Решение по делу № 8Г-593/2024 - (8Г-29238/2023) [88-8972/2024] от 22.12.2023

УИД 78RS0009-01-2022-000861-35

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

Дело № 88-8972/2024

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Санкт-Петербург                                                          10 апреля 2024 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Ирышковой Т.В.,

судей Швецовой М.В., Яроцкой Н.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-685/2023 по иску страхового акционерного общества «ВСК» к Кондратенко Елизавете Александровне, Зорину Сергею Владимировичу о признании недействительным договора страхования по кассационной жалобе Кондратенко Елизаветы Александровны на решение Московского районного суда Санкт-Петербурга от 27 марта 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 20 сентября 2023 г.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Ирышковой Т.В., выслушав объяснения представителя Кондратенко Е.А. на основании доверенности Форцу О.Г., поддержавшей доводы жалобы, представителя страхового акционерного общества «ВСК» на основании доверенности Черепановой Д.А., возражавшей относительно доводов жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

                                               установила:

истец - страховое акционерное общество (далее – САО) «ВСК» обратился в суд с иском к Кондратенко Е.А., Зорину С.В. о признании недействительным договора страхования.

В обоснование заявленных требований истец указал, что 19 мая 2021 г. между истцом и ФИО2 заключен договор личного страхования, в том числе по риску смерть застрахованного лица. В период действия договора страхования ФИО2 умер. Указывая, что страхователь при заключении договора сообщил недостоверные сведения о состоянии своего здоровья, не указал на наличие у него хронических заболеваний, связанных с дыхательной системой, истец просил признать заключенный между САО «ВСК» и ФИО2 договор страхования от 19 мая 2021 г. недействительным, взыскать расходы по оплате государственной пошлины в размере 6000 руб.

Решением Московского районного суда Санкт-Петербурга от 27 марта 2023 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 20 сентября 2023 г., исковые требования САО ВСК удовлетворены.

Признан недействительным договор страхования №IPDV306 от 19 мая 2021 г., заключенный между САО «ВСК» и ФИО2, с ответчиков в равных долях взысканы расходы по оплате государственной пошлины в размере 6000 руб.

В кассационной жалобе ФИО1 содержится просьба об отмене вышеуказанных судебных актов, как незаконных, направлении дела на новое рассмотрение.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь статьей 1651 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), частью 5 статьи 3795 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела в соответствии с частью 1 статьи 3796 ГПК РФ в пределах доводов кассационной жалобы, выслушав объяснения участников процесса, обсудив доводы кассационной жалобы и поданных возражений на жалобу, судебная коллегия приходит к следующему.

В силу части 1 статьи 3797 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции таких оснований при принятии обжалуемых судебных постановлений не усматривает.

Судами нижестоящих инстанций установлено и следует из материалов дела, что 19 мая 2021 г. между САО «ВСК» и ФИО2 заключен договор личного страхования, в том числе на основании Правил страхования №, сроком действия договора с 19 мая 2021 г. по 18 мая 2022 г.

Страховым риском по договору страхования являлась, в том числе смерть застрахованного лица в результате заболевания, диагностированного после вступления договора страхования в силу, либо заболевания, диагностированного до заключения договора страхования и указанного страховщику в анкете-заявлении страхователя.

При заключении договора ФИО2 заполнил анкету о состоянии здоровья застрахованного лица, в котором указал на отсутствие каких-либо заболеваний, в том числе заболеваний дыхательной системы, отсутствует бронхиальная астма.

02 декабря 2021 г. в адрес страховщика поступило заявление о наступлении страхового случая, а именно смерти застрахованного лица ФИО2, произошедшей 13 июня 2021 г.

Как усматривается из справки о смерти от ДД.ММ.ГГГГ, причиной смерти явились: а) дыхательная недостаточность; б) другая вирусная пневмония; в) COVID-2019, вирус идентифицирован.

В соответствии с выпиской из амбулаторной карты больного СПб ГБУЗ Городская поликлиника №, ФИО2 02 сентября 2010 г. впервые диагностирована астма неуточненная.

Из анамнеза посмертного эпикриза усматривается, что ФИО2 считал <данные изъяты>

Наследниками являются ответчики ФИО1 и ФИО3

При этом выгодоприобретателем по договору страхования является АО «Россельхозбанк», привлеченный к рассмотрению дела в качестве третьего лица.

В ходе рассмотрения дела между сторонами возникли разногласия относительно наличия у страхователя хронических заболеваний до заключения договора страхования, причин смерти, а также причинно-следственной связи между данными заболеваниями и смертью страхователя, в связи с чем судом назначена судебная экспертиза.

Согласно заключению судебной экспертизы у ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения до заключении договора страхования имелись хронические заболевания: <данные изъяты>

Удовлетворяя требования истца, суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, руководствовался положениями статей 934, 944 ГК РФ, исходил из того, что на момент заключения договора страхования ФИО2 не мог не знать о наличии у него заболевания, связанного с заболеваниями дыхательной системы, однако, при заполнении заявления (анкеты) сообщил, что не имеет указанного заболевания, то есть при заключении договора личного добровольного страхования ФИО2 были сообщены страховщику заведомо ложные сведения, имеющие существенное значение для вероятности наступления страхового события и последствий от его наступления, что является основанием для признания договора страхования недействительным.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции находит обжалуемые судебные акты законными, поскольку выводы, изложенные в них, соответствуют установленным судами фактическим обстоятельствам дела, а нарушения или неправильного применения норм материального или процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильных судебных постановлений, не допущено.

Согласно пунктам 1, 3 статьи 944 ГК РФ, если после заключения договора страхования будет установлено, что страхователь сообщил страховщику заведомо ложные сведения об обстоятельствах, имеющих существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска), если эти обстоятельства не известны и не должны быть известны страховщику, такой страховщик вправе потребовать признания договора недействительным и применения последствий, предусмотренных пунктом 2 статьи 179 данного Кодекса.

Исходя из разъяснений, данных в пункте 99 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана недействительной, только если обстоятельства, относительно которых потерпевший был обманут, находятся в причинной связи с его решением о заключении сделки. При этом подлежит установлению умысел лица, совершившего обман.

При разрешении спора судом верно определен предмет доказывания по делу, то есть наличия обстоятельств, образующих основание для признания договора недействительным: факт предоставления страхователем при заключении договора заведомо ложных сведений, влияющих на оценку страховщиком страхового риска и возможных убытков, обстоятельств наступления страхового случая (смерти) в связи с теми заболеваниями, о которых страхователь не сообщил страховщику.

С учетом оценки представленных в материалы дела доказательств судами было установлено, что на момент заключения договора страхования ФИО2 не сообщил ответчику о наличии у него заболеваний <данные изъяты>

Таким образом, вопреки доводам заявителя жалобы, судами нижестоящих инстанций установлена доказанность истцом, как факта предоставления страхователем при заключении договора заведомо ложных сведений о состоянии своего здоровья, как и причинно-следственной связи между заболеванием о котором страховщик не сообщил и возможным страховым случаем.

Отклоняя довод заявителя жалобы о том, что в материалах дела отсутствуют доказательства умысла ФИО2 на совершение обмана при заключении договора страхования, суд апелляционной инстанции отметил, что из указания в статье 179 ГК РФ о намеренном характере обмана следует, что при возникновении спора обман является установленным тогда, когда доказано, что сторона или третье лицо лгали осознанно или не могли не знать, что сообщают недостоверную информацию, при этом совокупность представленных в дело доказательств, в числе которых, заключение экспертов, показания эксперта, медицинские документы, дает основание для вывода, что на дату заключения договора страхования ФИО2 имел диагностированные заболевания сердечно-сосудистой, эндокринной и дыхательной системы, следовательно, не мог не знать об этих заболеваниях и не сообщил об этом страховщику в заявлении о заключении договора, что указывает на наличие у него умысла.

Указание заявителя жалобы о наличии в действиях истца признаков злоупотребления правом, ввиду заключения договора страхования между теми же сторонами от 19 мая 2020 г. с аналогичным содержанием анкеты, не признано имеющим правовое значение при разрешении спора, поскольку выбор способа защиты права принадлежит истцу.

Предусмотренное пунктом 2 статьи 945 ГК РФ право страховщика на проведение обследования страхуемого лица для оценки фактического состояния его здоровья, а также право на истребование медицинской документации, как правомерно отмечено судом, не освобождает страхователя от обязанности по предоставлению достоверных сведений о состоянии своего здоровья, тогда как в настоящем случае страхователь подтвердил отсутствие у него каких-либо проблем со здоровьем, а исходя из установленного пунктом 3 статьи 10 ГК РФ принципа добросовестности и разумности участников гражданских отношений, страховщик исходил из того, что сообщенные страхователем сведения о состоянии здоровья достоверны, при этом сведений о том, что страховщик знал или должен был знать о недостоверности сообщенных страхователем сведений, материалы дела не содержат.

Таким образом, все доводы и доказательства, приводимые сторонами спора в обоснование своих позиций по делу, оценены судами обеих инстанций, обжалуемые судебные акты в соответствии с требованиями части 4 статьи 198, пунктов 5,7 части 2 и части 3 статьи 329 ГПК РФ содержат ссылки на нормы права, регулирующие спорное правоотношение, установленные судами обстоятельства и мотивы, по которым суды отдали предпочтение одним доказательствам перед другими.

По существу доводы кассационной жалобы повторяют позицию стороны ответчиков, заявленную в суде первой инстанции и поддержанную в апелляционной жалобе, были предметом подробного изучения и оценки судов первой и апелляционной инстанций, в целом они направлены на переоценку установленных обстоятельств и представленных доказательств на основе иного понимания норм права, а потому основанием к отмене судебных постановлений являться не могут, поскольку в соответствии с частью 3 статьи 390 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

Каких-либо процессуальных нарушений, которые могли бы служить основанием для кассационного пересмотра вступивших в силу и правильных по существу судебных постановлений, по материалам дела и доводам кассационной жалобы не установлено. Из материалов дела не усматривается нарушение либо существенное ограничение судами первой и апелляционной инстанции предусмотренного частью 1 статьи 12 ГПК РФ принципа состязательности и равноправия сторон при осуществлении правосудия.

С учетом изложенного предусмотренных статьей 3797 ГПК РФ оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационной жалобы Кондратенко Е.А. не имеется. Кассационная жалоба, рассмотренная в пределах заявленных в ней доводов, удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 390, 3901 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Московского районного суда Санкт-Петербурга от 27 марта 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 20 сентября 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Кондратенко Елизаветы Александровны - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи