Решение по делу № 33-8367/2022 от 14.04.2022

ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 26 мая 2022 года № 33-8367/2022 (2-17/2022)

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан в составе

председательствующего                         Алексеенко О.В.,

судей                                                                           Абдрахмановой Э.Я.,

                                                                                         Индан И.Я.,

с участием прокурора                                                    Галиева Р.Р.,

при секретаре                                                                  Кадыровой К.Р.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Уфа Республики Башкортостан гражданское дело по иску Ладилова Ю.А. к муниципальному бюджетному учреждению «Ремонтно-строительное управление дорожно-озеленительных работ» городского округа город Стерлитамак о возмещении вреда здоровью и морального ущерба

по апелляционной жалобе муниципального бюджетного учреждения «Ремонтно-строительное управление дорожно-озеленительных работ» городского округа город Стерлитамак на решение Стерлитамакского городского суда Республики Башкортостан от 18 февраля 2022 года.

Заслушав доклад судьи Алексеенко О.В., судебная коллегия

установила:

Ладилов Ю.А. обратился в суд с иском к муниципальному бюджетному учреждению «Ремонтно-строительное управление дорожно-озеленительных работ» городского округа город Стерлитамак (далее - МБУ «РСУ ДОР») о признании травмы производственной, взыскании компенсации морального вреда в размере 200 000 рублей, материального ущерба – 75 000 рублей, почтовых расходов – 528 рублей, расходов по оплате госпошлины – 2 450 рублей.

Исковые требования мотивированы тем, что 18 мая 2021 года около 10.15 часов с истцом, находящимся на предприятии, произошел несчастный случай, а именно, на его голову упал металлический капот, после чего он потерял сознание. Сотрудник отдела техники безопасности ФИО5 отвезла его в травмпункт, где разъяснила врачу, что происшествие произошло в гараже Ладилова Ю.А. В медицинском учреждении ему был сделан снимок головы и отправлен на госпитализацию. Врач-хирург, осмотрев Ладилова Ю.А., открыл больничный лист с указанием, что травма производственная. В настоящее время у истца постоянно болит голова, ему требуется регулярная медицинская помощь.

Определением судьи Стерлитамакского городского суда Республики Башкортостан от 18 февраля 2022 года по делу в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены: государственное учреждение – Региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации, Государственная инспекция труда в Республике Башкортостан, администрация городского округа города Стерлитамак Республики Башкортостан.

Решением Стерлитамакского городского суда Республики Башкортостан от 18 февраля 2022 года постановлено:

исковые требования Ладилова Ю.А. к МБУ «РСУ ДОР» о возмещении вреда здоровью и морального ущерба, удовлетворить частично.

Признать травму, полученную Ладиловым Юрием Анатольевичем 18 июня 2021 года на территории МБУ «РСУ ДОР», производственной.

Взыскать с МБУ «РСУ ДОР» в пользу Ладилова Ю.А. компенсацию морального вреда в размере 30 000 рублей, почтовые расходы в размере 204, 60 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 600 рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований Ладилова Ю.А. – отказать.

В поданной апелляционной жалобе МБУ «РСУ ДОР» просит отменить вышеуказанное решение суда по мотиву незаконности и необоснованности, указывая на то, что согласно заключению государственного инспектора труда причиной, вызвавшей несчастный случай, является неосторожность пострадавшего, ответственных лиц за допущенные нарушения требований законодательных правовых актов, приведших к несчастному случаю, не имеется, соответственно, факт причинения какого-либо вреда здоровью истца по вине ответчика в связи с событиями, произошедшими 18 мая 2021 года, следует считать неустановленными, вину ответчика недоказанной; согласно заключению экспертов государственного бюджетного учреждения здравоохранения Бюро судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Республики Башкортостан № 117-П в период времени с 06 декабря 2021 года по 17 декабря 2021 года, по состоянию на 30 января 2022 года включительно, отсутствует прямая причинно-следственная связь между причинением истцу ущерба и наступлением вреда здоровью; в представленной медицинской документации не содержится достаточных сведения, без которых не представляется возможным судить о характере и степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека; в материалы дела представлены копии осмотра хирурга от 18 мая 2021 года, где лицевая сторона карточки отсутствует, не указаны ФИО пациента, то есть невозможно определить, кому было выдано заключение; установленный клинический диагноз Ладилову Ю.А. в виде закрытой черепно-мозговой травмы, сотрясения головного мозга, какими-либо объективными данными не подтвержден; в решении суда не указано, какие именно нравственные страдания испытал работник.

Проверив материалы дела, решение суда в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе согласно части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обсудив вопрос о возможности рассмотрения дела в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле, извещённых о времени и месте рассмотрения дела, выслушав представителя апеллянта – ответчика Шагалову А.Т., представителя истца Сидорова С.Н., заключение прокурора Галиева Р.Р., судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с частью 2 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть решения, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части.

Суд апелляционной инстанции в интересах законности вправе проверить решение суда первой инстанции в полном объеме.

Как разъяснено в абзацах 3,4,7 пункта 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 года № 16                           «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», судам апелляционной инстанции необходимо исходить из того, что под интересами законности с учетом положений статьи 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации следует понимать необходимость проверки правильности применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов участников гражданских, трудовых (служебных) и иных правоотношений, а также в целях защиты семьи, материнства, отцовства, детства; социальной защиты; обеспечения права на жилище; охраны здоровья; обеспечения права на благоприятную окружающую среду; защиты права на образование и других прав и свобод человека и гражданина; в целях защиты прав и законных интересов неопределенного круга лиц и публичных интересов и в иных случаях необходимости охраны правопорядка;

необходимо учитывать, что интересам законности не отвечает, в частности, применение судом первой инстанции норм материального и процессуального права с нарушением правил действия законов во времени, пространстве и по кругу лиц;

если суд апелляционной инстанции пришел к выводу о необходимости проверить обжалуемое судебное постановление суда первой инстанции в полном объеме, апелляционное определение в соответствии с пунктом 6 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации должно содержать мотивы, по которым суд апелляционной инстанции пришел к такому выводу.

Принимая во внимание, что в рамках рассматриваемого гражданского дела рассматривается вопрос о компенсации морального вреда работнику – истцу в связи с несчастным случаем на производстве, в целях защиты трудовых прав истца, возможности реализации права работника на безопасные условия труда и обеспечения социальной направленности правосудия, судебная коллегия полагает необходимым проверить оспариваемый судебный акт в полном объеме.

Как следует из материалов дела и установлено судом, приказом работодателя от 30 ноября 2018 года № 375-к Ладилов Ю.А. принят на должность машиниста автогрейдера шестого разряда (зимний период) в транспортный цех-трактористы с 03 декабря 2018 года по 31 марта 2019 года (лист дела 27).

Приказом работодателя от 26 марта 2019 года № 44-к Ладилов Ю.А. переведен на постоянную должность машиниста автогрейдера шестого разряда в транспортный цех-трактористы с 01 апреля 2019 года (лист дела 26).

25 октября 2021 года главным государственным инспектором труда дано заключение, из которого усматривается, что 18 мая 2021 года в 07.40 часов истец пришел на работу в МБУ «РСУ ДОР» на территорию транспортного цеха, прошел предрейсовый медицинский осмотр. За работником был закреплен автогрейдер А-120.1 № ВС8389. Данный автогрейдер был неисправным. В 09.00 часов водитель погрузчика Самков Н.Н. и машинист автогрейдера Ладилов Ю.А. начали снимать бак на автогрейдере № ВС8389, при этом, последний поднял капот. Ладилов Ю.А. стоял на подножке автогрейдера, следил за шлангами, чтобы они не зацепились. Подпорки и фиксаторы для устойчивого положения крышки капота заводом-изготовителем не предусмотрены. Снятие бака было необходимо для того, чтобы снять редуктор. Когда Ладилов Ю.А. и ФИО8 начали поднимать бак, подул сильный ветер и крышка капота ударила Ладилова Ю.А. по голове. В 09.30 часов Ладилов Ю.А. обратился за медицинской помощью к медицинской сестре МБУ «РСУ ДОР» ФИО9, которая положила холод на голову, так как открытых ран не было. После этого, специалист по охране труда ФИО5 отвезла Ладилова Ю.А. в государственное бюджетное учреждение здравоохранения Республики Башкортостан Городская клиническая больница № 1 города Стерлитамак. Согласно медицинскому заключению от 03 сентября 2021 года по форме 315У, Ладилову Ю.А. поставлен диагноз МКБ-10 S 01.9. Ушиб мягких тканей теменной области. Согласно схеме определения степени тяжести, данное повреждение относится к категории легкая (листы дела 118-119).

В качестве причин, вызвавших несчастный случай указано: прочие причины, выразившиеся в личной неосторожности пострадавшего. Ответственные лица за допущенные нарушения требований законодательных и иных нормативных правовых актов, локальных нормативных актов, приведшие к несчастному случаю, главным государственным инспектором труда не усматриваются.

08 ноября 2021 года работодателем утвержден акт № 1 о несчастном случае на производстве (листы дела 115-117).

Ладилов Ю.А. находился на листках нетрудоспособности с 18 мая 2021 года по 11 февраля 2022 года (листы дела 129-150).

Согласно справке-выписке от 25 августа 2021 года Ладилов Ю.А. с 11 августа 2021 года по 25 августа 2021 года находился на стационарном лечении в государственном бюджетном учреждении здравоохранения Республики Башкортостан Городская клиническая больница № 1 города Стерлитамак, в качестве клинического диагноза указано: последствия поверхностной черепно-мозговой травмы, сотрясения головного мозга (посстравматическая энцефалопатия от 18 мая 2021 года с соответствующим синдромом) (лист дела 41).

Из справки серии МСЭ-2021 №0527195 от 03 февраля 2022 года усматривается, что Ладилову Ю.А. установлена инвалидность третьей группы сроком по 01 марта 2023 года (лист дела 120).

Согласно заключению экспертов государственного бюджетного учреждения здравоохранения Бюро судебно-медицинской эксперты Министерства здравоохранения Республики Башкортостан № 117-П, произведенной в период с 06 по 17 декабря 2021 года, в представленной медицинской документации Ладилову Ю.А. диагностирован «ушиб мягких тканей волосистой части головы». В представленной медицинской документации не содержится достаточных сведений, без которых не представляется возможным судить о характере и степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека. Установленный клинический диагноз Ладилову Ю.А. «закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга» какими-либо объективными данными не подтвержден, и поэтому судебно-медицинской оценке не подлежит (листы дела 65-85).

Разрешая спор, суд первой инстанции исходил из того, что Ладилов Ю.А., осуществляя трудовую деятельность в рамках трудового договора, заключенного между Ладиловым Ю.А. и МБУ «РСУ ДОР», получил травму, в связи с чем имел место несчастный случай, связанный с производством; из представленных суду документов установлено, что у Ладилова Ю.А. в результате несчастного случая на производстве возник ушиб мягких тканей теменной области головы, соответственно, посчитал необходимым возложить обязанность по возмещению морального вреда на ответчика МБУ «РСУ ДОР», поскольку действия ответчика находятся в причинно-следственной связи с вышеуказанным несчастным случаем на производстве.

С выводами суда первой инстанции о признании полученной истцом травмы производственной, права на компенсацию морального вреда судебная коллегия соглашается в силу следующего.

Согласно Конституции Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей, устанавливаются гарантии социальной защиты (статья 7, часть 2).

Федеральный закон «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ, установивший правовые, экономические и организационные основы обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний и определивший порядок возмещения вреда, причинённого жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору, был принят в целях реализации названных конституционных положений, обязывающих государство разработать эффективный организационно-правовой механизм восполнения гражданам, здоровью которых был причинён вред в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, имущественных потерь, связанных с утратой трудоспособности.

Абзац второй пункта 3 статьи 8 Федерального закона «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», предусматривающий право застрахованного требовать от причинителя компенсации морального вреда, то есть нравственных или физических страданий, перенесённых в результате травмы, увечья, профессионального заболевания, иного повреждения здоровья, направлен на установление дополнительных гарантий лицам, подлежащим обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.

В силу положений статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ и статьи 227 Трудового кодекса Российской Федерации несчастным случаем на производстве признается событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении обязанностей по трудовому договору или выполнении какой-либо работы по поручению работодателя (его представителя), а также при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем или совершаемых в его интересах как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем (или на личном транспортном средстве в случае его использования в производственных (служебных) целях по распоряжению работодателя (его представителя) либо по соглашению сторон трудового договора), и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть.

Согласно частям 1, 3 статьи 227 Трудового кодекса Российской Федерации расследованию и учету в соответствии с настоящей главой подлежат несчастные случаи, происшедшие с работниками и другими лицами, участвующими в производственной деятельности работодателя (в том числе с лицами, подлежащими обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний), при исполнении ими трудовых обязанностей или выполнении какой-либо работы по поручению работодателя (его представителя), а также при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем либо совершаемых в его интересах.

Расследованию в установленном порядке как несчастные случаи подлежат, в частности, события, в результате которых пострадавшими были получены телесные повреждения (травмы), в том числе нанесенные другим лицом, если указанные события произошли в течение рабочего времени на территории работодателя.

При несчастных случаях, указанных в статье 227 настоящего Кодекса, работодатель (его представитель) обязан, в том числе немедленно организовать первую помощь пострадавшему и при необходимости доставку его в медицинскую организацию; принять иные необходимые меры по организации и обеспечению надлежащего и своевременного расследования несчастного случая и оформлению материалов расследования в соответствии с настоящей главой (абзацы второй и шестой статьи 228 Трудового кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия полагает, что вывод суда о том, что травма, полученная Ладиловым Ю.А. 18 мая 2021 года на территории МБУ «РСУ ДОР», является производственной, является обоснованным, поскольку факт несчастного случая подтвержден актом № 1 о несчастном случае на производстве, утвержденным работодателем 08 ноября 2021 года.

Оснований для переоценки указанного вывода суда первой инстанции судебная коллегия не усматривает.

Далее.

В силу положений абзаца четвертого и абзаца четырнадцатого части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы четвертый и шестнадцатый части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно части 1 статьи 209 Трудового кодекса Российской Федерации охрана труда - это система сохранения жизни и здоровья работников в процессе трудовой деятельности, включающая в себя правовые, социально-экономические, организационно-технические, санитарно-гигиенические, лечебно-профилактические, реабилитационные и иные мероприятия.

Условия труда - это совокупность факторов производственной среды и трудового процесса, оказывающих влияние на работоспособность и здоровье работника (часть 2 статьи 290 Трудового кодекса Российской Федерации).

Обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда (абзац второй части 1 статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов (абзац второй части 2 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (абзацы второй и тринадцатый части 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации).

Из приведенных нормативных положений в их системной взаимосвязи следует, что работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья ему в установленном законодательством порядке возмещается материальный и моральный вред.

Согласно должностной инструкции от 26 февраля 2021 года обязанностями машиниста автогрейдера шестого разряда транспортного цеха МБУ «РСУ ДОР», в том числе, являются: управлять автогрейдером в зависимости от специфики заявленных для выполнения работ (пункт 2.1); поддерживать автогрейдер в технически исправном состоянии (пункт 2.2.); производить ежесменное техническое обслуживание согласно инструкции по эксплуатации автогрейдера (пункт 2.3.); проводить техническое обслуживание автогрейдера (пункт 2.4.); обеспечивать безопасную эксплуатацию автогрейдера (пункт 2.5.); определять и устранять неисправности в работе автогрейдера (пункт 2.6.); принимать участие в проведении планово-предупредительного ремонта автогрейдера (пункт 2.9) (листы дела 124-127).

С указанной должностной инструкцией Ладилов Ю.А. ознакомлен 17 марта 2021 года (лист дела 128).

Учитывая, что Ладилов Ю.А. выполнял работу в интересах работодателя, поскольку в его трудовые обязанности входит обязанность определять и устранять неисправности в работе автогрейдера, который, как указано в акте № 1 о несчастном случае на производстве, 18 мая 2021 года был неисправен, принимая во внимание, что в силу вышеприведенных положений трудового законодательства работодатель должен создавать такие условия труда, которые бы исключали причинение вреда здоровью непосредственно работнику, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что Ладилов Ю.А. имеет право на возмещение вреда.

Действительно, в акте № 1 о несчастном случае на производстве от 08 ноября 2021 года усматривается, что в ходе дополнительного расследования установлено, что Ладилов Ю.А. был обеспечен средствами индивидуальной защиты, прошел периодический медицинский осмотр.

Вместе с тем, по мнению судебной коллегии, работодатель должен был создать безопасные условия труда, влекущие за собой сохранение жизни и здоровье работника в процессе трудовой деятельности.

Судебная коллегия полагает, что в данном случае имеется прямая причинно-следственная связь между произошедшим событием и наступившим вредом, причиненным Ладилову Ю.А., выразившемся в несоблюдении работодателем требований охраны труда.

Ссылка в апелляционной жалобе, что ни государственным инспектором, ни в акте № 1 о несчастном случае на производстве не содержится указания об ответственном лице за допущенные нарушения требований законодательных правовых актов, приведших к несчастному случаю, при этом, имеется указание только на неосторожность самого Ладилова Ю.А. обстоятельством, освобождающим от ответственности работодателя в силу вышеприведенных выводов судебной коллегии, являться не может.

При этом судебная коллегия отмечает, что актом № 1 от 08 ноября 2021 года грубой неосторожности в действиях работника, как предусмотрено частью 8 статьи 229.2 Трудового кодекса Российской Федерации, не установлено.

Далее.

Учитывая, что имеются основания для проверки обжалуемого решения суда в полном объеме, выходя за пределы доводов апелляционной жалобы ответчика, о чём указано выше, судебная коллегия полагает, что размер компенсации морального вреда, подлежащий взысканию с МБУ «РСУ ДОР» в пользу Ладилова Ю.А. и определенный судом первой инстанции, не является справедливой суммой возмещения, поскольку не соответствует требованиям разумности и справедливости.

При таких обстоятельствах решение суда в части размера компенсации морального вреда подлежит изменению.

Гражданское законодательство, предусматривая в качестве способа защиты гражданских прав компенсацию морального вреда, устанавливает общие принципы для определения размера такой компенсации (статьи 151 и 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Надлежащим ответчиком по требованиям о компенсации морального вреда в связи с несчастным случаем на производстве является работодатель (страхователь) или лицо, ответственное за причинение вреда (пункт 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 года № 2 «О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний»).

При этом, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается.

Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Согласно разъяснениям, изложенным в абзаце первом пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда, под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т. п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (абзац второй).

Из изложенного следует, что, поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

В соответствии со статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями части 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации и статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

При определении размера компенсации морального вреда судебная коллегия исходит из того, что работодателем не обеспечены безопасные условия труда, а также учитывает, что совокупностью медицинских документов подтверждается, что от момента произошедшего несчастного случая по настоящее время, Ладилов Ю.А. испытывает последствия полученной им травмы 18 мая 2021 года, в частности, справкой-выпиской от 25 августа 2021 года подтверждается, что истец находился на стационарном лечении в виду установления клинического диагноза: последствия поверхностной черепно-мозговой травмы, сотрясения головного мозга; необходимостью посещений хирурга, невролога, логопеда, психолога (лист дела 47); в осмотрах хирурга, невролога Ладилов Ю.А. указывает в качестве жалоб: головокружение, головные боли, тошноту (листы дела 35-38); нахождение с 18 мая 2021 года по 11 февраля 2022 года на листке нетрудоспособности; невозможность в указанный период осуществлять трудовую деятельность, полагает необходимым определить размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с работодателя в пользу работника, в размере 200 000 рублей.

Устанавливая размер денежной компенсации морального вреда в вышеуказанной сумме, судебная коллегия учитывает, что моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и не поддается точному денежному подсчету, а соответственно является оценочной категорией, включающей в себя оценку совокупности всех обстоятельств, такая компенсация производится с целью смягчения эмоционально-психологического состояния потерпевшего, в связи с чем должна отвечать признакам справедливости и разумности, а также принципу адекватного и эффективного устранения нарушения.

Определенный размер денежной компенсации, по мнению судебной коллегии, отвечает принципам разумности, адекватного и эффективного устранения нарушения, и соразмерности характеру и степени полученных истцом нравственных страданий и переживаний, перечисленных выше.

Далее.

Вопреки доводу апелляционной жалобы о том, что истец не доказал, в чем выражались его нравственные страдания, судебная коллегия отмечает, что из положений статьи 220 Трудового кодекса Российской Федерации следует, что условия труда, предусмотренные трудовым договором, должны соответствовать требованиям охраны труда. В случае причинения вреда жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей возмещение указанного вреда осуществляется в соответствии с федеральным законом.

Ссылаясь в апелляционной жалобе на заключение экспертов № 117-П, апеллянтом не учитывается, что совокупностью медицинских документов, обстоятельствами от момента произошедшего несчастного случая подтверждается причинение вреда здоровью Ладилову Ю.А.

При этом, в самом акте о несчастном случае на производстве № 1 имеется указание на медицинское заключение от 03 сентября 2021 года, по которому Ладилову Ю.А. поставлен диагноз МКБ 01.9 Ушиб мягких тканей теменной области. Данное повреждение отнесено к категории легкой степени.

При этом, осмотрами хирурга от 18 мая 2021 года, невролога от 19 мая 2021 года установлен аналогичный диагноз (листы дела 6-7).

Доводы, изложенные в апелляционной жалобе, направлены на переоценку, имеющихся в деле доказательств, а потому не могут являться основанием к отмене обжалуемого решения суда.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Стерлитамакского городского суда Республики Башкортостан от 18 февраля 2022 года изменить в части размера денежной компенсации морального вреда, указав о взыскании с МБУ «РСУ ДОР» в пользу Ладилова Юрия Анатольевича денежной компенсации в размере 200 000 рублей.

В остальной части решение того же суда оставить без изменения.

Апелляционное определение изготовлено в окончательной форме 01 июня 2022 года.

Председательствующий                            О. В. Алексеенко

Судьи                                        Э. Я. Абдрахманова

                                                                                            И. Я. Индан

Справка: федеральный судья Халитова А.Р.