Решение от 10.09.2024 по делу № 22-967/2024 от 29.07.2024

Судья: Леонова Л.А. №22-967/2024

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г.Липецк 10 сентября 2024 года

Суд апелляционной инстанции по уголовным делам Липецкого областного суда в составе:

Председательствующего судьи Щедриновой Н.И.

С участием гособвинителя Навражных С.С.

Представителей потерпевшего ФИО1 – ФИО2, адвоката Пенькова А.А.,

Лица, в отношении которого прекращено уголовное дело, подсудимой Козиевой Л.А.,

ее защитника - адвоката Колесникова М.С.,

при помощнике судьи Юровник Т.Е.

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе лица, в отношении которого прекращено уголовное дело, - Козиевой Л.А., апелляционной жалобе адвоката Гапона А.О. в интересах Козиевой Л.А. на постановление Задонского районного суда Липецкой области от 17 июня 2024 года, которым в отношении

Козиевой Людмилы Александровны, <данные изъяты> не судимой, обвиняемой по ч.1 ст.264 УК РФ,

прекращено уголовное дело по ч.1 ст.264 УК РФ на основании п.2 ч.1 ст.27, п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Гражданский иск потерпевшего ФИО1 о взыскании с Козиевой Л.А. компенсации морального вреда, причиненного преступлением, и судебных расходов на оплату услуг адвоката оставлен без рассмотрения, с сохранением за истцом права на предъявление иска о взыскании компенсации морального вреда в порядке гражданского судопроизводства.

Решена судьба вещественных доказательств по делу.

Доложив содержание апелляционных жалоб, существо обжалуемого постановления, выслушав пояснения Козиевой Л.А., ее защитника адвоката Колесникова М.С., поддержавших доводы апелляционных жалоб, просивших об отмене обжалуемого постановления суда, возвращении дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ, мнение гособвинителя Навражных С.С., представителей потерпевшего ФИО1 – ФИО2, адвоката Пенькова А.А., возражавших против удовлетворения апелляционных жалоб, просивших постановление суда оставить без изменения, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней лицо, в отношении которого прекращено уголовное дело, подсудимая Козиева Л.А. ставит вопрос об отмене обжалуемого постановления суда, как незаконного и необоснованного, возвращении уголовного дела в порядке ст.237 УПК РФ прокурору либо вынесении в отношении нее оправдательного приговора. Утверждает, что уголовное дело расследовалось и рассматривалось с грубыми нарушениями закона, принципов равноправия и состязательности сторон, разумных сроков уголовного судопроизводства; вину в совершении преступления она никогда не признавала, т.к. в ее действиях отсутствует состав преступления. Не оспаривая того, что она дала согласие на прекращение в отношении нее уголовного дела в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности, обращает внимание на непринятие судом первой инстанции законного и обоснованного судебного акта. Считает, что судом была проигнорирована позиция Конституционного Суда РФ, изложенная в Определении от 23.11.2017 №2737-О, т.к. фактические обстоятельства дела суд не установил, доказательства не оценил, в постановлении суда отсутствует вывод о правильности квалификации ее действий, хотя в ходе судебного разбирательства нашли свое объективное подтверждение иные обстоятельства ДТП, нежели изложенные в постановлении о привлечении ее в качестве обвиняемой и в постановлении о прекращении уголовного дела. Полагает, что судом не была дана оценка приведенным ею доказательствам того, что ДТП произошло по независящим от нее обстоятельствам - вследствие потери сознания, что не опровергнуто стороной обвинения и исключает наличие в ее действиях состава преступления.

Обращает внимание на то, что судом не была дана оценка отсутствию допустимых по делу доказательств причинения потерпевшему ФИО1 тяжкого вреда здоровью; суд без ссылки на доказательства указал в постановлении на тяжкий вред здоровью потерпевшего, проигнорировав первоначальное заключение комплексной медицинской судебной экспертизы, которое не оспорено, не признано порочным или недопустимым доказательством по делу, при незаконности и недопустимости последующих судмедэкспертиз. Указывает, что предварительное следствие и судебное разбирательство проведены без учета <данные изъяты> ФИО1 <данные изъяты><данные изъяты> ФИО1 <данные изъяты> Считает, что <данные изъяты>, которые ФИО1 давал врачам относительно своего состояния и обстоятельств получения травмы при поступлении в больницу после ДТП, что напрямую влияет на выводы заключений медицинских судебных экспертиз, при этом исследованные в суде доказательства подтверждают, что ФИО1 <данные изъяты> до ДТП, <данные изъяты>. Полагает, что по делу имелись основания для возвращения уголовного дела прокурору в порядке, установленном ст. 237 УПК РФ, о чем неоднократно заявлялось ходатайство стороной защиты, которое необоснованно отклонялось.

Считает, что следователь допустил существенные противоречия при предъявлении обвинения и составлении обвинительного заключения, т.к. из существа обвинения неясно, являлся ли ФИО1 пассажиром или водителем автомобиля. Обращает внимание на то, что если ФИО1 был водителем, то необходимо провести следственные действия, направленные на установление или опровержения факта нарушения им ряда пунктов ПДД, внести изменения в обвинительное заключение в части наличия смягчающих обстоятельств; а если же ФИО1 был пассажиром, то это исключает нарушение им соответствующих пунктов ПДД, влечет неприменение положений п.10 постановления Пленума ВС РФ от 09.12.2008 №25 и ухудшает ее положение, что в силу ст.252 УПК РФ недопустимо. Полагает, что вызывает вопросы и якобы установленный следствием механизм причинения ФИО1 телесных повреждений: по версии обвинения, находившийся в автомобиле ФИО1 в результате удара в заднюю часть автомобиля каким-то образом выпал из него, в то время, как согласно протоколу осмотра места происшествия лобовое стекло автомобиля <данные изъяты> на момент осмотра находилось на штатном месте и в нем отсутствовали сквозные отверстия; не учтено и то обстоятельство, что за сутки до описанных в обвинительном заключении событий ФИО1 стал участником другого ДТП, где также мог получить травмы (следствием установлено лишь, что по данным ГИБДД по результатам предыдущего ДТП ФИО1 на месте происшествия за медпомощью не обратился, что не исключает фактическое получение им травм в указанном ДТП, а согласно показаниям экспертов в области судебной медицины, травма головы у ФИО1 могла образоваться в пределах трех суток до момента ее фиксации на КТ). Утверждает, что в нарушение п.6 ч.1 ст.220 УПК РФ, принципов состязательности и равноправия сторон, при составлении обвинительного заключения следователь не указал в полном объеме перечень всех доказательств, на которые ссылается сторона защиты, и краткое изложение их содержания. Указывает, что уголовное дело направлено в суд при наличии неразрешенных следователем ходатайств и заявлений стороны защиты, сделанных в ходе проведения следственных и процессуальных действий по уголовному делу: заявления стороны защиты от 14.03.2022 в ходе ознакомления с протоколами допросов экспертов (т.6 л.д.16-20, 47-48, 55-56); ее заявления от 18.03.2022 в ходе дополнительного допроса в качестве обвиняемой (т.3 л.д.45-56). Полагает, что часть из этих заявлений должна была быть разрешена следователем в порядке ст.121 УПК РФ, как ходатайство, другая часть заявлений должна была быть передана руководству следственного подразделения для рассмотрения в порядке ст.124 УПК РФ. Обращает внимание на то, что постановление о возбуждении уголовного дела вынесено с многочисленными грубыми нарушениями требований УПК РФ; в рамках предварительного следствия не установлено, чьи конкретно действия привели к ДТП и повлекли последствия в виде причинения вреда здоровью ФИО1 Указывает, что судом спустя 2 года ей выданы письменные протоколы судебных заседаний (ранее в их выдаче отказывалось), их содержание не соответствует действительности и аудиопротоколу, а ее замечания отклонены постановлением суда от 11.07.2024. Ссылается на то, что 11.10.2022 в судебном заседании она просила гособвинителя разъяснить ей суть обвинения, гособвинитель частично разъяснил обвинение, не разъяснив, кем же был потерпевший ФИО1: водителем, пассажиром или пешеходом. Обращает внимание на то, что на л.3 протокола указано, что после выступления гособвинителя она якобы заявила, что суть обвинения понятна, необходимости в дальнейшем разъяснении нет, что опровергается аудиозаписью судебного заседания. Утверждает, что такого заявления она не делала, т.к. обвинение ей было непонятно и в судебном заседании и в настоящее время, ясности не внесло даже постановление суда о прекращении уголовного дела (в нем также содержится противоречие относительно статуса ФИО1 с точки зрения ПДД). Указывает, что 15.11.2023 в суде ее защитником Колесниковым М.С. в качестве доказательств предъявлялись письменные документы, на листах протокола 88-90 содержатся ссылки на оглашенные документы и относительно корректное изложение заявлений, сделанных защитником, тогда как на обратной стороне л.90 и на лицевой стороне л.91 протокола просто приведен список наименований оглашенных документов, без отражения заявлений защитника о нарушениях требований УПК РФ, допущенных следователем, которые подтверждаются оглашенными документами.

В апелляционной жалобе адвокат Гапон А.О. в интересах Козиевой Л.А. приводит доводы, в целом аналогичные доводам, изложенным в основной апелляционной жалобе Козиевой Л.А., в том числе, в части незаконности возбуждения данного уголовного дела, поскольку решение Высшей квалификационной коллегией судей принято на основании поданного с нарушением требований УПК РФ представления Председателя Следственного комитета РФ. При этом указывает о порочности находящихся в административном материале доказательств, в т.ч. исходя из показаний свидетеля Аверкина. Ссылаясь на материал проверки № 537пр-2020, также указывает на нарушение срока проверки в порядке ст.ст.144-145 УПК РФ, формальность принятых решений. Апеллятор ставит вопрос об отмене обжалуемого постановления суда, возращении дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ, либо в случае вывода суда апелляционной инстанции о возможности вынесения итогового решения по данному делу, вынесении с соблюдением всех требований закона, с учетом позиции Конституционного Суда РФ, дав оценку доказательствам по делу, проверив правильность квалификации действий подзащитной, указав конкретные обстоятельства «якобы совершенного» ей противоправного деяния, и исходя из установленных обстоятельств, вынести оправдательный приговор. При этом ссылаясь на правовую позицию Конституционного Суда РФ, изложенную в Определении от 23.11.2017 № 2737, обращает внимание на то, что судом первой инстанции не была дана оценка доказательствам того, что столкновение с автомобилем потерпевшего произошло по независящим от действий подзащитной обстоятельствам – вследствие потери ею сознания, что исключает наличие в действиях Козиевой Л.А. состава преступления. Считает, что данное обстоятельство подтверждается комплексом имеющихся в материалах дела доказательств, в т.ч. помимо показаний подзащитной об этом и судебной экспертизой от 17.05.2021 № 212 3000581. Кроме того, полагает, что судом без должных к тому оснований не была дана оценка отсутствию надлежащих доказательств причинения потерпевшему ФИО1 тяжкого вреда здоровью, обращая внимание на ряд проведенных по данному уголовному делу экспертиз, содержащих противоречивые выводы в этой части (№ 4332 20, 56/113/ 7-42/2021, 21223000448, 2223000034,), где эксперты в обосновании выводов ссылаются на содержание диска первичного КТ ФИО1, который находился одновременно в двух учреждениях. Утверждает о многочисленных допущенных при производстве указанных экспертиз нарушениях, влекущих их недопустимость как доказательств по делу, в т.ч. и в связи с тем, что часть мед. документов хранилась у супруги потерпевшего. Полагает, что заключение СМЭ № 50/23 от 14.07.2023 также содержит противоречия и не доказывает наличие у потерпевшего тяжкого вреда здоровью. Указывает, что при таких обстоятельствах суд первой инстанции необоснованно пренебрег заключением специалистов № 84/2023 от 28.07.2023, в котором специалистами обоснованно мотивированно, с приведением необходимых источников, об отсутствии в мед.документах потерпевшего объективных данных, указывающих на причинение ему в данном ДТП повреждений, повлекших тяжкий вред здоровью человека. Считает, что допрошенные в судебном заседании эксперты ФИО3, ФИО4, ФИО5, имеющие стаж экспертной работы 2 года, не смогли дать научное обоснование несоответствиям в представленных стороной обвинения экспертных заключениях. Поэтому единственным заключением, объективно указывающим именно на причинение вреда здоровью потерпевшего ФИО1 средней тяжести может являться только заключение № 4332 20, что исключает привлечение его подзащитной к уголовной ответственности.

Кроме того, указывает, что судом первой инстанции при прекращении уголовного дела не была дана надлежащая оценка доказательствам, на которых сторона обвинения строила вывод о нарушении Козиевой Правил дорожного движения. Также обращает внимание на ознакомление подзащитной и стороны защиты с постановлениями о назначении экспертиз после их фактического проведения, что в силу требований п.9 ППВС РФ № 28 от 21.12.2010 (ред. 29.06.21) «О судебной экспертизе по уголовным делам», свидетельствует о нарушении прав Козиевой, повлекшем невозможность задать вопросы экспертам. Однако в нарушение требований действующего законодательства ходатайства защиты о проведении повторных экспертиз были безосновательно отклонены.

Ссылаясь на п.14 ППВС РФ № 1 от 05.03.2004 «О применении судами норм УПК РФ» и содержание заявленных стороной защиты в ходе судебного разбирательства суда первой инстанции доводы, полагает, что судом первой инстанции принято итоговое решение при наличии оснований для возвращения дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ, о чем неоднократно заявлялось стороной защиты, но необоснованно не было удовлетворено судом первой инстанции.

В возражениях на апелляционные жалобы Козиевой Л.А. и адвоката Гапон А.О. гособвинитель Маркова Ж.В. просит постановление суда оставить без изменения, а апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Согласно п.1 ст.254 УПК РФ в случаях, если во время судебного разбирательства будут установлены обстоятельства, указанные в п.п. 3-6 ч.1, ч.2 ст.24 УПК РФ и в п.п. 3-6 ч.1 ст.27 УПК РФ суд прекращает уголовное дело в судебном заседании.

Как следует из п.3 ч.1 ст.24 и п.2 ч.1 ст.27 УПК РФ уголовное преследование в отношении обвиняемого может быть прекращено в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

В соответствии с п. «а» ч.1 ст.78 УК РФ лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления, относящегося к категории небольшой тяжести, истекло 2 года.

Как следует из материалов дела, в судебном заседании после окончания судебного следствия, 14.06.2024 (т.15 л.д.86) стороной защиты (защитником Козиевой Л.А. – адвокатом Гапоном А.О.) инициирован вопрос о возобновлении судебного следствия для рассмотрения ходатайства стороны защиты о прекращении в отношении Козиевой Л.А. данного уголовного дела в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности. Ссылаясь на судебную практику, защитник также обратил внимание, что закон не связывает возможность прекращения дела по данному основанию с признанием либо непризнанием вины. Подсудимая поддержала данное ходатайство, просила «применить срок давности уголовного преследования». Аналогичную позицию подсудимая высказала и после разъяснения председательствующим ей последствий прекращения дела по данному не реабилитирующему основанию.

Из материалов дела усматривается, что позиция адвокатов, представлявших интересы подсудимой на предварительном следствии и в судебном заседании, была активной, профессиональной, не расходилась с позицией подзащитной.

Гособвинитель не возражала против прекращения дела по данному основанию, представители потерпевшего ФИО1 – адвокат Пеньков А.А. и ФИО2, не выразив возражений против удовлетворения данного ходатайства, оставили данный вопрос на усмотрение суда.

Поскольку Козиева Л.А. органами предварительного следствия обвинялась в совершении имевшего место 21 июля 2020 года преступления, предусмотренного ст.264 ч.1 УК РФ, относящегося к категории небольшой тяжести, на момент заявления в судебном заседании 14 июня 2024 года защитником подсудимой и самой подсудимой Козиевой Л.А. ходатайства о прекращении в отношении Козиевой Л.А. уголовного дела в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности, срок, предусмотренный п. «а» ч.1 ст.78 УК РФ, действительно истек, суд обоснованно прекратил данное уголовное дела в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Утверждение защитников и Козиевой Л.А. о рассмотрении судом первой инстанции данного уголовного дела в одностороннем порядке опровергается материалами дела. Так, из протокола судебного заседания видно, что председательствующий в равной степени объективно подходил к обеспечению процессуальных прав сторон, в т.ч. при разрешении ходатайств стороны защиты и при исследовании конкретных доказательств.

