Решение по делу № 33-3147/2021 от 25.10.2021

Судья Агатаева О.А.                                                   Дело № 2-155/2021

33-3147/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Курганского областного суда в составе

судьи – председательствующего Ушаковой И.Г.,

судей Душечкиной Н.С., Булатова П.Г.,

с участием прокурора Федоровской Н.М.,

при секретаре судебного заседания Павловой Е.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Кургане 18 ноября 2021 г. гражданское дело по исковому заявлению Жантугеловой Елены Михайловны, Федоровой Екатерины Маратовны к открытому акционерному обществу «Российские железные дороги» о компенсации морального вреда,

по апелляционным жалобам Жантугеловой Елены Михайловны и Федоровой Екатерины Маратовны, общества открытого акционерного общества «Российские железные дороги» на решение Макушинского районного суда Курганской области от 2 сентября 2021 г.,

заслушав доклад судьи Булатова П.Г. об обстоятельствах дела, объяснения представителя истцов Зарецкого А.Н., представителя ответчика Александровой Т.В., заключение прокурора Федоровской Н.М.,

УСТАНОВИЛА:

Жантугелова Е.М. и Федорова Е.М. обратились в суд с иском к открытому акционерному обществу «Российские железные дороги» (далее - ОАО «РЖД»), страховому публичному акционерному обществу Ингосстрах» (далее – СПАО «Ингосстрах») о компенсации морального вреда.

В обоснование исковых требований указали, что 16 ноября 2020 г. около 16 часов 13 минут ФИО18 находился на перроне ст. Макушино около 3-го пути, где в тот момент располагался на стоянке электропоезд сообщением «Макушино-Курган». ФИО19, обойдя электропоезд с задней стороны по ходу движения поезда, не убедился в безопасности перехода, и, игнорируя звуковые оповещения о приближающемся поезде, воспользовавшись пешеходным настилом, который располагался непосредственно с задней части стоящего электропоезда, стал пересекать железнодорожное полотно, где по соседнему 2-му пути следовал грузовой поезд, совершивший наезд на ФИО20 Вследствие полученных травм ФИО21 скончался на месте. Ссылаясь на положения ст.ст. 151, 1100, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК Российской Федерации, ГК РФ), разъяснения, изложенные в п. 2 постановления Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1, полагали, что, несмотря на отсутствие вины в действиях работников ОАО «РЖД», указанный ответчик несет ответственность за вред, причиненный жизни и здоровью граждан независимо от вины, поскольку является владельцем источника повышенной опасности.

Просили суд взыскать с ОАО «РЖД» в пользу Жантугеловой Е.М. в счет компенсации морального вреда 1 000 000 рублей, в пользу Федоровой Е.М. – 1500000 рублей.

В судебном заседании истцы Жантугелова Е.М., Федорова Е.М. и их представитель Зарецкий А.Н., действующий на основании доверенности, на заявленных требованиях настаивали.

Представитель ответчика ОАО «РЖД» - Александрова Т.В., действующая на основании доверенности, полагала заявленные истцами исковые требования необоснованными.

Представитель ответчика СПАО «Ингосстрах» в судебное заседание не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещался надлежащим образом.

Прокурор Дубинин И.А. в заключении полагал заявленные исковые требования подлежащими удовлетворению в части.

Судом вынесено решение, которым постановлено: «исковые требования Жантугеловой Елены Михайловны и Федоровой Екатерины Маратовны удовлетворить частично. Взыскать с ОАО «РЖД» в пользу Жантугеловой Елены Михайловны, Федоровой Екатерины Маратовны компенсацию морального вреда по 70 000 (семьдесят тысяч) руб. 00 коп. каждой. В остальной части иска отказать. Взыскать с ОАО «РЖД» государственную пошлину в размере 600 руб. в доход муниципального образования Макушинский район».

В апелляционной жалобе истцы Жантугелова Е.М. и Федорова Е.М. просят решение суда отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении заявленных ими исковых требований в полном объеме.

В обоснование жалобы приводят доводы, аналогичные изложенным в иске. Также апеллянтами указано, что размер взысканной судом в пользу истцов денежной компенсации морального вреда является чрезмерно заниженным. Судом не определены и не установлены юридически значимые обстоятельства для правильного разрешения спора. Выражают несогласие с выводом суда о грубой неосторожности и уменьшением в связи с этим на основании ч. 2 ст. 1083 ГК Российской Федерации суммы компенсации морального вреда, взысканной в пользу истцов. Настаивает на том, что в данном случае в действиях потерпевшего ФИО22 усматривается неосмотрительность, а не грубая неосторожность. Утверждают, что материалы дела не содержат и стороной ответчика в нарушение положений ст. 56 ГПК Российской Федерации не представлено доказательств того, что несчастный случай произошел в результате умышленных действий самого потерпевшего, а также свидетельствующих о том, что погибший с большей вероятностью предвидел наступление вредоносных последствий своих действий при пересечении железнодорожных путей. Полагают, что при определении размера компенсации морального вреда суду следовало исходить из учета степени физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лиц, которым причинен моральный вред, что судом при принятии решения сделано не было.

В апелляционной жалобе ОАО «РЖД» просит решение суда изменить, уменьшив сумму компенсации морального вреда, взысканной в пользу истца Федоровой Е.М. до 30000 рублей; отказать в удовлетворении исковых требований Жантугеловой Е.М., так как на момент гибели ФИО25 брак между ними был расторгнут.

В обоснование жалобы указано, что судом неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, такие как обстоятельства травмирования гражданина, а также обстоятельства причинения морального вреда родственникам травмированного гражданина. Настаивает, что судом в решении не отражено, что вина работников ОАО «РЖД» отсутствует, а также, что ОАО «РЖД» были приняты возможные меры по предупреждению травматизма в месте травмирования. Также утверждает, что судом не выяснены и не отражены в решении фактические обстоятельства, определяющие характер и степень их физических и нравственных страданий истцов при которых был причинен моральный вред. В частности, ссылаясь на положения п.п. 2, 3 ст. 1, ст. 4, п. 2 ст. 10 Семейного кодекса Российской Федерации (далее – СК Российской Федерации, СК РФ), п.п. 2.3, 3 ст. 4 Федерального закона от 15 ноября 1997 г. № 143-ФЗ «Об актах гражданского состояния», настаивает на том, что Жантугелова Е.М. не относится к числу лиц, указанных в законе, которые имеют право на компенсацию морального вреда в результате смерти потерпевшего, поскольку с 2016 г. брак между ФИО23 и Жантугеловой Е.М. был расторгнут, она не является его супругой, близким родственником, членом семьи погибшего. Вывод суда о праве истцов на компенсацию морального вреда в размере 70000 рублей в пользу каждой фактически основан на презумпции причинения морального вреда ввиду наличия родственных отношений между истцами и потерпевшим, что в отношении Жантугеловой Е.М. не соответствует действительности. Суд не учел положения ст.ст. 151, 1101, ч. 2 ст. 1083 ГК Российской Федерации, а также разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенные в абз. 2 п. 2 постановления от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», в п. 32 постановления от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина». Считает, что нарушены требования разумности и справедливости, так как при определении размера компенсации морального вреда суд фактически не учел грубую неосторожность потерпевшего ФИО24., переходившего железнодорожные пути, не воспользовавшись при этом специально оборудованным пешеходным мостом-переходом. Кроме того, считает, что судом при принятии решения по делу допущено нарушение требований ст.ст. 151, 1101 ГК Российской Федерации, поскольку размер компенсации морального вреда определен без учета индивидуальных особенностей потерпевшего и фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред. Также полагает, что судом допущено нарушение положений ст.ст. 67, 157, 195-198 ГПК Российской Федерации, что привело к принятию неправильного решения по делу. Приводя судебную практику суда по аналогичным спорам, указывает, что размер взысканных с ОАО «РЖД» сумм компенсации морального вреда не соответствует единообразной судебной практике по данной категории дел.

В возражениях на апелляционные жалобы прокурор, участвовавший в деле, полагал постановленное решение законным и обоснованным.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель истцов Жантугеловой Е.М. и Федоровой Е.М. – Зарецкий А.Н., действующий на основании доверенности, на доводах апелляционной жалобы истцов настаивал.

Представитель ответчика ОАО «РЖД» - Александрова Т.В., действующая на основании доверенностей, поддержала доводы, изложенные в апелляционной жалобе ОАО «РЖД».

Иные участвующие в деле лица, в суд апелляционной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, о причинах неявки суду не сообщили, об отложении судебного разбирательства не просили.

С учетом положений ч. 1 ст. 327, ч. 3, 4 ст. 167 ГПК Российской Федерации, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о возможности рассмотрения апелляционных жалоб при установленной явке.

В иске к ответчику СПАО «Ингосстрах» судом отказано.

В случае, если обжалуется только часть решения, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части (ч. 2 ст. 327.1 ГПК Российской Федерации).

Поскольку решение суда оспаривается лишь в части удовлетворения требований к ОАО «РЖД», судебной коллегией решение проверяется только в оспариваемой части в силу ч. 2 ст. 327.1 ГПК Российской Федерации.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, возражений на них, рассмотрев дело в порядке ч. 1 ст. 327.1 ГПК Российской Федерации, судебная коллегия не усматривает правовых оснований для изменения либо отмены решения суда.

Из материалов дела следует, что 16 ноября 2020 г. около 16 часов 13 минут на перроне ст. Макушино около 3-го пути произошло транспортное происшествие, в результате которого грузовым поездом был смертельно травмирован ФИО26, пересекавший железнодорожные пути. ФИО27, обойдя электропоезд с задней стороны по ходу движения, не убедившись в безопасности перехода, игнорируя звуковые оповещения о приближающемся поезде, воспользовавшись пешеходным настилом, который располагался непосредственно с задней стороны находящегося на стоянке электропоезда №, стал пересекать железнодорожное полотно, где в этот момент по соседнему 2-ому пути при скорости 69 км/ч (при разрешенной – 80 км/ч) следовал грузовой поезд № под управлением машиниста Н.Д.Ю, и помощника машиниста Л.К.Г. После подачи локомотивной бригадой грузового поезда № звукового сигнала большой громкости, а также применения экстренного торможения, наезда на ФИО30 ввиду малого расстояния избежать не удалось. Вследствие полученных травм ФИО31 скончался на месте.

Данные обстоятельства отражены в постановлении старшего следователя Тюменского следственного отдела на транспорте Уральского следственного управления на транспорте Следственного комитета Российской Федерации от 16 декабря 2020 г., которым отказано в возбуждении уголовного дела в отношении локомотивной бригады грузового поезда № под управлением машиниста Н.Д.Ю, и помощника машиниста Л.К.Г., по основаниям, предусмотренным п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК Российской Федерации), то есть в связи с отсутствием в их действиях состава преступления, предусмотренного ч.3 ст. 236.1 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК Российской Федерации) (том 1 л.д. 7-9).

Из указанного постановления следует, что причиной смертельного железнодорожного травмирования ФИО37 явилось нарушение пострадавшим п. 11 Правил нахождения граждан и размещения объектов в зонах повышенной опасности, выполнения в этих зонах работ, проезда и перехода через железнодорожные пути (утв. Приказом Министерства транспорта Российской Федерации № 18 от 8 февраля 2007 г., далее Правила нахождения). Сделан вывод, что смерть ФИО34 наступила в результате наезда на него состава поезда, по его собственной неосторожности. Указано, что ФИО35 переходил железнодорожные пути в установленном для этого месте, однако пренебрег правилами безопасности и начал движение через железнодорожное полотно сзади находившегося на тот момент на стоянке электропоезда №, чем ограничил свою видимость относительно соседнего железнодорожного пути, по которому в тот момент следовал грузовой поезд №, который согласно справке дешифрации следовал по ст. Макушино с разрешенной скоростью и использованием оповестительных звуковых сигналов, кроме того, ФИО36 проигнорировал звуковые и голосовые оповещения на ст. Макушино о приближающемся грузовом составе, а также п. 10 раздела 4 Правил нахождения, согласно которому запрещается проходить по пешеходным переходам через железнодорожные пути перед приближающимся железнодорожным подвижным составом, не воспользовался в данном случае специально оборудованным пешеходным мостом-переходом, вследствие чего был травмирован грузовым поездом.

Из заключения эксперта (экспертиза трупа) № от 17 ноября 2020 г. следует, что смерть ФИО38 наступила от тупой сочетанной травмы головы, туловища, конечностей, на что указывают обнаруженные при исследовании повреждения органов и тканей (том 1 л.д. 10-12).

Погибший ФИО39 являлся отцом истца Федоровой Е.М., что подтверждено свидетельством о рождении, заключении брака (том 1 л.д. 13, 15), а также бывшим супругом Жантугеловой Е.М., с которым они состояли в зарегистрированном браке с 1989 г. по 2016 г. (свидетельство о расторжении брака – том 1 л.д. 73, актовая запись о регистрации брака – том 1 л.д. 85, 86), проживали совместно по день смерти ФИО40

Согласно ст. 151 ГК Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Статьей 1079 ГК Российской Федерации установлено, что юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным п. п. 2 и 3 ст.1083 настоящего Кодекса.

Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.).

Независимо от вины причинителя в силу ст. 1100 ГК Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

В ходе рассмотрения настоящего спора судом установлен факт причинения вреда источником повышенной опасности, владельцем которого является ОАО «РЖД».

Из разъяснений, содержащихся в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» следует, что моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Согласно правовой позиции, выраженной в п. п. 18, 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» в силу статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный жизни или здоровью граждан деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих (источником повышенной опасности), возмещается владельцем источника повышенной опасности независимо от его вины. При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Из разъяснений, содержащихся в п. 8 упомянутого постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 следует, что размер компенсации морального вреда зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Определяя размер присуждаемой денежной компенсации морального вреда, суд первой инстанции исходил из характера перенесенных истцами нравственных страданий в связи с гибелью близкого человека, их индивидуальных особенностей.

Вопреки доводам апелляционной жалобы ОАО «РЖД», сам по себе факт того, что на момент события потерпевший не состоял в зарегистрированном браке с Жантугеловой Е.М., не опровергает правильность вывода суда о причинении последней нравственных страданий ввиду гибели ФИО41

В соответствии со ст. ст. 8, 14 Конвенции от 4 ноября 1950 г. «О защите прав человека и основных свобод» каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни.

В нормативных правовых актах понятие семьи связано с установлением круга членов семьи, образующих ее состав. Установление же круга членов семьи, в свою очередь, зависит от того, какое содержание в конкретном акте вкладывается в понятие «член семьи».

Круг членов семьи, связанных правами и обязанностями, по-разному определяется в зависимости от целей правового регулирования в различных отраслях права - семейном, гражданском, трудовом, пенсионном и т.д. Он различен и в разных правовых институтах одной отрасли права (например, в жилищном и наследственном праве).

Семейные связи могут возникать не только из брака или кровного родства, но и в связи с длительным совместным проживанием, ведением общего хозяйства. Круг членов семьи гражданина не всегда ограничивается его супругом, детьми и родителями.

В своем Постановлении от 15 марта 2007 г. Европейский суд по правам человека по делу «Гаврикова против России» подчеркнул, что правовых оснований для разного подхода при присуждении компенсации морального вреда к парам, состоящим в браке и не состоящим в нем, не имеется.

Вопреки доводам апелляционной жалобы ОАО «РЖД», статья 151 ГК Российской Федерации не ставит право на получение компенсации морального вреда в зависимость от наличия зарегистрированного брака.

Таким образом, моральный вред может быть причинен не только супругу или кровным родственникам, но и другим членам семьи.

Как следует из материалов дела, ФИО42 и Жантугелова Е.М. до 2016 г. состояли в зарегистрированном браке, а затем - в фактических брачных отношениях, вели общее хозяйство, проживали одной семьей, имели совместного ребенка.

По мнению судебной коллегии, с учетом изложенного, Жантугелова Е.М. обладает правом на получение компенсации морального вреда, поскольку в результате гибели ФИО43 нарушено принадлежавшее ей нематериальное благо - это родственные и семейные отношения. Жантугелова Е.М. испытала нравственные страдания, переживая утрату близкого ей человека, эмоциональное потрясение, сильное душевное волнение.

При таких обстоятельствах вывод суда о наличии правовых оснований для взыскания в пользу Жантугеловой Е.М. компенсации морального вреда в связи с гибелью ФИО45 основан на правильном применении норм материального права.

Доводы апелляционной жалобы ОАО «РЖД», касающиеся того, что судом не установлена степень нравственных и физических страданий истцов, а также не учтены их индивидуальные особенности, не могут быть приняты во внимание, поскольку сама по себе потеря близкого человека, близкого родственника причиняет нравственные переживания при условии, если родственные связи не утрачены.

Вопреки доводам ОАО «РЖД», при определении размера присуждаемой денежной компенсации морального вреда судом учтено, что смерть ФИО44 наступила в результате грубой неосторожности самого погибшего (ст. 1083 ГК Российской Федерации), в результате чего суд первой инстанции счел разумной, справедливой и подлежащей взысканию в пользу истцов Жантугеловой Е.М., Федоровой Е.М. компенсацию морального вреда в размере 70000 рублей в пользу каждой.

Ссылка в жалобе истцов на неосмотрительность потерпевшего и отсутствие грубой неосторожности в его действиях, не позволяющую применить положения ст. 1083 ГК Российской Федерации, по мнению судебной коллегии, является несостоятельной ввиду следующего.

Согласно разъяснений, содержащихся в абз. 2 и 3 п. 17 упомянутого постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1, виновные действия потерпевшего, при доказанности его грубой неосторожности и причинной связи между такими действиями и возникновением или увеличением вреда, являются основанием для уменьшения размера возмещения вреда. При этом уменьшение размера возмещения вреда ставится в зависимость от степени вины потерпевшего. Если при причинении вреда жизни или здоровью гражданина имела место грубая неосторожность потерпевшего и отсутствовала вина причинителя вреда, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения вреда должен быть уменьшен судом, но полностью отказ в возмещении вреда в этом случае не допускается (пункт 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации). Вопрос о том, является ли допущенная потерпевшим неосторожность грубой, в каждом случае должен решаться с учетом фактических обстоятельств дела (характера деятельности, обстановки причинения вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего, его состояния и др.).

В соответствии с позицией, выраженной в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 21 февраля 2008 г. № 120-О-О, исследование вопроса, является ли неосторожность потерпевшего грубой небрежностью или простой неосмотрительностью, не влияющей на размер возмещения вреда, разрешается в каждом случае судом с учетом конкретных обстоятельств. При этом, применяя общее правовое предписание к конкретным обстоятельствам дела, судья принимает решение в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения.

Изложенное позволяет вынести суждение о том, что понятие грубой неосторожности применимо в случае возможности правильной оценки ситуации, которой потерпевший пренебрег, допустив действие либо бездействие, приведшие к неблагоприятным последствиям. Грубая неосторожность предполагает предвидение потерпевшим большой вероятности наступления вредоносных последствий своего поведения и наличие легкомысленного расчета, что они не наступят.

В ходе рассмотрения дела установлено, что ФИО46 переходил железнодорожные пути по пешеходному настилу, обойдя электропоезд с задней стороны по ходу движения, и, при этом, находясь в зоне повышенной опасности, не проявил повышенную бдительность, внимательность, хотя должен был предвидеть наступление вредоносных последствий своих действий при пересечении железнодорожных путей, и это нельзя трактовать как простую неосмотрительность с его стороны.

Таким образом, рассматриваемые обстоятельства конкретного несчастного случая свидетельствуют о наличии в действиях ФИО47 грубой неосторожности вследствие очевидного несоблюдения последним правил поведения при переходе через железнодорожные пути (Приказ Минтранса России от 8 февраля 2007 г. № 18 «Об утверждении Правил нахождения граждан и размещения объектов в зонах повышенной опасности, выполнения в этих зонах работ, проезда и перехода через железнодорожные пути»).

Ввиду изложенного, судебная коллегия соглашается с судом первой инстанции, которым значительно снижен размер компенсации морального вреда, заявленного истцами, дана правовая оценка поведению самого пострадавшего, пренебрежение им правилами собственной безопасности в непосредственной близости от движущегося поезда.

Несогласие с размером компенсации морального вреда, взысканной в пользу истцов, выраженное в апелляционной жалобе ОАО «РЖД», само по себе не является основанием к изменению либо отмене вынесенного судебного постановления, поскольку оценка характера и степени причиненного заявителям морального вреда относится к исключительной компетенции суда и является результатом оценки конкретных обстоятельств дела.

Оснований для изменения размера взысканной судом первой инстанции в пользу истцов компенсации морального вреда по доводам их апелляционной жалобы и имеющимся в деле материалам судебная коллегия не усматривает. Определенный судом размер компенсации морального вреда отвечает положениям ст. 151, 1101 ГК Российской Федерации, а также требованиям разумности и справедливости с учетом конкретных обстоятельств причинения вреда жизни погибшего ФИО48, учтенных судом при вынесении решения.

При разрешении исковых требований о компенсации морального вреда суд в соответствии с положениями ст. ст. 151, 1100 ГК Российской Федерации учел отсутствие вины в действиях причинителя вреда - владельца источника повышенной опасности, а также требования разумности и справедливости.

Судебная коллегия полагает, что размер компенсации морального вреда судом первой инстанции установлен с учетом оценки всех значимых обстоятельств, при правильном применении материального закона, основания применения иной оценки и изменения либо отмены решения в данном случае отсутствуют.

Приведенные ОАО «РЖД» в апелляционной жалобе аргументы, относящиеся к профилактике травматизма на железной дороге, не устраняют негативные последствия рассматриваемого происшествия.

Доводы жалобы о нарушении принципа единообразия судебной практики со ссылкой на иные судебные акты подлежат отклонению, поскольку обстоятельства, установленные по спорам между другими лицами, к настоящему делу не относятся, кроме того, действующее законодательство не предусматривает применения состоявшихся по аналогичным делам решений судов в качестве источника права.

Изложенные в апелляционных жалобах доводы не содержат фактов и обстоятельств, которые не были проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы правовое значение при рассмотрении дела по существу, выводов суда первой инстанции не опровергают. Судебная коллегия находит доводы апелляционных жалоб несостоятельными, поскольку они направлены на переоценку исследованных судом доказательств по делу, что не может служить основанием к отмене состоявшегося по делу судебного акта.

Обстоятельства дела исследованы судом с достаточной полнотой, всем представленным сторонами доказательствам дана надлежащая оценка. Материальный и процессуальный законы применены судом правильно.

В силу изложенного решение суда является правильным и отмене по доводам апелляционных жалоб не подлежит.

Решение суда в части распределения судебных расходов сторонами не обжалуется.

В соответствии со ст. 327.1 ГПК Российской Федерации дело рассмотрено судебной коллегией в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобах.

Руководствуясь ст. ст. 199, 328, 329 ГПК Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Макушинского районного суда Курганской области от 2 сентября 2021 г. оставить без изменения, апелляционные жалобы Жантугеловой Елены Михайловны и Федоровой Екатерины Маратовны, открытого акционерного общества «Российские железные дороги» – без удовлетворения.

Судья - председательствующий         

Судьи:

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 24 ноября 2021 г.