Решение по делу № 33-4038/2021 от 14.01.2021

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД

Рег. № 33-4038/2021 Судья: Николаева А.В.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

Председательствующего	Барминой Е.А.
судей	Козловой Н.И.
Ягубкиной О.В.
с участием прокурора	Амелькович Е.С.
при секретаре	Мелоян Л.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании 11 марта 2021 г. гражданское дело № 2-3739/2020 по апелляционной жалобе Мальцева О. А. на решение Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 7 сентября 2020 г. по иску Мальцева О. А. к СПб ГКУ «Дирекция транспортного строительства» о восстановлении на работе, взыскании денежных средств.

Заслушав доклад судьи Барминой Е.А., выслушав объяснения истца Мальцева О.А., представителя ответчика – Борисова Б.Б., заключение прокурора Амелькович Е.С., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Мальцев О.А. обратился в суд с иском к СПб ГКУ «Дирекция транспортного строительства», в котором просил восстановить его на работе в СПб ГКУ «Дирекция транспортного строительства» в должности инженера 2 категории; взыскать с ответчика средний заработок за время вынужденного прогула по день восстановления на работе, компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб.

В обоснование заявленных требований истец ссылался на то, что с 7 декабря 2017 г. состоял в трудовых отношениях с ответчиком; приказом от 4 декабря 2019 г. был уволен в связи с истечением срока трудового договора, однако продолжал работать до 11 декабря 2019 г., поскольку 5 декабря 2019 г. написал заявление о принятии его на работу с 9 декабря 2019 г., полагая, что причин для отказа в продлении срока трудового договора не имеется; также указал, что оскорбительные действия начальника отдела по персоналу П. вызвали у него глубокую депрессию, устойчивую бессонницу и повышенное артериальное давление на грани угрозы гипертонического криза. Полагая свои трудовые права нарушенными, Мальцев О.А. обратился в суд с настоящим иском.

Решением Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 7 сентября 2020 г. в удовлетворении заявленных требований отказано.

В апелляционной жалобе истец Мальцев О.А. ставит вопрос об отмене решения суда ввиду его незаконности и необоснованности, принятии по делу нового решения об удовлетворении иска, ссылаясь на нарушение судом первой инстанции норм материального и процессуального права.

Со стороны ответчика СПб ГКУ «Дирекция транспортного строительства» представлены возражения на апелляционную жалобу, по доводам которых ответчик просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Также письменные возражения поданы прокурором Выборгского района Санкт-Петербурга, в которых прокурор полагает решение суда законным и обоснованным, а апелляционную жалобу – не подлежащей удовлетворению.

Изучив материалы дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в порядке ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Согласно п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 23 от 19 декабря 2003 г. «О судебном решении», решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В соответствии с положениями ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления в апелляционном порядке по доводам апелляционной жалобы, изученным материалам дела, не имеется.

Как следует из материалов дела, и было установлено судом первой инстанции, 7 декабря 2017 г. между СПб ГКУ «Дирекция транспортного строительства» и Мальцевым О.А. заключен трудовой договор № 48-ТД/2017 на определенный срок в соответствии с ч. 2 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации как с поступающим на работу пенсионером по возрасту (п.1.4); дата начала работы определена 7 декабря 2017 г., дата окончания работы – 6 декабря 2019 г. (включительно) (п.1.6); при этом Мальцевым О.А. было собственноручно написано заявление о приеме на работу, а работодателем издан соответствующий приказ.

В период с 28 ноября 2019 г. по 3 декабря 2019 г. на время нахождения в стационаре клиники госпитальной терапии Военно-медицинской академии имени С.М. Кирова истцу был выдан листок нетрудоспособности, явка в поликлинику 4 декабря 2019 г., приступить к работе с 5 декабря 2019 г.

2 декабря 2019 г. в адрес Мальцева О.А. заказным письмом направлено уведомление о предстоящем прекращении трудового договора в связи с истечением срока его действия и об увольнении 6 декабря 2019 г. в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации которое возвращено отправителю в связи с истечением срока хранения и неявкой адресата.

