Решение по делу № 2а-2165/2022 от 28.04.2022

Дело №2а-2165/2022

11RS0005-01-2022-002667-93

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

Ухтинский городской суд в составе:

председательствующий судья Утянский В.И.,

при секретаре Евсевьевой Е.А.,

рассмотрев в отрытом судебном заседании 30 мая 2022г. Ухте дело по административному исковому заявлению Семёнова С.В. к ФСИН России и ФКУ ИК-8 УФСИН России по Республике Коми о взыскании компенсации за нарушения условий содержания,

у с т а н о в и л:

Семёнов С.В. обратился в суд с указанным административным исковым заявлением, в котором просит взыскать компенсацию за нарушение условий содержания в ФКУ ИК-8 (г. Ухта), указав, что прибыл в данное учреждение 19.05.2016г. В обоснование заявленных требований административный истец указал, что при прибытии в ИК-8 был помещен в отряд №5 – строгие условия отбывания наказания (СУОН), где содержался до 27.11.2020г., а кроме того неоднократно помещался в штрафной изолятор (ШИЗО). Истец содержался в камерах №№1,2,3,4,5,6,7 отряда №5. Камеры переполнены, рассчитаны на 16 человек. В общую площадь камер входя столы, скамейки, тумбы, в результате невозможно свободно передвигаться, тогда как ЕСПЧ отмечает о необходимости соблюдения нормы 3,0 кв.м. на человека. Местом для курения является туалет камер, который для этого не оборудован, в т.ч. приточно-вытяжной вентиляцией с механическим побуждением. Каждое утро администрация заставляет делать физическую зарядку в спальном помещении. Вторым местом для курения является прогулочный дворик и в результате истец лишен возможности дышать свежим воздухом. Площадь прогулочных двориков не соответствует норме 6 кв.м. на человека, стены двориков выполнены из профилированного металла. Во всех камерах отряда №5 и ШИЗО отсутствовала приточно-вытяжная вентиляция с механическим побуждением. Столы, стулья приварены к кроватям в нарушение СП 308.5800.2017. Размеры окон маленькие. Окна камер ШИЗО практически вплотную находятся к стенам прогулочных двориков. В душевых вентиляция не работала, напор воды слабый. В камерах ОСУОН 1 розетка на 16 человек, нет полочек для умывальных принадлежностей, ящиков для продуктов, подставок под бак с питьевой водой и самих баков, дезинфекция не проводилась. Во всех камерах отсутствовало горячее водоснабжение. В некоторых камерах ОСУОН отсутствовали телевизоры. Недостаточное освещение, нет сливных бачков. В ОСУОН помещения не разделены на дневные и ночные. Во всех камерах ОСУОН и ШИЗО за истцом велось круглосуточное видеонаблюдение. Истец просит взыскать компенсацию за нарушение условий содержания в размере 800 000 руб.

Определением суда к участию в деле в качестве административного ответчика привлечена Федеральная служба исполнения наказаний России.

Административный истец Семёнов С.В. о времени и месте судебного разбирательства извещался надлежащим образом, своего представителя для участия в судебном процессе не направил.

Кодекс административного судопроизводства Российской Федерации (КАС РФ) и другие федеральные законы не предоставляют лицам, отбывающим по приговору суда наказание в исправительных учреждениях, право на личное участие в разбирательстве судами их административных дел (по которым они являются административными истцами, административными ответчиками, третьими лицами или другими участниками процесса). В силу ст. 77.1 УИК РФ осужденные к лишению свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии при необходимости участия в судебном разбирательстве в качестве свидетеля, потерпевшего, обвиняемого могут быть по определению суда либо постановлению судьи оставлены в следственном изоляторе либо переведены в следственный изолятор из исправительной колонии. Тем самым, действующее уголовно-исполнительное законодательство, а также гражданское процессуальное законодательство не предусматривают возможность этапирования осужденных из исправительных колоний в суды для участия в разбирательствах по гражданским делам.

При указанных обстоятельствах у суда не имеется правовых оснований к этапированию осужденного в следственный изолятор №2 для участия в судебном заседании в Ухтинском городском суде. Процессуальные права и обязанности осужденному разъяснялись судом в письменной форме.

В силу ст. 3 УИК РФ уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации и практика его применения основываются на Конституции Российской Федерации, общепризнанных принципах и нормах международного права и международных договорах Российской Федерации, являющихся составной частью правовой системы Российской Федерации, в том числе на строгом соблюдении гарантий защиты от пыток, насилия и другого жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения с осужденными. Из ч. 4 ст. 3 УИК РФ следует, что рекомендации (декларации) международных организаций по вопросам исполнения наказаний и обращения с осужденными реализуются в уголовно-исполнительном законодательстве Российской Федерации при наличии необходимых экономических и социальных возможностей.

Часть 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950г. (ратифицированной Россией в соответствии с федеральным законом от 30.03.1998г. № 54-ФЗ) предусматривает право каждого в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. При этом статья 6 Конвенции гарантирует гражданину не право быть заслушанным лично в гражданском суде, а более общее право на эффективное изложение своих доводов в суде и равенство сторон, когда одна сторона не ставится невыгодное положение по сравнению с противоположной стороной. Часть 1 статьи 6 Конвенции предоставляет государству свободный выбор средств для обеспечения этих прав участников гражданского судопроизводства.

Суд при рассмотрении дела исходит из следующего. Истец и ответчик в силу статей 19 (часть 1) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации равны перед законом и судом, а разрешение судом возникшего между ними спора должно осуществляться в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон. Названным конституционным нормам корреспондируют положения статей 7, 8 и 10 Всеобщей декларации прав человека, пункта 1 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, которые гарантируют равенство всех перед законом и судом, право каждого на справедливое разбирательство спора о гражданских правах и обязанностях независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Эти положения, как относящиеся к общепризнанным принципам и нормам международного права, согласно статье 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации являются составной частью правовой системы Российской Федерации.

Судебное разбирательство по указанному административному исковому заявлению проводится открыто, что не противоречит нормам ст. 123 Конституции РФ, а также ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16.12.1966г.

Как отметил в определении от 19.05.2009г. №576-О-П Конституционный Суд России, рассматривая вопрос о личном участии осужденного к лишению свободы в судебном заседании по гражданскому делу, суд обязан учесть все обстоятельства дела, в том числе характер затрагиваемых при этом конституционных прав, и принять обоснованное и мотивированное решение о форме участия осужденного в судебном разбирательстве.

В ходе рассмотрения настоящего дела судом были рассмотрены все возможные законные способы обеспечения участия заявителя в судебном разбирательстве. Процессуальные права и обязанности, а также предмет доказывания сторонам судом письменно были разъяснены. Следовательно, право заявителя при рассмотрении настоящего дела в рамках административного судопроизводства в соответствии с вышеназванными нормами международного и национального законодательства было обеспечено.

Согласно ч. 1 ст. 142 КАС РФ в случае, если для правильного рассмотрения и разрешения административного дела необходимо присутствие в судебном заседании лица, которое по объективным причинам не имеет такой возможности, вопрос о его участии в судебном заседании разрешается судом (по ходатайству лиц, участвующих в деле, или по собственной инициативе суда) путем использования систем видеоконференц-связи при наличии такой технической возможности.

Возможность участия стороны в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи, предусмотренная КАС РФ, по смыслу закона является правом, а не императивной обязанностью суда, необходимость применения которой определяется судом исходя из существа рассматриваемого дела.

Ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года прямо не предусматривает право на рассмотрение дела только в личном присутствии. В связи с не уголовными делами не существует абсолютного права лица присутствовать на слушании, кроме ограниченной категории дел, когда, например, личный характер и образ жизни данного лица имеют непосредственное отношение к предмету спора или если решение касается поведения человека, что подтверждается правовой позицией Европейского Суда. Решение от 02.02.2010 по делу «Кабве и Чунгу против Соединенного Королевства» (Kabwe and Chungu v. United Kingdom), жалобы N 29647/08 и 33269/08).

Согласно прецедентной практике Европейского Суда устное слушание не является обязательной формой состязательного процесса, где письменные процедуры могут быть более целесообразными (Постановление Европейского Суда от 23 февраля 1994 года по делу «Фредин против Швеции» (Fredin v. Sweden) (№ 2), § 21 - 22, Series A, № 283-A; и Постановление Европейского Суда от 26 апреля 1995 года по делу «Фишер против Австрии» (Fischer v. Austria), § 44, Series A, № 312).

Следует учесть, что в Ухтинском городском суде возможность для проведения судебного заседания, назначенного по настоящему делу 30.05.2022г. посредством видеоконференцсвязи ограничена как количеством технически оснащенных помещений, так и их занятостью производством по другим гражданским и уголовным делам. Оснований для переноса слушания дела на другую дату для изыскания возможности организации видеоконференцсвязи с учетом объема дел и сроков производства по делу не установлено.

Согласно ч. 6 ст. 226 КАС РФ неявка в судебное заседание лиц участвующих в деле, их представителей, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания, не является препятствием к рассмотрению и разрешению административного дела.

Представитель ответчика ФКУ ИК-8 УФСИН России по РК Бугаев В.А., представляющий также на основании доверенности ФСИН России, с иском не согласился, пояснив, что материально-бытовые условия соответствуют нормам.

Исследовав материалы дела, суд приходит к следующему.

Статьей 55 Конституции РФ определено, что в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина (ч. 2); права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч. 3).

Такие ограничения, могут быть связаны, в частности, с применением в качестве меры государственного принуждения к лицам, совершившим преступления и осужденным за это по приговору суда, уголовного наказания в виде лишения свободы, особенность которого состоит в том, что при его исполнении на осужденного осуществляется специфическое воздействие, выражающееся в лишении или ограничении его прав и свобод и возложении на него определенных обязанностей.

В силу ч. 2 ст. 10 УИК РФ, при исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации.

Согласно ст. 21 Конституции Российской Федерации никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию.

В соответствии со ст. 25 Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН, каждый человек имеет право на такой жизненный уровень, включая пищу, одежду, жилище, медицинский уход и необходимое социальное обслуживание, который необходим для поддержания здоровья и благосостояния.

В соответствии со ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Согласно п. 1 ст. 227.1 КАС РФ лицо, полагающее, что нарушены условия его содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, одновременно с предъявлением требования об оспаривании связанных с условиями содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении решения, действия (бездействия) органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих в порядке, предусмотренном настоящей главой, может заявить требование о присуждении компенсации за нарушение установленных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении.

Осужденные к лишению свободы отбывают наказание в исправительных учреждениях, где действует определенный порядок исполнения и отбывания лишения свободы (режим). Осужденные обязаны соблюдать требования федеральных законов, определяющих порядок и условия отбывания наказаний, а также принятых в соответствии с ними нормативных правовых актов, выполнять законные требования администрации учреждений и органов, исполняющих наказания (ст. 11 УИК РФ).

Норма жилой площади в расчете на одного осужденного к лишению свободы в исправительных колониях не может быть менее двух квадратных метров, в тюрьмах - двух с половиной квадратных метров, в колониях, предназначенных для отбывания наказания осужденными женщинами, - трех квадратных метров, в воспитательных колониях - трех с половиной квадратных метров, в лечебных исправительных учреждениях - трех квадратных метров, в лечебно-профилактических учреждениях уголовно-исполнительной системы - пяти квадратных метров (ч. 1 ст. 99 УИК РФ).

В силу ч. 2 и ч. 3 ст. 99 УИК РФ осужденным предоставляются индивидуальные спальные места и постельные принадлежности, осужденные обеспечиваются одеждой по сезону с учетом пола и климатических условий, индивидуальными средствами гигиены (как минимум мылом, зубной щеткой, зубной пастой (зубным порошком), туалетной бумагой, одноразовыми бритвами (для мужчин), средствами личной гигиены (для женщин).

Минимальные нормы питания и материально-бытового обеспечения осужденных устанавливаются Правительством Российской Федерации. Нормы материально-бытового обеспечения осужденных утверждаются федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний.

Приказом Минюста РФ от 02.06.2003г. №130-ДСП в целях обеспечения условий содержания осужденных в исправительных учреждениях в соответствии с требованиями Уголовно-исполнительного кодекса РФ и обязательствами, принятыми Российской Федерацией при вступлении в Совет Европы, утверждена Инструкция по проектированию исправительных и специализированных учреждений уголовно-исполнительной системы Минюста РФ (Инструкция СП 17-02 Минюста России).

Согласно п. 1.1 Инструкции СП 17-02 Минюста России ее положения должны соблюдаться при разработке проектов на строительство, реконструкцию, расширение и техническое перевооружение зданий, помещений и сооружений исправительных и специализированных учреждений уголовно-исполнительной системы, за исключением тюрем.

Материалами дела подтверждается, что административный истец осужден к лишению свободы приговором суда, отбывает уголовное наказание в ФКУ ИК-8 (г. Ухта).

В ФКУ ИК-8 административный истец содержался в отряде №5 (строгие условия отбывания наказания, ОСУОН).

Разрешая требования административного истца в части нормы жилой площади, суд учитывает следующее.

Ответчиком в обоснование возражений по поводу нормы жилой площади заявлено, что жилая площадь по всех помещениях, где содержался истец, в том числе в камерах ОСУОН, соответствовала норме и представлены справки, из которых следует, что площадь камер следующая: №1 - 19,1 кв.м., жилая – 18 кв.м., количество спальных мест 8, камера №2 – 19,8 кв.м., жилая 18,7 кв.м., 8 спальных мест, камера №3 - 30,5 кв.м., жилая 29,4 кв.м., камера рассчитана на 14 человек, камера №4 - 30,5 кв.м., жилая 29,4 кв.м., рассчитана на 14 человек, камера №5 - 34,4 кв.м., жилая 33,3 кв.м., 16 спаольных мест, камера №6 – 14,2 кв.м., жилая 13,5 кв.м., 6 спальных мест, камера №7 – 14 кв.м., жилая 12,9 кв.м., 6 спальных мест.

Жилая площадь камер штрафного изолятора (ШИЗО) составляет: камера №1 – 5,1 кв.м., 2 спальных места, камера №2 – 10,1 кв.м., 4 спальных места, камера №3 – 9,04 кв.м., 4 спальных места, камера №4 – 7,4 кв.м., 3 спальных места, камера №5 – 8,2 кв.м., 3 спальных места, камера №6 – 7,7 кв.м., 3 спальных места.

У суда имеются основания согласиться с данными утверждениями ответчика.

Как следует из ответа прокуратуры Республики Коми от 02.03.2021г. №17-173-2015 на обращение осужденного Литовченко М.В. в ходе обхода сотрудниками Ухтинской специализированной прокуратуры совместно с представителями администрации ФКУ ИК-8 помещений отряда №5 (ОСУОН) 07.12.2020г., 05.02.2021г., 27.02.2021г. установлено, что все камеры отряда №5 и блока ШИЗО оборудованы искусственной вентиляцией и естественной вентиляцией через крышу, кроме того, обеспечивается проветривание через форточки. Норма жилой площади в расчете на 1 осужденного составляла не менее 2 кв.м.

Кроме того, действующее законодательство при определении нормы санитарной площади на одного человека в камере не предусматривает применение вычета из общей площади той площади, которую занимает инженерное оборудование и камерная мебель.

Тем самым, норма жилой площади в отношении истца нарушена не была. Отсутствие свободной площади материалами дела не подтверждаются. Из имеющихся фотографий видно, что помещения не были загромождены мебелью и инвентарем настолько, что данное обстоятельство затрудняло размещение в ней содержащихся лиц, в свободе передвижения истец ограничен не был, имел возможность прогулки в прогулочном дворике для прогулок на свежем воздухе, что по делу не оспаривается.

Доводы о несоблюдении нормы площади в 3 кв.м. на 1 осужденного подлежат отклонению как не основанные на законе. Нормы жилой площади в исправительных учреждениях уголовно-исполнительной системы России установлены национальным законодательством, в частности ст. 99 УИК РФ, в силу которой такая норма в исправительных колониях составляет 2 кв.м. на 1 человека.

По делу сторонами не оспаривается отсутствие горячего водоснабжения в отрядах, карантинном отделении, блоке ШИЗО/ОК ИК-8.

Из положений пунктов 19.2.1 и 19.2.5 Свода правил «Исправительные учреждения и центры уголовно-исполнительной системы. Правила проектирования», утвержденных приказом Министерства строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации от 20 октября 2017 года № 1454/пр, следует, что здания исправительных учреждений должны быть оборудованы, в том числе горячим водоснабжением; подводку горячей воды следует предусматривать к санитарным приборам, требующим обеспечения горячей водой (умывальникам, раковинам, мойкам (ваннам), душевым сеткам и т.п.).

Пункт 8.1.1 СанПиН 2.1.2.2645-10 «Санитарно-эпидемиологические требования к условиям проживания в жилых зданиях и помещениях. Санитарно-эпидемиологические правила и нормативы», утвержденных постановлением Главного государственного врача РФ от 10 июня 2010 года № 64, предусматривает в жилых зданиях хозяйственно-питьевое и горячее водоснабжение.

Требования о подводке горячей воды к умывальникам и душевым установкам во всех зданиях были предусмотрены также Инструкцией по проектированию исправительных и специализированных учреждений уголовно-исполнительной системы Минюста РФ, утвержденной Приказом Минюста РФ от 02.06.2003 № 130-ДСП, которая впоследствии была признана утратившей силу приказом Минюста России от 22.10.2018 № 217-дсп. Согласно п. 1.1 данной Инструкции ее положения должны были соблюдаться при разработке проектов на строительство, реконструкцию, расширение и техническое перевооружение зданий, помещений и сооружений исправительных и специализированных учреждений уголовно-исполнительной системы, за исключением тюрем.

Обеспечение горячим водоснабжением являлось и является обязательным.

Иное применение закона ставит в неравное положение осужденных, отбывающих наказание в исправительных учреждениях, построенных до принятия Свода правил, по сравнению с теми, кто отбывает наказание в исправительных учреждениях, введенных в эксплуатацию после 2003 года.

Согласно правовой позиции, изложенной пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 декабря 2018 года № 47 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания», о наличии нарушений условий содержания лишенных свободы лиц могут свидетельствовать, например, переполненность камер (помещений), невозможность свободного перемещения между предметами мебели, отсутствие индивидуального спального места, естественного освещения либо искусственного освещения, достаточного для чтения, отсутствие либо недостаточность вентиляции, отопления, отсутствие либо непредоставление возможности пребывания на открытом воздухе, затрудненный доступ к местам общего пользования, соответствующим режиму мест принудительного содержания, в том числе к санитарным помещениям, отсутствие достаточной приватности таких мест, не обусловленное целями безопасности, невозможность поддержания удовлетворительной степени личной гигиены, нарушение требований к микроклимату помещений, качеству воздуха, еды, питьевой воды, защиты лишенных свободы лиц от шума и вибрации.

В силу ч. 3 ст. 101 Уголовно-исполнительного кодекса РФ администрация исправительных учреждений несет ответственность за выполнение установленных санитарно-гигиенических и противоэпидемических требований, обеспечивающих охрану здоровья осужденных.

Согласно п. 43 ПВР при отсутствии в камере водонагревательных приборов либо горячей водопроводной воды горячая вода для стирки и гигиенических целей и кипяченая вода для питья выдаются ежедневно в установленное время с учетом потребности.

Для поддержания удовлетворительной степени личной гигиены недостаточно еженедельной двухразовой помывкой, в связи с чем администрацией исправительного учреждения должны были быть приняты дополнительные компенсационные меры.

Стороной ответчика не представлено каких-либо доказательств принятия компенсационных мер, в том числе путем размещения в свободном доступе водонагревательных приборов либо ежедневную выдачу горячей воды либо ее выдачу по требованию. Следует учесть, что по указанным нарушениям закона прокурором ранее было направлено исковое заявление, которое удовлетворено решением Ухтинского городского суда.

Суд полагает подлежащими отклонению доводы иска на ненадлежащие условия содержания административного истца, которые установлены решениями Ухтинского городского суда по другим делам. Указанные судебные постановления не имеют преюдициального значения в настоящем споре в силу ч. 2 ст. 64 КАС РФ, было вынесено по административному иску иного лица. К тому же, административный истец не относится к лицам, в отношении которых установлены эти обстоятельства, или лицам, относящиеся к категории лиц, в отношении которой установлены эти обстоятельства, по смыслу придаваемому разъяснениями абз. 2 п. 26 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2016 года №36 «О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации».

Оценивая доводы иска в части несоответствия нормативным требованиям прогулочных двориков, спальных мест, столов и стульев, отсутствие вентиляции, суд приходит к следующему.

В соответствии с п. 1 ст. 227 КАС РФ решение об удовлетворении требования о признании оспариваемого решения, действия (бездействия) незаконным принимается при установлении двух условий одновременно: решение, действие (бездействие) не соответствует нормативным правовым актам и нарушает права, свободы и законные интересы административного истца.

Следовательно, признание незаконным действий (бездействия) и решений органов и должностных лиц возможно при несоответствии их нормам действующего законодательства одновременно с нарушением права, свобод и законных интересов административного истца.

По смыслу ч. 3 ст. 99 УИК РФ минимальные нормы материально-бытового обеспечения осужденных устанавливаются Правительством РФ.

В соответствии с приказом ФСИН РФ от 27.07.2006г. .... «Об утверждении номенклатуры, норм обеспечения и сроков эксплуатации мебели, инвентаря, оборудования и предметов хозяйственного обихода (имущества) для учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, и следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы» в помещении камерного типа обеспечивается наличие откидной металлической кровати, тумбочки, стола для приема пищи, скамейки по длине стола, настенного шкафа или закрытой полки для хранения продуктов, бака для питьевой воды с кружкой и тазом, подставки под бак, вешалки настенной для верхней одежды, умывальника (рукомойника), репродуктора, настольных игр; в камере штрафного изолятора, одиночной камере колонии особого режима обеспечивается наличие откидной металлической кровати с деревянным покрытием, стола для приема пищи, тумбы для сидения, умывальника (рукомойника).

Наличие иных предметов мебели (инвентаря) в камерах не предусмотрено.

Гл. 4 п. 32 пп. 10 приказа Минюста РФ от 04.09.2006г. №279 «Об утверждении наставления по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов уголовно-исполнительной системы» предусматривает, что в ПКТ и ШИЗО/ЕПКТ, одиночные камеры в исправительных колониях особого режима оборудуются откидными койками, закрываемыми в дневное время на замок, тумбами или скамейками для сидения (по числу содержащихся лиц) и столом, наглухо прикрепленными к полу.

В силу ч. 4 ст. 99 УИК РФ осужденные пользуются ежедневной прогулкой продолжительностью не менее одного часа. Из материалов дела установлено, что данные нормы при содержании административного истца в камерах ШИЗО, ОК, отряда №5 соблюдены. Камеры были оборудованы откидными койками с постельными принадлежностями, столами для приема пищи и скамейками для сидения с числом посадочных мест по количеству лиц, содержащихся в камере. Таким образом, администрацией учреждения созданы условия для сна и приема пищи, лицам, содержащимся в камерах. Кроме того, административный истец пользовался правом на ежедневную прогулку продалжительностью, установленной законом, в деле отсутствуют достоверные сведения о необоснованном лишении истца прогулки со стороны администрации колонии.

Пунктом 19.3.6 Свода правил «Исправительные учреждения и центры уголовно-исполнительной системы. Правила проектирования», утвержденных приказом Министерства строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации от 20 октября 2017 года № 1454/пр, установлено, что во всех спальных комнатах и спальных помещениях, одноместных помещениях безопасного места, камерах, палатах зданий медицинского назначения следует предусматривать: приточную вентиляцию с механическим или естественным побуждением, при этом естественный приток воздуха обеспечивается через регулируемые оконные створки, фрамуги, форточки, клапаны или другие устройства, в т.ч. автономные стеновые воздушные клапаны с регулируемым открыванием; вытяжную вентиляцию с механическим или естественным побуждением. Таким образом, указанными санитарными нормами обязательно приточно-вытяжной вентиляционной системы в камерах не предусмотрено. В тоже время материалами дела подтверждается, что камеры ШИЗО, ОК, отряда оборудованы естественной вентиляцией, в т.ч. обеспечивается проветривание через форточки.

Рассматривая требования в части отсутствия принудительной вентиляции в помещениях отрядов, суд исходит из того обстоятельства, что согласно справок, представленных ответчиком, вентиляция в общежитиях отрядов естественная, материалы дела не содержат данных о том, что корпуса колонии по проекту предполагали вентиляцию с механическим побуждением (искусственная), и она не была построена либо пришла в негодность. По мнению суда, отсутствие принудительной вентиляции при наличии естественной вентиляции само по себе не может свидетельствовать о нарушении прав истца, поскольку доказательств ненадлежащего микроклимата в помещении либо ненадлежащей работы естественной вентиляции в материалах дела не имеется. Незначительное несоответствие установленным требованиям прогулочных дворов является несущественным, поскольку нахождение в прогулочных дворах носит краткосрочный характер, право на прогулку, гарантированное уголовно-исполнительным законодательством, было реализовано. Несостоятельны доводы истца об отсутствии шкафов в камерах, а также полочек для вещей, поскольку указанные доводы опровергаются материалами дела, в том числе фотографиями, справками должностных лиц, отзывом ответчика. Отсутствие баков для питьевой воды, в отсутствие доказательств невыдачи питьевой воды по требованию и отсутствие доступа истца к питьевой воде, не может свидетельствовать о безусловном нарушении прав истца. Камеры оборудованы искусственным освещением, что подтверждается представленными фотографиями, имеют естественное освещение через оконные проемы. В камерах имеются санитарные узлы, при этом отсутствие сливных бачков не могло повлечь за собой нарушение прав истца.

Установленные обстоятельства безусловно свидетельствуют об отсутствии со стороны администрации учреждения нарушения прав административного истца на материально-бытовое санитарно-эпидемиологическое обеспечение и обеспечение ежедневной прогулкой.

С учетом изложенного, отсутствуют правовые основания для вывода о том, что приведенные выше отклонения унижали достоинство заявителя и причиняли ему расстройства и неудобства, степень которых превышала неизбежный уровень страдания, неотъемлемый для содержания в исправительных учреждениях с учетом режима места принудительного содержания, и являются основанием для компенсации за ненадлежащие условия содержания.

Несостоятельны доводы административного истца о ненадлежащем оборудовании мест для курения, в том числе в туалетах камер, в силу следующего. Ст. 12 ФЗ «Об охране здоровья граждан от воздействия окружающего табачного дыма и последствий потребления табака» от 23.02.2013г. №15-ФЗ определен исчерпывающий перечень отдельных территорий, помещений и объектов, где запрещено употребление табака. Исправительные учреждения в указанный обязательный перечень не входят. Приказом начальника ИК-8 определены места для курения, а именно для осужденных, содержащихся в отряде №5 (строгие условия отбывания наказания) – туалет камеры.

Требования администрации учреждения о выполнении физической зарядки не противоречат закону. Правовое положение осужденных регламентировано Уголовно-исполнительным кодексом Российской Федерации и принятыми на основании и во исполнение его положений Правилами внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденными Приказом Минюста Российской Федерации от 16 декабря 2016 N 295 (далее - Правила внутреннего распорядка).

В исправительных учреждениях действуют Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, которые утверждаются Министерством юстиции Российской Федерации по согласованию с Генеральной прокуратурой Российской Федерации (ч. 3 ст. 82 УИК РФ).

Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 16.12.2016г. № 295 утверждены Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, согласованные с Генеральной прокуратурой Российской Федерации.

Настоящий нормативный правовой акт прошел государственную регистрацию 26.12.2016г., регистрационный номер 44930. Правила внутреннего распорядка на основании УИК РФ регламентируют и конкретизируют соответствующие вопросы деятельности исправительных колоний, в целях создания наиболее благоприятных возможностей для реализации предусмотренных законом порядка и условий исполнения и отбывания наказания в виде лишения свободы, обеспечения изоляции, охраны прав, законных интересов осужденных и исполнения ими своих обязанностей.

Согласно п. 16 Правил внутреннего распорядка осужденные обязаны: исполнять требования законов Российской Федерации и Правил; соблюдать распорядок дня, установленный в ИУ; выполнять законные требования работников уголовно-исполнительной системы; быть вежливыми между собой и в общении с сотрудниками УИС и иными лицами; содержать в чистоте и опрятности жилые помещения, спальные и рабочие места, прикроватные тумбочки, одежду, по установленному образцу заправлять постель (приложение №3).

В силу главы 5 Правил внутреннего распорядка в каждом исправительном учреждении устанавливается регламентированный распорядок дня, который включает в себя, в том числе, время сна и время выполнения физической зарядки. Распорядок дня на основе примерного распорядка дня осужденных (приложение №6), а также распорядок дня осужденных, содержащихся в ШИЗО, ПКТ, ЕПКТ, одиночных камерах, на основе примерного распорядка дня осужденных, содержащихся в ШИЗО, ПКТ, ЕПКТ, одиночных камерах (приложение №7), утверждается приказом начальника исправительного учреждения, доводится до сведения администрации исправительного учреждения и осужденных и размещается в общедоступных местах в виде наглядной информации.

Согласно распорядку дня осужденных, содержащихся в ОСУОН (предусмотрена физическая зарядка.

Осужденные обязаны выполнять физическую зарядку, комплекс упражнений которых утвержден начальником исправительного учреждения и не требует для своего выполнения значительного пространства.

Согласно ст. 110 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации в исправительных учреждениях осуществляется нравственное, правовое, трудовое, физическое и иное воспитание осужденных к лишению свободы, способствующее их исправлению. Соответственно, физическое воспитание является одной из форм воспитательной работы с осужденными, которая предусмотрена законом.

В соответствии с ч. 1 ст. 94 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации осужденным к лишению свободы, кроме отбывающих наказание в тюрьме, а также осужденным, переведенным в штрафные изоляторы, помещения камерного типа, единые помещения камерного типа и одиночные камеры, демонстрируются кинофильмы и видеофильмы не реже одного раза в неделю.

