Решение по делу № 8Г-21380/2024 [88-22223/2024] от 03.09.2024

11RS0001-01-2023-002761-39

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

№ 88-22223/2024

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Санкт-Петербург                                                               11 ноября 2024 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Козловой Е.В.

судей                               Замарацкой Е.К., Шлопак С.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело                         № 2-65/2024 по иску Габовой Ольги Николаевны к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Коми «Коми Республиканский клинический перинатальный центр», Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Коми «Сыктывкарская городская поликлиника № 3», Министерству здравоохранения по Республике Коми, Комитету Республики Коми имущественных и земельных отношений, Государственному бюджетному учреждению Республики Коми «Территориальный центр медицины катастроф Республики Коми» о взыскании компенсации морального вреда

по кассационным жалобам Габовой Ольги Николаевны и Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Коми «Коми Республиканский клинический перинатальный центр» на решение Сыктывкарского городского суда Республики Коми от 22 февраля 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Коми от 20 июня 2024 г.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Шлопак С.А., заключение старшего прокурора отдела управления Главного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Мазиной О.Н., полагавшей судебные акты не подлежащими отмене, судебная коллегия

установила:

Габова О.Н. обратилась в суд с иском о взыскании компенсации морального вреда к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Коми «Коми Республиканский клинический перинатальный центр» (далее по тексту ГБУЗ РК «КРПКЦ») в размере 500 000 руб., Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Коми «Сыктывкарская городская поликлиника № 3» (далее по тексту ГБУЗ РК «СГП № 3») в размере 2 000 000 руб.

Судом к участию в деле в качестве соответчиков привлечены Министерство здравоохранения Республики Коми, Министерство Республики Коми имущественных и земельных отношений, ГБУ РК «Территориальный центр медицины катастроф Республики Коми», в качестве третьих лиц - врач ГБУЗ РК «СГП № 3» Овчинников Александр Филиппович, врач ГБУ РК «Территориальный центр медицины катастроф Республики Коми» Михайлов Дмитрий Витальевич, сотрудники ГБУЗ РК «КРКПЦ» врач акушер-гинеколог Люсков Владимир Анатольевич, акушер-гинеколог Фомина Анастасия Юрьевна, акушер-гинеколог Попова Татьяна Николаевна, акушер-гинеколог Артемьева Елена Ивановна, акушер-гинеколог Ракина Оксана Викторовна, акушер Мамонтова Ирина Александровна, заведующий ОАР Шарапов Глеб Александрович, анестезиолог-реаниматолог Исаков Игорь Сергеевич, анестезиолог- реаниматолог Голосова Анатолия Анатольевича, анестезиолог-реаниматолог Царькова Светлана Владимировна, анестезиолог-реаниматолог Артемьева Наталья Сергеевна, анестезиолог-реаниматолог Тарабукин Алексей Анатольевич, анестезист Мельникова Татьяна Вячеславовна, дежурные медицинские сестры ОАР Потолицына Анна Николаевна, Старцева Виктория Владимировна, Носова Ольга Николаевна, Патова Ирина Валерьевна, Никифорова Светлана Васильевна.

Решением Сыктывкарского городского суда Республики Коми от 22 февраля 2024 г., оставленным без изменения апелляционным определением Верховного Суда Республики Коми от 20 июня 2024 г., исковые требования удовлетворены частично.

С ГБУЗ РК «КРПКЦ» в пользу Габовой О.Н. взыскана компенсация морального вреда в размере 350 000 руб.

С ГБУЗ РК «СГП № 3» в пользу Габовой О.Н. взыскана компенсация морального вреда в размере 50 000 руб.

С Государственного бюджетного учреждения Республики Коми «Территориальный центр медицины катастроф Республики Коми» (далее по тексту Центр медицины катастроф) в пользу Габовой О.Н. взыскана компенсация морального вреда в размере 80 000 руб. В случае недостаточности денежных средств ГБУЗ РК «КРПКЦ», ГБУЗ РК «СГП № 3», Центра медицины катастроф возложена субсидиарная ответственность по их обязательствам перед Габовой О.Н. на Министерство здравоохранения Республики Коми.

В кассационных жалобах Габова О.Н. и ГБУЗ РК «КРПКЦ» ставят вопрос об отмене судебных постановлений как незаконных, со ссылкой на нарушение норм материального и процессуального права.

В судебное заседание суда кассационной инстанции участвующие в деле лица не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, сведений о причинах неявки не представили, ответчики Комитет Республики Коми имущественных и земельных отношений и ГБУЗ РК «СГП № 3» просили о рассмотрении дела в своё отсутствие, судебная коллегия, руководствуясь частью пятой статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту ГПК РФ), рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, учитывая возражения на их доводы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких оснований для пересмотра оспариваемых судебных постановлений в кассационном порядке по доводам кассационной жалобы не установлено.

Как     установлено     судами    и    следует     из    материалов    дела,    в 2017 году Габова О.Н. поставлена на учёт в женскую консультацию ГБУЗ РК «СГП № 3» 21 марта 2017 г. <данные изъяты>, где на основании заключения врача ей были даны медицинские рекомендации по приёму препарата <данные изъяты>.

20 сентября 2017 г. в 6.00 истец в экстренном порядке с <данные изъяты> поступила в родовое отделение ГБУЗ РК «КРПКЦ». При поступлении в ГБУЗ РК «КРПКЦ» показаний к <данные изъяты> у истца не имелось.

В 6.30 того же дня у истца <данные изъяты>.

В 20.30 у <данные изъяты>, после наблюдения истца сотрудниками ГБУЗ РК «КРПКЦ» принято решение <данные изъяты>.

В 20.50 произведено <данные изъяты>, длительность операции составила 38 минут, <данные изъяты>.

В послеоперационном периоде (с 30.09.2017 по 3.10.2017) истец наблюдалась в условиях отделения анестезиологии-реанимации, истцу проводились <данные изъяты>.

3 октября 2017 г. состояние здоровья истца ухудшилось, ей был поставлен диагноз «<данные изъяты>», консилиумом дежурных врачей ГБУЗ РК «КРПКЦ» принимается решение <данные изъяты>.

При проведении данной операции истцу проведена <данные изъяты>. Вместе с тем, мероприятия этих этапов операции не дали ожидаемого эффекта, в связи с чем <данные изъяты> вызван сосудистый хирург Центра медицины катастроф.

В 1.00 Габова О.Н. осмотрена сосудистым борт-хирургом, сосудистый хирург не нашёл показаний <данные изъяты>.

В связи с отсутствием эффекта от проведённых мероприятий, по достижению <данные изъяты>, консилиумом дежурных врачей принимается решение <данные изъяты> по жизненным показаниям.

В дальнейшем, в ходе раннего послеоперационного периода (5-6 день после проведения операции <данные изъяты>) у Габовой О.Н. были выявлены <данные изъяты>.

5 октября 2017 г. истец переведена в урологическое отделение ГБУЗ РК «КРПКЦ», ей произведена <данные изъяты>, рекомендована госпитализация в отделение в последующем <данные изъяты>.

6 октября 2017 г. истец выписана из урологического отделения ГБУЗ РК «КРПКЦ», далее истец продолжила наблюдение и лечение в ГБУЗ РК «КРПКЦ» на гинекологической койке, где наблюдалась и получала лечение до 10 октября 2017 г.

На 11 сутки после операции <данные изъяты> истец выписана с ребёнком домой в удовлетворительном состоянии.

В последующем истец приходила на осмотр в приемный покой ГБУЗ РК «КРПКЦ» 16.10.2017, 20.10.2017, 23 октября 2017.

16 октября 2017 г.: выставлен диагноз: <данные изъяты>.

20 октября 2017 г. предложено стационарное лечение в КРКБ, от чего родильница отказалась (дома маленький ребенок). Произведена <данные изъяты>. Направлена на лечение в женскую консультацию и к хирургу по месту наблюдения.

23 октября 2017     г. повторное обращение в приемный покой ГБУЗ РК «КРПКЦ», осмотрена совместно с заместителем главного врача по акушерско-гинекологической помощи, выставлен диагноз: <данные изъяты> от 29.09.2017 г. <данные изъяты>. Рекомендована госпитализация в гинекологическое отделение

Согласно акту служебного расследования комиссией врачей ГБУЗ РК «КРПКЦ» по случаю обращения Габовой О.Н., <данные изъяты> проведены согласно клиническим рекомендациям и стандартам, операция <данные изъяты> проведена по показаниям <данные изъяты> своевременно. Интраоперационный и послеоперационный периоды осложнились <данные изъяты>. Профилактика <данные изъяты> и лечение проведены согласно клиническим рекомендациям. <данные изъяты> осуществлена по жизненным показаниям. К моменту <данные изъяты> имелась <данные изъяты>, которая подтверждена гистологическими исследованиями операционного материала. <данные изъяты> была обусловлена наличием <данные изъяты> и необходимостью эффективного <данные изъяты>, возможно, <данные изъяты>. <данные изъяты> не выявлено. Лечение проведено щадящим малоинвазивным методом с положительным эффектом. <данные изъяты> обусловлено наличием <данные изъяты>, возможно, <данные изъяты> в области операционного вмешательства. Нарушений в стандартах оказания медицинской помощи в рамках госпитализации в ГБУЗ РК «КРПКЦ» не выявлено. Нарушений этики и деонтологии в отношении пациентки также не выявлено.

Из заключения экспертизы ГБУЗ Архангельской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы» №73-02/20 от 13 марта 2020 г., проведённой в рамках рассмотрения уголовного дела, следует, что наблюдение Габовой О.Н. в женской консультации при <данные изъяты> в 2017 году, в целом, соответствовало порядкам и стандартам оказания помощи, согласно приложению 5 приказа Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 1 ноября 2012 г. № 572н, до <данные изъяты> и во время <данные изъяты> у Габовой О.Н. не отмечено заболеваний и состояний, попадающих под действие данного приказа. <данные изъяты> Габовой О.Н. был обозначен правильно. Показаний к срочной госпитализации Габовой О.Н. за период наблюдения в женской консультации при <данные изъяты> от 2017 года не было. Показания к срочной госпитализации Габовой О.Н. возникли 29 сентября 2017 г. в 2.30 в момент <данные изъяты>.

Вместе с тем, экспертами обращено внимание на назначение препарата «<данные изъяты>» (группа <данные изъяты>) на <данные изъяты>, при этом цель назначения данного препарата в медицинском документе не обозначена и не обоснована.

Инструкция к применению данного препарата («Регистр лекарственных средств», 2017г.) свидетельствует о том, что применение <данные изъяты> в высоких дозах при <данные изъяты>) можно только с учетом строгой оценки соотношения пользы от лечения <данные изъяты> и потенциального риска <данные изъяты>, в дозах не выше <данные изъяты> в течение непродолжительного времени. В <данные изъяты> в высокой дозе (более <данные изъяты>) вызывают <данные изъяты>, а применение непосредственно перед <данные изъяты> может вызвать <данные изъяты>.

Применение препарата «<данные изъяты> Габовой О.Н., однозначно, было противопоказано. Высказать суждение о неблагоприятных последствиях, реализовавшихся конкретно у Габовой О.Н. по представленным данным невозможно.

При анализе истории <данные изъяты> эксперты пришли к выводу, что проведение <данные изъяты> было обусловлено <данные изъяты>, показания к проведению операции <данные изъяты> врачом были сформулированы правильно, ход операции являлся типичным. Операция по <данные изъяты> у Габовой О.Н. была связана не с выбором тактики <данные изъяты>, а с последующими действиями во время <данные изъяты>.

Вместе с тем, при поступлении Габовой О.Н. в ГБУЗ РК «КРПКЦ» отсутствовало проведение ультразвукового исследования, что является недостатком оказания медицинской помощи, который сам по себе не оказал влияния на дальнейшее развитие <данные изъяты> ситуации.

Данные <данные изъяты> из истории <данные изъяты> свидетельствуют о том, что отмечалось <данные изъяты>, что выражалось в <данные изъяты> и свидетельствовало о развитии у Габовой О.Н. <данные изъяты>. Данное осложнение <данные изъяты> не нашло своего отражения в истории <данные изъяты>

Кроме того, экспертами обращено внимание, что анестезиологом-реаниматологом в послеоперационном периоде принято ничем необоснованное решение отказаться от введения женщине с <данные изъяты>. Высказать однозначное суждение о роди данного дефекта в последующем развитии <данные изъяты> ситуации комиссия экспертов не может, поскольку между записями акушера-гинеколога и анестезиолога-реаниматолога имеются явные противоречия в количестве <данные изъяты>, показателях <данные изъяты> у женщины и лабораторных данных и несоответствия записей в карте состоянию пациента с <данные изъяты>. Данные противоречия не могут быть устранены экспертным путём.

Диагноз «<данные изъяты>» установлен Габовой О.Н. в 23 часа 35 минут 29 сентября 2017 г. дежурным акушером-гинекологом, при этом врачом сразу же принято решение о проведении <данные изъяты> без указания на проведение консервативных мероприятий по <данные изъяты>, что является недостатком оказания медицинской помощи, который сам по себе не оказал отрицательного влияния на развитие <данные изъяты> ситуации в дальнейшем.

На этапе <данные изъяты> хирургическая тактика соответствовала протоколу, обозначенному в приложении 5 приказа Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 1 ноября 2012 г. № 572н и клинических рекомендаций № 15-4/10/2-3881. Несмотря на <данные изъяты>, выполнения <данные изъяты>, отмечалось продолжающееся <данные изъяты>, в связи с чем вызван сосудистый хирург для консультации по проведению <данные изъяты>.

Записи акушера-гинеколога и сосудистого хирурга противоречат друг другу в части наличия <данные изъяты>, в связи с чем экспертной комиссии не представляется возможным сделать вывод о том, была ли показана женщине на тот момент <данные изъяты> операция – <данные изъяты>, которая делается только при неэффективности всех вышеуказанных мер, в частности неэффективности <данные изъяты>.

Выявленные противоречия, не устранённые дознанием, не позволяют экспертной комиссии отнести <данные изъяты> во время операции <данные изъяты> к дефектам оказания медицинской помощи Габовой О.Н. либо высказаться о наличии абсолютных показаний к <данные изъяты>.

В раннем послеоперационном периоде у Габовой О.Н. было выявлено нарушение функции <данные изъяты> – нарушение <данные изъяты>, указанное нарушение функции, безусловно, было связано, по мнению экспертной комиссии, с оперативным вмешательством – <данные изъяты> – экспертным путём в настоящее время решить невозможно.

Нарушение техники операции по <данные изъяты> является дефектом оказания медицинской помощи Габовой О.Н., данный дефект обусловил необходимость другой операции – наложения <данные изъяты> для выведения <данные изъяты> из организма, что существенно удлинило сроки лечения женщины в последующем.

Установленный экспертной комиссией дефект оказания медицинской помощи – повреждение мочеточника при проведении операции <данные изъяты> на основании п.4а Правил определения степени тяжести вреда, причинённого здоровью человека, утверждённых постановлением Правительства Российской Федерации от 17 августа 2007 г. № 552п. и в соответствии с п.6.11 и п.59 «в» таблицы процентов стойкой утраты общей трудоспособности приложения к Приказу №194н Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации №194н от 24 апреля 2008 г. «Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причинённого здоровью человека», по квалифицирующему признаку – значительной стойкой утраты общей трудоспособности не менее чем на одну треть, оценивается как тяжкий вред здоровью.

Между допущенным дефектом оказания медицинской помощи женщине, нарушением врачом техники операции по <данные изъяты>, и ухудшением состояния здоровья пациентки, в виде значительной стойкой утраты общей трудоспособности, причинением тяжкого вреда здоровью экспертной комиссией усматривается прямая причинно-следственная связь.

У врачей ГБУЗ РК «КРПКЦ», в соответствии с профилем медицинской организации была обязанность оказания всего комплекса лечебных и диагностических мер женщине с акушерским кровотечением, предусмотренных нормативными документами, возможность оказания медицинской помощи в полном объёме, учитывая техническое оснащение и кадровый ресурс у ГБУЗ РК «КРПКЦ» имелась. При технически правильном исполнении операции по <данные изъяты> благоприятный исход был наиболее вероятен.

Из заключения №8/П-21 от 17 мая 2021 г. из БУЗ Вологодской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы», проведённой в рамках рассмотрения уголовного дела следует, что за время наблюдения в женской консультации в 2017 году каких-либо показаний для экстренной госпитализации у Габовой О.Н. не имелось, на этапе оказания медицинской помощи Габовой О.Н. в женской консультации обследование было проведено в соответствии с Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 1 ноября 2012 г. № 572н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий)»; каких-либо недостатков не выявлено. Приём назначенного в женской консультации <данные изъяты> не оказал неблагоприятного влияния на состояние здоровья Габовой О.Н. и её <данные изъяты>.

29 сентября 2017 г. при поступлении в ГБУЗ РК «КРПКЦ» Габовой О.Н. не было выполнено ультразвуковое исследование <данные изъяты> за исключением этого исследования, обследование пациентки в ГБУЗ РК «КРПКЦ» было выполнено правильно, своевременно и в полном объёме согласно Приказу Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 1 ноября 2012 г. № 572н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий)».

Данный недостаток не состоит в причинной связи ни с <данные изъяты> <данные изъяты> Габовой О.Н. оперативным путём, ни с последующим <данные изъяты> у пациентки.

Операция <данные изъяты> была выполнена по абсолютным показаниям – <данные изъяты>; в случае невыполнения данной операции благоприятный исход для <данные изъяты> был невозможен.

В случае Габовой О.Н. имело место <данные изъяты>, связанное с <данные изъяты> вплоть до <данные изъяты>, таким образом, благоприятный исход для Габовой О.Н. был невозможен без проведения <данные изъяты>, так как данная операция была выполнена по жизненным показаниям из-за развития <данные изъяты>, связанного с <данные изъяты>. В данном случае, наиболее вероятно, <данные изъяты> до этапа <данные изъяты> не привела бы к <данные изъяты>, так как не был устранён сам источник <данные изъяты>.

При поступлении Габовой О.Н. в отделение анестезиологии-реанимации после операции показаний для <данные изъяты> у пациентки не имелось, поскольку риски при введении <данные изъяты> превышали потенциальную пользу данного метода лечения.

Оперирующие акушеры-гинекологи действовали согласно клиническим рекомендациям «Профилактика, лечение и алгоритм ведения при акушерских кровотечениях» 2014 г. за исключением позднего <данные изъяты>.

Нарушение <данные изъяты> могло возникнуть в результате следующих причин, как отдельно взятой, так и в их сочетании: <данные изъяты>, которая образовалась из-за <данные изъяты> и повышенной <данные изъяты>

<данные изъяты> возникли остро, вероятно, незадолго до <данные изъяты>, без каких-либо клинических проявлений и не могли быть диагностированы медицинским персоналом.

Вызов сосудистого хирурга оперирующим акушером-гинекологом был обоснован, выполнен согласно клиническим рекомендациям «Профилактика, лечение и алгоритм ведения при акушерских кровотечениях» 2014 г.

В ходе рассмотрения настоящего гражданского дела определением суда от 20 июля 2023 г. назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено Санкт-Петербургскому государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Бюро судебно-медицинской экспертизы» (далее по тексту СПб ГБУЗ «БСМЭ») с включением в состав комиссии нештатных специалистов по профилю экспертизы.

По результатам проведённой по гражданскому делу судебно-медицинской экспертизы, проведённой СПб ГБУЗ «БСМЭ» установлено, что при <данные изъяты> и после <данные изъяты> истца выявлены дефекты оказания медицинской помощи в ГБУЗ РК «КРПКЦ», а именно: при поступлении в данное учреждение здравоохранения не проведено ультразвуковое исследование; отсутствие своевременной постановки диагноза <данные изъяты>, которое повлекло отсутствие терапии, направленной на <данные изъяты>; нарушение методики выполнения КТГ с 17.50 – отсутствие регистрации <данные изъяты>, что затрудняло объективную оценку характера и времени развития <данные изъяты>; недооценка признаков <данные изъяты>; выполнение <данные изъяты> носило запоздалый характер.

Выявленные дефекты могли ухудшить состояние здоровья Габовой О.Н. и <данные изъяты>, так как не позволили прервать или уменьшить неблагоприятные развитие осложнений в <данные изъяты> и послеоперационном периоде, поэтому они явились способствующим фактором развития осложнений и между ними имеется непрямая причинно-следственная связь, которая расценивается как причинение вреда здоровью.

Повреждения <данные изъяты> не было, иначе возник бы <данные изъяты>, что вызвало бы <данные изъяты>. В данном случае, нарушение <данные изъяты> у Габовой О.Н. могло возникнуть в результате сдавления <данные изъяты>, образовавшей из-за <данные изъяты> и повышенной <данные изъяты>, или от <данные изъяты>) при правильных действиях врача (врачей) и по показаниям выполненном оперативном вмешательстве. Учитывая экстренность оперативного вмешательства, образовавшийся <данные изъяты> временно усугубил нарушение <данные изъяты> что явилось абсолютным показанием для <данные изъяты>.

Возникшие у Габовой О.Н. осложнения при <данные изъяты> в ГБУЗ РК «КРПЦ» (<данные изъяты> от 29.09.2017г., потребовавшие <данные изъяты> и нарушение <данные изъяты> - нарушение <данные изъяты>, вызвавшее необходимость <данные изъяты>) находятся в причинно-следственной связи с проведенной ей операцией. Возникшие осложнения при операции в данном случае обусловлены характером и тяжестью течения <данные изъяты> ее индивидуальными особенностями течения <данные изъяты>. Допущенные дефекты медицинской помощи (ДМП) могли ухудшить состояние здоровья Габовой О.Н., так как не позволили прервать или уменьшить неблагоприятное развитие осложнений в <данные изъяты> и в послеоперационном периоде, поэтому они явились способствующим фактором, (но не причиной) развития осложнений и между ними (ДМП и ухудшением состояния здоровья) имеется непрямая причинно-следственная связь, при которой дефекты медицинской помощи не рассматриваются как причинение вреда здоровью.

В данном случае дефектов оказания медицинской помощи в ГБУЗ РК «КРПЦ» и ГБУЗ РК «СГП № 3», находящихся в прямой причинно- следственной связи с ухудшением состояния здоровья пациентки Габовой О.Н. (с развитием послеоперационных осложнений) не установлено.

Дефектами в оказании медицинской помощи, согласно общепринятым требования делового оборота, являются недостатки диагностической, лечебной, организационной деятельности, которые привели или могли привести к неверной или несвоевременной диагностике, имевшихся у пациента заболеваний (состояний), к неправильным или неадекватным лечебным (профилактическим) мероприятиям; а также нарушения положений действующих стандартов (протоколов) оказания медицинской помощи или медицинских технологий, правил ведения медицинской документации. В соответствие с нормативными документами, осложнения, возникшие при проведении хирургических операций, могут расцениваться как причинившие вред здоровью пациенту в том случае, если они явились прямым следствием допущенных дефектов таковых вмешательств. То есть при наличии прямой причинно-следственной связи между дефектом медицинской помощи и неблагоприятным последствием (ухудшением состояния здоровья) определяется вред здоровью. В соответствии с п. 24 Приложения к Приказу Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 24.04.2008 г. № 194н «Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» ухудшение состояния здоровья человека, вызванное характером и тяжестью заболевания, его возрастом, сопутствующей патологией, не рассматривается как причинение вреда здоровью.

Помимо указанного, из заключения СПб ГБУЗ «БСМЭ» № 45П/вр-О следует, что необоснованным является назначение сотрудниками женской консультации ГБУЗ РК «СГП № 3» Габовой О.Н. препарата «<данные изъяты>», также указывают, что отказ от этапа <данные изъяты> – <данные изъяты> в 1.00 врачом Центра медицины катастроф был необоснованный.

Вместе с тем, наличие дефектов оказания медицинской помощи находящихся в прямой причинно-следственной связи с ухудшением состояния здоровья Габовой О.Н. экспертами не установлено.

В судебном заседании эксперты СПб ГБУЗ «БСМЭ» пояснили суду, что экспертиза проводилась с учётом материалов гражданского дела, медицинских документов, которых было достаточно для проведения экспертизы, подтвердили суду все выводы, данные в заключении.

Разрешая заявленные исковые требования, оценив представленные доказательства по правилам статей 56, 67 ГПК РФ, в том числе акт служебного расследования комиссии врачей ГБУЗ РК «КРПКЦ», заключения экспертов от 13 марта 2020 г. № 73-02/20 из ГБУЗ Архангельской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы» и от 17 мая 2021 г. № 8/П-21 из БУЗ Вологодской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы», содержащиеся в материалах уголовного дела, заключение судебно-медицинской экспертизы, проведённой СПб ГБУЗ «БСМЭ» в рамках настоящего гражданского дела, показания допрошенных судом экспертов, учитывая положения статей 151, 1068, 1095, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту ГК РФ), статей 2, 4, 64, 73, 98 Федерального Закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее по тексту Федеральный Закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»), суд пришел к выводу о доказанности ненадлежащего оказания Габовой О.Н. медицинской помощи в период нахождения последней на лечении в ГБУЗ РК «КРПКЦ», ГБУЗ РК «СГП № 3», а также врачом Центра медицины катастроф, выраженный в дефектах оказания медицинской помощи, состоявших в косвенной причинно-следственной связи и приведших к ухудшению состояния здоровья Габовой О.Н.

Также, руководствуясь положениями статьи 123.22 ГК РФ, пункта 12.1 части 1 статьи 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации, разъяснениями, содержащимися в пункте 10 постановления Пленума    Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1              «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» в системном толковании по их применению с положением о Министерстве здравоохранения Республики Коми, утверждённом     постановлением     Правительства    Республики    Коми    от 5 июля 2012 г. № 283, положением о Комитете Республики Коми имущественных и земельных отношений, утверждённом постановлением     Правительства Республики Коми от 2 ноября 2020 г. № 537, и уставами учреждений, установил, что наделённым в данном случае объёмом полномочий по решению вопросов о возмещении гражданам вреда, причинённым бюджетными учреждениями здравоохранения, при недостаточности у них собственных средств, является Министерство здравоохранения Республики Коми.

Определяя сумму, подлежащую взысканию в пользу Габовой О.Н. в качестве компенсации морального вреда, суд исходил из заключения судебно-медицинской экспертизы, приведенных дефектов оказания медицинской помощи, которые повлекли временное ухудшение качества жизни истца, индивидуальные особенности истца, степень и характер нравственных и физических страданий, длительности их претерпевания, степень вины учреждений, требования разумности и справедливости.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции согласился.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции полагает, что выводы судов первой и апелляционной инстанций основаны на правильном применении норм материального права, регулирующих спорные отношения, соответствуют обстоятельствам дела и подтверждены материалами дела. Основания и мотивы, по которым суды первой и апелляционной инстанций пришли к таким выводам, а также доказательства принятые судами во внимание, подробно приведены в оспариваемых судебных постановлениях.

Разрешая заявленные требования, суд правильно определил характер правоотношений сторон и нормы закона, которые их регулируют, исследовал обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора.

Нарушений процессуального закона, исходя из доводов кассационных жалоб и материалов гражданского дела, при рассмотрении дела судами нижестоящих инстанций также не допущено.

Вопреки доводам кассационной жалобы Габовой О.Н. размер компенсации морального вреда определен судами с учетом всех заслуживающих внимания обстоятельств, индивидуальных особенностей истца, характера и степени перенесенных истцом нравственных и физических страданий, длительность их претерпевания, степени вины медицинских учреждений, требований разумности и справедливости. Судом обоснованно учтены выводы заключения судебно-медицинской экспертизы, проведенной в рамках гражданского дела, вопросы на разрешение которой поставлены с учетом характера спорных правоотношений, для установления наличия дефектов, допущенных при оказании ответчиками истцу медицинской помощи, факта причинения вреда ее здоровью.

При определении размера компенсации морального вреда по настоящему спору судами первой и апелляционной инстанций учтены все предусмотренные законом критерии и заслуживающие внимания обстоятельства, позволяющие, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевшей и не поставить в чрезмерно тяжелое имущественное положение лица, ответственного за возмещение вреда.

Приведенные в кассационной жалобе ГБУЗ РК «КРПКЦ» доводы не соответствуют обстоятельствам дела, в связи с чем обоснованными не являются. Суды нижестоящих инстанций дали надлежащую правовую оценку доводам, изложенным в заключениях экспертов, представленным в материалы дела.

Судами нижестоящих инстанций обоснованно указано, что экспертными исследованиями, проведенными по факту оказания медицинской помощи Габовой О.Н. выявлен не только недостаток медицинской помощи в виде непроведения ультразвукового исследования, но иные недостатки и дефекты медицинской помощи, такие как отсутствие своевременной постановки диагноза <данные изъяты>,; нарушение методики выполнения <данные изъяты> с 17.50 – отсутствие регистрации <данные изъяты>; недооценка признаков <данные изъяты>; запоздалый характер выполнения <данные изъяты>.

Выводы заключения СПб ГБУЗ «БСМЭ» № 45П/вр-О, не противоречат выводам,      изложенным      в      заключениях      экспертов     №73-02/20     от 13 марта 2020 г. из ГБУЗ Архангельской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы» и №8/П-21 от 17 мая 2021 г. из БУЗ Вологодской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы», дополняют друг друга, а также соответствуют содержанию иных доказательств по делу.

Приведенные Габовой О.Н. и ГБУЗ РК «КРПКЦ» в кассационных жалобах доводы, являлись предметом проверки судов первой и апелляционной инстанций, по существу сводятся к несогласию с выводами судов первой и апелляционной инстанций, изложенными в обжалуемых судебных постановлениях и направлены на иную оценку доказательств по делу, а потому основанием к отмене судебных актов являться не могут, так как в соответствии с частью 3 статьи 390 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

Оценка представленных доказательств относится к компетенции судов первой и апелляционной инстанций (статьи 198 и 330 ГПК РФ).

Поскольку судами первой и апелляционной инстанций материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 3797 ГПК РФ оснований для удовлетворения кассационных жалоб.

При рассмотрении кассационной жалобы ГБУЗ РК «КРПКЦ» следует отменить приостановление исполнения обжалуемых судебных актов, принятое определением судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 6 сентября 2024 г.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение    Сыктывкарского    городского    суда Республики Коми от 22 февраля 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Коми от 20 июня 2024 г. оставить без изменения, кассационные жалобы Габовой Ольги Николаевны и Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Коми «Коми Республиканский клинический перинатальный центр» - без удовлетворения.

Отменить приостановление исполнения решения Сыктывкарского городского суда Республики Коми от 22 февраля 2024 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Коми от 20 июня 2024 г., принятое на основании определения судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 6 сентября 2024 г.

Председательствующий

судьи

Мотивированное определение изготовлено 19.11.2024.