Решение по делу № 22-1778/2022 от 24.08.2022

Судья Гюльмагомедов М.Т. дело № 22-1778/2022

Апелляционное определение

27 сентября 2022 г. г. Махачкала

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Дагестан в составе:

председательствующего Асхабова А.А.,

судей: Гаджимагомедова Т.С. и Гимбатова А.Р.,

при секретаре Султановой А.М.,

с участием: прокурора Ибрагимовой М.М.,

осужденного ФИО1 посредством видеоконференцсвязи,

его защитника – адвоката ФИО13,

защитника наряду с адвокатом ФИО15,

представителя потерпевшего – адвоката ФИО8

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело апелляционному представлению (основному и дополнительному) государственного обвинителя ФИО14, по апелляционной жалобе представителя потерпевшего адвоката ФИО8 на приговор Советского районного суда г. Махачкалы от 24 июня 2022 г. в отношении ФИО1.

Заслушав доклад судьи ФИО10, выступление прокурора ФИО6, поддержавшей доводы апелляционного представления и просившей приговор отменить, вынести новый апелляционный приговор, признав ФИО1 виновным в совершении преступления предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ и назначить ему наказание в виде 10 лет лишения свободы, мнение представителя потерпевшего адвоката ФИО8, также просившего отменить приговор, признать ФИО1 виновным в совершении преступления предусмотренного ч.1 ст. 105 УК РФ и назначить ему строгое наказание, выступление адвоката ФИО7, защитника наряду с адвокатом ФИО15, осужденного ФИО1, просивших приговор оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

По приговору ФИО1, <дата> года рождения, уроженец и житель г. Махачкалы, прож.: <адрес>, гражданин РФ, со средним образованием, состоящий в мусульманском браке, имеющий одного ребенка, не работающий, военнообязанный, не судимый, обвиняемый в совер­шении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ к 4 годам лишения свободы, с последующим ограничением свободы, сроком на 1 год.

В соответствии с п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, время содержания ФИО1 под стражей со дня его задержания, то есть с 05 декабря 2019 г. до дня вступления приговора в законную силу, зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

В апелляционном представлении и дополнениях государственный обвинитель ФИО60 считает приговор в отношении ФИО17 незаконным, просит его отменить, признать ФИО17 виновным в совершении преступления предусмотренного ч.1 ст. 105 УК РФ и назначить ему наказание в виде 10 лет лишения свободы с отбыванием назначенного наказания в исправительной колонии строгого режима.

В обоснование указывает, что вина ФИО17 в совершении предъявленного обвинения по ч.1 ст.105 УК РФ подтверждается показаниями потерпевшего, свидетелей, а также письменными доказательствами, собранными в ходе предварительного следствия.

При вынесении приговора по ч. 4 ст. 111 УК РФ судом не приняты во внима­ние те важные обстоятельства, что осужденный ФИО17 19.01.2012 в ночное время, приехал к зданию РПД МЗ РД, уже с прямым умыслом на соверше­ние убийства ФИО59, о чем свидетельствует наличие при нем ножа, зара­нее приготовленного для совершения убийства, которым он нанес удар в область груди с повреждением сердца.

Об этом, свидетельствует также и локализация телесных повреждений жиз­ненно важный орган, в данном случае удар ножом в область сердца ФИО57. Нанося удар, ножом в область сердца осужденный ФИО17 желал, осозна­вал и понимал, возможность причинения смерти ФИО58.

Кроме того, оконченным убийство признается в момент наступления смерти потерпевшего. Между деянием и последствием возможен промежуток во времени. При этом как указывает Верховный суд РФ, значительный промежуток во времени, прошедший между умышленным причинением телесного повреждения и смертью потерпевшего, сам по себе не исключает возможности умысла виновного на лише­ние жизни потерпевшего.

Считает, что, таким образом, выводы суда о переквалификации действий осужденного ФИО17 с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 4 ст. 111 УК РФ являются ошибочными и не­обоснованными.

Согласно разъяснений, данных в п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 № 1 «о судеб­ной практике по делам об убийстве, необходимо отграничивать убийство от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потер­певшего, имея в виду, что при убийстве умысел виновного направлен на лишение потерпевшего жизни, а при совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, отношение виновного к наступлению смерти потерпевшего выража­ется в неосторожности.

В апелляционной жалобе представитель потерпевшего Потерпевший №1 – адвокат ФИО8 считает приговор в отношении ФИО17 незаконным, просит его отменить, признать ФИО17 виновным в совершении преступления предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ и назначить ему максимально строгое наказание.

