Решение от 15.08.2022 по делу № 2-2843/2022 от 29.04.2022

66RS0006-01-2022-002242-37

№ 2-2843/2022

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

г. Екатеринбург 15 августа 2022 года

Орджоникидзевский районный суд города Екатеринбурга в составе председательствующего судьи Лащеновой Е.А. при секретаре Коноваловой А.Д. с участием помощника прокурора Коршун А.Г. рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Коврижных А. Д. к обществу с ограниченной ответственностью «Первая консалтинговая компания» о признании увольнения незаконным, признании приказа об увольнении незаконным, восстановлении на работе, признании записи об увольнении в трудовой книжке недействительной, взыскании заработной платы, компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Коврижных А.Д. обратился с иском к ООО «Первая консалтинговая компания» о признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, признании акта об увольнении незаконным.

В обосновании иска указано, что истец состоит в трудовых отношениях с ответчиком с 04 апреля 2019 года. 29 марта 2022 года на адрес электронной почты истца был направлен акт от 24 февраля 2022 года, из которого истцу стало известно, что он уволен. Никаких сообщений, документов, приказов истец не получал. Истец считает, что увольнение актом недопустимо, удержание трудовой книжки незаконно. Истец просит признать увольнение незаконным, локальные акты недействительными, восстановить на работе.

В последующем истцом были заявлены новые исковые требования, в обоснование которых указано, что приказом < № > от 04 апреля 2019 года истец был принят на работу в отдел контроля и безопасности на должность выездного контролера на условиях полной занятости с тарифной ставкой 71 рубль 95 копеек и надбавкой районного коэффициента с премией до 96% с 01 января 2020 года в соответствии с дополнительным соглашением от 09 января 2020 года. 77 рублей 84 копейки в час, премия до 85%, уральский коэффициент 15% с 01 января 2021 года в соответствии с дополнительным соглашением от 01 января 2021 года. 84 рубля 50 копеек в час, премия до 71%, уральский коэффициент 15% с 01 января 2021 года в соответствии с дополнительным соглашением от 01 января 2022 года. Работа истца заключалась в непрерывном, круглосуточном нахождении на контрольном объекте в режиме неделя через неделю. Смена контроля производилась по четвергам, доставку и эвакуацию осуществлял заместитель директора ЧОПа - начальник охраны предприятия М.В.И. Оплата труда должна составлять 13 900 рублей 74 копейки в неделю, и соответственно не менее 27 801 рубля 48 копеек в месяц до 01 января 2020 года; 12 356 рублей 40 копеек в неделю, не менее 24 712 рублей 80 копеек в месяц в 2020 году; 15 038 рублей 68 копеек в неделю, не менее 30 077 рублей 37 копеек в месяц в 2021 году; 16 325 рублей 40 копеек в неделю, не менее 32 650 рублей 80 копеек в месяц без учета премии. Таким образом, представленные расчеты стороной ответчика противоречат приказу генерального директора и дополнительным соглашениям, исчерпывающе определившим способ оплаты труда как повременной. С сентября 2020 года стали происходить задержки выплаты и выплаты заработной платы в неполном объеме, которые были устранены путем приостановления исполнения трудовых обязанностей и обращения в Государственную инспекцию труда Свердловской области, прокуратуру за защитой трудовых прав. Летом 2021 года имел место рецидив, длящийся до настоящего времени. 19 ноября 2021 года истцом направлено заявление работодателю в приостановлении выполнения работы до полной выплаты задержанной заработной платы. Вина ответчика установлена, несвоевременность выплаты заработной платы доказана проверкой Государственной инспекции труда Свердловской области. Работодателю направлено предписание о ликвидации задолженности по заработной плате, а также компенсации. К настоящему времени начислена и выплачена компенсация в сумме 35 рублей 54 копейки. Заработная плата при идентичной отработке рабочего времени прогрессивно уменьшается в денежном исчислении. Требования к ответчику пояснить происходящее, предоставить расчетные листки игнорируются, что и послужило основанием для приостановления исполнения трудовых обязанностей. В настоящее время работодатель уклоняется от конструктивного разрешения сложившейся ситуации, оставив истца фактически без средств к существованию. Также истец заявляет о длительном причинении морального вреда. Истец с учетом уточнения требований просит признать незаконным приказ об увольнении < № > от 24 февраля 2022 года, восстановить на работе в той же должности, признать запись об увольнении в трудовой книжке недействительной, взыскать заработную плату за период с 19 ноября 2021 года по день вынесения решения, компенсацию морального вреда 15 000 рублей, почтовые расходы 72 рубля.

Определением суда от 21 июня 2022 года к производству суда принято заявление истца об уточнении исковых требований, в котором заявлены требования о признании приказа об увольнении незаконным, записи в трудовой книжки недействительной, взыскании заработной платы, компенсации морального вреда.

Истец в судебном заседании требования иска поддержал, наставал на их удовлетворении, суду пояснил, что намерен восстановиться на работе и продолжить выполнение своих трудовых обязанностей именно в том месте где он их выполнял ранее, а не на пр. Космонавтов, 15В. Пояснил, что не выходил на работу в связи с приостановлением работы до выплаты задолженности по заработной плате, а также в связи с отстранением от работы. Отстранение от работы выразилось в том, что в четверг, когда нужно было выходить на работу, работодатель не подал к его подъезду машину. Сведения об изменении места регистрации, а также об изменении места жительства он ответчику не предоставлял, говорил об изменении адреса только водителю, который отвозил его на рабочее место.

Представитель ответчика Кошель С.А., действующая на основании доверенности, в судебном заседании возражала против заявленных требований, суду пояснила, что работник, выездной контролер работает по графику – неделя через неделю, с 08:00 часов до 17:00 часов с перерывам на отдых на один час, но так как объект, где работал истец в п. Садовый, отдаленный, работника увозили на смену. На время отдыха предоставляется помещение, где живет работник. Режим работы истца не изменился с момента трудоустройства, истец работал по 8 часов в день, суточные дежурства установлены не были.

Представитель ответчика Гилева А.А., действующая на основании доверенности, в судебном заседании возражала против заявленных требований, представила письменные возражения на ходатайство истца об уточнении исковых требований, в которых указала, что истец вводит суд в заблуждение указывая, что у него непрерывный круглосуточный режим работы на контролируемом объекте. Данное обстоятельство не соответствует действительности. Для работников отдела контроля и безопасности устанавливается график: неделя через неделю, продолжительность рабочего дня 8 часов, с 08:00 часов до 17:00 часов, перерыв на обед с 12:00 часов до 13:00 часов. При подписании трудового договора истец был ознакомлен с должностной инструкцией, правилами внутреннего трудового распорядка, положением об оплате труда и премировании, положением о персональных данных, положением о коммерческой тайне под подпись. Сотрудника М.В.И. в штате предприятия не было и нет, так же как и нет должности заместителя директора ЧОПа – начальника охраны предприятия. Расчет суммы иска выполнен неверно. Ответчик считает необоснованным требование истца о взыскании с ответчика заработной платы с 19 ноября 2021 года в сумме 596 675 рублей 68 копеек, так как истец рассчитывал цену иска с апреля 2019 года, тогда как требования заявлены за период с 19 ноября 2021 года. Также необоснованно требование истца о взыскании заработной платы за период с апреля 2019 года по 18 ноября 2021 года. В расчете ответчика имеются арифметические ошибки. Истец добавляет в размер исковых требований сумму 42 647 рублей 75 копеек – больничный лист, который оплачен ответчиком. Государственной инспекции труда Свердловской области проведена проверка по обращению истца. До проведения проверки, 27 января 2021 года, истец направил в адрес ответчика уведомление о приостановлении выполнения трудовых обязанностей. В марте 2021 года задолженность по заработной плате перед истцом оплачена, истцу выплачена оплата приостановки работы в случае задержки выплаты заработной платы, долг предприятия за март 2021 года на конец месяца составил 7 900 рублей 44 копейки. 12 марта 2021 года в адрес ответчика направлена телеграмма о выплате задолженности и предложение выйти на работу 13 марта 2021 года. Истец вышел на работу 25 марта 2021 года. То есть, требований от истца о невыплате какой-либо части заработной платы до 19 ноября 2021 года не поступало. Фактически, последним рабочим днем, когда истец исполнял трудовую функцию является 29 сентября 2021 года. Приказ об увольнении не может быть признан незаконным, так как ответчиком соблюдена процедура увольнения истца. У истца многократно запрашивались сведения об отсутствии на рабочем месте, предлагалось выйти на работу, разъяснялось, почему необходимо выйти на работу. Согласно акту проверки Государственной инспекции труда Свердловской области задержка заработной платы на срок 15 дней отсутствовала. В связи с необоснованностью требований, не подлежит удовлетворению требование о взыскании компенсации морального вреда. Также, истцом пропущен срок исковой давности, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении требований.

Генеральным директором ООО «Первая консалтинговая компания» Яхневым В.М. представлен письменный отзыв на исковое заявление, в котором указано, что истец был уволен согласно действующему законодательству за прогулы. Фактически, начиная с 21 октября 2021 года, более восьми месяцев (без уважительных причин – более шести месяцев) на текущую дату, истец трудовую функцию не исполняет, на работу не является. В период с 01 октября 2021 года по 06 октября 2021 года истец находился на выходном, с 07 октября 2021 года по 30 октября 2021 года – в ежегодном оплачиваемом отпуске, с 30 октября 2021 года по 31 октября 2021 года – находился в состоянии временной нетрудоспособности. В период с 01 ноября 2021 года по 15 ноября 2021 года – истец находился на больничном, с 16 ноября 2021 года по 20 ноября 2021 года – в ежегодном оплачиваемом отпуске (перенос в связи с временной нетрудоспособностью), с 22 ноября 2021 года по 24 ноября 2021 года – отсутствовал на рабочем месте по невыясненным причинам, с 25 ноября 2021 года по 30 ноября 2021 года истец находился на выходном. 22 ноября 2021 года истцом предоставлено уведомление от 19 ноября 2021 года о приостановлении выполнения должностных обязанностей в связи с задержкой заработной платы более чем 15 дней. Однако задержка заработной платы более чем 15 дней отсутствовала. Заработная плата выплачена истцу в полном объеме. Истец без законных оснований допустил прогулы с 22 ноября 2021 года по 24 ноября 2021 года и далее без законных оснований перестал являться на работу. Данные обстоятельства подтверждены в ходе внеплановой проверки, проводимой по заявлению истца в декабре 2021 года Государственной инспекцией труда по Свердловской области. 19 ноября 2021 года истец направил на электронную почту ответчика уведомление о приостановлении выполнения трудовых обязанностей, в связи с задержкой выплаты заработной платы сроком более 15-ти дней. Однако, как позже установит трудовая инспекция, задержки по выплате заработной платы на срок более 15-ти дней не было. 19 ноября 2021 года ответчик по электронной почте направил истцу сообщение о том, что у ответчика нет задолженности перед истцом по заработной плате и что истцу надлежит явиться на работу, в противном случае у истца будет прогул. 29 ноября 2021 года ответчик в адрес истца направил запрос о предоставлении объяснений по поводу отсутствия истца на рабочем месте с пятью актами об отсутствии на рабочем месте. 14 декабря 2021 года от истца поступило письмо о том, что истец 29 ноября 2021 года направил обращение в трудовую инспекцию. 14 декабря 2021 года ответчик запросил у истца объяснения об отсутствии на рабочем месте с приложением двух актов об отсутствии на рабочем месте. 30 декабря 2021 года истцу по электронной почте и Почтой России с описью вложения направлены письмо с требованием предоставить письменные объяснения отсутствия на рабочем месте, акты об отсутствии работника на рабочем месте (10 актов). Письмо вернулось в связи с неполучением письма адресатом. 26 января 2022 года истец ссылается на ст. 142 Трудового кодекса Российской Федерации по поводу своего невыхода на работу, требует выполнить предписание трудовой инспекции, после чего он возобновит трудовые отношения. 26 января 2022 года ответчиком истцу направлено сообщение, в котором истцу сообщается, что в ходе проверки установлено, что задержка заработной платы на срок более 15 дней отсутствует и что ответчиком выплачена истцу компенсация за несвоевременную выплату заработной платы в размере 35 рублей 54 копеек. 30 января 2022 года истец направляет ответчику сообщение, в котором указывает, что указание ответчика на то, что задержка выплаты заработной платы на срок более 15 рабочих дней отсутствовала противоречит результатам проверки инспекции. Заработная плата выплачена истцу в полном объеме. 24 февраля 2022 года ответчиком оформлен приказ об увольнении истца. 24 февраля 2022 года ответчиком по электронной почте и Почтой России направлены письма с описью вложения с актами об отсутствии на рабочем месте, актом об отказе дать объяснения и увольнении с 24 февраля 2022 года за прогулы, а также письмо с просьбой забрать трудовую книжку или дать согласие на отправку трудовой книжки Почтой России. Таким образом, ответчиком соблюдена процедура применения дисциплинарного взыскания, ответчик неоднократно обращался и по электронной почте и письмами, направленными почтой России к истцу с просьбой дать объяснения по поводу отсутствия на рабочем месте в период с 22 ноября 2021 года по 24 февраля 2022 года. Письма оставались без ответа. Со стороны истца имеется явное злоупотребление правом. Истец не выполняет трудовую функцию длительное время, не предоставляет документы, подтверждающие уважительные причины отсутствия на рабочем месте. Кроме того истцом пропущен срок на подачу искового заявления с требованием о признании увольнения незаконным. Истцу об увольнении было сообщено 25 февраля 2022 года. С момента получения сведений об увольнении и подачи искового заявления прошло более двух месяцев. На основании изложенного ответчик просит отказать в удовлетворении исковых требований.

Помощник прокурора при даче заключения указала на наличие оснований для восстановления истца на работе, поскольку была нарушена процедура увольнения, так как работодатель не предпринял всех возможных мер для установления адреса регистрации истца и направлял корреспонденцию по известному адресу, а на переписку по электронной почте истец согласия не давал.

Заслушав истца, представителей ответчика, заключение прокурора, исследовав материалы дела и представленные сторонами доказательства в их совокупности, суд приходит к следующему.

В соответствии с ч. 3 ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить дисциплинарное взыскание в виде увольнения по соответствующим основаниям, предусмотренным этим кодексом.

Основания расторжения трудового договора по инициативе работодателя установлены ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

Так, пп. «а» п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае однократного грубого нарушения работником трудовых обязанностей - прогула, то есть отсутствия на рабочем месте без уважительных причин в течение всего рабочего дня (смены), независимо от его (ее) продолжительности, а также в случае отсутствия на рабочем месте без уважительных причин более четырех часов подряд в течение рабочего дня (смены).

При наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (ч. 5 ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации).

Порядок применения дисциплинарных взысканий установлен ст. 193 Трудового кодекса Российской Федерации, которой предусмотрено, что до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт. Непредоставление работником объяснения не является препятствием для применения дисциплинарного взыскания. Дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников. За каждый дисциплинарный проступок может быть применено только одно дисциплинарное взыскание. Приказ (распоряжение) работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под роспись в течение трех рабочих дней со дня его издания, не считая времени отсутствия работника на работе. Если работник отказывается ознакомиться с указанным приказом (распоряжением) под роспись, то составляется соответствующий акт (части 1 - 6 данной статьи).

В п. 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.

Согласно п. 38 названного выше постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, уволенного по п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации, работодатель обязан представить доказательства, свидетельствующие о том, что работник совершил одно из грубых нарушений трудовых обязанностей, указанных в этом пункте.

Судом установлено, что 04 апреля 2019 года между сторонами был заключен трудовой договор < № >, в соответствии с которым истец был принят на работу к ответчику 04 апреля 2019 года по основному месту работы на должность выездного контролера (т. 1 л.д. 5-8, 64-67). Место работы определено в трудовом договоре – отдел контроля и безопасности г. Екатеринбурга. В тот же день ответчиком издан приказ о приеме Коврижных А.Д. на работу (т. 1 л.д. 68).

Правилами внутреннего трудового распорядка Коврижных А.Д. был ознакомлен в день подписания трудового договора, о чем свидетельствует его подпись в соответствующей графе.

Названными правилами установлен режим рабочего времени для работников отдела контроля и безопасности по графику: неделя через неделю, начало работы 8:00 часов, окончание 17:00 часов, перерыв на обед с 12:00 часов до 13:00 часов, продолжительность рабочего дня 8 часов (т. 1 л.д. 74-89).

Из представленных ответчиком табелей учета рабочего времени следует, что истец с момента трудоустройства работал по установленному Правилами внутреннего трудового распорядка графику (т. 1 л.д. 90-189), в связи с чем доводы истца о работе в течении всех суток и необходимости оплаты 24 часов, а не 8 часов, являются несостоятельными и отклоняются судом.

Стороны в судебном заседании пояснили, что с момента трудоустройства и до октября 2021 года истец исполнял свои обязанности по адресу г. Екатеринбург, пос. Садовый, ул. Дальний Березит, 8. При этом истец работал по графику неделя через неделю, рабочая неделя начиналась в четверг, работодатель осуществлял своими силами доставку истца на рабочее место.

Приказом < № > от 24 февраля 2022 года истец был уволен за прогул на основании пп. «а» п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации (т. 1 л.д. 71).

Оспаривая данное увольнение истец указывает, что прогулы им совершены не были, так как 19 ноября 2021 года он направил ответчику заявление о приостановлении работы до выплаты задолженности по заработной платы, а кроме того приводит доводы об отстранении его от работы выразившемся в непредоставлении автомобиля к подъезду в день начала смены.

Как следует из материалов дела и не оспаривалось сторонами 19 ноября 2021 года истец посредством электронной почты направил ответчику заявление о приостановлении исполнения должностных обязанностей до момента выплаты задолженности по заработной плате в полном объеме.

В силу ст. 142 Трудового кодекса Российской Федерации в случае задержки выплаты заработной платы на срок более 15 дней работник имеет право, известив работодателя в письменной форме, приостановить работу на весь период до выплаты задержанной суммы.

Вместе с тем, судом при рассмотрении настоящего гражданского дела факта задержки выплаты истцу заработной платы более чем на 15 дней не установлено.

В соответствии с п. 6.1 Положения об оплате труда (т. 2 л.д. 40-43) заработная плата выплачивается не реже чем каждые полмесяца, не позднее 15 календарных дней со дня окончания периода, за который она начисляется. Конкретная дата выплаты заработной платы устанавливается правилами внутреннего трудового распорядка, трудовым договором: 30-го числа расчетного месяца (за первую половину месяца - аванс) и 15-го числа месяца, следующего за расчетным (окончательный расчет за месяц). Аналогичные даты выплаты заработной платы указаны и в п. 5.4 трудового договора, заключенного с истцом.

Как следует из акта проверки Государственной инспекции труда от 06 апреля 2021 года (т. 2 л.д. 80-82) по заявлению Коврижных А.Д. проводилась проверки своевременности выплаты заработной платы, в ходе которой установлен факт задержки выплаты ответчиком истцу заработной платы более чем на 15 дней за период с мая 2020 года по март 2021 года. Согласно расчетному листку за март 2021 года долг предприятия на конец месяца составил 7 900 рублей 44 копейки и подлежал выплате до 15 апреля 2021 года.

В связи с погашением задолженности по заработной плате ответчик направил истцу телеграмму о погашении задолженности и необходимости выхода на работу 13 марта 2021 года. С 03 по 22 марта 2021 года истец был нетрудоспособен и приступил к работе 25 марта 2021 года, что следует из табеля учета рабочего времени (т. 1 л.д. 109).

19 ноября 2021 года истцом ответчику посредством электронной почты направлено уведомление о приостановлении работы в связи с задержкой выплаты заработной платы (т. 1 л.д. 36, 37). В тот же день работодатель по электронной почте сообщил истцу об отсутствии задолженности по заработной плате и предложил выйти на работу (т. 1 л.д. 39).

Как следует из расчетных листков (т. 1 л.д. 222-226), платежных поручений о выплате истцу заработной платы и выписки по счету предоставленной истцом, задержка выплаты заработной платы за 2021 год начиная с апреля 2021 года имела место, однако, ее длительность не достигала 15 дней.

Аналогичные выводы сделаны и Государственной инспекцией труда, по результатам проверки проведенной по обращению Коврижных А.Д. Из акта внеплановой документарной проверки от 29 декабря 2021 года следует, что задержка заработной платы на срок более 15 дней отсутствует, заработная плата выплачена Коврижных А.Д. в полном объеме (т. 1 л.д. 190-192).

При этом указание в названном акте на необходимость выплаты истцу компенсации за задержку заработной платы не является основанием для приостановления работы. Как установлено ст. 142 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право, известив работодателя в письменной форме, приостановить работу в случае задержки выплаты заработной платы на срок более 15 дней.

Понятие заработной платы дано в ст. 129 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой заработная плата (оплата труда работника) - вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты).

Компенсация за нарушение срока выплаты заработной платы не является заработной платой, не входит в состав заработной платы, поскольку из буквального толкования положений ст. 236 Трудового кодекса Российской Федерации, проценты за нарушение срока выплаты заработной платы носят характер штрафной санкции за неисполнение обязательства в установленный срок, начисляются только в случае нарушения срока выплаты заработной платы и в состав заработной платы не входят.

В связи с чем наличие у ответчика задолженности по компенсации за задержку заработной платы, в том числе и более 15 дней, не является основанием для приостановления работы в порядке ст. 142 Трудового кодекса Российской Федерации.

Таким образом, поскольку длительность задержки ответчиком выплаты заработной платы истцу была менее 15 дней, у истца отсутствовали предусмотренные законом (ст. 142 Трудового кодекса Российской Федерации) основания для приостановления работы и невыхода на работу по указанным основаниям.

Таким образом, с учетом графика сменности истца, периода очередного ежегодного оплачиваемого отпуска, периодов нетрудоспособности и продления в связи с этим отпуска, истец должен был выйти на работу 21 ноября 2021 года, однако этого не сделал. При этом уважительных причин неявки на работу истцом не указано.

Давая в судебном заседании пояснения о том, что истец собирался выйти на работу в первый же четверг после получения ответа Государственной инспекции труда, истец не смог назвать суду ни дату получения этого ответа, ни дату предполагаемого выхода на работу. Учитывая, что акт проверки Государственной инспекцией труда датирован 29 декабря 2021 года, можно предположить, что ответ истцом был получен в январе 2022 года, однако, и после получения такого ответа истец попыток выйти на работу не предпринимал, с работодателем не связывался, несмотря на неоднократное направление ему извещений о необходимости выйти на работу и адресе рабочего места.

Доводы истца о невыходе на работу в связи с изменением места работы, что является существенным изменением условий трудового договора не нашли своего подтверждения в судебном заседании.

В силу ст. 56 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор - соглашение между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя.

Частью 2 ст. 57 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что обязательными для включения в трудовой договор являются в том числе следующие условия: место работы, а в случае, когда работник принимается для работы в филиале, представительстве или ином обособленном структурном подразделении организации, расположенном в другой местности, - место работы с указанием обособленного структурного подразделения и его местонахождения; трудовая функция (работа по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретный вид поручаемой работнику работы).

Частью 4 ст. 57 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что в трудовом договоре могут предусматриваться дополнительные условия, в частности об уточнении места работы (с указанием структурного подразделения и его местонахождения) и (или) о рабочем месте.

В трудовом договоре < № > от 04 апреля 2019 года указано место работы истца - отдел контроля и безопасности г. Екатеринбурга. Из пояснений сторон следует, что истец исполнял трудовую функцию выездного контролера по адресу: г. Екатеринбург, пос. Садовый, ул. Дальний Березит, 8.

При этом несмотря на отсутствие в трудовом договоре, правилах внутреннего распорядка каких-либо условий и обязательств относительно проезда на рабочее место, работодатель по своей инициативе, в добровольном порядке, в связи с удаленностью (г. Екатеринбург, пос. Садовый, ул. Дальний Березит, 8) осуществлял доставку истца на рабочее место.

Приказом от 30 сентября 2021 года < № > (т. 1 л.д. 220) изменено место исполнения выездным контролером Коврижных А.Д. трудовых обязанностей, приказано прибыть на объект по адресу: г. Екатеринбург, пр. Космонавтов, 15, литер «В», начиная с 05 ноября 2021 года. С данным приказом истец был ознакомлен лично 22 ноября 2021 года, о чем свидетельствуют записи истца на приказе о его ничтожности и нарушении ст. 72.1 Трудового кодекса Российской Федерации.

В силу ч. 1 ст. 72.1 Трудового кодекса Российской Федерации перевод на другую работу - постоянное или временное изменение трудовой функции работника и (или) структурного подразделения, в котором работает работник (если структурное подразделение было указано в трудовом договоре), при продолжении работы у того же работодателя, а также перевод на работу в другую местность вместе с работодателем. Перевод на другую работу допускается только с письменного согласия работника, за исключением случаев, предусмотренных частями второй и третьей статьи 72.2 настоящего Кодекса.

Частью 3 этой же статьи предусмотрено, что не требует согласия работника перемещение его у того же работодателя на другое рабочее место, в другое структурное подразделение, расположенное в той же местности, поручение ему работы на другом механизме или агрегате, если это не влечет за собой изменения определенных сторонами условий трудового договора.

Суд полагает, что в данном случае имело место перемещение истца на другое рабочее место, расположенное в той же местности, при котором согласие работника не требуется.

Как следует из трудового договора < № > от 04 апреля 2019 года, заключенного с истцом местом работы Коврижных А.Д. указан г. Екатеринбург. Адрес г. Екатеринбург, пос. Садовый, ул. Дальний Березит, 8, также как и адрес г. Екатеринбург, пр. Космонавтов, 15, литер «В», находятся в одной местности, в одном населенном пункте – г. Екатеринбург, который и указан в трудовом договоре истца как место работы. Следовательно, в данном случае перевода на работу в другую местность не произошло.

Должность истца, указанная в трудовом договоре – выездной контролер, не изменилась, согласно приказу < № > от 30 сентября 2021 года исполнение трудовой функции по адресу г. Екатеринбург, пр. Космонавтов, 15, литер «В» также предполагалось по должности выездной контролер. Следовательно, трудовая функция истца не изменилась.

Учитывая, что ни местность, ни должность, ни трудовая функция истца приказом < № > от 30 сентября 2021 года изменены не были, работодателем фактически произведено перемещение работника у того же работодателя на другое рабочее место в той же местности, суд приходит к выводу, что в данном случае такое изменение не повлекло изменения условий трудового договора и согласие работника на перемещение не требовалось, в связи с чем оснований для признания данного приказа ничтожным или недействительным не имеется, поскольку нарушений требований ст. 72.1 Трудового кодекса Российской Федерации ответчиком при издании приказа < № > от 30 сентября 2021 года допущено не было. В связи с чем оснований для признания его ничтожным, незаконным или недействительным не имеется.

Однако, несмотря на личное ознакомление истца с данным приказом 22 ноября 2022 года, истец ни 23 ноября 2021 года, ни после этой даты на работу (г. Екатеринбург, пр. Космонавтов, 15, литер «В») не вышел и к исполнению трудовых обязанностей не приступал до момента увольнения.

Доводы истца о недопуске его на работу, об отстранении от работы не нашли своего подтверждения в судебном заседании.

Оснований и порядок отстранения работника от работы изложены в ст. 76 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой работодатель обязан отстранить от работы (не допускать к работе) работника: появившегося на работе в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения; не прошедшего в установленном порядке обучение и проверку знаний и навыков в области охраны труда; не прошедшего в установленном порядке обязательный медицинский осмотр, а также обязательное психиатрическое освидетельствование в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации; при выявлении в соответствии с медицинским заключением, выданным в порядке, установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, противопоказаний для выполнения работником работы, обусловленной трудовым договором; не применяющего выданные ему в установленном порядке средства индивидуальной защиты, применение которых является обязательным при выполнении работ с вредными и (или) опасными условиями труда, а также на работах, выполняемых в особых температурных условиях; в случае приостановления действия на срок до двух месяцев специального права работника (лицензии, права на управление транспортным средством, права на ношение оружия, другого специального права) в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, если это влечет за собой невозможность исполнения работником обязанностей по трудовому договору и если невозможно перевести работника с его письменного согласия на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации работника, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую работник может выполнять с учетом его состояния здоровья. При этом работодатель обязан предлагать работнику все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности. Предлагать вакансии в других местностях работодатель обязан, если это предусмотрено коллективным договором, соглашениями, трудовым договором; по требованию органов или должностных лиц, уполномоченных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации; в других случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Работодатель отстраняет от работы (не допускает к работе) работника на весь период времени до устранения обстоятельств, явившихся основанием для отстранения от работы или недопущения к работе, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, другими федеральными законами.

В период отстранения от работы (недопущения к работе) заработная плата работнику не начисляется, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом или иными федеральными законами. В случаях отстранения от работы работника, который не прошел обучение и проверку знаний и навыков в области охраны труда либо обязательный медицинский осмотр не по своей вине, ему производится оплата за все время отстранения от работы как за простой.

Приказ об отстранении истца от работы по каким-либо основаниям и в порядке, предусмотренном ст. 76 Трудового кодекса Российской Федерации работодателем не издавался, истцу не вручался и предоставлялся на ознакомление, копия данного приказа, либо иные доказательства его существования истцом не представлены.

Боле того, истец в судебном заседании не смог назвать суду ни дату, ни месяц такого отстранения, также как не смог назвать дату и месяц, когда он собирался выйти на работу, но не вышел в связи с отсутствием машины у подъезда.

При таких обстоятельствах у суда отсутствуют основания полагать, что факт отстранения истца от работы ответчиком имел место.

Доводы истца о том, что отстранение от работы, не допуск на работу выразился в не предоставлении к подъезду машины, являются несостоятельными. Как уже было сказано выше, ни трудовым договором с истцом, ни правилами внутреннего трудового распорядка не предусмотрена обязанность работодателя по транспортировке работников от дома до рабочего места и обратно, при том, что рабочее место находится в той же местности, в которой проживает истец – в г. Екатеринбурге. Как следует из пояснений представителей ответчика, директор ответчика в добровольном порядке в связи с удаленностью объекта по адресу: г. Екатеринбург, пос. Садовый, ул. Дальний Березит, 8 осуществлял доставку работников на данный объект. При этом данная доставка осуществлялась не силами ответчика, а сторонними людьми, которые в организации не работают.

Таким образом, учитывая, что после ознакомления истца с приказом < № > от 30 сентября 2021 года, начиная с 23 ноября 2021 года он должен был исполнять свои трудовые функции на объекте по адресу: г. Екатеринбург, пр. Космонавтов, 15, литер «В», удаленность которого от места жительства истца является небольшой, у истца отсутствовали основания для вывода об обязанности работодателя довезти его до места работы.

Более того, несмотря на направление истцу несколькими способами неоднократных сообщений о необходимости выйти на работу, об адресе исполнения обязанностей, истец на работу с 21 ноября 2021 года и до момента увольнения – 24 февраля 2022 года не выходил на работу, тем самым допустив в указанный период отсутствие на рабочем месте в течении всего рабочего дня без уважительных причин, то есть прогул.

Доводы истца о неполучении им документов от ответчика суд находит несостоятельными.

Как следует из материалов дела и подтверждается представленной ответчиком перепиской с истцом по электронной почте, инициатором такой переписки стал истец, который 19 ноября 2021 года направил ответчику на электронную почту заявление о приостановлении работы. На тот же адрес электронной почты, с которого пришло заявление истца, работодатель неоднократно направлял сообщения, уведомления, требования о даче объяснений о причинах отсутствия на рабочем месте, дублируя отправку данных документов по почте на адрес истца, однако истец реагировал только на некоторые из них, указывая, что все остальные он не получал. Суд к данным доводам истца относится критически ввиду следующего.

Согласно представленной ответчиком переписке сторон по электронной почте 29 ноября 2021 года ответчик направил истцу акты об отсутствии на рабочем месте за период с 23 по 26 ноября 2021 года, а также попросил предоставить объяснения по факту отсутствия на рабочем месте (т. 1 л.д. 39-44), 14 декабря 2021 года в 09:35 часов ответчик отправил истцу акты об отсутствии на рабочем месте от 03 декабря 2021 года за период отсутствия с 29 ноября 2021 года по 03 декабря 2021 года, от 10 декабря 2021 года за период отсутствия с 06 декабря 2021 года по 10 декабря 2021 года (т. 2 л.д. 48,49).

14 декабря 2021 года в 16:09 часов от истца по электронной почте поступило сообщение о том, что он приостановил исполнение трудовых обязанностей в связи с задержкой выплаты заработной платы, обратился в Государственную инспекцию труда, до настоящего времени ответ не получил, в связи с чем полагает, что состав не нахождения на рабочем месте без уважительных причин отсутствует и предлагает работодателю забыть и никогда не применять формулировку «без уважительных причин» (т. 1 л.д. 45-46).

Учитывая текст данного обращения истца и изложенную в нем информацию, суд приходит к выводу, что истцом было получено требование работодателя о даче объяснений и копии актов об отсутствии на рабочем месте. Более того, он объяснил, почему отсутствует на рабочем месте – приостановление работы в связи с задержкой заработной платы. В связи с чем доводы истца о не получении требования о предоставлении объяснений и актов об отсутствии на рабочем месту суд находит несостоятельными и отклоняет.

Далее, 30 декабря 2021 года ответчик на электронную почту истца направил повторное требование о предоставлении письменных объяснений по поводу отсутствия на рабочем месте без уважительных причин и акт об отсутствии на рабочем месте от 17 декабря 2021 года за период отсутствия с 13 декабря 2021 года по 17 декабря 2021 года, акт об отсутствии на рабочем месте от 24 декабря 2021 года за период отсутствия с 20 декабря 2021 года по 24 декабря 2021 года, акт об отсутствии на рабочем месте от 30 декабря 2021 года за период отсутствия с 27 декабря 2021 года по 30 декабря 2021 года (т. 1 л.д. 47,50-53).

26 января 2022 года на электронную почту ответчика поступило письмо от истца о том, что его действия по приостановлению работы в связи с задолженностью по заработной плате являются законными, противоправность и виновность действий работодателя установлена, в связи с чем просит исполнить предписание Государственной инспекции труда, после чего восстановить трудовые отношения (т. 1 л.д. 54-55).

В тот же день на обращение истца дан ответ о том, что задолженность по заработной плате отсутствует, истец отсутствует на рабочем месте по не выясненным причинам, в связи с чем работодатель просит предоставить письменные объяснения отсутствия на рабочем месте (т. 1 л.д. 56).

30 января 2022 года истец направил на электронную почту сообщение, где указал, что получив извещение от 26 января 2022 года истец полагает, что п. 2 данного извещения противоречит результатам проверки, повторно требует в добровольном порядке исполнить предписание Государственной инспекции труда после чего восстановить приостановленные трудовые отношения. Кроме того, в этом же письме истец категорически требовал исключить какие либо инсинуации по поводу отсутствия на рабочем месте по невыясненным обстоятельствам, прекратить требовать объяснения и т.п., что расценивает как длящееся причинение морального вреда (т. 1 л.д. 57-58).

Из содержания писем истца направленных на электронную почту ответчика следует, что акты об отсутствии на рабочем месте истец получал и с ними ознакомлен, также как получал и требования работодателя о предоставлении объяснений о причинах отсутствия на рабочем месте. Указывая на правомерность приостановления работы в связи с задержкой выплаты заработной платы, истец фактически объяснил причины своего отсутствия.

С учетом изложенных выше и установленных обстоятельств, суд приходит к выводу, что работодателем была исполнена обязанность по истребованию у работника объяснений о причинах отсутствия на рабочем месте. Более того, работодателем были направлены и получены работником акты об отсутствии на рабочем месте и с ними работник также был ознакомлен. В связи с чем доводы истца о неполучении документов по электронной почте суд отклоняет как не нашедшие свое подтверждения в судебном заседании.

Доводы Коврижных А.Д. о том, что он не давал согласие на переписку с работодателем по электронной почте не соответствуют действительность, поскольку истец сам направлял работодателю письма и сообщения таким способом, как установлено судом получал от работодателя различные документы по электронной почте и давал на них ответы. При этом ни разу, ни в одном своем обращении или письме истец не указал адрес своего места жительства и не просил о даче ответа исключительно посредством почтовой связи, не указывал, что согласие на отправку ему ответов по электронной почте не дает. В связи с чем суд полагает, что работодателем при ведении с истцом переписки по электронной почте каких-либо нарушений прав истца, в том числе и как работника, допущено не было.

Доводы истца о том, что данный адрес электронной почты ему не принадлежит, не являются основанием для признания действий ответчика по ведению с Коврижных А.Д. переписки по электронной почте незаконными или нарушающими права истца как работника. В судебном заседании истец давал суду противоречивые пояснения относительно принадлежности адреса электронной почты, указывая, что это не его почта, адрес ему не принадлежит, принадлежит дочери, после чего указал, что он пользуется данной электронной почтой. Учитывая, что истец с данного адреса электронной почты направлял обращения и сообщения работодателю, получал сообщения и документы от работодателя на данный адрес электронной почты и отвечал на них, суд приходит к выводу, что истец пользовался данным адресом электронной почты и вел с него переписку с ответчиком как со своего адреса электронной почты. При этом суд учитывает, что направление документов и сообщений работодателем работнику по электронной почте не запрещено и является допустимым способом обмена документами.

Кроме того, нельзя не отметить и тот факт, что документы и уведомления о даче объяснений направленные работодателем по известному ответчику адресу работника им получены не были, поскольку истец неоднократно меняя место жительства и регистрации за период работы ни разу не сообщил об этом работодателю.

При заключении трудового договора истец указал адрес регистрации < адрес >. В судебном заседании истец пояснил, что четырежды менял место жительства: переезжал на < адрес > затем на < адрес >, затем на < адрес >, после чего на < адрес >, где в последующем и был зарегистрирован, однако работодателю об изменении места жительства не сообщил и сведения не предоставил.

Доводы истца о том, что он сообщал адрес водителю, который отвозил его на работу, не свидетельствуют о предоставлении работодателю в установленном порядке сведений об изменении места жительства.

Пунктом 2 раздела II Правил внутреннего трудового распорядка ответчика, с которыми истец был ознакомлен, о чем свидетельствует его подпись в соответствующей графе трудового договора, предусмотрена обязанность работника предоставлять в отдел управления персоналом сведения об изменении места жительства.

Даная обязанность истцом выполнена не была. Сообщение информации водителю не свидетельствует об извещении работодателя об изменении места жительства, поскольку водитель (даже при условии наличия такой должности у ответчика, что оспаривалось в судебном заседании) не является отделом управления персоналом или отделом кадров, уполномоченным работодателем на прием соответствующей информации и документов об изменении места жительства работников.

При таких обстоятельствах, действия работодателя по направлению истцу всех документов, в том числе актов об отсутствии на рабочем месте, требований о предоставлении извещений и иных сообщений, по почтовому адресу указанному истцом в трудовом договоре как место жительства (< адрес >), являются обоснованными. Иными адресами места жительства, в том числе и адресом < адрес >, работодатель не располагал, следовательно, не мог направлять корреспонденцию по данному адресу.

У работодателя в силу ст. 86 Трудового кодекса Российской Федерации отсутствует право запрашивать какую-либо информацию о персональных данных работника, в частности о месте регистрации, в государственных органах, в том числе и в органах МВД, все персональные данные работника следует получать у него самого.

Как указано в пп. 3 ч. 1 ст. 86 Трудового кодекса Российской Федерации если персональные данные работника возможно получить только у третьей стороны, то работник должен быть уведомлен об этом заранее и от него должно быть получено письменное согласие. Работодатель должен сообщить работнику о целях, предполагаемых источниках и способах получения персональных данных, а также о характере подлежащих получению персональных данных и последствиях отказа работника дать письменное согласие на их получение.

Поскольку право на истребование персональных данных работника у работодателя отсутствует, персональные данные работника могут быть получены работодателем только от самого работника, а соответствующие запросы могут быть сделаны только с разрешения самого работника, суд приходит к выводу, что действия работодателя по направлению Коврижных А.Д. документов и сообщений по электронной почте являлось законным и обоснованным, учитывая, что в данной ситуации такая переписка была единственным возможным способом довести до истца информацию относительно его отсутствия на рабочем месте и о необходимости предоставить объяснения по этому поводу. При том, что вся почтовая корреспонденция направленная работодателем по имеющемуся у него адресу истца, была возвращена за истечением срока хранения (т. 1 л.д. 62-63).

Направление работодателем почтовой корреспонденции по известному адресу истца (< адрес >) также являлось законным и обоснованным, нарушений прав работника в данном случае суд не усматривает, поскольку именно в связи с сокрытием работником информации об изменении места жительства, направленная работодателем корреспонденция не была ему доставлена. Учитывая, что новый адрес места жительства (< адрес >) истец работодателю не сообщал, у ответчика отсутствовали основания для направления почтовой корреспонденции истцу по данному адресу.

Представленная истцом справка об отсутствии почтовой корреспонденции от ответчика по адресу < адрес >, не может являться доказательством неисполнения работодателем обязанности по направлению работнику документов об увольнении, поскольку данный адрес истец ответчику не сообщил.

Вся почтовая корреспонденция, в том числе об увольнении, об отсутствии на рабочем месте и уведомления о необходимости предоставить объяснения направлялась работодателем по адресу места жительства работника, который у ответчика имелся. Каких-либо нарушений норм трудового законодательства в данных действиях ответчика суд не усматривает.

При таких обстоятельствах, учитывая, что уважительных причин не выхода истца на работу в ходе судебного разбирательства установлено не было, названные истцом причины отсутствия на рабочем месте признаны судом неуважительными, суд приходит к выводу, что в действиях Коврижных А.Д. в период с 22 ноября 2021 года по 24 февраля 2022 года имел место прогул (т. 1 л.д. 199-215), в связи с чем работодателем обоснованно было принято решение о привлечении истца к дисциплинарной ответственности в виде увольнения. Данное решение мотивированно отражено в акте < № > от 24 февраля 2022 года (т. 1 л.д. 72), а также оформлено приказом об увольнении < № > от 24 февраля 2022 года (т. 1 л.д. 71).

Из представленных суду доказательств следует, что порядок и сроки привлечения к дисциплинарной ответственности были соблюдены. Работодатель учел тяжесть совершенного проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду. Доказательств наличия у истца, предусмотренных локальными нормативными актами, поощрений суду не представлено.

При таких обстоятельствах, у суда отсутствуют основания для признания незаконным дисциплинарного взыскания в виде увольнения, наложенного на истца приказом < № > от 24 февраля 2022 года (т. 1 л.д. 71), в связи с чем в удовлетворении требований истца о признании приказа < № > от 24 февраля 2022 года о прекращении трудового договора с работником незаконным надлежит отказать.

Поскольку увольнение истца было произведено ответчиком в полном соответствии с требованиями трудового законодательства при наличии законного основания увольнения с соблюдением установленного порядка увольнения, оснований для признания увольнения истца по пп. «а» п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации незаконным и восстановления его на работе не имеется, в связи с чем в удовлетворении данных требований истцу надлежит отказать.

Доводы истца о том, что его уволили актом, не соответствует действительности. Работодателем действительно был составлен акт < № > от 24 февраля 2022 года в котором ответчиком изложены обстоятельства совершенного истцом прогула, произведенные работодателем действия по направлению истцу корреспонденции и истребованию объяснений, а также выводы о необходимости увольнения Коврижных А.Д. Однако работодателем на ряду с актом в полном соответствии с требованиями ч. 1 ст. 84.1 Трудового кодекса Российской Федерации был издан приказ < № > от 24 февраля 2022 года о прекращении трудового договора с работником (увольнении).

Копии акта < № > и приказа < № > от 24 февраля 2022 года, а также уведомления о необходимости забрать трудовую книжку, в тот же день были направлены истцу почтовой связью по известному работодателю адресу, поскольку в день увольнения работник отсутствовал на работе. Указанные действия работодателя произведены в полном соответствии с требованиями закона. Неполучение работником данного отправления вызвано не поведением работодателя, а бездействием самого работника, который не сообщил работодателю сведения об изменении места жительства. Кроме того, копия акта < № > от 24 февраля 2022 года была направлена истцу посредством электронной почты.

Оснований для признания недействительным акта работодателя < № > от 24 февраля 2022 года (т. 1 л.д. 72), в котором ответчиком изложены обстоятельства прогула, произведенные работодателем действия по направлению истцу корреспонденции и истребованию объяснений, а также выводы о необходимости увольнения Коврижных А.Д., суд не усматривает, поскольку работодатель вправе, а в некоторых случаях обязан, составлять акты и фиксировать в них происходящие события. Действующим Трудовым кодексом Российской Федерации составление мотивированного акта с выводом о необходимости увольнения работника и предшествующих этому событий не запрещено. В связи с чем в удовлетворении данного требования истца также надлежит отказать.

Не подлежит удовлетворению и требование истца о признании недействительной записи об увольнении в трудовой книжке, поскольку указанная запись внесена ответчиком на основании приказа < № > от 24 февраля 2022 года в полном соответствии с требованиями ч. 5 ст. 84.1 Трудового кодекса Российской Федерации. Законность и обоснованность издания приказа < № > от 24 февраля 2022 года, также как и законность и обоснованность увольнения были проверены судом, нарушений при издании приказа и увольнении истца установлено не было, в связи с чем судом сделан вывод о законности увольнения и отсутствии оснований для восстановления истца на работе в прежней должности.

Принимая во внимание, что в удовлетворении основного требования о признании увольнения незаконным и восстановлении на работе истцу отказано, не подлежат удовлетворению и требования о взыскании заработной платы за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда, поскольку являются производными от основного требования в удовлетворении которого отказано.

Оснований для взыскания заработной платы за период с 19 ноября 2021 года по день вынесения решения не имеется, поскольку согласно табелям учета рабочего времени за указанный период (т. 1 л.д. 90-95) истец на работу не выходил, свои трудовые обязанности не исполнял, следовательно, основания для начисления и выплаты заработной платы за указанный период отсутствуют. Оснований для начисления заработной платы за указанный период в связи с приостановлением работы ввиду задержки выплаты заработной платы также не имеется, поскольку как уже было сказано выше у истца отсутствовали предусмотренные законом основания для приостановления работы, так как задержки выплаты заработной платы на срок более 15 дней работодателем допущено не было.

Отказывая в удовлетворении требования о взыскании компенсации морального вреда суд учитывает положения ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которым моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В связи с тем, что в качестве основания для предъявления требования о взыскании компенсации морального вреда истец указывал на незаконность увольнения, незаконность приказа < № > от 24 февраля 2022 года, недействительность записи в трудовой книжке, однако, указанных фактов судом не установлено, в удовлетворении данных требований истцу отказано, не подлежат удовлетворению и требования истца о взыскании компенсации морального вреда, поскольку факт нарушения прав истца не установлен.

Заявление ответчика о применении срока исковой давности к заявленным требованиям суд находит необоснованным ввиду следующего.

В силу ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки или со дня предоставления работнику в связи с его увольнением сведений о трудовой деятельности (статья 66.1 настоящего Кодекса) у работодателя по последнему месту работы. При пропуске по уважительным причинам сроков, установленных частями первой, второй и третьей настоящей статьи, они могут быть восстановлены судом.

Судом установлено, что истец уволен 24 февраля 2022 года, копия приказа об увольнении была получена истцом в судебном заседании. Направленная истцу 24 февраля 2022 года почтовая корреспонденция истцом не получена, по электронной почте копия приказа об увольнении истцу не направлялась, следовательно, установленный законом срок на обращение в суд с требованием об оспаривании увольнения на момент обращения в суд не истек. Таким образом, на момент подачи иска срок исковой давности по заявленным истцом требованиям пропущен не был.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 12, 56, 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░. ░. (░░░░░░░ ░░░░░ < ░░░░░░ ░░░░░░ > < № >) ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» (░░░ 6659222380) ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░. ░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░.

░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 22 ░░░░░░░ 2022 ░░░░.

░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░