Решение по делу № 8Г-9414/2024 [88-11749/2024] от 09.04.2024

УИД 03RS0010-01-2022-004689-73

ШЕСТОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

№ 88-11749/2024

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

кассационного суда общей юрисдикции

30 мая 2024 г.                            г. Самара

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Юровой О.В.

судей Кириченко А.Д., Петровой И.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Медицинский центр Д.» на решение Белорецкого межрайонного суда Республики Башкортостан от 23 ноября 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 12 февраля 2024 года по гражданскому делу № 2-114/2023 по иску Х. и Т. к обществу с ограниченной ответственностью «Медицинский центр Д.»                                     и Государственному бюджетному учреждению здравоохранения              Республики Башкортостан «Р. центральная районная клиническая больница» о компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Кириченко А.Д., пояснения представителя ответчика общества с ограниченной ответственностью «Медицинский центр Д.» Ш., третьего лица М. поддержавших жалобу, заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Сальникова А.А., полагавшего судебные акты оставлению без изменения, жалобу без удовлетворения, проверив материалы дела, судебная коллегия

установила:

Х., Т. обратились в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Медицинский центр Д.» (далее - ООО «МЦ Д.»), государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Башкортостан Ч. центральная районная клиническая больница (далее - ГБУЗ РБ Ч. ЦРКБ) о компенсации морального вреда, причиненного оказанием медицинской услуги, содержащей существенные недостатки качества и безопасности.

В обоснование заявленных требований истцами указано, что 27 июля 2022 г. Н., приходившаяся ей Х. единокровной сестрой и ему Т. женой обратилась за медицинской помощью в ООО «МЦ Д.». В этот же день медперсоналом ООО «МЦ Д.» Н. была выполнена инъекция медпрепарата «Г.», на которую у нее развилось осложнение, сопровождавшееся нарушением жизненно важных функций. Для оказания экстренной медпомощи Н. персоналом ООО «МЦ Д.» по телефону была вызвана бригада скорой медпомощи станции скорой медпомощи ГБУЗ РБ Ч. ЦРКБ, доставившей Н. в стационар медучреждения, для дальнейшего лечения, где 28 июля 2023 г. наступила ее смерть. Доказательства, подтверждающие указанные обстоятельства - меддокументы, заведенные на имя Н. в ООО «МЦ Д.», ГБУЗ РБ Ч. ЦРКБ, находятся в указанных медучреждениях. Считают, что медпомощь Н., оказанная медучреждениями, содержала существенные недостатки качества и безопасности, выразившиеся в непринятии экстренных мер по купированию побочных действий препарата «Г.». В результате противоправного поведения ответчиков причинен им моральный вред, заключающийся в переживаниях по поводу утраты Н., которая при жизни была заботливой женой и сестрой. Он Т. проживал с Н. совместно, они каждый день общались, делились своими радостями и заботами, вместе проводили свободное время. В настоящее время они не могут прийти в себя от горя и вести обычный образ жизни, из-за переживаний ухудшилось их здоровье.

Истцы просили суд взыскать с каждого из ответчиков в пользу них по 1000000 руб. в счет компенсации морального вреда, причиненного оказанием Н. медуслуги, содержащей недостатки качества и безопасности.

Решением Белорецкого межрайонного суда Республики Башкортостан от 23 ноября 2023 г. постановлено:

исковые требования Х., Т. к ООО «МЦ Д.», ГБУЗ РБ Ч. ЦРКБ о компенсации морального вреда, причиненного оказанием медицинской услуги, содержащей существенные недостатки качества и безопасности, удовлетворить частично;

взыскать с ООО «МЦ Д.» в пользу Х., Т. компенсацию морального вреда, причиненного оказанием Н. медуслуги, содержащей недостатки качества и безопасности, в размере по 500000 руб. на каждого;

взыскать с ООО «МЦ Д.» в пользу автономной некоммерческой организации «Ж. институт независимой экспертизы и оценки» расходы за производство экспертизы в размере 68000 руб. и в доход муниципального образования г. Белорецк Республики Башкортостан госпошлину в размере 300 руб.;

в удовлетворении исковых требований Х., Т. к ГБУЗ РБ Ч. ЦРКБ о компенсации морального вреда, причиненного оказанием медуслуги, содержащей существенные недостатки качества и безопасности отказать.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 12 февраля 2024 года решение Белорецкого межрайонного суда Республики Башкортостан от 23 ноября 2023 г. оставлено без изменения, апелляционная жалоба ООО «МЦ Д.» без удовлетворения.

В кассационной жалобе ответчик ООО «МЦ Д.» просит отменить судебные акты по делу как незаконные и необоснованные, ссылаясь на недопустимость как доказательства экспертного заключения № от 16 октября 2023 года, указывая, что оно научно не обосновано, носит формальный и предположительный характер, точная причина смерти Н. не установлена. Судами не учтен довод ответчика, что в крови пациентки не обнаружены следы препарата «Г.». Судами отказано в назначении повторной экспертизы, что нарушило право ответчиков на представление доказательств.

Истцом Х., ответчиком ГБУЗ РБ «Ч. ЦРКБ» представлены возражения на кассационную жалобу, в которых просят отказать в ее удовлетворении.

Иные лица, участвующие в деле извещались судом надлежащим образом и своевременно, в том числе посредством размещения соответствующей информации на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» в соответствии с частью 2.1. статьи 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ходатайств об отложении рассмотрения кассационной жалобы до начала судебного заседания не представили.

В силу части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации неявка участвующих в деле лиц в заседание суда кассационной инстанции не является препятствием в рассмотрении жалобы.

Заслушав явившихся лиц, допущенных к участию в судебном заседании, заключение прокурора, исследовав материалы дела по доводам кассационной жалобы, судебная коллегия полагает данную жалобу не подлежащей удовлетворению.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Х. и Н. приходятся друг другу сестрами по матери.

Т. приходится супругом Н.

27.07.2022 года в ООО «Медицинский центр Д.» обратилась Н. с препаратом «Г.» для инъекции. Н. была введена тест – доза, затем через 10 минут введен препарат полностью. На 7 минуте Н. пожаловалась на плохое самочувствие. Была вызвана бригада скорой помощи. Потом Н. сделали препарат – адреналин, но состояние не улучшилось.

Врачами скорой медицинской помощи Н. доставили в ГБУЗ РБ «Ч. ЦКРБ» в состоянии клинической смерти, дыхание и сознание отсутствовало. Был поставлен диагноз: «Аллергическая реакция тяжелой степени на ведение препарата «Г.». Проведенные реанимационные мероприятия к успеху не привели.

28 июля 2022 года врачами ГБУЗ РБ «Ч. ЦКРБ» констатирована смерть Н.

Из заключения эксперта № от 26.08.2022 года следует, что причина смерти Н. не установлена. На основании данных судебно-медицинской экспертизы трупа Н., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, данных медицинской документации, медицинской карты стационарного больного, данных лабораторных экспертиз, обстоятельств из постановления, сделан вывод, что 28.07.2022 года УУП ОУПП и ПДН ОМВД России по Белорецкому району П. предоставлена медицинская карта стационарного больного № терапевтического отделения, из которой следует, что «Сопроводительный лист № отделения СМП. Вызов принят в 11:14 27 июля 2022 года. Адрес прибытия <адрес> (медицинской организации «Ф.»). Больная находилась без сознания. Реакция на введение препарат (аналог цераксона). Оказана помощь: ЭКГ, КПВ, воздуховод. Атропин 1мг до 5 мг в/в с интервалом 5 минут. Преднизолон 120 мг в вену. Оксигенотерапия в режиме гипервентиляции. Дефибриляция на этапе СМП не выполнена (на ЭКГ синусовый ритм) – санация ротовой полости от рвотных масс в большом количестве. АД 60/0, пульс 60 в минуту. Во время транспортировки дефибриляция не показана (на ЭКГ синусовый ритм). На момент доставки в приемном отделении дыхание отсутствует в течении 5 минут. Отрицательная динамика. 27 июля 2022 года в 11:45 передана бригаде реаниматологов. Диагноз: анафилактический шок. Состояние клинической смерти. Доставлена 27.07.2022 года в 11:45 часов в состоянии клинической смерти. Жалоб не предъявляет. Резкое ухудшение состояния после инъекции Г.. Реанимационные мероприятия не эффективны. Реанимационные мероприятия проводились в течение 00 часов 30 минут. Биологическая смерть констатирована в 01 часов 30 минут. Диагноз заключительный клинический: Аллергическая реакция на препарат Г.. Анафилактический шок. Осложнение ТЭЛА?».

Определением суда от 03 июля 2023 года по делу назначена судебная медицинская экспертиза.

Из заключения экспертов № от 16 октября 2023 г., проведенного АНО «Ж. институт независимой экспертиза и оценки», на основании результатов исследования представленных материалов и их оценки, отвечая на поставленные вопросы, комиссия экспертов приходит к выводам:

- На основании анализа представленных материалов следует считать, что смерть Н. наступила от осложнений анафилактического шока, развившегося в результате аллергической реакции на введение препарата «Г.»;

- По состоянию на 27 июля 2022 г. у Н. в меддокументах отражены проявления следующих заболеваний: ишемическая болезнь сердца, гипертоническая болезнь с поражением сердца, цереброваскулярная болезнь, хроническая ишемия мозга 1 степени, ОРЗ и др. Консервативное лечение указанных заболеваний предполагает прием назначенных врачом препаратов, которые имеют показания с учетом клинической оценки состояния пациентки и при отсутствии противопоказаний;

- На теле Н. имелись телесные повреждения - перелом 2-5 ребер слева и справа по среднеключичным линиям, возникновение которых причинно связанные с проведение реанимационных мероприятий (непрямой массаж сердца). Каких-либо иных повреждений в ходе судебно-медицинского исследования трупа не было обнаружено;

- С учетом сведений представленных материалов на исследование (документах ООО «МЦ Д.»), а также наличие синусового ритма сердца указывает на отсутствие оснований или показаний для выполнения манипуляции по прямому массажу сердца;

- Возникновение рвота, либо попадание содержимого желудка в дыхательные пути при проведении, либо неправильном проведении не прямого массажа сердца возможно. На теле Н. при внешнем осмотре зафиксированы трупные изменения. При исследовании внутренних органов отражены изменения, характерные для ишемической болезни, гепатита, гастрита и трупные является;

- Основным признаком шока является падение артериального давления. По данным сопроводительного листа СМП АД 60/0 мм рт.ст. в ГБУЗ РБ Ч. ЦРКБ в приемном покое АД не определялось, пациентка без сознания. Следовательно, имеются внешние и внутренние признаки наступления шока при обследовании пациентки Н. работниками ГБУЗ РБ Ч. РКБ (ОСМП, стационар). В связи со сведениями СМП, клиники шока и при отсутствии сведений об иных причинах, обусловивших развитие шока, следует полагать, что у Н. развился анафилактический шок;

- По результатам судебно-медицинского исследования трупа Н. не был установлен посмертный судебно-медицинский диагноз;

- В представленном материале не содержится медицинского обоснования для выполнения медицинского вмешательства - внутривенного ведения препарата «Г.». Данное обстоятельство может указывать на нарушение или недостатки (дефекта) оказания медицинской помощи Н. в ООО «МЦ Д.». В действиях медицинских работников ГБУЗ РБ «Ч.» не усматривается недостатков (дефектов) оказания медицинской помощи Н.;

- В представленных материалах не содержится достаточной информации, позволяющей оценить в полной мере все обстоятельства, связанные с оказанием медицинской помощи Н. в ООО «МЦ Д.». В этой связи не представляется возможным экспертным путем установить наличие либо отсутствие прямой причинно-следственной связи между недостатками оказания медицинской помощи ООО «МЦ Д.» и смертью Н.

Оценив данное заключение судебной экспертизы и признав его допустимым доказательством, сопоставив с иными доказательствами по делу и установленными обстоятельствами, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что не предоставление Н. в ООО «МЦ Д.» информации о действии препарата «Г.», а также введение ей указанного препарата без показаний и назначений врача соответствующей категории, привело к наступлению у нее анафилактического шока и впоследствии к ее смерти, что подтверждается судебным заключением экспертов, в связи с чем вина ООО «МЦ Д.» в ненадлежащем оказании медпомощи Н. является установленной.

С учетом того, что в результате смерти близкого родственника в следствие ненадлежащего оказания медицинской помощи причиняет нравственные страдания истцам суд посчитал возможным удовлетворить их требования, приняв во внимание степень нравственных и физических страданий истцов, наличие вины ответчика ООО «МЦ Д.» в ненадлежащем оказании Н. медпомощи, в результате которой наступила ее смерть, судом первой инстанции сделан вывод о взыскании с ответчика ООО «МЦ Д.» в пользу каждого из истцов компенсации морального вреда в размере по 500 000 руб., полагая, что данный размер компенсации морального вреда будет соответствовать требованиям разумности и справедливости.

Оснований для взыскания морального вреда с ответчика ГБУЗ РБ Ч. ЦРКБ, по мнению суда первой инстанции, не имеется, поскольку в силу заключения эксперта от 16 октября 2023 г. в действиях медработников ГБУЗ РБ Ч. ЦРКБ не усматривается недостатков (дефектов) оказания медпомощи Н.

С указанными выводами суда первой инстанции согласилась судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Республики Башкортостан, установив, что они соответствуют обстоятельствам дела и нормам материального и процессуального права, регулирующим спорные правоотношения.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы ответчика ООО «МЦ Д.» о том, что экспертное заключение является недопустимым доказательством, поскольку оно выполнено формально, является неполным и необъективным в отсутствие ссылок на научные и практические данные и основано только на субъективной оценке эксперта, судебная коллегия указала, что данное заключение содержит подробное описание произведенных исследований и его выводы на поставленные вопросы научно обоснованы документами, приобщенными к материалам дела, оснований сомневаться в его недостоверности не имеется.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Между тем, при изучении материалов дела по доводам жалобы ответчика такого характера нарушений судом первой и апелляционной инстанции не установлено. Выводы суда об удовлетворении исковых требований истца к ответчику ООО «МЦ Д.» соответствуют установленным фактическим обстоятельствам по делу, нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения применены верно, процессуальных нарушений, являющихся основанием к отмене обжалуемого судебного акта не допущено.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее по тексту – Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ здоровье – это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан – это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

В силу статьи 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ к основным принципам охраны здоровья граждан относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь – это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент – физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ определено, что качество медицинской помощи – это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов), так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В абзаце 3 пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи 1064-1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). Потерпевший – истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями – страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции). Отсутствие заболевания или иного повреждения здоровья, находящегося в причинно-следственной связи с физическими или нравственными страданиями потерпевшего, само по себе не является основанием для отказа в иске о компенсации морального вреда (пункт 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

В пункте 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что моральный вред подлежит компенсации независимо от формы вины причинителя вреда (умысел, неосторожность). Вместе с тем при определении размера компенсации морального вреда суд учитывает форму и степень вины причинителя вреда (статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вместе с тем, как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации моральный вред – это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинная связь между наступившим вредом и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и моральным вредом (страданиями как последствиями нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага) означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде физических и нравственных страданий потерпевшего. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим моральным вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить моральный вред только прямую причинную связь.

Следовательно, для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага (в настоящем случае – право на охрану здоровья и медицинскую помощь), при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий – если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Изучение материалов дела свидетельствует о том, что ответчиком ООО «МЦ Д.» не представлены доказательства того, что при оказании медицинской помощи Н. им приняты все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза пациента, что медицинская помощь соответствовала действующим порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения).

Как установлено судами и следует из материалов дела лечение препаратом «Г.» осуществлялось ответчиком без какого-либо врачебного назначения или наличия соответствующих медицинских показаний, обоснованность применения данного препарата при имеющихся у истца заболеваниях (ишемическая болезнь сердца, гипертоническая болезнь с поражением сердца, цереброваскулярная болезнь, хроническая ишемия мозга 1 степени, ОРЗ и др.) ответчиком не представлена. Между тем, консервативное лечение указанных заболеваний предполагает прием назначенных лечащим врачом препаратов, которые имеют показания с учетом клинической оценки состояния пациентки и при отсутствии противопоказаний. Однако сведений о том, что ответчиком лечение данным препаратом осуществлялось на основании клинической оценки состояния пациентки и при отсутствии противопоказаний к его применению по делу не усматривается и доводами жалобы по существу не опровергается.

Доводы третьего лица М. о том, что Н. представила назначение лечащего врача, носят голословный характер и опровергаются материалами дела, включая медицинскими картами на имя Н. и заключением проведенной по делу судебной экспертизы.

Ссылки заявителя кассационной жалобы о том, что в крови Н. отсутствуют следы препарата «Г.», в связи с чем не установлена причина анафилактического шока также не могут быть признаны обоснованными, поскольку работник ответчика М., а также иные допрошенные по делу лица, подтвердили введение Н. именно данного препарата. Кроме того, из заключения посмертной судебно-медицинской экспертизы № от 28 июля 2022 года следует, что судебно-химическое исследование препарата «Г.» не проводилось ввиду отсутствия методических рекомендаций (заключение эксперта № от 22 августа 2022 г.).

Также следует отметить, что согласно данного заключения точную причину смерти Н. не удалось установить ввиду непредставления ответчиком ООО «МЦ Д.» медицинской документации. Не была такая документация представлена и суду в ходе рассмотрения дела.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу о том, что допущенные ответчиком недостатки оказания медицинской помощи, а именно лечение препаратом «Гордокс» в отсутствие назначения лечащего врача, без обследования состояния здоровья пациента и установления необходимости лечения данным препаратом, без выявления противопоказаний к его применению, привели к наступлению у Н. анафилактического шока и впоследствии к ее смерти. Выводы судов, таким образом, о наличии вины ответчика и причинно-следственной связи между наступившей смертью и ненадлежащим оказанием медицинской помощи, являются правомерными и обоснованными.

Следовательно судами правомерно установлено наличие оснований для удовлетворения требований о компенсации морального вреда к ответчику к ООО «МЦ Д.» и данные выводы основаны на объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, обстоятельства, имеющие юридическое значение при рассмотрении дела, установлены правильно, всем представленным в материалы дела доказательствам, судами дана надлежащая оценка в соответствии с правилами статей 12, 56, 59 и 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Вопреки доводам жалобы заключение судебно-медицинской экспертизы АНО «Ж. институт независимой экспертизы и оценки» соответствует требованиям статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и положениям статьи 25 Федерального закона от 31.05.2001 №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», в связи с чем правомерно признано судами допустимым доказательством.

Необходимости в назначении по делу повторной судебной медицинской экспертизы исходя из положений статьи 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не имеется.

Иные доводы кассационной жалобы на правомерность постановленных выводов суда первой и апелляционной инстанции не влияют, поскольку их не опровергают и свидетельствуют о несогласии с тем как данный спор был разрешен судом по существу, однако они также не могут быть положены в основу для отмены обжалуемого судебного акта.

Доводы кассационной жалобы фактически повторяют правовую позицию заявителя, изложенную при рассмотрении дела в судах первой и апелляционной инстанций, по существу сводятся к несогласию с оспариваемым судебным постановлением и направлены на переоценку доказательств, не содержат фактов, которые не проверены и не учтены судом при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного постановления, либо опровергали оспариваемые выводы суда, в связи с чем, признаются несостоятельными, основанными на неправильном толковании норм материального права и собственной оценке фактических обстоятельств дела и имеющихся доказательств, и не могут служить основанием для отмены оспариваемого судебного постановления.

Оценка доказательств является задачей судов первой и апелляционной инстанций. Несогласие заявителя с оценкой доказательств и с установленными судом обстоятельствами дела, сами по себе не могут служить основанием для пересмотра в кассационном порядке вступивших в силу судебных постановлений, поскольку оценка доказательств и отражение ее результатов в судебных актах является проявлением дискреционных полномочий судов первой и апелляционной инстанции, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти.

Суд кассационной инстанции не вправе переоценивать доказательства и устанавливать иные обстоятельства, отличающиеся от установленных судами нижестоящих инстанций в нарушение своей компетенции, предусмотренной Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации.

Обжалуемые судебные акты отвечают требованиям части 4 статьи 198, статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, то есть включают в себя ссылки на нормы права, регулирующие спорное правоотношение, установленные судом обстоятельства и мотивы, по которым суд отдал предпочтение одним доказательствам перед другими.

Существенных нарушений норм материального и процессуального права, повлиявших на исход дела, указанные в жалобе доводы не подтверждают. Оснований, предусмотренных ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены вышеуказанных судебных постановлений в кассационном порядке не имеется.

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Белорецкого межрайонного суда Республики Башкортостан от 23 ноября 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 12 февраля 2024 года – оставить без изменения, кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Медицинский центр Д.» - без удовлетворения.

Председательствующий                    О.В. Юрова

Судьи                                И.И. Петрова

А.Д. Кириченко