Решение от 17.06.2019 по делу № 2-6/2019 от 02.04.2018

Дело № 2-6/2019

УИД 42RS0033-01-2016-002175-87

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

Центральный районный суд г. Прокопьевска Кемеровской области в составе председательствующего судьи Мокина Ю.В.,

при секретаре Латыповой Ю.Г.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Прокопьевске

17 июня 2019 года

гражданское дело по иску Бедарева ФИО18 к Степченко ФИО19 о восстановлении границ земельного участка, по встречному иску Степченко ФИО20 к Бедареву ФИО21, Комитету по управлению муниципальным имуществом г. Прокопьевска о восстановлении границы земельного участка, о понуждении перенести надворные постройки от границы смежных земельных участков,

У С Т А Н О В И Л:

Истец Бедарев М.И. обратился в суд с иском (с учетом уточнения исковых требований в порядке ст. 39 ГПК РФ) к ответчику Степченко И.Н. о восстановлении границ земельного участка, расположенного по адресу: <адрес>, кадастровый №, принадлежащего ему на праве собственности, путем переноса забора и фактически совмещенных построек: гаража из шпал, сарая тесового, общими размерами 4,84 м х 6,90 м (по наибольшей длине и ширине), расположенных на границе соседнего земельного участка по адресу: <адрес>, кадастровый №, на расстояние не менее 1,0 м до смежной границы.

Свои исковые требования мотивировал тем, что на основании договора дарения жилого дома от ДД.ММ.ГГГГ он является собственником жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>, на земельном участке, кадастровый №, площадью 619,75 кв.м, собственником которого он является на основании договора купли-продажи земельного участка от ДД.ММ.ГГГГ. Право собственности на указанные объекты недвижимости зарегистрированы в установленном порядке в Едином государственном реестре недвижимости, что подтверждается свидетельствами о государственной регистрации права от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ.

Ответчик Степченко И.Н. является владельцем соседнего (смежного) земельного участка, кадастровый №, расположенного по адресу: <адрес>. Ответчик на своем земельном участке произвел ряд хозяйственных построек без учета требований СП 30-102-99 «Планировка и застройка территорий малоэтажного жилищного строительства», согласно которым расстояние от хозяйственных построек до границ соседнего участка должно быть не менее 1 метра.

ДД.ММ.ГГГГ Степченко И.Н. незаконно передвинул забор на земельный участок, принадлежащий истцу, уменьшив тем самым границы его земельного участка. После этого ответчик стал производить строительство деревянного навеса (покатой крыши) над расположенным на его земельном участке сараем. Для чего ответчик на земельном участке истца по <адрес> установил столбы из металлических труб в качестве опор навеса с покатом в сторону земельного участка истца. Край сооруженного ответчиком навеса свисает непосредственно над земельным участком истца. Демонтировать стойки и переносить забор ответчик категорически отказывается. Кроме того, ответчик Степченко И.Н. в нарушение требований СП 30-102-99 «Планировка и застройка территорий малоэтажного жилищного строительства» произвел строительство на своем земельном участке гаража из шпал, примыкающего непосредственно к смежной границе их земельных участков. Просит обязать ответчика Степченко И.Н. восстановить границу земельного участка, расположенного по адресу: <адрес>, кадастровый №, принадлежащего ему на праве собственности, путем переноса забора и фактически совмещенных построек: гаража из шпал, сарая тесового, общими размерами 4,84 м х 6,90 м (по наибольшей длине и ширине), расположенных на границе соседнего земельного участка по адресу: <адрес>, кадастровый №, на расстояние не менее 1,0 м до смежной границы.

Ответчик Степченко И.Н., в свою очередь, обратился со встречным исковым заявлением (с учетом уточнения исковых требований в порядке ст. 39 ГПК РФ) к Бедареву М.И. об обязании установить забор, разделяющий смежные земельные участки с координатами поворотных точек земельного участка с кадастровым номером №, расположенного по адресу: <адрес>; обязать Бедарева М.И. перенести надворные постройки, расположенные на принадлежащем ему на праве собственности земельном участке по <адрес>, вглубь своего земельного участка на расстояние не менее 1 метра от границы, разделяющей спорные смежные земельные участки. Также просит взыскать с Бедарева М.И. в свою пользу понесенные судебные расходы в сумме 15 300 руб., в том числе: 300 руб. – расходы по оплате госпошлины, 5 000 руб. – за составление искового заявления в суд, 10 000 руб. за представительство его интересов в суде (л.д. 120-121 том 1).

Свои встречные исковые требования мотивировал тем, что он является собственником жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>. Он владеет и пользуется земельным участком с кадастровым номером №, расположенным по данному адресу на основании договора аренды земельного участка от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного с Комитетом по управлению муниципальным имуществом <адрес>, на срок до ДД.ММ.ГГГГ.

На соседнем земельном участке по <адрес>, принадлежащего Бедареву М.И., расположены надворные постройки на границе смежных участков. Также ответчик по встречному иску Бедарев М.И. передвинул забор вглубь его земельного участка. Своими действиями ответчик нарушает его права на пользование земельным участком. Надворные постройки на земельном участке Бедарева М.И. по <адрес> размещены с нарушением градостроительных требований СП 30-102-99 «Планировка и застройка территорий малоэтажного жилищного строительства», согласно которым расстояние от хозяйственных построек до границ соседнего участка должно быть не менее 1 метра.

Определением Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ по ходатайству стороны истца по встречному иску Степченко И.Н. к Бедареву М.И. о восстановлении границы земельного участка, о понуждении перенести надворные постройки от границы смежных земельных участков, к участию в деле в качестве соответчика привлечен Комитет по управлению муниципальным имуществом <адрес> (л.д. 245-246 том 1).

Истец (ответчик по встречному иску) Бедарев М.И. на своих исковых требованиях настаивал, просил первоначальный иск удовлетворить, в удовлетворении встречного иска Степченко И.Н. просил отказать полностью за необоснованностью, пояснил, что земельный участок по <адрес> принадлежал его родителям на праве собственности с 70-х годов, в конце 70-х годов отец унаследовал данный дом, расположенный на данном участке. С 2005 года собственником жилого дома стал он на основании заключенного договора дарения. С момента владения домом его родителями, и до 2005 года забор, установленный на границе смежного участка по <адрес>, никогда не переносился. На момент приобретения дома в собственность в 2005 году надворные постройки, расположенные за его земельном участке, - сарай, туалет и баня располагались на границе земельного участка по <адрес>, от его углярки был противопожарный метровый разрыв. На соседнем участке по <адрес> надворных построек на границе с его земельным участком не было, стоял только жилой дом и небольшой деревянный одноэтажный гараж для хранения мотоцикла. На момент, когда он стал собственником дома, Степченко И.Н. уже проживал в соседнем доме по <адрес>. В 2004 году Степченко И.Н. стал демонтировать старый гараж на своем участке и строить новый из деревянных шпал. Новый объект стал примыкать к границе их смежных земельных участков и к его бане. Размер старого гаража был около 2,5х3 м, стал 4х5 м. Над гаражом ответчик построил голубятню. В 2005 году ответчик стал пристраивать к дому баню из бревен размером 2, 5 х 6 метров. Баня располагалась в средней части его земельного участка в разрыве между жилым домом и границей их земельных участков. Ответчик построил баню до границы его земельного участка. Он стал в устной форме предъявлять ответчику претензии по поводу не соблюдения при строительстве противопожарного разрыва между его строением и границей земельного участка. ДД.ММ.ГГГГ ответчик передвинул забор на 1 метр вглубь земельного участка по <адрес>, после чего поставил временные опоры – 4 деревянных столба, которые потом заменил на стойки из металлических труб. Ограждение выполнил из металлической шахтовой сетки. В результате действий ответчика забор был передвинут от выстроенной бани на 1 метр, столбы установлены на его земельном участке. В феврале 2014 года Степченко И.Н. установил над баней и образовавшимся разрывом до забора деревянный навес с покатом в сторону его земельного участка, край навеса выступает над его земельным участком еще на 1 метр, дождевая вода с навеса стекает прямо в его огород, снег с навеса в зимний период времени падает на его земельный участок. По данному факту он неоднократно обращался в правоохранительные органы, однако ему было рекомендовано обратиться в суд, т.к. имеет место гражданско-правовые отношения. В мае 2014 Степченко установил на его земельном участке металлические опоры (столбы) под навесом. По настоящее время расположение забора не восстановлено, договориться с ответчиком мирным путем они не могут. Просит восстановить расположение забора по ранее занимаемой границе, как он ранее стоял, обязать ответчика перенести забор на 1 м вглубь своего участка. Также просил обязать ответчика перенести гараж из шпал, сарай тесовый вглубь земельного участка на 1 метр от смежной границы.

Представитель истца Бедарева М.И. - Сиротинин С.И., действующий на основании нотариально удостоверенной доверенности от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 107 том 1), на исковых требованиях Бедарева М.И. настаивал полностью, в удовлетворении встречного иска Степченко И.Н. просил отказать за необоснованностью.

Ответчик Степченко И.Н. в суд не явился, о дате, времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом, просил рассмотреть дело в его отсутствие с участием его представителя Вылегжаниной Е.П.

Представитель ответчика Степченко И.Н. (истца по встречному иску) Вылегжанина Е.П., действующая на основании нотариально удостоверенной доверенности от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 144, 146 том 1), исковые требования Бедарева М.И. не признала, просила в удовлетворении первоначального иска отказать, встречный иск Степченко И.Н. удовлетворить полностью. Дополнительно пояснила, что согласно материалам технического паспорта БТИ на жилой дом по <адрес>, надворные постройки, выстроенные на данном земельном участке, примыкали к границе смежного земельного участка по <адрес>, расстояние между постройками и забором, установленным на границе смежных земельных участков, отсутствовало. По сведениям землеустроительного дела на земельный участок по <адрес> по состоянию на 2007 год, согласно ситуационному плану расположения земельного участка, надворные постройки на земельном участке ответчика расположены на границе земельного участка. Ответчик не переносил забор на 1 метр вглубь земельного участка истца, забор по настоящее время расположен по исторически сложившейся границе, и с 2005 года никем не переносился. На момент рассмотрения дела в суде край навеса ответчиком убран, расположен над забором на смежной границе и не нарушает права истца Бедарева М.И.

Представитель ответчика Комитета по управлению муниципальным имуществом города Прокопьевска Лычак Ю.В., действующая на основании доверенности, исковые требования Степченко И.Н. к КУМИ г. Прокопьевска не признала, просила в удовлетворении исковых требований отказать полностью за необоснованностью.

Представитель третьего лица - Прокопьевского отдела Управления Федеральной службы, кадастра и картографии по Кемеровской области в суд не явился, о дате, времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом, просили рассмотреть дело в их отсутствие.

Выслушав участвующих лиц, исследовав материалы дела, обозрев материалы гражданского дела № по иску Степченко И.Н. к Бедареву М.И. о признании наличия реестровой ошибки, исправления реестровой ошибки, установлении смежной границы земельных участков (оставленного без рассмотрения), суд приходит к следующему.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности (статья 8, часть 2); право частной собственности охраняется законом (статья 35, часть 1); каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами (статья 35, часть 2).

Согласно Гражданскому кодексу Российской Федерации имущество может находиться в собственности граждан и юридических лиц, а также Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований (пункт 2 статьи 212); в собственности граждан и юридических лиц может находиться любое имущество, за исключением отдельных видов имущества, которое в соответствии с законом не может принадлежать гражданам или юридическим лицам (пункт 1 статьи 213).

Собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом; собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом (пункты 1 и 2 статьи 209 ГК РФ); владение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами осуществляются их собственником свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов других лиц (пункт 3 статьи 209 ГК РФ).

В соответствии с пунктом 1 статьи 263 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник земельного участка может возводить на нем здания и сооружения, осуществлять их перестройку или снос, разрешать строительство на своем участке другим лицам. Эти права осуществляются при условии соблюдения градостроительных и строительных норм и правил, а также требований о целевом назначении земельного участка (пункт 2 статьи 260 указанного кодекса).

По смыслу приведенных выше правовых норм собственник земельного участка, относящегося к землям населенных пунктов и имеющего вид разрешенного использования - для индивидуального жилищного строительства, вправе возводить на нем здания и сооружения при условии соблюдения градостроительных и строительных норм и правил.

Земельный кодекс Российской Федерации устанавливает правило о восстановлении нарушенного права на земельный участок в случае самовольного занятия земельного участка, предусматривает, что действия, нарушающие права на землю граждан и юридических лиц или создающие угрозу их нарушения, могут быть пресечены путем восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения (подпункт 2 пункта 1 и подпункт 4 пункта 2 статьи 60).

В соответствии с пунктом 7 статьи 36 Земельного кодекса РФ (в редакции, действовавшей до ДД.ММ.ГГГГ, то есть в период возникновения спорных отношений) местоположение границ земельного участка и его площадь определяются с учетом фактического землепользования в соответствии с требованиями земельного и градостроительного законодательства. Местоположение границ земельного участка определяется с учетом красных линий, местоположения границ смежных земельных участков (при их наличии), естественных границ земельного участка.

Согласно статье 76 Земельного кодекса РФ самовольно занятые земельные участки возвращаются их собственникам, землепользователям, землевладельцам, арендаторам земельных участков без возмещения затрат, произведенных лицами, виновными в нарушении земельного законодательства, за время незаконного пользования этими земельными участками.

В силу статьи 304 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.

Как разъяснено в пункте 45 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от ДД.ММ.ГГГГ «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», применяя статью 304 Гражданского кодекса Российской Федерации, в силу которой собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения, судам необходимо учитывать следующее.

В силу статей 304 и 305 Гражданского кодекса Российской Федерации иск об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, подлежит удовлетворению в случае, если истец докажет, что он является собственником или лицом, владеющим имуществом по основанию, предусмотренному законом или договором, и что действиями ответчика, не связанными с лишением владения, нарушается его право собственности или законное владение.

Такой иск подлежит удовлетворению и в том случае, когда истец докажет, что имеется реальная угроза нарушения его права собственности или законного владения со стороны ответчика. Иск об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, подлежит удовлетворению независимо от того, на своем или чужом земельном участке либо ином объекте недвижимости ответчик совершает действия (бездействие), нарушающие право истца.

В пункте 46 указанного постановления разъяснено, что при рассмотрении исков об устранении нарушений прав, не связанных с лишением владения, путем возведения ответчиком здания, строения, сооружения суд устанавливает факт соблюдения градостроительных и строительных норм и правил при строительстве соответствующего объекта.

Несоблюдение, в том числе незначительное, градостроительных и строительных норм и правил при строительстве может являться основанием для удовлетворения заявленного иска, если при этом нарушается право собственности или законное владение истца.

В силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Применительно к приведенным нормам материального и процессуального права собственник, заявляющий такое требование, основанием которого является факт нарушения действующих норм и правил, регламентирующих возведение строения на земельном участке, а также нарушение прав и охраняемых законом интересов, должен доказать нарушение его права на владение и пользование участком со стороны лица, к которому заявлены эти требования.

Истцу по основному иску Бедареву М.И. на праве собственности принадлежат: жилой дом, расположенный по адресу: <адрес>, общей площадью 39,4 кв.м., в том числе жилой 22,2 кв.м., на основании договора дарения жилого дома от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между ФИО3 и Бедаревым М.И. (л.д. 14 том 1); земельный участок, площадью 619,75 кв.м., кадастровый №, под индивидуальную жилую застройку, расположенный по адресу: <адрес>, на основании договора купли-продажи земельного участка от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 35-37 том 1), распоряжения администрации <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ N № о предоставлении земельного участка в собственность (л.д. 38 том 1).

Право собственности Бедарева М.И. на указанные объекты недвижимости зарегистрировано в Едином государственном реестре недвижимости в установленном порядке, что подтверждается свидетельствами о государственной регистрации права от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 13 том 1), от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 12 том 1).

Ответчику (истцу по встречному иску) Степченко И.Н. с ДД.ММ.ГГГГ на праве собственности принадлежит жилой дом, расположенный по адресу: <адрес>, общей площадью 39,9 кв.м., на основании договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 202 том 1), договора купли-продажи доли в праве общей долевой собственности на жилой дом (л.д. 203 том 1).

Право собственности Степченко И.Н. на жилой дом зарегистрировано в Едином государственном реестре недвижимости в установленном порядке, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права от ДД.ММ.ГГГГ, выпиской из ЕГРН (л.д. 20-21 том 2).

ДД.ММ.ГГГГ Комитетом по управлению муниципальным имуществом <адрес> Степченко И.Н. был передан в аренду земельный участок, площадью 225 кв.м., расположенный по адресу: <адрес>, на срок с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ на основании заключенного между ними договора аренды земельного участка № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 42-43 том 1).

Согласно инвентарному делу БТИ <адрес> № (л.д. 65-105 том 2) на строения и земельный участок, расположенные по <адрес> (ранее Иванцовка, 32), <адрес> года строения, в 1974 году приобретен дедом истца – ФИО2 по договору купли-продажи № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 86 том 2), в 1977 году выстроен новый жилой дом (л.д. 70 том 2). ДД.ММ.ГГГГ новым владельцем дома и земельного участка стал отец истца – ФИО3 на основании свидетельства о праве на наследство № от ДД.ММ.ГГГГ. На момент рассмотрения дела титульным владельцем указанных объектов недвижимости является истец Бедарев М.И. на основании договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 75 том 2).

Согласно инвентарному делу БТИ <адрес> № (л.д. 25-63 том 2) на строения и земельный участок, расположенные по <адрес> (ранее Иванцовка, 34), <адрес> года строения, в 2008 году приобретен ответчиком Степченко И.Н. по договору купли-продажи дома от ДД.ММ.ГГГГ, зарегистрированный в ЕГРН ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно схематическим планам спорных земельных участков и расположенных на них надворных построек, содержащихся в инвентарных делах БТИ <адрес> № и №, взаимное расположение надворных построек относительно смежной границы осуществлялось следующим образом:

- по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ граница между данными смежными участками формировалась по двум поворотным точкам (прямая), протяженностью 22,50 м, на земельном участке по <адрес> на границе смежного земельного участка по <адрес> располагалась одна хозяйственная постройка – Г (туалет) (л.д. 58 оборот, 60 оборот том 2);

- по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ граница между данными смежными участками формировалась также по двум поворотным точкам (прямая), протяженностью 24,60 м, на земельном участке по <адрес> располагались хозяйственные постройки: Г1 (туалет), Г2 (погреб) (л.д. 51, 56 оборот том 2);

- по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ граница между данными смежными участками формировалась по двум поворотным точкам (прямая), на земельном участке по <адрес> на границе с земельным участком по <адрес> располагались хозяйственные постройки: Г (стайка), Г1 (туалет) (л.д. 93, 98, 102 оборот том 2);

- по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ граница между данными смежными участками формировалась по двум поворотным точкам (прямая), на земельном участке по <адрес> на границе с земельным участком по <адрес> располагались хозяйственные постройки: Г4 (стайка), Г (баня) (л.д. 86 оборот, 90 оборот том 2);

- по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ на земельном участке по <адрес> на смежной границе с земельным участком по <адрес> были выстроены хозяйственные постройки: Г (гараж), Г1 (сарай), смежная граница между спорными участками стала формироваться уже по трем поворотным точкам (с учетом длины выстроенного гаража 5,15 м), протяженность между 1 и 2 точками по прямой уже составляла 21,45 м (л.д. 37, 38 том 2);

Таким образом, до 1984 года смежная граница земельных участков по <адрес> и по <адрес> формировалась по двум поворотным точкам (по прямой), на обоих земельных участках на смежной границе располагались надворные постройки: по <адрес> – гараж (Г) и стайка (Г1); по <адрес> – стайка (Г4) и баня (Г).

С 1984 с момента строительства гаража (Г) длиной 5,15 м на земельном участке по <адрес> смежная граница земельных участков по <адрес> и по <адрес> изменилась, граница стала формироваться уже по трем поворотным точкам, протяженность наибольшей части границы по прямой составила 21,45 м.

По состоянию на ДД.ММ.ГГГГ на земельном участке по <адрес> на границе с земельным участком по <адрес> располагались хозяйственные постройки: Г4 (стайка), Г (баня), Г7 (туалет) (л.д. 75 оборот, 79 оборот том 2).

В соответствии с ситуационным планом от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 67 оборот том 2) на земельном участке по <адрес> расположены хозяйственные постройки: Г (сарай дощатый), Г9 (туалет), Г4 (баня бревенчатая) (л.д. 69 оборот том 2).

В соответствии с ситуационным планом от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 27 оборот том 2), на земельном участке по <адрес> расположены совмещенные хозяйственные постройки: Г1/Г5 (сарай из шпал и сарай тесовый), Г2/Г3 (гараж из шпал и сарай тесовый). Вблизи смежной границы расположены хозяйственные постройки: А (пристройка к жилому дому), Г (баня) (л.д. 29 оборот том 2).

Как следует из землеустроительного дела по установлению (межеванию) границ земельного участка по <адрес> (л.д. 107-121 том 2), бывший собственник данного земельного участка ФИО7 ДД.ММ.ГГГГ обратилась в администрацию <адрес> с заявлением о межевании границ земельного участка (л.д. 110 том 2).

ДД.ММ.ГГГГ получен акт согласования границ земельного участка и существующими на данных участках хозяйственными постройками с правообладателями смежных земельных участков, в том числе с владельцем дома по <адрес> – ФИО3 (л.д. 116, 120 том 2).

Распоряжением администрации <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ N № были утверждены проекты границ земельного участка под индивидуальными жилыми домами с существующими хозяйственными постройками по <адрес>, площадью 224,6 кв.м (л.д. 111-112 том 2).

В соответствии с утвержденным проектом границ земельного участка по <адрес>, смежная граница с земельным участком по <адрес> сформирована по четырем поворотным точкам (т2, т3, т4, т5) со следующими координатами, общей протяженностью 24,45 метра:

- от точки 2 (№) до точки 3 (№) расстояние (горизонтальное проложение) - 3,25 метра;

- от точки 3 (№) до точки 4 (№) расстояние (горизонтальное проложение) - 18,89 метра;

- от точки 4 (№) до точки 5 (№) расстояние (горизонтальное проложение) - 2,31 метра.

Как следует из кадастровых дел на объекты недвижимости № (земельный участок по <адрес>), № (земельный участок по <адрес>) (л.д. 133-168, 169-209 том 2), ДД.ММ.ГГГГ решениями Территориального отдела № Управления Роснедвижимости по <адрес> № № (л.д. 165 том 2), № № (л.д. 207 том 2) исправлены кадастровые ошибки и изменены координаты и сведения о частях земельного участка с № (<адрес>) и земельного участка с № (<адрес>).

В соответствии с межевыми планами от ДД.ММ.ГГГГ на смежные земельные участки по <адрес> и по <адрес> (л.д. 144-154, 188-198 том 2), после исправления кадастровых ошибок смежная граница указанных земельных участков была сформирована по трем поворотным точкам (т11, т10, т9) со следующими координатами, общей протяженностью 24,74 метра:

- от точки 11 (№) до точки 10 (№) расстояние (горизонтальное проложение) - 22,63 метра, дирекционный угол - №;

- от точки 10 (№) до точки 9 (№) расстояние (горизонтальное проложение) - 2,11 метра, дирекционный угол - №’, что также подтверждается кадастровыми выписками о земельных участках (л.д. 15-19, 20-24 том 1).

Таким образом, по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ землепользователи Бедарев М.И. и Степченко И.Н. произвели согласование размежевания границы своих земельных участков, взаимное расположение своих хозяйственных построек, примыкающих к смежной границе, общей протяженностью 24,74 м, и состоящей их двух прямых частей, протяженностью 22,63 м и 2,11 м соответственно.

Как указал в своем исковом заявлении и в своих пояснениях истец Бедарев М.И. в судебном заседании, поводом для обращения с иском в суд стало несогласованное с ним перемещение ответчиком Степченко И.Н. в декабре 2013 года части забора, расположенного вдоль бани с пристройкой, на расстояние около 1 метра вглубь принадлежащего ему земельного участка по <адрес>, а также последующее строительство ответчиком в 2014 году деревянного навеса над баней с пристройкой (далее по тексту – сарай с навесом) с покатом в сторону земельного участка истца, и выступающим над его земельным участком краем.

В обоснование заявленных требований истец предоставил в материалы дела фотографии строительства навеса из дерева над баней и пристройкой ответчиком Степченко И.Н., расположенных на земельном участке по <адрес>, в период с декабря 2013 года по май 2014 года (л.д. 44 том 1).

Как видно из представленных фотоматериалов, после окончания строительства навеса с покатом в сторону земельного участка Бедарева М.И., край навеса выступает над земельным участком истца, металлические опоры выставлены по краю навеса, и по периметру опор ответчиком передвинут забор вглубь земельного участка Бедарева М.И. по <адрес>.

Кроме того, из обозренного по ходатайству истца Бедарева М.И. в судебном заседании CD-диска с видеозаписями расположения смежных земельных участков в периоды с 2016 по 2017 годы, в летний период времени дождевые (сточные) воды с крыши навеса Степченко И.Н. попадают прямо на земельный участок Бедарева М.И. В зимний период времени снег с навеса Степченко М.И. падает на земельный участок Бедарева М.И. в месте посадок кустарников (л.д. 47 том 3).

Допрошенная по ходатайству истца свидетель ФИО9 показала суду, что с Бедаревым М.И. состоит в дружеских отношениях, со Степченко И.Н. лично не знакома, неприязненных отношений между ними нет. Знает, что в доме по <адрес> ранее проживали бабушка и дедушка истца, после их смерти в доме стал проживать Бедарев М.И. В мае 2013 года она находилась в гостях у истца, познакомилась с его соседями – Степченко. На земельном участке Бедарева М.И. на границе с участком Степченко расположены хозяйственные постройки: баня, туалет, стайка. На земельном участке Степченко на границе с земельным участком Бедарева М.И. располагались: баня из бруса, стайка с голубятней, гараж из бруса. В мае 2013 года забор проходил на расстоянии 1 м от бани Степченко, гараж и стайка стояли непосредственно возле забора на границе земельных участков. Спустя несколько месяцев, она вновь пришла к Бедареву М.И., увидела, что забор перенесен, установлены металлические стойки на участке Бедарева М.И. Со слов истца ей известно, что забор перенес Степченко И.Н. Забор в настоящее время не восстановлен, на прежнее место не установлен. Над земельным участком Бедарева М.И. имеется навес, вода с которого стекает к нему в огород. Бедарев М.И. говорил Степченко И.Н., чтобы тот устранил имеющиеся нарушения, но ответчик не реагирует.

В свою очередь, ответчик Степченко И.Н. во встречном исковом заявлении указал, что забор, расположенный на смежной границе земельных участков по <адрес> и по <адрес>, не переносил. Представитель ответчика Степченко И.Н. – Вылегжанина Е.П. в судебном заседании пояснила, что фактическое расположение забора на смежной границе спорных земельных участков является исторически сложившимся и не менялось с 2005 года по настоящее время. Категорически отрицала перенос ответчиком Степченко И.Н. части забора вглубь земельного участка Бедарева М.И. на расстояние около 1 метра.

Из заключения МБУ «Комитет по архитектуре и градостроительству <адрес>» № от ДД.ММ.ГГГГ по соответствию градостроительным нормам выстроенного объекта, усадебный одноквартирный жилой дом, расположенный на огражденном земельном участке по <адрес> в <адрес> в зоне усадебной жилой застройки (Ж-1), представляет собой одноэтажное бревенчатое здание, размерами 8,60 х 5,45 м с пристроенной верандой, размерами 10,10 м х 2,30 м, расположен на расстоянии 17 метров от жилого дома по <адрес>. Размещение жилого дома соответствует градостроительным требованиям СП 30-102-99 «Планировка и застройка территорий малоэтажного жилищного строительства». Хозяйственные постройки размещены с нарушением требований СП 30-102-99 «Планировка и застройка территорий малоэтажного жилищного строительства» (л.д. 31 том 1).

Согласно заключению «Комитет по архитектуре и градостроительству <адрес>» № от ДД.ММ.ГГГГ по соответствию градостроительным нормам выстроенного объекта, усадебный одноквартирный жилой дом, расположенный на огражденном земельном участке по <адрес> в <адрес>, представляет собой одноэтажное бревенчатое здание размерами 10,45 м х 4,50 м с пристроенной верандой размерами 4,65 х 2,85 м, расположен на расстоянии 17 метров от жилого дома по <адрес>. Размещение жилого дома соответствует градостроительным требованиям СП 30-102-99 «Планировка и застройка территорий малоэтажного жилищного строительства». Хозяйственные постройки: совмещенные гараж из шпал и сарай тесовый (Г2/Г3), общими размерами 4,84 м х 6,90 м, расположены на границе соседнего земельного участка по <адрес>; совмещенные сарай из шпал и сарай тесовый (Г1/Г5), общими размерами 6,00 м х 3,60 м, расположены на расстоянии 0,5 м от границы соседнего земельного участка по <адрес>; баня бревенчатая, пристроенная к дому, общими размерами 2,85 м х 2,66 м, расположена на 1,5 метра от границы соседнего земельного участка и на расстоянии 14,5 м от жилого дома по <адрес>. Хозяйственные постройки размещены с нарушением требований СП 30-102-99 «Планировка и застройка территорий малоэтажного жилищного строительства» (л.д. 41 том 1).

Из заключения МБУ «КАиГ <адрес>» от ДД.ММ.ГГГГ № (л.д. 55 том 1) и приложения № к нему (л.д. 56 том 1) видно, что по имеющимся картографическим материалам деревянный навес над баней и пристройкой, оборудованный ответчиком Степченко И.Н., на 75 см выходит на территорию соседнего земельного участка по <адрес>.

Определением Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ по ходатайству представителя ответчика Степченко И.Н. по делу была назначена судебная землеустроительная экспертиза, производство которой поручено экспертному учреждению АНО «Кемеровский центр судебных экспертиз». Расходы по проведению судебной экспертизы возложены на ответчика Степченко И.Н. (л.д. 135-138 том 1).

Согласно заключению эксперта АНО «Кемеровский центр судебных экспертиз» ФИО10 №/ССТЭ от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 152-177 том 1), в результате выполненной экспертом топосъемки (Приложение № на л.д. 165 том 1) установлено расположение фактически существующих границ земельного участка по <адрес>, сформированных по 20 поворотным точкам, расположение фактически существующих границ земельного участка по <адрес>, сформированных по 15 поворотным точкам, а также расположение смежной границы указанных земельных участков, общей протяженностью 25,81 метра, сформированной по 8 поворотным точкам (т10-т17 по земельному участку по <адрес>) со следующими координатами:

- от точки 10 (№) до точки 11 (№) расстояние (горизонтальное проложение) - 4,45 метра, дирекционный угол - №;

- от точки 11 (№) до точки 12 (№) расстояние (горизонтальное проложение) - 4,32 метра, дирекционный угол - №’;

- от точки 12 (№) до точки 13 (№) расстояние (горизонтальное проложение) - 7,10 метра, дирекционный угол - №’;

- от точки 13 (№) до точки 14 (№) расстояние (горизонтальное проложение) - 2,71 метра, дирекционный угол - №’;

- от точки 14 (№) до точки 15 (№) расстояние (горизонтальное проложение) - 1,10 метра, дирекционный угол - №’;

- от точки 15 (№) до точки 16 (№) расстояние (горизонтальное проложение) - 3,34 метра, дирекционный угол - №’;

- от точки 16 (№) до точки 17 №) расстояние (горизонтальное проложение) - 2,79 метра, дирекционный угол - №’ (л.д. 158-159 том 1).

При этом, как установлено экспертом в ходе выполненной топосъемки и результатов аэрофотосъемки, выполненной до ДД.ММ.ГГГГ (Приложение №), часть забора, расположенного вдоль сарая с навесом по адресу: <адрес>, по фактической смежной границе спорных земельных участков (забора), смещена вглубь земельного участка по <адрес> между точками т11-т14, общей протяженностью 14,3 м (4,32 м + 7,10 м + 2,71 м). На фактической смежной границе спорных земельных участков между точками т12-т13, протяженностью 7,10 м, установлен навес с четырьмя подпорами между жилым домом и фактической границей между земельными участками. При этом, подпоры навеса расположены на земельном участке по <адрес>, принадлежащего Бедареву М.И. Ограждение между земельными участками расположено на земельном участке с кадастровым номером № принадлежащем Бедареву М.И.

Таким образом, фактические границы земельного участка с кадастровым номером №, расположенным по адресу: <адрес>, и земельного участка с кадастровым номером №, расположенным по адресу: <адрес>, не соответствует сведениям, зарегистрированным в Государственном кадастре недвижимости.

Аэрофотосъемка, фиксирующая расположение объектов, в том числе жилых домов, хозяйственных построек, ограждения между земельными участками, выполнена до регистрации результатов кадастровых работ – ДД.ММ.ГГГГ. На период производства кадастровых работ в 2005 году сарай и гараж на земельном участке Степченко И.Н., а также баня бревенчатая, туалет и сарай на земельном участке Бедарева М.И. первично располагались вблизи общей межи.

В соответствии с ситуационным планом от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 26, 29 том 1) на земельном участке по <адрес>, вблизи смежной границы расположены хозяйственные постройки: Г4 (баня бревенчатая), Г9 (туалет), Г (сарай дощатый), что соответствует результатам топосъемки, выполненной экспертом.

В соответствии с графическим приложением к заключению (л.д. 40 том 1) от ДД.ММ.ГГГГ на земельном участке, расположенном по адресу: <адрес>, вблизи смежной границы расположены хозяйственные постройки: хозяйственная постройка вблизи бани, расположенной на смежном земельном участке; навес, расположенный между жилым домом и фактической границей между земельными участками.

Чересполосица между земельными участками № и № не обнаружена.При производстве экспертного осмотра установлено расположение фактических границ (ограждения) относительно стен жилого дома, где установлено наложение площади земельного участка с кадастровым номером № на земельный участок с кадастровым номером № в части:

- ограждение между земельными участками расположено на земельном участке с кадастровым номером №, принадлежащем Бедареву М.И.;

- часть жилого дома, гаража с сараем, сарай расположены на земельном участке с кадастровым номером №, принадлежащем Бедареву М.И.;

Наложение произошло при регистрации координат контрольных точек по результатам аэрофотосъемки и постановки земельных участков на кадастровый учет.

Расположение части жилого дома, гаража с сараем и сарая, расположенных на земельном участке с кадастровым номером №, не соответствует требованиям п. 5.3.4 СП 30-102-99.

Расположение пристроя к жилому дому на земельном участке с кадастровым номером № не соответствует требованиям п. 5.3.4 СП 30-102-99;

Расположение бани (Г4) и сарая (Г), расположенных на земельном участке с кадастровым номером №, не соответствует требованиям п. 5.3.4 СП 30-102-99.

При этом установлено, что несоответствующее требованиям СП 30-102-99 взаимное расположение сарая и бани, гаража с сараем и сарая, расположенных на смежных земельных участках, зафиксировано до регистрации их границ в Государственном кадастре недвижимости.

Расположение межи, зарегистрированной между земельными участками, в части нахождения по площади ранее возведенной застройки жилым домом по адресу: <адрес>, не соответствует результатам аэрофотосъемки, ставшей основанием для регистрации межи в ГКН.

Определением Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ по ходатайству представителя ответчика Степченко И.Н. делу была назначена дополнительная судебная землеустроительная экспертиза, производство которой поручено тому же эксперту АНО «Кемеровский центр судебных экспертиз» ФИО10 (л.д. 230-232 том 2).

Согласно дополнительному заключению эксперта АНО «Кемеровский центр судебных экспертиз» ФИО10 № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 10-25 том 3), при производстве межевания площади смежных земельных участков уточнены, где площадь земельного участка с кадастровым номером № составляет 619,75 кв.м, с кадастровым номером № – 224,67 кв.м.

Фактические границы земельного участка с кадастровым номером №, расположенного по адресу: <адрес>, земельного участка с кадастровым номером №, расположенного по адресу: <адрес>, не соответствуют сведениям, зарегистрированным в Государственном кадастре недвижимости, а также не соответствуют сведениям, зарегистрированным в ГНК, с учетом устранения ДД.ММ.ГГГГ допущенных кадастровых ошибок.

Переместить надворные деревянные постройки (баню и сарай), находящиеся на границе земельного участка с кадастровым номером № (<адрес>) технически возможно после их демонтажа.

Переместить надворные деревянные постройки: сарай и навес, находящиеся на границе земельного участка с кадастровым номером № (<адрес>) технически возможно после их демонтажа.

Переместить надворные постройки: гараж с сараем, находящиеся на границе земельного участка с кадастровым номером № (<адрес>), в соответствии с требованиями СП 30-102-99, технически невозможно, в связи с отсутствием места для их размещения после демонтажа.

Переместить жилой дом, находящийся на границе земельного участка с кадастровым номером № (<адрес>), в соответствии с требованиями СП 30-102-99, технически невозможно, в связи с отсутствием места для его размещения после демонтажа (в том числе: с необходимостью перемещения жилого дома на расстояние 3,0 м от межи, сведения о которой зарегистрированы в ГКН).

Оценивая основное и дополнительное заключения эксперта АНО «Кемеровский центр судебных экспертиз», исходя из предмета спора, включающего требования сторон как по основному, так и встречному искам, суд исходит из смысловой взаимосвязи положений части 1 статьи 79, статьи 86 Гражданского процессуального кодекса РФ, согласно которым экспертное заключение является одним из важных видов доказательств по делу, поскольку оно отличается использованием специальных познаний и научными методами исследования.

Вместе с тем, в силу части 3 статьи 86 ГПК РФ заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 Кодекса.

В пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебном решении» разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не является исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.

На основании части 3 статьи 67 ГПК РФ суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Таким образом, экспертные заключения по данному делу оцениваются судом по его внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого отдельно взятого доказательства, собранного по делу, и их совокупности с характерными причинно-следственными связями между ними и их системными свойствами.

Проанализировав содержание экспертных заключений (основного и дополнительного), суд приходит к выводу о том, что они в полном объеме отвечают требованиям ст. 86 ГПК РФ, поскольку содержат подробные и научно обоснованные ответы на поставленные вопросы, в обоснование сделанных выводов эксперт приводит соответствующие данные из имеющихся в его распоряжении документов, основывается на исходных объективных данных, полученных с использованием соответствующего оборудования, а также на использованной при проведении исследования научной и методической литературе.

Так, экспертом установлены расхождения между фактической и юридической границей земельных участков, принадлежащих сторонам, а именно: часть забора, расположенного вдоль сарая с навесом по <адрес>, принадлежащего ответчику (истцу по встречному иску) Степченко И.Н., по фактической смежной границе спорных земельных участков (забора), смещена вглубь земельного участка по <адрес>, принадлежащего истцу Бедареву М.И., между поворотными точками т11-т14, общей протяженностью 14,3 м (4,32 м + 7,10 м + 2,71 м).

На фактической смежной границе спорных земельных участков между точками т12-т13, протяженностью 7,10 м, Степченко И.Н. установлен навес между жилым домом и фактической границей между земельными участками с четырьмя подпорами, которые расположены на земельном участке по <адрес>, принадлежащем Бедареву М.И. Ограждение между земельными участками также расположено на земельном участке, принадлежащем Бедареву М.И. (кадастровый номер №).

Выводы эксперта в данной части полностью согласуются с заключением МБУ «КАиГ <адрес>» от ДД.ММ.ГГГГ № и приложением № к нему, из которых следует, что по имеющимся картографическим материалам деревянный навес над баней и пристройкой, оборудованный ответчиком Степченко И.Н., на 75 см выходит на территорию принадлежащего Бедареву М.И. соседнего земельного участка по <адрес>.

Кроме того, факты оборудования Степченко И.Н. деревянного навеса над баней и пристройкой с наклоном в сторону земельного участка Бедарева М.И. на четырёх металлических опорах, выступающих за пределы границы участка, переноса забора вглубь земельного участка Бедарева М.И. подтверждаются представленными в дело истцом Бедаревым М.И. фотоматериалами и обозренным в судебном заседании CD-диском с видеозаписями расположения смежных земельных участков в периоды с 2016 по 2017 годы, из которых видно, что в летний период времени дождевые (сточные) воды с крыши навеса Степченко И.Н. попадают непосредственно на земельный участок Бедарева М.И.; в зимний период времени снег с навеса Степченко М.И. падает на земельный участок Бедарева М.И. в месте произрастания кустарников.

Из показаний свидетеля ФИО9 следует, что смежный забор между земельными участками сторон был перенесён вглубь участка Бедарева М.И. именно его соседом Степченко И.Н. и до настоящего времени данное нарушение ответчиком не устранено.

Согласно дополнительному заключению эксперта АНО «Кемеровский центр судебных экспертиз» ФИО10 № от ДД.ММ.ГГГГ, при производстве межевания площади смежных земельных участков уточнены: площадь земельного участка с кадастровым номером №, принадлежащего истцу Бедареву М.И., составляет 619,75 кв. метров, площадь земельного участка с кадастровым номером №, арендуемого Степченко И.Н., – 224,67 кв.м.

При установленных обстоятельствах возражения стороны ответчика по основному иску о том, что Степченко И.Н. самовольно забор вглубь территории Бедарева М.И. до 1 метра не переносил, суд находит бездоказательными, опровергаемыми материалами дела, и потому отвергает.

При этом довод представителя ответчика Степченко И.Н. относительно расположения забора между участками сторон по исторически сложившейся границе, начиная с 2005 года, суд также не может признать достоверным и обоснованным, поскольку в силу ч. 9 ст. 38 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости» (в редакции, действовавшей на момент разрешения спора) определение границами земельного участка существующие на местности границы пятнадцать и более лет и закрепленные с использованием природных объектов или объектов искусственного происхождения, позволяющих определить местоположение границ земельного участка, допустимо только при отсутствии сведений, содержащихся в документе, подтверждающем право на земельный участок, или при отсутствии такого документа из сведений, содержащихся в документах, определявших местоположение границ земельного участка при его образовании.

В рассматриваемом случае все необходимые документы о границах спорных земельных участков имеются в наличии, а временной отрезок пользования земельным участком Степченко И.Н. составляет немногим более 10 лет: право собственности на жилой дом, расположенный по адресу: <адрес>, приобретено им ДД.ММ.ГГГГ, земельный участок площадью 225 кв.м предоставлен ответчику в аренду КУМИ <адрес> только ДД.ММ.ГГГГ.

Более того, по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ стороны произвели согласование размежевания границы своих земельных участков, взаимное расположение своих хозяйственных построек, примыкающих к смежной границе, общей протяженностью 24,74 м, и состоящей из двух прямых частей, протяженностью 22,63 м и 2,11 м соответственно.

После чего, как установлено судом, в декабре 2013 года Степченко И.Н. самовольно, в одностороннем порядке перенёс часть забора, расположенного вдоль бани с пристройкой, на расстояние около 1 метра вглубь принадлежащего истцу по основному иску земельного участка по <адрес>, а в 2014 году Степченко И.Н. также самовольно и без согласования с истцом оборудовал там же на четырёх металлических опорах деревянный навес с покатом и заступом в сторону земельного участка истца Бедарева М.И.

Таким образом, суд приходит к выводу о том, что место расположения части забора, разделяющего спорные земельные участки вдоль сарая с навесом, оборудованного ответчиком по основному иску Степченко И.Н., находится на территории земельного участка, принадлежащего истцу Бедареву М.И., поскольку в ходе судебного разбирательства было достоверно установлено, что в настоящее время по фактическому использованию земельного участка данная часть забора расположена на расстоянии 0,75 метра от юридической границы и ответчик Степченко И.Н. неосновательно пользуется частью земельного участка истца Бедарева М.И.

На основании изложенного, суд находит требования истца по основному иску Бедарева М.И. законными и обоснованными, а потому на ответчика Степченко И.Н. надлежит возложить обязанность восстановить границы земельного участка, расположенного по адресу: <адрес>, кадастровый №, принадлежащего на праве собственности Бедареву М.И., путем переноса собственными силами и за свой счет части забора, расположенного вдоль сарая с навесом Степченко И.Н., на 75 см вглубь арендуемого им земельного участка, расположенного по адресу: <адрес>, кадастровый №.

Принимая решение о переносе части забора вглубь территории ответчика Степченко И.Н., суд учитывает позицию его представителя об отсутствии нарушения законных прав истца Бедарева М.И. со стороны Степченко И.Н. с учётом того, что на момент рассмотрения дела в суде край навеса ответчиком демонтирован и расположен над забором по смежной границе.

В части требований о переносе хозяйственных строений от границы между земельными участками, заявленных как истцом по основному иску Бедаревым М.И., так и истцом по встречному иску Степченко И.Н., суд приходит к следующему.

Как установлено заключениями МБУ «КАиГ <адрес>», заключениями АНО «Кемеровский центр судебных экспертиз», усадебные одноквартирные жилые дома, принадлежащие Бедареву М.И. и Степченко И.Н., размещены на земельных участках на расстоянии 17 метров один от другого в соответствии с градостроительными требованиями СП 30-102-99 «Планировка и застройка территорий малоэтажного жилищного строительства». Баня бревенчатая, пристроенная к дому Степченко И.Н., общими размерами 2,85 м х 2,66 м, расположена на 1,5 метра от границы соседнего земельного участка и на расстоянии 14,5 м от жилого дома Бедарева М.И. по <адрес>.

Хозяйственные постройки на территории усадьбы Бедарева М.И. размещены с нарушением требований СП 30-102-99 «Планировка и застройка территорий малоэтажного жилищного строительства».

Расположение части жилого дома, гаража с сараем, бани (Г4) и сарая (Г), пристроя к жилому дому, расположенных на земельном участке с кадастровым номером №, принадлежащем истцу по встречному иску Степченко И.Н., также не соответствует требованиям п. 5.3.4 СП 30-102-99.

При этом установлено, что несоответствующее требованиям СП 30-102-99 взаимное расположение сарая и бани, гаража с сараем и сарая, расположенных на смежных земельных участках, зафиксировано до регистрации их границ в Государственном кадастре недвижимости.

В соответствии с п. 5.3.4 СП 30-102-99 «Планировка и застройка территорий малоэтажного жилищного строительства» (принят Постановлением Госстроя России от ДД.ММ.ГГГГ N 94) до границы соседнего участка расстояние по санитарно-бытовым условиям должны быть не менее: от усадебного, одно-, двухквартирного и блокированного дома - 3 м с учетом требований п. 4.1.5 настоящего Свода правил; от постройки для содержания скота и птицы - 4 м; от других построек (бани, гаража и др.) - 1 м; от стволов высокорослых деревьев - 4 м; среднерослых - 2 м; от кустарника - 1 м.

Истец по основному иску Бедарев М.И., как и истец по встречному иску Степченко И.Н., заявленные требования о взаимном переносе (перемещении) вышеперечисленных хозяйственных построек от границы между их земельными участками мотивируют расположением строений именно с нарушением Свода правил 30-102-99 в части нормативного требования - 1 метр.

Согласно дополнительному заключению эксперта АНО «Кемеровский центр судебных экспертиз» ФИО10 № от ДД.ММ.ГГГГ, устранить данное несоответствие возможно полным демонтажем надворных деревянных построек (бани и сарая), находящихся на границе земельного участка с кадастровым номером № (<адрес>) либо деревянных построек: сарай и навес, находящихся на границе земельного участка с кадастровым номером № (<адрес>), таким образом, исключив пересечение границы участка Бедарева М.И. конструкциями навеса и исключив сток воды (сход снега) с сарая и навеса на его участок.

Переместить надворные постройки: гараж с сараем, находящиеся на границе земельного участка с кадастровым номером № (<адрес>), в соответствии с требованиями СП 30-102-99, технически невозможно, в связи с отсутствием места для их размещения после демонтажа.

Переместить жилой дом, находящийся на границе земельного участка с кадастровым номером № (<адрес>), в соответствии с требованиями СП 30-102-99, технически невозможно, в связи с отсутствием места для его размещения после демонтажа (в том числе: с необходимостью перемещения жилого дома на расстояние 3,0 м от межи, сведения о которой зарегистрированы в ГКН).

Между тем, истцы (по основному и встречному искам), ссылаясь на положения СП 30-102-99, не учли, что СП 30-102-99 «Планировка и застройка территорий малоэтажного жилищного строительства», пункт 5.3.4, которых предусматривает, что до границы соседнего придомового участка расстояние по санитарно-бытовым условиям от бани, гаража и др. должно составлять не менее 1 метра, включены в Перечень документов в области стандартизации, в результате применения которых на добровольной основе обеспечивается соблюдение требований Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 384-ФЗ «Технический регламент о безопасности зданий и сооружений» (Приказ Госстандарта от ДД.ММ.ГГГГ N 365). Согласно содержанию данного Приказа вышеприведенный Свод правил носит рекомендательный характер и должен рассматриваться во взаимосвязи с градостроительными нормами и Техническим регламентом о требованиях пожарной безопасности, а также то, что указанная норма Свода правил устанавливает требования к размещению объектов капитального строительства, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно.

Следовательно, пункт 5.3.4 СП 30-102-99 «Планировка и застройка территорий малоэтажного жилищного строительства» подлежит применению на добровольной основе, а потому отступление от установленных в нем норм не является безусловным свидетельством нарушения градостроительных норм.

В связи с указанным, суду при рассмотрении настоящего спора в качестве обстоятельств, подлежащих доказыванию, следует установить, как того требуют положения статьи 304 Гражданского кодекса Российской Федерации, созданы ли какие-то существенные препятствия истцами (по основному и встречному иску) в пользовании друг другу земельным участком наличием спорных строений, размещённых на расстоянии менее 1 метра от смежной границы.

Согласно п. 3 ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (п. 4 ст. 1 ГК РФ).

В силу ст. 17 ч. 3, ст. 19 ч. 1 и 2, ст. 55 ч. 1 и 3 Конституции Российской Федерации, исходя из общеправового принципа справедливости, защита вещных прав должна осуществляться на основе соразмерности и пропорциональности, с тем, чтобы был обеспечен баланс прав и законных интересов всех участников гражданского оборота.

В силу абзаца 1 пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В случае несоблюдения данного запрета суд на основании п. 2 ст. 10 ГК РФ с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Поскольку перенос объекта самовольного строительства путём его демонтажа, как и его снос, являются крайней мерой гражданско-правовой ответственности, а устранение последствий нарушений должно быть соразмерно самому нарушению, не создавать дисбаланса между публичным и частным интересом, приводящего к нарушению устойчивости хозяйственного оборота и причинению несоразмерных убытков, суд приходит к выводу о том, что незначительное нарушение действующих норм и правил, как единственное основание для демонтажа и переноса спорных построек, не может бесспорно свидетельствовать о невозможности их сохранения при установленных по делу обстоятельствах.

Сделанный вывод соответствует правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от ДД.ММ.ГГГГ N 49-КГ18-45.

Наряду с этим, Верховный Суд РФ в названном Определении указал о необходимости в подобных случаях руководствоваться СП 42.13330.2011 «СНиП ДД.ММ.ГГГГ-89* «Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений», поскольку в соответствии с пунктом 30 Перечня национальных стандартов и сводов правил (частей таких стандартов и сводов правил), в результате применения которых на обязательной основе обеспечивается соблюдение требований Федерального закона «Технический регламент о безопасности зданий и сооружений», утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 1521.

Так, согласно пункту 7.1 Раздела N 7 Свода Правил 42.13330.2011 «СНиП ДД.ММ.ГГГГ-89* Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений» (актуализированная редакция), с учётом требований естественной освещенности и инсоляции непосредственно земельного участка в районах усадебной и садово-дачной застройки расстояния от окон жилых помещений (комнат, кухонь и веранд) до стен дома и хозяйственных построек (сарая, гаража, бани), расположенных на соседних земельных участках, должны быть не менее 6 м, а расстояние до сарая для содержания скота и птицы - в соответствии с пунктом 8.6 настоящих норм.

Как бесспорно установлено судом и не оспаривалось сторонами, расстояние между принадлежащими им жилыми домами составляет 17,0 метров, а расстояние от пристроенной к дому Степченко И.Н. бревенчатой бани до жилого дома Бедарева М.И. по <адрес> составляет 14,5 метра. То есть, размещение жилых объектов на земельных участках сторон существенно превышает требуемый минимальный норматив в 6 метров между ними.

Тем самым, требования по естественной освещенности и инсоляции непосредственно земельного участка, принадлежащего Бедареву М.И., а также находящегося в пользовании и эксплуатации у арендатора Степченко И.Н. полностью соблюдены.

Кроме того, как подтвердила в судебном заседании представитель ответчика по основному иску, на момент рассмотрения дела в суде край навеса Степченко И.Н. демонтировал, что объективно исключает сток воды (сход снега) с сарая и навеса на участок истца Бедарева М.И. и возможные негативные последствия для самого истца и членов его семьи, в том числе опасность наступления несчастных случаев и нанесения травм.

Таким образом, в рассматриваемом случае судом не установлено каких-либо обстоятельств существенного и непреодолимого характера, которые указывали бы на обоснованность предъявления иска смежными землепользователями Бедаревым М.И. (основного) и Степченко И.Н. (встречного) о понуждении перенести надворные постройки от границы смежных земельных участков на расстояние не менее 1 метра.

Учитывая, что наличие угрозы жизни и здоровью граждан является основанием для демонтажа либо сноса самовольной постройки и должно быть прямо установлено судом в ходе рассмотрения спора, данное обстоятельство в силу части 1 статьи 56 ГПК РФ входит в предмет доказывания для лица, обратившегося в суд с соответствующим требованием.

Вместе с тем достоверные и достаточные доказательства того, что допущенные несоответствия при возведении Бедаревым М.И. и Степченко И.Н. хозяйственных построек на границе между участками создают угрозу жизни и здоровью каждого из них, а также нарушают их права, ни истцом по основному иску Бедаревым М.И., ни истцом по встречному иску Степченко И.Н. не представлены.

В рассматриваемом случае, заявляя исковое требование Бедарев М.И. (по основному иску), Степченко И.Н. (по встречному иску), не доказали создание друг другу препятствий в пользовании своим земельным участком с учетом не соблюдения ими же градостроительных норм в части отступа от смежной границы на 1 метр, не обосновали необходимость и соразмерность защиты своего предполагаемого нарушенного права исключительно путем переноса возведенного ответчиком (соседом) по смежной границе сооружения при отсутствии также доказательств нарушений естественной освещенности и инсоляции непосредственно земельного участка, создающих препятствия, в том числе, для огородничества и садоводства в пределах разрешенного его использования.

Кроме того, исходя из экспертного заключения, минимальное расстояние, составляющее 6 метров, между жилыми домами, расположенными на соседних земельных участках, в результате возведения спорных строений соблюдено.

С учетом положений ст. 3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации о возможности защиты лишь нарушенного или оспариваемого права, нормы ч. 1 ст. 56 ГПК РФ об обязанности истца доказать заявленные требования, разъяснений высших судебных инстанций, данных в пунктах 45, 46 Постановлении Пленумов от ДД.ММ.ГГГГ N 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», о том, что при неподтвержденности и несоразмерности заявленного способа защиты нарушенного права (требование о переносе спорных построек) объему и характеру нарушений прав истца, суд приходит к выводу об отсутствии оснований к удовлетворению как основного иска Бедарева М.И. в данной части, так и встречного иска Степченко И.Н. – полностью.

Отказ в обоих исках обоснован исключительно недоказанностью истцами Бедаревым М.И. (по основному иску) и Степченко И.Н. (по встречному иску) факта нарушения (реальной угрозы нарушения) прав сохранением таких построек.

В том случае, если после вынесения решения суда фактом нахождения на смежных участках принадлежащих каждому из истцов (ответчиков) построек будет создаваться реальная угроза их жизни и здоровью, либо имуществу, стороны по настоящему делу не лишены права обращаться в суд с требованием о защите своих прав, предъявляя такой иск по основаниям за иной период и доказывая наличие нарушений (или реальной угрозы нарушения) своих прав.

Касаемо заявленных требований истцом по встречному иску Степченко И.Н. к Комитету по управлению муниципальным имуществом г. Прокопьевска о восстановлении границы земельного участка, о понуждении перенести надворные постройки от границы смежных земельных участков, суд также приходит к выводу об отсутствии оснований для их удовлетворения полностью, исходя из следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1, пунктом 1 статьи 124 Гражданского кодекса Российской Федерации муниципальные образования выступают в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, на равных началах с иными участниками этих отношений - гражданами и юридическими лицами, то есть в отношениях по управлению и распоряжению земельными участками, находящимися в собственности города Прокопьевска, и земельными участками, находящимися на территории города, государственная собственность на которые не разграничена, органы местного самоуправления выступают от имени собственника соответствующего движимого имущества на равных началах с иными участниками этих правоотношений.

Судом установлено и подтверждено материалами дела, ДД.ММ.ГГГГ Комитетом по управлению муниципальным имуществом г. Прокопьевска собственнику жилого дома Степченко И.Н. на основании заключенного между ними договора аренды земельного участка № от ДД.ММ.ГГГГ был передан в аренду находящийся в муниципальной собственности земельный участок, площадью 225 кв.м., расположенный по адресу: <адрес>, на срок с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, который соответствует требованиям подпункта 17 пункта 8 статьи 39.8 Земельного кодекса РФ, пункту 3 статьи 610 Гражданского кодекса РФ.

Заключённый договор аренды указанного земельного участка никем не оспорен и является действующим по ДД.ММ.ГГГГ включительно, а потому при рассмотрении встречного иска Степченко И.Н. суд не вправе вторгаться в сферу деятельности и полномочий органов местного самоуправления.

Из дополнительного заключения эксперта АНО «Кемеровский центр судебных экспертиз» ФИО10 № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что при производстве межевания границы и площади смежных земельных участков уточнены: площадь земельного участка с кадастровым номером №, принадлежащего истцу Бедареву М.И., составляет 619,75 кв. метров, площадь земельного участка с кадастровым номером №, арендуемого Степченко И.Н., составляет 224,67 кв.м, что соответствует договорным условиям в пределах допустимой погрешности.

При установленных обстоятельствах, с учётом не соблюдения самим же истцом по встречному иску (арендатором) Степченко И.Н. градостроительных норм при размещении на земельном участке с кадастровым номером № надворных построек в части отступа от смежной границы на 1 метр, суд в силу положений ст. 3 ГПК РФ о возможности защиты лишь нарушенного или оспариваемого права, отказывает Степченко И.Н. в удовлетворении требований по встречному иску к КУМИ г. Прокопьевска (арендодателю) полностью – за необоснованностью.

В соответствии с ч. 1 ст. 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

Как следует из ст. 94 ГПК РФ, к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в числе прочих суммы, подлежащие выплате свидетелям, экспертам, расходы на оплату услуг представителей, связанные с рассмотрением дела, понесенные сторонами.

Согласно ч. 1 ст. 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 ГПК РФ.

В соответствии с ч. 1 ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы по оплате услуг представителя в разумных пределах.

Таким образом, исходя из буквального толкования указанных правовых норм, денежная сумма, подлежащая выплате истцам в возмещение понесенных им затрат по оплате услуг представителя, не зависит от пропорционального соотношения сумм заявленных и удовлетворенных исковых требований, а подлежит взысканию с ответчика в разумных пределах.

Как следует из руководящих разъяснений Верховного Суда РФ, содержащихся в Постановлении Пленума ВС РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» судебные расходы, состоящие из государственной пошлины, а также издержек, связанных с рассмотрением дела, представляют собой денежные затраты (потери), распределяемые в порядке, предусмотренном главой 7 ГПК РФ, главой 10 КАС РФ, главой 9 АПК РФ.

По смыслу названных законоположений, принципом распределения судебных расходов выступает возмещение судебных расходов лицу, которое их понесло, за счет лица, не в пользу которого принят итоговый судебный акт по делу (например, решение суда первой инстанции, определение о прекращении производства по делу или об оставлении заявления без рассмотрения, судебный акт суда апелляционной, кассационной, надзорной инстанции, которым завершено производство по делу на соответствующей стадии процесса).

Исходя из установленных обстоятельств по делу, в силу положений ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по её письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Согласно расписки о получении денежных средств от ДД.ММ.ГГГГ истцом Бедаревым М.И. уплачено Сиротинину С.И. 30 000 руб. за оказание юридических услуг по договору об оказании юридических услуг от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 82 том 2).

Из материалов дела усматривается, что представитель истца Бедарева М.И. - Сиротинин С.И. оказал истцу юридическую консультацию, составил исковое заявление в суд, заявление о взыскании судебных расходов, принимал непосредственное участие в судебных заседаниях по представлению его интересов в суде.

Таким образом, учитывая, что исковые требования Бедарева М.И. удовлетворены частично, в силу ст. 100 ГПК РФ, п. 12 Постановления Пленума ВС РФ от ДД.ММ.ГГГГ № суд удовлетворяет требования истца о возмещении понесенных расходов на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от ДД.ММ.ГГГГ №-О-О, обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя и тем самым - на реализацию требования статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

В пункте 11 Постановления Пленума ВС РФ от ДД.ММ.ГГГГ № разъяснено, что разрешая вопрос о размере сумм, взыскиваемых в возмещение судебных издержек, суд не вправе уменьшать его произвольно, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов (часть 3 статьи 111 АПК РФ, часть 4 статьи 1 ГПК РФ, часть 4 статьи 2 КАС РФ).

Вместе с тем в целях реализации задачи судопроизводства по справедливому публичному судебному разбирательству, обеспечения необходимого баланса процессуальных прав и обязанностей сторон (статьи 2, 35 ГПК РФ, статьи 3, 45 КАС РФ, статьи 2, 41 АПК РФ) суд вправе уменьшить размер судебных издержек, в том числе расходов на оплату услуг представителя, если заявленная к взысканию сумма издержек, исходя из имеющихся в деле доказательств, носит явно неразумный (чрезмерный) характер.

Решение вопроса о размере суммы судебных расходов законодатель связывает с конкретными обстоятельствами дела, предоставляя суду, рассматривающему данное дело, право определять критерий разумности для установления баланса между правами лиц, участвующих в деле.

Следует отметить, что понятие разумности пределов и учета конкретных обстоятельств необходимо соотносить с объектом судебной защиты - размер возмещения стороне расходов должен быть соотносим с объемом защищаемого права и быть меньше объема защищаемого права.

С учетом сложности данного гражданского дела, подготовки письменных материалов, фактического объема оказанной представителем истца юридической помощи и ее стоимости, суд находит возможным взыскать с ответчика Степченко И.Н. в пользу истца Бедарева М.И. по основному иску в возмещение понесенных судебных расходов на оплату услуг представителя в сумме 20 000 руб., в том числе: 1 000 руб. - за юридическую консультацию, 3 000 руб. - за составление искового заявления, 15 000 руб. - за представительство интересов в суде, 1 000 руб. - за составление заявления о взыскании судебных расходов.

Суд считает, что указанная сумма соответствует требованиям разумности и справедливости, сложности дела и объему работы, выполненной представителем истца Бедарева М.И. – Сиротининым С.И. по данному делу, балансу процессуальных прав и обязанностей участников гражданского процесса.

Также принимая во внимание, что основной иск Бедарева М.И. к ответчику Степченко И.Н. был удовлетворен, а в удовлетворении встречного иска Степченко И.Н. к Бедареву М.И. было отказано за необоснованностью, соответственно все понесенные по делу судебные издержки, в том числе расходы по проведению судебной землеустроительной экспертизы (основной и дополнительной) АНО «Кемеровский центр судебных экспертиз» в сумме 59 850 руб. (л.д. 150-151 том 1, л.д. 9, 26, 27 том 3) подлежат возмещению ответчиком Степченко И.Н. экспертному учреждению в указанном размере полностью как проигравшей гражданско-правовой спор стороной.

Учитывая, что ответчиком Степченко И.Н. не были произведены оплаты стоимости проведенных по делу основной и дополнительной судебных экспертиз, суд взыскивает с ответчика Степченко И.Н. в пользу АНО «Кемеровский центр судебных экспертиз» в возмещение понесенных судебных расходов по проведению судебной экспертизы в сумме 59 850 руб.

Кроме того, истец по встречному иску Степченко И.Н. просит взыскать с ответчика Бедарева М.И. в свою пользу понесенные судебные расходы в сумме 15 300 руб., в том числе: 300 руб. – расходы по оплате госпошлины, 5 000 руб. – за составление искового заявления в суд, 10 000 руб. за представительство его интересов в суде (л.д. 120-121 том 1).

Данные судебные расходы, понесенные Степченко И.Н., не могут быть взысканы с ответчика по встречному иску Бедарева М.И., поскольку встречные исковые требования по настоящему делу оставлены без удовлетворения, в связи с чем, взыскание с ответчика по встречному иску судебных расходов противоречит положениям ст.ст. 98, 100 ГПК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░22 ░ ░░░░░░░░░ ░░░23 ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░24, ░░.░░.░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░ <░░░░░>, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░: <░░░░░>, ░░░░░░░░░░░ №, ░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░25, ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░: <░░░░░>, ░░ 75 (░░░░░░░░░ ░░░░) ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░: <░░░░░>, ░░░░░░░░░░░ №.

░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░26 ░ ░░░░░░░░ ░░░27, ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░. ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░28, ░░.░░.░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░ <░░░░░>, ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░29, ░░.░░.░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░ <░░░░░>, ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ 20 000 (░░░░░░░░ ░░░░░) ░░░.

░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░30, ░░.░░.░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░ <░░░░░>, ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░» (░░░░ №, ░░░ №, ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░.░░.░░░░) ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ 59 850 (░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░) ░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░                    (░░░░░░░)                 ░.░. ░░░░░

░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░.░░.░░░░

░░░░░                    (░░░░░░░)                 ░.░. ░░░░░

░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░ №–6/2019 ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ <░░░░░>