Решение по делу № 2-1/2018 от 19.12.2017

дело № 2-1/2018

РЕШЕНИЕ

именем Российской Федерации

В«19В» апреля 2018 РіРѕРґР°                                Рі. Челябинск

Калининский районный суд г. Челябинска в составе:

председательствующего судьи Максимовой Н.А.,

с участие прокурора Шатунова И.С.,

при секретаре Гиниятулиной Е.Э.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Арбузиной Е. В., Паршиковой Т. М. к государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Областная клиническая больница №3» о компенсации морального вреда,

Сѓ СЃ С‚ Р° РЅ Рѕ РІ Рё Р»:

Истцы Арбузина Е.В., Паршикова Т.М. обратились в суд с иском к государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Областная клиническая больница №3» (далее по тексту ГБУЗ «ОКБ №3») о компенсации морального вреда в размере 3 000 000 рублей в пользу каждой (л.д.4-9).

В обоснование заявленных требований истцы указали, что 20 мая 2015 года в 21 час 15 минут в ГБУЗ «ОКБ №3» обратился ФИО5, (дата) года рождения, с жалобой на травму грудной клетки, полученную 18 мая 2015 года в бытовых условиях. При обращении в травматологию врачом-травматологом ГБУЗ «ОКБ №3» Каримовым К.Б. установлен диагноз «***», назначено лечение, однако уже 22 мая 2015 года в 00 часов 50 минут ФИО5 скончался. Согласно записи акта о смерти причиной смерти являются: ***. По мнению истцов, смерть ФИО5 наступила в результате ненадлежащего оказания медицинской помощи врачом-травматологом ГБУЗ «ОКБ №3» Каримовым К.Б., который не провел должного обследования, не собрал необходимые анализы, не поставил диагноз «***», не назначил необходимого лечения, отказал в госпитализации. Смертью ФИО5, являющегося соответственно, отцом и супругом, истцов Арбузиной Е.В., Паршиковой Т.М., им причинены нравственные страдания, размер которых истцы оценивают в 3 000 000 рублей каждая.

Истцы Арбузина Е.В., Паршикова Т.М. в судебное заседание не явились, о месте и времени судебного заседания извещены надлежащим образом (л.д.143,144,145,146), просили о рассмотрении дела в свое отсутствие.

Представитель ответчика ГБУЗ «ОКБ №3» Шкляров Е.В., действующий на основании доверенности от (дата), в судебном заседании против удовлетворения заявленных требований возражал, ссылаясь на отсутствие причинно-следственной связи между оказанием ФИО5 медицинской помощи 20 мая 2015 года и последующей его смертью 22 мая 2015 года. Утверждал, что в действиях истцов усматривается грубая неосторожность, поскольку они видели, что их родственнику плохо, но каких-либо мер к вызову врача, скорой медицинской помощи, не приняли. Также указывал на отсутствие доказательств, свидетельствующих о причинении морального вреда истцам в результате действий ответчика, а также о степени претерпеваемых истцами физических и нравственных страданий.

Третье лицо Каримов К.Б., представители третьих лиц Министерства здравоохранения Челябинской области, Министерство финансов Российской Федерации в судебное заседание не явились, о месте и времени судебного заседания извещены надлежащим образом, сведений об уважительности причин неявки в судебное заседание не представили, об отложении судебного заседания не просили.

Суд, выслушав представителя ответчика, заслушав заключение прокурора, полагавшего, что исковые требования не подлежат удовлетворению, исследовав письменные материалы дела, оценив и проанализировав их по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле, на основании ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, при этом правовых оснований для удовлетворения заявленных требований не находит по следующим основаниям.

В силу положений ст.41 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Исходя из положений ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» под здоровьем понимается состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма, под медицинской помощью понимается комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг, а медицинская услуга - медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение.

Статьей 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» предусмотрено, что основными принципами охраны здоровья являются соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий, приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи, приоритет охраны здоровья детей, ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья, доступность и качество медицинской помощи.

Доступность и качество медицинской помощи обеспечиваются возможностью выбора медицинской организации и врача в соответствии с данным Федеральным законом и применением порядков оказания медицинской помощи и стандартов медицинской помощи (п.п. 3, 4 ст. 10 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В силу подп. 9 п. 1 ст.16 Федерального закона от 29 ноября 2010 года № 326-ФЗ «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации» застрахованные лица имеют право на возмещение медицинской организацией ущерба, причиненного в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением ею обязанностей по организации и оказанию медицинской помощи, в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Согласно ст. 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Из положений п. 21 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» следует, что качество медицинской помощи – это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Жизнь и здоровье относятся к нематериальным благам и принадлежат человеку от рождения (ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Моральный вред компенсируется лишь при наличии вины причинителя вреда. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

В силу положений ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Для возложения ответственности в виде возмещения вреда должны быть установлены противоправность поведения причинителя вреда и его вина, наличие и размер ущерба, причинно-следственная связь между действиями причинителя вреда и причиненным ущербом.

Как разъяснено в п.11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» по общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. В случаях, специально предусмотренных законом, вред возмещается независимо от вины причинителя вреда (п. 1 ст.1070, ст. 1079, п.1 ст.1095, ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). Обязанность по возмещению вреда может быть возложена на лиц, не являющихся причинителями вреда (ст.ст. 1069, 1070, 1073, 1074, 1079 и 1095 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Установленная ст.1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Как установлено судом, истец Арбузина Е.В. является дочерью ФИО5 (л.д.13,14, 15), истец Паршикова Т.М. – супругой ФИО5 (л.д.18).

20 мая 2015 года около 22 часов 09 минут ФИО5 обратился в ГБУЗ «ОКБ №3» с жалобами на боли в грудной клетке, ссылаясь на падение дома на спину 18 мая 2015 года.

В связи с обращением, ФИО5 был направлен на рентген грудной клетки (л.д.74-77), после чего врачом-травматологом Каримовым К.Б. ему был поставлен диагноз «***», рекомендовано лечение по месту жительства, что подтверждается медицинской картой амбулаторного больного.

22 мая 2015 года в 00 часов 50 минут ФИО5 умер, что подтверждается протоколом установления смерти человека (л.д.23), справкой о смерти (л.д.24), а также свидетельством о смерти (л.д.25).

Причиной смерти ФИО5 исходя из справки о смерти (л.д.24) и акта судебно-медицинского исследования (л.д.88-91), является ***, развившаяся в результате ***.

Полагая, что ФИО5 была оказана ненадлежащая медицинская помощь при обращении в травмпункт ГБУЗ «ОКБ №3» 20 мая 2015 года, и указанные действия впоследствии привели к его смерти, истцы Арбузина Е.В. и Паршикова Т.М. обратились в суд с настоящим иском о компенсации морального вреда, причиненного в связи со смертью близкого родственника.

В связи с возникшим спором о качестве оказанных ФИО5 медицинских услуг в ГБУЗ «ОКБ №3» и наличии причинно-следственной связи между оказанными услугами в ГБУЗ «ОКБ №3» и смертью ФИО5 по делу назначена судебно-медицинская экспертиза (л.д.80-82).

Согласно выводам судебно-медицинской экспертной комиссии, в целом ФИО5 медицинская помощь на приеме 20 мая 2015 года травматологом была оказана правильно (выполнен осмотр, назначено рентгенологическое исследование органов грудной клетки), но не полно: не уточнены жалобы на боли и анамнез заболевания (характер боли и её локализация, давность, связь с движением, дыханием и др., динамика); не полнота физикального исследования (пальпация, перкуссия, аускультация грудной клетки, локальные изменения и др.); отсутствует подробное описание рентгенограммы грудной клетки (в записи не отражено наличие затемнений нижней доли левого легкого).

На основании совокупного анализа представленной медицинской карты и результатов рентгенографии органов грудной клетки (низкого качества, не маркирована, в одной прямой проекции, с дефектом – срезаны реберно-диафрагменные синусы), комиссия пришла к выводу, что ФИО5 в связи с имевшимся затемнением нижней доли левого легкого, нуждался в дополнительном обследовании: измерении температуры тела, в выполнении общего анализа крови, рентгенографии органов грудной клетки в двух проекциях, КТ органов грудной клетки, консультативном обследовании терапевта (пульмонолога) в целях уточнения характера имевшейся паталогии и решения вопроса о госпитализации в стационар для установления диагноза и лечения.

В виду допущенных недостатков обследования ФИО5, диагноз «***», установленный ФИО5 (дата) травматологом, не подтвержден объективными медицинским данными.

Назначенное ФИО5 20 мая 2015 года лечение соответствовало установленному диагнозу, но не соответствовало характеру фактически имевшегося заболевания.

Изучив результаты судебно-медицинского исследования трупа ФИО5 с гистологическим исследованием кусочков внутренних органов, комиссия пришла к выводу, что причиной смерти ФИО5 явилось заболевание – ***.

С учетом изменений на рентгенограмме органов грудной клетки от 20 мая 2015 года, выраженности и распространенности патоморфологических изменений в левом легком и плевральной полости слева на момент наступления смерти ФИО5 22 мая 2015 года, комиссия считает, что допущенные недостатки в оказании медицинской помощи 20 мая 2015 года не явились сами по себе причиной возникновения ***, но наряду с необращением ФИО5 впоследующем в связи с ухудшением его состояния за медицинской помощью, способствовали прогрессированию *** и неблагоприятному исходу заболевания для жизни ФИО5 (л.д.119-129).

Указанное выше заключение составлено специалистами соответствующей квалификации, обладающими специальными познаниями в области медицины, оценка результатов, полученных в ходе проведения данного судебно-медицинского исследования, приведена специалистами, как в исследовательской части данного заключения, так и в выводах к нему, эксперты, до составления заключения, были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации, не являются заинтересованными лицами, в связи с чем оснований не доверять выводам, изложенным в указанном выше заключении, суд не усматривает.

Из буквального толкования выводов судебно-медицинской экспертной комиссии следует, что прямая причинно-следственная связь между действиями врача травмпункта ГБУЗ «ОКБ №3» Каримова К.Б. и наступившими последствиями в виде смерти ФИО5 22 мая 2015 года, отсутствует, ухудшение состояния здоровья, приведшее к последующей смерти ФИО5 связано, в том числе с необращением его в связи с ухудшением состояния за медицинской помощью.

Сам по себе факт оказания медицинских услуг с дефектами, что установлено указанным выше заключением судебно-медицинской экспертной комиссии, в силу положений ст.ст. 151, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации не является достаточным основанием для взыскания компенсации морального вреда.

Наличие косвенной связи между противоправным поведением и вредом означает, что данное поведение лежит за пределами юридически значимой причинной связи.

Кроме того, определяя наличие вины ГБУЗ «ОКБ №3» в смерти ФИО5 в связи с ненадлежащим оказанием ему медицинской помощи, суд учитывает, что в соответствии с Методическими рекомендациями «Порядок проведения судебно-медицинской экспертизы и установления причинно-следственных связей по факту неоказания или ненадлежащего оказания медицинской помощи», утвержденными 29 сентября 2015 года Главным внештатным специалистом по судебно-медицинской экспертизе Минздрава России, и рекомендованными к применению Министерством здравоохранения Российской Федерации всем учреждениям судебно-медицинской экспертизы, при оценке степени тяжести вреда здоровью, причиненного человеку при неоказании или ненадлежащем оказании ему медицинской помощи, экспертная комиссия в обязательном порядке решает следующие основные вопросы: а) сущность наступившего исхода; б) сущность недостатка (комплекса недостатков) оказания медицинской помощи; в) наличие или отсутствие причинной (прямой) связи недостатка оказания медицинской помощи с наступившим неблагоприятным исходом; г) степень тяжести вреда, причиненного здоровью человека действием (бездействием) медицинского работника в случаях наступления неблагоприятного исхода.

При отсутствии причинной (прямой) связи недостатка оказания медицинской помощи с наступившим неблагоприятным исходом, степень тяжести вреда, причиненного здоровью человека действием (бездействием) медицинского работника, не устанавливается.

Таким образом, отсутствие в заключении судебно-медицинской экспертной комиссии выводов о степени тяжести вреда, причиненного здоровью ФИО5 действиями (бездействием) медицинского работника ГБУЗ «ОКБ №3» безусловно свидетельствует об отсутствии прямой причинной связи между оказанной ФИО5 медицинской помощью в ГБУЗ «ОКБ №3» и наступившими последствиями в виде его смерти.

Учитывая, что наличие прямой причинно-следственной связи, и как следствие вины причинителя вреда является обязательным условием привлечения виновного лица к гражданско-правовой ответственности за причинение вреда другому лицу, а вина ГБУЗ «ОКБ №3» в причинении истцам морального вреда не установлена, то оснований для возложения на ответчика ответственности в виде компенсации истцам морального вреда, суд не усматривает, в связи с чем в удовлетворении заявленных требований надлежит отказать.

Кроме того, в силу ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, которые в соответствии со ст. 88 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

Согласно ст. 94 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в том числе суммы, подлежащие выплате свидетелям, экспертам, специалистам и переводчикам.

Исходя из положений ч.3 ст. 95 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации эксперты, специалисты и переводчики получают вознаграждение за выполненную ими по поручению суда работу.

Из материалов дела следует, что определением Калининского районного суда г. Челябинска от 15 февраля 2017 года расходы, связанные с проведением судебно-медицинской экспертизы, назначенной по ходатайству представителя истцов, в равных долях были возложены на истцов и ответчика ГБУЗ «ОКБ №3».

Между тем, на момент рассмотрения настоящего спора, ГБУЗ «ОКБ №3» оплату услуг по производству судебной экспертизы в размере 7 836 рублей 67 копеек не произвело, в связи с чем начальник Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Свердловской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы» просил разрешить данный вопрос при вынесении судебного постановления.

В соответствии с абз. 2 ч. 2 ст. 85 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации эксперт или судебно-экспертное учреждение не вправе отказаться от проведения порученной им экспертизы в установленный судом срок, мотивируя это отказом стороны произвести оплату экспертизы до ее проведения.

В случае отказа стороны от предварительной оплаты экспертизы эксперт или судебно-экспертное учреждение обязаны провести назначенную судом экспертизу и вместе с заявлением о возмещении понесенных расходов направить заключение эксперта в суд с документами, подтверждающими расходы на проведение экспертизы, для решения судом вопроса о возмещении этих расходов соответствующей стороной с учетом положений части первой статьи 96 и статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

По смыслу указанных норм при разрешении вопроса о взыскании судебных издержек в порядке, предусмотренном абз. 2 ч. 2 ст. 85 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, необходимо учитывать положения ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Таким образом, при разрешении вопроса о взыскании судебных издержек, в случае, когда денежная сумма, подлежащая выплате экспертам, не была предварительно внесена стороной на счет суда в порядке, предусмотренном ч. 1 ст. 96 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, денежную сумму, причитающуюся в качестве вознаграждения экспертам за выполненную ими по поручению суда экспертизу, надлежит взыскать с проигравшей гражданско-правовой спор стороны.

В связи с тем, что решение суда принято в пользу ответчика ГБУЗ «ОКБ №3», то расходы экспертного учреждения, связанные с проведением судебной экспертизы подлежат возмещению истцами в размере, приходящемся на долю ГБУЗ «ОКБ №3», то есть в размере 7 836 рублей 67 копеек.

С учетом разъяснений действующего законодательства, содержащихся в п.5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 года № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» суд считает возможным возложить указанные выше расходы на истцов в солидарном порядке.

На основании вышеизложенного, руководствуясь ст.ст. 12,193,194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,

СЂ Рµ С€ Рё Р»:

В удовлетворении исковых требований Арбузиной Е. В., Паршиковой Т. М. к государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Областная клиническая больница №3» о компенсации морального вреда отказать в полном объеме.

Взыскать с Арбузиной Е. В., Паршиковой Т. М. в солидарном порядке пользу Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Свердловской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы» 7 836 рублей 67 копеек в счет оплаты судебной экспертизы.

Решение может быть обжаловано сторонами в апелляционном порядке в Челябинский областной суд через Калининский районный суд г.Челябинска в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы.

Председательствующий                     Рќ.Рђ. Максимова