Судебное следствие проведено в соответствии с требованиями ст.ст.273-291 УПК РФ. Все представленные сторонами доказательства судом были исследованы, все заявленные на судебном следствии ходатайства были рассмотрены, по ним судом приняты решения в установленном законом порядке. Именно после исследования всех доказательств стороной защиты и было заявлено данное ходатайство.

В соответствии с требованиями ст.15 УПК РФ судом были созданы все необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Обоснованных сомнений в объективности и беспристрастности председательствующего судьи при рассмотрении данного уголовного дела суд апелляционной инстанции не усматривает.

Неприведение судом доказательств в итоговом документе по делу, вопреки доводам жалоб, не свидетельствует о незаконности принятого судом решения, поскольку в данном случае основанием для прекращения уголовного дела послужило именно ходатайство защитника, поддержанное подсудимой о прекращении уголовного дела по вышеуказанному нереабилитирующему основанию. Поскольку в данном случае, после заявления такого ходатайства стороной защиты, уголовное дело по существу не рассматривалось, оснований для оценки судом в итоговом решении собранных по делу доказательств в соответствии с требованиями ст.88 УПК РФ при разрешении ходатайства у суда не имелось.

Доводы апелляционной жалобы, фактически содержащие замечания на протокол судебного заседания также не свидетельствуют о незаконности обжалуемого постановления. Протокол судебного заседания, а также протокол предварительного слушания составлены с учетом требований ст. 259 УПК РФ, а замечания на них рассмотрены с соблюдением ст. 260 УПК РФ с вынесением мотивированного решения 11.07.2024. Протоколы подписаны секретарем судебного заседания и председательствующим судьей. Замечания на протокол судебного заседания, принесенные стороной защиты судом первой инстанции рассмотрены, суд пришел к выводу, что оснований для удовлетворения замечаний нет, отказал в их удовлетворении, свое решение достаточно мотивировал.

Ссылки Козиевой Л.А. на несоответствие содержания протоколов судебных заседаний требованиям ст.259 УПК РФ несостоятельны и опровергаются постановлением Задонского районного суда Липецкой области от 11.07.2024, которым были отклонены ее замечания на протоколы судебных заседаний, при этом данное постановление в апелляционном порядке наряду с итоговым решением от 17.06.2024 обжаловано не было, вступило в законную силу, в связи с чем у суда апелляционной инстанции не имеется оснований сомневаться в достоверности изложенных в протоколах судебных заседаний по данному уголовному делу сведений.

При этом суд апелляционной инстанции, не оставляет без внимания то, что на аудиозаписи протокола судебного заседания (11.10.2022 10:35:30) после окончания оглашения государственным обвинителем обвинительного заключения, на вопрос председательствующего о том, понятно ли подсудимой предъявленное обвинение, Козиева Л.А., к которой обращаются по имени отчеству, утвердительно сообщает, что оно ей понятно, выражая несогласие с ним, приводя доводы своей позиции.

Замечания на протокол судебного заседания приобщены к материалам дела. Каких-либо оснований не соглашаться с указанными выводами суда первой инстанции у суда апелляционной инстанции не имеется.

Доводы апелляционных жалоб Козиевой Л.А. и ее защитника – адвоката Гапона А.О. о том, что суд должен был возвратить уголовное дело в порядке ст.237 УПК РФ, либо вынести в отношении Козиевой Л.А. оправдательный приговор, либо в обжалуемом постановлении установить фактические обстоятельства дела, оценить доказательства, сделать вывод о правильности квалификации ее действий, выявить причиненный вред и т.п., основаны на неверном толковании норм действующего уголовного и уголовно-процессуального законодательства.

Вопреки доводам апелляторов, по делу не имелось предусмотренных законом оснований для возвращения дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ по обозначенным как в жалобах, так и в заседании суда апелляционной инстанции основаниям, в том числе ввиду не указания в обвинении собственника автомобиля, его стоимости, обстоятельств его приобретения, кем являлся потерпевшим в момент ДТП (водителем, пассажиром, пешеходом и т.п.), равно как и относительно неуказания в обвинительном заключении доказательств стороны защиты, для предоставления которых при расследовании дела, рассмотрении дела в суде первой инстанции, как видно из материалов дела, препятствий защите не создавалось.

Все ходатайства стороны защиты, в том числе о возвращении дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ, рассмотрены судом, принятые по ним решения, как в форме отдельного решения с удалением в совещательную комнату, так и отраженные в протоколе судебного заседания достаточно мотивированы, убедительны, сомнений в своей законности и обоснованности не вызывают.

Суд апелляционной инстанции не находит оснований согласиться с доводами апелляционных жалоб о допущенных в ходе предварительного следствия существенных нарушениях требований закона, которые якобы не были устранены в ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции. Утверждения апелляторов о нарушениях, связанных с возбуждением уголовного дела, нарушением права Козиевой Л.А. на защиту в ходе предварительного следствия при собирании доказательств, назначением и проведением экспертиз, с отказом в удовлетворении ряда заявленных ею ходатайств, с окончанием расследования и ознакомлением с материалами уголовного дела, с составлением и утверждением обвинительного заключения, и других, указанных в жалобе, изученными материалами дела не подтверждаются.

По приведенным стороной защиты в суде апелляционной инстанции доводам не установлено оснований ставить под сомнение допустимость заключений экспертов, предупрежденных об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения. Вопреки доводам апелляторов, нарушений уголовно-процессуального закона и прав подсудимой при назначении и производстве экспертиз не допущено. Само по себе несвоевременное ознакомление с постановлением о назначении экспертизы не влечет признание недопустимым проведенного экспертного исследования.

Отсутствие в материалах дела подлинников решения Высшей квалификационной коллегии Судей РФ, представления Председателя Следственного комитета, содержание которых, при наличии их заверенных копий, с учетом реализации права обжалования подсудимой такого решения, Козиевой Л.А. было достоверно известно, также не свидетельствует о нарушениях при возбуждении данного уголовного дела. Кроме того, вопреки доводам апелляторов, доводы защиты об оказании давления на Козиеву Л.А. возбуждением и расследованием данного уголовного дела, в связи с ее деятельностью в качестве судьи, включая позицию при разрешении находившихся в ее производстве дел, материалы дела не содержат и будучи предметом рассмотрения Высшей квалификационной коллеги Судей РФ, отвергнуты как не нашедшие своего объективного подтверждения.

Решение Высшей квалификационной коллеги Судей РФ от 20.09.2021, которым удовлетворено представление Председателя Следственного комитета РФ, дано согласие на возбуждение данного уголовного дела, оставлено без изменения решением Верховного Суда РФ от 02.12.2021.

Уголовное дело, вопреки доводам стороны защиты, возбуждено в отношении Козиевой Л.А. уполномоченными на то должностными лицами в соответствии со ст. 146 УПК РФ при наличии повода и оснований, предусмотренных ст. 140 УПК РФ. Предварительное следствие по делу проведено также уполномоченными на то следователями, после принятия уголовного дела к своему производству, с соблюдением требований уголовно-процессуального закона и прав Козиевой Л.А., в том числе её права на защиту. Доводы защиты о возбуждении уголовного дела с нарушением установленных процессуальных сроков, несостоятельны, опровергаются материалами данного уголовного дела, содержащими все необходимые, надлежащим образом мотивированные процессуальные решения, содержание которых, с учетом специфики статуса самой Козиевой Л.А., проведения необходимых в порядке ст.ст.144-145 УПК РФ мероприятий, включая экспертные исследования, предусмотренным законом образом объясняет причины возбуждения уголовного дела спустя определенный временной период.

Вопреки доводам стороны защиты, с учетом содержания постановления о возбуждении уголовного дела от 09.12.2021, при наличии экспертного заключения СМЭ от 19.07.2021, определившего полученные ФИО1 в результате ДТП 21.07.2020 телесные повреждения, как причинившие тяжкий вред его здоровью, административный материал по факту ДТП 21.07.2020 не являлся единственным источником, послужившим поводом и основанием для возбуждения данного уголовного дела. При таких обстоятельствах ссылка защиты на решение Курского областного суда от 17.08.2022 об отмене постановления старшего инспектора ИАЗ ОБДПС ГИБДД УМВД России по г.Воронежу от 22.07.2021 и решение судьи Центрального районного суда г.Воронежа от 20.04.2022 также не свидетельствует о незаконности возбуждения настоящего уголовного дела. Само по себе отсутствие в содержании постановления от 09.12.2021 о возбуждении уголовного дела имеющегося в представлении Председателя Следственного комитета РФ слова «резко», также не свидетельствует о незаконности данного постановления.

Доводы защиты о возможности получения потерпевшим телесных повреждений в другом ДТП проверялись судом первой инстанции, опровергаются содержанием постановления от 21.09.2020 о прекращении производства по делу об административном правонарушении по факту ДТП 20.07.2020 с участием ФИО1 и ФИО6, из которого следует о получении в данном ДТП механических повреждений транспортными средствами.

Несостоятельными, исходя из периодов времени проведения назначенных и проведенных в установленном законом порядке экспертиз, являются и доводы защиты о невозможности нахождения диска КТ – исследования в отношении ФИО1 одновременно в двух экспертных учреждениях различных регионов - <адрес> и <адрес> (т. 4 л.д.198-220, т.5 л.д.22-46, 143-168, т.11 л.д.108-205).

Вопреки доводам стороны защиты, данных о фальсификации органами предварительного следствия доказательств судом не установлено и из материалов дела не усматривается, в связи с чем, доводы жалоб являются несостоятельными.

То обстоятельство, что в судебном заседании не был допрошен в качестве свидетеля сотрудник правоохранительных органов, находящийся в служебной командировке, на что ссылается сторона защиты, не свидетельствует о неполноте судебного следствия, поскольку решение об окончании судебного следствия при имеющихся доказательств было принято судом с учетом позиции стороны защиты об этом. Все обстоятельства, необходимые для правильного разрешения ходатайства защиты, послужившего основанием для принятия обжалуемого судебного решения, судом надлежащим образом исследованы, учтены и оценены.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции не находит оснований для признания незаконными постановления Задонского райсуда Липецкой области от 17.06.2024, так и всех промежуточных решений указанного суда, вынесенных по данному делу, в том числе и в ходе судебного заседания, а также для возвращения уголовного дела прокурору на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.

Оснований для вынесения частных определений в адрес органов предварительного следствия, прокуратуры, суда первой инстанций, назначения служебных проверок, как об этом просит сторона защиты, не имеется.

Доводы защиты о незаконности обжалуемого постановления суда несостоятельны, поскольку принятое в случае истечения срока давности уголовного преследования процессуальное решение не подменяет собой приговор суда и по своему содержанию и правовым последствиям не является актом, которым устанавливается виновность обвиняемого в том смысле, как это предусмотрено ст.49 Конституции РФ; прекращение в связи с освобождением лица от уголовной ответственности и наказания по нереабилитирующему основанию не влекут признание этого лица виновным или невиновным в совершении преступления. (Определение Конституционного Суда РФ от 15 января 2008 г. №292-О-О, Постановление Конституционного Суда РФ от 28 октября 1996 года №18-П).

Подобного рода решения констатируют отказ от дальнейшего доказывания виновности лица, несмотря на то, что основания для осуществления в отношении него уголовного преследования сохраняются. С учетом особенностей правовой природы институтов освобождения от уголовной ответственности ввиду истечения сроков давности и прекращения в связи с этим уголовного дела (ст.27 УПК РФ), обязательным условием для принятия - до завершения в установленном порядке судебного разбирательства - решения о прекращении уголовного дела по этому основанию, является получение на это согласия обвиняемого (Определении Конституционного Суда РФ от 02.11 2006 №488-О). Если же в результате судебного разбирательства, продолженного по требованию обвиняемого, будет установлена его вина в совершении инкриминируемого ему преступления, вынесение постановления о прекращении уголовного дела ввиду истечения сроков давности становится невозможным и суд постановляет обвинительный приговор с освобождением обвиняемого от назначенного наказания.

Такие выводы следуют также исходя из разъяснений Верховного Суда РФ, изложенных в п.21 постановления Пленума ВС РФ от 27.06.2013 №19 (ред. от 29.11.2016) «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности»,

Согласно п.28 вышеуказанного постановления Пленума ВС РФ от 27.06.2013 №19 освобождение лица от уголовной ответственности, не означает отсутствие в деянии состава преступления, поэтому прекращение уголовного дела и (или) уголовного преследования в таких случаях не влечет за собой реабилитацию лица, совершившего преступление.