Согласно отметке на данном уведомлении впоследствии его копия была получена Мальцевым О.А. лично 4 декабря 2019 г. (в день явки к работодателю перед выходом на работу после периода временной нетрудоспособности).

4 декабря 2019 г. работодателем издан приказ о прекращении 6 декабря 2019 г. трудового договора от 7 декабря 2017 г. с Мальцевым О.А. в связи с истечением срока трудового договора, на основании п. 2 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации; с данным приказом Мальцев О.А. лично ознакомлен 5 декабря 2019 г., в первый рабочий день, что подтверждается его собственноручной подписью.

При прекращении трудового договора работодателем также произведен окончательный расчет с работником, выдана трудовая книжка.

Согласно табелю учета рабочего времени за декабрь 2019 г. после 6 декабря 2019 г. Мальцев О.А. на работу не выходил.

5 декабря 2019 г. Мальцев О.А. написал заявление на имя директора ответчика, в котором просил заключить с ним новый договор о приеме на работу с 9 декабря 2019 г.

Впоследствии, 9 декабря 2019 г. Мальцев О.А. написал еще одно заявление на имя директора ответчика, в котором просил принять его на работу в отдел транспортной безопасности на должность инженера, на определенный срок, в соответствии с ч. 2 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации, с 10 декабря 2019 г. по 10 декабря 2021 г.

Из материалов дела также следует, что ответчиком в адрес истца было направлено письменное уведомление об отказе в заключении нового трудового договора в связи с несоответствием квалификационным требованиям, предъявляемым к вакантным должностям учреждения (юрисконсульт юридического отдела, бухгалтер отдела бухгалтерского учета и отчетности, инженер общего отдела).

По обращению Мальцева О.А. от 12 декабря 2019 г. Государственной инспекцией труда в городе Санкт-Петербурге проведена внеплановая документарная проверка в отношении ответчика, в ходе которой нарушений по процедуре увольнения не выявлено; одновременно разъяснено право обжаловать отказ в заключении трудового договора.

Установив указанные обстоятельства, оценив представленные в материалах дела доказательства в их совокупности, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных исковых требований.

Судебная коллегия соглашается с данными выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на правильном применении норм материального права, соответствуют представленным сторонами доказательствам, оценка которым дана судом в соответствии с положениями ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии со ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правосудие в Российской Федерации по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, при этом в соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

На основании ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации, по соглашению сторон срочный трудовой договор может заключаться с поступающими на работу пенсионерами по возрасту, а также с лицами, которым по состоянию здоровья в соответствии с медицинским заключением, выданным в порядке, установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, разрешена работа исключительно временного характера, в других случаях, предусмотренных настоящим Кодексом или иными федеральными законами.

В силу п. 2 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации, основанием прекращения трудового договора является истечение срока трудового договора (статья 79 указанного Кодекса), за исключением случаев, когда трудовые отношения фактически продолжаются и ни одна из сторон не потребовала их прекращения.

Согласно ст. 79 Трудового кодекса Российской Федерации, срочный трудовой договор прекращается с истечением срока его действия. О прекращении трудового договора в связи с истечением срока его действия работник должен быть предупрежден в письменной форме не менее чем за три календарных дня до увольнения, за исключением случаев, когда истекает срок действия срочного трудового договора, заключенного на время исполнения обязанностей отсутствующего работника.

О прекращении трудового договора в связи с истечением срока его действия работник должен быть предупрежден в письменной форме не менее чем за три календарных дня до увольнения, за исключением случаев, когда договор заключен на время исполнения обязанностей отсутствующего работника.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Определении от 21 октября 2008 г. № 614-О-О, прекращение трудового договора в связи с истечением срока его действия соответствует общеправовому принципу стабильности договора; работник, давая согласие на заключение трудового договора в предусмотренных законодательством случаях на определенный срок, знает о его прекращении по истечении заранее оговоренного периода.

В Определении от 15 мая 2007 г. № 378-О-П Конституционный Суд Российской Федерации указал, что согласно Конституции Российской Федерации труд свободен; каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду и выбирать род деятельности и профессию, а также право на защиту от безработицы (статья 37, части 1 и 3). Из названных конституционных положений не вытекает, однако, субъективное право человека занимать определенную должность, выполнять конкретную работу в соответствии с избранными им родом деятельности и профессией и, соответственно, обязанность кого бы то ни было такую работу или должность ему предоставить, - свобода труда в сфере трудовых отношений проявляется прежде всего в договорном характере труда, в свободе трудового договора. Именно в рамках трудового договора на основе соглашения гражданина и работодателя решается вопрос о работе по определенной должности, профессии, специальности и других условиях, на которых будет осуществляться трудовая деятельность.

Конституция Российской Федерации гарантирует равенство всех перед законом и судом и равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств (статья 19, части 1 и 2). Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях, касающихся трудовых и социальных прав граждан, неоднократно отмечал, что соблюдение принципа равенства, гарантирующего защиту от всех форм дискриминации, означает помимо прочего запрет вводить такие различия в правах лиц, принадлежащих к одной и той же категории, которые не имеют объективного и разумного оправдания (запрет различного обращения с лицами, находящимися в одинаковых или сходных ситуациях); при равных условиях субъекты права должны находиться в равном положении; если же условия не являются равными, федеральный законодатель вправе устанавливать для них различный правовой статус.

Трудовой кодекс Российской Федерации, закрепляя требования к содержанию трудового договора, права сторон по определению его условий, предусматривает, что трудовой договор может заключаться на неопределенный срок и на определенный срок - не более пяти лет (срочный трудовой договор), если иной срок не установлен данным Кодексом и иными федеральными законами (часть первая статьи 58).

Предусмотрев возможность заключения срочных трудовых договоров, законодатель вместе с тем ограничивает их применение: по общему правилу, такие договоры могут заключаться только в случаях, когда трудовые отношения с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения не могут быть установлены на неопределенный срок, а также в некоторых иных случаях, предусмотренных Трудовым кодексом Российской Федерации или иными федеральными законами; трудовой договор, заключенный на определенный срок при отсутствии достаточных к тому оснований, установленных судом, считается заключенным на неопределенный срок (части вторая и пятая статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации).

Помимо общих правил заключения срочного трудового договора и критериев установления трудовых отношений на определенный срок Трудовой кодекс Российской Федерации предусматривает в статье 59 (в редакции Федерального закона от 30 июня 2006 г. № 90-ФЗ) и перечень конкретных случаев, когда допускается заключение такого договора в силу характера предстоящей работы или условий ее выполнения, а также без учета указанных обстоятельств. В соответствии с абзацем третьим части второй данной статьи по соглашению сторон срочный трудовой договор может заключаться с поступающими на работу пенсионерами по возрасту.

В первоначальной редакции статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации содержалась, по сути, аналогичная норма, которая предусматривала, что срочный трудовой договор может заключаться по инициативе работодателя либо работника с пенсионерами по возрасту (абзац четырнадцатый). Закрепляя право, а не обязанность работодателя заключать срочный трудовой договор с пенсионерами по возрасту, данная норма в системной связи с положениями статьи 58 названного Кодекса предоставляла работодателю возможность инициировать заключение срочного трудового договора с указанной категорией лиц только в том случае, когда трудовые отношения с ними - с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения - не могли быть установлены на неопределенный срок. Из такого же понимания взаимосвязанных положений статьи 58 и абзаца четырнадцатого статьи 59 исходила и судебная практика (пункт 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации»).

В соответствии с изменениями, внесенными в статьи 58 и 59 Трудового кодекса Российской Федерации Федеральным законом от 30 июня 2006 г. № 90-ФЗ, заключение с пенсионерами по возрасту срочного трудового договора может иметь место и без учета характера предстоящей работы или условий ее выполнения. При этом установление трудовых отношений на определенный срок без учета характера работы и условий ее выполнения допускается только с теми пенсионерами, кто поступает на работу. Закон не наделяет работодателя правом переоформить трудовой договор, заключенный с работником на неопределенный срок, на срочный трудовой договор (равно как и расторгнуть трудовой договор) в связи с достижением этим работником пенсионного возраста и назначением ему пенсии.