Также осужденным, кроме переведенных в штрафные изоляторы, помещения камерного типа, единые помещения камерного типа и одиночные камеры, разрешается просмотр телепередач в свободные от работы часы, кроме времени, отведенного распорядком дня для ночного отдыха (ч. 2 ст. 94 УИК РФ).

При этом уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации, предусматривая обязанность администрации исправительного учреждения обеспечить коллективный просмотр осужденными телепередач, с учетом баланса их интересов, не возлагает на нее обязанностей по обеспечению просмотра осужденными к лишению свободы каких-либо конкретных либо объединенных по отдельным признакам кинофильмов, видеофильмов, телевизионных каналов и передач и по обеспечению просмотра конкретным осужденным телевизионных программ по его выбору.

Напротив, ч. 11 ст. 12 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что при осуществлении прав осужденных не должны нарушаться порядок и условия отбывания наказаний, а также ущемляться права и законные интересы других лиц.

В развитие названного законоположения п. 4 примечания к Приложению №1 к Правилам внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных Приказом Минюста России от 16 декабря 2016 года №295, закреплено, что телевизионные приемники используются только для коллективного пользования и устанавливаются в местах, определенных администрацией исправительного учреждения.

То обстоятельство, что административный истец, являясь осужденным к лишению свободы, в силу требований Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации отбывает назначенное ему наказание в камере, где содержатся еще иные осужденные, а не в общежитии как это предусмотрено для других категорий лиц, не может изменять объем его прав на просмотр телепередач, который, как было указано выше, должен носить коллективный характер в целях соблюдения режима и обеспечения аналогичных прав других осужденных, содержащихся в том же исправительном учреждении.

Между тем, из материалов дела следует, что ТВ-приемники установлены не во всех камерах отряда №5, что, в отсутствие достоверных сведений о содержании истца именно в камерах оборудованных телевизорами, безусловно нарушает права истца на просмотр телевизионных передач. В то же время, порядок такого просмотра определяется администрацией ИУ, что не свидетельствует о возможности предоставления истцу права самостоятельно определять перечень просматриваемых каналов (прослушиваемых радиоканалов) и передач путем самостоятельного переключения теле- и радиоканалов.

Подлежат отклонению доводы о видеонаблюдении за осужденными к лишению свободы.

По прибытии в ИК истец предупрежден о возможном использовании администрацией учреждения видеонаблюдения, других технических средств надзора и контроля, что подтверждается соответствующей распиской.

В силу ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950г. каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц.

В своем Решении по делу «Ван дер Грааф против Нидерландов» (Van der Graaf v. Netherlands) (от 1 июня 2004г., жалоба № 8704/03), Европейский Суд признал, что постоянное видеонаблюдение за заявителем в его камере в течение около четырех месяцев представляло собой серьезное нарушение права на уважение частной жизни, но решил, что эта мера была оправдана, поскольку она имела основание в законодательстве, преследовала цели предотвращения побега заявителя из-под стражи или причинения вреда его здоровью и, таким образом, была необходима в демократическом обществе в интересах общественной безопасности и для предотвращения беспорядков или преступлений.

В Определении от 19 октября 2010г. №1393-О-О Конституционный Суд Российской Федерации указал следующее: «Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, применение к лицу, совершившему преступление, наказания в виде лишения свободы, имея целью защиту интересов государства, общества и его членов, предполагает изменение привычного уклада жизни осужденного, его отношений с окружающими и оказание на него определенного морально-психологического воздействия, чем затрагиваются его права и свободы как гражданина и изменяется его статус как личности; в любом случае лицо, совершающее умышленное преступление, должно предполагать, что в результате оно может быть лишено свободы и ограничено в правах и свободах, т.е. такое лицо сознательно обрекает себя и своих близких на ограничения, в том числе в правах на общение с членами семьи, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну. Согласно ч. 1 ст. 83 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации администрация исправительных учреждений вправе использовать аудиовизуальные, электронные и иные технические средства надзора и контроля для предупреждения побегов и других преступлений, нарушений установленного порядка отбывания наказания и в целях получения необходимой информации о поведении осужденных. Ст. 34 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» в части первой также предусматривает, что в целях осуществления надзора за подозреваемыми и обвиняемыми может использоваться аудио- и видеотехника. Право администрации исправительных учреждений и следственных изоляторов использовать технические средства контроля и надзора является частью механизма, обеспечивающего личную безопасность подозреваемых, обвиняемых, осужденных и персонала соответствующего учреждения, режим содержания подозреваемых, обвиняемых и осужденных, соблюдение их прав и исполнение ими своих обязанностей (ч. 1 ст. 15 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» и ч. 1 ст. 82 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации), а потому закрепление указанного права оспариваемыми нормами преследует конституционно значимые цели и не может рассматриваться как несоразмерно ограничивающее права».

Согласно пункту 42.6 Инструкции об организации службы по обеспечению надзора за подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными, содержащимися в следственных изоляторах и тюрьмах уголовно-исполнительной системы, утвержденной приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 3 ноября 2005г. №204-дсп, в целях наблюдения за поведением подозреваемых, обвиняемых или осужденных на территории режимной и хозяйственной зоны могут применяться видеокамеры, а также системы доступа, контролирующие порядок и выход из зданий и помещений. Оператор камеры видеонаблюдения принадлежит к штату дежурной смены, подчиняется начальнику дежурной смены. На должность оператора камеры видеонаблюдения назначаются квалифицированные сотрудники из числа младших руководителей, способные, при необходимости, принимать самостоятельные первоначальные решения в случае ухудшения оперативной обстановки. Оператор обязан следить за обстановкой в следственном изоляторе с помощью камеры видеонаблюдения, докладывать начальнику дежурной смены и администрации следственного изолятора обо всех происшествиях и чрезвычайных ситуациях и по поручению начальника дежурной смены вызывать сотрудников следственного изолятора в случае ухудшения оперативной обстановки или возникновения чрезвычайной ситуации (пункт 21).

Нормативный правовой акт прошел государственную регистрацию в Министерстве юстиции Российской Федерации 20 июня 2011г. Имея гриф «для служебного пользования», указанные положения Инструкции повторяют положения ст. 34 Федерального закона от 15 июля 1995г. №103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений».

Кроме того, приказом от 4 сентября 2006г. (в редакции от 17 июня 2013г.) Министерство юстиции Российской Федерации утвердило «Наставление по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов уголовно-исполнительной системы». Его положения распространяются, в частности, на следственные изоляторы и помещения, функционирующие в режиме следственных изоляторов, деятельности исправительных колоний, следственных изоляторов. В нем подробно изложены технические стандарты оснащения различных типов пенитенциарных учреждений средствами охраны, наблюдения и контроля, например, системами видеонаблюдения. Данный документ предусматривает, что камеры видеонаблюдения должны были быть установлены во всех камерах соответствующих учреждений таким образом, чтобы обеспечить полный обзор камер без слепых зон, описаны технические требования к системам видеонаблюдения, в том числе касающиеся их функционирования в различных условиях, разрешения, чувствительности, качества изображения и т.п., предусмотрено, что камеры должны были быть способны функционировать и обеспечивать высокое разрешение изображений хорошего качества как в дневное, так и в ночное время, и что системы видеонаблюдения должны сохранять записи, сделанные камерами в течение 30 суток.

Данный документ находится в свободном доступе.

Верховный Суд Российской Федерации в решении от 12 марта 2014г. по делу №АКПИ14-81 указал, что как Федеральный закон «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (ст. 34), так и Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации (ч. 1 ст. 83) предоставляют администрации исправительного учреждения право использовать аудиовизуальные, электронные и иные технические средства надзора и контроля. Осуществление надзора и контроля с использованием технических средств для предупреждения побегов и других преступлений, нарушений установленного порядка отбывания наказания, получения необходимой информации о поведении осужденных установлены законом. Следовательно, доводы заявителя о том, что оспариваемый приказ, предоставляющий администрации исправительных учреждений право круглосуточно использовать средства видеонаблюдения для контроля за поведением осужденных, не соответствует действующему законодательству Российской Федерации, являются несостоятельными. Право администрации исправительных учреждений и следственных изоляторов использовать технические средства контроля и надзора является частью механизма, обеспечивающего личную безопасность подозреваемых, обвиняемых, осужденных и персонала соответствующего учреждения, режим содержания подозреваемых, обвиняемых и осужденных, соблюдение их прав и исполнение ими своих обязанностей, и закреплено в ст. 34 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», ч. 1 ст. 83 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации. Доводы заявителя о том, что оспариваемый приказ противоречит Конституции Российской Федерации, поскольку он допускает применение видеонаблюдения в камерах без мотивированного судебного решения, постановления начальника учреждения, не основаны на законе. Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации в ч. 2 ст. 83 содержит требование к администрации исправительных учреждений об уведомлении осужденных под расписку о применении технических средств надзора и контроля и не предусматривает принятие правового акта по факту использования технических средств контроля и надзора. Рекомендация № Rec(2003)23 Комитета министров Совета Европы «Об осуществлении исполнения наказания в виде пожизненного заключения и других длительных сроков заключения администрациями мест лишения свободы», принятая 9 октября 2003г. на 855-ом заседании представителей министров, рассматривает использование технических способов, в том числе камер наблюдения, как дополнительные механизмы обеспечения безопасности».

Верховный Суд Российской Федерации далее пришел к выводу, что оспариваемый приказ не регламентирует порядок использования видеокамер на территории режимной зоны и сам по себе не может нарушать права осужденных, не противоречит федеральному законодательству или какому-либо другому правовому акту.

Суд учитывает, что в местах содержания под стражей устанавливается режим, обеспечивающий соблюдение прав подозреваемых и обвиняемых, исполнение ими своих обязанностей, их изоляцию, а также выполнение задач, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (ст. 15 Федерального закона от 15 июля 1995 г. №103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений»).

Обеспечение режима возлагается на администрацию, а также на сотрудников мест содержания под стражей, которые несут установленную законом ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение служебных обязанностей.

Ч. 1 ст. 34 Федерального закона от 15 июля 1995г. № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» предусмотрено, что в целях осуществления надзора за подозреваемыми и обвиняемыми может использоваться аудио- и видеотехника.

Частью 1 ст. 82 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации определено, что режим в исправительных учреждениях - это установленный законом и соответствующими закону нормативными правовыми актами порядок исполнения и отбывания лишения свободы, обеспечивающий охрану и изоляцию осужденных, постоянный надзор за ними, исполнение возложенных на них обязанностей, реализацию их прав и законных интересов, личную безопасность осужденных и персонала, раздельное содержание разных категорий осужденных, различные условия содержания в зависимости от вида исправительного учреждения, назначенного судом, изменение условий отбывания наказания. Из содержания данной нормы следует, что осуществление постоянного надзора за осужденными является необходимым элементом отбывания осужденными наказания в виде лишения свободы.

Более того, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, в том числе в определениях от 16.02.2006г. № 63-О, от 20.03.2008г. № 162-О-О, от 23.03.2010г. № 369-О-О, от 19.10.2010г. № 1393-О-О, от 23.04.2013г. № 688-О, применение к лицу, совершившему преступление, наказания в виде лишения свободы, имея целью защиту интересов государства, общества и его членов, предполагает изменение привычного уклада жизни осужденного, его отношений с окружающими и оказание на него определенного морально-психологического воздействия, чем затрагиваются его права и свободы как гражданина и изменяется его статус как личности; в любом случае лицо, совершающее умышленное преступление, должно предполагать, что в результате оно может быть лишено свободы и ограничено в правах и свободах, т.е. такое лицо сознательно обрекает себя и своих близких на ограничения, в том числе в правах на общение с членами семьи, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну.

Согласно ч. 1 ст. 83 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, администрация исправительных учреждений вправе использовать аудиовизуальные, электронные и иные технические средства надзора и контроля для предупреждения побегов и других преступлений, нарушений установленного порядка отбывания наказания и в целях получения необходимой информации о поведении осужденных.

Кроме того, в рекомендациях № Rec (2003) 23 Комитета министров Совета Европы об управлении тюремными администрациями заключенными, приговоренными к пожизненному заключению и к длительному сроку лишения свободы, рассматривает использование технических средств, включая камеры видеонаблюдения, в качестве дополнительного механизма обеспечения безопасности.

Таким образом, право администрации исправительных учреждений использовать технические средства контроля и надзора является частью механизма, обеспечивающего личную безопасность подозреваемых, обвиняемых, осужденных и персонала соответствующего учреждения, режим содержания подозреваемых, обвиняемых и осужденных, соблюдение их прав и исполнение ими своих обязанностей, а потому закрепление указанного права преследует конституционно значимые цели и не может рассматриваться как несоразмерно ограничивающее права заявителя.

Право администрации исправительных учреждений и следственных изоляторов использовать технические средства контроля и надзора является частью механизма, обеспечивающего личную безопасность подозреваемых, обвиняемых, осужденных и персонала соответствующего учреждения, режим содержания подозреваемых и обвиняемых, соблюдение их прав и исполнение ими своих обязанностей, а потому закрепление указанного права оспариваемыми нормами преследует конституционно значимые цели и не может рассматриваться как несоразмерно ограничивающее права истца (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 19 октября 2010г. №-О-О).

Руководствуясь приведенными положениями законодательства, учитывая также то, что кабинет министров Совета Европы рассматривает использование камер наблюдения как дополнительный механизм обеспечения безопасности (Рекомендации № Rec (2003) 23, принятые 9 октября 2003г. на 855 заседании представителей министров), оценив имеющиеся в деле доказательства, суд приходит к выводу о том, что ведение видеонаблюдения не может расцениваться как действие, унижающее человеческое достоинство истца, содержащегося в исправительном учреждении, ведется не в целях сбора и использования информации о частной жизни лица, а напротив, такие меры направлены на предотвращение возникновения либо своевременное выявление каких-либо ситуаций, составляющих угрозу как собственно для истца, так и для иных лиц, на своевременное предупреждение возможных преступлений, в том числе, направленных против самого административного истца.

Тем самым, материалы дела содержат доказательства наличия в действиях должностных лиц ФКУ ИК-8 виновных действий (бездействия), выразившихся в не обеспечении истца горячим водоснабжением в период содержания в исправительном учреждении, нарушении материально-бытовых норм, касающихся оборудования камер телевизионными приемниками.

При изложенных обстоятельствах, требования истца подлежат частичному удовлетворению в части взыскания с ФСИН денежной компенсации за нарушение условий содержания.

Согласно пп. 1 п. 3 ст. 158 Бюджетного кодекса РФ главный распорядитель средств федерального бюджета, бюджета субъекта Российской Федерации, бюджета муниципального образования выступает в суде соответственно от имени Российской Федерации, субъекта Российской Федерации, муниципального образования в качестве представителя ответчика по искам к Российской Федерации, субъекту Российской Федерации, муниципальному образованию о возмещении вреда, причиненного физическому лицу или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, по ведомственной принадлежности, в том числе в результате издания актов органов государственной власти, органов местного самоуправления, не соответствующих закону или иному правовому акту.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 2 постановления от 27.06.2013г. №21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней», с целью эффективной защиты прав и свобод человека судами учитываются правовые позиции Европейского Суда по правам человека, изложенные в ставших окончательными постановлениях, которые приняты в отношении других государств - участников Конвенции. При этом правовая позиция учитывается судом, если обстоятельства рассматриваемого им дела являются аналогичными обстоятельствам, ставшим предметом анализа и выводов Европейского Суда по правам человека.

Из анализа действующего законодательства следует, что размер компенсации определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При этом характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых были допущены нарушения условий содержания в исправительном учреждении, и индивидуальных особенностей каждой отдельной ситуации. Оценка разумности и справедливости размера компенсации относится к прерогативе суда. В соответствии со ст.1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

При определении размера компенсации, по мнению суда, следует учитывать и следующие обстоятельства.

Согласно разъяснению, содержащемуся в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

Из приведенных правовых норм и акта их толкования следует, что в случае очевидного отклонения действий участников гражданского оборота от добросовестного поведения, в том числе путем предъявления надуманных исковых требований, суд обязан дать надлежащую правовую оценку таким действиям и при необходимости вынести этот вопрос на обсуждение сторон.

Исковое заявление поступило в суд 28.04.2022г., по истечении более 2 лет после событий, с которыми истец связывает начало нарушения его прав на надлежащие условия содержания. Однако, обращение в суд спустя столь длительный период времени не свидетельствует о том, что истцу были причинены страдания в достаточной степени, что позволило бы делать вывод о достижении минимального уровня суровости. Суд обращает внимание на то обстоятельство, что у истца имелась возможность в случае ненадлежащих материально-бытовых условий содержания обращаться с соответствующими жалобами, инициировать судебные разбирательства, иным способом защищать свои нарушенные права, поскольку препятствий в направлении обращений у него не имелось. Следовательно, вышеперечисленные в исковом заявлении условия содержания не достигли той степени «суровости» и не причиняли истцу таких нравственных страданий, которые позволили бы вести речь о взыскании компенсации в размере, указанном самим заявителем в иске.

Разрешая вопрос о размере компенсации, суд в соответствии с положениями ст. 227.1 КАС РФ, разъяснениями, изложенными в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018г. № 47 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания», принимает во внимание объем и характер причиненных истцу страданий, длительность периода, в течение которого в отношении истца допускались нарушения (на протяжении не более четырех лет), в том числе в части отсутствия горячего водоснабжение, достаточного количества телевизионных приемников, принятие администрацией ИУ компенсационных мер в виде предоставления помывки в бане (душе) для снижения негативных последствий отсутствия горячего водоснабжения, отсутствие исковых требований в части ухудшении состояния здоровья истца, требования разумности и справедливости и приходит к выводу о взыскании с ФСИН России в пользу истца компенсации в размере 30 000 руб.

Руководствуясь ст. ст. 175, 177, 227, 227.1 КАС РФ,

р е ш и л:

Взыскать с Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний России в пользу Семёнова С.В. денежную компенсацию за нарушение условий содержания в размере 30 000 рублей.

В остальной части административных исковых требований Семёнова С.В. к ФСИН России и ФКУ ИК-8 УФСИН России по Республики Коми – в удовлетворении иска отказать.

Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Республики Коми через Ухтинский городской суд в течение месяца с момента изготовления мотивированного текста (мотивированное решение – 10 июня 2022г.).

Судья В.И. Утянский