Решение по делу № 2-205/2023 от 06.02.2023

Дело № 2-205/2023

УИД 25RS0006-01-2022-000196-38

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

г. Арсеньев.                             05 июля 2023 года

Арсеньевский городской суд Приморского края в составе: председательствующего судьи Жлобицкой Н.В., при секретаре судебного заседания Ливинской С.С., с участием помощника прокурора г.Арсеньева Заречанской Т.В., с участием представителя ответчика КГБУЗ «<данные изъяты>» ФИО11, действующего на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ №, сроком действия на три года,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению ФИО1 к Краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения «<данные изъяты>» о взыскании морального вреда в связи с некачественно оказанной медицинской помощью,

                        установил:

ФИО1 обратилась в суд с иском к КГБУЗ «<данные изъяты>» о взыскании морального вреда в связи с некачественно оказанной медицинской помощью, указав в обоснование, что с ДД.ММ.ГГГГ её бабушка ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, находилась на лечении в терапевтическом отделении КГБУЗ «<данные изъяты>», где умерла в 11 часов 10 минут ДД.ММ.ГГГГ. Согласно договора о добровольном медицинском страховании ФИО2 была застрахована в ООО «Вросточно-Страховой альянс». В больницу ФИО2 обратилась сама. С момента поступления ФИО2 в больницу и до ДД.ММ.ГГГГ врачи не могли установить диагноз ее заболевания, не проводили ей никаких обследований, только ставили капельницы. Лечащего врача в больнице в праздничные дни не было, в связи с чем, ей ставили капельницы, от которых ДД.ММ.ГГГГ у ФИО2 произошел двусторонний гидроторакс отек легких, отек головного мозга. Реанимационные действия результата не дали и ФИО2 умерла. Истец указал, что стационарное лечение ее бабушки ФИО2 с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в КГБУЗ «<данные изъяты>» является некачественным оказанием медицинской помощи, то есть некачественной услугой по оказанию медицинской помощи. ДД.ММ.ГГГГ по факту смерти ФИО2 в КГБУЗ «<данные изъяты>» в СО по <адрес> СУ СК России по <адрес> было возбуждено уголовное дело, которое было прекращено в связи с отсутствием состава преступления. В рамках уголовного дела была проведена судебно-медицинская комиссионная экспертиза (заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ) согласно выводов которой ФИО2 в КГБУЗ «<данные изъяты>» в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ была оказана некачественная медицинская помощь. В связи с некачественным оказанием ее (ФИО1) бабушке – ФИО2 в период стационарного лечения в КГБУЗ «<данные изъяты>» медицинской помощи, которая не соответствовала установленным порядкам и стандартам, ей (ФИО1) причинен моральный вред. Её (ФИО1) нравственные страдания выразились в переживаниях по поводу не получения и не оказания её (ФИО1) бабушке необходимой и положенной медицинской помощи в период нахождения на стационарном лечении в КГБУЗ «<данные изъяты>»: не установлен правильный диагноз, не проведены все необходимые медицинские осмотры и обследования, анализы, процедуры и качественное лечение. Согласно приведенным выше обстоятельствам и требованиям закона ответчиком допущено нарушение её (ФИО1) нематериального блага – охраны жизни и здоровья её (ФИО1) бабушки, что является основанием для взыскания компенсации за причинение морального вреда в размере 500000 рублей. На основании изложенного, просила взыскать с Краевого государственного бюджетного учреждения здравоохранения «<данные изъяты>» в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 500000 рублей.