В обоснование указывает, что суд пришел к необоснованному выводу, что анализ обстоятельств дела свидетельствует о том, что поведение виновного, предшествовавшее совершению преступления, во время и после него, не свидетельствует о наличии умысла, направленного на лишение жизни ФИО56, в связи, с чем судом принято решение о необходимости переквалификации действий ФИО17 с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 4 ст. 111 УК РФ. Этот вывод сделан только лишь исходя из показаний осужденного, где он сообщает, что мог продолжить, но не стал этого делать.

Между тем, как следует из разъяснений, данных в п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 № 1 (ред. от 03.03.2015) «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», необходимо отграничивать убийство от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего, имея в виду, что при убийстве умысел виновного направлен на лишение потерпевшего жизни, а при совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, отношение виновного к наступлению смерти потерпевшего выражается в неосторожности.

При решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения.

Нанесенные удары являлись достаточными для лишения жизни, что с учетом характера причиненных им ранений являлось очевидным для осужденного. Поэтому у него не было необходимости в продолжении нанесения ударов для осуществления умысла на убийство, который был им уже реализован фактически совершенными действиями.

Кроме того, в судебном заседании были оглашены показания свидетеля ФИО9, непосредственно находившегося на месте преступления, показавшего, что со стороны <адрес> подъехала автомашина ВАЗ-21014 белого цвета из машины сразу же выбежал ФИО17, в руке которого он увидел большой нож, похожий на охотничий. ФИО2 стал махать им прямо перед ФИО39 и пытался его ударить, а последний стал пятиться назад, т.е. по проезжей части по направлению в сторону <адрес>. Так ФИО38 отошел примерно на 7-8 м, в это время он подбежал к ФИО2 и успел его несколько раз ударить.

После его ударов ФИО2 побежал обратно к машине, а ФИО37 забежал во двор <адрес> не стал догонять ФИО2, а побежал к ФИО40, так как он понял, что ФИО2 ранил ФИО41. Когда он через несколько секунд подбежал к ФИО35, то тот уже лежал на земле и хрипел. У него с груди текла кровь, а когда он поднял футболку, то под ней была видна рана в области груди. Почти сразу же после доставления в больницу ФИО36 скончался, но врачи не сразу сказали им, что тот умер.

Данные показания судом, как недопустимые не признаны. Исходя из этих показаний нет никаких оснований переквалифицировать действия ФИО17.

Таким образом, решение о переквалификации содеянного ФИО17 принято судом без учета и надлежащей оценки совокупности всех обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения дела и подлежащих в силу ст. 73 УПК РФ обязательному доказыванию. Для переквалификации действий виновного у суда по делу не имелось соответствующих фактических и правовых оснований.

Инвалидность 3 группы не может быть признана судом в качестве смягчающего вину обстоятельства, так как она получена в момент отбытия наказания, а не 10 лет назад в момент совершения преступления и в качестве смягчающего обстоятельства в ст. 61 УК РФ не указана. Имеющееся у него заболевание исключающим возможность отбытия наказания не является.

В резолютивной части приговора суд указал только «назначено наказание в виде 4 лет лишения свободы, с последующим ограничение свободы, сроком на 1 год», однако режим отбытия наказания не указал.

В соответствии со ст. 6 УК РФ наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру, степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Полагает, что судом при назначении наказания ФИО17 данные положения закона не были учтены.

В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя и апелляционную жалобу представителя потерпевшего, осужденный ФИО17 считает приговор суда в отношении него законным, доводы, изложенные в апелляционном представлении и апелляционным жалобе не обоснованными и подлежащими оставлению без удовлетворения.

Проверив материалы, обсудив доводы апелляционных представления и жалобы, возражений на них, выслушав мнения сторон, судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене с передачей дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

В соответствие с требованиями ч.4 ст.7 УПК РФ определения суда, постановление судьи должны быть законными, обоснованными и мотивированными и таковыми они признаются, если основаны на правильном применении УПК и УК РФ.

Согласно ст.389.17 УПК РФ, основаниями отмены или изменения судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных настоящим Кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Такие основания для отмены решения по настоящему делу имеются.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор должен быть законным, обоснованным и справедливым и признается таковым, если он соответствует требованиям уголовно-процессуального законодательства, а также основан на правильном применении уголовного закона. При этом приговор может быть признан законным только в том случае, если он постановлен по результатам справедливого судебного разбирательства, при соблюдении принципов презумпции невиновности, обеспечения обвиняемому права на защиту, состязательности и равноправия сторон, всех иных принципов уголовного судопроизводства и норм уголовно-процессуального законодательства.

Согласно ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием времени, места, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления, а также обоснование принятых решений по другим вопросам, указанным в ст. 299 УПК РФ.

В силу ч. 1 ст. 299 УПК РФ при постановлении приговора суд в совещательной комнате разрешает также вопросы о том, является ли содеянное подсудимым преступлением и каким пунктом, частью и статьей УК РФ оно предусмотрено.

Как установлено Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года N 55 "О судебном приговоре", выводы о квалификации преступления по той или иной статье уголовного закона, ее части либо пункту должны быть мотивированы судом (п. 19).

Согласно п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 N 1 (ред. от 3 марта 2015 года) "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" необходимо отграничивать убийство от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего, имея в виду, что при убийстве умысел виновного направлен на лишение потерпевшего жизни, а при совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, отношение виновного к наступлению смерти потерпевшего выражается в неосторожности.

Органом предварительного следствия ФИО17 обвинялся в умышленном нанесении в целях причинения смерти ножевого ранения в область груди ФИО43 от которого он в тот же день скончался, и его действия квалифицированы по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Суд первой инстанции, исследовав представленные сторонами доказательства, согласился с выводом об умышленном причинении осужденным телесных повреждений потерпевшему и с тем, что в результате их совершения наступила его смерть. Однако описание деяния ФИО17 в приговоре, вопреки требованиям ст. 307 УПК РФ, не содержит указания на то, что смерть ФИО42 наступила по неосторожности. Напротив, в приговоре суд указал, что от полученного в результате умышленных преступных действий ФИО17 колото-резаного ранения правой половины груди, проникающего в грудную полость с повреждением сердца, ФИО44 скончался.

При этом преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 111 УК РФ, является двухобъектным, где предусмотрена ответственность за тяжкий вред здоровью, повлекший по неосторожности смерть потерпевшего. Эта ответственность наступает при наличии умысла (прямого или косвенного) на нанесение тяжкого вреда здоровью и неосторожности по отношению к наступившему результату - смерти потерпевшего.

Суд первой инстанции при переквалификации преступного деяния ФИО17 с ч. 1 ст. 105 на ч. 4 ст. 111 УК РФ при описании преступного деяния не указал отношение ФИО17 к наступившим последствиям в виде смерти Магомедова, а лишь привел диспозицию ч.4 ст.111 УК РФ.

Таким образом, описание преступного деяния, обстоятельства которого установил суд, противоречит выводам суда о квалификации содеянного как менее тяжкого преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ.

Кроме того, квалифицируя деяние ФИО17 по ч.4 ст.111 УК РФ суд указал, что анализ установленных судом обстоятельств свидетельствует о том, что поведение виновного, предшествовавшее совершению преступления, во время и после него, не свидетельствует о наличии умысла, направленного на лишение жизни ФИО46.

При этом суд признал установленным, что доказательства, имеющиеся в материалах уголовного дела, не опровергают показаний ФИО17 об отсутствии у него намерений совершить убийство ФИО45, а потому действия обвиняемого следует квалифицировать по реально наступившим последствиям в виде причинения ФИО47 тяжкого вреда здоровью.

Далее суд указывает, что у ФИО17 отсутствовал умысел убивать, так как перед ударом ножом предшествовала драка, после чего подсудимый, будучи травмированным, вытащил нож, который находился в ножнах, и стал им размахивать, беспокоясь за свою жизнь, с учетом травмированного плеча, поскольку не был уверен, что сможет защититься, при этом потерпевший и его двоюродный брат ФИО54 не стали отступать, что могло предотвратить продолжение инцидента и применение ножа. При этом ФИО17 был нанесен один удар ножом, при возможности продолжить нанесение ножевых ранений ФИО55, что указывает на отсутствие умысла кого-то убивать. Судом установлено, что ФИО17, имея реальную возможность убийства потерпевшего ФИО48, не сделал этого, а лишь размахиваясь перед ними ножом, хотел отойти от них. При нанесении удара ножом ФИО17 каких-либо угроз в адрес потерпевшего не высказывал, все это свидетельствует о наличии в действиях ФИО17 прямого умысла на причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предмета, используемого в качестве оружия, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.

Судебная коллегия находит указанные выводы противоречивыми.

Так, из суждений суда следует, что ФИО17 оборонялся от ФИО53, которые избивали его, и нанес удар ножом случайно, размахивая им, фактически по неосторожности.

В то же время суд в приговоре приходит к выводу об умышленном причинении ФИО17 ножевого ранения потерпевшему.

Более того, судебная коллегия находит выводы суда не вполне соответствующими обстоятельствам произошедшего, указываемым свидетелями в своих показаниях

Так, из показаний свидетеля Свидетель №8 в судебном заседании (т.7 л.д.49) следует, что в ходе драки ФИО2 (ФИО17) побежал за потерпевшим за угол, а когда вернулся, у него в руках был нож.

Кроме того, как следует из апелляционной жалобы представителя потерпевшего - адвоката ФИО49 в судебном заседании оглашены показания свидетеля ФИО9, непосредственно находившегося на месте преступления, показавшего, что со стороны <адрес> подъехала автомашина ВАЗ-21014 белого цвета из машины сразу же выбежал ФИО17, в руке которого он увидел большой нож, похожий на охотничий. ФИО2 стал махать им прямо перед ФИО52 и пытался его ударить, а последний стал пятиться назад, т.е. по проезжей части по направлению в сторону <адрес>. Так <.> отошел примерно на 7-8 м, в это время он подбежал к ФИО2 и успел его несколько раз ударить.

После его ударов ФИО2 побежал обратно к машине, а <.> забежал во двор <адрес> не стал догонять ФИО2, а побежал к <.>, так как он понял, что ФИО2 ранил ФИО51. Когда он через несколько секунд подбежал к ФИО50, то тот уже лежал на земле и хрипел. У него с груди текла кровь, а когда он поднял футболку, то под ней была видна рана в области груди. Почти сразу же после доставления в больницу <.> скончался, но врачи не сразу сказали им, что тот умер.

Этим важным показаниям свидетелей <.>, являвшихся непосредственными очевидцами произошедшего, судом какая-либо оценка не дана.

С учетом изложенного, судебная коллегия приходит к выводу, что суд первой инстанции, принимая решение о переквалификации деяния ФИО17, не принял во внимание, что при решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения.

Кроме того, как правильно указано в апелляционном представлении, судом в резолютивной части приговора не указан вид исправительного учреждения, в котором надлежало отбывать наказание осужденному.

Учитывая, что апелляционная инстанция не подменяет собой первую инстанцию, а является стадией проверки судебного акта, поскольку допущенные нарушения не могут быть устранены в суде апелляционной инстанции, ввиду нарушения судом фундаментальных основ уголовного судопроизводства, последствия которых привели к нарушению прав сторон на справедливое судебное разбирательство, в соответствии с положениями ч. ч. 1 и 2 ст. 389.22 УПК РФ приговор подлежит отмене с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства, в ходе которого суду необходимо устранить допущенные нарушения уголовно-процессуального закона, и принять по делу законное и обоснованное решение.

В случае признания обвинительного приговора суда первой инстанции законным и обоснованным суду первой инстанции при новом рассмотрении дела следует дать оценку доводам потерпевшей стороны о назначении ФИО17 чрезмерно мягкого наказания, учесть требования ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ о необходимости назначения справедливого наказания, которое должно соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

Учитывая имеющиеся в материалах уголовного дела данные о личности обвиняемого ФИО17, требования ст. ст. 97, 99, 108 и 255 УПК РФ, в целях охраны прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства и проведения судебного заседания в разумные сроки, принимая во внимание тяжесть предъявленного ФИО17 обвинения и данные о его личности, судебная коллегия полагает необходимым избрать в отношении него меру пресечения в виде заключения под стражу, сроком на 3 месяца, т.е. по 27 декабря 2022 г.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

Приговор Советского районного суда г. Махачкалы от 24 июня 2022 г. в отношении ФИО1 – отменить, частично удовлетворив апелляционное представление государственного обвинителя ФИО14 и апелляционную жалобу представителя потерпевшего Потерпевший №1 – адвоката ФИО8

Уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе.

Избрать в отношении ФИО1 меру пресечения в виде заключения под стражу, сроком на 3 месяца, т.е. по 27 декабря 2022 г.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке выборочной кассации, предусмотренном статьями 401.10-401.12 УПК РФ, непосредственно в Пятый кассационный суд общей юрисдикции.

При этом обвиняемый вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи: