Решение по делу № 2-653/2022 от 19.01.2022

№

№ 2-653/2022

Решение

Именем Российской Федерации

07 октября 2022 года г.Оренбург

Промышленный районный суд г.Оренбурга в составе:

председательствующего судьи М.Е.Манушиной,

при секретаре Ю.В.Богатыревой,

с участием представителя ответчика Уткиной А.В., третьего лица Ковалевой С.О.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Ковалева Д.С., Ковалева В.С. к Ковалеву А.С. об оспаривании договора дарения, включении в состав наследственной массы,

установил:

Ковалев Д.С., Ковалев В.С. обратились в суд с названным иском, указывая, что ДД.ММ.ГГГГ умер их отец О, после смерти которого заведено наследственное дело №. В собственности отца имелась двухкомнатная квартира по адресу: <адрес>. При выявлении наследственного имущества установлено, что указанную квартиру отец за 2 месяца до смерти подарил их сводному брату Ковалеву А.С. Последние несколько лет их отец постоянно злоупотреблял спиртными напитками, неоднократно был в невменяемом состоянии, неоднократно пытался проходить лечение от алкоголизма, но безуспешно, состоял на учете в наркологическом диспансере. С учетом последствий на фоне алкоголизма у их отца могло развиться психическое заболевание, в связи с чем, истцы полагают, что в момент совершения указанной сделки их отец не отдавал отчет своим действиям и не осознавал юридические последствия своих действий.

Истцы просят признать недействительным договор дарения квартиры и включить ее в состав наследственной массы после смерти О.

В уточненном исковом заявлении истцы расширили правовые основания исковых требований для восстановления нарушенного права, указав, что сам по себе факт нахождения О. в момент совершения сделки в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не исключает того, что он также действовал как под влиянием заблуждения в отношении природы сделки, так и обстоятельств, из наличия которых он с очевидностью для ответчика исходил, совершая сделку. Напротив, указанные обстоятельства могут быть взаимосвязаны и вытекать одно из другого.

Истцы просят:

1.признать недействительным договор дарения квартиры, находящейся по адресу <адрес>, кадастровый №, заключенный между О. и Ковалевым А.С.;

2. включить в состав наследственного имущества после смерти О.., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, квартиру по адресу <адрес>.

В судебное заседание истцы Ковалев Д.С., Ковалев В.С., ответчик Ковалев А.С., третьи лица нотариус г. Оренбурга Кирьякова О.Н., представитель третьего лица Управления Росреестра по <адрес> не явились, извещены надлежаще.

Представитель ответчика Уткина А.В., действующая по ордеру от ДД.ММ.ГГГГ, в судебном заседании против удовлетворения исковых требований возражала, поскольку истцами не предоставлено доказательств в обоснование исковых требований. Пояснила, что при составлении договора умерший понимал и осознавал характер своих действий. Просила в иске отказать.

Третье лицо Ковалева С.О. поддержала доводы представителя ответчика, просила в иске отказать.

Заслушав представителя ответчика и третье лицо, исследовав материалы дела, суд приходит к следующему.

В соответствии со статьей 572 Гражданского кодекса РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В соответствии с п.1 ст.166 Гражданского кодекса РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

На основании п.1 ст.177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В силу п.п.1-3 ст.178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если:

1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.;

2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные;

3) сторона заблуждается в отношении природы сделки;

4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой;

5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

Заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной.

В соответствии с п.п.2,3 ст.166 Гражданского кодекса РФ требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.

Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.

Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

В пункте 73 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 N 9 "О судебной практике по делам о наследовании» разъяснено, что наследники вправе обратиться в суд после смерти наследодателя с иском о признании недействительной совершенной им сделки, в том числе по основаниям, предусмотренным статьями 177, 178 и 179 ГК РФ, если наследодатель эту сделку при жизни не оспаривал, что не влечет изменения сроков исковой давности, а также порядка их исчисления.

Судом установлено, что отцом Ковалева Д.С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, Ковалева В.С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, и Ковалева А.С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, является О., о чем представлены свидетельства о рождении.

О. умер ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается свидетельством о смерти серии II-РА № от ДД.ММ.ГГГГ.

Из материалов наследственного дела, заведенного к имуществу О., следует, что с заявлениями о принятии наследства обратились дети Ковалев В.С., Ковалев Д.С., Ковалев А.С.. При том в своих заявлениях Ковалев В.С. и Ковалев Д.С. указали о наличии наследственного имущества в виде квартиры по адресу: <адрес>, а Ковалев А.С. указал только о наличии денежных средств в Банке <данные изъяты>.

По выписке из ЕГРН от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что квартира по адресу: <адрес> зарегистрирована за Ковалевым А.С. ДД.ММ.ГГГГ, т.е. на день смерти наследодателю не принадлежала.

Согласно договору дарения от ДД.ММ.ГГГГ, О. подарил указанную квартиру Ковалеву А.С.

В судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ были опрошены свидетели Б. и С., которые поясняли, что О. часто находился в состоянии алкогольного опьянения, передвигался с трудом (возможно из-за болезни ног). До 2019 года он ездил на автомобиле, в периоды нахождения за рулем был трезвый. Затем автомобиль сломался, и на работе стали жаловаться, что О. появляется в состоянии опьянения. У него была женщина, которая приносила ему спиртные напитки. Свидетель С. предположил что Ковалев А.С. мог заставить отца подписать договор дарения.

Свидетели К. (сестра О.) и У. (двоюродная сестра О.) поясняли, что О. действительно употреблял спиртные напитки, но были периоды, когда он вообще не пил. В марте и июле 2021 года О. проходил лечение в наркологическом диспансере. С ДД.ММ.ГГГГ (дня похорон матери О.) примерно по середину сентября он не употреблял алкоголь. Не было такого, чтобы даже в состоянии опьянения О. не понимал содержания разговора или реагировал неадекватно. Квартиру Ковалеву А.С. он подарил осознано, предположительно по тому, что в последние годы с ним были более близкие отношения. О своем намерении подарить квартиру Антону О. предварительно говорил за некоторое время до заключения договора. У О. был такой характер, что его насильно нельзя было заставить что-то сделать.

Текст договора составляла У. по просьбе О. Подарить квартиру Ковалеву А.С. было волеизъявлением О., поскольку младшие дети отношения с ним не поддерживали. 09 сентября О., Ковалев А.С. и У. вместе обращались в МФЦ, где стороны расписывались в договоре в присутствии специалиста. О.. не говорил что сомневается, перед подписанием тщательно проверял все документы.

В соответствии со справкой ГАУЗ <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ О. зарегистрирован в наркологическом диспансере с ДД.ММ.ГГГГ по факту прохождения медицинского освидетельствования, установлено состояние алкогольного опьянения. С 2012 года с диагнозом: <данные изъяты>. С ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом: <данные изъяты>.

В ходе рассмотрения дела судом была назначена посмертная психолого-психиатрическая экспертиза в отношении О.

Согласно заключению судебно-психиатрической комиссии экспертов от ДД.ММ.ГГГГ №, выполненному комиссией ГБУЗ <данные изъяты>, О. страдал синдромом алкогольной зависимости средней стадии, на что указывают длительное злоупотребление алкоголем с формированием психической и физической зависимости, измененная реактивность, высокая толерантность, запойные формы пьянства, неоднократные госпитализации в наркологический стационар. У психиатра на учете не состоял. В свидетельских показаниях отсутствуют указания на выраженные психические расстройства на юридически значимый период (вторая половина августа, сентябрь 2021 года), поскольку был правильно ориентирован, узнавал собеседников, отвечал по существу, суждения были последовательные. Также отсутствуют свидетельские показания о пребывании О. в состоянии длительного запоя на момент подписания договора дарения ДД.ММ.ГГГГ. Таким образом, по психическому состоянию О. не лишен был способности понимать значение своих действий и руководить ими на момент заключения договора дарения ДД.ММ.ГГГГ, а также понимать социальные и правовые последствия заключения этого договора.

У О. не выявляется таких индивидуально-психологических особенностей как внушаемость и подчиняемость, отсутствуют объективные данные, которые бы указывали на наличие когнитивных и интеллектуальных нарушений, которые могли бы оказать существенное влияние на его поведение и принимаемые им решения, и ограничивали бы его способность понимать значение своих действий и руководить ими.

Для проведения судебной экспертизы экспертам, помимо протоколов судебных заседаний, содержащих показания свидетелей, была предоставлена медицинская документация из лечебных учреждений, в которых О. получал медицинскую помощь (карты стационарного больного, карты амбулаторного больного). Проведение экспертизы поручено специализированному государственному учреждению, заключение составлено экспертами, обладающими необходимой компетенцией и длительным стажем работы по специальности. Заключение экспертов мотивировано в исследовательской части, доказательств, опровергающих выводы экспертов, суду не представлено. Суд принимает заключение экспертов в качестве доказательства по гражданскому делу.

Оценивая представленные по делу доказательства в их совокупности и взаимосвязи, руководствуясь вышеуказанными положениями Гражданского кодекса Российской Федерации, не установив нарушений закона при заключении договора дарения, суд приходит к выводу, что совершение оспариваемой сделки соответствовало действительной воле О.

При этом суд исходит из отсутствия доказательств, бесспорно свидетельствующих о наличии у О. на юридически значимый момент порока воли, в силу которого он утратил возможность полностью или частично отдавать отчет своим действиям и руководить ими, и которые могли бы свидетельствовать о недействительности подписанного им договора дарения.

На основании п.п.4,5 ст.95 Гражданского процессуального кодекса РФ эксперты, специалисты получают вознаграждение за выполненную ими по поручению суда работу, если эта работа не входит в круг их служебных обязанностей в качестве работников государственного учреждения. Размер вознаграждения определяется судом по согласованию со сторонами и по соглашению с экспертами, специалистами.

Размер вознаграждения за проведение судебной экспертизы экспертом государственного судебно-экспертного учреждения, назначенной по ходатайству лица, участвующего в деле, определяется судом по согласованию со сторонами и по соглашению с руководителем государственного судебно-экспертного учреждения.

Как указано выше, в ходе рассмотрения дела определением <адрес> суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ по делу была назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено эксперту ГБУЗ <данные изъяты>, обязанность по оплате экспертизы возложена на истцов Ковалева Д.С., Ковалева В.С.

Вместе с заключением экспертов в суд предоставлен счет № от ДД.ММ.ГГГГ на оплату экспертизы в размере 20000 рублей.

Поскольку судом принято решение об отказе в удовлетворении исковых требований, постольку сумма в размере 20000 рублей подлежит взысканию с истцов, по 10000 рублей с каждого.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

в удовлетворении исковых требований Ковалева Д.С., Ковалева В.С. к Ковалеву А.С. об оспаривании договора дарения, включении в состав наследственной массы – отказать.

Взыскать с Ковалева Д.С., Ковалева В.С. в пользу ГБУЗ <данные изъяты> в равных долях оплату судебной экспертизы в сумме 20 000 рублей, по 10000 рублей с каждого.

Решение может быть обжаловано в Оренбургский областной суд через Промышленный районный суд г. Оренбурга в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

В окончательной форме решение принято 31.10.2022 года.

Судья М.Е. Манушина