Решение по делу № 33-1055/2023 (33-11813/2022;) от 16.12.2022

ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ КРЫМ

Дело № 2-824/2020 № 33-1055/2023 УИД 91RS0004-01-2020-000496-68     председательствующий в суде первой инстанции судья – докладчик в суде апелляционной инстанции Захарова Т.Л. Галимов А.И.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

2 марта 2023 года                         г. Симферополь

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым в составе:

председательствующего        Галимова А.И.,

судей            Балема Т.Г., Кирюхиной М.А.,

при секретаре            Дмитриковец Л.Д.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Товарищества собственников недвижимости «60 лет СССР-10» к администрации города Алушта Республики Крым, Маевскому Борису Ивановичу о признании актов незаконными и недействительными, прекращении права, истребовании имущества из чужого незаконного владения, третье лицо - нотариус Алуштинского городского нотариального округа Республики Крым Яременко Татьяна Владимировна,

по апелляционной жалобе представителя Товарищества собственников недвижимости «60 лет СССР-10» Юхано Юлии Игоревны на решение Алуштинского городского суда Республики Крым от 30 июля 2020 года,

установила:

ТСН «60 лет СССР-10» обратилось в суд с иском к Маевскому Б.И. об истребовании имущества – помещения технического этажа блока №, расположенного по адресу: <адрес>, из чужого незаконного владения.

Требования мотивированы тем, что с 4 апреля 2017 года управление многоквартирным домом № по ул. <адрес> осуществляет ТСН «60 лет СССР-10». В указанном многоквартирном доме имеется нежилое помещение блока № – технический этаж, общей площадью 361,08 кв.м, которое, по мнению истца, в силу ч. 1 ст. 244 ГК РФ является общей долевой собственностью всех собственников многоквартирного дома. Истец указывает, что 31 января 2020 года собственник <адрес> ФИО10 обратился к истцу с просьбой проверить законность владения Маевским Б.И. помещением технического этажа, общей площадью 361,08 кв.м. Ранее, 1 октября 1996 года между Алуштинским производственным управлением жилищно-коммунального хозяйства и Киевской киностудией «Отечество» был заключен договор аренды за №71, согласно которому часть помещения была передана Киевской киностудии «Отечество», собственником помещения в данном договоре был указан Фонд имущества АР Крым в г. Алуште, информация о согласовании с собственниками многоквартирного дома о передаче этой части помещения в аренду не содержится. Однако, после окончания срока действия данного договора – с 30 сентября 1998 года данное помещение собственникам многоквартирного дома не возвращено. Также истец указал, что вышеуказанный многоквартирный дом сдан в эксплуатацию в 1996 году и согласно проектной документации оборудован техническим этажом блока № 2, площадью 361 кв.м, в котором находятся инженерные коммуникации и установлено инженерное оборудование: 13 стояков отопления, 26 вентилей отопительной системы, в связи с чем к ним необходим постоянный свободный доступ, который ответчик не обеспечивает. Проход в помещение лифтового оборудования со стороны помещения также закрыт, что вынуждает лифтеров подходить к лифтовому оборудованию через блок № 1, затрудняя и увеличивая работу лифтерам и, соответственно, увеличивая время для предотвращения аварии или наладке лифта. Согласно технического паспорта нежилые помещения отдельного функционального назначения в доме отсутствуют.

Решением Алуштинского городского суда Республики Крым от 30 июля 2020 года в удовлетворении исковых требований ТСН «60 лет СССР-10» отказано.

В апелляционной жалобе представитель ТСН «60 лет СССР-10» Юхано Ю.И., ссылаясь на нарушение судом норм материального и процессуального права, просил решение суда отменить и принять по делу новое решения суда об удовлетворении иска в полном объеме.

Определением Верховного Суда Республики Крым от 23 декабря 2021 года суд апелляционной инстанции перешел к рассмотрению данного гражданского дела по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных Главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, к участию в деле в качестве соответчика привлечена администрация города Алушты Республики Крым (л.д. 227 том 2).

В суде апелляционной инстанции истец уточнил исковые требования, просил суд: признать незаконными и отменить решение исполнительного комитета Алуштинского городского совета народных депутатов Республики Крым от 16 мая 2008 года за № 364 об оформлении права собственности на нежилые строения и сооружения и на нежилые помещений площадью 209,7 кв.м по адресу: <адрес> за территориальной громадой в лице Алуштинского городского совета; признать незаконными и отменить право собственности территориальной громады в лице Алуштинского городского совета на недвижимое имущество площадью 209,7 кв.м по адресу: <адрес> от 21 мая 2008 года (характеристика объекта: № 1 кладовая, помещение № 2, коридор № 3, санузел № 4, туалет № 5, помещение № 6, кладовая № 8, помещение № 9, помещение № 10, кладовая № 11); признать незаконными и отменить решение № 43/32 Алуштинского городского совета АР Крым 43 сессии 5-го созыва от 1 июля 2009 года о включении в перечень объектов коммунальной собственности, подлежащих приватизации – встроенных нежилых помещений площадью 209,7 кв.м по адресу: <адрес> с предоставлением права выкупа Маевскому Б.И.; признать незаконными и отменить приказ Отдела по управлению коммунальной собственностью Алуштинского городского совета АР Крым №74 от 28 июля 2009 года, которым дано согласие на приватизацию объекта коммунальной собственности Алуштинского городского совета – встроенных нежилых помещений, площадью 209,7 кв.м по адресу: <адрес>; признать недействительным договор купли-продажи нежилого помещения коммунального имущества путем выкупа от 31 марта 2010 года общей площадью 209,7 кв.м, расположенного по адресу: <адрес>, удостоверенный частным нотариусом Алуштинского городского нотариального округа Яременко Т.В. и зарегистрированного в реестре за № 72; прекратить право собственности Маевского Б.И. на нежилое помещение площадью 209,7 кв.м, расположенное по адресу: Республика <адрес>; исключить из ЕГРН запись № от 8 февраля 2017 года; признать отсутствующим право собственности Маевского Б.И. на нежилое помещение площадью 209,7 кв.м, расположенного по адресу: <адрес>; истребовать из чужого незаконного владения Маевского Б.И. помещения 1, 2, 10, 20, 21, 22 общей площади 119,1 кв.м, технического этажа блока № согласно схемы эксперта Стрельниковой О.А., содержащейся в заключении судебной строительно-технической экспертизы № 845 от 10 декабря 2021 года; признать за собственниками многоквартирного жилого дома по адресу: <адрес> право общей долевой собственности на общее имущество - помещения технического этажа блока № (л.д. 237-238 том 2).

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 3 марта 2022 года решение суда первой инстанции отменено, по делу принято новое решение, которым признаны незаконными и отменены решение Исполнительного комитета Алуштинского городского совета народных депутатов АР Крым от 16 мая 2008 года за № 364, решение № 43/32 Алуштинского городского совета АР Крым 43 сессии 5-го созыва от 1 июля 2009 года, приказ Отдела по управлению коммунальной собственностью Алуштинского городского совета АР Крым № от 28 июля 2009 года за № 74. Истребовано из чужого незаконного владения Маевского Б.И. в пользу ТСН «60 лет СССР-10» нежилые встроенные помещения по адресу: <адрес>, приобретенные по договору купли-продажи нежилого помещения коммунального имущества путем выкупа от 31 марта 2010 года, и помещения 1, 2, 10, 20, 21, 22 технического этажа блока № 2 общей площадью 119,1 кв.м, согласно схемы заключения судебной строительно-технической экспертизы № 845 от 10 декабря 2021 года.

Определением Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 8 сентября 2022 года апелляционное определение Верховного Суда Республики Крым от 3 марта 2022 года отменено, гражданское дело направлено в суд апелляционной инстанции на новое рассмотрение с указанием на то, что выводы суда апелляционной инстанции являются преждевременными, принятый в рамках рассмотрения данного дела итоговый судебный акт не отвечает требованиям законности и обоснованности.

В силу части 4 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации указания вышестоящего суда о толковании закона являются обязательными для суда, вновь рассматривающего дело.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции представитель администрации города Алушта Республики Крым, нотариус Алуштинского городского нотариального округа Республики Крым Яременко Т.В. не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, об отложении дела не просили.

На основании статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся участников процесса.

В судебном заседании при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции представители ТСН «60 лет СССР-10» Коростыченко И.В., Евсеенко Н.М. поддержали заявленные требования и просили их удовлетворить.

Ответчик Маевский Б.И. и его представитель Коврига А.П. в заседании суда апелляционной инстанции возражали против удовлетворения заявленных истцом требований.

Заслушав доклад судьи Галимова А.И. об обстоятельствах дела, исследовав материалы дела, обозрев материалы инвентаризационных дел №№ 26297, 35166, 35163, 35165, выслушав пояснения лиц, участвующих в деле, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

Из разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 23 от 19 декабря 2003 года «О судебном решении» следует, что решение является законным в том случае, когда оно вынесено при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или права (часть 2 статьи 1, часть 3 статьи 11 ГПК РФ).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59-61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В соответствии с частью 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации защите в суде подлежат нарушенные или оспариваемые права и законные интересы.

Способы защиты гражданских прав приведены в статье 12 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Под способами защиты гражданских прав понимаются закрепленные законом материально-правовые меры принудительного характера, посредством которых производится восстановление (признание) нарушенных (оспариваемых) прав. Таким образом, избранный способ защиты должен соответствовать характеру и последствиям нарушения и в случае удовлетворения требований истца должен привести к восстановлению его нарушенных или оспариваемых прав. В тех случаях, когда закон предусматривает для конкретного правоотношения определенный способ защиты, лицо, обращающееся в суд, вправе воспользоваться именно этим способом защиты.

Согласно статье 301 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения.

В соответствии со статьей 304 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.

На основании положений части 2 статьи 3 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 года № 1541-1 «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации», которая с 1 марта 2005 года утратила силу в связи с введением в действие Жилищного кодекса Российской Федерации, собственники приватизированных жилых помещений в доме государственного или муниципального жилищного фонда являются совладельцами либо пользователями внеквартирного инженерного оборудования и мест общего пользования.

Аналогичным образом регулировались правоотношения в Украине. Так, согласно части 2 статьи 10 Закона Украины «О приватизации государственного жилищного фонда» № 2482-XII от 19 июня 1992 года, собственники квартир многоквартирных домов являются сособственниками вспомогательных помещений дома, технического оборудования, элементов внешнего благоустройства и обязаны участвовать в общих расходах, связанных с содержанием дома и придомовой территории в соответствии со своей долей в имуществе дома. Вспомогательные помещения (кладовки, сараи и т.п.) передаются в собственность квартиронанимателям безвозмездно и отдельно приватизации не подлежат.

Статьей 289 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что собственнику квартиры в многоквартирном доме наряду с принадлежащим ему помещением, занимаемым под квартиру, принадлежит также доля в праве собственности на общее имущество дома (статья 290 ГК РФ).

В силу пункта 1 статьи 290 Гражданского кодекса Российской Федерации собственникам квартир в многоквартирном доме принадлежат на праве общей долевой собственности общие помещения дома, несущие конструкции, механическое, электрическое, санитарно-техническое и иное оборудование за пределами или внутри квартиры, обслуживающее более одной квартиры.

Из положений пункта 1 части 1 статьи 36 Жилищного кодекса Российской Федерации следует, что собственникам помещений в многоквартирном доме принадлежит на праве общей долевой собственности общее имущество в многоквартирном доме, а именно помещения в данном доме, не являющиеся частями квартир и предназначенные для обслуживания более одного помещения в данном доме, в том числе межквартирные лестничные площадки, лестницы, лифты, лифтовые и иные шахты, коридоры, технические этажи, чердаки, подвалы, в которых имеются инженерные коммуникации, иное обслуживающее более одного помещения в данном доме оборудование (технические подвалы).

Частью 2 статьи 36 Жилищного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что собственники помещения в многоквартирном доме владеют, пользуются, и в установленных настоящим Кодексом и гражданским законодательством пределах, распоряжаются общим имуществом в многоквартирном доме.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 июля 2009 года №64 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров о правах собственников помещений на общее имущество здания», к общему имуществу здания относятся, в частности, помещения, предназначенные для обслуживания более одного помещения в здании.

Критерием отнесения имущества к составу общего имущества собственников многоквартирного жилого дома, в силу положения части 1 статьи 36 Жилищного кодекса Российской Федерации является его функциональное назначение, предполагающее использование для обслуживания более одного помещения в многоквартирном доме.

Как разъяснено в пункте 9 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 июля 2009 года № 64 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров о правах собственников помещений на общее имущество здания», если общим имуществом владеют собственники помещений в здании (например, владение общими лестницами, коридорами, холлами, доступ к использованию которых имеют собственники помещений в здании), однако право индивидуальной собственности на общее имущество зарегистрировано в реестре за одним лицом, собственники помещений в данном здании вправе требовать признания за собой права общей долевой собственности на общее имущество. Суд рассматривает это требование как аналогичное требованию собственника об устранении всяких нарушений его права, не соединенных с лишением владения (ст. 304 ГК РФ).

Между тем, если лицо, на имя которого в реестр внесена запись о праве индивидуальной собственности на помещение, относящееся к общему имуществу, владеет таким помещением, лишая других собственников доступа в это помещение, собственники иных помещений в данном здании вправе обратиться в суд с иском об истребовании имущества из чужого незаконного владения (ст. 301 ГК РФ), соединив его с требованием о признании права общей долевой собственности. На такие требования распространяется общий срок исковой давности (ст. 196 ГК РФ).

Согласно подпункта «а» пункта 2 Правил содержания общего имущества в многоквартирном доме, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 13 августа 2006 года № 491, в состав общего имущества включаются: помещения в многоквартирном доме, не являющиеся частями квартир и предназначенные для обслуживания более одного жилого и (или) нежилого помещения в этом многоквартирном доме (далее - помещения общего пользования), в том числе межквартирные лестничные площадки, лестницы, лифты, лифтовые и иные шахты, коридоры, колясочные, чердаки, технические этажи (включая построенные за счет средств собственников помещений встроенные гаражи и площадки для автомобильного транспорта, мастерские, технические чердаки) и технические подвалы, в которых имеются инженерные коммуникации, мусороприемные камеры, мусоропроводы, иное обслуживающее более одного жилого и (или) нежилого помещения в многоквартирном доме оборудование (включая котельные, бойлерные, элеваторные узлы и другое инженерное оборудование).

Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 19 мая 2009 года № 489-О-О отметил, что к общему имуществу домовладельцев относятся помещения, предназначенные для обслуживания нескольких или всех помещений в доме и не имеющие самостоятельного назначения. Одновременно в многоквартирном доме могут быть и иные помещения, которые предназначены для самостоятельного использования. Они являются недвижимыми вещами как самостоятельные объекты гражданских прав, в силу чего их правовой режим отличается от правового режима помещений, установленного в пункте 1 статьи 290 Гражданского кодекса Российской Федерации и части 1 статьи 36 Жилищного кодекса Российской Федерации.

Согласно правовой позиции, изложенной в постановлениях Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 2 марта 2010 года № 13391/09 и от 22 января 2013 года № 11401/12, правовой режим подвальных помещений, как относящихся или не относящихся к общей долевой собственности нескольких собственников помещений в таких жилых домах, должен определяться на дату приватизации первой квартиры в доме. Если по состоянию на указанный момент подвальные помещения жилого дома были предназначены (учтены, сформированы) для самостоятельного использования в целях, не связанных с обслуживанием жилого дома, и не использовались фактически в качестве общего имущества домовладельцами, то право общей долевой собственности домовладельцев на эти помещения не возникло. При этом для определения правового режима названных помещений не имело и не имеет значения наличие в них инженерных коммуникаций, так как они расположены в каждом подвале и сами по себе не порождают право общей долевой собственности домовладельцев на помещения, уже выделенные для самостоятельного использования, не связанные с обслуживанием жилого дома.

По смыслу указанных норм с момента начала реализации гражданами права на приватизацию жилья, предусмотренного Законом о приватизации жилищного фонда, жилой дом, в котором была приватизирована хотя бы одна квартира (комната), утрачивал статус объекта, находящегося исключительно в муниципальной собственности. Поэтому правовой режим подвальных помещений, как относящихся или не относящихся к общей долевой собственности нескольких собственников помещений в таких жилых домах, должен определяться на дату приватизации первой квартиры в доме.

В то же время, если по состоянию на указанный момент подвальные помещения жилого дома были предназначены (учтены, сформированы) для самостоятельного использования в целях, не связанных с обслуживанием жилого дома, то право общей долевой собственности домовладельцев на эти помещения не возникает. При этом остальные подвальные помещения, не выделенные для целей самостоятельного использования, переходят в общую долевую собственность домовладельцев как общее имущество дома.

Поскольку именно приватизация гражданами жилья являлась основанием появления в одном доме несколько собственников и возникновения у них права общей долевой собственности на общее имущество дома, в том числе на технические этажи и подвалы, то это право в отношении каждого дома возникло только один раз – в момент приватизации первого помещения в доме.

Таким образом, юридически значимыми обстоятельствами по данному спору являются период, когда была приватизирована первая квартира в многоквартирном доме, предназначено ли спорное техническое помещение для обслуживания всего жилого дома, а также было ли оно на указанный момент предназначено (учтено, сформировано) для самостоятельного использования.

Для признания помещений относящихся к общему имуществу в многоквартирном доме необходима совокупность двух условий: помещение не является жилым (квартира), помещение используется для обслуживания более одного помещения в многоквартирном доме. Разрешение вопроса о том, относится ли конкретное помещение к общему имуществу дома, зависит не только от технических характеристик объекта и наличия в нем инженерных коммуникаций, но и от назначения данного помещения, возможности его использования как самостоятельного.

При этом обязанность по доказыванию момента приватизации первой квартиры в доме и того факта, что техническое помещение предназначено для обслуживания всего жилого дома, должна быть возложена на истца, а бремя доказывания того, что спорное помещение многоквартирного дома предназначено (учтено, сформировано) для самостоятельного использования – на ответчика (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2016 №5-КГ15-207).

Судом установлено, что на основании Устава, утвержденного решением Общего собрания собственников объектов недвижимости от 16 марта 2017 года, оформленного протоколом № 1, ТСН «60 лет СССР-10» является организацией, объединяющей собственников недвижимости для совместного управления многоквартирным жилым домом № по <адрес>, предметом и целью его деятельности является обеспечение совместного использования общего имущества, содержание, обслуживание, эксплуатация, благоустройство и ремонт общего имущества, охрана общего имущества, прилегающей территории, имущества собственников недвижимости, текущий или капитальный ремонт недвижимости собственников и общего имущества, передача в аренду и/или использование общего имущества, помещений, фасадов, элементов зданий, прилегающей территории (л.д. 47-74 том 1).

Полномочия ТСН «60 лет СССР-10» на обращение в суд с настоящим иском подтверждено протоколом общего собрания членов ТСН «60 лет СССР-10» от 30 апреля 2020 года за № 7 (л.д. 42-46 том 1).

1 октября 1996 года между Производственным управлением жилищно-коммунального хозяйства и <данные изъяты> был заключен договор аренды нежилого помещения, расположенное по адресу: <адрес>, общей площадью 160 кв.м (80 кв.м – тех.этаж, 80 кв.м – подвальное помещение), собственником которого указано Представительство Фонда имущества АР Крым в г. Алуште, сроком на 2 года, то есть по 30 сентября 1998 года (л.д. 4-5 том 1).

Согласно договору купли-продажи коммунального имущества путем выкупа от 31 марта 2010 года, заключенного между Отделом по управлению коммунальной собственности Алуштинского городского Совета АР Крым и Маевским Б.И., последний купил отдельное индивидуально обозначенное имущество, в том числе – нежилые встроенные помещения, расположенное по адресу<адрес>, общей площадью 209,7 кв.м, состоящие из: кладовой № 1, помещения № 2, коридор № 3, санузел № 4, туалет № 5, помещение № 6, кладовая № 7, кладовая № 8, помещение № 9, помещение № 10, кладовая № 11, которое зарегистрировано за Маевским 1 апреля 2010 года (л.д. 142-147 том 1).

Как следует из находящейся в материалах дела технической документации по состоянию на 25 августа 2009 год, технического паспорта по состоянию на 8 апреля 2008 года, технический этаж состоит из: кладовой № 1, площадью 11,3 кв.м; помещения № 2, площадью 51,5 кв.м; коридора № 3, площадью 18,5 кв.м; санузла № 4, площадью 4,0 кв.м; туалета № 5, площадью 2,8 кв.; помещения № 6, площадью 26,9 кв.м; кладовой № 7, площадью 8,8 кв.м; кладовой № 8, площадью 4,0 кв.м; помещения № 9, площадью 17,4 кв.м; помещения № 10, площадью 51,6 кв.м; кладовой № 11, площадью 12,9 кв.м (л.д. 130-131, 148-153 том 1).

Из выписки из ЕГРН от 30 июня 2020 года следует, что правообладателем нежилого помещения - этаж № технический, кадастровый №, расположенного по адресу: <адрес>, площадью 209,7 на основании вышеуказанного договора купли-продажи является Маевский Б.И. (л.д. 123-128 том 1).

Согласно ответа ООО «Алуштинское жилищно-эксплуатационное управление» от 29 июня 2020 года за № 03-280, за время управлением домом № по ул<адрес> со стороны Маевского Б.И. препятствий к доступу к запорной арматуре технического этаже не имелось (л.д. 111 том 1).

14 декабря 2019 года, 6 июля 2020 года председателем ТСК «60 лет СССР-10» в присутствии начальника участка ПАО «КМЗ», прораба ООО «Лифтсервис», собственников квартир 15, 110, 89 составлены акты о том, что открыть люк лифта, расположенный на техническом этаже не представилось возможным в виду того, что Маевский Б.И. из помещения технического этажа установил на нем замок и заблокировал его открытие (л.д. 226-227 том 1).

Материалами дела также установлено, что многоквартирный жилой <адрес>, расположенный по адресу: <адрес>, введен в эксплуатацию в 1995 году и состоит из 130 квартир в МР-4 площадью 7 263,87 кв.м (общей площадью 10 607,3 кв.м), в котором расположены как жилые, так и нежилые помещения.

Согласно свидетельству о праве собственности от 2 августа 1996 года, ФИО15 и ФИО16 на основании распоряжения исполкома от 25 декабря 1994 года в равных долях на праве общей совместной собственность передана <адрес> (л.д. 76 том 1).

Определением Верховного Суда Республики Крым от 4 марта 2021 года по данному делу была назначена судебная строительно-техническая экспертиза, производство которой поручено АНО «КРЦ «Судебная экспертиза» (л.д. 57 том 2).

Как следует из заключения эксперта № 845 от 10 декабря 2021 года Маевский Б.И. занимает нежилые встроенные помещения по адресу: <адрес>, приобретенные им по договору купли-продажи нежилого помещения коммунального имущества путем выкупа от 31 марта 2010 года, общей площадью 209,7 кв.м, и помещения №№ 1, 2, 10, 20, 21, 22 технического этажа блока № 2 согласно схемы, общей площадью 119,1 кв.м, на которые любых доказательств в обоснование их занятия, ответчиком не представлено, итого занимает всего помещений общей площадью 328,8 кв.м.

Экспертом также указано, что спорное помещение сформировано в виде самостоятельного объекта недвижимости из состава помещений жилого дома, расположенных на техническом этаже 8 апреля 2008 года (согласно первичной инвентаризации объекта - инвентарное дело № 235165, стр. 2), дата государственной регистрации - решение исполнительного комитета Алуштинского городского совета народных депутатов АР Крым № 2364 от 16 мая 2008 года (инвентарное дело № 235165, стр.160, свидетельство о праве собственности на недвижимое имущество от 21 мая 2008 года (инвентарное дело № 235165, стр. 23-25). На момент первичной инвентаризации помещение состояло из: кладовой № 1, помещения № 2, коридора № 3, санузла № 4, туалета № 5, помещения № 6, кладовой № 7, кладовой № 8, помещения № 9, помещения № 10, кладовой № 11 общей площадью 209,7 кв.м.

Также экспертным путем установлен состав находящихся в спорном помещении инженерных коммуникаций и иного оборудования и их предназначение с учетом нормативных требований к определению состава инженерных коммуникаций, входящих в общее имущество дома, предусмотренных Правительством Российской Федерации согласно постановления от 13 августа 2006 года № 491 (сведен в таблицу), необходим постоянный открытый доступ к инженерному оборудованию для его эксплуатации и контроля в целях функционирования и обслуживания блока № 2 жилого дома - для сезонного обслуживания, текущего или капитального ремонта или для устранения аварийных ситуаций. Спорный объект недвижимости использовался как технический этаж.

По состоянию на момент проведения экспертизы спорный объект недвижимости используется ответчиком в качестве нежилого помещения – киностудии (помещение для хранения оборудования и материала, операторская), комната отдыха (помещения для отдыха, ванная, туалет, кухня) и подсобные помещения.

Экспертом сделан вывод о том, что в данных помещениях находятся инженерные коммуникации, относящиеся к общедомовым сетям, следовательно, спорный объект недвижимости, связан с обслуживанием других помещений (квартир) дома (л.д. 166-197 том 2).

Согласно письменных пояснений эксперта Стрельниковой О.А. от 22 февраля 2023 года, эксперт подтвердила выводы, изложенные в заключении от 10 декабря 2021 года за № 845, дополнительно указала, что ею произведен учет всех помещений, находящихся в пользовании ответчика несмотря на высоту каждого отдельного помещения от 1,67 до 1,88 м.

В ходе рассмотрения данного гражданского дела в суде апелляционной инстанции был допрошен в качестве свидетеля ФИО17, который пояснил, что до 1997 года являлся собственником <адрес>, на момент приватизации его квартиры (1996 год) в помещения на технический этаж был свободный доступ, на данном этаже проходит труба отопления. О том, что технический этаж занимает Маевский Б.И. ему известно на одном из собраний ТСЖ, точную дату не помнит.

Допрошенный в суде апелляционной инстанции в качестве свидетеля ФИО18 показал, что является собственником <адрес> с 4 марта 1997 года, с Маевским Б.И. знаком с 2013-2015 года. Относительно занятия ответчиком технического этажа ему стало известно на собрании ТСЖ. Ранее, когда дом обслуживал ЖЭК, на входе в это помещение висел замок, но доступ был, у кого были ключи, он не помнит. Также пояснил, что ему в 2020 году стало известно, что спорное помещение занимает ответчик, у которого там расположена киностудия. Свидетелю известно, что доступа в спорное помещение не стало в 2014 году, поскольку Маевский Б.И. поставил туда входную дверь.

ФИО19, допрошенная в суде апелляционной инстанции в качестве свидетеля пояснила, что является собственником <адрес> <адрес> с мая 1996 года, около года знакома с Маевским Б.И. На техническом этаже расположены трубы, раньше был доступ в эти помещения. О том, что Маевский Б.И. использует технический этаж, ей стало известно на собрании ТСН осенью 2020 года. Каким образом используется технический этаж ей не известно. Дополнительно указала, что с 2007 года по 2013 год-2014 год в данном жилом доме не проживала.

В силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В соответствии с положениями ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Разрешая заявленный спор, оценив представленные доказательства в их совокупности и взаимосвязи по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения заявленных ТСН «60 лет СССР-10» требований об истребовании имущества из чужого незаконного владения.

Судебная коллегия отмечает, что на момент приватизации первой квартиры в многоквартирном жилом <адрес>, расположенном по адресу: <адрес> (6 августа 1996 года - дата приватизации квартиры в упомянутом жилом доме, поскольку иное не доказано сторонами), каких-либо относимых и допустимых доказательств того, что спорное техническое помещение, переданное в собственность Маевскому Б.И., было предназначено для обслуживания всего многоквартирного жилого дома, материалы дела не содержат, истцом, в нарушение положений ст. 56 ГПК РФ, суду не представлено. Здесь же следует необходимым отметить, что наличия в нем инженерных коммуникаций таковым доказательством не служит.

Кроме того, на дату приватизации первой квартиры в данном многоквартирном жилом доме, переданные в пользование <данные изъяты>, а позже Маевскому Б.И. в собственность спорные нежилые помещения, площадью 209,7 кв.м, согласно правоустанавливаюшим и техническим документам, являлись отдельным индивидуально обозначенным имуществом, изначально были запроектированы, сформированы и предназначены для самостоятельного использования в целях, не связанных с обслуживанием многоквартирного дома в целом или его части, в котором они находятся, то есть являются самостоятельным объектом недвижимости.

Каких-либо данных, свидетельствующих о том, что спорные помещения выполняли функцию для обслуживания данного многоквартирного жилого дома либо для удовлетворения личных потребностей жильцов дома, истцом не приведено и опровергается материалами дела.

Таким образом, материалами дела подтверждается, что спорные помещения, на протяжении длительного времени имели самостоятельное функциональное значение, не связанным с обслуживанием многоквартирного жилого дома.

Поскольку доказательств того, что по состоянию на момент первой приватизации спорные нежилые помещения использовались фактически в качестве общего имущества домовладельцами, в материалах дела не имеется, следовательно, право общей долевой собственности домовладельцев на данные помещения не возникло.

Как пояснил Маевский Б.И. в ходе рассмотрения данного дела, он с 1996 года пользуется и владеет спорными помещениями, расположенными на техническом этаже многоквартирного дома, ранее собственником помещений являлись органы государственной и муниципальной власти, с которым он, как директор киностудии, заключил договор аренды, а затем приобрел в личную собственность данные помещения по договору купли-продажи и использует их для размещения киностудии.

То обстоятельство, что в спорных нежилых помещениях расположены инженерные коммуникации, вопреки доводам истца, само по себе не порождает право общей долевой собственности собственников жилых помещений многоквартирного дома, поскольку расположенные на техническом этаже помещения, общей площадью 209,7 кв.м, были выделены для самостоятельного использования, не связанные с обслуживанием дома или его части.

Довод истца о том, что доступ к расположенным нежилым помещениям на техническом этаже и находящихся в них инженерным коммуникациям затруднителен, не является безусловным основанием для удовлетворения заявленных истцом требований, поскольку каких-либо доказательств осуществления ответчиком препятствий для проведения осмотра общедомового имущества в материалы дела не представлено. Учитывая, что Маевский Б.И. является собственником помещения, в котором имеется его имущество, имеющего ценность, последний вправе ограничить туда доступ посторонних лиц, в том числе и истца.

Судебная коллегия отмечает, что в случае аварийной ситуации либо по иным причинам ТСН «60 лет СССР-10» не лишено возможности обращения к Маевскому Б.И. с требованиями об обеспечении доступа к ним при возникновении такой необходимости. Более того, как указано истцом в поданном исковом заявлении, возможность осуществления технических работ по обслуживанию лифта имеется через блок №1, а заявленные требования обоснованы, в том числе увеличением времени предотвращения аварии и наладке лифта (л.д. 1-3 том 1).

В силу части 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

В соответствии с частью 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации (в частности, в определении от 25 мая 2017 года № 1116-О), предоставление судам полномочий по оценке доказательств вытекает из принципа самостоятельности судебной власти и является одним из проявлений дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия.

Данные требования корреспондируют обязанности суда полно и всесторонне рассмотреть дело, что невозможно без оценки каждого представленного доказательства и обоснования преимущества одного доказательства над другим.

В пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года № 23 «О судебном решении» разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.

В соответствии с частью 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

С учетом изложенных норм права заключение экспертизы не обязательно, но должно оцениваться не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами.

Анализируя выводы проведенной по делу судебной строительной экспертизы, судебная коллегия не может в полной мере согласится с ее выводами относительно указания площади спорного помещения 328,8 кв.м по следующим основаниям.

Как следует из пунктов В.1.1, В.1.6. приложения В «СП 54.13330.2011. Свод правил. Здания жилые многоквартирные. Актуализированная редакция СНиП 31-01-2003», площадь жилого здания следует определять как сумму площадей этажей здания, измеренных в пределах внутренних поверхностей наружных стен.

Площади подполья для проветривания здания, неэксплуатируемого чердака, технического подполья, технического чердака, внеквартирных инженерных коммуникаций с вертикальной (в каналах, шахтах) и горизонтальной (в межэтажном пространстве) разводкой, а также тамбуров, портиков, крылец, наружных открытых лестниц и пандусов в площадь здания не включаются.

При определении количества этажей учитываются все этажи, включая подземный, подвальный, цокольный, надземный, технический, мансардный и другие. Подполье под зданием независимо от его высоты, а также междуэтажное пространство и технический чердак с высотой менее 1,8 м в число надземных этажей не включаются.

Согласно пункту 4 Приложения Г «СП 118.13330.2012*. Свод правил. Общественные здания и сооружения. Актуализированная редакция СНиП 31-06-2009», в общую, полезную площади здания не включаются: площади подполья для проветривания здания на вечномерзлых грунтах; чердака; технического подполья, технического этажа, технических надстроек на кровле при высоте от пола до низа выступающих конструкций (несущих и вспомогательных) менее 1,8 м, технических надстроек на кровле, а также наружных балконов, портиков, крылец, наружных открытых лестниц и пандусов, а также в подвальных этажах пространства между строительными конструкциями, засыпанные землей.

Кроме того, силу пункта 8.2 Требований к определению площади здания, сооружения, помещения, машино-места, являющихся Приложением № 2 к Приказу Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии от 23 октября 2020 года № П/0393, в площадь нежилого здания, сооружения не включаются площади: подполья для проветривания нежилого здания, сооружения на вечномерзлых грунтах; технического подполья (в котором не требуются проходы для обслуживания коммуникаций), технического этажа при высоте от пола до низа выступающих конструкций (несущих и вспомогательных) менее 1,8 метра; неэксплуатируемого чердака; наружных балконов, портиков, крылец, наружных открытых лестниц и пандусов; технических надстроек на кровле (выходов на кровлю из лестничных клеток; выходящих на кровлю машинных помещений лифтов, вентиляционных камер и иных подобных надстроек); площадок для обслуживания подкрановых путей, кранов, конвейеров, монорельсов и светильников; засыпанных землей пространств между строительными конструкциями.

Между тем, в представленной экспертом в заключении таблице (л.д. 187-188 том 2) указана площадь всех помещений технического этажа, включая низкопотолочное межэтажное пространство высотой 1,6 м, что суммарно составило 328,8 кв.м, вместо указанной площади в техническом паспорте БТИ, выписке из ЕГРН – 209,7 кв.м. Данные обстоятельства также подтверждены графическим изображением плана расположения помещения на этаже (плане этажа) в выписке из ЕГРН (л.д. 127-128 том 1), в технической документации БТИ, техническом паспорте (л.д. 130-131, 148-153 том 1) и схематическим изображением эксперта (л.д. 186 том 2), из которых следует, что они идентичны.

При таком положении, выводы эксперта относительно указания общей площади занимаемых ответчиком нежилых технических помещений в размере 328,8 кв.м. не принимаются судебной коллегией во внимание.

Кроме того, в ходе рассмотрения настоящего гражданского дела ответчиком Маевским Б.И. было заявлено о применении последствий пропуска истцом срока исковой давности (л.д. 112-113 том 1).

По смыслу статьи 195 Гражданского кодекса Российской Федерации, исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

В силу пункта 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации, общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

В соответствии со статьей 199 Гражданского кодекса Российской Федерации истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Согласно пункту 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 57 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29 апреля 2010 года «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» течение срока исковой давности по искам, направленным на оспаривание зарегистрированного права, начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о соответствующей записи в ЕГРП. При этом сама по себе запись в ЕГРП о праве или обременении недвижимого имущества не означает, что со дня ее внесения в ЕГРП лицо знало или должно было знать о нарушении права.

К искам, направленным на истребование имущества из чужого незаконного владения (статья 301 ГК РФ) и признании права общей долевой собственности применяется общий срок исковой давности, предусмотренный статьей 196 ГК РФ (п. 9 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 июля 2009 года № 64).

Таким образом, в рассматриваемом случае, истец должен был узнать о нарушении своих прав с момента, когда имущество выбыло из его владения и поступило в незаконное владение другого лица, независимо от смены таких владельцев.

В пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 сентября 2015 года № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» разъяснено, что по смыслу пункта 1 статьи 200 ГК РФ при обращении в суд органов государственной власти, органов местного самоуправления, организаций или граждан с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов других лиц в случаях, когда такое право им предоставлено законом (часть 1 статьи 45 и часть 1 статьи 46 ГПК РФ, часть 1 статьи 52 и части 1 и 2 статьи 53, статья 53.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, начало течения срока исковой давности определяется исходя из того, когда о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права, узнало или должно было узнать лицо, в интересах которого подано такое заявление.

Исходя из положений статей 135, 138 Жилищного кодекса Российской Федерации, товарищество, предъявляя в суд иск, направленный на защиту права общей долевой собственности, не имеет самостоятельного экономического интереса, отличного от интересов его членов, и уполномочено действовать лишь в интересах всех собственников помещений в доме, фактически являющихся материальными истцами по делу, то есть в рассматриваемом случае товарищество правомочно выступать лишь законным представителем таких лиц.

Учитывая названные нормы закона и приведенные разъяснения Верховного Суда Российской Федерации, в данном случае срок исковой давности по иску, направленному на оспаривание зарегистрированного права в отношении имущества, относящегося, по мнению истца, к общему имуществу многоквартирного дома, следует исчислять с момента, когда не товариществу, а собственникам (гражданам) стало известно о нарушении их прав.

Возражая против иска, ответчик ссылался на то, что спорные помещения использовались им самостоятельно для размещения киностудии, еще до образования в 2017 году товарищества, доступ для иных лиц в спорные помещения был закрыт всегда, помещения никогда не использовались в качестве имущества многоквартирного дома.

Из пояснений допрошенных в суде апелляционной инстанции свидетелей ФИО17, ФИО18, ФИО19 следует, что являясь собственниками квартир в данном многоквартирном жилом доме, они никогда не пользовались (фактически указывая лишь на наличие в спорных помещениях инженерных коммуникаций) расположенными на техническом этаже нежилыми помещениями, на двери при входе в данные помещения располагался замок.

Как пояснил в суде апелляционной инстанции свидетель ФИО18, об отсутствии доступа в спорное помещение ему стало известно еще в 2014 году, когда Маевский Б.И. поставил туда входную дверь.

Соответственно, с указанного времени собственники многоквартирного дома не могли не знать о том, что их право на пользование нежилыми помещениями на техническом этаже ограничено. Вместе с тем, пояснения свидетелей ФИО17, ФИО19 о том, что они узнали о своем нарушенном праве лишь в 2020 году, при проведении общего собрания, судебная коллегия во внимание не принимает, поскольку при должной осмотрительности они не были лишены возможности знать о том, что Маевский Б.И. с 2014 года занимает их и использует по своему усмотрению.

Из изложенного следует, что начало течения срока исковой давности для обращения истца с данным иском следует исчислять с 2014 года.

Учитывая, что с настоящим иском ТСН «60 лет СССР-10» обратилось в суд лишь в марте 2020 года, с ходатайством о восстановлении пропущенного процессуального срока истец не обращался, доказательств уважительных причин пропуска срока исковой давности истцом не представлено, судебная коллегия считает, что срок исковой давности по обращению в суд пропущен, что также является самостоятельным основанием к отказу истцу в удовлетворении заявленного иска.

Здесь же следует отметить, что применение судом срока исковой давности по заявлению стороны в споре направлено на сохранение стабильности гражданского оборота и защищает его участников от необоснованных притязаний и одновременно побуждает их своевременно заботиться об осуществлении и защите своих прав.

В связи с чем, доводы истца о необходимости исчисления срока исковой давности с 2020 года, судебная коллегия полагает основанными на неверном понимании положений действующего законодательства.

Разрешая требования истца о признании права собственности Маевского Б.И. на нежилое помещение площадью 209,7 кв.м, расположенного по адресу: <адрес>, отсутствующим и отказывая в его удовлетворении, судебная коллегия исходит из следующего.

Как следует из разъяснений, содержащихся в абзаце 4 пункта 52 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 года № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», в случаях, когда запись в ЕГРП нарушает право истца, которое не может быть защищено путем признания права или истребования имущества из чужого незаконного владения, оспаривание зарегистрированного права или обременения может быть осуществлено путем предъявления иска о признании права или обременения отсутствующими.

При этом способ защиты нарушенного права, указанный в пункте 52 Постановления № 10/22 (о признании права собственности отсутствующим), является специальным (не дополнительным) по отношению к таким способам защиты права, как признание права собственности (в том числе о признании права общей долевой собственности) или истребование имущества из чужого незаконного владения.

Иск о признании зарегистрированного права или обременения отсутствующим по смыслу указанных разъяснений является исключительным способом защиты, который подлежит применению лишь тогда, когда нарушенное право истца не может быть защищено посредством предъявления специальных исков, предусмотренных действующим гражданским законодательством.

Таким образом, предъявление в суд требований о признании права отсутствующим возможно только в том случае, если истец лишен возможности восстановить нарушенное право путем предъявления иска о признании права или истребования имущества из чужого незаконного владения.

Между тем, с учетом названных норм и фактических обстоятельств дела, оснований, предусмотренных пунктом 52 Постановления № 10/22, необходимых для удовлетворения иска о признании права отсутствующим, по настоящему делу, по мнению судебной коллегии, не имеется, поскольку истцом избран иной способ защиты нарушенного права - истребование имущества из чужого незаконного владения.

Исходя из изложенного, судебная коллегия считает, что избранный истцом способ защиты права является ненадлежащим, не приведет к восстановлению нарушенных прав истца, следовательно, по смыслу норм действующего законодательства оснований для удовлетворении требований истца о признании отсутствующим право ответчика на спорное нежилое помещение не имеется.

Судебная коллегия отмечает, что судебная защита направлена на восстановление нарушенных либо оспариваемых прав, и целью такой защиты является восстановление нарушенного или оспариваемого права.

При таком положении, оснований для удовлетворения заявленного иска в данной части не имеется.

Учитывая, что в удовлетворении заявленного иска об истребования имущества из чужого незаконного владения отказано по изложенным выше мотивам, иные требования, в том числе производные - о прекращении права собственности ответчика на нежилое помещение; исключении из ЕГРН записи; о признании за собственниками многоквартирного жилого дома права общей долевой собственности на общее имущество; о признании незаконными и отмене решение исполнительного комитета Алуштинского городского совета народных депутатов Республики Крым от 16 мая 2008 года за № 364; о признании незаконным и отмене права о признании права собственности территориальной громады в лице Алуштинского городского совета на недвижимое имущество от 21 мая 2008 года, решения № 43/32 Алуштинского городского совета АР Крым 43 сессии 5-го созыва от 1 июля 2009 года, приказа Отдела по управлению коммунальной собственностью Алуштинского городского совета АР Крым №74 от 28 июля 2009 года; о признании недействительным договора купли-продажи нежилого помещения коммунального имущества путем выкупа от 31 марта 2010 года, также удовлетворению не подлежат.

Поскольку в соответствии с пунктом 4 части 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации постановлено о переходе к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции, решение суда подлежит отмене с постановлением по делу нового решения об отказе в удовлетворении требований ТСН «60 лет СССР-10».

Руководствуясь статьями 327-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Алуштинского городского суда Республики Крым от 30 июля 2020 года отменить, постановить новое, которым в удовлетворении исковых требований Товарищества собственников недвижимости «60 лет СССР-10» к администрации города Алушта Республики Крым, Маевскому Борису Ивановичу о признании актов незаконными и недействительными, прекращении права, истребовании имущества из чужого незаконного владения, третье лицо - нотариус Алуштинского городского нотариального округа Республики Крым Яременко Татьяна Владимировна, отказать.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение трех месяцев в Четвертый кассационный суд общей юрисдикции (город Краснодар) через суд первой инстанции.

Мотивированное апелляционное определение изготовлено в окончательной форме 10 марта 2023 года.

Председательствующий:

Судьи: