Решение по делу № 2-4/2020 от 16.09.2019

Дело №2-4/2020

РЕШЕНИЕ

именем Российской Федерации

25 ноября 2020 года                                город Губкин Белгородской области.

Губкинский городской суд Белгородской области в составе

судьи Бобровникова Д.П.

при секретаре Кривошеевой А.А.

с участием:

истцов Филимонова А.Ю. и Филимоновой В.В., представителя истцов адвоката Ушаковой-Чуевой М.И.,

представителей ответчика Поповой Т.Л. и Солоповой Л.Л.,

третьих лиц Джунковского А.П., Коровиной О.М. и Прасоловой О.А. и их представителя Серикова А.Л.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Филимонова Алексея Юрьевича, Филимоновой Валентины Владимировны и Щиголь Елены Юрьевны к областному государственному бюджетному учреждения здравоохранения «Губкинская центральная районная больница» и областному государственному бюджетному учреждения здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» о взыскании компенсации морального вреда вследствие ненадлежащего оказания медицинских услуг, некачественного оказания медицинской помощи,

установил:

22 апреля 2018 года в связи с ухудшением здоровья к ФИО6 по месту жительства начиная с 11 час. выезжали бригады скорой медицинской помощи – врач и фельдшеры областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Губкинская станция скорой медицинской помощи» (далее – Губкинская ССМП).

Около 14 час. этого же дня при третьем вызове бригадой скорой медицинской помощи ФИО6 был доставлен в областное государственное бюджетное учреждение здравоохранения «Губкинская центральная районная больница» (далее – Губкинская ЦРБ), где в 15 час. 40 мин. он скончался.

В исковом заявлении истцы Филимонов А.Ю. и Щиголь Е.Ю. – дети умершего, Филимонова В.В. – его супруга, полагая, что медицинская помощь ФИО6 со стороны медицинских работников Губкинской ССМП и Губкинской ЦРБ была оказана не надлежащим образом, не в полном объеме и некачественно, просили о взыскании с Губкинской ССМП и Губкинской ЦРБ по 1 000 000 руб. в качестве компенсации морального вреда каждому (№).

По ходатайству истцов (№) 21 октября 2019 года к участию в деле в качестве соответчика была привлечена Белгородская область в лице департаментов здравоохранения и социальной защиты населения и имущественных и земельных отношений Белгородской области (№).

В редакции заявления от 30 октября 2019 года и заявления от 27 ноября 2019 года (№) в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) истцы Филимонов А.Ю., Филимонова В.В. и Щиголь Е.Ю. просили о взыскании компенсации морального вреда по 500 000 руб. каждому в субсидиарном порядке с Губкинской ССМП и Белгородской области, а также по 500 000 руб. каждому в субсидиарном порядке с Губкинской ЦРБ и Белгородской области (№).

На основании заявления истцов от 12 ноября 2020 года (№) определением Губкинского городского суда Белгородской области от 12 ноября 2020 года принят отказ истцов Филимонова А.Ю., Филимоновой В.В. и Щиголь Е.Ю. от иска в части требований к Белгородской области с прекращением производства по делу в соответствующей части (№).

Этим же определением суда произведена замена ответчика Губкинской ССМП правопреемником – областным государственным бюджетным учреждением здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области (далее – ССМП Белгородской области).

В заявлениях от 12 ноября 2020 года (№) и от 13 ноября 2020 года (№) в порядке статьи 39 ГПК РФ истцы Филимонов А.Ю., Филимонова В.В. и Щиголь Е.Ю. просили о взыскании в их пользу компенсации морального вреда по 500 000 руб. каждому с ССМП Белгородской области и по 500 000 руб. каждому с Губкинской ЦРБ.

В судебном заседании истцы Филимонов А.Ю., Филимонова В.В. и представитель истцов адвокат Ушакова-Чуева М.И. исковые требования в редакции от 13 ноября 2020 года поддержали по основаниям, приведенным в указанных выше заявлениях.

Представители ответчика Губкинской ЦРБ Попова Т.Л. и Солопова Л.Л. просили об отказе в удовлетворении исковых требований. Полагали, что сотрудниками Губкинской ЦРБ медицинская помощь ФИО6 была оказана в полном объеме и качественно, его смерь не находится в причинной связи с виновными действиями или бездействием медицинских работников ЦРБ, <данные изъяты>. В дело представителями ответчика Губкинской ЦРБ были представлены письменные возражения (№).

ССМП Белгородской области явку представителя в судебное заседание не обеспечило. В удовлетворении ходатайства об отложении разбирательства дела (№) судом отказано определением в протокольной форме от 25 ноября 2020 года.

Дело в соответствии со статьей 167 ГПК РФ рассмотрено в отсутствие представителя ССМП Белгородской области с учетом письменных возражений, представленных в дело представителем Губкинский ССМП – правопредшественника ответчика (№).

Третье лицо Джунковский А.П. представил в дело письменные возражения (№), просил об отказе судом в удовлетворении иска истцов к ответчикам, указывая, что он как врач бригады скорой медицинской помощи надлежащим образом и в полном объеме оказал медицинскую помощь ФИО6 с учетом жалоб пациента, симптомов болезни.

Третьи лица Прасолова О.А. и Коровина О.М., их представитель Сериков А.Л. просили об отказе истцам в удовлетворении их требований. Полагали, что при первом выезде они установили диагноз сообразно симптомам, оказали необходимую помощь, а при третьем выезде – своевременно доставили больного в Губкинскую ЦРБ с учетом развития болезни для дальнейшей диагностики и оказания медицинской помощи.

Прасоловой О.А. и Коровиной О.М. в дело представлены письменные возражения (№) и дополнения к ним их представителя Серикова А.Л. (№).

Дело в соответствии со статьей 167 ГПК РФ рассмотрено в отсутствие третьих лиц Титовой Н.В., Шматовой Ю.Ю. и Совлукова К.В.

Совлуковым К.В. и Шматовой Ю.Ю. в дело письменные возражения (№ соответственно).

Изучив доводы искового заявления в редакции заявлений об уточнении, возражений ответчиков и третьих лиц на него, выслушав объяснения сторон и третьих лиц, исследовав и оценив представленные в дело письменные доказательства в их совокупности, суд приходит к выводу о частичном удовлетворении исковых требований.

Конституция Российской Федерации гарантирует, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счёт средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41).

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее – Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» здоровье – это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Пункт 2 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определяет, что охрана здоровья граждан – это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи.

Медицинская помощь – это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент – это физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3 и 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В соответствии со статьёй 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» предусмотрено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объёме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи – совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Согласно части 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается:

1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти;

2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями;

3) на основе клинических рекомендаций;

4) с учётом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

В соответствии со статьей 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» Министерством здравоохранения Российской Федерации издан приказ от 1 июля 2015 г. №404н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при остром инфаркте миокарда (с подъемом сегмента ST электрокардиограммы)» (далее – Стандарт специализированной медицинской помощи при остром инфаркте миокарда).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причинённый жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объёме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Исходя из приведённых нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов), так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьёй 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей номами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации (далее – СК РФ) предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьёй всех её членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 СК РФ).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред (статья 151 ГК РФ).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причинённым увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесённым в результате нравственных страданий, и др.

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 ГК РФ, разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что моральный вред – это нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путём оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи 1064-1101) и статьёй 151 ГК РФ.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 ГК РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинён не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причинённый его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 ГК РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесённых им страданий (абзац второй пункта 8 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации).

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному статьёй 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьёй 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причинённого вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учётом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинён вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвёртый пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина»).

По смыслу приведённых нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, моральный вред – это нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий – если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Следовательно, для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенёс физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик.

По утверждению истцов, летальный исход ФИО6 можно было избежать, однако наступившие последствия вызваны не только внезапно развившейся и скоротечной болезнью самого ФИО6, но и недостаточной по объему, некачественной медицинской помощью как со стороны работников ССМП, так и Губкинской ЦРБ.

Исходя из приведенных выше норм правового регулирования и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации именно Губкинская ЦРБ и Белгородская ССМП должны были доказать отсутствие вины свои работников в причинении морального вреда истцам в связи со смертью их супруга и отца.

Однако таких доказательств в дело стороной ответчиков представлено не было.

Общеизвестным, не требующим доказывания в соответствии с пунктом 1 статьи 61 ГПК РФ, является то, <данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Судом установлено, что 22 апреля 2018 года на основании поступившего вызова в 11 час. 08 мин. бригада фельдшеров Губкинской ССМП (в настоящее время ССМП Белгородской) в составе Прасоловой О.А. и Коровиной О.М. с 11 час. 24 мин. до 12 час. 11 мин. оказывали медицинскую помощь на дому ФИО6, ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

Прасолова О.А. и Коровина О.М. зафиксировали жалобы пациента – головная боль, слабость, низкое давление, в анамнезе, то есть сообщении самого пациента о течении болезни, отразили об ухудшении самочувствия ФИО6 в 10 час., приеме им самостоятельно амплодипина, фурасимида и каптоприла.

Инструментально подтвердив высокое артериальное давление (<данные изъяты>

ФИО6 был выставлен диагноз: <данные изъяты> <адрес> <данные изъяты>».

Следующий вызов последовал в 12 час. 22 мин. Бригада скорой медицинской помощи в составе врача Джунковского А.П. и фельдшера Шматовой Ю.Ю. оказывали помощь ФИО6 на дому с 12 час. 35 мин. до 12 час. 52 мин.

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Состояние ФИО6 было определено как удовлетворительное, <данные изъяты>

<данные изъяты>

Последний вызов последовал в 13 час. 21 мин. В период с 13 час. 28 мин. до 13 час. 39 мин. ФИО6 медицинскую помощь оказывали вновь фельдшеры ФИО15 и ФИО12

<данные изъяты>

<данные изъяты>

В приемное отделение Губкинской ЦРБ ФИО6 был доставлен в 13 час 45 мин.

Эти обстоятельства следуют из карт вызова медицинской помощи № (№), № (№), № (№).

По доставлении в приемное отделение Губкинской ЦРБ Филимонов Ю.А. был осмотрен врачом неврологом Совлуковым К.В. (№), ему были проведены <данные изъяты>

Первоначально состояние больного оценено как средней тяжести, показаний для госпитализации в отделение анестезиологии-реанимации (далее – РАО) не выявлено.

Но с ухудшением состояния пациента он был доставлен в РАО в крайне тяжелом состоянии, <данные изъяты>

Эти обстоятельства следуют из протоколов КИЛИ Губкинской ЦРБ по случаю летального исхода ФИО6 (№).

По факту смерти ФИО6 была проведена проверка Следственным отделом Следственного Управления Следственного комитета России по Белгородской области, по результатам которой в возбуждении уголовного дела постановлением от 04 июля 2019 года было отказано (№).

В рамках этой проверки были назначены и проведены две экспертизы, получены заключение эксперта от 11 июля 2018 года № (областное государственное бюджетное учреждение здравоохранения «Белгородское бюро судебно-медицинской экспертизы») (далее – заключение эксперта №) (№) и заключение эксперта от ДД.ММ.ГГГГ №.№ (повторная комплексная медицинская экспертиза) (бюджетное учреждение здравоохранения Воронежской области «Воронежское областное бюро судебно-медицинской экспертизы») (далее – заключение эксперта №.№) (№).

Судом по ходатайству стороны ответчиков также по делу была назначена и проведена федеральным государственным бюджетным учреждением «Российский центр судебно-медицинской экспертизы» Министерства здравоохранения Российской Федерации с привлечением специалистов иных медицинских учреждений судебная экспертиза, по результатам которой получено заключение эксперта от ДД.ММ.ГГГГ № (комплексная судебно-медицинская экспертиза), (далее – заключение эксперта №) (№).

Анализируя выводы каждого из названных заключений в отдельности и в совокупности, суд исходит из следующего.

Согласно заключению эксперта № причиной смерти ФИО6 явился <данные изъяты> между имевшими место фактами ненадлежащего оказания медицинской помощи ФИО6 бригадами скорой медицинской помощи и сотрудниками Губкинской ЦРБ и <данные изъяты>

К дефектам медицинской помощи ФИО6, оказанной бригадами скорой медицинской помощи, экспертами в заключении эксперта № отнесено то, что не была учтена отрицательная динамика, <данные изъяты> не был учтен риск развития у пациента осложнения и необходимость его своевременной госпитализации для динамического наблюдения в стационарных условиях.

Эксперты в этом заключении также указали, что медицинская помощь ФИО6 в Губкинской ЦРБ была оказана с опозданием – пациент был осмотрен врачами спустя 45 минут от момента поступления в приемное отделение.

<данные изъяты>

<данные изъяты> <данные изъяты>

В заключении эксперта №.№ комиссия экспертов пришла к такому же выводу о причинах смерти ФИО6 – <данные изъяты>

Комиссия экспертов, основываясь на сформулированном суждении о том, что ранее 11 час. 30 мин. ДД.ММ.ГГГГ у ФИО6 <данные изъяты> пришла к выводу об оценке исполнения профессиональных обязанностей медицинскими работниками Губкинской ССМП с 11 час. 24 мин. и по 12 час. 11 мин. как надлежащее.

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Прямая причинно-следственная связь между установленными недостатками оказания медицинской помощи ФИО6 и наступлением его смерти отсутствует.

Эксперты пришли к выводу, что при оказании медицинской помощи ФИО6 при первом вызове лечебно-диагностические мероприятия были проведены в соответствии с имевшейся клинической картиной своевременно, правильно и в полном объеме.

Аналогично при оказании медицинской помощи ФИО6 при третьем вызове лечебно-диагностические мероприятия были проведены в соответствии с имевшейся клинической картиной, правильно и в полном объеме, ФИО6 был госпитализирован.

В части второго вызова бригады скорой медицинской помощи эксперты указывают, что ФИО6 лечебно-диагностические мероприятия были проведены в соответствии с имевшейся клинической картиной своевременно, однако низкое качество ЭКГ из-за нечеткой визуализации основных элементов ЭКГ не позволяло высказаться <данные изъяты> ФИО6 на момент осмотра и соответственно определить объективную необходимость в госпитализации на стационарное лечение и категорично судить о полноте проведенных мероприятий.

Комиссия экспертов в качестве недостатков оказания медицинской помощи ФИО6 в Губкинской ЦРБ указывает:

- <данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

В своей совокупности приведенные судом выводы экспертов в заключениях эксперта №, №.19 и № полностью согласуются между собой, дополняя друг друга, позволяют суду сделать вывод, что ФИО6 медицинская помощь на дому бригадой работников Губкинской ССМП и в условиях стационара работниками Губкинской ЦРБ была оказана не в полном объеме.

<данные изъяты>

При этом как установлено судом из объяснений Прасоловой О.А., Коровиной О.М., не отрицалось Джунковским А.П. и не оспорено представителями ответчика Губкинской ЦРБ, в арсенале бригад скорой медицинской помощи имелось необходимое оборудование для экспресс-анализа <данные изъяты>

Заключения экспертов также позволяют сделать вывод, что медицинскими работниками Губкинской ЦРБ были допущены недостатки оказания медицинской помощи ФИО6 в условиях стационара.

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Это утверждение истцов в судебном заседании опровергнуто стороной ответчиков либо третьим лицом Джунковским А.П. не было.

<данные изъяты>

<данные изъяты>

При таком положении судом установлены достаточные в своей совокупности основания для признания обоснованными требований Филимонова А.Ю., Филимоновой В.В. и Щиголь Е.Ю. о взыскании денежной компенсации морального вреда с ССМП Белгородской области – правопреемнике Губкинской ССМП и Губкинской ЦРБ, причиненного им вследствие нравственных страданий, вызванных утратой близкого человека – отца и супруга соответственно, которому медицинская помощь работниками названных медицинских учреждений была оказана не в полном объеме и некачественно.

<данные изъяты>

Суд отвергает высказанный в судебном заседании Сериковым А.Л. – представителем третьих лиц Прасоловой О.А. и Коровиной О.М. довод о том, что летальный исход ФИО6 был неизбежен.

Выводы всех названных выше заключений эксперта указывают на то, что оказание ФИО6 полной и качественной медицинской помощи в соответствии с рекомендациями и стандартами лечения на догоспитальном и госпитальном этапах с минимальными временными затратами на его проведение, не только не исключало, но и увеличивало шансы пациента на положительный исход, несмотря на то, что вероятность такого исхода определена быть не может.

Стороной ответчиков не оспаривалась близость родственных связей истцов с умершим ФИО6, соответственно не оспаривалось их право требовать по названным выше основаниям денежной компенсации морального вреда.

<данные изъяты>

Поэтому, основываясь на принципах разумности и справедливости, суд приходит к выводу, что заявленные истцами суммы компенсации (по 1 000 000 руб. каждому с обоих медицинских учреждений) не соответствуют названным критериям, подлежат снижению судом, о чем просили в своих возражениях представители ответчиков.

Суд приходит к выводу о взыскании по 250 000 руб. с каждого из ответчиков ССМП Белгородской области и Губкинской ЦРБ и в пользу каждого из истцов.

В остальной части требования истцов удовлетворению не подлежат.

В соответствии с пунктом 1 статьи 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

Частичное удовлетворение требования о взыскании компенсации морального вреда – требования неимущественного характера исключает пропорциональное распределение судебных расходов.

Поэтому как с ССМП Белгородской области, так и с Губкинской ЦРБ в пользу каждого из истцов подлежат взысканию по 150 руб. в возмещение расходов по уплате государственной пошлины №).

Руководствуясь статьями 194-199 ГПК РФ,

решил:

иск Филимонова Алексея Юрьевича, Филимоновой Валентины Владимировны и Щиголь Елены Юрьевны удовлетворить в части.

Взыскать с областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» в пользу Филимонова Алексея Юрьевича, Филимоновой Валентины Владимировны и Щиголь Елены Юрьевны компенсацию морального вреда по 250 000 рублей каждому.

Взыскать с областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» в пользу Филимонова Алексея Юрьевича, Филимоновой Валентины Владимировны и Щиголь Елены Юрьевны в возмещение уплаченной государственной пошлины по 150 рублей каждому.

Взыскать с областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Губкинская центральная районная больница» в пользу Филимонова Алексея Юрьевича, Филимоновой Валентины Владимировны и Щиголь Елены Юрьевны компенсацию морального вреда по 250 000 рублей каждому.

Взыскать с областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Губкинская центральная районная больница» в пользу Филимонова Алексея Юрьевича, Филимоновой Валентины Владимировны и Щиголь Елены Юрьевны в возмещение уплаченной государственной пошлины по 150 рублей каждому

В удовлетворении остальной части иска отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в судебную коллегию по гражданским делам Белгородского областного суда путем подачи апелляционной жалобы через Губкинский городской суд Белгородской области в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Судья Бобровников Д.П.