Федеральный законодатель вправе, предусматривая гарантии для работников при устройстве на работу и заключении трудового договора, направленные на формирование стабильных (длительных) трудовых отношений, устанавливать неодинаковый объем таких гарантий с учетом различий в фактическом положении лиц, которые еще не приобрели право на назначение пенсии по возрасту (по старости), и лиц, получающих эту пенсию, для которых работа по трудовому договору выступает дополнительным к пенсии источником средств к существованию, в частности предоставить работодателю более широкие возможности по заключению с пенсионерами по возрасту срочного трудового договора.

Нормативное положение абзаца третьего части второй статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации, допускающее заключение с пенсионерами по возрасту срочного трудового договора при отсутствии объективных причин, требующих установления трудовых отношений на определенный срок, не ограничивает, их право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, закрепленные статьей 37 (часть 1) Конституции Российской Федерации. Предусматривая, что срочный трудовой договор с пенсионерами по возрасту может заключаться по соглашению сторон, оно предоставляет сторонам трудового договора свободу выбора в определении его вида: по взаимной договоренности договор может быть заключен как на определенный, так и на неопределенный срок.

Поскольку срочный трудовой договор заключается по соглашению сторон, т.е. на основе добровольного согласия работника и работодателя, в случае, когда согласие на заключение договора было дано работником вынужденно, он вправе оспорить правомерность заключения с ним срочного трудового договора в суд общей юрисдикции. Если судом на основе исследования и оценки всех фактических обстоятельств дела будет установлено, что согласие работника на заключение такого договора не является добровольным, суд применяет правила договора, заключенного на неопределенный срок.

Кроме того, при установлении в ходе судебного разбирательства факта многократности заключения срочных трудовых договоров на непродолжительный срок для выполнения одной и той же трудовой функции суд вправе с учетом обстоятельств конкретного дела признать трудовой договор заключенным на неопределенный срок (пункты 13 и 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 в редакции Постановления от 28 декабря 2006 г. № 63). Рассматривающий такой трудовой спор суд общей юрисдикции должен проверить также соблюдение работодателем установленного частью шестой статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации запрета на заключение срочных трудовых договоров в целях уклонения от предоставления прав и гарантий, предусмотренных для работников, с которыми заключается трудовой договор на неопределенный срок.При этом, как следует из материалов дела, Мальцев О.А. на вынужденный характер заключения срочного трудового договора не ссылался, напротив, из его объяснений, являющихся одним из видов доказательств на основании ст. 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, следует, что он знал о том, что между сторонами заключается срочный трудовой договор, в котором была указана дата окончания срока, кроме того, факт многократности заключения срочных трудовых договоров на непродолжительный срок для выполнения одной и той же трудовой функции также материалами дела не подтвержден.

Доводы истца о продолжении исполнения своих трудовых обязанностей после истечения срока действия трудового договора, в том числе, ссылки на то, что Мальцев О.А. проводил инструктаж вновь принятых работников юридического отдела, о чем вносил записи в соответствующий журнал, готовил проект приказа и документы для утверждения директором, планировал командно-штабные учения, выполнял текущую работу, телефонные звонки, не нашли подтверждения в ходе рассмотрения дела судом.

Как верно учтено судом первой инстанции, в соответствии с Журналом регистрации инструктажа по антитеррористической защищенности и гражданской обороне СПб ГКУ «Дирекция транспортного строительства», оригинал которого обозревался в судебном заседании, последняя запись о проведении истцом инструктажа датирована 18 ноября 2019 г., а истец в судебном заседании пояснил, что мог перепутать даты и не настаивал на проведении инструктажа после увольнения.

Доводы истца о фактическом продлении срока действия срочного трудового договора после 6 декабря 2019 г. также были обоснованно отклонены судом первой инстанции, поскольку опровергаются представленными им собственноручными заявлениями, в которых истец Мальцев О.А. просил принять его на работу с 9 декабря 2019 г. (л.д.8) и с 10 декабря 2019 г. (л.д.7), то есть просил заключить с ним новый трудовой договор после прекращения предыдущего трудового договора; при этом вопрос о правомерности отказа в заключении нового трудового договора предметом настоящего спора не являлся.

Судебная коллегия также отмечает, что в случае несогласия Мальцева О.А. с отказом в приеме на работу в СПб ГКУ «Дирекция транспортного строительства» он не лишен был права обжаловать действия указанного учреждения в установленном законом порядке.

Доводы апелляционной жалобы о том, что судом не был истребован журнал на вахте охраны помещения, не влекут отмены решения суда, поскольку из объяснений Мальцева О.А. следует, что удостоверение для входа им было сдано только 11 декабря 2019 г., то есть после прекращения трудовых отношений, выполнение работы по заданию и под контролем работодателя в рамках трудовой функции материалами дела не подтверждено, истцом обратное не доказано. Сам по себе приход истца в помещения работодателя после увольнения не может безусловно свидетельствовать о том, что им фактически было продолжена трудовая деятельность в учреждении ответчика и с согласия последнего.

В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции в качестве свидетелей были допрошены П. и К.

Свидетель П. пояснила, что уведомление от 2 декабря 2019 г. о предстоящем увольнении было направлено истцу почтой по месту жительства, а впоследствии 4 декабря 2019 г. также вручено ему при личной явке на работу; 6 декабря 2019 г., в последний рабочий день, истцом был подписан акт передачи дел, ему была выдана под подпись трудовая книжка, а также истец сдал ей пропуск на территорию работодателя; после 6 декабря 2019 г. истец на работу не выходил, должностные обязанности не исполнял; заявление о приеме на работу, поданное истцом, она передала директору, от которого указаний о заключении нового трудового договора не получала.

К. – начальник отдела транспортной безопасности ответчика, пояснил, что после увольнения истец появлялся в кабинете, где ранее работал, так как приезжал за своими вещами; в кабинете около 1,5 лет ведется журнал учета посещаемости сотрудниками, однако Мальцев О.А. записи в него демонстративно не вносил; как непосредственный руководитель истца после 6 декабря 2019 г. свидетель никаких служебных заданий или распоряжений Мальцеву О.А. не давал; личного ключа от кабинета у истца не было, поскольку единственный ключ находится на вахте.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, оснований не доверять показаниям допрошенных свидетелей у суда первой инстанции не имелось, поскольку они были предупреждены судом об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, кроме того, являются последовательными, непротиворечивыми, подтверждаются совокупностью собранных по делу доказательств.

Ссылки подателя жалобы на отсутствие сведений об отправке предупреждения об увольнении также не могут быть приняты во внимание судебной коллегии, поскольку как следует из материалов дела, истцу было достоверно известно о дате прекращения трудовых отношений – 6 декабря 2019 г., поскольку такая дата указана в тексте трудового договора от 7 декабря 2017 г. (л.д. 13), а также в заявлении истца о принятии на работу от 7 декабря 2017 г. (л.д. 63).

Кроме того, разрешая спор, судом первой инстанции обоснованно принято во внимание, что на момент наступления срока уведомления о предстоящем увольнении истец отсутствовал на рабочем месте, действия ответчика по направлению соответствующего уведомления 2 декабря 2019 г. заказным письмом были совершены в полном соответствии с действующим законодательством; при этом его неполучение адресатом по причинам, не зависящим от работодателя, не свидетельствует о незаконности увольнения.

Таким образом, работодателем, действующим разумно и добросовестно, были выполнены надлежащим образом возложенные на него ст. 79 Трудового кодекса Российской Федерации обязанности по своевременному уведомлению работника о предстоящем прекращении срочного трудового договора, при этом истцом почтовое отправление не было получено по независящим от отправителя причинам, что является основанием для признания истца уведомленным надлежащим образом; кроме того, истцом не представлено соответствующих доказательств, свидетельствующих о продолжении им работы в организации ответчика в период после 6 декабря 2019 г., в связи с чем, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для вывода о бессрочном характере трудового договора, соблюдении процедуры увольнения, а потому исковые требования удовлетворению не подлежали.

Согласно ч. 1 ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, разъяснениям, содержащимся в п. 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», суд вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Принимая во внимание, что в ходе судебного разбирательства не нашло подтверждение нарушение работодателем трудовых прав Мальцева О.А., требования истца о компенсации морального также не подлежали удовлетворению.

Ссылки истца в апелляционной жалобе и в судебном заседании апелляционной инстанции 11 марта 2021 г. на смерть супруги по причине длительных переживаний относительно нарушения прав истца, не влекут отмены решения суда, с учетом вышеуказанных обстоятельств, отсутствия доказательств наличия причинно-следственной связи между действиями ответчика и смертью супруги истца.

В соответствии с ч. 2 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались. В данном случае, судом первой инстанции правомерно был определен объем необходимых доказательств в рамках настоящего дела, правильно распределено бремя доказывания между сторонами, оценка представленных доказательств соответствует требованиям ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, положения ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судом соблюдены. Оснований для иной оценки фактических обстоятельств дела и представленных суду первой инстанции доказательств судебная коллегия не усматривает.

При этом, само по себе несогласие подателя жалобы с данной судом оценкой обстоятельств дела не дает оснований считать решение суда неправильным.

С учетом изложенного, судебная коллегия находит, что суд первой инстанции, разрешив спор, правильно установил обстоятельства, имеющие значение для дела, не допустил недоказанности установленных юридически значимых обстоятельств и несоответствия выводов, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела, правомерно учел положения подлежащих применению норм закона, и принял решение в пределах заявленных исковых требований.

Доводы апелляционной жалобы о том, что судебные заседания по настоящему делу неоднократно откладывались, кроме того, неоднократно менялся состав участников процесса: происходила смена представителей ответчика и прокурора, участвующих в судебном заседании, не свидетельствуют о наличии процессуальных нарушений в действиях суда, состав суда также являлся законным, при этом, в силу ч. 3, ч. 5 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для изменения или отмены решения суда первой инстанции, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильного решения, а правильное по существу решение суда первой инстанции не может быть отменено по одним только формальным соображениям.

Доводы ответчика, изложенные в возражениях на апелляционную жалобу, о пропуске срока обращения в суд, являются несостоятельными.

Согласно ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации, работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.

При пропуске по уважительным причинам сроков, установленных частями первой, второй и третьей настоящей статьи, они могут быть восстановлены судом (ч. 4 ст. 392 ТК РФ).

Действительно, исходя из анализа положений ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации, к спорным правоотношениям подлежит применению месячный срок на обращение в суд.

Вместе с тем, в пункте 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что в качестве уважительных причин пропуска срока обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи).

Исходя из требований части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, касающиеся причин пропуска работником срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора, и их оценка судом должны быть отражены в решении.

Из данных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что работникам, не реализовавшим свое право на обращение в суд в установленный законом срок по уважительным причинам, этот срок может быть восстановлен в судебном порядке. Перечень уважительных причин, при наличии которых пропущенный срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора может быть восстановлен судом, законом не установлен. Приведенный в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации перечень уважительных причин пропуска срока обращения в суд исчерпывающим не является.

Соответственно, с учетом положений ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации в системной взаимосвязи с требованиями ст.ст. 2, 67, 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд, оценивая, является ли то или иное обстоятельство достаточным для принятия решения о восстановлении работнику пропущенного срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, не должен действовать произвольно, а обязан проверять и учитывать всю совокупность обстоятельств конкретного дела, не позволивших лицу своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора.

В соответствии со статьей 352 Трудового кодекса Российской Федерации каждый имеет право защищать свои трудовые права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Основными способами защиты трудовых прав и свобод являются в том числе государственный контроль (надзор) за соблюдением трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права; судебная защита.

Частью 1 статьи 353 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что федеральный государственный надзор за соблюдением трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, осуществляется федеральной инспекцией труда в порядке, установленном Правительством Российской Федерации.

Федеральная инспекция труда - единая централизованная система, состоящая из федерального органа исполнительной власти, уполномоченного на проведение федерального государственного надзора за соблюдением трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, и его территориальных органов (государственных инспекций труда) (часть 1 статьи 354 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии с возложенными на нее задачами федеральная инспекция труда реализует следующие основные полномочия: осуществляет федеральный государственный надзор за соблюдением трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, посредством проверок, выдачи обязательных для исполнения предписаний об устранении нарушений, составления протоколов об административных правонарушениях в пределах полномочий, подготовки других материалов (документов) о привлечении виновных к ответственности в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации; анализирует обстоятельства и причины выявленных нарушений, принимает меры по их устранению и восстановлению нарушенных трудовых прав граждан; ведет прием и рассматривает заявления, письма, жалобы и иные обращения граждан о нарушениях их трудовых прав, принимает меры по устранению выявленных нарушений и восстановлению нарушенных прав (абзацы второй, третий, пятнадцатый статьи 356 Трудового кодекса Российской Федерации).

Государственные инспекторы труда при осуществлении федерального государственного надзора за соблюдением трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, имеют право в том числе предъявлять работодателям и их представителям обязательные для исполнения предписания об устранении нарушений трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, о восстановлении нарушенных прав работников, привлечении виновных в указанных нарушениях к дисциплинарной ответственности или об отстранении их от должности в установленном порядке (абзац шестой части 1 статьи 357 Трудового кодекса Российской Федерации).

Из данных норм следует, что государственные инспекции труда, не являясь органами по рассмотрению индивидуальных трудовых споров, наделены законом полномочиями по рассмотрению заявлений, писем, жалоб и иных обращений граждан о нарушении их трудовых прав и по применению в связи с этим определенных мер реагирования в виде предъявления должностным лицам предписаний об устранении нарушений закона.

Из материалов дела усматривается, что согласно книге учета движения трудовых книжек и вкладышей в них, трудовая книжка была получена Мальцевым О.А. 6 декабря 2019 г. (л.д. 127).

При этом, 17 декабря 2019 г. Мальцев О.А. обратился в Государственную инспекцию труда в городе Санкт-Петербурге (л.д. 10).

По обращению Мальцева О.А. Государственной инспекцией труда в городе Санкт-Петербурге проведена внеплановая документарная проверка в отношении ответчика, ответ дан истцу 11 февраля 2020 г.

При этом, в суд с настоящим иском, Мальцев О.А. обратился 13 января 2020 г.

Учитывая изложенное, судебная коллегия приходит к выводу о том, что со стороны истца предпринимались меры по защите своих трудовых прав, направляя обращения в государственную инспекцию труда, Мальцев О.А. правомерно ожидал, что в отношении его работодателя будет принято соответствующее решение об устранении нарушений ее трудовых прав и трудовые права будут восстановлены во внесудебном порядке, что свидетельствует о наличии уважительных причин ее обращения в суд за пределами установленного срока.

Указанная правовая позиция согласуется с правовой позицией Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 11 марта 2019 г. № 39-КГ18-7.

Однако, соблюдение истцом срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора в данном случае правового значения не имеет, поскольку судом первой инстанции правомерно отказано в удовлетворении иска в связи с отсутствием правовых оснований.

По сути, доводы, содержащиеся в апелляционной жалобе, направлены на переоценку доказательств, не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судом при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли бы на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали бы изложенные выводы, в связи с чем, не могут служить основанием для отмены решения суда.

Нарушений норм материального и процессуального права, повлекших вынесение незаконного решения, судебной коллегией не установлено.

При таком положении судебная коллегия полагает, что решение суда первой инстанции является законным, обоснованным, оснований для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке, предусмотренных ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 7 сентября 2020 г., - оставить без изменения, апелляционную жалобу Мальцева О. А., - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: