Решение по делу № 33-111/2020 от 14.01.2020

Судья: Башоров А.М. № 33-111/2020

(дело № 2-441/2019)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

30 января 2020 года г. Нальчик

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики в составе:

Председательствующего Кучукова О.М.

Судей Бейтуганов А.З. и Хамирзова М.Х.

при секретаре Кишевой А.В.

с участием прокурора Башиева Р.А., Дышекова С.Х. представляющего также интересы Дышековой А.М., Дышековой Р.М., Дышекова Р.С., представителя Дышекова С.Х. – Назаренко Е.Ю., представителя Дикиновой Р.С. – Эргашевой М.Я., представителя ПАО «Сбербанк России» Карданова А.А.

по докладу судьи Хамирзова М.Х.

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО3 и ФИО4 к ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО1, ФИО9, действующей в своих и интересах ФИО2 о выселении из жилого дома, расположенного по адресу: КБР, <адрес>, <адрес> <адрес> встречному иску ФИО5 о признании недействительной договора купли-продажи и применении последствий недействительной сделки,

по апелляционному представлению помощника прокурора Чегемского района, апелляционным жалобам ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8 и ФИО9, ФИО3 и ФИО4 на решение Чегемского районного суда КБР от 06 ноября 2019 года,

установила:

Из материалов дела следует, что на основании договора купли-продажи с условием о рассрочке платежа с использованием средств ипотечного кредита от 29.08.2014г. ФИО16 и ФИО4 на праве собственности принадлежит домовладение <адрес> Данное домовладение истцы приобрели у ответчика - ФИО5, после заключения сделки, ФИО5 попросил разрешения на временное проживание вместе со своей семьей в принадлежащем им домовладении, на что истцы не возражали. В настоящее время в указанном домовладении проживают: ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО1, ФИО7, ФИО2 Вышеуказанное домовладение истцам необходимо для собственного пользования. Ответчики не являются членами семьи истцов. Ответчики неоднократные требования истцов добровольно освободить домовладение проигнорировали. Таким образом, истцы считают, что являясь собственниками указанного домовладения, они не могут реализовать свое право на владение и пользование своей собственностью.

Ссылаясь на приведенные обстоятельства ФИО3 и ФИО4 обратились в суд с иском к ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО1, ФИО9, действующей в своих и интересах ФИО2, о выселении из жилого дома, расположенного по адресу: КБР, <адрес>, с.<адрес>-2, <адрес>.

В свою очередь ФИО5 обратился в суд со встречным иском к ФИО3 и ФИО4 о признании договора купли-продажи объекта недвижимости с условием о рассрочке платежа с использованием кредита № от 29.08.2014г., заключенного между ФИО5 с одной стороны и ФИО3 и ФИО4 с другой стороны, недействительным, применении последствий недействительной сделки путем возврата домовладения и земельного участка, расположенного по адресу: КБР, <адрес>.

В обоснование иска указано, что 29.08.2014г. между ним и ответчиками ФИО3 и ФИО4 был заключен договор № купли-продажи объекта недвижимости: в виде домовладения и земельного участка с условием о рассрочке платежа с использованием средств ипотечного кредита. Поводом для заключения данного договора стали его финансовые затруднения. Так как денежные средства нужны были ФИО5 срочно, он обратился к ФИО3 Последний согласился предоставить указанную сумму в долг, но при условии, что эту сумму он получит в виде ипотечного кредита для приобретения домовладения ФИО5, в связи с чем, необходимо было оформить договор купли-продажи на его имя и имя его супруги ФИО4 С учетом договоренности, ФИО4 проведена оценка домовладения ФИО5, стоимость которого вместе с земельным участком составила 2 310 000 рублей. После этого, ФИО3 и его супруга ФИО4, для передачи в долг указанной суммы, выступая созаёмщиками, в ООО КБ «Сбербанк» заключили кредитный договор № на сумму 2 070 000 рублей со сроком возврата кредита по истечении 240 месяцев, т.е. 20 лет. В качестве обеспечения своевременного и полного исполнения по кредитному договору, созаемщики предоставили домовладение ФИО5, расположенное по адресу: КБР, <адрес>, где ФИО5 проживает со своей семьей, которое ответчики приобретают на ипотечный кредит. Для этого, в день заключения кредитного договора, т.е. ДД.ММ.ГГГГ между ФИО5 с одной стороны как «Продавец» и ФИО3 и ФИО4 с другой стороны как «Покупатели», был заключен договор купли-продажи объекта недвижимости № с условием о рассрочке платежа с использованием ипотечного кредита. Согласно данному договору ФИО5 якобы продает свой дом, расположенный по вышеуказанному адресу ФИО3 и ФИО4 за 2 300 000 рублей, а последние производят оплату якобы за счет их собственных денежных средств в размере 230 000 руб., которые были взяты ФИО5 в долг у ФИО18 и кредитных средств в размере 2 070 000 руб. В тот же день также был составлен акт приема-передачи его домовладения с земельным участком ФИО3 и его супруге ФИО4 Данный акт приема-передачи носил формальный характер, так как между ФИО5 и ответчиками была устная договоренность о том, что он возвращает 2 300 000 рублей в срок до сентября 2016 года по кредитному договору, а они передают и переоформляют на ФИО5 домовладение и земельный участок. В тот же период, без расписки ФИО3 передал ему 2 300 000 руб. с условием, что этот кредит будет погашать ФИО5 С указанного периода, как и было оговорено, ФИО5 ежемесячно оплачивал кредит ФИО3, передавая ему деньги, которые он от своего имени погашал. Получая деньги от последнего при указанных обстоятельствах они устно договорились, что хотя кредит и оформлен на 20 лет, но всю сумму ФИО5 погасит к сентябрю 2016г. Однако к указанному времени ФИО5 погасить кредит не смог, в связи с финансовыми затруднениями, но для ФИО3 и ФИО4 никаких проблем это не создавало, поскольку кредит он исправно ежемесячно оплачивал. В начале октября 2016 года ФИО3 предъявил ФИО5 претензию, что из-за того, что к сентябрю 2016 года им не был погашен полностью кредит, это не позволило ФИО3 подать заявление на льготное приобретение жилья для своей семьи. В качестве условия для обратного переоформления дома на имя ФИО5, ФИО3 поставил ему условия погасить кредит полностью и еще потребовал 1000000 руб., за то, что якобы он помешал ему встать в очередь на жилье. Только при соблюдении этих условий ФИО3 вернет ФИО5 дом. Вместе с тем, никаких документов, подтверждающих, что кредит, оформленный на его имя и который ФИО19 исправно оплачивал, каким-либо образом помешал ему встать в очередь на жилье, он не представил. Более того, насколько известно ФИО5, у ФИО3 и ФИО15 имеются две квартиры в <адрес>, и в <адрес> в микрорайоне «Искож». Несмотря на это, ФИО5 согласился полностью погасить кредит ФИО3 и учитывая его требование передать ему еще 1 миллион рублей согласился вместо денег передать ему два земельных участка в <адрес>, оформленные на его сына ФИО7, которые стоят примерно столько же. На данное предложение ФИО3 первоначально согласился, но с условием, что земельные участки будут оформлены на имя его матери, однако в дальнейшем прийти к соглашению для заключения договора не удалось. Более того ФИО3 отказался вносить сумму ежемесячных платежей в счет погашения кредита, поэтому во избежание штрафных санкций со стороны банка это приходилось делать ФИО5, что подтверждается кассовыми чеками суммой по 22 500 рублей от 10.11.2016г. и от 11.01.2017г. Так, 30.09.2017 года ФИО5 на депозитный счет № ФИО4 было переведено 1 977 100 руб. сумма основного долга и 130000 руб. сумма процентов для погашения кредита, что подтверждается заявлением ФИО5 в ПАО СБ РФ по КБР. Однако 02.10.2017 года ему удалось выяснить, что сумма по кредиту не погашена, а деньги остались на счету у ФИО4 в связи с этим обратился с заявлением в банк с просьбой о направлении денежных средств в размере 1 977 100 рублей со счета ФИО4 на погашение кредита с согласия последних. Однако до настоящего времени денежные средства в размере 1 977 100 рублей в счёт погашения кредита не переведены. Более того в нарушение условий договоренности в своем обращении от 18.10.2017 года ФИО4 указывает на то, что данная сумма была переведена ФИО5 на ее депозитный счет ошибочно, якобы между ними долговых обязательств не существует. Так, 02.11.2017 года представитель ФИО5 по доверенности адвокат ФИО20 созвонилась с ФИО3 и предложила совместно в отделении банка решить проблему с денежными средствами. ФИО3 и ФИО4 назначили встречу на 08.11.2017г., на которую не пришли, последние на телефонные звонки ФИО4 сообщила, что явиться не может. В дальнейшем на телефонные звонки адвоката не отвечала. ФИО5 в присутствии свидетелей неоднократно велись переговоры с ФИО3 и ФИО4 также имеются аудиозаписи о разрешении данного вопроса, но последние всячески уклоняются от явки в банк для перевода денежных средств в счет погашения кредита, а также обратного переоформления домовладения и земельного участка. Также, ФИО5 указывает, что в данном домовладении, расположенном по адресу: КБР, <адрес> он проживает со своей семьей с момента регистрации с 23.06.1995 года по настоящее время, что подтверждается актом о фактическом проживании от 09.11.2017 года. Все коммунальные услуги оплачиваются им, что подтверждаются кассовыми чеками. Также им в 2016 году была возведена пристройка общей площадью 205,8 кв.м., что подтверждается актом пристройки от 15.11.2017 года. ФИО5 утверждает, что, у участников данной сделки, а именно у него и ФИО3 с ФИО4 отсутствовали намерения создавать соответствующие договору купли-продажи правовые последствия. У него и ФИО3 с ФИО4 не было намерения производить отчуждение и приобретение объекта недвижимости. Данная сделка купли-продажи объекта недвижимости совершена для вида с целью обналичить средства ипотечного кредита, а такая сделка признается недействительной сделкой в связи с тем, что является мнимой.

Решением Чегемского районного суда КБР от 30 июля 2018 года исковые требования ФИО3 и ФИО4 удовлетворены. В удовлетворении встречных исковых требований ФИО5 отказано.

Апелляционным определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КБР от 15.11.2018г. решение суда оставлено без изменения.

Постановлением Президиума Верховного Суда КБР от 11.04.2019г. решение Чегемского районного суда КБР от 30 июля 2018 года и апелляционное определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КБР от 15.11.2018г. отменено, дело направлено в суд первой инстанции на новое рассмотрение.

В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции, ФИО3 и ФИО4 изменили исковые требования и просили выселить ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8 А., ФИО9 С., действующую в своих и интересах ФИО2 о выселении из домовладения расположенного по адресу: КБР, <адрес>, с.<адрес>-2, <адрес>, лит.А, лит.Б и литер В.

В свою очередь ФИО5, изменил встречные исковые требования и просил признать договор купли-продажи объекта недвижимости с условием о рассрочке платежа с использованием кредита № от 29.08.2014г., заключенного между ФИО5 с одной стороны и ФИО3 и ФИО4 с другой стороны, недействительным по мотивам притворности, применении последствий недействительной сделки возложив на УФСГРКиК по КБР аннулировать записи в ЕГРН о праве общей долевой собственности за ФИО3 и ФИО4 на жилой дом площадью 79,6 кв.м. и земельный участок площадью 895 кв.м. расположенные по адресу: КБР, <адрес> внести записи о праве собственности ФИО5 на указанное недвижимое имущество.

Решением Чегемского районного суда КБР от 06.11.2019г. постановлено выселить ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО1, ФИО7, действующую в своих и интересах ФИО2 из жилого дома литер А расположенного по адресу: КБР, <адрес>, с.<адрес>-2, <адрес>.

В удовлетворении остальной части иска ФИО3 и ФИО4 и удовлетворении встречного иска ФИО21 отказано.

Не согласившись с решением, считая его незаконным и необоснованным, ФИО3 и ФИО4 подали на него апелляционную жалобу, в которой просят отменить решение суда в части выселения ответчиком из жилого дома литер А расположенного по адресу: КБР, <адрес>, с.<адрес>-2, <адрес> принять по делу новое решение, которым выселить ответчиков из домовладения расположенного по адресу: КБР, <адрес>, с.<адрес>-2, <адрес> лит.А, лит.Б и литер В. В остальной решение суда оставить без изменения.

В обоснование жалобы указано, что по указанному адресу кроме жилого дома лит. А, расположены иные объекты незавершенного строительства лит.Б и лит. В, которые возведены после совершения сделки. Данные объекты являются самовольными постройками.

Право собственности ФИО5 на самовольные постройки не признано и признано быть не может.

Далее со ссылками на ст. 222 ГК РФ, приказ Минземстроя РФ от 04.08.1998г. № указано, что домовладение представляет собой учитываемый под одним адресом и под одним инвентарным номером комплекс, включающий земельный участок с элементами благоустройства и другие объекты недвижимого имущества, иногда движимого.

Со ссылками на ст. 135 ГК РФ указано, что жилой дом с хозпостройками и сооружениями может рассматриваться как главная вещь и принадлежность

Данные постройки расположены на земельном участке, принадлежащем им на праве собственности. То есть при выселении ответчиков необходимо было выселить из всего домовладения по адресу Текушева, 37 лит.А, Б и В.

В свою очередь несогласные с решением суда ФИО6, ФИО7, ФИО1, ФИО7 действующая также в интересах несовершеннолетней ФИО2 подали апелляционную жалобу, в которой просят отменить решение суда, и принять по делу новое решение которым иск ФИО3 и ФИО4 оставить без удовлетворения, встречный иск ФИО30 удовлетворить.

В обоснование жалобы указано, что по существу ни один из доводов ФИО30 в части оплаты ими процентов и что сделка была притворной и не была направлена на исполнение.

Суд отказывая во встречном иске указал, что якобы ФИО30 не представили доказательств притворности сделки и даже не смогли пояснить какую сделку прикрывал договор купли-продажи, однако были пояснения о том, что по сути был заключен договор займа, так как ФИО5 были необходимы заемные средства и ФИО31 предложил именно такой вариант, срок и все другие условия были обговорены, однако суд проигнорировал эти доводы.

Далее авторы жалобы считают, что срок исковой давности не был пропущен, поскольку до обращения истцов к ФИО5 с рядом требований в 2016г. ему не было известно о том, что они намерены исполнить договор купли-продажи вместо устных договоренностей.

Поводом для заключения договора послужили финансовые трудности ФИО5, которые он не мог разрешить самостоятельно в связи с чем, обратился к ФИО22, однако ему отказали в кредите, далее обратились к ФИО3, на что он согласился, но с получением ипотечного кредита, в связи с чем, необходимо было оформить договор купли-продажи. Далее описываются события по получению кредита, оформлению документов и т.д.

29.08.2014г. был формально подписан акт приема-передачи дома и в этот же день ФИО3 без расписки передал ФИО5 2300000 рублей, с условием что кредит будет погашен ФИО5 С указанного времени ФИО5 передавал деньги ФИО3 и он погашал кредит.

Далее в жалобе описываются события по переговорам между ними о сроке и порядке погашения кредита и возникновения конфликта в октябре 2016г., из-за того, что кредит не был погашен до сентября 2016г.

30.09.2017г. ФИО5 перечислил ФИО4 на счет 1977100 рублей остаток по кредиту и 130000 рублей процентов и обратился с заявлением о направлении этих денег на оплату кредита, однако ФИО4 указала, что сумма поступила ошибочно, и этот вопрос не был разрешен из-за действий ФИО3 и ФИО4

В спорном домовладении ФИО5 проживает с семьей с 23.06.1995г. по настоящее время, оплачивает коммунальные услуги, возвел пристройку.

Далее в жалобе приводятся положения ст.ст. 166, 167, 168, 170 ГК РФ, разъяснения п.86 и 101 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015г. № 25 указано, что договор купли-продажи № от 29.08.2014г. фактически не исполнялся, стороны осуществили только формальное исполнение, так как ФИО5 фактически сохранил контроль над имуществом, соответственно, по мнению апеллянтов, срок исковой давности не пропущен.

Также со ссылками на ст. 205 ГК РФ указано, что если даже срок попущен, он пропущен по уважительным причинам, так как имеются исключительные обстоятельства, а именно что ФИО31 и ФИО32 до настоящего времени не обращались с иском о выселении.

Далее в жалобе приведены выдержки из Постановления Президиума Верховного Суда КБР от 11.04.2019г. и указано, что судом первой инстанции нарушены положения ст. 390 ГПК РФ, что привело к принятию неправильного решения.

Также на согласный с решением суда ФИО5 подал апелляционную жалобу, в которой просит решение отменить и принять по делу новое решение которым иск ФИО3 и ФИО4 оставить без удовлетворения, его встречный иск удовлетворить.

В обоснование жалобы указано, что решение вынесено с нарушением норм процессуального и материального права и без учета указаний Президиума Верховного Суда КБР, кроме этого является неисполнимым.

Суд выселил его и членов его семьи из жилого дома лит.А площадью 79,6 кв.м. проигнорировав что такого объекта не существует, так как данный дом был им реконструирован до заключения договора купли-продажи путем осуществления пристройки, что является единым объектом имеющим общую крышу и один вход, тем не менее суд проявил формальный подход и выселил из дома который существует только на бумаге.

На день заключения сделки объекта, который являлся предметом купли-продажи, уже не существовало, о чем имеются соответствующие доказательства, то есть стороны не согласовали предмет договора. И если бы сделка не носила формальный характер, а действия были направлены на создание правоотношений по купле-продаже, то истцы как добросовестные приобретатели не подписали бы такой договор, а Сбербанк не принял бы такое имущество в качестве залога, так как обратить на него взыскание невозможно.

На необходимость дать оценку поведению сторон сделки во время ее совершения, так и после Президиум ВС КБР указал в своем постановлении, однако при повторном рассмотрении эти обстоятельства были проигнорированы судом. Несмотря на заключенный договор, автор жалобы не прекращал строительные работы, а истцы не пресекли это.

Остались без внимания доводы о том, что коммунальные услуги оплачивались им, и он нес бремя содержания чужого имущества. Наличие каких-либо договоренностей по поводу несения этих обязанностей истцы не доказали. С момента приобретения дома, они ни разу его не посещали и не интересовались его судьбой, что подтвердил их представитель.

Отвергая его позицию, суд исказил факты насчет существа сделки, которая действительно имелась в виду. Правовая оценка отношений и правильная квалификация сложившихся между сторонами должна быть дана судом.

То обстоятельство что между сторонами была совершена фиктивная сделка, подтверждается как их поведением до и после заключения сделки, так и совокупностью письменных доказательств. Суд, оценивая показания свидетелей, в решении указал, что они противоречат материалам дела, являются недостоверными, свидетели заинтересованы в исходе дела в пользу ФИО30, поскольку являются его родственниками, соседями и знакомыми. О недобросовестности истцов как покупателей свидетельствуют показания соседей Гоновой и Текушевой, которые пояснили, что никогда не видели новых покупателей, не слышали о намерении продать дом, что на протяжении 2014г. и в последующем, он проводил строительные работы.

Свидетель Баташева пояснила, что заняла ему 230000 рублей и указала, что он вернул долг, сопоставляя сумму и даты передачи денежных средств можно сделать убедительный вывод, что именно эти денежные средства были переданы истцам для оплаты первоначального взноса. Суд учел письменное заявление как доказательство, а устное сделанное в суде почему-то нет.

Свидетель Боготов подтвердил данные содержащиеся в письменных доказательствах, насчет строений которые были на участке, а какие построены. Показания всех свидетелей согласуются, последовательны и вопреки утверждению суда, ни в чем не противоречат письменным доказательствам. При наличии противоречий суд должен был указать на них в решении, чего не было сделано.

Все свидетели давали показания непосредственно суду, были предупреждены об уголовной ответственности, и у суда не имелось оснований ставить их показания под сомнение и тем более без мотивов ставить их под сомнение.

Признавая письменные доказательства достоверными и допустимыми, суд не дал оценку обстоятельствам, которые ими подтверждены. Так из отчета ООО «Оценка консалтинг и аудит» следует, что реальная стоимость дома лит.А площадью 79,6 кв.м. и стоимость этого же дома с учетом реконструкции существенно разнятся, как и стоимость всего домовладения. Фактически получается, что он продал дом в 2,5 раза дешевле реальной стоимости. Суд принял данную оценку как достоверную, однако не проанализировал существенную разницу в рыночной стоимости имущества, не дал суд оценку доводам, что ни у него, ни у членов его семьи нет другого жилья, то есть он продал единственное жилье за полцены в ипотеку, они не приобрели ничего, куда можно было бы вселиться.

Также вопреки указаниям Президиума, повторно остались без оценки его доводы о передаче денежных средств в погашение кредита, а 30.09.2017г. добровольно перевел более 2 млн. рублей остаток по кредиту и 134000 рублей в возмещение процентов. Осталось без внимания, что он дважды вносил платежи по кредиту от имени истцов, что подтверждает его версию событий.

Суд применил к его иску срок исковой давности, исчислив его с момента поступления кредитных средств на счет. Тоже самое, сделали суды первой и апелляционной инстанции при первоначальном рассмотрении дела, и данный вывод был признан Президиумом Верховного Суда КБР ошибочным, основанным на неправильном толковании норм материального права.

Далее со ссылками на постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015г. № 25 указано, что Президиум, возвращая дело на новое рассмотрение, не посчитал срок исковой давности пропущенным, в противном случае оставил бы судебные акты в силе.

Кроме того о пропуске срока исковой давности было заявлено только ФИО4, соответственно по смыслу постановления Пленума Верховного Суда РФ № 15 от 12.11.2001г. не является основанием для отказа во встречных требованиях к ФИО3

Также, не согласившись с решением суда в части удовлетворения иска о выселении, помощником прокурора Чегемского района подано апелляционное представление, в котором содержится просьба об отмене решения суда в указанной части и принятии нового решения об отказе в иске о выселении.

В обоснование представления указано, что договор купли-продажи от 29.08.2014г. исполнен не был, поскольку передача спорного имущества не была осуществлена, и имущество оставалось во владении ФИО5, который со своей семьей пользовался и распоряжался имуществом как своим собственным.

Из материалов дела следует, что сделка носила заведомо формальный характер, то есть была совершена для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия. Стороны сделки действовали с целью получения кредита в Сбербанке в размере 2310000 рублей.

Далее со ссылками на п.1 ст.170 ГК РФ указано, что позиция, по применению срока исковой давности исходя из подтвержденных материалами дела обстоятельств, является ошибочной. Суду следовало исходить из требований ст. 181 ГК РФ и Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015г. № 25 и установленного по делу факта отсутствия у сторон намерения исполнить договора и неисполнение его по настоящее время. На указанные ошибки было указано Президиумом Верховного Суда КБР в постановлении от 11.04.2019г. которым были отменены решение Чегемского районного суда КБР от 30.07.2018г. и апелляционное определение от 15.11.2018г., однако суд допустил повторно аналогичные нарушения норм материального права.

Заслушав доклад судьи Верховного суда КБР Хамирзова М.Х., обсудив доводы апелляционных жалоб и представления, выслушав представителей сторон и заключение прокурора ФИО24, изучив материалы дела, Судебная коллегия приходит к следующему.

Отказывая в удовлетворении встречного иска, суд первой инстанции указал на то, что ФИО5 пропущен срок исковой давности для признания договора купли-продажи от 29.08.2014г. ничтожным.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, между ФИО5 как продавцом и ФИО3 и ФИО4 29.08.2014г. заключен договор купли-продажи жилого дома общей площадью 79,6 кв.м. и земельного участка общей площадью 895 кв.м. Цена отчуждаемой недвижимости определена соглашением сторон и составила 2300000 руб. Также 29.08.2014г. был составлен акт приема-передачи вышеуказанной недвижимости. Недвижимое имущество приобретено с использованием средств ипотечного кредита № от 29.08.2014г.

06.09.2014г. право собственности на спорное недвижимое имущество зарегистрировано за ФИО3 и ФИО4 являющихся супругами в общую совместную собственность, о чем выданы соответствующие свидетельства.

Из акта о фактическом проживании от 09.11.2017г. следует, что по адресу: <адрес> проживает семья ФИО5 – ФИО6(супруга), ФИО7(дочь), ФИО7(сын).

10.04.2017г., 10.11.2017г. и 21.12.2017г. истцы по первоначальному иску обращались к ответчикам с письменными требованиями освободить жилое помещение, однако в одном случае ответчики по первоначальному иску не явились за почтовыми уведомлениями, затем отказались принимать телеграммы.

Обращаясь в суд с иском о признании заключенного между сторонами 29.08.2014г. договора купли-продажи недействительным ФИО5 указывал, на его притворность, поскольку фактически между сторонами сложились отношения связанные с займом денежных средств, в которых ФИО3 выступал как займодавец, а ФИО5 как заемщик.

Соответственно к правоотношениям сторон в указанной части подлежат применению положения п. 2 ст.170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ).

В силу приведенной норме материального права, притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Согласно п. 1 ст. 549 ГК РФ по договору купли-продажи недвижимого имущества (договору продажи недвижимости) продавец обязуется передать в собственность покупателя земельный участок, здание, сооружение, квартиру или другое недвижимое имущество.

В соответствии с положениями п.1 ст.556 ГК РФ передача недвижимости продавцом и принятие ее покупателем осуществляются по подписываемому сторонами передаточному акту или иному документу о передаче.

Если иное не предусмотрено законом или договором, обязательство продавца передать недвижимость покупателю считается исполненным после вручения этого имущества покупателю и подписания сторонами соответствующего документа о передаче.

При этом из п. 4.1.1 подписанного сторонами и оспариваемого ФИО5 договора следует, что передача недвижимости осуществляется по передаточному акту, соответственно исходя из предписаний п.1 ст. 556 ГК РФ с учетом приведенного условия договора, и наличии в материалах дела подписанного сторонами акта приема-передачи спорного недвижимого имущества от 29.08.2014г. свидетельствует о передачи имущества продавцом и принятии его покупателями.

Кроме этого лицами, участвующими в деле подтверждалось, что денежные средства по договору в размере 2 300 000 рублей (из которых 2070000 рублей кредитные средства), поступили со счета покупателя ФИО4 на счет продавца ФИО5 и были им сняты со счета 11.09.2014г. В дальнейшем, как пояснил ФИО5 в суде апелляционной инстанции, указанные денежные средства были им потрачены, часть средств на погашение имевшейся у него задолженности по кредиту, часть на строительство дома.

Таким образом, доводы апелляционных жалоб ответчиков по первоначальному иску и представления прокурора о том, что сделка не исполнена, имущество оставалось во владении ФИО5, подлежат отклонению.

Согласно ч. 2 ст. 68 ГПК РФ признание стороной обстоятельств, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, освобождает последнюю от необходимости дальнейшего доказывания этих обстоятельств. Признание заносится в протокол судебного заседания. Признание, изложенное в письменном заявлении, приобщается к материалам дела.

С учетом положений указанной нормы процессуального права, коллегия считает, что покупатели исполнили свою обязанность по оплате спорного недвижимого имущества, а продавец, сняв денежные средства со своего счета, принял исполнение сделки.

В судебном заседании представитель ФИО4 – ФИО26 заявлено о пропуске ФИО5 срока исковой давности (т.4 л.д.129).

Согласно п. 2 ст. 199 ГК РФ, разъяснениям, данным в пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" заявление о применении срока исковой давности может быть сделано только до вынесения судом решения.

В силу п. 1 ст. 181 ГК РФ течение срока исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 101 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", для требований сторон ничтожной сделки о применении последствий ее недействительности и о признании такой сделки недействительной установлен трехлетний срок исковой давности, который исчисляется со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, то есть одна из сторон приступила к фактическому исполнению сделки, а другая - к принятию такого исполнения (пункт 1 статьи 181 ГК РФ).

Таким образом, началом исполнения сделки в рассматриваемом случае, то есть моментом начала течения срока исковой давности по требованиям о признании сделки недействительной в силу ничтожности и применении последствий ее недействительности является момент совершения хотя бы одной стороной действий, направленных на выполнение принятых на себя данной сделкой обязательств.

Согласно акту приема-передачи от 29.08.2014г. в соответствии с условиями договора жилой дом и земельный участок передан продавцом покупателям, денежные средства по договору в размере 2 300 000 рублей, были перечислены покупателями на счет продавца и сняты ФИО5 11.09.2014г.

Также коллегия отмечает, что в подтверждение намерения ФИО5 заключить договор купли-продажи свидетельствует получение 24.03.2014г. нотариального согласия супруги ФИО6 на продажу спорного недвижимого имущества.

При таких данных, поскольку течение срока исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной составляет три года с момента исполнения ничтожной сделки одной из сторон и принятии этого исполнения другой стороной, то есть срок исковой давности, по мнению коллегии, начал течь 29.08.2014г. и истек 28.08.2017г., тогда как со встречным иском ФИО5 обратился в суд лишь 22.03.2018г., то есть с пропуском срока, установленного для защиты нарушенного права. Ходатайства о восстановлении срока исковой давности ФИО5 не заявлял, уважительность причин пропуска срока исковой давности коллегией не установлено.

Доводы жалобы ФИО6, ФИО7, ФИО1, ФИО7 о том, что срок исковой давности пропущен ФИО5 по уважительной причине, так как он узнал о нарушении права, когда истцы по первоначальному иску не обращались о выселении, не принимается коллегией, так как не относится к основаниям указанным в ст. 205 ГК РФ.

Доводы жалобы ФИО5 о том, что суд первой инстанции вопреки выводам Президиума Верховного Суда КБР, вновь неправильно исчислил начало течения срока исковой давности с момента поступления денежных средств на счет ФИО5, то есть с 11.09.2014г. в силу ч. 6 ст. 330 ГПК РФ не могут являться основанием для отмены правильного по существу решения суда, поскольку как указано выше, срок исковой давности, по мнению коллегии, начал течь 29.08.2014г. и к моменту предъявления иска ФИО5 истек.

Не обоснованы доводы жалоб и представления о том, что не исполнены указания Президиума Верховного Суда КБР, так как в соответствии с положениями ч. 4 ст. 390 ГПК РФ указания вышестоящего суда о толковании закона являются обязательными для суда, вновь рассматривающего дело.

Отменяя решение суда первой инстанции и апелляционное определение, Президиум Верховного Суда КБР в Постановлении указал на то, что судом первой и апелляционной инстанции сделан преждевременный вывод о пропуске ФИО5 срока исковой давности.

В связи с изложенным при повторном рассмотрении дела, было установлено, что из п. 4.1.1 подписанного сторонами и оспариваемого ФИО5 договора следует, что передача недвижимости осуществляется по передаточному акту, соответственно исходя из предписаний п.1 ст. 556 ГК РФ с учетом приведенного условия договора и наличии в материалах дела подписанного сторонами акта приема-передачи спорного недвижимого имущества от 29.08.2014г. свидетельствует о передачи имущества продавцом и принятии его покупателями.

Кроме этого было установлено, что денежные средства по договору в размере 2 300 000 рублей, поступившие со счета покупателя ФИО4 на счет продавца ФИО5 и были им сняты со счета 11.09.2014г. В дальнейшем как пояснял ФИО5 в суде апелляционной инстанции, указанные денежные средства были им потрачены.

При таких данных все доводы апелляционных жалоб ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО1, ФИО7 и апелляционного представления прокурора, с учетом, установленных по делу обстоятельств о том, что срок исковой давности не пропущен, коллегия считает подлежащими отклонению.

Доводы апелляционной жалобы ФИО5 о необоснованном отказе в удовлетворении встречного иска в связи с истечением срока исковой давности, о применении которого было заявлено только одним из ответчиков ФИО4, основаны на ошибочном толковании норм процессуального права и отклоняются коллегией в силу следующего.

Как разъяснено в абзаце 3 пункта 10 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации" суд вправе отказать в удовлетворении иска при наличии заявления о применении исковой давности только от одного из соответчиков при условии, что в силу закона или договора либо исходя из характера спорного правоотношения требования истца не могут быть удовлетворены за счет других соответчиков (например, в случае предъявления иска об истребовании неделимой вещи).

Исходя из неделимого характера предмета спора, а именно того, что 06.09.2014г. право собственности на спорное недвижимое имущество зарегистрировано за ФИО3 и ФИО4 являющихся супругами в общую совместную собственность, оснований для отклонения заявления ФИО4 о пропуске ФИО5 срока исковой давности по изложенным в жалобе основаниям не имелось.

Пунктом 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" разъяснено, что истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абзац второй пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации). Если будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и не имеется уважительных причин для восстановления этого срока для истца - физического лица, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования только по этим мотивам, без исследования иных обстоятельств дела.

В обсуждение доводов жалоб ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО1, ФИО7 о том, что они прописаны и проживали в спорном домовладении, оплачивали коммунальные услуги, что ФИО5 осуществлялось строительство на спорном земельном участке, что ФИО5 проживает в семьей в спорном домовладении с 1995 года, что он перечислял ФИО4 денежные средства на погашение кредита, что ФИО5 оплачивал кредит за счет собственных средств, что покупатели после приобретения дома не посещали домовладение и иных доводов касающихся существа спора в силу изложенных разъяснений коллегия не входит.

В силу ст. 209 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.

Согласно ч.1 ст. 288 ГК РФ собственник осуществляет права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему жилым помещением в соответствии с его назначением.

В силу п. 2 ст. 292 ГК РФ переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом.

Согласно ст. 30 Жилищного кодекса Российской Федерации (далее ЖК РФ) собственник жилого помещения осуществляет права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему на праве собственности жилым помещением в соответствии с его назначением и пределами его использования, которые установлены настоящим Кодексом. Собственник жилого помещения вправе предоставить во владение и (или) в пользование принадлежащее ему на праве собственности жилое помещение гражданину на основании договора найма, договора безвозмездного пользования или на ином законном основании, а также юридическому лицу на основании договора аренды или на ином законном основании с учетом требований, установленных гражданским законодательством, настоящим Кодексом.

В случае прекращения у гражданина права пользования жилым помещением по основаниям, предусмотренным настоящим Кодексом, другими федеральными законами, договором, или на основании решения суда данный гражданин обязан освободить соответствующее жилое помещение (прекратить пользоваться им). Если данный гражданин в срок, установленный собственником соответствующего жилого помещения, не освобождает указанное жилое помещение, он подлежит выселению по требованию собственника на основании решения суда (ч.1 ст. 35 ЖК РФ).

Из имеющихся в материалах дела свидетельства о государственной регистрации права от 06.09.2014г. следует, что ФИО4 и ФИО3 являются собственниками жилого дома площадью 79,6 кв.м. лит. А, по адресу: <адрес> <адрес>

10.04.2017г., 10.11.2017г. и 21.12.2017г. истцы по первоначальному иску обращались к ответчикам с письменными требованиями освободить жилое помещение, однако в одном случае ответчики по первоначальному иску не явились за почтовыми уведомлениями, затем отказались принимать телеграммы, то есть отказываются добровольно выселяться из жилого помещения.

В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции установлено, что на иные строения лит.Б и лит.В, право собственности не зарегистрировано, в суде апелляционной инстанции ФИО5 пояснял, что указанные строения возведены без получения соответствующей разрешительной документации как следствие в силу ст. 222 ГК РФ являются самовольными.

В Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 3 июля 2007 года N 595-О-П указывается, что самовольное строительство, представляет собой правонарушение, которое состоит в нарушении норм земельного законодательства, регулирующего предоставление земельного участка под строительство, либо градостроительных норм, регулирующих проектирование и строительство.

Кроме этого, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях (определения от 25 марта 2004 года N 85-О, от 29 сентября 2011 года N 1071-О-О, от 22 ноября 2012 года N 2087-О, от 23 июня 2015 года N 1285-О и др.), закрепленные в статьях 35 и 40 Конституции Российской Федерации гарантии права собственности и права на жилище предоставляются лишь в отношении того имущества, которое принадлежит соответствующему субъекту на законных основаниях.

Соответственно судебная коллегия полагает, что требования ФИО4 и ФИО3 о выселении ответчиков из строений лит. Б и В удовлетворению не подлежали, поскольку исходя из ст. ст. 11, 15, 16, 30, 35 Жилищного кодекса Российской Федерации самовольная постройка не может быть отнесена к объектам жилищных прав и не является жилым помещением.

При таких данных доводы жалобы ФИО4 и ФИО3 о том, что суд первой инстанции необоснованно отказал в иске о выселении ответчиков из строений лит.Б и В и иные доводы в указанной части подлежат отклонению, как основанные на неверном толковании норм материального права.

Поскольку в апелляционных жалобах и представлении не содержится иных доводов могущих являться основаниями, предусмотренными ст. 330 ГПК РФ для отмены правильного по существу решения суда, оно подлежит оставлению без изменения.

Руководствуясь статьями 328 - 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия

определила:

Решение Чегемского районного суда КБР от 06 ноября 2019 года оставить без изменения, апелляционное представление помощника прокурора <адрес>, апелляционные жалобы ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8 и ФИО9, ФИО3 и ФИО4 без удовлетворения.

Председательствующий О.М. Кучуков

Судьи А.З. Бейтуганов

М.Х. Хамирзов