Решение по делу № 33-4628/2023 от 04.04.2023

54RS0002-01-2021-004102-94

Судья: Меньших О.Е.     Дело №2-283/2023

Докладчик: Бутырин А.В.     (33-4628/2023)

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д ЕЛ Е Н И Е

Судебная коллегия по гражданским делам Новосибирского областного суда в составе:

председательствующего             Зиновьевой Е.Ю.,

судей                     Бутырина А.В., Братчиковой Л.Г.,

при секретаре                 Сониной Ю.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании в апелляционном порядке в городе Новосибирске 02 мая 2023 года гражданское дело по апелляционной жалобе истца ,ОВ на решение Железнодорожного районного суда города Новосибирска от 07 февраля 2022 года по иску ,ОВ к МВ и МВ о признании факта нахождения на иждивении, взыскании ежемесячного пособия, компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Новосибирского областного суда Бутырин А.В., выслушав объяснения истца ,ОВ, представителя ответчика МВ – СЕ, судебная коллегия

установила:

,ОВ обратилась с иском к МВ, МВ, в котором (с учётом уточнений в судебном заседании) просила признать факт ее нахождения на иждивении супруга ВЮ; взыскать с ответчиков в долевом отношении ежемесячное пособие, предоставляемое ей наследодателем при жизни - по 5 815,60 рублей с каждой, компенсацию морального вреда по 300 000 рублей с каждой, а также просила признать действия ответчиков противоречащими нормам человеческой сути в отношении оказания поддержки престарелым нуждающимся в уходе больным родителям.

В обоснование исковых требований указано, что ДД.ММ.ГГГГ умер супруг истца - ВЮ, с которым истец состояла в зарегистрированном браке с ДД.ММ.ГГГГ. После его смерти наследниками по закону являются истец и две дочери ВЮ от первого брака (ответчики). Все трое наследников приняли наследство в нотариальном порядке.

Истец с наследодателем проживали совместно по адресу: <адрес>, вели совместный бюджет, совместное хозяйство. ,ОВ является пенсионером по возрасту, а с ДД.ММ.ГГГГ - инвали<адрес> группы. Фактически она находилась на полном материальном обеспечении наследодателя, поскольку пенсия истца с учетом всех доплат не позволяла ей покрывать все нужды, связанные с обеспечением жизнедеятельности, приобретать лекарственные препараты. Затраты на приобретение продуктов питания, одежды, обуви, предметов быта, оплату за жилищно-коммунальные услуги, медицинские обследования и лечение взял на себя ВЮ, осуществляя расходы за заработной платы.

После смерти ВЮ истец лишилась источника средств к существованию, кроме того, понесла имущественные потери, ухудшившие ее материальное положение.

Указывает, что между ВЮ и ,ОВ был заключен устный договор о взятии ,ОВ, инвалида, пенсионера, на содержание с иждивением с 2009 года, по которому ВЮ по закону являлся должником, а ,ОВ кредитором.

Ввиду того, что принятие наследства МВ и МВ является актом добровольным и, по своей юридической природе, односторонней сделкой, к которой применяются общие положения об обязательствах и договорах, поскольку это не противоречит закону, одностороннему характеру и существу сделки, подразумевает выплату ответчиками утраченного ежемесячного денежного содержания ,ОВ, предоставляемого ей супругом при жизни, как иждивенцу в пределах наследуемого имущества.

Годовой доход ВЮ за период с 2015 года по 2017 год составил 837 443,36 рублей, среднемесячный доход составил 23 262,32 рублей, на содержание истца приходилось 11 631,20 рублей.

Указывает, что ВЮ любил дочерей, помогал им, дарил подарки. Однако дочери не заботились об отце при жизни, не предпринимали действий по его лечению. Неправомерные действия дочерей ВЮ, невыполнение ими обязательств, предусмотренных законом по отношению к больному, нуждающемуся в помощи родителю, пренебрежение, высказанное в отношении истца в попытке использовать право раздела наследства, сильнейшие нравственные переживания в связи с утратой супруга, одиночество, ухудшили ее состояние здоровья.

Считает, что указанными действиями ответчиков истцу был нанесен моральный вред, приведший к ухудшению здоровья, который она оценивает в размере 600 000 рублей.

Решением Железнодорожного районного суда г. Новосибирска от 07.02.2022 исковые требования ,ОВ к МВ и МВ о признании факта нахождения на иждивении, взыскании ежемесячного пособия, компенсации морального вреда оставлены без удовлетворения.

С принятым решением не согласилась истец ,ОВ, в апелляционной жалобе просит решение отменить, принять по делу новое решение, которым исковые требования удовлетворить.

В обоснование апелляционной жалобы указывает, что в мотивировочной части решения суда не указаны доводы, по которым суд отверг представленные истцом доказательства. Для подтверждения статуса нахождения на иждивении истец представила доказательства нетрудоспособности (пенсионер, инвалид 2-й группы), наличия постоянного источника средств к существованию (заработная плата супруга в период с 2009 по 2016 гг., в несколько раз превышающая пенсию истца), и доказательства того, что этот источник был основным. Суд не дал оценки представленным доказательствам, формально подошел к исследованию вопроса о соотношении доходов истца и наследодателя, что привело к неверным выводам.

Считает, что п. 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 №9 "О судебной практике по делам о наследовании" не подлежал применению, т.к. истец является супругой наследодателя и наследником первой очереди. Суду следовало сравнивать доходы ,ОВ и ВЮ не за последний год, а за период совместного проживания супругов. Истцом были представлены налоговые декларации и сравнительная таблица доходов супругов за 2009-2016 гг. Также суд должен был соотносить доходы супругов с их расходами. Медицинские препараты, выписываемые кардиологом и другими врачами, истец могла приобретать только при финансовой поддержке супруга, их стоимость превышала размер ее пенсии. Таким образом, доходы ВЮ были постоянным и основным источником средств существования истца.

Судом не были применены положения семейного законодательства, определяющие режим совместной собственности супругов. Апеллянт считает ошибочным вывод суда о том, что она, находясь в браке с ВЮ, должна была доказывать расходование совместного дохода супругов на свои нужды. Кроме того, суд не принял во внимание установленную законом обязанность супругов по их взаимному содержанию. Апеллянт считает неверным соотнесение размера ее пенсии с прожиточным минимумом.

По мнению апеллянта, суд не определил круг надлежащих доказательств, не дал оценку всем юридически значимым обстоятельствам, что привело к вынесению незаконного решения.

Срок на подачу апелляционной жалобы восстановлен определением Железнодорожного районного суда г. Новосибирска от 20.02.2023.

Рассмотрев дело в соответствии с требованиями ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ), в обжалуемой части и в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобах, судебная коллегия приходит к следующему.

Суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций (часть 1 статьи 264 ГПК РФ).

В соответствии с пунктом 2 части 2 статьи 264 ГПК РФ суд рассматривает дела об установлении факта нахождения на иждивении.

Согласно п. 4 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 21 июня 1985 года № 9 «О судебной практике по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение», установление факта нахождения лица на иждивении умершего имеет значение для получения наследства, назначения пенсии или возмещения вреда, если оказываемая помощь являлась для заявителя постоянным и основным источником средств к существованию. В тех случаях, когда заявитель имел заработок, получал пенсию, стипендию и т.п., необходимо выяснять, была ли помощь со стороны лица, предоставлявшего содержание, постоянным и основным источником средств к существованию заявителя.

Согласно Определению Конституционного Суда Российской Федерации N 1260-О-О от 30 сентября 2010 года факт нахождения на иждивении либо получения существенной помощи от умершего супруга может быть установлен как во внесудебном, так и судебном порядке путем определения соотношения между объемом помощи, оказываемой погибшим супругом, и собственными доходами иждивенца, и такая помощь может быть признана постоянным и основным источником его средств к существованию, несмотря на имеющийся у этих лиц доход.

Постоянный характер помощи означает, что она не была случайной; единовременной, а оказывалась систематически, в течение некоторого периода времени и что умерший взял на себя заботу о содержании данного члена семьи.

При этом не может быть признано иждивенцем лицо, которое получало от умершего помощь эпизодически, нерегулярно и в размерах, недостаточных для того, чтобы служить постоянным и основным источником средств к существованию.

Нуждаемость в получении от наследодателя помощи не является достаточным доказательством нахождения его на иждивении умершего (за исключением детей), поскольку значение имеет именно сам факт оказания кормильцем при жизни постоянной помощи иждивенцу, наличие у умершего учетом его состояния здоровья и собственных нужд возможности оказывать при жизни помощь, которая являлась постоянной и выступала в качестве основного источника средств к существованию другого лица.

В этой связи, для признания лиц находившимися на иждивении необходимо установление одновременно наличия следующих условий: нетрудоспособности лица, постоянности источника средств к существованию и установления факта того, что такой источник является основным для существования лица. Отсутствие одного из указанных условий исключает возможность признания лица иждивенцем.

В ст. 9 Федерального закона от 17 декабря 2001 года № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях Российской Федерации», действовавшего до 1 января 2015 года, было предусмотрено, что право на трудовую пенсию по случаю потери кормильца имеют нетрудоспособные члены семьи умершего кормильца, состоявшие на его иждивении (за исключением лиц, совершивших умышленное уголовно наказуемое деяние, повлекшее за собой смерть кормильца и установленное в судебном порядке).

Члены семьи умершего кормильца признаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию (п. 3 ст. 9 Федерального закона от 17 декабря 2001 года № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях Российской Федерации»).

С 1 января 2015 года вступил в силу Федеральный закон от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ «О страховых пенсиях» (далее Федеральный закон «О страховых пенсиях»).

В ч. 2 ст. 10 Федерального закона «О страховых пенсиях» определен круг лиц, которые признаются нетрудоспособными членами семьи умершего кормильца, в их числе родители и супруг умершего кормильца, если они достигли возраста 60 и 55 лет (соответственно мужчины и женщины) либо являются инвалидами (п. 3 ч. 2 ст. 10 Федерального закона «О страховых пенсиях»). Члены семьи умершего кормильца признаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источнике средств к существованию (ч. 3 ст. 10 Федерального закона «О страховых пенсиях»).

Статьей 10 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что права и обязанности супругов возникают со дня государственной регистрации заключения брака в органах записи актов гражданского состояния. На основании государственной регистрации заключения брака выдается свидетельство о браке.

Как указал Конституционный Суд РФ в Определении от 24.09.2013 № 1377-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Г. на нарушение ее конституционных прав пп. 2 п. 2 ст. 9 Федерального закона «О трудовых пенсиях в РФ» законодатель установил право нетрудоспособных членов семьи умершего кормильца на трудовую пенсию по случаю потери кормильца, определил круг лиц, имеющих право на получение указанной пенсии, включив в число нетрудоспособных членов семьи супруга умершего кормильца. При этом супругами считаются лица, брак которых зарегистрирован в органах записи актов гражданского состояния. Закон не признает незарегистрированный брак и не считает браком сожительство мужчины и женщины.

Из разъяснений, приведенных в пп. "в" п. 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", следует, что находившимся на иждивении наследодателя может быть признано лицо, получавшее от умершего в период не менее года до его смерти - вне зависимости от родственных отношений - полное содержание или такую систематическую помощь, которая была для него постоянным и основным источником средств к существованию, независимо от получения им собственного заработка, пенсии, стипендии и других выплат. При оценке доказательств, представленных в подтверждение нахождения на иждивении, следует оценивать соотношение оказываемой наследодателем помощи и других доходов нетрудоспособного.

Как установлено судом и следует из материалов дела, ДД.ММ.ГГГГ умер ВЮ, приходившийся супругом истцу ,ОВ (т.1 л.д. 15-16) и отцом ответчикам МВ и МВ

Стороны вступили в наследство, оформив свое право у нотариуса, на 1/2 доли на квартиру по адресу: <адрес> 1/2 доли жилой дом и земельный участок, а также 1/2 доли автомобиля и денежные средства, что не оспаривалось сторонами.

Согласно выписке из домовой книги, ВЮ проживал по адресу: <адрес> совместно с супругой ,ОВ (т.1 л.д. 17).

Из трудовой книжки АТ-II № на имя ВЮ усматривается, что с 16.01.2017 ВЮ освобожден от замещаемой должности в Территориальном управлении Федерального агентства по управлению государственным имуществом в <адрес> в связи с сокращением должности, более трудовой деятельности не вел (т.1 л.д. 32-36).

Согласно справке Центра УПФР по выплате пенсий в <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ № ВЮ, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, до ДД.ММ.ГГГГ являлся получателем страховой пенсии по старости, ежемесячной денежной выплаты ЕДВ/инвалид 2 группы в УПФР в <адрес> (межрайонное). Установленный размер пенсии в сентябре 2017 года составлял 15 211 рублей, с января по сентябрь 2018 года – 15 796,87 рублей. Размер ЕДВ установлен с апреля по сентябрь 2018 года в сумме 1 515,05 рублей. Таким образом, на момент смерти наследодателя ВЮ размер его дохода составлял 17 311,92 рублей (т.1 л.д. 37).

,ОВ является получателем страховой пенсии по старости с ДД.ММ.ГГГГ, получателем ежемесячной денежной выплаты с ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно копии справки МСЭ-2012 № на основании акта освидетельствования № от ДД.ММ.ГГГГ ,ОВ установлена повторно вторая группа инвалидности по общему заболеванию бессрочно (т.1 л.д. 14).

В справке УПФР в <адрес> (межрайонное) от 13.11.2019 имеется запись, что ,ОВ в период с сентября по декабрь 2017 года получала страховую пенсию в размере 14 238,01 рублей, ЕДВ в размере 2 402,07 рублей, с января по сентябрь 2018 года 14 765,12 рублей, ЕДВ – 2 462,13 рублей (т.1 л.д. 18-19).

Таким образом, доход ,ОВ до момента смерти супруга составлял 17 227,25 рублей, что сопоставимо с доходом ВЮ за тот же период, подтверждается приведенными выше сведениями Центра УПФР по выплате пенсий в <адрес>.

Признание иждивенцем, находившимся на содержании супруга, истице необходимо для решения вопроса о возмещении вреда, взыскании с ответчиков ежемесячного пособия, предоставляемое ей наследодателем при жизни.

В обоснование заявленных требований ,ОВ указано, что фактически она находилась на полном материальном обеспечении (иждивении) наследодателя, поскольку пенсия истца с учетом всех доплат не позволяла ей перекрывать все свои нужды, связанные с обеспечением жизнедеятельности, покупке лекарственных препаратов в связи с состоянием здоровья.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции руководствовался вышеприведенными положениями закона, исходил из того, что ,ОВ не представлено допустимых и относимых доказательств, бесспорно свидетельствующих о том, что она находилась на иждивении у ВЮ, который при жизни взял на себя заботу о ее содержании, постоянно оказывал ей такое содержание, которое являлось бы достаточным для того, чтобы служить основным источником средств к существованию иждивенца, в связи с чем, оснований для удовлетворения исковых требований не имеется.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Исходя из заявленных истцом требований, а также с учетом подлежащих применению норм материального права, к юридически значимым и подлежащим установлению обстоятельствам относится выяснение судом того, была ли материальная помощь, получаемая ,ОВ от ВЮ в период их совместного проживания на протяжении последнего года перед его смертью, постоянным и основным источником средств к существованию ,ОВ

Вместе с тем, достаточных доказательств, позволяющих сделать вывод о том, что ,ОВ получала полное содержание от ВЮ в год, предшествующий его смерти, в том числе, доказательств того, что получаемого истцом дохода было недостаточно для оплаты жилищно-коммунальных услуг за себя, приобретение лекарственных средств и других товаров, как и доказательств того, что приобретение соответствующих товаров и услуг производилось исключительно за счет средств ВЮ, стороной истца не представлено.

Суд верно отметил, что представленные ,ОВ медицинские документы, не подтверждают значительные расходы на ее лечение в период жизни супруга (т.1 л.д. 43-45, 47-48).

Совместное проживание ,ОВ и ВЮ на определенном этапе их жизни, совместное расходование денежных средств, само по себе, не свидетельствует о том, что истец находилась на постоянном содержании ВЮ

Суд первой инстанции на основании оценки представленных в материалы дела доказательств сделал правильный вывод о том, что доказательств, подтверждающих объем денежных средств, который расходовался ВЮ, с учетом его дохода, на ,ОВ, а также пенсии ,ОВ, и мог ли он, с учетом собственных нужд оказывать ,ОВ такую материальную помощь, которая была бы для нее постоянным и основным источником дохода, в материалах дела не предоставлено.

Как следует из материалов дела, ,ОВ получала пенсию, превышающую размер прожиточного минимума пенсионера, установленного Постановлением Губернатора Новосибирской области от 27.07.2018 N 154 за II квартал 2018 года в размере 8770 рублей, за III квартал 2018 года в размере 8723 рубля.

Данное обстоятельство позволяет сделать вывод, что получаемого ,ОВ дохода должно было быть достаточно на удовлетворение минимальных базовых жизненных потребностей. Доказательств, позволяющих сделать обратный вывод, истцом не представлено.

Доводы апелляционной жалобы о том, что по заявленным требованиям имеет значение факт того, что ВЮ получал доходы, превышающие размер пенсии ,ОВ на протяжении их совместной жизни, а не только в год, предшествующий смерти ВЮ, не принимается судебной коллегией, обстоятельство получения ВЮ в период с 2008 по 2016 г.г. дохода, превышающего доход ,ОВ, не является достаточным доказательством, подтверждающим доводы заявителя о нахождении ее на иждивении ВЮ, в то время, как суд, вопреки доводам подателя жалобы, правильно оценил доходы супругов в год, предшествующий смерти ВЮ

Доводы апелляционной жалобы о том, что к спорным правоотношениям не должны применяться положения п. 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 №9 "О судебной практике по делам о наследовании", согласно которому, находившимся на иждивении наследодателя может быть признано лицо, получавшее от умершего в период не менее года до его смерти - вне зависимости от родственных отношений - полное содержание или такую систематическую помощь, которая была для него постоянным и основным источником средств к существованию, независимо от получения им собственного заработка, пенсии, стипендии и других выплат, основаны на неверном толковании норм права, которые применены судом правильно.

Доводы апелляционной жалобы связаны с неправильным толкованием норм материального права, направлены на переоценку собранных по делу доказательств, в связи с чем, не могут повлечь отмену решения суда.

Ссылок на какие-либо иные процессуальные нарушения, указанные в части 4 статьи 330 ГПК РФ, являющиеся безусловным основанием для отмены правильного по существу решения суда, судебная коллегия не установила.

Иные доводы апелляционной жалобы правового значения для существа дела не имеют, выводов суда не опровергают, направлены на иную оценку доказательств и обстоятельств дела, установленных и исследованных судом в соответствии с правилами ст. ст. 12, 56 и 67 ГПК РФ, а потому не могут служить основанием для отмены правильного по существу решения суда.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, правоотношения сторон и закон, подлежащий применению, определены судом правильно, обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены на основании представленных доказательств, оценка которым дана с соблюдением требований ст. 67 ГПК РФ, подробно изложена в мотивировочной части решения, а доводы апелляционной жалобы не свидетельствуют о неправильности выводов суда и не содержат оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, для отмены или изменения судебного решения.

Руководствуясь ст.ст. 328-330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Железнодорожного районного суда г. Новосибирска от 07 февраля 2022 года в пределах доводов апелляционной жалобы оставить без изменения, апелляционную жалобу истца ,ОВ – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи