Решение по делу № 33-8978/2024 от 08.07.2024

УИД 59RS0037-01-2024-000036-78

Дело № 33-8978/2024

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Пермь 01.08.2024

Судебная коллегия по гражданским делам Пермского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Бабиной Н.А.,

судей Казакова М.В., Крюгер М.В.,

при секретаре Кузьминой Е.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Н. на решение Суксунского районного суда Пермского края от 13.05.2024 по гражданскому делу № **/2024 по иску Н. к Министерству Финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда, связанного с уголовным преследованием в порядке реабилитации.

Заслушав доклад судьи Казакова М.В., объяснения представителя истца Н., представителя истца Авдюкова С.Е., представителя третьего лица Министерства внутренних дел Российской Федерации – Фоминых С.А., представителя третьих лиц прокуратуры Пермского края, прокуратуры Суксунского района Захаров Е.В., изучив материалы дела, судебная коллегия,

установила:

Н. (далее истец) обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда, связанного с уголовным преследованием, в порядке реабилитации в размере 1500000 руб.

В обоснование иска с учетом его уточнения в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации указано, что органом предварительного следствия СО МВД России «Суксунский» истец обвинялся в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 260 Уголовного кодекса Российской Федерации. Уголовное дело в отношении Н. было возбуждено 26.01.2021, 04.02.2021 он был допрошен в качестве подозреваемого, 26.02.2021 ему было предъявлено обвинение в совершении преступления, он был допрошен в качестве обвиняемого. 02.02.2021 ему избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, 12.02.2021 мера пресечения отменена, однако 26.03.2021 ему вновь избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. 02.02.2021 с 6-30 час. до 8-30 час. в его жилище был проведен обыск, в ходе которого было изъято имущество и денежные средства, которые впоследствии были возвращены. С 01.09.2021 по 09.09.2021, с 10.02.2021 по 20.02.2021, с 21.02.2021 по 02.03.2021 осуществлялось прослушивание телефонных переговоров. В ходе предварительного следствия был наложен арест на автомобили /марка 1/., ** года выпуска, государственный регистрационный знак ** и /марка 2/, ** года выпуска, государственный регистрационный знак **. Факт возбуждения уголовного дела и проведения по нему следственных действий в жилище активно освещались в средствах массовой информации и на Интернет ресурсах. 19.08.2021 Суксунским районным судом Пермского края вынесен приговор, согласно которому Н. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 260 Уголовного кодекса Российской Федерации с назначением наказания в виде штрафа в размере 100000 руб. Гражданский иск Министерства природных ресурсов, лесного хозяйства и экологии Пермского края удовлетворен частично. С Н. в пользу бюджета муниципального образования «Суксунское городское поселение Пермского края» взыскано 32445руб. Для обеспечения исполнения наказания в виде штрафа и гражданского иска обращено взыскание на арестованное имущество Н. автомобили марки /марка 1/. и марки /марка 2/. Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда от 21.10.2021 приговор Суксунского районного суда Пермского края изменен, исключено из резолютивной части приговора указание на обращение взыскания на арестованное имущество Н. для обеспечения исполнения наказания в виде штрафа на автомобиль марки /марка 2/, автомобиль оставлен у Н. В остальной части приговор суда оставлен без изменения. Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 19.05.2022 апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда от 21.10.2021 отменено, уголовное дело передано на новое апелляционное рассмотрение. Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда от 12.07.2022 приговор Суксунского районного суда Пермского края от 19.08.2021 в отношении Н. отменен, уголовное дело прекращено на основании пункта 2 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. За Н. признано право на реабилитацию. В результате необоснованного уголовного преследования, Н. были причинены физические и нравственные страдания (моральный вред), выразившиеся в следующем. Истец подозревался и обвинялся в совершении преступления, связанного с осуществлением им предпринимательской деятельности в сфере лесозаготовок, которое он не совершал; находился в статусе подозреваемого, обвиняемого, подсудимого и осужденного более 1 года 5 месяцев; в отношении него была избрана мера пресечения, накладывающая ограничения на его обычный образ жизни, а именно не покидать постоянное или временное место жительства без разрешения дознавателя, следователя или суда; в его жилище проведен обыск; прослушивались его телефонные переговоры; был наложен был арест на автомобили, в связи с чем он был лишен права пользования и распоряжения ими; были истребованы сведения о его банковских счетах; истец нес расходы на оплату услуг адвоката, на оплату экспертизы, на оплату штрафа и иска по приговору суда, что наложило дополнительные ограничения; был лишен возможности использовать охотничье оружие и как следствие возможности охотиться. При проведении предварительного следствия Н. находился в постоянном напряжении. В связи с уголовным преследованием Н. переживали его родственники. В период действия подписки о невыезде и надлежащем поведении истец был вынужден не покидать свое место жительства, не мог провести время отдыха за пределами Суксуна, хотя планировал съездить на отдых с семьей. Истец полагает, что причиненный моральный вред должен быть компенсирован ему в размере 1500000 рублей.

Определением суда от 22.02.2024 в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен межмуниципальный отдел МВД России «Суксунский» (л.д.35-36).

Решением Суксунского районного суда Пермского края от 13.05.2024 с Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Н. взыскана компенсация морального вреда в размере 150 000 руб.

В апелляционной жалобе истец Н. просит изменить решение суда, увеличив размер компенсации морального вреда. В обоснование доводов жалобы указывает, что размер денежной компенсации морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, должен быть определен исходя из степени и характера понесенных физических и нравственных страданий. Считает, что суд не учел значимых обстоятельств, на которые было указано истцом при подаче иска. Уголовное преследование в отношении истца осуществлялось на протяжении длительного периода с момента избрания ему меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении до прекращения производства по уголовному делу (с 02.02.2021 до 12.07.2022). Обоснованной для компенсации моральных вреда истец считает сумму 1500000 руб. из расчета: 3000 руб./день * 526 дней уголовного преследования.

В письменных возражениях Межмуниципальный отдел МВД России «Суксунский», ГУ МВД России по Пермскому краю просят решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу Н. без удовлетворения.

Истец Н., представитель истца Авдюков С.Е. в судебном заседании суда апелляционной инстанции на доводах апелляционной жалобы настаивали, просили изменить решение, увеличив размер компенсации морального вреда.

Представители третьих лиц Министерства внутренних дел Российской Федерации – Фоминых С.А., прокуратуры Пермского края, прокуратуры Суксунского района Пермского края Захаров Е.В. просили решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу истца без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, об отложении не просили, о слушании дела извещены.

Проверив законность и обоснованность обжалуемого решения в соответствии с положениями части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, возражениях на нее, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со статьей 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) государственных и муниципальных органов или их должностных лиц.

Согласно пункту 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В силу статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации в случаях, когда в соответствии с настоящим Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.

Право на компенсацию морального вреда, причиненного незаконными действиями органов уголовного преследования, возникает только при наличии реабилитирующих оснований.

На основании частей 1, 2 статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.

Право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеют подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2, 5 и 6 части первой статьи 24 и пунктами 1 и 4 - 6 части первой статьи 27 настоящего Кодекса.

Как разъяснено в пункте 39 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», судам следует учитывать, что нормами статей 1069 и 1070, абзацев третьего и пятого статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, рассматриваемыми в системном единстве со статьей 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, определяющей основания возникновения права на возмещение государством вреда, причиненного гражданину в результате незаконного и необоснованного уголовного преследования, возможность взыскания компенсации морального вреда, причиненного уголовным преследованием, не обусловлена наличием именно оправдательного приговора, вынесенного в отношении гражданина, или постановления (определения) о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям либо решения органа предварительного расследования, прокурора или суда о полной реабилитации подозреваемого или обвиняемого. Поэтому не исключается принятие судом в порядке гражданского судопроизводства решения о взыскании компенсации морального вреда, причиненного при осуществлении уголовного судопроизводства, с учетом обстоятельств конкретного уголовного дела и на основании принципов справедливости и приоритета прав и свобод человека и гражданина (например, при отмене меры пресечения в виде заключения под стражу в связи с переквалификацией содеянного на менее тяжкое обвинение, по которому данная мера пресечения применяться не могла, и др.).

Судом установлено и из материалов дела следует, что 26.01.2021 постановлением старшего следователя СО МО МВД России «Суксунский» (дислокация с. Орда) возбуждено уголовное дело № ** по признакам состава преступления, предусмотренного частью 3 статьи 260 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В ходе предварительного следствия 02.02.2021 в отношении Н. избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, 04.02.2021 ему сообщено о том, что он подозревается в незаконной рубке лесных насаждений.

12.02.2021 мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении в отношении подозреваемого отменена.

26.03.2021 Н. предъявлено обвинение в совершении указанного преступления.

В этот же день в отношении Н. избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. Согласно подписке о невыезде и надлежащем поведении до окончания предварительного расследования и судебного разбирательства Н. обязан был не покидать постоянное место жительства без разрешения следователя или судьи и в назначенный срок являться по вызовам, а также иным путем не препятствовать производству по уголовному делу.

В период уголовного преследования 02.02.2021 был произведен обыск в жилом помещении истца; осуществлялось прослушивание телефонных переговоров с 01.02.2021 по 09.02.2021, с 10.02.2021 по 20.02.2021, с 21.02.2021 по 02.03.2021; 02.02.2021 наложен арест на автомобили марки /марка 1/. и марки /марка 2/ с установлением запрета пользоваться и распоряжаться ими; 02.02.2021 истребованы сведения о банковских счетах Н.

12.04.2021 Н. предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 260 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Приговором Суксунского районного суда Пермского края от 19.08.2021 Н. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 260 Уголовного кодекса Российской Федерации, ему назначено наказание в виде штрафа в размере 100000 руб. Гражданский иск потерпевшего Министерства природных ресурсов, лесного хозяйства и экологии Пермского края удовлетворен частично, с Н. в пользу бюджета муниципального образования «Суксунское городское поселение Пермского края» взыскано 32 445 руб. Для обеспечения исполнения наказания в виде штрафа и гражданского иска обращено взыскание на арестованное имущество Н. автомобили марки /марка 1/. и марки /марка 2/.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда от 21.10.2021 приговор Суксунского районного суда Пермского края от 19.08.2021 изменен, исключено из резолютивной части приговора указание на обращение взыскания на арестованное имущество Н. для обеспечения исполнения наказания в виде штрафа; исключено из резолютивной части приговора указание на обращение взыскания на автомобиль марки /марка 2/, автомобиль оставлен у Н. В остальной части приговор суда оставлен без изменения.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 19.05.2022 апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда от 21.10.2021 в отношении Н. отменено, уголовное дело передано на новое судебное рассмотрение в тот же суд апелляционной инстанции в ином составе суда.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда от 12.07.2022 приговор Суксунского районного суда Пермского края от 19.08.2021 в отношении Н. отменен, уголовное дело прекращено на основании пункта 2 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием в действиях Н. состава преступления, ввиду малозначительности. За Н. признано право на реабилитацию в соответствии с пунктом 3 части 2 статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Разрешая спор, суд первой инстанции, установив факт незаконного уголовного преследования истца, руководствуясь положениями статей 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, 151, 1070, 1099, 1100, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, с учетом разъяснений, изложенных в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.11.2011 № 17 «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве», постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», оценив доказательства по делу, пришел к выводу о наличии правовых оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда, определив ее размер с учетом принципов разумности и справедливости в сумме 150 000 руб.

Судебная коллегия с выводами о наличии оснований для компенсации морального вреда соглашается, однако полагает, что определенный судом размер компенсации морального вреда не соответствует требованиям разумности и справедливости, существу нарушенных прав истца. В указанной части доводы апелляционной жалобы заслуживают внимания.

Судебная коллегия полагает, что суд в недостаточной степени оценил обстоятельства дела, продолжительность уголовного преследования, не принял во внимание индивидуальные особенности истца, характер и степень испытанных истцом в связи с незаконным преследованием нравственных страданий, что не соответствует требованиям разумности и справедливости. Определенная судом к взысканию сумма не восстанавливает нарушенное право истца, не соответствует балансу между последствиями нарушения прав истца и степенью ответственности, применяемой к ответчику.

При оценке перенесенных Н. нравственных страданий судебная коллегия, прежде всего, учитывает длительность уголовного преследования, продолжавшегося более 1 года 5 месяцев. В этот период истец обвинялся в совершении тяжкого преступления. Несомненно, что незаконное уголовное преследование, обвинение в совершении тяжкого преступления, необходимость в связи с этим доказывания своей невиновности явились причиной переживаний истца за свое будущее в течение длительного периода времени, постоянного нервного напряжения в связи с этим. Доводы истца об этом являются обоснованными, как и о том, что истец вправе был в такой ситуации усомниться в компетентности органов власти, по инициативе которых осуществлялось уголовное преследование истца.

В указанный период уголовного преследования в отношении истца был постановлен обвинительный приговор, который вступил в силу после апелляционного рассмотрения дела и был отменен лишь только на этапе кассационного рассмотрения. Данные обстоятельства также явились причиной переживаний истца за свое будущее, учитывая, что в определенный период уголовное преследование нашло свое воплощение в приговоре суда, который вступил в законную силу. Обжалование приговора требовало душевных усилий, что, несомненно, явилось причиной переживаний истца.

В период уголовного преследования в жилом помещении истца был проведен обыск, что явилось для истца значительным моральным потрясением. Данное следственное действие было начато в 06 часов 30 минут утра, когда Н. с супругой еще спали. При проведении обыска в жилище присутствовало много сотрудников полиции, понятые. В процессе обыска досматривались не только личные вещи истца, но и личные вещи членов его семьи. Н., находясь в указанных обстоятельствах, понимая, что предъявленное ему обвинение является необоснованным, чувствовал унижение как человек и законопослушный гражданин и как мужчина и глава семьи, испытывая чувство неполноценности перед супругой, которая вместе с ним вынуждена была находиться в сложившейся ситуации, на которую истец не мог повлиять, и испытывать негативные эмоции.

Обстоятельства проведения обыска, в котором участвовали понятые, могли стать известны жителям поселка, что также явилось причиной переживаний истца, который вправе был опасаться неприятных вопросов соседей и жителей поселка, необходимости объясняться с ними, оправдываться, чтобы защитить свое имя, поскольку проведение обыска характеризовало истца с отрицательной стороны, нарушая его право на достоинство и честное имя.

В период незаконного уголовного преследования истец был ограничен в передвижениях из-за примененной к нему меры пресечения, что накладывало ограничения на привычный образ жизни и поведения истца.

Вместе с тем, доводы о том, что у истца сорвался совместный отдых с семьей за пределами Суксунского района, голословны, доказательствами не подтверждены. В частности, отсутствуют доказательства приобретения истцом проездных билетов и путевок для себя и членов семьи к месту отдыха за пределами Суксунского района. При этом следует учесть, что мера пресечения распространялась только на истца, но не на членов его семьи. Кроме того, истец мог даже и при наличии меры пресечения выезжать за пределы района при согласии на то следователя, однако попыток таких со стороны истца не было. Потенциальная возможность выехать за пределы района, не реализованная истцом якобы из-за применение к нему меры пресечения, но без попыток выехать куда бы то ни было, не свидетельствует о том, что у истца сорвался совместный отдых с семьей за пределами района.

Доводы о нравственных страданиях в связи с арестом автомобилей подлежат отклонению. В обоснование данных доводов истец указывает, что он планировал продать автомобили, однако не смог реализовать свои намерения из-за ареста. Во-первых, данные доводы голословны, доказательствами они не подтверждаются, при этом не свидетельствуют о причинении ему морального вреда. Во-вторых, данные доводы свидетельствуют об отсутствии невосполнимой либо острой нуждаемости в использовании автомобилей, который истец сам намеревался продать. Отсутствие в собственности автомобиля не лишает возможности передвигаться, совершать поездки. Право собственности на имущество не было утрачено ни в период ареста, ни впоследствии, при этом какие нравственные страдания истец испытал в связи с арестом автомобилей ни истец, ни его представитель не смогли сообщить суду. Ограничения в использовании имущества не являлись ограничением личных неимущественных прав истца, в том числе права на труд. Доказательства иного в материалах дела отсутствуют.

Вместе с тем, доводы Н. о нарушении права на неприкосновенность частной жизни в связи с тем, чего телефонные разговоры прослушивались, заслуживают внимания. Вмешательство в частную жизнь, в том числе прослушивание телефонных разговоров, безусловно является причиной тревоги и беспокойства человека, а также раздражения и гнева, что свидетельствует о нарушении личным неимущественных прав истца и причинении ему нравственных страданий.

Доводы истца о причинении ему морального вреда арестом счетом только лишь потому, что ему это было неприятно, как это следует из его пояснений в судебном заседании суда апелляционной инстанции, сами по себе не свидетельствуют о причинении морального вреда истцу именно в связи с арестом счетов. Речь в данном случае, как и с арестом автомобилей, идет о незаконном уголовном преследовании, сопровождающемся разнообразными ограничениями и в целом являющемся источником беспокойства и переживаний любого человека, ставшего объектом такого преследования.

Доводы о причинении морального вреда в связи с невозможностью заниматься увлечением в виде охоты заслуживают внимания лишь отчасти, учитывая сроки охоты, сообщенные самим истцом в судебном заседании суда апелляционной инстанции. Невозможность заниматься хобби в течение 8 месяцев, таким образом, не подтверждена, однако соответствующее ограничение меньшей продолжительностью действительно имело место быть, что также причиняло истцу нравственные страдания (расстройство, огорчение, переживание из-за невозможности заниматься увлечением).

Доводы о причинении ущерба деловой репутации истца в связи с публикациями информации о возбуждении дела в средствах массовой информации и в Интернете подлежат отклонению, учитывая, что публикации и репортажи не содержат ссылки на персональные данные истца. Вместе с тем, слухи и огласка обстоятельств дела в связи с обыском в жилом помещении могли стать причиной молвы и обсуждений истца как фигуранта уголовного дела, сведения о котором освещались в средствах массовой информации, что могло стать причиной дополнительных переживаний в связи с этим. Однако доказательства того, что истцу приходилось отвечать на неудобные вопросы и оправдываться, что с истцом перестали общаться контрагенты, истец не мог беспрепятственно осуществлять предпринимательскую деятельность, которая являлась для него единственным источником дохода, после прекращения производства по уголовному делу истцу пришлось приложить значительные усилия для восстановления деловой репутации, в материалы дела не представлены.

Представленные в материалы дела скриншоты информационных сообщений в интернете о выявлении незаконной рубки леса в Суксунском и о том, что в преступлении подозревается местный индивидуальный предприниматель 1965 года рождения, не содержат упоминания об истце как герое данных репортажей: на интернет-странице «Аргументы и факты» статья «В Прикамье бизнесмена подозревают в вырубке деревьев на 1,2 млн. рублей», на интернет-странице «МВДмедия» статья «В **** бизнесмен незаконно спилил около 100 кубометров леса на сумму порядка 1,2 млн. рублей» и др. Одновременно с публикацией статей в новостных лентах интернет порталов в сообществе «Урал-Информ», на телеканале «ТВЦ» в рубрике «Петровка,38», на видео-сайте «You Tube» были размещены видеоролики, представленные пресс-службой ГУ МВД России по Пермскому краю, по содержанию аналогичные статьям о незаконной вырубке леса жителем Суксунского района. Ответчиком опубликование информации в СМИ не опровергалось. Как было указано выше, в опубликованных статьях конкретное лицо, подозреваемое в совершении тяжкого преступления, не названо. Доводы истца о том, что содержание информационных сообщений позволяло предположить, что речь идет именно об истце, учитывая также малочисленность населения в населенном пункте, в котором проживает истец (д. ****), и в Суксунском районе в целом, носят предположительный и вероятностный характер.

Как было указано выше, распространение информации о следственных действиях не исключалось, учитывая участие понятых в производстве обыска в доме истца, а также сам факт проведения этих следственных действий, которые могли быть замечены соседями истца и жителями деревни. Поэтом истец мог опасаться распространения неприятных слухов о себе и своей деятельности. Данные опасения могли быть источником переживаний истца, что заслуживает внимания при оценке компенсации его размера. Вместе с тем, доказательства того, что истец оправдывался перед кем-либо в связи с публикациями в средствах массовой информации, что деловая репутация истца была нарушена, от истца отвернулись контрагенты и истец не смог продолжать предпринимательскую деятельность, голословны. Сам истец доказательств в подтверждение данных фактов суду не предоставил.

Доводы о том, что истец вынужден был нести расходы на оплату услуг защитника, на оплату экспертизы, что явилось дополнительным ограничением прав истца, о причинении морального вреда истцу не свидетельствуют, учитывая, что ограничения в данном случае касаются имущественных прав истца.

Оценив доводы истца в целом, судебная коллегия приходит к выводу о том, что незаконное уголовное преследование, несомненно, отразилось на психологическом состоянии и благополучии истца, явилось причиной его переживания и опасений за свое будущее, в том числе в связи с необоснованным преследованием и возможностью привлечения к уголовной ответственности, гнева по поводу обыска, прослушивания телефонных переговоров, невозможности охотиться, разочарования и огорчений действиями правоохранительных органов. Участие в судебном процессе также было сопряжено с переживанием страха и волнений, учитывая, что первоначально в отношении Н. был постановлен обвинительный приговор, подтвержденный судом апелляционной инстанции.

Вместе с тем, несмотря на длительность привлечения к незаконной уголовной ответственности, нельзя не отметить, что объем процессуального воздействия на истца был незначителен: минимальное количество допросов (в качестве подозреваемого и обвиняемого); один обыск; применение меры пресечения, не связанной со значительными ограничениями прав и свобод, при этом мера пресечения применялась не весь период следствия; непродолжительное прослушивание телефонных переговоров, которое причиняет страдания лишь единожды, когда человек узнает, что его разговоры были прослушаны, что вызывает негативную реакцию лишь в этот момент, после чего негативная реакция проходит; арест счетов и автомобилей, не приведшие к утрате имущества и невозможности ведения бизнеса и продолжения работы истца; непродолжительное ограничение возможности охотиться при отсутствии доказательства того, что истцом были приобретены необходимые документы для осуществления охоты (путевки и лицензии).

Таким образом, необоснованное уголовное преследование, которое длилось на протяжении почти полутора лет, негативно отразилось на многих сферах жизни истца, оставило след на его эмоциональном состоянии, явилось причиной его нравственных страданий (указанных выше переживаний и негативных эмоций), что является основанием для взыскания в его пользу компенсации морального вреда, размер которой в сумме 150000 руб. не отвечает требованиям разумности и справедливости и подлежит увеличению.

При изложенных выше обстоятельствах, обоснованной и соответствующей объему перенесенных истцом моральных и нравственных страданий, указанных судебной коллегией выше, отвечающей принципу разумности и справедливости, судебная коллегия считает компенсацию в размере 300000 руб.

Вопреки доводам жалобы, оснований для увеличения суммы компенсации морального до 1 500 000 руб. судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Пермского краевого суда

определила:

решение Суксунского районного суда Пермского края от 13.05.2024 изменить. Взыскать в пользу Н. с Российской Федерации лице Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации компенсацию морального в размере 300000 рублей.

Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в соответствии с главой 41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в кассационном порядке в течение трех месяцев в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции (город Челябинск) через суд первой инстанции.

Председательствующий подпись

Судьи подписи

Мотивированное определение составлено 01.08.2024