Решение по делу № 33-14707/2019 от 05.08.2019

Судья Хасанова Э.К. Дело № 33–14707/2019

Учет № 209г

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

26 августа 2019 года г. Казань

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан в составе:

председательствующего судьи Нурмиева М.М.,

судей Абдуллиной Г.А., Моисеевой Н.Н.,

при секретаре судебного заседания Мусиной А.Е.,

рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Моисеевой Н.Н. гражданское дело по апелляционной жалобе Терехова П.В. на решение Приволжского районного суда города Казани от 24 июня 2019 года, которым постановлено:

Иск Терехова Павла Васильевича к Терехову Петру Васильевичу о признании недействительным договора дарения квартиры, применении последствий недействительности сделки удовлетворить.

Признать недействительным договор дарения квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, заключенный 22 июня 2018 года между Тереховой Валентиной Степановной и Тереховым Петром Васильевичем, применить последствия недействительности сделки – прекратить зарегистрированное за Тереховым Петром Васильевичем право собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, восстановить в Едином государственном реестре недвижимости сведения о собственнике квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, Тереховой Валентине Степановне.

Взыскать Терехова Петра Васильевича в пользу Терехова Павла Васильевича расходы по оплате государственной пошлины в размере 20 188 рублей 00 коп.

Проверив материалы гражданского дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав пояснения лиц, участвующих в деле, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Терехов Павел В. обратился с иском к Терехову Петру В. о признании недействительным договора дарения квартиры, применении последствий недействительности сделки.

В обоснование иска указано, что 14 октября 2018 года умерла мать истца - Терехова В.С. Наследниками Тереховой В.С. являются ее дети – истец и ответчик. Тереховой В.С. на праве собственности принадлежала квартира, расположенная по адресу: <адрес>. В указанной квартире Терехова В.С. проживала одна.

Как следует из иска, Терехова В.С. являлась инвалидом 1 группы, состояла на диспансерном учете, страдала множеством заболеваний, в последние годы жизни у нее были провалы в памяти, страдала головными болями, повышенным артериальным давлением.

При сборе документов, необходимых для вступления в наследство, истец узнал о том, что Терехова В.С. подарила вышеуказанную квартиру ответчику – брату истца. По мнению истца, Терехова В.С. при заключении данной сделки не понимала значение своих действий, не могла ими в полной мере руководить и не осознавала последствия совершения указанной сделки; она не имела другого жилья для постоянного проживания, имела намерение передать данную квартиру обоим своим сыновьям, о чем говорила истцу в сентябре 2018 года.

С учетом изложенного, истец просил суд признать недействительным договор дарения квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, заключенный 22 июня 2018 года между Тереховой В.С. и Тереховым П.В., применить последствия недействительности сделки, возвратив стороны в первоначальное положение, прекратить зарегистрированное за ответчиком право собственности на названную квартиру, восстановить сведения о собственнике квартиры – Тереховой В.С.

Представитель истца Терехова П.В. в судебном заседании суда первой инстанции исковые требования поддержал в полном объеме.

Ответчик Терехов П.В. и его представитель исковые требования не признали.

Судом вынесено решение об удовлетворении иска в вышеприведенной формулировке.

Не согласившись с решением суда, ответчик Терехов П.В. подал апелляционную жалобу, в которой ставит вопрос об отмене решения и принятии по делу нового решения об отказе в удовлетворении иска. Податель жалобы выражает несогласие с заключением судебной экспертизы указывая, что экспертом не даны ответы на все поставленные судом вопросы, которые имеют существенное значение по делу, выводы экспертов являются неполными, имеются сомнения в их правильности и обоснованности. Отмечает, что экспертом не приняты во внимание результаты медико-социальной экспертизы, проведенной при жизни Тереховой В.С., согласно которым в момент совершения сделки Терехова В.С. находилась в состоянии способном осознавать значение своих действий. Экспертом неправильно были истолкованы показания свидетелей. Указанные обстоятельства подтверждаются заключением специалиста Менделеевича В.Д. Податель жалобы просит принять во внимание, что уход за Тереховой В.С. осуществлялся ответчиком, о совершенной сделке по отчуждению квартиры истец узнал до смерти наследодателя, однако никаких претензий не выдвигал. В жалобе также отмечается, что Терехова В.С. психическими заболеваниями никогда не страдала, в момент совершения оспариваемой сделки отдавала отчёт своим действиям и могла руководить ими.

В заседании суда апелляционной инстанции ответчик Терехов П.В. и его представители Терехов Д.П., Кабиров В.Р. доводы апелляционной жалобы поддержали, представитель истца Терехова П.В. Макаров О.М. возражал против доводов апелляционной жалобы.

Истец Терехов П.В., третье лицо нотариус Казанского нотариального округа РТ Салахова М.Б. в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, извещены надлежащим образом о месте и времени его проведения.

Судебная коллегия, руководствуясь статьей 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело без его участия, поскольку участие в суде апелляционной инстанции является правом участвующих в деле лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав пояснения явившихся участников процесса, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно статье 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В соответствии со статьей 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

В случаях, когда в соответствии с законом сделка оспаривается в интересах третьих лиц, она может быть признана недействительной, если нарушает права или охраняемые законом интересы таких третьих лиц.

Согласно пунктам 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Положениями статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, может быть признана судом недействительной по иску его опекуна, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.

Сделка, совершенная гражданином, впоследствии ограниченным в дееспособности вследствие психического расстройства, может быть признана судом недействительной по иску его попечителя, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими и другая сторона сделки знала или должна была знать об этом.

Если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 171 настоящего Кодекса.

В силу пункта 1 статьи 171 Гражданского кодекса Российской Федерации, ничтожна сделка, совершенная гражданином, признанным недееспособным вследствие психического расстройства.

Каждая из сторон такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость.

Таким образом, одним из юридически значимых обстоятельств, подлежащих установлению при разрешении спора о недействительности сделки по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, является установление способности либо неспособности у одного из совершивших ее лиц понимать значение своих действий или руководить ими.

Из материалов дела следует, что Тереховой В.С. принадлежала на праве собственности квартира, расположенная по адресу: <адрес>.

Терехова В.С. умерла 14 октября 2018 года.

Истец и ответчик являются сыновьями Тереховой В.С.

При жизни по договору дарения от 22 июня 2018 года Терехова В.С. передала в дар своему сыну Терехову Петру Васильевичу квартиру, расположенную по адресу: <адрес>.

Право собственности на спорную квартиру зарегистрировано за ответчиком 03 июля 2018 года.

Обращение истца в суд с настоящим иском обусловлено необходимостью защиты его прав как наследника первой очереди Тереховой В.С.

Обращаясь в суд с настоящим иском, истец указывает, что в момент совершения названной сделки Терехова В.С. не понимала значение своих действий, не могла ими в полной мере руководить и не осознавала последствия совершения указанной сделки, поскольку являлась инвалидом 1 группы, состояла на диспансерном учете, страдала множеством заболеваний, в последние годы жизни у нее были провалы в памяти, она страдала головными болями, повышенным артериальным давлением.

Согласно заключению судебных психолого-психиатрических экспертов Государственного автономного учреждения здравоохранения «Республиканская клиническая психиатрическая больница имени академика В.М.Бехтерева Министерства здравоохранения Республики Татарстан» от 03 июня 2019 года № 2-535 Терехова В.С. при жизни 22 июня 2018 года на момент заключения договора дарения квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, страдала хроническим психическим заболеванием в форме сосудистой деменции с периодически возникающей психотической (преимущественно бредовой) симптоматикой (код МКБ-10:F 01). Об этом свидетельствуют анамнестичекие сведения, материалы гражданского дела, медицинская документация, указывающие на то, что на фоне сосудистых заболеваний, которыми страдала подэкспертная, таких как гипертоническая болезнью, цереброваскулярная болезнь, дисциркуляторная энцефалопатия 3 ст., уже в 2007 году у нее отмечались значительные нарушения памяти, она терялась в знакомой ей ранее обстановке и не могла найти дорогу домой, в этом же году психотерапевтом был выставлен диагноз «Психоорганический синдром с мнестическими нарушениями, зрительными амнезиями», а в дальнейшем когнитивные нарушения нарастали (то есть, нарушена была способность к восприятию, анализу и синтезу информации) и уже в 2016 году во время госпитализации в ГдВВ лечащим врачом отмечалось, что у нее снижена критика, мышление было вязкое, отвечала не по существу, а в январе 2018 года у нее на фоне выраженных нарушений памяти отмечалась психотическая симптоматика в виде бредовых идей ущерба (была убеждена, что ее обворовывают, что у нее крадут вещи: ложки, золотые изделия и другое), которые обуславливали ее некритичное поведение (звонила в полицию, сообщала о пропаже золотых изделий, но данные факты не нашли подтверждения, и поэтому по материалам проверки был вынесен отказ в возбуждении уголовного дела). В августе 2018 года Терехова В.С. осматривалась в ДПО-1 РКПБ МЗ РТ, где врачом-психиатром отмечалось, что она не узнает близких родственников, знакомых, путает имена, стала благодушной, плаксивой, отмечалось, что она дезориентирована во времени, и решением врачебной комиссии ей был установлен тот же диагноз «Сосудистая деменция». Учитывая вышеизложенное, поскольку на юридически значимый для дела период у нее отмечались выраженные нарушения памяти, интеллекта, мышления, а также периодически возникала психотическая симптоматика, следовательно Терехова В.С. 22 июня 2018 года в момент заключения договора дарения квартиры не могла понимать значение своих действий и руководить ими.

Из части указанного заключения, подписанного психологом- экспертом, медицинским экспертом высшей категории Кузнецовой Т.А., следует, что принимаемое решение о подписании договора дарения квартиры согласно представленным материалам относится к периоду времени нарушения основных психических функций, в первую очередь интеллектуально-мнестических нарушений, обусловленных сосудистой деменцией. Характер общения истца и ответчика в этот момент указывают на неблагополучные отношения между ними. Непосредственно в момент подписания договора дарения, учитывая особенности характера отношений Тереховой В.С. с родными, влияние неблагоприятных значительно выраженных соматогенных факторов (прогрессирующее ухудшение состояния здоровья, включающее сосудистую деменцию, требующую ухода), разноречивость свидетельских показаний о состоянии здоровья Тереховой В.С., отсутствие в деле явных указаний на влияние ситуационных, эмоциональных факторов, индивидуально-психологических особенностей, степень развития изменений к моменту совершения юридически значимых действий согласно имеющимся описаниям, медицинской документации определяется не психологическим, а патопсихологическими факторами.

Как следует из исследовательской части указанного заключения, согласно медицинской документации уже в 2007 году Терехова В.С. жаловалась на головокружения, плохую память, провалы в памяти, в том же году ей был поставлен диагноз «Психоорганический синдром дисциркуляторно-сосудистого генеза». С января 2016 года ей назначался психотропный препарат триттико. В июле 2016 года во время госпитализации в ГдВВ в записях врачом указывалось, что Терехова В.С. жаловалась на головокружения, отмечалось, что у нее снижена критика, мышление вязкое, когнитивные функции снижены, она многословна, на вопросы отвечала не по существу. 15 марта 2016 года она прошла клинико-экспертную комиссию, и ей был установлен диагноз «ЦВБ, ХИГМ 3 ст. Системный атеросклероз с поражением сосудов головного мозга в форме двусторонней пирамидной и мозжечковой симптоматики, выраженной вастибулоатаксии, апраксии нижней половины туловища с нарушением функции ходьбы. Облитерирующий атеросклероз нижних конечностей» и указывалось, что она нуждается в освидетельствовании на дому. В июле 2016 года у Тереховой В.С. отмечалось тревожно-депрессивное состояние, вновь назначался психотропный препарат триттико.

Принимая решение по заявленным исковым требованиям, суд первой инстанции, оценив в совокупности представленные в материалы дела доказательства и установленные обстоятельства, пришел к выводу о том, что на момент заключения оспариваемого договора дарения Терехова В.С. не могла понимать значение своих действий и руководить ими, что свидетельствует об отсутствии у неё волеизъявления на заключение оспариваемого договора дарения и влечет недействительность совершенной ей сделки. При этом районным судом приняты во внимание выводы судебных психолого-психиатрических экспертов, изложенные в заключении от 03 июня 2019 года № 2-535, согласно которым эксперты пришли к выводу о том, что в юридически значимый период времени 22 июня 2018 года Терехова В.С. не могла понимать значение своих действий и руководить ими.

Оценив в совокупности представленные доказательства по делу, в том числе экспертное заключение № 2-535 от 03 июня 2019 года, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о наличии правовых оснований для удовлетворения заявленных исковых требований, с чем судебная коллегия соглашается.

Как указывалось выше, в апелляционной жалобе ответчик Терехов П.В. указывает на то, что выводы экспертов являются неполными, имеются сомнения в правильности и обоснованности экспертного заключения № 2-535 от 03 июня 2019 года, принятого во внимание судом первой инстанции при вынесении обжалуемого решения. В этой связи судебная коллегия отмечает следующее.

В соответствии с частями 1 и 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Согласно частям 2 и 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта должно содержать подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы.

Заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

По смыслу положений статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации экспертное заключение является одним из самых важных видов доказательств по делу, поскольку оно отличается использованием специальных познаний и научными методами исследования, тем не менее, суд при наличии в материалах рассматриваемого дела заключения эксперта не может пренебрегать иными добытыми по делу доказательствами, в связи с чем, законодателем в статье 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации закреплено правило о том, что ни одно доказательство не имеет для суда заранее установленной силы, а в положениях части 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации отмечено, что заключение эксперта для суда необязательно и оценивается наряду с другими доказательствами.

Однако, это не означает право суда самостоятельно разрешить вопросы, требующие специальных познаний в определенной области науки.

Таким образом, экспертное заключение оценивается судом по его внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого отдельно взятого доказательства, собранного по делу, и их совокупности с характерными причинно-следственными связями между ними и их системными свойствами.

Суд оценивает экспертное заключение с точки зрения соблюдения процессуального порядка назначения экспертизы, соблюдения процессуальных прав лиц, участвующих в деле, соответствия заключения поставленным вопросам, его полноты, обоснованности и достоверности в сопоставлении с другими доказательствами по делу.

Суд посчитал возможным, с учетом вышеизложенного, принять экспертизу, проведенную Государственным автономным учреждением здравоохранения «Республиканская клиническая психиатрическая больница имени академика В. М. Бехтерева» Министерства здравоохранения Республики Татарстан, за основу при вынесении решения, и пришел к обоснованному выводу о том, что Терехова В.С. в момент заключения с ответчиком Тереховым П.В. договора дарения квартиры, не могла понимать значение своих действий и руководить ими, что свидетельствует об отсутствии у Тереховой В.С. волеизъявления на заключение оспариваемого договора дарения.

Судебная коллегия, оценив в совокупности все обстоятельства данного дела и представленные доказательства, полагает выводы районного суда правильными.

Выводы экспертов основаны на представленной в материалы дела медицинской документации (амбулаторных картах, картах вызова скорой медицинской помощи, медицинских картах и д.р.).

Судебная коллегия считает, что оснований не доверять выводам судебной экспертизы у суда не имелось, поскольку она назначена и проведена в соответствии с нормами действующего законодательства, в распоряжение эксперта были представлены материалы настоящего гражданского дела и указанные выше медицинские документы. Эксперты были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, что подтверждается подписями в самом экспертном заключении. Указанное заключение было составлено специалистами, имеющими высшее образование, длительный стаж экспертной работы. Выводы экспертов являются категоричными, заключение соответствует требованиям статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. При таких обстоятельствах судебная коллегия не нашла законных оснований для удовлетворения заявленного Тереховым П.В. ходатайства о назначении повторной посмертной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы.

Ссылка в апелляционной жалобе на заключение специалиста Менделевича В.Д. несостоятельна, поскольку судебной коллегией было отказано в удовлетворении ходатайства ответной стороны о приобщении данного заключения к материалам дела.

Таким образом, поскольку доводы апелляционной жалобы не опровергают выводов суда, не содержат обстоятельств, нуждающихся в дополнительной проверке, других доказательств суду не представлено, нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену решения, по делу не установлено, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены судебного решения по доводам апелляционной жалобы.

При таких обстоятельствах, обжалуемое решение суда подлежит оставлению без изменения, а апелляционная жалоба, которая не содержит предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены решения, - оставлению без удовлетворения.

В силу части 6 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, правильное по существу решение суда первой инстанции не может быть отменено по одним только формальным соображениям.

Руководствуясь статьями 199, 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

решение Приволжского районного суда города Казани от 24 июня 2019 года по данному делу оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчика Терехова П.В. - без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение шести месяцев в кассационную инстанцию Верховного Суда Республики Татарстан.

Председательствующий

Судьи