваемой сделки отношения между истцом и ответчиком носили дружелюбный характер, истец, как при подготовке сделки, так и подписании оспариваемого договора купли-продажи, указывала о добровольности заключения ею (истцом) договора.

Кроме того, указанное истцом высказывание о том, что в случае отказа от подписания оспариваемого договора, истец больше не увидит внуков, по мнению суда, нельзя расценить как угрозу в смысле, придаваемом ей ст.179 ГК РФ.

Так, исходя из положений ст.179 ГК РФ угроза представляет собой противоправное психическое воздействие на волю лица с целью принудить его к совершению сделки под страхом применения к нему или его близким имущественного, физического вреда, либо совершения какого-либо иного противоправного действия.

Между тем, право бабушки на общение с ребенком закреплено в ст.67 СК РФ, в силу чего истец не была лишена возможности при возникновении такой необходимости обеспечить возможность общения с детьми истца в установленном законом порядке.

Таким образом, поскольку истцом не представлено достоверных и достаточных в своей совокупности доказательств в подтверждение наличия указанных в иске оснований для признания оспариваемого договора купли-продажи недействительным, исковые требования истца о признании данного договора купли-продажи недействительным удовлетворению не подлежат.

С учетом того, что судом не установлено оснований для признания оспариваемой сделки недействительной, основания для применения последствий ее недействительности также отсутствуют.

Кроме того, возражая против удовлетворения требований истца о взыскании задолженности по договору, ответчик Фролова М.Н. заявила ходатайство о пропуске истцом срока исковой давности по заявленным требованиям, просила применить последствия пропуска истцом срока исковой давности и в удовлетворении исковых требований отказать. Разрешая данное ходатайство, суд приходит к следующему.

Согласно ст.195 ГК РФ, исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

В силу п.1 ст.196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

Согласно п. 1 ст.200 ГК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

В силу п.1 ст.197 ГК РФ для отдельных видов требований законом могут устанавливаться специальные сроки исковой давности, сокращенные или более длительные по сравнению с общим сроком.

В соответствии с п.2 ст.181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год.

Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Согласно п.1 ст.199 ГК РФ, требование о защите нарушенного права принимается к рассмотрению судом независимо от истечения срока исковой давности.

Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения.

Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (п.2 ст.199 ГК РФ).

По смыслу ст.177, 178, 179 ГК РФ, сделка, совершенная лицом, находившимся в таком состоянии, когда тот не был способен понимать значение своих действий и руководить ими, а равно сделка, совершенная под влиянием заблуждения, обмана и угрозы, является оспоримой и может быть признана недействительной в судебном порядке по иску потерпевшего, то есть лица, чьи права и законные интересы нарушены такой сделкой.

Таким образом, в силу п.2 ст.181 ГК РФ срок исковой давности по заявленным истцом требованиям, вопреки утверждению стороны истца, составляет один год.

Поскольку в суде установлено, что в момент заключения оспариваемого договора истец могла понимать значение своих действий и руководить ими, при этом оснований считать, что сделка была совершена истцом под влиянием заблуждение, обмана, угрозы, по делу не установлено, срок исковой давности следует исчислять с даты заключения истцом оспариваемого договора - с 15 октября 2018 года, поскольку в указанный день условия договора стали известны истцу. Таким образом, срок исковой давности по заявленным истцом требованиям истек 15 октября 2019 года.

С настоящим иском истец обратилась в суд лишь 12 марта 2021 года (согласно данным Почты России на конверте на л.д.110), то есть за пределами срока исковой давности.

Доказательств наличия обстоятельств, свидетельствующих о перерыве, приостановлении течения срока исковой давности, об уважительности причин пропуска срока, истец, несмотря на возложенное на нее определением судьи Воткинского районного суда УР от 24 мая 2021 года бремя доказывания наличия указанных обстоятельств, не представила.

Доводы истца о том, что срок исковой давности пропущен Фроловой Г.П. по уважительной причине по обстоятельствам, связанным с личностью истца, а именно с ее беспомощным состоянием, неграмотностью, уровнем материального благосостояния, подлежат отклонению. Так, факты нахождения истца в беспомощном состоянии, её неграмотности в суде своего подтверждения не нашли, опровергнуты исследованными в ходе рассмотрения дела доказательствами, в частности приведенным выше заключением комиссии экспертов БУЗ и СПЭ УР «Республиканская клиническая психиатрическая больница МЗ УР» от 30 ноября 2021 года № 21/2955. Неудовлетворительное материальное положение само по себе не препятствует обращению в суд за судебной защитой, учитывая право истца на обращение с ходатайством о предоставлении отсрочки, рассрочки в уплате государственной пошлины, более того, указанные доводы являются голословными, доказательств в их подтверждение истцом и ее представителем не представлено.

Обращение истца ранее в Воткинский районный суд УР с аналогичным иском, который был определением суда возвращен, вопреки утверждению истца, не свидетельствует об уважительности причин пропуска срока исковой давности, как и о приостановлении либо перерыве течения срока исковой давности, учитывая, что в связи с его возвращением судом заявителю оно считается неподанным. Более того, указанное исковое заявление (копия на л.д.31 т.2), как это было установлено в суде, было подано истцом уже за пределами срока исковой давности - 02 сентября 2020 года, в связи с чем, факт указанного обращения истца в суд какого-либо значения не имеет.

Доводы истца о том, что она не могла обратиться в суд с иском своевременно из-за ограничительных мер, связанных с распространением коронавирусной инфекции, так как соблюдала режим самоизоляции, также полежат отклонению, поскольку, согласно Указу Президента Российской Федерации от 02 апреля 2020 года №239 «О мерах по обеспечению санитарно-эпидемиологического благополучия населения на территории Российской Федерации в связи с распространением новой коронавирусной инфекции (COVID-19)» и принятому в соответствии с ним Распоряжению Главы Удмуртской Республики от 18 марта 2020 года № 42-РГ «О введении режима повышенной готовности и об отдельных мерах по снижению риска распространения новой коронавирусной инфекции (2019-nCoV) на территории Удмуртской Республики», режим функционирования «Повышенная готовность» для органов управления, сил и средств Удмуртской территориальной подсистемы Единой государственной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций и соответствующие ограничения введены на территории Удмуртской Республики с 18 марта 2020 года, то есть также уже за пределами срока исковой давности.

При таких обстоятельствах ходатайство истца о восстановлении пропущенного срока исковой давности по заявленным требованиям удовлетворению не подлежит.

Пропуск истцом срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной ответчика, в силу приведенных выше положений п.2 ст.199 ГК РФ, также является основанием для отказа истцу в удовлетворении заявленных им исковых требований.

Предусмотренных ст.226 ГПК РФ оснований для вынесения частного определения в адрес представителя ответчика в ходе рассмотрения дела не установлено, в связи с чем, соответствующее ходатайство представителя истца (л.д.251 на обороте – 252 т. 2) удовлетворению не подлежит.

В соответствии со ст.98 ГПК РФ, с учетом отказа в удовлетворении исковых требований истца в полном объеме, требования о возмещении понесенных истцом судебных расходов на уплату государственной пошлины в размере 7 720 руб., и на оплату услуг представителя в размере 20 000 руб., также подлежат оставлению без удовлетворения.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 194-199 ГПК РФ, суд

р е ш и л:

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░-░░░░░░░ №*** ░░ <░░░░> 1/10 ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ 328 ░░.░ ░ 1/10 ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ 350+/-7 ░░.░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░: <*****>, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░ ░.░., ░░░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░ 1/10 ░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ 328 ░░.░ ░ 1/10 ░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ 350+/-7 ░░.░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░: <*****>, ░░░░░░░░ ░.░., ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 7 720 ░░░., ░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 20 000 ░░░. ░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░: ░░░░░░░ ░.░.░░░░░░░░

░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ 18 ░░░░░░ 2022 ░░░░.