Истец в судебное заседание не явилась, извещена о месте и времени слушания дела надлежащим образом, представила заявление, в котором просила рассмотреть дело без ее участия, удовлетворить исковые требования в полном объеме по доводам, изложенным в исковом заявлении и в письменных пояснениях, согласно которых, ФИО2 обратилась в больницу самостоятельно, а не была доставлена экстренно. Дежурный врач в больнице не расспросил ее о причинах болезни, не назначил и не провел первоначальные и обязательные к исполнению анализы и медицинские обследования. Затем лечащий врач, также халатно и непрофессионально исполнил свои должностные обязанности, не назначил необходимые анализы и не провел медицинские обследования, в связи с чем не смог назначить и провести необходимое и качественное лечение ФИО2 Её (ФИО1) бабушка просто лежала в больничной палате и умирала. В течение пяти дней до ДД.ММ.ГГГГ лечащий врач не осмотрел ФИО2, а затем были праздничные дни и врач отдыхала. За время нахождения в больнице состояние ее (ФИО1) бабушки ухудшилось, и она умерла. Она (ФИО1) сильно переживала, что не смогла попрощаться с бабушкой перед ее смертью. Её (ФИО1) нравственные страдания усиливались от того, что она понимала, что бабушка умерла в больнице без родных и близких людей рядом. В связи со смертью бабушки, она (ФИО1) лишилась близкого человека, утрата которого не может быть восполнена, что также является причиной постоянных тревог и переживаний, в том числе и нравственных. До настоящего времени со стороны медицинских работников ответчика ни ее папе ФИО3, ни членам её (ФИО1) семьи не были высказаны соболезнования и принесены извинения в связи со смертью её бабушки. Также моральный вред ей (ФИО1) был причинен в связи с тем, что, когда ФИО2 с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ находилась у ответчика на стационарном лечении, ей была оказана некачественная медицинская помощь. Постоянные переживания, при изложенных выше обстоятельствах, еще больше усиливали ее (ФИО1) и так очень сильные нравственные страдания и причиненный моральный вред.

Представитель ответчика в судебном заседании исковые требования не признал, представил письменные возражения, согласно которых в соответствии с экспертным заключением № от ДД.ММ.ГГГГ между установленными экспертами недостатками при оказании медицинской помощи ФИО2 в КГБУЗ «<данные изъяты>» в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и наступлением смерти ФИО2 какой-либо связи не имеется. Смерть пациентки наступила в результате прогрессивного тяжелого злокачественного новообразования четвертой стадии. Летальный исход обусловлен распространенностью злокачественного образования и развитием необратимых тяжелых, несовместимых с жизнью, осложнений. Истцом допущена фактологическая ошибка, заключающаяся в том, что игнорируя вышеуказанный вывод эксперта в качестве основания своих исковых требований, он ссылается на пункт 9 выводов, согласно которому при оказании медицинской помощи ФИО2 в КГБУЗ «<данные изъяты>» в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ были установлены недостатки. Кроме того, истец не замечает пункт 14 выводов экспертного заключения, согласно которому «учитывая распространенность онкологического процесса, наличие к моменту госпитализации ФИО2 в КГБУЗ «<данные изъяты>» тяжелых необратимых осложнений, позднее обращение пациентки, следует считать, что наступление благоприятного исхода злокачественного новообразования у пациентки, даже в случае отсутствия указанных недостатков, было невозможно». Сведения истца о том, что врачи никаких обследований не проводили, а только ставили капельницы, лечения не осуществляли, опровергаются медицинской документацией, экспертным заключением от ДД.ММ.ГГГГ №, материалами уголовного дела №. Действиями КГБУЗ «<данные изъяты>» причинения вреда жизни и здоровью при оказании медицинской помощи ФИО2 не допущено. Между недостатками, указанными в пункте 9 выводов экспертного заключения от ДД.ММ.ГГГГ № и наступлением смерти ФИО2 какой-либо связи не имеется. Учитывая распространенность онкологического процесса, наличие к моменту госпитализации ФИО2 в КГБУЗ «<данные изъяты>» тяжелых необратимых осложнений, позднее обращение пациентки, наступление благоприятного исхода злокачественного новообразования у пациентки, даже в случае отсутствия указанных недостатков, было невозможно. КГБУЗ «<данные изъяты>» не причинило вреда жизни и здоровью ФИО2, вследствие чего не могло причинить нравственные страдания истцу, следовательно, отсутствует основание для возмещения морального вреда ФИО1

Третье лицо Министерство здравоохранения <адрес>, надлежащим образом извещенное о дате месте и времени слушания дела в судебное заседание представителя не направило, ходатайств об отложении слушания не представило.

Третье лицо ООО СМО «Восточно-страховой альянс», надлежащим образом извещенное о дате месте и времени слушания дела в судебное заседание представителя не направило, представило пояснения по делу, в которых по обстоятельствам заявленных требований пояснило следующее. Письмом от ДД.ММ.ГГГГ № от ГУ ТФОМС ПК в адрес ООО СМО «Восточно-страховой альянс» для рассмотрения поступило обращение ФИО3 о ненадлежащем оказании медицинской помощи его матери ФИО2 В соответствии со ст.40 ФЗ РФ от 29.11.2010 № 326-ФЗ «Об обязательном медицинском страховании», Порядком организации и проведения контроля объемов, сроков, качества и условий предоставления медицинской помощи по обязательному медицинскому страхованию, утвержденным приказом Федерального фонда ОМС от ДД.ММ.ГГГГ №, ООО СМО «Восточно-страховой альянс» проведена экспертиза качества медицинской помощи КГБУЗ «<данные изъяты>» по первичной медицинской документации: медицинской карте стационарного больного №, которая была оформлена актом № от ДД.ММ.ГГГГ, с привлечением эксперта качества медицинской помощи по профилю «Онкология-хирургия», включенного в Территориальный реестр экспертов качества медицинской помощи. По результатам поверки дефектов при оказании медицинской помощи, приведших к летальному исходу, не выявлено. Эксперт пришел к выводу, что быстрый рост опухоли со сдавлением жизненно-важных органов, привел к летальному исходу, процесс протекал длительное время, был неоперабельный, выполнение оперативного вмешательства было невозможным. Случай медицинской помощи ФИО2 с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в КГБУЗ «<данные изъяты>» не был подан на оплату за счет средств обязательного медицинского страхования в связи с чем, целевая экспертиза качества по летальному исходу не проводилась, также отсутствуют данные о случаях оказания амбулаторно-поликлинической медицинской помощи за счет средств обязательного медицинского страхования. Письмом от ДД.ММ.ГГГГ № ГУ ТФОМС ПК у ООО СМО «Восточно-страховой альянс» запрошены акт проведенной экспертизы качества медицинской помощи, а также имеющиеся дополнительные материалы по случаю оказания медицинской помощи ФИО2 в связи с несогласием ФИО3 с результатами проведенной экспертизы качества медицинской помощи, в связи, с чем ГУ ТФОМС ПК была проведена повторная экспертиза качества медицинской помощи, по результатам которой с учетом тяжести состояния больной, обусловленных распространенностью и клиническим течением злокачественного опухолевого процесса данной локализации, выявленные нарушения оказания медицинской помощи не могли повлиять на исход заболевания.

В соответствии со ст. 167 ГПК РФ, суд рассматривает дело в отсутствие не явившихся истца и представителей третьих лиц.

Заслушав представителя ответчика, исследовав материалы дела, суд приходит к следующему выводу.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Статьей 4Статьей 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан" установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

Согласно п. 48 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

По смыслу закона, разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

Пунктом 49 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 ГК РФ).

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 ГК РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 ГК РФ, юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101Статья 1101 ГК РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1) разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на компенсацию морального вреда, причиненного действиями (бездействием), нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему нематериальные блага.

По смыслу закона следует, что для применения ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины.

Из содержания искового заявления ФИО1 усматривается, что основанием её обращения в суд с требованием о компенсации причиненного ей морального вреда явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи её бабушке ФИО2, приведшее, по мнению истца, к ее смерти.

В ходе судебного разбирательства судом установлены следующие фактические обстоятельства по делу.

Согласно свидетельства о рождении № ФИО1 является дочерью ФИО3.

Согласно справки о рождении № от ДД.ММ.ГГГГ в Едином государственном реестре записей актов гражданского состояния имеется запись акта о рождении № от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ, составленной Октябрьским районным отделом <адрес>, отцом указан ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

Согласно свидетельства о рождении № ФИО2 является матерью ФИО3.

Из свидетельства о смерти № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что ФИО2 ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженка <адрес>, умерла ДД.ММ.ГГГГ в 11 часов 10 минут в <адрес>.

Согласно постановления о возбуждении уголовного дела и принятии его к производству от ДД.ММ.ГГГГ и.о. руководителя следственного отдела по городу Арсеньев следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес> возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 238 УК РФ по факту того, что ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 обратилась в приемное отделение КГБУЗ «<данные изъяты>» с жалобами на увеличение живота, послуживших поводом для госпитализации в стационар КГБУЗ «<данные изъяты>». В период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 находилась на лечении в стационаре КГБУЗ «<данные изъяты>», где в вышеуказанный период времени неустановленными сотрудниками из числа врачей КГБУЗ «<данные изъяты>» ей оказана услуга, не отвечающая требованиям безопасности жизни и здоровья, что повлекло по неосторожности смерть ФИО2, наступившую ДД.ММ.ГГГГ в 11 часов 10 минут.

Согласно выводов заключения эксперта <адрес> государственного бюджетного судебно-экспертного учреждения здравоохранения «Кировское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» № от ДД.ММ.ГГГГ, при оказании медицинской помощи ФИО2 в КГБУЗ «<данные изъяты>» в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ установлены недостатки: п. 9.1 оформления медицинской документации: при поступлении анамнез собран недостаточно полно, отсутствуют данные об имеющихся сопутствующих заболеваниях, перенесенных оперативных вмешательствах (при их наличии); протокол обоснования диагноза не подписан заведующим терапевтическим отделением; отсутствует осмотр заведующего терапевтическим отделением; отсутствует осмотр заведующего терапевтическим отделением в течение 48 часов с момента поступления пациентки в стационар; имеет место несоответствие наличия либо отсутствия периферических отеков: так при поступлении в отделение, осмотрах от ДД.ММ.ГГГГ в 08.00 часов и 16.00 часов, ДД.ММ.ГГГГ и патологоанатомическом исследовании указано на отсутствие периферических отеков, а в дневниках осмотров от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ в 08.29 часов – периферические отеки плотные до бедер; заключение врача дежурного хирурга малоинформативное; при наличии средней степени тяжести пациентки нет данных объективных осмотров ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ; имеет место неправильное оформление (формулировка) диагноза – отсутствие рубрификации: осложнения и сопутствующие заболевания не указаны в соответствующей рубрике. Диагноз не имеет законченного характера, ограничиваясь подозрением на наличие злокачественного новообразования. Установление правильного полного диагноза было возможно. Перед выполнением лапароцентеза нет предоперационного эпикриза, нет обоснования необходимости проведения лапароцентеза; в протоколе операции лапароцентеза не указано количество эвакуированной асцитической жидкости; отсутствуют указания на проведение профилактики тромбоэмболических осложнений; дневниковые записи оформлены формально, записи дублированы, без оценки результатов лабораторных и инструментальных исследований. При недостаточной ясности локализации злокачественного новообразования, тяжести состояния пациентки не был проведен врачебный консилиум. Для уточнения диагноза, рекомендаций по дальнейшему лечению необходимо было назначение и проведение консультации врачей: гинеколога, онколога, нефролога (п. 9.2). Не была назначена маммография, эзофагогастродуоденоскопия. Вместе с тем, учитывая выраженную почечную недостаточность проведение ФИО2 таких инструментальных методов исследования как мультиспиральная компьютерная томография (МСКТ), магнитно-резонансная томография (МРТ) – исследование с болюсным контрастированием органов брюшной полости, грудной клетки и малого таза, было противопоказано (Клининческие рекомендации «Рак поджелудочной железы») (п. 9.3).Не выполнено цитологическое исследование перитонеальной (асцитической) жидкости, которое могло подтвердить наличие атипичных клеток, установить наличие злокачественного заболевания (9.4). У пациента с явлениями почечной недостаточности отсутствуют данные об объеме диуреза, нет контроля электролитного состава крови. Пунктом 10 установлено, что лечение, назначенное и проводимое ФИО2 в КГБУЗ «<данные изъяты>» было симптоматическим и направлено на купирование осложнений основного заболевания, на продление жизни пациента. Реанимационные мероприятия от ДД.ММ.ГГГГ были выполнены медицинскими работниками КГБУЗ «<данные изъяты>» в полном объеме. Действия медицинских работников соответствовали рекомендациям по проведению реанимационных мероприятий Европейского совета по реанимации (2015 г.). Реанимационные мероприятия были неэффективны в связи с прогрессированием необратимых патологических изменений в организме (п. 11). Согласно пункта 12, в представленной медицинской документации отсутствуют данные об обращениях ФИО2 за медицинской помощью по поводу заболеваний органов брюшной полости до момента госпитализации. В данном случае имело место позднее обращение ФИО2 за медицинской помощью, негативно повлиявшее на исход заболевания. При своевременной диагностике ЗНО показано проведение лечения в специализированном лечебном учреждении, оказывающем медицинскую помощь по профилю «Онкология». Хирургическое лечение возможно при 1-3 стадии заболевания. ФИО2 к моменту обращения за медицинской помощью страдала злокачественным новообразованием поджелудочной железы 4 стадии. Из пункта 13 следует, что учитывая тяжесть состояния и клинико-лабораторные, инструментальные данные, медицинские работники КГБУЗ «<данные изъяты>» могли и предвидели наступление неблагоприятного исхода течения злокачественного процесса, о чем свидетельствуют записи в медицинской документации. Учитывая распространенность онкологического процесса, наличие к моменту госпитализации ФИО2 в КГБУЗ «<данные изъяты>» тяжелых необратимых осложнений, позднее обращение пациентки, следует считать, что наступление благоприятного исхода злокачественного новообразования у пациентки, даже в случае отсутствия указанных недостатков, было невозможно (п. 14). Между недостатками, указанными в п. 9 выводов, и наступлением смерти ФИО2 какой-либо связи не имеется. В данном случае смерть пациентки наступила в результате прогрессирования тяжелого злокачественного новообразования 4 стадии. Летальный исход обусловлен распространенностью злокачественного образования и развитием необратимых тяжелых, несовместимых с жизнью, осложнений (п. 15).

Согласно экспертного заключения (протокола оценки качества медицинской помощи) к акту повторной медико-экономической экспертизы/экспертизы качества медицинской помощи № от ДД.ММ.ГГГГ оказанной ФИО2 выявлены многочисленные дефекты оказания медицинской помощи, нарушающие приказ МЗ РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи» и Клинические рекомендации 2020, одобренные Научно-практическим Советом Минздрава РФ «Опухоли невыявленной первичной локализации»: неинформативный анамнез; неудовлетворительная курация лечащего врача и зав. Отделением – отсутствие подписи зав. Отделением в протоколе обоснования диагноза, своевременного совместного осмотра и коррекции плана обследования и лечения; непроведение консилиума при наличии затруднений в установлении диагноза, отсутствие необходимого объема диагностических и лабораторных обследований и консультаций специалистов. Выявлены нарушения формулировки заключительного клинического диагноза: расхождение заключительного клинического и патологоанатомического диагнозов II категории, обусловленное отсутствием рубрификации заключительного клинического диагноза; несоответствие заключительного клинического диагноза Международной номенклатуре болезней и МКБ-10, согласно рекомендациям ВОЗ в связи с использованием термина «suspicio». С учетом тяжести состояния больной, обусловленных распространенностью и клиническим течением злокачественного опухолевого процесса данной локализации, выявленные нарушения оказания медицинской помощи не могли повлиять на исход заболевания.

Постановлением следователя следственного отдела по городу Арсеньев следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес> ФИО8 от ДД.ММ.ГГГГ уголовное дело № прекращено по основанию, предусмотренному п.1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, то есть в связи с отсутствием событий преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 2 ст. 238 УК РФ, ч. 2 ст. 109 УК РФ, ч. 2 ст. 293 УК РФ.

На представленных истцом фотографиях изображены умершая ФИО2, ее внучка ФИО1, а также остальные родственники; согласно электронным билетам осуществлены перелеты истца и ее родителей в ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ из г.ФИО4 в <адрес>, а также представлены поздравительные открытки между членами семьи истца (ФИО1) и ее бабушки ФИО2 за 2005-2016 гг.

Судом установлено и из представленных материалов гражданского дела следует, что медицинская помощь, оказанная ФИО9 в КГБУЗ «<данные изъяты>», была оказана с недостатками, из выводов эксперта следует, что между нарушениями оказания медицинской помощи ФИО2 и наступлением смерти последней, какой-либо связи не имеется, смерть пациентки наступила в результате прогрессирования тяжелого злокачественного новообразования 4 стадии. Однако факт оказания медицинской помощи с многочисленными дефектами оказания медицинской помощи, нарушающими приказ МЗ РФ от 10.05.2017 №203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи» и Клинические рекомендации 2020, одобренными Научно-практическим Советом Минздрава РФ «Опухоли невыявленной первичной локализации» установлен надлежащими доказательствами. Доводы представителя ответчика об отсутствии причинно-следственной связи между действиями ответчика и наступившей смертью ФИО2 по мнению суда не являются основанием для отказа в исковых требованиях, поскольку требования истца о взыскании морального вреда основаны не только на факте смерти ее бабушки ФИО2, но и на факте некачественного оказания ей медицинской помощи.

Кроме того, принимая в качестве преюдициального значения вступившее в законную силу решение Арсеньевского городского суда <адрес> № от 13.01.2023г. по иску ФИО3 к КГБУЗ «<данные изъяты>» о взыскании морального вреда в связи с некачественно оказанной медицинской помощью, а также апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам <адрес>вого суда от ДД.ММ.ГГГГ по апелляционной жалобе главного врача КГБУЗ «<данные изъяты>» ФИО10, которыми был установлен факт оказания медицинской помощи с многочисленными дефектами во время ее стационарного лечения в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, исковые требования были удовлетворены частично, при этом суд указал, что дефекты оказания медицинской помощи при нахождении ФИО2 на стационарном лечении нарушающие приказ МЗ РФ от 10.05.2017 № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи» и Клинические рекомендации 2020, одобренные Научно-практическим Советом Минздрава РФ «Опухоли не выявленной первичной локализации», подтвержденные заключениями судебно-медицинских экспертиз, хотя и не состоят в прямой причинной связи с наступившими последствиями – смертью пациента, но не могут свидетельствовать о качественном оказании медицинской помощи, и отсутствии нравственных страданий истца – внучки пациента по поводу проведенного бабушке лечения.

Установление дефектов медицинской помощи на этапе стационарного лечения (не проведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий) причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, как потребителю медицинских услуг, так и его родственникам, что является основанием для компенсации морального вреда, кроме того наличие некачественности оказания медицинской помощи, констатирование проведенной по делу судебно-медицинской экспертизой по ряду пунктов, отраженных в выводах экспертного заключения, что само по себе в силу положений ст.19, ч. 2,3 ст.98 ФЗ от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан РФ» является обстоятельством, свидетельствующим о наличии оснований для компенсации морального вреда.

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их правовой взаимосвязи с нормами Конституции РФ, Семейного кодекса РФ, положениями статей 150,151 Гражданского кодекса РФ следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семенных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

Истцом (ФИО1) в материалы дела представлены: поздравительные открытки, фотографии, авиабилеты, из которых следует, что ФИО2 поздравляла внучку и ее родителей с праздниками, между собой они осуществляли авиаперелеты друг к другу в гости, а после смерти ФИО2 прилетали в <адрес> на похороны последней. Из представленных стороной истца документов суд усматривает наличие фактических близких родственных отношений, близкого общения, эмоциональной привязанности истца (ФИО1) к ее бабушке ФИО2, поддержание прочных родственных отношений при жизни последней.

Ввиду изложенного, с учетом принципа разумности и справедливости, учитывая, что выявленные нарушения оказания медицинской помощи не могли повлиять на исход заболевания, но были установлены, суд полагает, удовлетворить требования истца частично, взыскать с КГБУЗ «<данные изъяты>» в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в связи с некачественно оказанной медицинской помощью в размере 25000 рублей.

В соответствии со ст. 103 ГПК РФ, с ответчика подлежит взысканию государственная пошлина.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 194-198 ГПК РФ, суд

решил:

Исковые требования ФИО1 к Краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения «<данные изъяты>» о взыскании морального вреда в связи с некачественно оказанной медицинской помощью, - удовлетворить частично.

Взыскать с Краевого государственного бюджетного учреждения здравоохранения «<данные изъяты>» ОГРН №, ИНН № в пользу ФИО1, ИНН №, компенсацию морального вреда в размере 25000 (двадцать пять тысяч) рублей 00 копеек.

Взыскать с Краевого государственного бюджетного учреждения здравоохранения «<данные изъяты>», ОГРН № ИНН №, госпошлину в доход местного бюджета Арсеньевского городского округа в размере 300 (триста) рублей 00 копеек.

В остальной части исковых требований ФИО1, - отказать.

Решение может быть обжаловано в <адрес>вой суд через Арсеньевский городской суд в апелляционном порядке в течение месяца со дня изготовления мотивированного решения.

Судья                                                                                      Н.В. Жлобицкая

Мотивированное решение изготовлено – ДД.ММ.ГГГГ