Решение от 09.12.2021 по делу № 33-5684/2021 от 23.09.2021

БЕЛГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

31RS0016-01-2021-005370-03 33-5684/2021

(2-4091/2021)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Белгород 09.12.2021

Судебная коллегия по административным делам Белгородского областного суда в составе

председательствующего Наумовой И.В.,

судей Самыгиной С.Л. и Абрамовой С.И.

при секретаре Шульгиной А.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Шолоховой Натальи Сергеевны к Российской Федерации в лице МВД России о компенсации морального вреда, причиненного незаконными действиями сотрудников полиции, взыскании судебных расходов

по апелляционной жалобе МВД России, УМВД России по Белгородской области

на решение Октябрьского районного суда города Белгорода от 15.07.2021.

Заслушав доклад судьи Самыгиной С.Л., объяснения представителя ответчика МВД России и третьего лица УМВД России по Белгородской области Шевелевой Е.И., представителя третьего лица УМВД России по городу Белгороду Лесниковой М.В. и третьего лица УПП ОУУП И ПДН УМВД России по городу Белгороду Лыкова А.В., поддержавших доводы апелляционной жалобы, объяснения истца Шолоховой Н.С. и ее представителя Соколова Е.В., считавших решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия

установила:

23.01.2021 состоялся несанкционированный митинг возле главного входа в Центральный парк города Белгорода (улица Островского), одним из участников которого являлась Шолохова Н.С.

В 15:35 она подвергнута доставлению в УМВД России по городу Белгороду для составления протокола об административном правонарушении, предусмотренном частью 5 статьи 20.2 КоАП Российской Федерации (нарушение участником публичного мероприятия установленного порядка проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования), о чем 23.01.2021 в 15:15 составлен соответствующий протокол (л.д.95).

В 15:40 доставленное лицо передано участковому уполномоченному полиции ОУУП и ПДН УМВД России по городу Белгороду Лыкову А.В. (Книга учета лиц, доставленных в дежурную часть УМВД России по городу Белгороду).

В 16:19 в отношении названной гражданки произведен личный досмотр.

В этот же день старший участковый уполномоченный полиции ОУУП и ПДН УМВД России по городу Белгороду Лыков А.В. составил в отношении Шолоховой Н.С. протокол серии БК №18021191 об административном правонарушении, предусмотренном частью 5 статьи 20.2 КоАП Российской Федерации (л.д. 45-47).

Определением заместителя начальника УМВД России по городу Белгороду ФИО от 23.01.2021 протокол серии БК №18021191 об административном правонарушении и материалы дела в отношении Шолоховой Н.С. были переданы в Октябрьский районный суд города Белгорода (л.д. 43-44).

Определением судьи Октябрьского районного суда города Белгорода от 23.01.2021 протокол об административном правонарушении и другие материалы возвращены в УМВД России по городу Белгороду для устранения выявленных недостатков в установленные законом сроки (л.д. 48-49).

23.01.2021 старший участковый уполномоченный полиции ОУУП и ПДН УМВД России по городу Белгороду Лыков А.В. составил в отношении Шолоховой Н.С. новый протокол серии БК №18021129 об административном правонарушении, предусмотренном частью 5 статьи 20.2 КоАП Российской Федерации (л.д. 57-59).

После устранения недостатков протокол об административном правонарушении и другие материалы вновь были переданы в суд на основании определения заместителя начальника УМВД России по городу Белгороду ФИО от 23.01.2021 (л.д. 55-56).

Определением судьи Октябрьского районного суда города Белгорода от 25.01.2021 рассмотрение дела об административном правонарушении назначено на 25.01.2021 на 10:20. Затем рассмотрение дела было отложено на 26.01.2021 на 15:00, на 27.01.2021 на 11:00.

Постановлением судьи Октябрьского районного суда города Белгорода от 27.01.2021 производство по делу об административном правонарушении, предусмотренном частью 5 статьи 20.2 КоАП Российской Федерации, в отношении Шолоховой Н.С. было прекращено на основании пункта 2 части 1 статьи 24.5 КоАП Российской Федерации – в связи с отсутствием состава административного правонарушения (л.д. 136-140). В качестве основания прекращения производства по делу об административном правонарушении судья указал на отсутствие в действиях Шолоховой Н.С. объективной стороны состава административного правонарушения, указывающей на ее осведомленность о незаконности публичного мероприятия и невыполнение законных требований или распоряжений представителей власти либо воспрепятствование выполнению ими служебных обязанностей, связанных с обеспечением общественного порядка, безопасности граждан и соблюдением законности при проведении публичного мероприятия.

Шолохова Н.С. предъявила в суд исковое заявление, в котором просила взыскать с УМВД России по городу Белгороду моральный вред, причиненный в результате незаконных действий сотрудников УМВД России по городу Белгороду, в размере 100000 руб., расходы по оплате государственной пошлины – 300 руб.

В обоснование заявленных требований истец указала, что моральный вред причинен ей вследствие незаконного задержания на митинге 23.01.2021, длительного (более 3 часов) содержания в помещении УМВД России по городу Белгороду, не связанного с необходимостью установления личности, принудительного сопровождения ее сотрудниками полиции в суд 23.01.2021, неразрешения покинуть здание суда вплоть до 22:00 23.01.2021, несмотря на то, что на указанную дату судебного заседания назначено не было. Утверждала, что с момента задержания не имела возможности принимать пищу и необходимые лекарственные препараты. Рассмотрение дела с учетом отложения продолжалось на протяжении 3 дней, в течение которых истец практически не спала, испытывала психологические перегрузки, негативно отразившиеся на ее семье. Моральный вред выразился в нравственных страданиях, вызванных испытанными чувствами дискомфорта, унижения, стыда, ущербности, подавленности, отчаяния и раздражения.

Определением судьи Октябрьского районного суда города Белгорода от 08.06.2021 к участию в деле в качестве ответчика привлечена Российская Федерация в лице МВД России.

Решением Октябрьского районного суда города Белгорода от 15.07.2021 исковые требования удовлетворены в части: с Российской Федерации в лице МВД России за счет казны Российской Федерации взысканы компенсация морального вреда в размере 15000 руб., расходы по уплате государственной пошлины – 300 руб.; в удовлетворении остальной части требований отказано.

В апелляционной жалобе МВД России и УМВД России по Белгородской области просят отменить судебный акт как постановленный при недоказанности установленных судом обстоятельств, имеющих значение для дела, и несоответствии выводов суда, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела, а также принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении заявленных требований в полном объеме.

Относительно доводов апелляционной жалобы со стороны истца Шолоховой Н.С. поданы письменные возражения.

Проверив законность и обоснованность судебного постановления в установленных частью 1 статьи 327.1 ГПК Российской Федерации пределах, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены судебного акта.

Принимая решение об удовлетворении требований о компенсации морального вреда, суд первой инстанции исходил из наличия совокупности условий, необходимых для привлечения Российской Федерации к гражданско-правовой ответственности в виде компенсации морального вреда, причиненного действиями сотрудников полиции.

При этом суд исходил из того, что ответчиками не представлено доказательств, свидетельствующих об отсутствии вины должностных лиц УМВД России по городу Белгороду при применении меры обеспечения по делу в виде доставления Шолоховой Н.С. в помещение УМВД России по городу Белгороду, при задержании истца в данном подразделении органа внутренних дел более 3 часов, составлении протокола об административном правонарушении. Суд пришел к выводу, что истец вправе требовать компенсацию морального вреда, выразившегося в нравственных страданиях в связи с нарушением таких нематериальных благ Шолоховой Н.С. как достоинство личности, личная неприкосновенность, свобода передвижения.

Судебная коллегия признает выводы суда первой инстанции о наличии оснований для компенсации морального вреда, причиненного незаконными действиями сотрудников УМВД России по городу Белгороду, правильными по существу.

Действительно, как указывает в жалобе ответчик и третье лицо, сам по себе факт вынесения судом постановления о прекращении производства по делу об административном правонарушении не может служить основанием для признания действий органа, его вынесшего, противоправными.

Между тем, при рассмотрении данной категории дел следует учитывать следующее.

Согласно статье 1069 ГК Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1070 ГК Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

В силу положений статьи 1100 ГК Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

Как указано в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 16.06.2009 №9-П «По делу о проверке конституционности ряда положений статей 24.5, 27.1, 27.3, 27.5 и 30.7 КоАП Российской Федерации, пункта 1 статьи 1070 и абзаца третьего статьи 1100 ГК Российской Федерации и статьи 60 ГПК Российской Федерации в связи с жалобами граждан ФИО, ФИО и ФИО» (далее – постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16.06.2009 №9-П), прекращение дела об административном правонарушении не является преградой для установления в других процедурах ни виновности лица в качестве основания для его привлечения к гражданской ответственности или его невиновности, ни незаконности имевшего место в отношении лица административного преследования в случае причинения ему вреда: споры о возмещении административным преследованием имущественного ущерба и о компенсации морального вреда или, напротив, о взыскании имущественного и морального вреда в пользу потерпевшего от административного правонарушения разрешаются судом в порядке гражданского судопроизводства. Лицо, привлекавшееся к административной ответственности, участвует в таком споре не как субъект публичного, а как субъект частного права и может доказывать в процедуре гражданского судопроизводства и свою невиновность, и причиненный ему ущерб. Таким образом, предъявление лицом соответствующих требований не в порядке административного судопроизводства, а в другой судебной процедуре может привести к признанию незаконными действий осуществлявших административное преследование органов, включая применение ими мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, и к вынесению решения о возмещении причиненного вреда.

Из содержания приведенных выше норм права в их взаимосвязи и разъяснений Конституционного Суда Российской Федерации следует, что ответственность субъектов, перечисленных в статье 1069 ГК Российской Федерации, наступает на общих основаниях, но при наличии указанных в ней специальных условий, выражающихся в причинении вреда противоправными действиями при осуществлении властно-административных полномочий.

Положение пункта 2 статьи 1064 ГК Российской Федерации, закрепляющее в рамках общих оснований ответственности за причинение вреда презумпцию вины причинителя вреда и возлагающее на него бремя доказывания своей невиновности, освобождает лицо, привлекавшееся к административной ответственности, от доказывания виновности должностных лиц. Но государственные органы и их должностные лица, привлеченные в качестве ответчика в гражданско-правовой судебной процедуре по поводу возмещения вреда, не лишены возможности привести доказательства, подтверждающие их невиновность при осуществлении незаконного административного преследования.

Такая позиция обусловлена тем, что при разрешении споров, связанных с компенсацией вреда, причиненного гражданину доставлением сотрудниками полиции, содержанием его в помещении отдела полиции, последующим сопровождением в суд и неразрешением покинуть здание, гражданин ограничен в возможности фиксации событий и представлении доказательств о данных обстоятельствах, в то время как должностные лица правоохранительных органов такими возможностями располагают. Более того, на них возложена обязанность фиксации и надлежащего оформления документов о совершении гражданами правонарушений и законности применяемых к ним мер воздействия.

Судебная коллегия не может согласиться с выводами суда первой инстанции о недоказанности наличия оснований для доставления Шолоховой Н.С. в УМВД России по городу Белгороду 23.01.2021.

КоАП Российской Федерации в числе мер обеспечения производства по делу об административных правонарушениях предусматривает доставление лица, привлекаемого к административной ответственности (пункт 1 части 1 статьи 27.1).

Доставление представляет собой принудительное препровождение физического лица в целях составления протокола об административном правонарушении при невозможности его составления на месте выявления административного правонарушения, если составление протокола является обязательным (часть 1 статьи 27.2 КоАП Российской Федерации).

Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 17.01.2012 №149-О-О «По жалобам граждан ФИО и ФИО на нарушение их конституционных прав пунктом 1 статьи 1070 и статьей 1100 ГК Российской Федерации» указал, что по смыслу указанного положения, доставление – это административно-правовая принудительная мера, состоящая в кратковременном ограничении свободы передвижения лица и перемещении его с места совершения административного правонарушения в уполномоченный орган.

Основной целью данной обеспечительной меры является составление протокола об административном правонарушении при невозможности его составления на месте, поскольку своевременное и правильное составление протокола об административном правонарушении позволяет установить и закрепить сведения об обстоятельствах, на основании которых компетентный орган или должностное лицо принимает решение о наличии или отсутствии события административного правонарушения, виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, и иных юридических фактов, имеющих значение для правильного разрешения дела.

Указывая на необходимость составления протокола о каждом административном правонарушении (кроме случаев наложения штрафа или оформления предупреждения на месте совершения правонарушения), КоАП Российской Федерации не связывает осуществление этих действий с обязательным применением рассматриваемой меры, а потому правонарушение не всегда сопровождается доставлением нарушителя в уполномоченный орган. Так, при наличии возможности установления личности нарушителя, наличии необходимых документов, подходящей обстановки на месте совершения правонарушения (включая погоду) протокол об административном правонарушении составляется на месте его совершения без применения доставления.

Согласно КоАП Российской Федерации рассмотрение дел об административном правонарушении, предусмотренном частью 5 его статьи 20.2, относится к компетенции судей (часть 1 статьи 23.1), что исключает возможность назначения наказания без составления протокола об административном правонарушении.

По указанной категории дел об административных правонарушениях не предусмотрено проведение административного расследования в течение месяца (часть 1 статьи 28.7 КоАП Российской Федерации), соответственно, протокол об административном правонарушении должен быть составлен немедленно после выявления совершения административного правонарушения, а если требуется дополнительное выяснение обстоятельств дела либо данных о лице, в отношении которого возбуждается дело об административном правонарушении, – в течение двух суток с момента выявления административного правонарушения (части 1, 2 статьи 28.5 КоАП Российской Федерации).

С момента составления в отношении лица протокола о доставлении дело об административном правонарушении считается возбужденным (пункт 2 части 4 статьи 28.1 КоАП Российской Федерации), соответственно, лицо приобретает права, предусмотренные статьей 25.1 КоАП Российской Федерации, – знакомиться со всеми материалами дела, давать объяснения, представлять доказательства, заявлять ходатайства и отводы, пользоваться юридической помощью защитника и иные процессуальные права в соответствии с данным Кодексом.

При этом законодатель не устанавливает конкретных сроков доставления, поскольку невозможно предусмотреть и учесть конкретные обстоятельства, влияющие на его продолжительность (территориальная удаленность, наличие и/или техническое состояние транспорта, пропускная способность автодорог, климатические условия, состояние здоровья доставляемого и пр.), но указывает, что оно должно быть осуществлено в возможно короткий срок (часть 2 статьи 27.2 КоАП Российской Федерации).

В пункте 40 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.06.2018 №28 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел и дел об административных правонарушениях, связанных с применением законодательства о публичных мероприятиях» изложена аналогичная позиция, согласно которой лицо может быть подвергнуто мерам обеспечения производства по делу об административном правонарушении в виде доставления для составления протокола об административном правонарушении, предусмотренном статьями 5.38 и 20.2 КоАП Российской Федерации, и (или) административного задержания в исключительных случаях, если без применения указанных мер невозможно выявление совершенного административного правонарушения, установление личности нарушителя, правильное и своевременное рассмотрение дела об административном правонарушении и исполнение принятого по его результатам постановления.

Соответственно, такая мера обеспечения производства по делу об административном правонарушении, как доставление, – в контексте содержащихся в законе предписаний об условиях, целях и основаниях ее применения в конкретных обстоятельствах уполномоченными должностными лицами – не может быть произвольной, не учитывающей соразмерность объема ограничений прав лица с действительной необходимостью, диктуемой обстоятельствами дела, а также возможность практического достижения цели, ради которой избирается данная мера, с соблюдением разумных пределов продолжительности ее применения в отношении максимального объема прав, которые могут быть при этом ограничены.

Из протокола о доставлении от 23.01.2021 (л.д.95) и объяснений ответчиков в ходе рассмотрения настоящего дела следует, что данная обеспечительная мера по делу об административном правонарушении была применена в отношении Шолоховой Н.С. ввиду невозможности составления протокола об административном правонарушении на месте (во время несанкционированного митинга), поскольку имелась необходимость в установлении и закреплении сведений об обстоятельствах (в том числе для подготовки копий фотоматериалов и видеозаписи события), на основании которых суду надлежало принять решение о наличии или отсутствии события административного правонарушения, виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, и иных юридических фактов, имеющих значение для правильного разрешения дела.

Изложенное свидетельствует о том, что доставление истца было адекватным и пропорциональным, преследовало законную и социально оправданную цель, ограничение свободы истца было минимальным по времени и без применения какого-либо физического принуждения.

Предусмотренных статьями 1064 и 1069 ГК Российской Федерации оснований для возложения на Российскую Федерацию ответственности за причинение морального вреда в результате названных действий сотрудников полиции не имеется.

В то же время судебная коллегия не находит оснований не согласиться с остальными выводами суда первой инстанции.

Судом апелляционной инстанции был поставлен на обсуждение вопрос о предоставлении сторонами доказательств в соответствии с бременем доказывания, предусмотренным законом для данной категории дел.

В частности, ответчику и участвующим на его стороне третьим лицам неоднократно предлагалось представить доказательства, подтверждающие невиновность сотрудников УМВД России по городу Белгороду при содержании истца в помещении УМВД России по городу Белгороду в течение длительного периода времени (более 3 часов), препровождении в суд и запрещении покинуть здание суда.

Между тем, вышеназванные участники процесса не реализовали право на представление такого рода доказательств ни в суде первой инстанции, ни в вышестоящем суде и, как следствие, не опровергли презумпцию вины причинителя вреда.

Право на свободу и личную неприкосновенность относится к числу основных конституционных прав, произвольное вторжение в осуществление которого недопустимо.

В силу положений статьи 22 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность (часть 1). Арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов (часть 2).

Аналогичное положение содержится в пункте 1 статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (город Рим, 04.11.1950), в соответствии с которым каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в перечисленных в этом пункте случаях и в порядке, установленном законом, в том числе: законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения (подпункт «c»).

Как указано в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 16.06.2009 №9-П, из статьи 22 Конституции Российской Федерации во взаимосвязи со статьями 1, 2, 15, 17, 19, 21 и 55 Конституции Российской Федерации следует, что право на свободу и личную неприкосновенность как одно из основных прав, будучи неотчуждаемым и принадлежащим каждому от рождения, может быть ограничено лишь при соблюдении общеправовых принципов и на основе конституционных критериев необходимости, разумности и соразмерности, с тем чтобы не допустить утраты самого существа данного права.

Также в данном постановлении Конституционного Суда Российской Федерации указано, что само по себе то обстоятельство, что задержанное лицо не было впоследствии привлечено к административной ответственности и не предстало перед судом, не обязательно означает, что задержание было незаконным и нарушало требования статьи 22 Конституции Российской Федерации и подпункта «c» пункта 1 статьи 5 Конвенции. Факты и сведения, которые дают основания для применения задержания как предварительной меры принуждения с целью обеспечения производства по делу об административном правонарушении, могут оказаться впоследствии недостаточными для принятия решения об административной ответственности. Требования, обусловливающие правомерность задержания, не предполагают, что компетентное должностное лицо уже в момент задержания должно иметь доказательства, достаточные для разрешения дела по существу. Целью задержания как обеспечительной меры является создание условий для проведения производства по делу о соответствующем административном правонарушении, с тем чтобы были проверены факты, подтверждены или устранены конкретные подозрения, обосновывающие задержание, подготовлены необходимые документы для передачи дела на рассмотрение суда.

Вместе с тем, понятие «законное задержание», употребленное в подпункте «c» пункта 1 статьи 5 Конвенции, как и понятие «задержание, произведенное в установленном законом порядке» включают обязанность осуществляющих производство по делам об административных правонарушениях органов государственной власти и их должностных лиц соблюдать нормы материального и процессуального законодательства. В контексте содержащихся в данной норме предписаний это означает, что задержанный имеет право на проверку соблюдения органом государственной власти или его должностным лицом законодательных положений, необходимых для признания примененной к нему принудительной меры законной в указанном смысле, а суд, в свою очередь, должен проверить как соблюдение процессуальных норм, на основе которых производится задержание, так и обоснованность этой меры с точки зрения целей, а также исходя из того, была ли она необходимой и разумной в конкретных обстоятельствах, послуживших основанием для ее применения. При этом должностное лицо, производящее административное задержание, должно располагать такими фактами и сведениями, которые достаточны для объективно обоснованного подозрения в том, что задерживаемый мог совершить соответствующее правонарушение. Задержание во всяком случае не может быть признано обоснованным, если действия, вменяемые задержанному, в момент их совершения не могли расцениваться как правонарушение.

Данная правовая позиция, относится и к иным мерам обеспечения производства по делу об административном правонарушении, связанных с временным принудительным ограничением свободы, к числу которых КоАП Российской Федерации предусматривает доставление, административное задержание и привод (статья 27.1); доставление и привод являются принудительным препровождением лица для составления протокола, совершения других процессуальных действий по делу об административном правонарушении (статьи 27.2 и 27.15 КоАП Российской Федерации).

Конституционным Судом Российской Федерации также указано, что положения статьи 22 и части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с пунктом 1 статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в ее официальном истолковании Европейским Судом по правам человека предопределяют характер и пределы допустимых ограничений права на свободу и личную неприкосновенность, устанавливаемых федеральным законодателем при регулировании принудительных мер обеспечения производства по делам об административных правонарушениях. Соответственно, принудительные меры, обеспечивающие производство по делам об административных правонарушениях, – поскольку они связаны с ограничением права на свободу и личную неприкосновенность, не могут и применяться в противоречии с указанными предписаниями.

Европейский Суд по правам человека, отмечая при толковании соответствующих положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, что лишение физической свободы фактически может приобретать разнообразные формы, не всегда адекватные классическому тюремному заключению, предлагает оценивать их не по формальным, а по сущностным признакам, таким как принудительное пребывание в ограниченном пространстве, изоляция человека от общества, семьи, прекращение выполнения служебных обязанностей, невозможность свободного передвижения и общения с неограниченным кругом лиц (пункт 14 постановления от 01.07.1961 по делу «Лоулесс (Lawless) против Ирландии» (№3), пункты 92 и 102 постановления от 06.11.1980 по делу «Гуццарди (Guzzardi) против Италии», пункты 55 и 68 постановления от 28.10.1994 по делу «Мюррей (Murray) против Соединенного Королевства», пункт 42 постановления от 24.11.1994 по делу «Кеммаш (Kemmache) против Франции» (№3)).

Европейский Суд по правам человека считает, что статья 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, провозглашая право на свободу и личную неприкосновенность, говорит о физической свободе лица; ее цель – гарантировать, чтобы никто не мог быть произвольно лишен свободы в смысле данной статьи (пункт 42 постановления от 25.06.1996 по делу «Амюур (Amuur) против Франции»).

В оценке обстоятельств конкретных жалоб Европейский Суд по правам человека исходил из того, что само по себе лишение свободы не обязательно является нарушением пункта 1 статьи 5 Конвенции, но перечень исключений из права на свободу, гарантируемого в пункте 1 статьи 5, является исчерпывающим, и только узкое толкование этих исключений соответствует цели данного положения, а именно обеспечению того, чтобы никто не был лишен свободы произвольно (постановления от 25.09.2003 по делу «Василева (Vasileva) против Дании», от 09.03.2006 по делу «Менешева против Российской Федерации», от 24.06.2008 года по делу «Фока (Foka) против Турции», от 21.06.2011 по делу «Шимоволос против Российской Федерации», от 03.11.2011 по делу «Александра Дмитриева против Российской Федерации» и др.).

Обосновывая этот подход в постановлении от 12.01.2010 по делу «Гиллен и Кинтон (Gillan and Quinton) против Соединенного Королевства», Европейский Суд по правам человека пришел к выводу, что при определении того, был ли кто-то «лишен свободы» в смысле статьи 5, точкой отсчета должна быть его конкретная ситуация, при этом следует учитывать весь спектр критериев, таких как вид, длительность, последствия и способ применения рассматриваемой меры; различие между лишением и ограничением свободы состоит, тем не менее, лишь в степени или суровости, а не в природе или сущности.

Отступление от указанных критериев в полной мере распространяющихся на процессуальный порядок реализации института административного ареста как меры обеспечения производства по делу об административном правонарушении, создавало бы предпосылки для неправомерного ограничения права на свободу как в контексте статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, так и части 1 статьи 22 Конституции Российской Федерации.

В силу части 1 статьи 27.3 КоАП Российской Федерации под административным задержанием понимается кратковременное ограничение свободы физического лица, которое может быть применено в исключительных случаях, если это необходимо для обеспечения правильного и своевременного рассмотрения дела об административном правонарушении, исполнения постановления по делу об административном правонарушении.

Административное задержание может быть обусловлено такими обстоятельствами, как поведение лица, свидетельствующее о том, что оно может возобновить противоправные действия, наличие обоснованных подозрений, что оно может уклониться от явки в судебное заседание, отсутствие у него определенного места жительства, необходимость совершения в отношении его предусмотренных названным Кодексом процессуальных действий, требующих личного участия, закрепление доказательств, необходимых для полного, всестороннего и объективного рассмотрения дела об административном правонарушении.

Об административном задержании составляется протокол, в котором указываются дата и место его составления, должность, фамилия и инициалы лица, составившего протокол, сведения о задержанном лице, время, место и мотивы задержания (часть 1 статьи 27.4 КоАП Российской Федерации).

В соответствии со статьей 27.5 КоАП Российской Федерации срок административного задержания не должен превышать 3 часа, за исключением случаев, предусмотренных частями 2 и 3 настоящей статьи (часть 1); лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, влекущем в качестве одной из мер административного наказания административный арест или административное выдворение за пределы Российской Федерации, может быть подвергнуто административному задержанию на срок не более 48 часов (часть 3).

Из представленного суду дела об административном правонарушении следует, что 23.01.2021 протокол об административном задержании Шолоховой Н.С. не составлялся.

Поэтому в отсутствие надлежаще оформленного процессуального документа об административном задержании Шолоховой Н.С. законный повод к применению данной меры обеспечения, период задержания должен быть подтвержден иными достоверными и достаточными доказательствами.

В суде апелляционной инстанции третье лицо УУП ПДН УМВД России по городу Белгороду Лыков А.В. подтвердил утверждения Шолоховой Н.С., что она не могла свободно покинуть помещение органа внутренних дел, самостоятельно прибыть в здание суда, покинуть здание суда без разрешения сотрудников полиции.

Данный участник процесса также пояснил, что содержание истца в помещении УМВД России по городу Белгороду было обусловлено необходимостью составления протокола об административном правонарушении и подготовки иных материалов перед направлением в суд, сопровождение в суд – наличием подозрений, что она может уклониться от явки в судебное заседание, нахождение в суде – ожиданием рассмотрения дела судом.

Судебная коллегия признает соответствующим цели, указанной в части 1 статьи 27.3 КоАП Российской Федерации, задержание в УМВД России по городу Белгороду для закрепления доказательств, необходимых для полного, всестороннего и объективного рассмотрения дела об административном правонарушении.

Между тем, в материалах дела отсутствуют объективные данные, дающие основания признать обоснованными подозрения сотрудников полиции, что лицо, привлекаемое к административной ответственности, может уклониться от явки в судебное заседание, и, как следствие, наличие оснований для ее препровождения в суд.

Кроме того, утверждение ответчика и третьих лиц о том, что период содержания истца в УМВД России по городу Белгороду не превышал 3 часов, не подтверждено какими-либо убедительными доказательствами. Объяснения заинтересованного в исходе дела УУП ПДН УМВД России по городу Белгороду Лыкова А.В. таким доказательством признано быть не может. Видеозаписи, произведенные 23.01.2021 в помещениях УМВД России по городу Белгороду и Октябрьского районного суда города Белгорода, не сохранились.

Ссылки авторов жалобы на преюдициальность определения судьи Октябрьского районного суда города Белгорода от 23.01.2021 о возвращении протокола об административном правонарушении и других материалов для устранения выявленных недостатков и постановления судьи того же суда от 27.01.2021 о прекращении производства по делу об административном правонарушении, в которых отсутствуют выводы о незаконности действий сотрудников полиции, а потому требования истца о компенсации не подлежат удовлетворению, являются несостоятельными в силу вышеприведенных положений закона и позиции, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 16.06.2009 №9-П.

Следует отметить, что в соответствии с частью 4 статьи 61 ГПК Российской Федерации вступившие в законную силу постановления суда по делу об административном правонарушении обязательны для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого они вынесены, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Следовательно, как правильно указал суд первой инстанции, при рассмотрении гражданско-правового спора, вытекающего из дела об административном правонарушении, не подлежат доказыванию лишь два факта: имело ли место определенное действие (правонарушение) и совершено ли оно конкретным лицом.

Доводы авторов жалобы о недоказанности факта причинения морального вреда получили в суде первой инстанции надлежащую оценку, не согласиться с которой у суда апелляционной инстанции не имеется оснований.

Несмотря на то, что судебная коллегия не согласилась с выводами суда первой инстанции в части оценки судом первой инстанции действий сотрудников УМВД России по городу Белгороду по доставлению Шолоховой Н.С. в УМВД России по городу Белгороду, оснований для снижения определенного судом размера компенсации морального вреда (15000 руб.) не имеется, поскольку данная сумма с учетом характера и объема причиненных истцу нравственных страданий, связанных с ограничением свободы, степени вины ответчика в рассматриваемом случае, соответствует требованиям разумности и справедливости. В любом случае ссылок на неразумность взысканного судом размера компенсации морального вреда апелляционная жалоба не содержит.

В целом, позиция ответчика и третьего лица в апелляционной жалобе сводится к попытке оспаривания выводов о наличии оснований для компенсации морального вреда, причиненного действиями должностных лиц, основанной на ошибочном истолковании действующего процессуального законодательства, субъективной оценке фактических обстоятельств дела, что в силу положений статьи 330 ГПК Российской Федерации не может рассматриваться в качестве основания для отмены решения суда.

Правильное по существу решение суда отмене не подлежит.

Руководствуясь пунктом 1 статьи 328, статьей 329 ГПК Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ 15.07.2021 ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ – ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 27.12.2021.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░

░░░░░