В данном случае вопрос заявления ходатайства о прекращения уголовного дела в связи с истечением сроков давности был инициирован апелляторами после возобновления судебного следствия также по их волеизъявлению, именно для разрешения указанного ходатайства. Инициатива исходила именно от стороны защиты, в т.ч. самой подсудимой Козиевой Л.А., которая была согласна на прекращение уголовного дела в отношении нее по нереабилитирующему основанию, что ей было разъяснено судом (т.15 л.д.88), и также не оспаривается в апелляционных жалобах. При этом сама Козиева Л.А. и ее защитник (как и сторона обвинения, в т.ч. представители потерпевшего) не настаивали на завершении рассмотрения дела по существу, результатом которого и мог быть обвинительный либо оправдательный приговор, с отражением в нем всех обстоятельств, на которые ссылаются в жалобах Козиева Л.А. и ее защитник.

С учетом вышеизложенного и того, что обстоятельство, влекущее прекращение уголовного дела судом, было объективно установлено, у суда первой инстанции действительно отсутствовали препятствия для прекращения уголовного дела в отношении Козиевой Л.А. на основании п.2 ч.1 ст.27, п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ.

Ссылка Козиевой Л.А. и ее защитника в апелляционных жалобах на позицию Конституционного Суда РФ, изложенную в Определении от 23.11.2017 №2737-О, не ставит под сомнение законность и обоснованность принятого судом первой инстанции решения, поскольку приведенные в данном акте разъяснения касаются прекращения уголовного дела в связи с истечением срока давности при наличии позиции потерпевшей о совершении обвиняемым более тяжкого преступления и необходимости возвращения уголовного дела прокурору. В данных разъяснениях относительно изначального несогласия потерпевшей стороны на прекращение уголовного дела, ввиду наличия в действиях обвиняемого более тяжкого преступления, указано о невозможности прекращения дела за истечением срока давности преступления, который из-за категории тяжести преступления в таком случае не позволяет его прекратить, поскольку он, по мнению потерпевшего, не истек.

При этом в п.25.6 вышеуказанного постановления Пленума ВС РФ конкретно указано на необходимость приводить в судебном решении о прекращении уголовного дела вывод о том, что предъявленное лицу обвинение подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу, только в случае прекращения уголовного дела или уголовного преследования при назначении лицу меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа. Что согласуется и с правовой позицией, приведенной в Определении от 23.11.2017 №2737-О относительно приведения такой мотивировки только в случаях, прямо предусмотренных УПК РФ.

С учетом указанных обстоятельств, согласия всех участников процесса на прекращение данного уголовного дела по основанию, предусмотренному п.3 ч.1 ст.24, п.2 ч.1 ст.27 УПК РФ, п. «а» ч.1 ст.78 УК РФ (соответственно автоматическое признание сторонами именно данной категории тяжести совершенного преступления), доводы апелляционных жалоб не ставят под сомнение законность и обоснованность обжалуемого решения суда. Также сам факт заявления стороной защиты ходатайства о прекращении уголовного дела за истечением срока давности и ожидание вынесения судом по такому ходатайству решения в порядке ст.237 УПК РФ либо приговора (в т.ч. оправдательного) свидетельствует о неверном толковании норм действующего законодательства.

Вопреки доводам стороны защиты, постановление суда соответствует требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ. При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции полагает вынесенное судом первой инстанции постановление законным и обоснованным, приходя к выводу о том, что каких-либо существенных нарушений норм УК РФ, УПК РФ, Конституции РФ, правовой позиции Конституционного Суда РФ, влекущих отмену постановления суда, вопреки доводам апелляционных жалоб, в данном случае допущено не было.

Доводы, изложенные в апелляционных жалобах, по существу сводятся к переоценке правильных выводов суда первой инстанции, что не является основанием для отмены или изменения обжалуемого судебного решения.

Исходя из вышеизложенного, руководствуясь ст.ст.389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

П О С Т А Н О В И Л:

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ 17 ░░░░ 2024 ░░░░, ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ (░ ░░░░░░░░░░░░) ░░░░░░░░ ░.░., ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░.- ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ 47.1 ░░░ ░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 6 ░░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░. ░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░: (░░░░░░░) ░.░. ░░░░░░░░░

░░░░░ ░░░░░. ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░

░░░░░: