Решение по делу № 22-420/2021 от 12.02.2021

Судья ФИО1 Дело № 22-0420/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Иваново 16 апреля 2021 года

Судебная коллегия по уголовным делам Ивановского областного суда в составе:

председательствующего Герасимовой С.Е.,

судей Кашеваровой А.В., Селезневой О.Н.,

при секретаре Кильчицкой М.А.,

с участием:

прокуроров Астафьева Р.Г., Краснова С.В.,

осужденного Мирова Д.Т., путем использования систем видеоконференцсвязи,

адвокатов Афонина А.А., представившего ордер № <данные изъяты> от 05 января 2021 года, Одинцовой А.М., представившей ордер № <данные изъяты> от 08 января 2021 года,

переводчика ФИО2,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного Мирова Д.Т. и в его интересах адвокатов Афонина А.А. и Одинцовой А.М. на приговор Ленинского районного суда города Иваново от 28 декабря 2020 года, которым

Миров Джурабек Тагойбекович, ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты>

осужден по п. «б» ч.3 ст.111 УК РФ к лишению свободы сроком на 6 лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Постановлено взыскать с осужденного Мирова Д.Т. в пользу Территориального фонда обязательного медицинского страхования Ивановской области 34636 рублей 95 копеек.

Заслушав доклад судьи Кашеваровой А.В. о содержании приговора и доводах апелляционных жалоб, мнения участников процесса, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Миров Д.Т. осужден за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предмета, используемого в качестве оружия, в отношении двух лиц, а именно за то, что 05 марта 2020 года в период с 19 часов до 21 часа 16 минут у <адрес> из личной неприязни, возникшей в ходе конфликта, умышленно ударил ножом, используемым в качестве оружия в грудь ФИО3, причинив потерпевшему тяжкий вред здоровью, опасный для жизни, в виде раны стенки груди справа, проникающей в правую плевральную полость с повреждением правого легкого, с кровоизлиянием в правую плевральную полость (гематоракс), наличием воздуха в окружающих рану мягких тканях (подкожная эмфизема), а также умышленно нанес удар ножом ФИО4 в грудь, причинив потерпевшему тяжкий вред здоровью, опасный для жизни, в виде раны правой боковой стенки груди, проникающей в правую плевральную и брюшную полости с повреждением диафрагмы, с кровоизлиянием в правую плевральную полость (гематоракс).

Осужденный Миров Д.Т. вину в совершении преступления не признал.

В апелляционной жалобе защитник осужденного - адвокат Афонин А.А. полагает, что в приговоре ряд выводов, имеющих существенное значение для дела, сделан с нарушением уголовного закона, судебное следствие проведено с обвинительным уклоном, назначенное наказание не отвечает принципам справедливости, соразмерности. Фактически обжалуемый судебный акт представляет собой ссылки на показания свидетелей, скопированные из обвинительного заключения, а также на процессуальные документы, перечисленные в обвинительном заключении, без должной правовой оценки указанных доказательств с учетом фактических обстоятельств дела. В обоснование жалобы приводит следующие доводы:

- уголовное дело не подлежало рассмотрению судом и подлежало возвращению прокурору в порядке ст.237 УПК РФ, поскольку как следует из обвинительного заключения, в ходе предварительного следствия ФИО2 был допрошен в качестве свидетеля обвинения и одновременно был допущен следователем в качестве переводчика. При этом показания ФИО2 приведены в обвинительном заключении среди иных доказательств виновности Мирова Д.Т. в инкриминируемом деянии, а сам он указан как свидетель обвинения в приложении к обвинительному заключению. Таким образом, переводчик ФИО2 являющийся свидетелем стороны обвинения, подлежал отводу в ходе как предварительного следствия, так и судебного следствия, в соответствии с ч.2 ст.69, п.1 ч.1 ст.61 УПК РФ;

- исходя из фактических обстоятельств, Миров Д.Т. фактически не был обеспечен переводчиком на стадии предварительного следствия, что является грубым нарушением действующего законодательства и является основанием для возвращения уголовного дела прокурору;

- указывая на то, что ФИО2 для подтверждения возможности участия в деле в качестве переводчика был допрошен, при допросе выяснялась квалификация ФИО2, его способности осуществлять надлежащий перевод, отсутствие профессиональных оснований для его отвода, как переводчика, чем подтверждено отсутствие заинтересованности ФИО2 в исходе дела, суд вышел за пределы своих полномочий, поскольку свидетель ФИО2 в судебном заседании по инициативе сторон не допрашивался, протокол допроса свидетеля ФИО2 в суде не оглашался, то есть суд фактически сослался на доказательства, которые в судебном заседании не исследовались;

- вывод суда о том, что показания переводчика ФИО2, оформленные на бланке допроса свидетеля, свидетельскими показаниями по сути не являются, является необоснованным, поскольку кроме использования бланка допроса свидетеля, ФИО2 указан следствием в обвинительном заключении, утвержденном органами прокуратуры, именно как свидетель обвинения, в обязательном приложении к обвинительному заключению списка лиц, подлежащих вызову в суд, ФИО2 также указан как свидетель;

- постановлением о назначении переводчика по делу от 06 марта 2020 года ( т.2 л.д.28) органами предварительного следствия Мирову Д.Т., не владеющему русским языком, назначается переводчик ФИО2, который свободно владеет <данные изъяты> языками и является лицом, заинтересованным в исходе дела; с учетом признания органами предварительного следствия ФИО2 лицом, заинтересованным в исходе дела, осуществление устного перевода в ходе следственных действий (допросов, очных ставок и т.д.), а также письменный перевод процессуальных документов указанным переводчиком противоречит требованиям УПК РФ, вследствие чего все процессуальные документы с участием переводчика являются недопустимыми доказательствами по делу;

- в приговоре отсутствует правовая оценка выраженного стороной защиты мнения о недопустимости ряда доказательств по делу, в частности: подписки о предупреждении переводчика об уголовной ответственности (т.2 л.д.29), которая заполнена с иными установочными данными и, следовательно, ФИО2 не был предупрежден за заведомо неправильный перевод в процессе предварительного следствия, что влечет необходимость признания всех процессуальных документов, составленных по итогам следственных действий с участием Мирова Д.Т. и ФИО2 недопустимыми доказательствами по делу;

- поскольку в постановлении о назначении переводчика свидетелю ФИО5 от 17 июля 2020 года ( т.2 л.д.92) указано на неполное владение свидетелем русским языком, необходимо признать недопустимыми доказательствами по делу все процессуальные документы (следственные действия), проведенные с участием указанного свидетеля без участия переводчика до 17 июля 2020 года, то есть до даты предоставления ему возможности давать показания и участвовать в следственных действиях с использованием родного языка;

- в постановлении о признании потерпевшим указано, что неустановленное лицо умышленно причинило вред здоровью гражданину ФИО3 путем нанесения ножевых ранений, но потерпевшим по делу признается иное лицо – ФИО4;

- оценка вышеперечисленных доводов защитника, свидетельствующих о существенных нарушениях уголовно-процессуальных норм, не нашла своего отражения в обжалуемом приговоре, что явно свидетельствует об отсутствии основополагающего принципа равноправия сторон, кроме того, отсутствие факта правового анализа заявленных ходатайств стороны защиты о признании недопустимыми ряда доказательств по делу, повлекло за собой существенное нарушение фундаментального права подсудимого на защиту;

- протокол предъявления лица для опознания от 17 июля 2020 года (т.2 л.д. 95-99), положенный в основу приговора, необходимо признать недопустимым доказательством, поскольку один из статистов являлся лицом иной национальности – ФИО6 – <данные изъяты>, для опознающего свидетеля ФИО7 эта разница очевидна, и вывод суда о том, что предъявляемые лица внешне сходны, является субъективным мнением судьи, чья национальность отличается от статистов, участвующих в опознании;

- в деле отсутствуют документы, а также свидетельства очевидцев, иных доказательств, свидетельствующих о причастности Мирова Д.Т. к совершению преступления, а перечисленные в приговоре в качестве доказательств виновности Мирова Д.Т. в совершении преступления: карты вызова скорой помощи ( т.2 л.д.239,240), протоколы осмотра места происшествия от 05 марта 2020 года ( т.1 л.д. 26-29), от 06 марта 2020 года (т.1 л.д.30-31, 33-36) сведений о причастности Мирова Д.Т. к преступлению не содержат; кроме того в ходе осмотра места происшествия от 25 апреля 2020 года ( т.1 л.д.37-42) зафиксирована обстановка помещения, не имеющего отношения к обстоятельствам преступления, поскольку изъятый нож не имеет отношения к обсуждаемым событиям, так как было установлено, что нож Миров Д.Т. у контролера общежития не забирал, это сделало лицо не установленное и не опрошенное как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании. Согласно показаниям свидетеля ФИО8, оглашенным в судебном заседании, указанный нож у неё забрал ФИО9 05 марта 2020 года примерно в 21 час 00 минут, то есть уже после событий произошедшей драки. Кроме того, проведенными экспертными исследованиями не представилось возможным установить, что именно этим ножом были нанесены ранения потерпевшим;

- указанные в приговоре заключение биологической судебном экспертизы № <данные изъяты> от 17 июля 2020 года ( т.1 л.д.182-185), заключение эксперта № <данные изъяты> от 15 сентября 2020 года (т.1 л.д.209-212), заключения медицинских судебных экспертиз ( т.1 л.д.229-236, 245-253), протоколы осмотра предметов от 20 мая 2020 года ( т.2 л.д.1-4); протокол осмотра предметов от 24 сентября 2020 года ( т.2 л.д.5-13, 21-22); заключение эксперта № <данные изъяты> от 10 июля 2020 года ( т.1 л.д.193); протокол осмотра предметов от 23 сентября 2020 года (т.2 л.д.14-20, 21-24); постановление и протокол выемки от 06 марта 2020 года (т.2 л.д.47-50, 51-55,) не свидетельствуют о причастности Мирова Д.Т. к совершенному преступлению;

- показания большей части свидетелей (ФИО8, ФИО 10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20) не подтверждают факта нанесения потерпевшим ножевых ударов именно Мировым Джурабеком Тагойбековичем, и не могут быть признаны доказательствами его виновности;

- показания свидетелей ФИО21, ФИО22 – сотрудников скорой медицинской помощи в полном объёме подтверждают версию о том, что потерпевшим сразу после конфликта не было известно, что именно Миров Д.Т. нанес им ножевые ранения;

- потерпевший ФИО4 в своих показаниях, данных как в стадии предварительного следствия, так и в судебном заседании, не указывает на Мирова Джурабека, как на лицо, нанесшее удары ножом ему, а также потерпевшему ФИО3. Этот факт подтверждается и его заявлением, в котором он просит привлечь к ответственности троих братьев <данные изъяты> и двух неизвестных, а не конкретно Мирова Джурабека. ФИО4 говорит о том, что видел, как ФИО23 перед дракой достал из кармана какой- то предмет и передал его ФИО24. Кроме того, указанный потерпевший подтверждает, что на момент самой потасовки и нанесения ему удара ножом, в драке принимало участие большое количество народу, в частности, помимо осужденного, там же находился и его брат ФИО24. По итогам предъявления в ходе допроса потерпевшему фотографии ФИО24, имеющейся в материалах дела, ФИО4 опознал лицо, которому ФИО23 передал какой-то предмет перед началом драки;

- свидетель ФИО7 как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании пояснил, что лично не видел как Миров Д.Т. нанес ножевое ранение его брату ФИО4 и ФИО3, ему это известно со слов брата ФИО5. В судебном заседании пояснил, что в ходе возникшей потасовки он дрался с Джурабеком, при этом непосредственно в драке принимал участие ФИО24, который бегал среди дерущихся. На фотографии ФИО24, имеющейся в материалах дела и предъявленной в ходе допроса свидетелю, последний опознал лицо, которое бегало вокруг участников драки. Относительно своего разговора с ФИО5, свидетель пояснил, что брат сказал ему о том, что удар ножом нанес кто-то из двух братьев ФИО23. Кроме того, свидетель ФИО7 пояснил, что в ходе допросов на предварительном следствии перепутал братьев <данные изъяты> Джурабека и ФИО24, поскольку они очень похожи, у них были одинаковые прически, было темно;

- свидетель ФИО5 в ходе предварительного следствия указывал на то, что именно Джурабек нанес удары ножом потерпевшим. Вместе с тем, в ходе допроса непосредственно в судебном заседании свидетель пояснил, что в ходе проведения следственных действий он не был уверен, что ножевые ранения нанес именно Миров Джурабек, просто задержали только его и показывали свидетелю только его. ФИО5 пояснил, что и на момент его допроса в судебном заседании он не знает, кто именно – Джурабек или ФИО24 нанес удары ножом. При предъявлении свидетелю фотографии ФИО24 из материалов уголовного дела, ФИО5 пояснил, что этот человек больше похож на того, кто наносил удары ножом;

- потерпевший ФИО3 пояснил, что претензий к Мирову не имеет, поскольку тот не совершал в отношении него каких-либо действий, нанесших урон последнему. Кроме того, потерпевший говорит о том, что видел у кого-то из участников драки в руках нож, но с уверенностью утверждает, что это был не Джурабек. Согласно показаниям ФИО3, ранее его действительно допрашивали сотрудники полиции, но это было сразу после операции, он находился под действием наркоза, большей части того, как происходил допрос, он не помнит, но помнит, что полицейские показывали ему фотографию Мирова Джурабека, он сразу ответил им, что не этот человек нанес ножевое ранение. После того, как его здоровье поправилось, он сразу дал показания по существу произошедшего, в частности уже 10 марта 2020 года его опрашивал защитник Мирова Д.Т. – адвокат ФИО25, и он в ходе опроса пояснил, что Миров Джурабек не ударял его ножом, а также ФИО4, поскольку в тот момент, когда он (ФИО3) почувствовал резкую боль, как впоследствии оказалось от удара ножом, Джурабек находился от него на расстоянии 3 метров. Кроме того, потерпевший заявил суду, что после произошедших событий на него вышел средний брат осужденного – ФИО24, который предложил ему свой автомобиль <данные изъяты> в качестве возмещения причиненного вреда. В ходе допроса потерпевшему ФИО3 была предъявлена фотография ФИО24, имеющаяся в материалах дела, по итогам осмотра которой ФИО3 пояснил, что на снимке изображен средний брат – ФИО24, возможно нож был у этого человека, но точно не помнит, но именно этот человек отдал ему свой автомобиль в счет возмещения нанесенного вреда здоровью;

- допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО23 пояснил, что в ходе драки видел своего брата Джурабека, который дрался с ФИО7, что также подтверждается показаниями ФИО7. Считает, что удары ножом потерпевшим нанес его средний брат ФИО24, поскольку сразу после описываемых событий ФИО24 срочно выехал в <данные изъяты> не объяснив причину отъезда. Кроме того, ему известно, что ФИО24 отдал свой автомобиль <данные изъяты> одному из потерпевших в качестве возмещения вреда, что, по мнению свидетеля, свидетельствует о том, что ФИО24 чувствует себя виноватым;

- показания всех ключевых свидетелей по делу обоснованно вызывают объективные сомнения в виновности Мирова Д.Т., которые не истолкованы судом в его пользу в соответствии с положениями ст.14 УПК РФ;

- отсутствие объективного исследования на стадии предварительного следствия в большей степени, по мнению защиты, помешало суду поставить законный и обоснованный приговор по делу, что подтверждается неоднократно вносимыми в адрес следственных органов прокуратурой Ленинского района г.Иваново требований об устранении нарушений федерального законодательства;

- убедительных доказательств виновности Мирова Д.Т. материалы дела не содержат, в драке участвовало определенное количество человек, чье местонахождения установить для следствия не представляло никакого труда, вместе этого, следственные органы с самого начала расследования выбрали себе «сакральную жертву» - Мирова Джурабека Тагойбековича, и все процессуальные действия, порой бесполезные и пустые, крутились вокруг него. Необоснованно определив виновность Мирова Д.Т. на самых ранних стадиях расследования, следственные органы просто прекратили работу по установлению местонахождения иных участников драки, их допросам, выяснению всех обстоятельств, имеющих существенное значение по делу;

- весь период предварительного следствия сторона защиты в своих письменных ходатайствах неоднократно настаивала на проведении объективного расследования, фактически выполняла за следствие работу: направляла следователю адреса, телефоны участников конфликта (свидетелей по делу), что подтверждается исследованными в судебном заседании ходатайствами, требовала от правоохранительных органов допросить указанных лиц, просило запросить видеозаписи с камер наружного наблюдения, которые в изобилии имеются рядом с местом преступления, истребовать сведения об абонентских соединениях участников конфликта, назначить и провести судебно-психофизиологические экспертизы с использованием полиграфа, как обвиняемому, так и свидетелем по делу в связи с наличием в их показаниях существенных противоречий, но постоянно получала немотивированные отказы;

- следствием не предпринято вообще никаких действий по установлению местонахождения и допросу среднего брата – ФИО24, несмотря на то, что исходя из фактических обстоятельств произошедшего имеются основания полагать, что удары ножом потерпевшим были нанесены именно ФИО24, тут и визуальная похожесть с подсудимым, и непосредственное его участие в потасовке, и бегство из <данные изъяты> практически на следующий день после драки, и его чувство вины, подтверждающееся решением вопроса о заглаживании вреда потерпевшему ФИО3 путем передачи ему своего автомобиля;

- неоднократно стороной защиты заявлялись ходатайства об установлении местонахождения ФИО24, в том числе, в <данные изъяты>, путем направления соответствующего запроса в Управление по вопросам миграции – ведомство такими сведениями располагающее, о направлении поручения правоохранительным органам <данные изъяты> для проведения допроса ФИО24 по месту его жительства (соответствующие международные договоры о сотрудничестве <данные изъяты> также имеются), но ни одного действия, направленного на установление истины, не было принято в ходе предварительного следствия.

Просит отменить приговор в отношении Мирова Д.Т., оправдать его по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч.3 ст.111 УК РФ.

В апелляционной жалобе защитник осужденного - адвокат Одинцова А.М. выражает несогласие с приговором и просит его отменить как незаконный и необоснованный, ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, существенным нарушением уголовно-процессуального закона. В обосновании жалобы приводит следующие доводы:

- в основу приговора положены недопустимые доказательства: протоколы допроса подсудимого и очных ставок (т.2 л.д.43-46, 100-104, 105-107, 108-110, 111-114) с участием переводчика ФИО2, поскольку данное лицо было допрошено в качестве свидетеля и указано как свидетель обвинения в обвинительном заключении. Таким образом, ФИО2 в соответствии с ч.2 ст.69, п.1 ч.1 ст.61 УК РФ не может принимать участие в производстве по уголовному делу, в связи с чем подлежал отводу; а также необходимо признать в качестве недопустимых доказательств протоколы допроса свидетеля ФИО5 (т.1 л.д.102-105, 106-108) до назначения ему переводчика 17 июля 2020 года, поскольку следствием установлено, что он не в полной мере владеет русским языком, в связи с чем ему и был назначен переводчик;

- выводы суда не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании, а именно: исследованные в ходе судебного разбирательства доказательства: показания свидетелей и материалы дела подтверждают лишь факт нанесения телесных повреждений потерпевшим ФИО4 и ФИО3, но доказательств того, что именно Миров Джурабек Тагойбекович нанес ножевые ранения потерпевшим в ходе конфликта, произошедшего 05 марта 2020 года, представлено не было. Кроме того, сами потерпевшие в судебном заседании указывают, что повреждения нанесены другим лицом. Потерпевший ФИО3 как на предварительном следствии, так и в судебном заседании говорит о том, что претензий к Мирову Джурабеку не имеет, в момент удара подсудимый находился на расстоянии более трех метров от него, а первичные показания давал в больнице, находясь под наркозом ( т.2 л.д.105-107), к тому же, потерпевший отказался от искового заявления, что свидетельствует об отсутствии каких-либо претензий к Мирову:

- уголовное дело рассмотрено судом необъективно, с нарушением принципа презумпции невиновности обвиняемого и беспристрастности суда, поскольку версия обвинения об обстоятельствах происшествия и причастность к ним Мирова, противоречит фактическим обстоятельствам дела и выстроена только на показаниях потерпевших, допрошенных в ходе предварительного расследования, где они ссылаются на то, что в ходе словесной ссоры, переросшей в обоюдную драку младший брат ФИО23 побежал вокруг всех дерущихся, сзади подбежал к ФИО4, а затем к ФИО3 Данная версия не может быть положена в основу обвинения, так как у ФИО23 два младших брата, однако предварительное следствие было направлено только в отношении одного из них. Более того, данная версия не нашла своего объективного подтверждения ни в показаниях свидетелей обвинения, ни в иных, представленных стороной обвинения в качестве доказательств документах;

- суд первой инстанции допустил необъективность при оценке доказательств, отдав предпочтение доказательствам стороны обвинения, а также необоснованно отверг доказательства стороны защиты и показания потерпевших, которые сами по своей инициативе заявили суду о непричастности подсудимого к инкриминируемому деянию.

Поскольку все сомнения не истолкованы в силу положений ст.14 УПК РФ и ч.3 ст.49 Конституции РФ в пользу Мирова Д.Т., просит приговор суда отменить, оправдать Мирова Д.Т. в инкриминируемом ему деянии в связи с его непричастностью к совершению преступления.

Осужденный Миров Д.Т. в апелляционной жалобе выражает несогласие с приговором суда, полагает, что назначив ему наказание с применением положений ч.1 ст.62 УК РФ, суд назначил ему наказание, которое является близким к максимальному с учетом 2/3 от санкции статьи ч.3 ст.111 УК РФ, при этом суд не мотивировал, почему назначил чрезмерно суровое наказание. Просит приговор суда изменить, смягчить назначенное наказание.

В судебном заседании осужденный Миров Д.Т. и его защитники- адвокаты Афонин А.А., Одинцова А.М. доводы апелляционных жалоб поддержали, высказали единую позицию о недоказанности вины Мирова Д.Т. в совершении преступления, необходимости отмены приговора суда и оправдании Мирова Д.Т. в связи с непричастностью его к совершению преступления. Дополнительно указали на то, что судом существенно нарушены требования УПК РФ, так как потерпевшие не участвовали в прениях, и они не смогли довести до суда свою позицию о невиновности Мирова Д.Т., которая могла существенно повлиять на выводы суда о виновности Мирова Д.Т. в совершении преступления. Кроме того, с Мирова Д.Т. судом необоснованно взыскано в пользу Территориального фонда обязательного медицинского страхования Ивановской области стоимость лечения ФИО4, поскольку в соответствии с ч.2 ст.31 ФЗ «Об обязательном медицинском страховании РФ» предъявление претензии к лицу, причинившему вред здоровью застрахованного лица в порядке возмещения расходов на оплату оказанной медицинской помощи страховой медицинской организацией, Федеральным фондом осуществляется на основании результатов проведения экспертизы качества медицинской помощи, оформленных соответствующим актом, который в материалах дела отсутствует.

Прокурор Астафьев Р.Г. просил оставить приговор суда без изменения, апелляционные жалобы стороны защиты – без удовлетворения.

Доказательства, исследованные судом первой инстанции, приняты судебной коллегией без проверки в соответствии с ч. 7 ст. 389. 13 УПК РФ.

Проверив материалы уголовного дела и судебное решение, обсудив доводы апелляционных жалоб, дополнительные пояснения участников процесса, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Вопреки доводам стороны защиты, выводы суда о виновности Мирова Д.Т. в совершении преступления, за которое он осужден, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на совокупности всесторонне, полно и объективно исследованных в судебном заседании и подробно приведённых в приговоре доказательств, сомнений не вызывают.

Как следует из исследованных судом первой инстанции материалов дела, в конфликте с одной стороны принимали участие три брата <данные изъяты>: старший из братьев по возрасту ФИО23 (которого участники конфликта также называют ФИО23), средний из братьев ФИО24 ( которого участники конфликта называют также ФИО24, ФИО24), а также младший из братьев по возрасту- Миров Джурабек Тагойбекович. С другой стороны принимали участие ФИО4: ФИО4, ФИО7, ФИО5 и ФИО3.

Как следует из материалов уголовного дела, выводы суда первой инстанции о виновности осужденного основаны на надлежаще исследованных в судебном заседании доказательствах, должный анализ и правовая оценка которых приведены в приговоре, в частности, вина Мирова Д.Т. в совершении преступления, за которое он осужден подтверждается:

- показаниями свидетеля ФИО5, данными в стадии предварительного следствия и в ходе очной ставки с осужденным Мировым Д.Т., из которых следует, что 05 марта 2020 года он вместе со своими братьями и другом ФИО3 приехал на встречу с ФИО24. ФИО24 приехал вместе, как впоследствии он узнал, со своим братом и с ранее неизвестными ему (ФИО5) лицами в количестве примерно 8 человек. Брат ФИО24 отвел его брата ФИО4 в сторону для того, чтобы лично поговорить. В какой-то момент он увидел, что брат ФИО24 с его братом начали драться, после чего он вместе с людьми, которые приехали с ним, побежали в их сторону. ФИО24 и его люди также побежали в их сторону. Между всеми участниками началась массовая драка. Его брат ФИО7 дрался с ФИО24 Со стороны кафе <данные изъяты> выбежал младший брат ФИО23, с которым у него была очная ставка, подбежал с ФИО3 и нанес ему удар правой рукой, в которой у него был нож, в область грудной клетки справа, а потом подбежал к его брату ФИО4, также нанес ножом удар в область ребер справа, после чего убежал. Увидев это, друзья ФИО24 разбежались в разные стороны. В руках у ФИО24 он видел палку, похожую на биту. В ходе проведения очной ставки ФИО5 указал на Мирова Д.Т. как на лицо, которое нанесло удары ножом ФИО4 и ФИО3 ( т.1 л.д.102-105, 106-108, т.2 л.д.111-114);

- показаниями ФИО7, данными в стадии предварительного следствия, о том, что на встречу приехали люди, которые представились братьями – старший ФИО23, среднего звали ФИО24, младший брат не представлялся, были еще двое, которых он не знает. ФИО23 и его брат отошли разговаривать. Рука у ФИО23 была в кармане куртки, он предположил, что у него там было какое-то орудие, поскольку видел такую позицию у людей не один раз. У ФИО23 произошел конфликт с братом, у них началась драка, и на помощь ФИО23 подбежал ФИО24 Они также направились в сторону драки. Они окружили ФИО23 и ФИО4 Он (ФИО7) дрался с ФИО24 а его (ФИО4) младший брат ФИО5 и ФИО3 стояли с другой стороны. Он видел, как младший брат ФИО23 побежал вокруг дерущихся и сзади подбежал к ФИО3, а потом к его брату ФИО4, после чего убежал. После этого ФИО24 ударил его ногой в шею, он отвлекся и закричал. ФИО4 подбежал к нему и стал ему помогать. Они попытались догнать младшего брата ФИО23, но тот убежал, сел в машину желтого цвета. ФИО5 сообщил, что ФИО3 и брату ФИО4 нанес удар младший брат ФИО23. ФИО5 также видел нож в руке младшего брата. Примерно через месяц после случившегося ФИО23 звонил его брату ФИО4, извинялся за случившееся, пояснил, что у него с собой был нож, но он его передал младшему брату, когда пошел разговаривать с ФИО4 ( т.1 л.д.87-89);

- показаниями потерпевшего ФИО3, данными в стадии предварительного следствия 06 марта 2020 года, из которых следует, что когда ФИО4 разговаривал с неизвестным мужчиной, у брата данного мужчины он видел нож. Мужчина, который держал нож, также из <данные изъяты> волосы средней длины, на вид 20 лет, среднего телосложения, именно он впоследствии и ударил его имеющимся у него ножом. В определенный момент ФИО4 и один из молодых людей, которые пришли с ними на встречу начали конфликтовать, стала завязываться потасовка. Он подошел к ним, чтобы их разнять, и в этот момент ему нанес сзади удар ножом один из тех, кто пришел к ним на встречу, у которого в руке был нож. Насколько ему известно, тот, кто ударил его и ФИО4 ножом был братом того человека, который был должен денег ФИО4 (т.1 л.д.51-54, 55-59);

- показаниями потерпевшего ФИО4, данными в стадии предварительного следствия, о том, что он со старшим братом ФИО24- ФИО23 отошли поговорить сзади кафе. Перед тем как отойти, ФИО23 отдал кому то нож. После этого старший брат его ударил, он (ФИО4) ударил его в ответ, между ними завязалась драка. Он упал на землю, ФИО23 также. Он лежал сверху и пытался удержать его, чтобы тот не наносил ему удары. ФИО23 крикнул остальных, остальные подбежали и напали на него. Удары ему приходились по всему телу: по голове, по груди, спине и ногам. Брат и ФИО3 пытались вытащить его из драки. Когда он попытался удержать ФИО23, кто-то сзади нанес ему удар под ребро, он почувствовал головокружение и упал на землю, почувствовал сильную физическую боль. После нанесения ему удара <данные изъяты> и двое незнакомых ему людей убежали. Он увидел, что ФИО3 также ударили. После этого его в госпиталь отвез брат. Во время драки он видел рядом с собой Мирова Джурабека, уверен, что тот наносил ему удары, но наносил ли ему ножевое ранение, не знает ( т.1 л.д.69-71, т.2 л.д.108-110);

- протоколомпредъявления лица для опознания от 17.07.2020 года, в ходе которого ФИО7 опознал Мирова Джурабека Тагойбековича как человека, который присутствовал во время драки у кафе <данные изъяты> который нанес удары его брату ФИО4 и ФИО3 ( т.2 л.д.95);

- заключением эксперта № <данные изъяты> от 14 июля 2020 года, согласно которому у ФИО3 имелась рана стенки груди справа, проникающая в правую плевральную полость с повреждением правого легкого, с кровоизлиянием в правую плевральную полость (гематорокс), наличием воздуха в окружающих рану мягких тканей (подкожная эмфезема), которая являлась опасной для жизни, и по этому признаку относится к категории повреждений, причинивших тяжкий вред здоровью ( т.1 л.д.230-235);

- заключением эксперта № <данные изъяты> от 13 июля 2020 года, согласно которому у ФИО4 имелась рана правой боковой стенки груди, проникающая в правую плевральную и брюшную полости с повреждением диафрагмы, с кровоизлиянием в правую плевральную (гематоракс) полость, которая являлась опасной для жизни, и по этому признаку относится к категории повреждений, причинивших тяжкий вред здоровью ( т.1 л.д.246-252);

- протоколами осмотра вещественных доказательств и другими доказательствами, подробно изложенными в приговоре.

Вопреки доводам стороны защиты, суд в соответствии с требованиями ст.ст. 87, 88 УПК РФ проверил все представленные сторонами доказательства с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, и в совокупности обоснованно признал их достаточными для разрешения уголовного дела по существу.

Оценка доказательств произведена судом в соответствии с требованиями статей 17,88 УПК РФ.

Судом первой инстанции проанализированы и оценены показания потерпевшего ФИО3, свидетелей ФИО5, ФИО7, данные ими как в стадии предварительного следствия, так и в судебном заседании, а также причина их изменения. Суд обоснованно пришел к выводы о достоверности показаний потерпевшего ФИО3, данных им в стадии предварительного следствия 06 марта 2020 года ( т.1 л.д.51-54, 55-59), показаний свидетеля ФИО5, данных им в стадии предварительного следствия и при проведении очной ставки с Мировым Д.Т. 17 июля 2020 года ( т.2 л.д.111-114), а также показаний свидетеля ФИО7, данных им в стадии предварительного следствия (т.1 л.д.83-86, 87-89), поскольку эти показания согласуются между собой, а также подтверждаются другими доказательствами.

Так, в стадии предварительного следствия и при проведении очной ставки с Мировым Д.Т. свидетель ФИО5 прямо указал на Мирова Джурабека Тагойбековича, как на человека, который нанес ножевые ранения ФИО4 и ФИО3 ( т.2 л.д.111-114).

Эти показания свидетеля ФИО5 подтверждаются показаниями свидетеля ФИО7, данными им в стадии предварительного следствия, в том числе, при проведении очной ставки с Мировым Д.Т., который пояснил, что видел, как младший брат ФИО23 побежал вокруг дерущихся и сзади подбежал к ФИО4, а затем к ФИО3, и убежал ( т.1 л.д. 87-89). Кроме того, при предъявлении Мирова Д.Т. для опознания свидетелю ФИО7, последний опознал Мирова Д.Т. который присутствовал во время драки у кафе и нанес удары его брату ФИО4 и ФИО3 (т.2 л.д.95). При этом свидетель ФИО7 в стадии предварительного следствия утверждал, что во время нанесения младшим братом ФИО23 ударов ФИО4 и ФИО3, он (ФИО7) дрался с ФИО24 который ударил его ногой в шею. То есть свидетель ФИО7 фактически указывал на невозможность нанесения потерпевшим ударов ножом ФИО24, так как в момент нанесения потерпевшим ударов ФИО24 дрался непосредственно с ним.

Также свидетель ФИО7 пояснил, что со слов брата ФИО5 он знает, что последний видел нож в руке младшего брата ФИО23, и удар ножом ФИО3 и брату ФИО4 нанес самый младший брат ФИО23, то есть Миров Джурабек Тагойбекович (т.1 л.д.87-89).

Кроме того, эти показания согласуются с показаниями потерпевшего ФИО3, который пояснил, что он видел нож у брата мужчины, с которым разговаривал ФИО4, человек был ростом около 180 см, на вид 20 лет, который впоследствии и ударил его ножом ( т.1 л.д.51-54, 55-59).

Оценив указанные доказательства в совокупности, суд обоснованно признал показания потерпевшего ФИО3, а также свидетелей ФИО7 и ФИО5, данные в стадии предварительного следствия, в качестве достоверных и допустимых доказательств, а изменении ими показаний в судебном заседании как попытку помочь Мирову Д.Т. избежать ответственности за содеянное.

Доводы потерпевшего ФИО3 о плохом самочувствии во время допросов 06 марта 2020 года, в также доводы стороны защиты о необходимости признания показаний, данных потерпевшим ФИО3 в стадии предварительного следствия 06 марта 2020 года (т.1 л.д.51-54, 55-59), недостоверными доказательствами в связи с плохим самочувствием потерпевшего, являются необоснованными, поскольку потерпевший ФИО3 при допросе пояснил, что самочувствие у него в норме, давать показания он может (т.1 л.д.51-54), кроме того, из сообщения главного врача <данные изъяты> следует, что согласно дневнику от 06 марта 2020 года ( медицинская карта стационарного больного № <данные изъяты>) состояние ФИО3 было удовлетворительным, сознание ясное. Ухудшения от 06 марта 2020 года в периоды с 13:10 до 14:00 и с 17:00 до 17:10 не зафиксировано.

Доводы стороны защиты о необходимости признания протокола предъявления лица для опознания от 17 июля 2020 года ( т.2 л.д. 95-99) недопустимым доказательством, поскольку один из статистов являлся лицом иной национальности – ФИО6, являлись предметом проверки и оценки судом первой инстанции, эти доводы были обоснованно отвергнуты с приведением мотивов, с которыми судебная коллегия согласна, поскольку в соответствии с ч.4 ст.193 УПК РФ лицо предъявляется для опознания вместе с другими лицами, по возможности внешне сходными с ним. Общее число лиц, предъявляемых для опознания, должно быть не менее трех. Данное требование закона было выполнено. Лица, предъявляемые свидетелю ФИО7 на опознание, были внешне схожи между собой. Осмотрев фототаблицу к протоколу предъявления для опознания, судебная коллегия убедилась, что предъявляемые ФИО7 лица были внешне вхожи между собой. Нормы ст.193 УПК РФ не требуют предъявление лица для опознания в составе лиц лишь одной национальности.

Доводы стороны защиты о необходимости признания показаний свидетеля ФИО5, данных им в стадии предварительного следствия ( т.1 л.д.102-105, 106-108), недопустимыми доказательствами в связи с отсутствием переводчика, являются необоснованными. В ходе проведения допроса в стадии предварительного следствия 06 марта 2020 года у свидетеля ФИО5 выяснялось владение им русским языком, разъяснялось право давать показания на родном языке или языке, которым владеет, а также право пользоваться услугами переводчика бесплатно. Свидетель ФИО5 пояснил, что русским языком он владеет в полном объёме и в услугах переводчика не нуждается (т.1 л.д.102-105). Кроме того, при проведении очной ставки с обвиняемым Мировым Д.Т. в стадии предварительного следствия уже с участием переводчика ( т.2 л.д.111-114) свидетель ФИО5 дал показания, аналогичные данным им ранее без участия переводчика, в связи с чем судебная коллегия приходит к выводу о том, что давая показания 06 марта 2020 года и 11 июля 2020 года, свидетель ФИО5 владел русским языком в достаточной степени, понимал задаваемые ему вопросы, мог излагать свои показания на русском языке, а также лично прочитал свои показания, изложенные на русском языке. То, что в дальнейшем ФИО5 пожелал дать показания на родном языке не ставит под сомнение его первые показания. В связи с чем, нет оснований для признания его показаний, данных в стадии предварительного следствия, недопустимыми доказательствами.

Различное указание свидетелями анкетных данных братьей <данные изъяты> – ФИО23 (ФИО23), ФИО24 (ФИО24, ФИО24 не влияет на правильность выводов суда первой инстанции.

Доводы стороны защиты о необходимости возвращения уголовного дела прокурору в связи с нарушением права Мирова Д.Т. на защиту, выразившемся в не обеспечении переводчика в стадии предварительного следствия, были предметом проверки суда первой инстанции, и были обоснованно отвергнуты с приведением мотивов, с которыми судебная коллегия согласна, поскольку все следственные действия в стадии предварительного следствия были проведены с участием переводчиков ФИО2 и ФИО26, которые владеют русским и таджикским языками, и были предупреждены об уголовной ответственности за заведомо ложный перевод.

В соответствии с ч.1 ст.56 УПК РФ свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое вызвано для дачи показаний.

Как следует из исследованных материалов дела, ФИО2 какие-либо фактические обстоятельства дела известны не были, и об обстоятельствах дела он показаний не давал, а был приглашен для осуществления перевода Мирову Д.Т., который не в достаточной степени владеет русским языком. При этом, ни в стадии предварительного следствия, ни в судебном заседании Миров Д.Т. и его защитники Афонин А.А. и Одинцова А.М. отводов переводчику ФИО2 не заявили, не заявили отвода переводчику участники процесса и в суде апелляционной инстанции. Осужденный Миров Д.Т. никаких претензий по качеству перевода, осуществляемого ФИО2, не предъявлял. Указание в постановлении от 06 марта 2020 года (т.2 л.д.28) на заинтересованность ФИО2 в исходе дела противоречит фактическим обстоятельствам и является технической ошибкой, так как никакой заинтересованности в исходе дела переводчик ФИО2 не имеет, не заявляла о заинтересованности ФИО2 в исходе дела и сторона защиты, данное ошибочное указание в постановлении следователя не является основанием для его отвода. Кроме того, указание в обвинительном заключении ФИО2 как свидетеля обвинения, когда таковым ФИО2 не является, также не является основанием для его отвода. Неверное указание следователем отчества переводчика (ФИО2 вместо ФИО23) в подписке о предупреждении об уголовной ответственности за заведомо ложный перевод ( т.2 л.д.29), является технической ошибкой и не влияет на законность участия ФИО2 в качестве переводчика, поскольку в данной подписке стоит подпись именно ФИО2, который и был предупрежден об уголовной ответственности за заведомо ложный перевод, что не оспаривается стороной защиты.

Вместе с тем, следует исключить из описательно-мотивировочной части приговора на листе 9 в абзаце 7 ссылку на показания переводчика ФИО2, данные в стадии предварительного следствия ( т.2 л.д.30-31) и все выводы по ним, поскольку в судебном заседании указанные показания не исследовались. Исключение указанных показаний переводчика ФИО2 не влияет на правильность выводов суда относительно соблюдения права Мирова Д.Т. на пользование услугами переводчика в стадии предварительного следствия и в судебном заседании.

Поскольку ФИО4 05 марта 2020 года был причинен тяжкий вред здоровью, опасный для жизни, постановлением следователя от 06 марта 2020 года он обоснованно признан потерпевшим, поскольку ему причинен физический вред ( т.1 л.д.63-64).

Передача автомобиля ФИО24 потерпевшему ФИО3 не свидетельствует о невиновности Мирова Джурабека Тагойбековича в совершении преступления, это обстоятельство учтено в качестве обстоятельства, смягчающего наказание Мирову Д.Т. О том, что к причинению телесных повреждений ФИО4 и ФИО3 причастен ФИО24 свидетели ФИО7 и ФИО5 стали говорить лишь в судебном заседании, а потерпевший ФИО3 – после передачи ему автомобиля и отъезда ФИО24 за пределы <данные изъяты>. Суд первой инстанции в приговоре указал, почему он признает данные показания, а также показания свидетеля ФИО23 недостоверными с приведением мотивов. С мотивами принятого судом решения судебная коллегия согласна.

Таким образом, проанализировав все доказательства с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, суд первой инстанции обоснованно признал их достаточными для признания Мирова Д.Т. виновным в совершении инкриминируемого ему преступления.

Иные доводы, указанные в жалобах стороны защиты, не влияют на правильность выводов суда первой инстанции относительно доказанности виновности осужденного в инкриминируемом ему преступлении.

Доводы стороны защиты о невиновности осужденного Мирова Д.Т. направлены на переоценку тех же доказательств в пользу осужденного. Оценка судом приведенных выше и иных представленных сторонами доказательств дана судом верно с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности, является объективной.

С учетом изложенного, установленные судом фактические обстоятельства совершенного Мировым Д.Т. преступления подтверждаются совокупностью доказательств, и его действия верно квалифицированы по пункту «б» части 3 статьи 111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предмета, используемого в качестве оружия, в отношении двух лиц. Обоснование данной квалификации подробно приведено в приговоре и является правильным.

Назначенное Мирову Д.Т. наказание отвечает требованиям ст.ст.6, 60 УК РФ, является справедливым, соразмерным содеянному и данным о его личности. Нарушений норм материального права при определении вида и размера наказания судом первой инстанции не допущено. Все обстоятельства, имеющие правовое значение при определении вида и размера наказания, судом по делу учтены.

При назначении наказания суд учитывал характер и степень общественной опасности совершенного преступления, его личность, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Определяя характер и степень общественной опасности совершенного преступления, суд, в соответствии с разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015 гола № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» учел направленность деяния на охраняемые уголовным законом социальные ценности и причиненный им вред, характер и размер наступивших последствий, указал на то, что в силу положений ст.ст.2 и 41 Конституции Российской Федерации жизнь и здоровье граждан являются высшей социальной ценностью общества, охрана этих благ от преступных посягательств составляют одну из важнейших задач государства; последствием совершенного им преступления явилось причинение тяжкого вреда здоровью двум потерпевшим.

Выводы суда, при определении меры наказания осужденному, надлежащим образом мотивированы в приговоре, и судебная коллегия с ними согласна.

Мотивы, по которым суд пришел к выводу о необходимости назначения осуждённому наказания в виде лишения свободы, в приговоре приведены и с учетом характера и степени общественной опасности совершенного особо тяжкого преступления против жизни и здоровья человека являются убедительными.

Учтено при назначении наказания и смягчающее наказание обстоятельство, предусмотренное п. «к» ч.1 ст.61 УК РФ – добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления потерпевшему ФИО3

Обстоятельств, не признанных судом смягчающими, в нарушение требований закона, не усматривается и в апелляционных жалобах не приведено.

Не установив обстоятельств, отягчающих наказание Мирова Д.Т., суд, признав в качестве смягчающего наказание обстоятельства, предусмотренное п. «к» ч.1 ст.61 УК РФ, обоснованно назначил наказание с учетом положений ч.1 ст.62 УК РФ.

При назначении срока наказания суд первой инстанции обоснованно учел наличие признанного судом обстоятельства, смягчающего наказание Мирову Д.Т., отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание, удовлетворительные и положительные характеристики осужденного, мнение потерпевших, у которых отсутствовали претензии к осужденному, пришел к обоснованному выводу о возможности назначения Мирову Д.Т. наказания не в максимальном размере с учетом положения ч.1 ст.62 УК РФ.

Исключительных обстоятельств, которые по смыслу уголовного закона существенно уменьшали бы степень общественной опасности совершенного преступления и позволяли применить положения ст.64 УК РФ, судом обоснованно не установлено. Не усматривает таких оснований и судебная коллегия.

Принимая во внимание совершение осужденным особо тяжкого преступления против жизни и здоровья человека, обстоятельства совершения указанного преступления и личность осужденного; судебная коллегия соглашается с выводом суда об отсутствии основания для применения в отношении Мирова Д.Т. условного осуждения.

С учетом фактических обстоятельств совершения преступления и степени его общественной опасности, суд первой инстанции обоснованно не усмотрел оснований для изменения Мирову Д.Т. категории совершенного им преступления на менее тяжкую в соответствии с ч.6 ст.15 УК РФ.

Таким образом, вид и размер назначенного Мирову Д.Т. наказания отвечает положениям ст.60 УК РФ, критерию справедливости и чрезмерно суровым не является.

Вид исправительного учреждения определён судом правильно согласно п. «в» ч.1 ст.58 УК РФ - исправительная колония строгого режима.

Удовлетворяя гражданский иск прокурора Ленинского района г.Иваново о взыскании с Мирова Д.Т. в пользу Территориального фонда обязательного медицинского страхования Ивановской области средств, затраченных на лечение потерпевшего ФИО4 в размере 34636,95 рублей, суд исходил из их обоснованности, документального подтверждения и требований закона.

В связи с полученными телесными повреждениями ФИО4 была оказана следующая медицинская помощь в медицинских организациях, осуществляющих деятельность на территории Ивановской области за счет целевых средств ОМС:

- <данные изъяты> неотложный вызов фельдшерской общепрофильной бригады (счет на сумму 2428,60 рублей)- т.3 л.д.212;

- <данные изъяты> с 05.03.2020 года по 19.03.2020 года, профиль койки – хирургия (счет на сумму 31538,93 рубля)- т.3 л.д.213;

- <данные изъяты> 27.03.2020 года врачом хирургом ( счет на сумму 669,42 рубля) – т.3 л.д.214.

Всего объём средств, затраченных на оказание медицинской помощи ФИО4, составил 34636,95 рублей.

Установив объем оказанной медицинской помощи, размер затрат на лечение потерпевшего в учреждениях здравоохранения Ивановской области, их оплату Территориальным фондом обязательного медицинского страхования Ивановской области в порядке обязательного медицинского страхования в рамках программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, руководствуясь статьями 1064, 1079, 1081 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьями 16,31 Федерального закона от 29 ноября 2010 г. N 326-ФЗ "Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации", суд пришел к выводу о взыскании с Мирова Д.Т. в пользу Территориального фонда обязательного медицинского страхования Ивановской области расходов на лечение потерпевшего ФИО4 в сумме 34636,95 рублей. Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции согласна.

На основании статьи 41 Конституции Российской Федерации, пункта 5 статьи 10, пунктов 1,2 статьи 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", части 1 статьи 3, части 1 статьи 5 Федерального закона "Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации", медицинская помощь при травмах и других последствиях внешних причин оказывается бесплатно за счет средств обязательного медицинского страхования в пределах территориальной программы обязательного медицинского страхования.

В соответствии с частью 1 статьи 31 Федерального закона "Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации", расходы, осуществленные в соответствии с настоящим Федеральным законом страховой медицинской организацией, на оплату оказанной медицинской помощи застрахованному лицу вследствие причинения вреда его здоровью (за исключением расходов на оплату медицинской помощи (первичной медико-санитарной помощи, специализированной, в том числе высокотехнологичной, медицинской помощи) застрахованному лицу непосредственно после произошедшего тяжелого несчастного случая на производстве, подлежат возмещению лицом, причинившим вред здоровью застрахованного лица.

Частью 2 названной статьи предусмотрено, что предъявление претензии или иска к лицу, причинившему вред здоровью застрахованного лица, в порядке возмещения расходов на оплату оказанной медицинской помощи страховой медицинской организацией осуществляется на основании результатов проведения экспертизы качества медицинской помощи, оформленных соответствующим актом.

Доводы стороны защиты о незаконном взыскании с Мирова Д.Т. сумм, затраченных на лечение ФИО4 ввиду отсутствия экспертизы качества медицинской помощи, являются необоснованными.

Согласно части 3 статьи 31 Федерального закона "Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации", размер расходов на оплату оказанной медицинской помощи застрахованному лицу вследствие причинения вреда его здоровью определяется страховой медицинской организацией на основании реестров счетов и счетов медицинской организации.

В соответствии с пунктом 12 Методических указаний по представлению информации в сфере обязательного медицинского страхования, утвержденных председателем ФФОМС от 30 декабря 2011 г. N 9161/30-1/и, реестр счетов на оплату медицинской помощи формируется медицинской организацией ежемесячно, представляется в страховую медицинскую организацию (филиал) в течение пяти рабочих дней месяца, следующего за отчетным, и является основанием для оплаты страховой медицинской организацией (филиалом) медицинской помощи, оказанной застрахованным лицам в отчетном месяце.

Таким образом, а также исходя из норм статей 15 и 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, отсутствие акта экспертизы качества медицинской помощи само по себе не может служить основанием к отказу в возмещении вреда.

При таком положении, и поскольку сведений о ненадлежащем качестве либо ином объеме оказания потерпевшему оплаченных Территориальным фондом обязательного медицинского страхования Ивановской области медицинских услуг, которые бы влияли на определение размера ущерба, о наличии взаимных претензий между страховой медицинской организацией и медицинской организацией по качеству предоставленной медицинской помощи, доказательств иного размера расходов на оказание медицинской помощи не имеется, о назначении по делу экспертизы качестве оказанной медицинской помощи ФИО4 Миров Д.Т. не ходатайствовал, материалы дела содержат расчеты стоимости оказанной медицинской помощи ФИО4 и счета на оплату оказанной помощи (т.3 л.д.212-214), судом установлено наличие совокупности возникновения деликтной ответственности ответчика перед Территориальным фондом обязательного медицинского страхования Ивановской области, выступающего соответствующим распорядителем бюджетных средств на выполнение гарантий оказания бесплатной медицинской помощи гражданам, то суд первой инстанции, вопреки мнению стороны защиты, пришел к законным и обоснованным выводам об удовлетворении исковых требований прокурора о взыскании с Мирова Д.Т. убытков в размере расходов на лечение потерпевшего ФИО4

В соответствии с положениями ст.ст.13, 144 Бюджетного кодекса Российской Федерации Федеральный фонд обязательного медицинского страхования является государственным внебюджетным фондом Российской Федерации, бюджет которого входит в состав бюджетов государственных внебюджетных фондов.

Территориальный фонд обязательного медицинского страхования Ивановской области оплатил учреждениям здравоохранения Ивановской области стоимость оказания медицинской помощи ФИО4 в сумме 34636,95 рублей. Невозмещение указанных денежных средств нарушает охраняемые законом интересы Российской Федерации, в связи с чем, предъявление иска прокурором о возмещении расходов, затраченных на лечение потерпевшего, в соответствии с ч.3 ст.44 УПК РФ является обоснованным.

Гражданский иск прокурором был заявлен до окончания судебного следствия, исковое заявление, а также приложенные к нему документы в судебном заседании оглашались. Мирову Д.Т. были разъяснены права гражданского ответчика, предусмотренные ст.54 УПК РФ, отношение Мирова Д.Т. к заявленным исковым требованиям было выяснено.

Доводы стороны защиты о невручении искового заявления прокурора переведенного на <данные изъяты> язык не могут быть признаны обоснованными, так как УПК РФ не предусматривает обязательное вручение копии искового заявления. Перевод на <данные изъяты> язык в судебном заседании осуществлялся, Миров Д.Т. не ходатайствовал о вручении ему копии искового заявления, переведенного на <данные изъяты> язык, исковые требования Мирову Д.Т. были понятны, о чем он и заявил в судебном заседании, исковые требования прокурора Миров Д.Т. не признал.

Нарушений уголовно-процессуального закона, которые путем лишения и ограничения прав участников уголовного судопроизводства повлияли на постановление законного и обоснованного приговора, судом первой инстанции не допущено.

Из материалов уголовного дела, включая протокол судебного заседания (т.4 л.д. 1-57), следует, что:

- судебное разбирательство проведено с участием подсудимого и защитников, каждому из которых были предоставлены равные с государственным обвинителем и потерпевшими права, то есть с соблюдением принципов состязательности и равенства сторон;

- в судебном заседании участвовал переводчики ФИО26 и ФИО2 которые были предупреждены об уголовной ответственности за заведомо ложный перевод по ст.307 УК РФ ( т.3 л.д.237-238);

- отводов участникам процесса, в том числе переводчикам, заявлено не было;

- все ходатайства участников процесса рассмотрены судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, в том числе закрепленными в ст.ст.271, 281, 285 и 286 УПК РФ;

- требования ст.ст.50 Конституции Российской Федерации и 75 УПК РФ о том, что при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением закона, судом первой инстанции выполнены;

- судебное следствие закончено при отсутствии ходатайств о его дополнении, в том числе со стороны подсудимого и защитников, которые по существу согласились с завершением судебного следствия при имевшейся явке и исследованных доказательствах;

- судебные прения, в которых, наряду с государственным обвинителем, участвовали подсудимый и защитники проведены в соответствии с положениями ст.292 УПК РФ, после чего Мирову Д.Т. было предоставлено последнее слово.

В судебном заседании Миров Д.Т. подтвердил получение им обвинительного заключения, переведенное на <данные изъяты> язык, а также получение им переведенных на <данные изъяты> язык документов, которые подлежат вручению. Каких-либо претензий по качеству осуществленного перевода документов Миров Д.Т. не заявил.

В судебном заседании Миров Д.Т. и его защитники Афонин А.А. и Одинцова А.М. заявили, что все судебные заседания были проведены с участием Мирова Д.Т., поэтому указание неверных анкетных данных Мирова Д.Т. на листе 4 протокола судебного заседания судебная коллегия полагает технической ошибкой. Указанный вывод подтверждается аудиозаписью судебного разбирательства.

Также осужденный Миров Д.Т. и его защитники Афонин А.А. и Одинцова А.М. не отрицали, что переводчик присутствовал в каждом судебном заседании.

Доводы стороны защиты о существенном нарушении уголовно-процессуального закона, что выразилось в неучастии потерпевших в прениях сторон, судебная коллегия полагает необоснованными. Участие в прениях является правом, я не обязанностью потерпевших. Потерпевшим ФИО3 и ФИО4 разъяснялось право на участие в прениях, об участии в прениях сторон не потерпевшие не ходатайствовали. Не участие в прениях потерпевших не нарушает права Мирова Д.Т. и не ухудшает его положение, поскольку свое мнение потерпевшие высказали в ходе их допроса в судебном заседании. Позиция потерпевших, которые в судебном заседании заявляли о невиновности Мирова Д.Т. в причинении им телесных повреждений, была доведена ими до суда в ходе их допросов, эта позиция была проанализирована судом при оценке доказательств по делу. Мнение потерпевших, которые не имели претензий к Мирову Д.Т., было учтено судом при назначении наказания осужденному.

С учетом приведенных обстоятельств, судебная коллегия считает состоявшееся судебное решение законным, обоснованным и справедливым, а основания для его изменения и, соответственно, для удовлетворения апелляционных жалоб осужденного и его защитников – отсутствующими.

Руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Ленинского районного суда г.Иваново от 28 декабря 2020 года в отношении Мирова Джурабека Тагойбековича изменить.

Исключить из описательно-мотивировочной части приговора на листе 9 в абзаце 7 ссылку на показания переводчика ФИО2, данные в стадии предварительного следствия ( т.2 л.д.30-31) и все выводы по ним.

В остальном приговор Ленинского районного суда г.Иваново от 28 декабря 2020 года оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного и его защитников- адвокатов Афонина А.А. и Одинцовой А.М. – без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу с момента оглашения и может быть обжаловано в судебную коллегию по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в г.Москва в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу, а осужденным, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения копии вступившего в законную силу судебного решения.

В случае подачи кассационной жалобы или кассационного представления, осужденный вправе ходатайствовать об обеспечении участия в их рассмотрении судом кассационной инстанции непосредственно, либо путем использования систем видеоконференц-связи.

Председательствующий: С.Е. Герасимова

Судьи: А.В. Кашеварова

О.Н. Селезнева