Решение по делу № 2-545/2021 от 14.01.2021

36RS0001-01-2021-000049-49

Дело № 2-545/2021

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

г. Воронеж 27 августа 2021 года.

Железнодорожный районный суд г. Воронежа в составе:

председательствующего судьи Исаковой Н.М.,

при секретаре Швыряевой А.В.,

с участием пом. прокурора Антоновой Ю.С.,

истца Федосова Ю.П.,

представителя ответчика на основании доверенности от 15.01.2021 № 1/09-63 Прыткова А.И.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Федосова Юрия Павловича к бюджетному учреждению здравоохранения Воронежской области «Воронежская городская клиническая больница скорой медицинской помощи № 10», Департаменту здравоохранения Воронежской области о компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Истец Федосов Юрий Павлович обратился в суд с иском к учреждению здравоохранения Воронежской области «Воронежская городская клиническая больница скорой медицинской помощи № 10» (далее - БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10»), Департаменту здравоохранения Воронежской области о компенсации морального вреда.

Заявленные исковые требования Федосов Ю.П. мотивировал тем, что его отец ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, 12.11.2020 был направлен участковым терапевтом в БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» с повышенным артериальным давлением, где проходил лечение в неврологическом отделении.

Лечение проходило штатно, была согласована дата выписки. Однако, прибыв в больницу, чтобы забрать отца, в палате его не обнаружил. Дежурная сестра сообщила, что у ФИО2 обнаружен вирус COVID-19, в связи с чем он был переведен в отделение для лечения новой коронавирусной инфекции COVID-9. Дальнейшее лечение от вируса ФИО2 не перенес и скончался в реанимации больницы ДД.ММ.ГГГГ.

Полагая, что в заражении отца вирусом COVID-19 виновно лечебное учреждение, в котором тот проходил лечение, как и в смерти отца, ссылаясь, что уход из жизни близкого человека причинил ему глубокие нравственные страдания, истец просил взыскать с ответчиков в его пользу в счет компенсации морального вреда 100 000 рублей (л.д. 6).

В ходе рассмотрения дела истец Федосов Ю.П. уточнил исковые требования, увеличив размер компенсации морального вреда до 1 000 000 рублей, сумму которой просил взыскать с двух ответчиков в долевом порядке (л.д. 193).

В судебном заседании истец Федосов Ю.П. поддержал заявленные исковые требования с учетом их уточнения, просил удовлетворить иск в полном объеме мотивируя тем, что его отец заразился вирусом COVID-19 именно в лечебном учреждении. А поскольку в период лечения наступил летальный исход, то в связи с этим оказанные медицинские услуги нельзя считать соответствующими действующим медицинским стандартам и правилам.

В части исковых требований к Департаменту здравоохранения Воронежской области пояснил, что требования к данному ответчику им заявлены по основаниям отсутствия надлежащего контроля со стороны данного учреждения за деятельностью лечебного учреждения, в котором его отец проходил лечение.

Представитель ответчика БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» по доверенности (л.д. 62) Прытков А.И. просил в иске отказать по основаниям, указанным в письменном отзыве на иск (л.д. 50-53) и пояснениям, данным им в ходе рассмотрения дела. Просил обратить внимание на то обстоятельство, что в ходе проведения комплексной судебно-медицинской экспертизы нарушений действующих медицинских стандартов не выявлено.

Представитель ответчика Департамента здравоохранения Воронежской области в судебное заседание не явился, о дате, времени и месте слушания дела извещен надлежащим образом (л.д. 180), просил рассматривать дело в его отсутствие и отказать в иске с учетом его уточнения, о чем направил в адрес суда соответствующее заявление (л.д. 201). Ранее представитель ответчика Департамента здравоохранения Воронежской области представлял письменные возражения на иск (л.д. 21-22).

Представители третьих лиц СПАО «Ингосстрах» и ДИЗО Воронежской области, привлеченных к участию в деле определением от 16.02.2021, в судебное заседание не явились, о дате, времени и месте слушания дела извещены надлежащим образом (л.д. 186), об уважительных причинах своей неявки суду не сообщили, об отложении слушания дела не просили, письменных возражений, ходатайств суду не представили.

При таких обстоятельствах, с учетом положений ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд полагает возможным рассматривать дело в отсутствие указанных участников процесса.

Заслушав истца, представителя ответчика, изучив материалы дела, заслушав заключение помощника прокурора, полагавшего иск не подлежащим удовлетворению, суд приходит к следующему.

Как следует из доводов истца Федосова Ю.П., рассматриваемые отношения между истцом и ответчиками возникли вследствие оказания медицинской помощи его отцу ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ненадлежащего качества, и не создания стационарному больному медицинским учреждений условий, исключающих инфицирование его отца вирусом COVID-19, что привело к его смерти, а также наличия причинно-следственной связи между действиями ответчиков и наступлением неблагоприятного исхода (смерти пациента).

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (абзац первый пункта 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации). Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Статьей 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В абзаце втором пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", с учетом того, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. Вместе с тем, при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

По смыслу действующего правового регулирования компенсация морального вреда в связи со смертью потерпевшего может быть присуждена лицам, обратившимся за данной компенсацией, при условии установления факта причинения им морального вреда, а размер компенсации определяется судом исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных ими физических или нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями этих лиц, и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела.

Оценив в совокупности все имеющиеся по делу доказательства, отвечающие требованиям процессуального закона (статья 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), суд приходит к выводу о недоказанности требований истца и необходимости отказа в их удовлетворении в силу следующего.

Судом установлено, что Федосов Ю.П., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, является сыном ФИО2, что подтверждается свидетельством о рождении серии II-СИ № ..... от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 11).

Согласно свидетельству о смерти серии III-СИ № ..... от 04.12.2020 ФИО2 умер ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 10).

В ходе проверки доводов истца о том, что его отец ФИО2 был инфицирован новой коронавирусной инфекцией COVID-19 именно в БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10», судом проведен анализ медицинской документации на имя ФИО2, и установлено следующее.

12.11.2020, после вызова участкового терапевта, ФИО2 по скорой помощи был доставлен в БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» с жалобами на неловкость в левых конечностях, повышенное давление и госпитализирован в палату интенсивной терапии нейрососудистого отделения № 1.

В течение суток ему был выставлен диагноз: цереброваскулярная болезнь, проходящие нарушения мозгового кровообращения, транзиторная ишемическая атака, гипертоническая болезнь, кардиосклероз, атеросклероз, сахарный диабет.

С 13.11.2020 до утра 18.11.2020 он находился на лечении в том же отделении в палате ранней реабилитации.

Утром 18.11.2020 у ФИО2 отмечалась гипертемия-37,5 градусов, в связи чем был взят анализ ПЦР на РНК COVID-19. После подтверждения диагноза, в тот же день, то есть 18.11.2020 ФИО2 был переведен в отделение № 6 для лечения новой коронавирусной инфекции COVID-19, где ему было назначено обследование согласно МР МЗ РФ «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19)» версия 9 от 26.10.2020 и продолжено лечение приходящего нарушения мозгового кровообращения согласно клиническим рекомендациям и стандартам.

Поскольку у больного отмечалась отрицательная динамика состояния, 01.12.2020 ФИО2 для дальнейшего лечения был переведен в анастезиолого-реанимационное отделение COVID-9, где больному была назначена и проведена медикаментозная, инфузионная, сахароснижающая терапия, кислородная поддержка НИВЛ.

За время пребывания в палате интенсивной терапии состояние пациента оставалось тяжелое, с отрицательной динамикой, и ДД.ММ.ГГГГ, после проведения комплекса реанимационных мероприятий ФИО2 скончался.

Вышеуказанные обстоятельства отражены в медицинской карте стационарного больного ФИО2, представленной суду по запросу суда, и никем не оспаривались.

В обоснование своих доводов об оказании медицинской помощи надлежащего качества представитель ответчика БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» представил суду протокол № 30 от 11.02.2021 с повесткой дня: О качестве оказания медицинской помощи ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения в неврологическом отделении, отделениях для лечения пациентов с коронавирусной инфекцией COVID-19 № 6 и № 9 БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» с 12.11.2020 по 03.12.2020 (л.д. 35-49). Согласно выводам решения ВК: госпитализация и пребывание больного в неврологическом отделении обосновано; перевод в отделение для лечения пациентов в коронавирусной инфекцией COVID-19 № 6, а затем № 9 в условиях ПИТ, обосновано; медицинская помощь оказана своевременно, проведен необходимый объем лечебно-диагностических мероприятий; оснований для утверждения о том, что заражение новой коронавирусной инфекцией COVID-19 произошло именно в БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10» нет.

С целью проверки доводов сторон определением Железнодорожного районного суда г. Воронежа от 15.04.2021 по данному делу была назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза с поручением ее производства ОГБУЗ «Белгородское Бюро судебно-медицинских экспертиз» (308006, г. Белгород, ул. Волчанская, д. 159).

Согласно выводам заключения эксперта № 724/62 (судебно-гистологическое экспертное исследование вещественных доказательств), в соответствии с поставленными судом вопросами врач - судебно-медицинский эксперт    Е.А. Ивлева пришла к выводам о наличии у ФИО2 следующих паталогических изменений: Вирусно-бактериальная пневмония с геморрагическим компонентом. Некроз эпителия групп проксимальных канальцев почек. Вакуольная, липидная дистрофия печени. Дистрофические изменения нейронов коры, подкорковых отделов головного мозга с перифокальной глиальной реакцией вокруг групп нейронов в виде сателлитоза и нейронофагии; мелкие участки глиоза, мелкие участки с разряжением нейронов. Участки фрагментации, мелкие очаги волнообразной деформации в мышце сердца. Отек головного мозга. Неравномерное кровенаполнение внутренних органов. Атеросклеротический коронаросклероз. Гипертоническая болезнь: мелкоочаговый диффузный кардиосклероз; гипертрофированные мышечные волокна; утолщенные, гиалинизированные стенки почечных и внутримозговых артерий. Хронический портальный гепатит. Хронический бронхит. Очаговый липоматоз, мелкоочаговый фиброз стромы поджелудочной железы; атрофия, уменьшение числа островков инсулярного аппарата (морфологические признаки сахарного диабета) (л.д. 178-179).

В заключении эксперта № 62/17пл (комплексная судебно-медицинская экспертиза по материалам дела) указано, что по данным патологоанатомического исследования трупа ФИО2 (протокол патологоанатомического вскрытия № .....) следует вывод, что непосредственная причина смерти ФИО2 –сердечно-легочная недостаточность вследствие вирусно-бактериальной пневмонии (возбудитель –клебсиелла и новая коронавирусная инфекция COVID-19) на фоне сахарного диабета второго типа. Имеющиеся у ФИО2 заболевания –церебро-васкулярная болезнь, транзиторное нарушение мозгового кровообращения, гипертоническая болезнь, атеросклеротическая болезнь явились сопутствующими заболеваниями. Сопутствующие и фоновые заболевания оказали отрицательное влияние на течение инфекционного заболевания, способствовали опосредованно наступлению смерти (л.д. 176).

Согласно выводам данного заключения эксперта № 62/17пл инфицирование COVID-19 ФИО2 могло произойти как до момента госпитализации в БУЗ ВО «Воронежская городская клиническая больница скорой медицинской помощи №10», так и в период госпитализации с 12.11.20 по 18.11.20. Инкубационный период новой коронавирусной инфекции COVID-19 составляет от 2-х до 14-х суток, согласно актуальным Временным методическим рекомендациям «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции COVID-19», 9 версия от 26.10.20. РНК Sars-Cov-2 в мазке из носоглотки методом ПЦР у ФИО2 обнаружена 18.11.20, на 7 день госпитализации, входящий в период инкубации вируса COVID-19.

Обследование и лечение пациента ФИО2 проводилось соответственно установленному диагнозу и в соответствии с актуальными Временными методическими рекомендациями «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции COVID-19», 9 версия от 26.10.20. Нарушений стандартов и дефектов, допущенных при оказании медицинской помощи, в ходе экспертизы не выявлено, замечаний к качеству оказания медицинской помощи нет.

Причинно-следственная связь между действиями медицинского персонала БУЗ ВО «Воронежская городская клиническая больница скорой медицинской помощи №10» при оказании медицинских услуг ФИО2 и наступившими последствиями в виде смерти ДД.ММ.ГГГГ отсутствует (л.д. 162-177).

Суд выводы судебной экспертизы принимает за основу, поскольку сомнений в ее достоверности не имеется. Выводы данной экспертизы подробно аргументированы, она проведена экспертами, обладающими специальными познаниями, необходимыми для разрешения поставленных судом вопросов, и имеющими достаточный опыт в производстве аналогичных экспертиз. Кроме того, эксперты были предупреждены судом об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Доводы истца о наличии в судебной экспертизе ошибок, в связи с чем к ней необходимо относиться критически, суд отклоняет, поскольку экспертами были допущены ошибки в указании некоторых дат по тексту экспертизы, что следует считать технической опиской, не влияющей на суть выводов. Более того, впоследствии экспертным учреждением эти описки били исправлены путем направления в адрес суда приложения к заключению эксперта № 62/17 пл. с внесением исправлений (л.д. 203-209).

В соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. ст. 12, 35 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности эффективность правосудия по гражданским делам обусловливается в первую очередь поведением сторон как субъектов доказательственной деятельности; наделенные равными процессуальными средствами защиты субъективных материальных прав в условиях состязательности, стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений, и принять на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий.

В нарушение вышеприведенных норм права каких-либо доказательств, отвечающих критериям относимости и допустимости (статьи 59, 60 Гражданского процессуального кодекса РФ), с достоверностью подтверждающих приведенные в обоснование заявленных исковых требований истцом суду представлено не было.

В силу ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает имеющиеся доказательства (на предмет относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности) по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном их исследовании.

В соответствии с требованиями ст. 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд основывает решение только на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

При вышеизложенных обстоятельствах суд приходит к выводу об отсутствии в материалах дела убедительных, достоверных и однозначных доказательств, подтверждающих доводы истца Федосова Ю.П. о том, что его отец ФИО2 был инфицирован новой коронавирусной инфекцией COVID-19 именно в БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10», что необходимо расценивать как недоказанность истцом обстоятельств, на которые он ссылался как на основания своих исковых требований.

Также в ходе рассмотрения дела не нашли своего подтверждения доводы истца о несоблюдении медицинским учреждением, оказывавшем медицинские услуги ФИО2, обязательных требований к оказанию медицинской помощи, согласно установленным пациенту диагнозам, и допущении нарушений действующих стандартов, поскольку в ходе проведения комплексной судебно-медицинской экспертизы эти доводы были полностью опровергнуты.

Оценив в совокупности все имеющиеся по делу доказательства, суд не находит правовых оснований для удовлетворения исковых требований Федосова Ю.П., заявленных к БУЗ ВО «ВГКБСМП № 10», Департаменту здравоохранения Воронежской области о взыскании в его пользу в долевом порядке суммы компенсации морального вреда в размере 1 000 000 рублей, и полагает правильным в удовлетворении иска отказать в полном объеме.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 56, 167, 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Федосову Юрию Павловичу в удовлетворении исковых требований к бюджетному учреждению здравоохранения Воронежской области «Воронежская городская клиническая больница скорой медицинской помощи № 10», Департаменту здравоохранения Воронежской области о взыскании в долевом порядке суммы компенсации морального вреда в размере 1000000 рублей отказать.

Решение может быть обжаловано, а прокурором принесено апелляционное представление в Воронежский областной суд через районный суд в течение месяца со дня изготовления решения в окончательной форме.

Председательствующий:         Исакова Н.М.

Мотивированное решение изготовлено 03 сентября 2021 года.