Решение по делу № 33а-3544/2021 от 01.10.2021

Судья Ронгонен М.А. № 33а-3543/2021 10RS0016-01-2020-002111-07 2а-702/2020

ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ КАРЕЛИЯ

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

22 ноября 2021 г. г. Петрозаводск

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Республики Карелия в составе

председательствующего судьи Данилова О.И.,

судей Соляникова Р.В., Колбасовой Н.А.,

при ведении протокола помощником Макаршиной А.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по апелляционным жалобам административного истца и административных ответчиков –ФСИН России, ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Вологодской области, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Архангельской области,ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, ФКУ ИК-21 ОУХД УФСИН России по Архангельской области, Минфина России на решение Сегежского городского суда Республики Карелия от 16 октября 2020 г. и дополнительное решение от 28 июня 2021 г. по административному исковому заявлению Гирчица Ивана Олеговича к Минфину России, ФСИН России, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Вологодской области, ФКУ СИЗО-1УФСИН России по Архангельской области, ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманской области, ФКУ ИК-21 ОУХД УФСИН России по Архангельской области о признании действий незаконными, присуждении компенсации в порядке ст. 227.1 КАС РФ.

Заслушав доклад судьи Соляникова Р.В., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Административный истец обратился с иском к ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Вологодской области, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Архангельской области, ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманскойобласти, ФКУ ИК-21 ОУХД УФСИН России по Архангельской области, ФСИН России, Минфину Россиио признании действий (бездействия) незаконными и присуждении компенсации в порядке ст. 227.1 КАС РФ, ссылаясь на нарушение условий его содержания в следственных изоляторах и исправительных учреждениях в период с 18 октября 2014 г. по 2 июля 2019 г.

В частности, в период пребывания истца в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области до вступления приговора в законную силу с 19 октября 2014 г. по 22 августа 2017 г., а также в период пребывания в ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия с 14 июля 2018 г. по 5 февраля 2019 г. нарушение условий его содержания выразились в несоблюдении требований к площади помещений, приходящейся на одно лицо, содержащееся под стражей (перенаселенность);нарушении санитарно-гигиенических требований (наличие одного унитазабез сливного бачка), а также отсутствии средств для очистки унитазов; нарушении требований приватности при отправлении естественных надобностей в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области; нарушении правил освещенности естественным и искусственным светом, что затрудняло возможность чтения и письма;ненадлежащем температурном режиме во всех камерах (отопительные системы работали слабо, из старых треснувших окон дул сквозняк);ненадлежащем водоснабжении (ежедневно происходило отключение водоснабжения от 2 до 4 часов в день и на все ночное время с 22 до 7 часов утра); в совместном содержании курящих и некурящих, в связи с чем административному истцу, который не курит, приходилось быть «пассивным курильщиком», так как камеры не оборудованы специальными местами для курения и принудительными вытяжками;ненадлежащемпитании(скудное, однообразное, приготовление пищи некачественное (грязное), фрукты в меню отсутствуют); помывке в бане раз в неделю не более 15 минут, что является недостаточным для поддержания гигиены; некачественной стирке белья; ненадлежащем косметическом состоянии камер и банного отделения, которые находились в антисанитарном состоянии, в камерах обитали мыши и клопы; отсутствии в камерах горячеговодоснабжения, питьевой бутилированной воды;ненадлежащей площади прогулочных дворов, размеры которых не превышали размеры камер; отсутствии в прогулочных дворах спортивных снарядов; ежедневной трансляции в прогулочных дворах однообразной музыки, неприятной на слух, громкость которой не позволяла разговаривать с сокамерниками.

В период отбывания наказания в ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманской области с 22 августа 2017 г. по 14 июля 2018 г. истец сослался на следующие нарушения условий содержания: перенаселенность и ненадлежащая обеспеченность санитарно-гигиеническими приспособлениями (отряд, в котором в разные периоды времени содержалось от 80 до 150 осужденных, имел один санузел, в котором находилось 5 рукомойников и 4 унитаза); в отряде отсутствовала комната воспитательной работы (комната досуга и просмотра телевизора), комната приема пищи (продукты питания приходилось хранить в прикроватной тумбочке совместно с другими вещами, а также под кроватью в пакетах;употреблять продукты приходилось на кроватях в жилой секции), комната для сушки белья (белье приходилось сушить в спальном помещении на растянутых веревках вдоль спальных мест, что приводило к дополнительной тесноте и влажности);в отряде отсутствовала раздевалка, верхняя одежда и обувь находились в спальном помещении, что приносило дополнительные неудобства в маленьких секциях, переполненных людьми;ненадлежащий размер жилой секции (3,5 м на 5,5 м, в которой находилось 5 двухъярусных кроватей, 5 тумбочек и 5 табуретов, в секции проживало 8 человек, тумбочек, табуретов и площади не хватало, в связи с чем присутствовали теснота и дискомфорт;отсутствиев отряде вытяжки и вентиляции, что, при куренииосужденных в помещении отряда создавало истцу дискомфорт; непроведение в помещениях отряда ремонта (полы гнилые, местами провалены, частично забетонированы, что привело к размножению грибков, плесени, антисанитарии);количество рукомойников и унитазов не рассчитано на число осужденных, в связи с чем постоянно скапливалась очередь;в санузле отсутствовали кабинки приватности, все унитазы находятся в общей комнате; отсутствует горячее водоснабжение, в связи с чем умываться и стирать приходилось в холодной воде;питьевая вода не поставлялась; отопительная система в холодный период года работала слабо, приходилось спать не только в теплом белье, но и накрываться курткой (фуфайкой), а днем постоянно носить свитер, из-за чего насморк не проходил всю зиму;антисанитарные условия в столовой, посуда моется нестерильно, готовые блюда похожи на помои, в приготовлении используются овощи с признаками гнили, а также продукты сомнительного срока годности, мясо и рыба в меню не соответствуют нормам закладки, фрукты не поставляются, к такому питанию постоянно чувствуется отвращение;баня обеспечивалась два раза в неделю, воду включали на 15 минут, на полах и стенах имелся скользкий налет и грибок, из сливных отверстий исходил запах нечистот; вместо белого хлеба пекарня выдавала серый, а периодически только черный хлеб;на территории колонии в 30 метрах от помещения отряда напротив котельной находилась печь по сжиганию мусора и бытовых отходов, где ежедневно осуществлялось сжигание мусора, из-за чего дым оседал на территории колонии и поступал через негерметичные окна в помещения отрядов.

В отношении ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Вологодской области, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Архангельской области, ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, где он содержался при перемещении с 6 февраля 2019 г. по 9 марта 2019 г. из одного исправительного учреждения в другое, истец сослался на то, что условия содержания в них были хуже, нежели чем в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия и ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия.

В период отбывания наказания в ФКУ ИК-21 ОУХД УФСИН России по Архангельской области с 9 марта 2019 г. по 2 июля 2019 г.в качестве оснований взыскания компенсации за нарушение условий содержания истцом указана перенаселенность (отряд, в котором в разные периоды времени находилось от 70 до 80 осужденных);в санузле отсутствовали кабинки приватности, все унитазы находятся в общей комнате;количество рукомойников и унитазов не рассчитано на число осужденных, что вызывало образование очереди;отсутствовала вытяжка и вентиляция;радиоточка не работала;горячая вода отсутствовала;питьевая и бутилированная вода не поставлялась; пища была однообразной и скудной, несоответствовала нормам количества рыбы и мяса; в одном помещении с курящими осужденными содержались некурящие.

Ссылаясь на данные нарушения, а также на факт объединения Европейским Судом по правам человека (далее – ЕСПЧ) его жалобы № 1124/20 от 10 декабря 2019 г. с жалобой № 70579/13, административный истец просил взыскать компенсацию не менее 6000 евро за год, а за пять лет – 2610000 руб.

Решением и дополнительным решением суда административный иск удовлетворен частично.

Суд признал незаконными:

действия ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия, выразившиеся в нарушении права Гирчица И.О. на охрану здоровья от табачного дыма в связи с курением других осужденных в камерах, где содержался административный истец, за исключением периода одиночного содержания; нарушении права на поддержание достаточного уровня гигиены в связи с отсутствием горячего водоснабжения в камерах и помывкой в бане 1 раз в неделю; недостаточной дезинсекции и дезинфекции, вентиляции, освещения в камерах, где содержался административный истец; недостаточном отоплении в отопительные периоды;

действия ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия, выразившиеся в нарушении права Гирчица И.О. наохрану здоровья от табачного дыма в связи с курением других осужденных в камерах, где содержался административный истец; нарушении права на поддержание достаточного уровня гигиены в связи с отсутствием горячего водоснабжения в камерах,помывкой в бане 1 раз в неделю;недостаточной дезинсекции и дезинфекции, вентиляции, освещения; недостаточном отоплении в зимнее время года;

действия ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Вологодской области, выразившиеся в нарушении права Гирчица И.О. на охрану здоровья от табачного дыма в связи с курением других осужденных в камерах, где содержался административный истец;

действия ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Архангельской области, выразившиеся в нарушении права Гирчица И.О. на охрану здоровья от табачного дыма в связи с курением других осужденных в камерах, где содержался административный истец, нарушении права на поддержание достаточного уровня гигиены в связи с отсутствием горячего водоснабжения в камерах и помывкой в бане 1 раз в неделю;

действия ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, выразившиеся в нарушении права Гирчица И.О. на охрану здоровья от табачного дыма в связи с курением других осужденных в камере, где содержался административный истец;

действия ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, выразившиеся в нарушении права Гирчица И.О. на охрану здоровья от табачного дыма в связи с курением других осужденных в камерах, где содержался административный истец; в необорудованиив камерах унитаза сливным бачком, в нарушении права на приватность, выразившемся в отсутствии ограждения санузла кабинкой приватности;в нарушении права по обеспечению нормой площади, приходящейся на одного человека; в нарушении права на поддержание достаточного уровня гигиены в связи с отсутствием горячего водоснабжения в камерах и помывкой в бане 1 раз в неделю; в недостаточной дезинсекции и дезинфекции, вентиляции, освещения, недостаточном отоплении в зимнее время года;

действия ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманской области, выразившиеся в нарушении права Гирчица И.О. на охрану здоровья от табачного дыма в связи с курением других осужденных в помещениях отряда, где содержался административный истец; права на благоприятную окружающую среду в связи со сжиганием мусора и работой котельной на территории колонии;по необеспечению права на приватность, выразившееся в отсутствии ограждения в санузле унитазов кабинками приватности; нарушении права на поддержание достаточного уровня гигиены в связи с отсутствием горячего водоснабжения, недостаточного количества умывальников в санузле;необеспечении права пользования объектами коммунально-бытового обеспечения в связи отсутствием комнаты досуга (комнаты ПВР), комнаты для приема пищи и хранения продуктов питания, комнаты для сушки белья, раздевалки; недостаточномколичестве унитазов в санузле, недостаточном отоплениив зимнее время года;

действия ФКУ ИК-21 ОУХД УФСИН России по Архангельской области, выразившиеся в нарушении права Гирчица И.О. на охрану здоровья от табачного дыма в связи с курением других осужденных в помещениях отряда, где содержался административный истец; по необеспечению права на приватность, выразившееся в отсутствии ограждения в санузле унитазов кабинками приватности; по необеспечению нормой площади, приходящейся на одного человека;нарушении права на поддержание достаточного уровня гигиены в связи с отсутствием горячего водоснабжения; недостаточном количестве умывальников в санузле.

В пользу истца с Российской Федерации за счет средств казны Российской Федерации в лице главного распорядителя бюджетных средств – ФСИН России взыскана компенсация за нарушение условий содержания под стражей, содержания в исправительных учреждениях в размере 274680 руб., судебные расходы по уплате государственной пошлины 300 руб.

В удовлетворении остальной части требований и требований к Минфину России отказано.

С решением и дополнительным решением не согласны стороны, кроме ФКУ ИК-16 ОУХД УФСИН России по Архангельской области.

В апелляционной жалобе истец просит изменить решение суда и принять новое решение о взыскании в его пользу компенсации в размере 6000 ЕВРО в год в пересчете по курсу российского рубля, признав нарушенными его права в период отбывания наказания и содержания под стражей.

ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Вологодской области, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Архангельской области, ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, ФКУ ИК-21 ОУХД ФСИН России по Архангельской области, ФСИН России в апелляционных жалобах просят отменить решение и дополнительное решение и принять новое решение об отказе в удовлетворении административного иска. Ссылаются на отсутствие доказательств обстоятельств, указанных в иске. Камеры, в которых содержался административный истец, соответствовали нормативным требованиям. Каждая камера была обеспечена баками для питьевой воды и стирки белья, умывальником, было обеспечено холодное водоснабжение, апосещение бани 1 раз в неделю предусмотрено Правилами внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденными приказом Минюста России от 14 октября 2005 г. № 189 (далее – ПВР СИЗО). Факт ненадлежащего косметического, санитарно-инженерного обеспечения камер не доказан. Во всех камерах присутствовала либо естественная, либо принудительная вентиляция. Санитарно-техническими приборами для личнойгигиены содержащиеся в камерах лица были обеспечены, что проверялось при обходах камер.Оборудованное помещение для дезинфекции белья и вещевого имущества имелось, и его обработка в соответствии с предписанием надзорного органа осуществлялась. Ремонты в камерах производились по мере определяемой административным ответчиком необходимости. Заявлений о переводе истца в камеру к некурящим не поступало. Возможность его перевода в иную камеру отсутствовала. Истцом самостоятельно приобретались и получались в посылках и передачах сигареты. Истцом пропущен срок на обращение с административным иском. Норма обеспечения соответствовала площади камер, в которых содержался истец. Поскольку проектным решением здания подача горячей воды в камеры не предусмотрена, осуществляется обеспечение горячей водой в определенное распорядком дня время.

ФКУ ИК-21 ОУХД ФСИН России по Архангельской области также ссылается на нарушение его права на участие в рассмотрении дела в связи с тем, что извещение о месте и времени судебного заседания поступило после вынесения решения. Направленное 14 сентября 2020 г. требование суда о представлении доказательств содержало заведомо невыполнимый срок его исполнения до 3 сентября 2020 г. На каждого осужденного приходилось по меньшей мере 2,06 кв.м. Поскольку туалеты оборудованы стенками и дверьми, требования приватности не нарушены. Обеспеченность умывальниками составляет 1 умывальник на 10 человек, а унитазами – 1 унитаз на 15 человек. Санитарная обработка осужденных производится в установленном порядке с еженедельной сменой нательного белья.

ФСИН России указывает, что теплоснабжение ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия осуществляется централизованно от собственной котельной с использованием исправной системы отопления. В данном учреждении своевременно проводится дезинфекция, дератизация и дезинсекция. Признавая в резолютивной части незаконным бездействиеФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия незаконным, суд не указал соответствующий вывод в мотивировочной части. Размер взысканной компенсации чрезмерный. Свидетель, чьи показания использованы при вынесении решения об удовлетворении требований, проходил в качестве осужденного по одним с истцом уголовным делам, по которым установлено совместное совершение ими преступлений, при этом иных доказательств Гирчицем О.И. не представлено. Право на подачу жалоб истцом не реализовывалось.

Минфин России в апелляционной жалобе просит отменить решение суда и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, поскольку названным ответчиком в адрес УФК по Республике Карелия, работник которого представлял его интересы на основании доверенности, сведения о времени и месте судебного разбирательства были доведены после рассмотрения дела.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции административный истец, участие которого было обеспечено посредством видеоконференц-связи, доводы апелляционной жалобы поддержал, возражая против удовлетворения апелляционных жалоб административных ответчиков.

Представители ответчиков ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия Колюшева Ю.С., ФСИН России Мохова М.В. и Никифоров В.В., являющийся также представителемФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия, представитель того же учреждения Задорина Е.В., ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Вологодской области Вальченко Н.М. и Смирнова О.Ю., также участвующие посредством видеоконференц-связи,Минфина России Пудогина Л.В. возражали против апелляционной жалобы истца и настаивали на отмене решения суда в части удовлетворения иска.

Остальные участвующие в деле лица, извещенные о времени и месте разбирательства дела, в суд своих представителей не направили.

Заслушав явившихся лиц, изучив материалы дела и дополнительно представленные доказательства, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Из дела усматривается, что административный истец в период с 18 октября 2014 г. находился в статусе лица, содержащегося под стражей, а с 17 июля 2017 г. по 2 июля 2019 г. – в статусе осужденного, отбывающего наказание по приговору Сегежского городского суда Республики Карелия от 24 апреля 2017 г., которым он был осужден к лишению свободы сроком 12 лет 6 месяцев.

ВФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия истец содержался с 19 октября 2014 г. по 23 января 2015 г., с 26 августа 2015 г. по 10 сентября 2015 г., с 6 октября 2015 г. по 16 ноября 2015 г.; в ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия – с 23 января 2015 г. по 26 августа 2015 г., с 10сентября 2015 г. по 6 октября 2015 г., с 16 ноября 2015 г. по 11 декабря 2015 г., с 26 января 2016 г. по 24 июня 2016 г., с 8 августа 2016 г. по 9 августа 2017 г., с 15 июля 2018 г. по 6 февраля 2019 г.; в ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области - с7 февраля 2020 г. по 12 февраля 2020 г.;в ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Вологодской области- с 13 февраля 2019 г. по 22 февраля 2019 г.;в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Архангельской области- с 22 февраля 2019 г. по 9 марта 2019 г.;в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области - с 11 декабря 2015г. по 23 декабря 2015 г., с 24 июня 2016 г. по 6 июля 2016 г., с 3 августа 2016 г. по 8 августа 2016 г.;в ФКУ ИК-16 УФСИН России по Архангельской области- с 22 августа 2017 г. по 14 июля 2018 г.;в ФКУ ИК-21 ОУХД УФСИН России по Архангельской области- с 9 марта 2019 г. по 2 июля 2019 г.

Статьей 21 Конституции Российской Федерации гарантируется охрана личности государством, а также запрет на пытки, насилие, другое жестокое или унижающее человеческое достоинство обращение или наказание.

Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора (ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации).

Как разъяснено в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция) признает юрисдикцию ЕСПЧ обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (ст. 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»). Поэтому применение судами вышеназванной Конвенции должно осуществляться с учетом практики ЕСПЧ во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Согласно п. 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 г. № 47 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания» (далее – постановление № 47), условия содержания лишенных свободы лиц должны соответствовать требованиям, установленным законом, с учетом режима места принудительного содержания, поэтому существенные отклонения от таких требований могут рассматриваться в качестве нарушений указанных условий.

Так, судам необходимо учитывать, что о наличии нарушений условий содержания лишенных свободы лиц могут свидетельствовать, например, переполненность камер (помещений), невозможность свободного перемещения между предметами мебели, отсутствие индивидуального спального места, естественного освещения либо искусственного освещения, достаточного для чтения, отсутствие либо недостаточность вентиляции, отопления, отсутствие либо непредоставление возможности пребывания на открытом воздухе, затрудненный доступ к местам общего пользования, соответствующим режиму мест принудительного содержания, в том числе к санитарным помещениям, отсутствие достаточной приватности таких мест, не обусловленное целями безопасности, невозможность поддержания удовлетворительной степени личной гигиены, нарушение требований к микроклимату помещений, качеству воздуха, еды, питьевой воды, защиты лишенных свободы лиц от шума и вибрации.

При этом судебная коллегия принимает во внимание ретроспективный характер требований истца, охватываемый длительным периодом времени (что с очевидностью влечет затруднительность предоставления ряда доказательств обеими сторонами), а также исходит из положений ст. 62, ч. 11 ст. 226 КАС РФ и стандартов доказывания по делам данной категории, приведенных в постановлениях ЕСПЧ от 14 января 2016 г. по делу «Родзевилло (Rodzevillo) против Украины» (жалоба № 38771/05)§ 45, от 10 января 2012 г. по делу «Ананьев и другие против Российской Федерации» (жалобы № 42525/07 и 60800/08) § 122, и от 18 декабря 2008 г. по делу «Ухань против Украины» (жалоба № 30628/02) § 64, согласно которым на истце лежит обязанность предоставить подробную и последовательно изложенную информацию об условиях его заключения с упоминанием конкретных деталей, позволяющих признать его требования обоснованными, поскольку лишь заслуживающее доверия и в разумной степени подробное описание заявленных бесчеловечных или унижающих достоинство условий заключения является primafacie доказательством жестокого обращения и служит основанием коммуницировать жалобу властям государства-ответчика.

Проверяя законность решения суда в части удовлетворения требований истца, касающихся соблюдения его права на обеспечение минимальной площадью, судебная коллегия исходит из следующего.

Статьей 23 Федерального закона от 15 июля 1995 г. № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (далее – Закон№ 103-ФЗ) норма санитарной площади в камере на одного человека по общему правилу устанавливается в размере четырех квадратных метров.

Применительно к лицам, находящимся в статусе осужденных, данный показатель установлен не менее 2 кв.м (ч. 1 ст. 99 УИК РФ).

Как обозначено в п. 18.1 Рекомендации № Rec (2006) 2 Комитета министров Совета Европы «Европейские пенитенциарные правила» размещение заключенных, и в частности, предоставление мест для сна, должно производиться с уважением человеческого достоинства и, по мере возможности, с обеспечением возможности уединения, а также в соответствии с санитарно-гигиеническими требованиями с учетом климатических условий, и в частности, площади, кубатуры помещения, освещения, отопления и вентиляции.

Прецедентная практика ЕСПЧ, истолковывая данную норму, исходит из того, что если в местах лишения свободы на одного заключенного... приходится менее 3 кв.м, дефицит личного пространства считается настолько серьезным, что возникает устойчивая презумпция нарушения ст. 3 Конвенции (постановление Большой палаты ЕСПЧ «Дело Муршич против Хорватии», § 137, решение ЕСПЧ от 17 марта 2020 г. «Дело Евгений Михайлович Шмелев и другие против РоссийскойФедерации», § 151, 159).

Исходя из изложенного выше, принимая во внимание положения ч. 4 ст. 3 УИК РФ, правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенные в определении от 11 мая 2004 г. № 174-О, разъяснения, изложенные в п. 14 постановления № 47 и кассационном определении Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2021 г. № 66-КАД21-2-К8, касающихся оценки приходящегося на содержащееся в местах заключения лицо личного пространствасучетом возможности свободного перемещения между предметами мебели, судебная коллегия полагает, что минимальным показателем такой площади следует принимать 4 кв.м в отношении лиц, содержащихся под стражей, и 3 кв.м – в отношении осужденных.

Материалами дела подтверждается, что отклонение от данного показателя имело место при содержании истца в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Архангельской области (c 22 февраля по 9 марта 2019 г. в камере 24 площадью 40 кв.м 8 дней содержалось 14 человек, в связи с чем на человека приходилось 2,88 кв.м площади).

ФКУ ИК-21 ОУХД УФСИН России по Архангельской области не представлено какого-либо расчета фактически содержащихся вместе с истцом осужденных в спорный период времени, в связи с чем утверждение истца о проживании в двух помещениях отряда по 60 кв.м по 70-80 человек не опровергнуто.

Не входит в противоречие с данными утверждениями и представленная данным ответчиком информация на стадии апелляционного рассмотрения дела о том, что в течение всего периода содержания истца в исправительном учреждении в отряде 8, состоявшем из двух спальных помещений площадью 96 и 98 кв.м, при лимите наполнения 94 человека на каждого осужденного приходилось по 2,06 кв.м, что менее требуемых 3 кв.м.

ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области также не опровергло утверждение истца о его содержании в камерах площадью 7 м вместе с 3-4 человеками, не представив возражений в этой части.

Судебная коллегия отмечает, что при содержании истца в ФКУ ИК-16 УФСИН России по Архангельской области в жилой секции № 3 площадью 21,9 кв.м как минимум в течение 3 дней на каждого заключенного приходилось по 2,74 кв.м.

Однако с учетом п. 14 Постановления № 47, согласно которому при разрешении административных дел суды могут принимать во внимание обстоятельства, соразмерно восполняющие допущенные нарушения и улучшающие положение лишенных свобод лиц, и того факта, что проживание в стесненных условиях носило крайне непродолжительный характер и компенсировалось возможность свободного перемещения по иным помещениям общежития, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения исковых требований в обозначенной части.

Доказательств же предоставления истцу возможности компенсировать недостаточность жилой площади остальными из указанных выше ответчиков, ими не представлено.

При разрешении требований истца в части нарушения его прав необеспечением ответчиками возможности поддержания необходимого уровня гигиены суд обоснованно исходил из следующего.

Пункт 15 Минимальных стандартных Правил обращения с заключенными предусматривает, что от заключенных нужно требовать, чтобы они содержали себя в чистоте. Для этого их нужно снабжать водой и туалетными принадлежностями, необходимыми для поддержания чистоты и здоровья.

Раскрывая содержание данных рекомендаций, ЕСПЧ исходит из того, что доступ к надлежащему туалетному оборудованию и поддержание удовлетворительных стандартов гигиены имеют первостепенное значение для поддержания у заключенных чувства собственного достоинства. Гигиена и чистота не только являются неотъемлемой частью уважительного отношения к себе и своим соседям, с которыми лица делят помещения в течение долгого времени, но и создают условие необходимости сохранения здоровья.

ЕСПЧ часто отмечал, что время принятия душа, которое обычно предоставляется содержащимся в российских следственных изоляторах, ограничено 15 - 20 минутами в неделю и явно недостаточно для поддержания надлежащей гигиены тела. Порядок доступа к душу не обеспечивает заключенным элементарной уединенности, поскольку они принимают душ группами, одна камера после другой, а количество функционирующих душевых кабин является слишком малым, чтобы вместить их всех (постановления по делам«Горощеня против Российской Федерации», § 71, «Шильбергс против Российской Федерации», § 97, «Александр Макаров против Российской Федерации», § 99, «Селезнев против Российской Федерации», § 44, «Гришин против Российской Федерации», § 94, «Романов против Российской Федерации», § 79).

В этой связи суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что необеспечение доступа к горячей воде с частотой, позволяющей поддерживать надлежащий уровень личной гигиены, а равно недостаточное количество умывальников образует нарушение прав истца, защищаемых ст. 3 Конвенции.

При этом суд правильно не принял во внимание наличие в распорядке дня ряда исправительных учреждений времени (как правило, 2 часа), в течение которого содержащимся в заключении лицам по их запросу предоставляется горячая вода, поскольку данные меры с очевидностью не обеспечивают возможность осуществления полноценных гигиенических процедур в условиях камер и не могут рассматриваться как восполняющие нарушение их прав.

Сопоставив нормы обеспеченности заключенных умывальниками и унитазами - 1 на 10 человек и 1 на 15 человек (приказ ФСИН России от 27 июля 2006 г. № 512 и приказ Минюста России от 2 июня 2003 г. № 130-дсп) с числом содержавшихся в общежитии № 9 лиц (от 73 до 104) ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманской области и в общежитии отряда № 8 ФКУ ИК-21 ОУХД УФСИН России по Архангельской области (94), и в условиях уклонения ответчиков от представления достоверных сведений о количестве обозначенного санитарно-гигиенического оборудования, приняв за основу пояснения истца, суд обоснованно пришел к выводу об удовлетворении исковых требований в части нарушения такой обеспеченности первым из ответчиков в отношении количества умывальников и унитазов, а вторым – умывальников.

В апелляционных жалобах названные исправительные учреждения также не ссылаются на действительное число санитарно-гигиенического оборудования, функционирующего в спорный период времени, позволяющее опровергнуть утверждение истца, а лишь приводят нормы их обеспеченности исходя из установленныхтребований.

При этом ссылка в справке ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманской области, составленной в произвольной форме, на оборудование в настоящее время помещений общежития 6 умывальниками и унитазами на каждом этаже, не соотносится с представленным планом первого этажа, в котором обозначено по три указанных прибора каждого наименования.

В этой связи удовлетворение требований истца в части необеспечения возможности поддержаниянеобходимого уровня гигиены к ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Архангельской области, ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, ФКУ ИК-21 ОУХД УФСИН России по Архангельской области и ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманской области обоснованно.

Ссылки авторов апелляционных жалоб на формальное соответствие их действий положениям УИК РФ и п. 45 ПВР СИЗО в части частоты обеспечения помывки в душе, судебной коллегией отклоняются, как не соответствующие прецедентной практике ЕСПЧ, которая подлежит применению в рамках настоящего дела.

Относительно аналогичных требований к ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Вологодской области (где истец трижды проходил санитарную обработку) и ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области (где такую обработку истец проходил дважды), с учетом незначительного периода нахождения истца в данных учреждениях, судом постановлено правильное решение об отказе в иске.

Соглашается судебная коллегия и с выводами суда об обоснованности требований истца о признании незаконными бездействия ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, выразившегося в недостаточности принимаемых мер по дезинсекции, дезинфекции, дератизации камер,обеспечению камер вентиляцией и надлежащим освещением, а также в отсутствии сливного бачка на унитазе (применительно к последнему из ответчиков).

Соблюдение санитарно-эпидемиологических норм в данной сфере является обязательной составляющей обеспечения права содержащихся в заключении лиц на уважение собственного достоинства, проистекает как из положений международного (п. 10 Минимальных стандартных правил обращения с заключенными) так и внутреннего законодательства (ч. 6 ст. 12 УИК РФ, ст. 23 Закона № 103-ФЗ).

Суд правильно счел доказанными данные факты исходя из свидетельских показаний Видикайнена С.А., носящих подробный характер и соотносящихся с представленными ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия и ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия многочисленными актами ежемесячного выполнения работ по дезинфекции, дезинсекции и дератизации (что само по себе указывает на достоверность сообщенных истцом и свидетелем сведений).

Фотоматериал ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия, на котором отображены окна камер, зарешеченные с обеих сторон оконной рамы, также не опровергает приведенные истцом и свидетелем обстоятельства, касающиеся недостаточной инсоляции.

Что же касается ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия и ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, то данными ответчиками не представлено какой-либо информации относительно соблюдения норм как естественной, так и искусственной освещенности камер, позволяющей отнестись критически к пояснениям истца и показаниям свидетеля.

Ссылки ответчиков на положения Норм проектирования следственных изоляторов и тюрем, утвержденных приказом Минюста России от 28 мая 2001 г. № 161, и СП 247.1325800.2016. Свод правил. Следственные изоляторы уголовно-исполнительной системы. Правила проектирования, утвержденные приказом Минстроя России от 15 апреля 2016 г. № 245/пр, предусматривающих наличие в помещениях исправительных учреждений, предназначенных для содержания лиц, находящихся под стражей, либо отбывающих наказание, естественного искусственного освещения, а также естественной или принудительной вентиляции, сами по себе не опровергают последовательные утверждения истца и свидетеля о том, что функционирование данных систем не обеспечивало надлежащую инсоляцию и приток свежего воздуха, в связи с чем в камерах было темно, душно и стоял гнилостный запах.

По тем же основаниям суд апелляционной инстанции находит правильным выводы суда относительно ненадлежащего отопления помещений, в которых содержался под стражей и отбывал наказание истец, при его нахождении в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманской области.

Каких-либо документов, подтверждающих соблюдение температурного режима в камерах в обозначенные в иске отопительные периоды, ответчиками не представлено, а показания свидетеля не опровергнуты.

Судебная коллегия критически относится к 8 актам, представленным ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия, и относящимся к периоду с 16 июля 2015 г. по 17 января 2019 г., о проведении сотрудниками исправительного учреждения санитарно-эпидемиологических обследований, поскольку все они содержат идентичную информацию, набранную в одном формате, а единственным отличием между ними является дата составления и состав проверяющих. В актах не отражены результаты реальных замеров температурного режима и уровня освещенности (во всех актах лишь содержится информация о том, что проверяемые показатели находятся в пределах допустимых диапазонов). Более того, содержащаяся в актах информация об отсутствии крыс, мышей и продуктов их жизнедеятельности объективно опровергается фактами многочисленной дезинфекции, дезинсекции и дератизации помещений.

Относительно же представленных ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия 8 актов за 2015-2019 гг., составленных с участием начальника филиала МЧ-6 ФКУЗ МСЧ-10 ФСИН России, судебная коллегия отмечает, что согласно данным актам предметом проверки в основном являлась хозяйственная часть, состояние которой содержит подробное описание. В отношении же режимной зоны во всех актах содержится вывод об относительно удовлетворительном состоянии, без указания конкретных нарушений, не позволяющих признать ее состояние полностью удовлетворительным.

Соглашаясь с обоснованностью требований истца к ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманской области, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, ФКУ ИК-21 ОУХД УФСИН России по Архангельской области в части необеспечения приватности при отправлении естественных надобностей, суд правильно исходил из прецедентной практики ЕСПЧ, признающей несоблюдение прав заключенных в данной области нарушением ст.ст. 3, 8 Конвенции («Шафраньский противПольши», жалоба № 17249/12, и др.).

Ни суду первой, ни суду апелляционной инстанции перечисленными выше ответчиками не представлено доказательств того, что требуемая приватность была ими обеспечена, а санитарные узлы огорожены перегородками достаточной высоты и закрывающимися дверьми.

По аналогичным основаниям, т.е. в связи с непредставлением достоверных сведений об оборудовании общежития ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманской области комнатой воспитательной работы, комнатой для приема пищи и хранения продуктов, комнаты для сушки и раздевалки, в период времени, относящийся к нахождению в названном исправительном учреждении истца, суд правильно удовлетворил исковые требования в части невозможности пользоваться объектами коммунально-бытового обеспечения.

Отсутствие информации о датах проведения ремонта позволяет судебной коллегии отнестись критически к утверждению ответчика о том, что представленный им фотоматериал подтверждает наличие указанных выше помещений в спорный период, а не в настоящее время, и дает основания для вывода об оборудованииотображенных на фотографиях комнат после перевода истца в другое исправительное учреждение.

Не усматривается наличие таких помещений и из экспликаций к зданию общежития № 9 ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманской области, поскольку сопоставление сведений из письменных возражений ответчика о наличии 10 спальных помещений с числом указанных на плане жилых помещений свидетельствует об отсутствии комнат, предназначенных для обеспечения бытовых нужд заключенных в требуемом количестве.

Что же касается остальных удовлетворенных судом исковых требований, то судебная коллегия находит обжалуемое решение в этой части ошибочным.

Так, удовлетворяя требования о признании незаконным размещения истца в камерах и жилых помещениях вместе с курящими лицами, суд не принял во внимание следующее.

Пунктом 4 ст. 12 Федерального закона от 23 февраля 2013 г. № 15-ФЗ «Об охране здоровья граждан от воздействия окружающего табачного дыма и последствий потребления табака» установлено, что для лиц, находящихся в следственных изоляторах, иных местах принудительного содержания или отбывающих наказание в исправительных учреждениях, обеспечивается защита от воздействия окружающего табачного дыма в порядке, установленном уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти по согласованию с федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере здравоохранения.

Вместе с тем УПК РФ не предусматривает раздельного содержания курящих и некурящих осужденных.

Положения ст. 33 Закона № 103-ФЗ не носят императивного характера, а ставят размещение подозреваемых и обвиняемых в камерах курящих отдельно от некурящих в зависимость от имеющихся возможностей.

Как пояснил свидетельВидикайнен С.А. (аудиопротокол судебного заседания от 16 октября 2020 г.), администрациями следственных изоляторов предпринимались попытки разрешить вопрос раздельного содержания курящих и некурящих лиц при наличии возможности, которая, в связи с тем, что более 90 % содержащихся в них лиц являлись курящими, было практически невозможно.

При этом прецедентная практика ЕСПЧ не выделяет данное нарушение в качестве самостоятельного нарушения условий содержания, влекущего задействование механизма защиты ст. 3 Конвенции, а констатирует его в совокупности с иными нарушениями данных условий, к числу которых, как правило, относятся переполненность помещений и недостаточная вентиляция.

С учетом изложенного, отсутствия доказательств письменных обращений истца по вопросу перевода его в камеру для некурящих, а также фактов двукратного получения им табачной продукции в период отбывания наказания и нахождения под стражей (посредством получения посылки 18 мая 2019 г. и через магазин исправительного учреждения 30 декабря 2020 г.), судебная коллегия полагает, что основания для удовлетворения требований в обозначенной части у суда отсутствовали.

По мнению судебной коллегии, не имеет правового значения, для личного употребления истец приобретал табачную продукцию или для передачи ее другим лицам (что само по себе может вступить в противоречие с содержащимся в абзаце шестом п. 17 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Минюста России от 16 декабря 2016 г. № 295, запретом на дарение или получение осужденными в дар вещей, находящихся в личном пользовании), поскольку в обоих случаях указанные действия свидетельствуют об отсутствии у Гирчица И.А. критичного отношения к курению.

В этой связи судебная коллегия полагает достаточной присуждение истцу компенсации по причине нарушения его прав в контексте недостаточной вентиляции помещений, в которых он содержался, тем более что его довод в иске, касающийся его совместного содержания с курящими лицами, равно как и показания свидетеля, сопряжены с утверждением об отсутствии надлежащей вентиляции.

Противоречащим материалам дела судебная коллегия находит и вывод суда в части нарушения права истца на благоприятную окружающую среду в связи с сжиганием мусора в печи и работой котельной в ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманской области.

В соответствии со ст. 1 Федерального закона от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» загрязнение окружающей среды – поступление в окружающую среду вещества и (или) энергии, свойства, местоположение или количество которых оказывают негативное воздействие на окружающую среду.

Загрязняющее вещество – вещество или смесь веществ и микроорганизмов, которые в количестве и (или) концентрациях, превышающих установленные для химических веществ, в том числе радиоактивных, иных веществ и микроорганизмов нормативы, оказывают негативное воздействие на окружающую среду, жизнь, здоровье человека.

Нормативы допустимых выбросов – нормативы выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух, которые определяются как объем или масса химических веществ либо смеси химических веществ, микроорганизмов, иных веществ, как показатели активности радиоактивных веществ, допустимые для выброса в атмосферный воздух стационарными источниками

Согласно ст. 1 Федерального закона от 30 марта 1999 г. № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» санитарно-эпидемиологическое заключением является документ, выдаваемый в установленных международными договорами Российской Федерации, международными правовыми актами, настоящим Федеральным законом, другими федеральными законами случаях федеральными органами исполнительной власти, уполномоченными на осуществление федерального государственного санитарно-эпидемиологического надзора, и удостоверяющий соответствие или несоответствие санитарно-эпидемиологическим и гигиеническим требованиям факторов среды обитания, условийдеятельности юридических лиц, граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, а также используемых ими территорий, зданий, строений, сооружений, помещений, оборудования, транспортных средств.

Из дела следует, что ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманской области выдано санитарно-эпидемиологическое заключение от 22 сентября 2016 г. № 51 МТО 01000Т000000916 о соответствии предельно допустимых выбросов загрязняющих веществ в атмосферу.

Данное заключение не относится кчислу заключений с ограниченными сроками действия, предусмотренными п. 9 Порядка выдачи санитарно-эпидемиологических заключений, утвержденного приказом Роспотребнадзора от 19 июля 2007 г. № 224, основания для его переоформления в соответствии с п. 10 того же Порядка не имеется.

В этой связи у суда отсутствовали основания для вывода о том, что ответчиком не представлено доказательств соответствия уровня выбросов допустимым нормам в 2017-2018 годах.

При таком положении следует признать, что деятельность ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманской области, сопряженная с выбросами в атмосферу, соответствует санитарно-эпидемиологическим правилам и нормативам, а утверждение истца и свидетеля об обратном носит субъективный характер и о нарушении их прав не свидетельствует.

В остальной части исковых требований суд пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для их удовлетворения.

Так, в материалах дела не имеется доказательств ежедневного отключения водоснабжения от 2 до 4 часов в день в период нахождения истца в ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия, поскольку свидетельс достоверностью подтверждает такое отключение лишь в ночное время (аудиопротокол судебного заседания от 16 октября 2020 г.), что с учетом примерного распорядка дня подозреваемых и обвиняемых (приложение 4 кПВР СИЗО), предусматривающего непрерывный сон с 22 час. до 6 час., не образует нарушения прав истца, требующих их защиты посредством взыскания испрашиваемой компенсации.

Утверждение о ненадлежащем питании во всех исправительных учреждениях, охарактеризованном истцом как скудное, однообразное, некачественное и«помои»,носит оценочный характер и не содержит детального описания, которое может быть проверено на предмет достоверности.

Относительно конкретных приведенных истцом фактов, в частности, касающихся некачественного хлеба (без добавления пшеничной муки), отсутствия в рационе фруктов, нарушения номы закладки рыбы и мяса и наличия в еде признаков гнили, то они опровергаются представленными ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманской области декларациями о соответствии хлебобулочных изделий из пшеничной муки и ее смеси с ржаной от 25 ноября 2014 г., протоколамилабораторных испытаний пищевых продуктов от 8 декабря 2017 г., результатами исследований ГОБВУ «Мурманская Облветлаборатория» от 20 декабря 2017 г., раскладкой продуктов от 14 июля 2018 г. и 22 августа 2017 г., а также утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 11 апреля 2005 г. № 205 нормами питания, допускающими альтернативное обеспечение лиц, заключенных под стражу, и осужденных либо сушеными фруктами (что подразумевается их подачу в составе напитков) либо сухими витаминизированными киселями.

Оснований для исследования соблюдения норм питания за каждый день искового периода во всех исправительных учреждениях судебная коллегия не находит, поскольку в иске точные даты и примеры несоблюдения таких норм не обозначены, во время нахождения истца в этих учрежденияхс его стороны отсутствовали жалобы на качество пищи, что лишает суд возможности осуществить проверку конкретного эпизода нарушения его прав.

Правильно судом отказано в иске и в части ссылок истца на некачественную стирку белья во всех исправительных учреждениях, где он находился, так как опровержение приведенного утвержденияпредставленными документальными доказательствами ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия (актами с 28 января 2015 г. по 27 февраля 2019 г., составленными с участием начальника филиала МЧ-6 ФКУЗ МСЧ-10 ФСИН России о рабочем состоянии дезинфекционных камер для белья, достаточном количестве стирального порошка и дезинфекционных средств, замачивании белья согласно инструкциям) позволяет критически отнестись к данному доводу истца и в отношении остальных ответчиков.

Этими же актами, а также свидетельскими показаниями подтверждается и наличие питьевой воды в камерах и жилых помещениях, в которых содержался истец в исковой период.

Относительно нарушения права на прогулку, которое истец связывает с тем, что размеры прогулочных дворов во всех исправительных учреждениях не превышали размеры камер, в которых он содержался, судебная коллегия исходит из следующего.

В соответствии с приказом Минюста России от 3 ноября 2005 г. № 204-дсп «Об утверждении Инструкции об организации службы по обеспечению надзора за подозреваемыми, обвиняемыми, осужденными, содержащимися в СИЗО и тюрьмах» норма площади прогулочного двора должна быть не менее 12 кв.м.

Соотнося данное утверждение истца с фактическими обстоятельствами дела, в частности, с техническим паспортом режимного корпуса ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия, из которого следует, что все прогулочные дворы имеют площадь от 25,3 кв.м до 46,6 кв.м, техническим паспортом режимного корпуса № 3 ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Вологодской области, справочными материалами ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, а также с представленными остальными ответчиками сведениями о размерах камер, в которых находился Гирчиц И.О. (с которыми истец сравнивает размеры прогулочных дворов), судебная коллегия отмечает, что их площадь превышает установленную выше норму 12 кв.м.

Изложенное свидетельствует о произвольном характере рассматриваемого довода и дает основания для критического к нему отношения.

Обоснованным судебная коллегия признает и вывод суда о том, что поскольку в силу прямого указания п. 136 ПВР СИЗО, предусматривающего оборудование спортивным инвентарем лишь прогулочных дворов, предназначенных для несовершеннолетних, отсутствие соответствующего оборудования во дворах, в которых находился истец, не влечет удовлетворение иска в этой части.

При этом судебной коллегией учитывается, что истцу неоднократно предоставлялась возможность заниматься спортом в прогулочных дворах со спортинвентарем со стороны ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия.

Кроме того, показатель 6 кв.м на человека, но не менее 20 кв.м в отношении прогулочных дворов суммарной вместимостью 20% численности содержащихся в учреждении лиц (таблица 6 СП 247.1325800.2016. Свод правил. Следственные изоляторы уголовно-исполнительной системы. Правила проектирования, утвержденный приказом Минстроя России от 15 апреля 2016 г. № 245/пр) применяется при проектировании зданий следственных изоляторов после 2016 г.

Трансляция в прогулочных дворах громкой и неприятной музыки, в условиях отсутствия жалоб как самого истца так и других содержащихся в следственных изоляторах лиц, свидетельствует о субъективном характере данного основания иска и правильно расценено судом, как не нарушающая его прав.

При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции в части требований о признании незаконным действий (бездействия) исправительных учреждений подлежит изменению в связи с несоответствием выводов суда обстоятельствам дела (п. 3 ч. 2 ст. 310 КАС РФ).

Довод ФКУ ИК-21 ОУХД ФСИН России по Архангельской области о его ненадлежащем извещении о времени и месте рассмотрения дела судебной коллегией отклоняется.

Несмотря на то, что первое извещение о рассмотрении дела на 25 сентября 2020 г. согласно почтовому штемпелю было получено данным ответчиком в эту же дату (а не 28 сентября 2020 г., как это указано в жалобе), ФКУ ИК-21 ОУХД ФСИН России по Архангельской области, как организация, наделенная отдельными государственными полномочиями, в силу второго предложения ч. 8 ст. 96 КАС РФ было обязано самостоятельно предпринять меры по получению дальнейшей информации о движении административного дела с использованием любых источников такой информации и любых средств связи.

Риск наступления неблагоприятных последствий в результате непринятия ими мер по получению информации о движении административного дела, если суд располагает сведениями о том, что данные лица надлежащим образом извещены о начавшемся процессе, за исключением случаев, когда меры по получению информации не могли быть приняты ими в силу чрезвычайных и непредотвратимых обстоятельств, лежат на лицах, участвующих в деле (ч. 9 ст. 96КАС РФ).

В этой связи поступление к названному ответчику второго судебного извещения 20 октября 2020 г., в условиях его осведомленности о начавшемся процессе и наличия у него возможности получить необходимую информацию из иных источников, в т.ч. посредством сети Интернет, не влечет отмену решения суда.

По тем же основаниям отклоняется и аналогичный довод Минфина России.

Более того, в иске к Минфину России решением суда отказано по мотивам того, что оно является ненадлежащим ответчиком по делу, в связи с чем обжалуемым решением вопрос о его правах не разрешен.

Довод ответчиков о пропуске истцом срока обращения в суд противоречит п. 2 ст. 5 Федерального закона от 27 декабря 2019 г. № 494-ФЗ

«О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», поскольку на момент вступления в силу данного закона по жалобе истца № 1124/20 ЕСПЧ еще не было вынесено решение о ее приемлемости, что давало ему право подать настоящий иск.

Последующее признание ЕСПЧ жалобы истца неприемлемой по причине неисчерпания национальных средств правовой защиты (в отношении истца такое постановление вынесено 28 мая 2020 г.), не изменяет порядок подсчета данного срока.

В этой связи подача истцом настоящего иска 15 июля 2020 г. осуществлена в установленный законом срок.

Поскольку в рамках изменения решения суда по настоящему делу наряду с отказом в удовлетворении исковых требований к ряду из ответчиков удовлетворены иные требования истца, ранее не разрешенные в его пользу, исходя из характера и длительности допущенных нарушений и их значимости для истца, судебная коллегия не находит оснований для изменения суммы взысканной компенсации и полагает ееразмер 274000 руб. соответствующим требованиям закона.

Руководствуясь ст.ст.309-311 КАС РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Сегежского городского суда Республики Карелия от 16 октября 2020 г. и дополнительное решение этого же суда от 28 июня 2021 г. по настоящему делу изменить.

Принять по делу новое решение о частичном удовлетворении административного иска, изложив абзац второй резолютивной части решения Сегежского городского суда Республики Карелия от 16 октября 2020 г., абзацы второй - девятый дополнительного решения этого же суда от 28 июня 2021 г. в следующей редакции:

«Признать незаконными действия (бездействие) ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Карелия по необеспечению надлежащих условий содержания Гирчица Ивана Олеговича,выразившиеся:

в необеспечении возможности поддержаниянеобходимого уровня гигиены;

в недостаточной дезинсекции, дезинфекции, дератизации, вентиляции, освещенности камер;

в недостаточном отоплении.

Признать незаконными действия (бездействие) ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Республике Карелия по необеспечению надлежащих условий содержания Гирчица Ивана Олеговича, выразившиеся:

в необеспечении возможности поддержаниянеобходимого уровня гигиены;

в недостаточной дезинсекции, дезинфекции, дератизации, вентиляции, освещенности камер;

в недостаточном отоплении.

Признать незаконными действия (бездействие) ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Архангельской области по необеспечению надлежащих условий содержания Гирчица Ивана Олеговича, выразившиеся:

в необеспечении возможности поддержаниянеобходимого уровня гигиены;

в необеспечении минимально необходимой площади,приходящейся на одного человека.

Признать незаконными действия (бездействие) ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области по необеспечению надлежащих условий содержания Гирчица Ивана Олеговича, выразившиеся:

в необеспечении возможности поддержаниянеобходимого уровня гигиены;

в необеспечении минимально необходимой площади, приходящейся на одного человека;

в необорудованиив камерах унитаза сливным бачком;

в нарушении права на приватность при использовании туалета,

в недостаточной дезинсекции, дезинфекции, дератизации, вентиляции, освещенности камер;

в недостаточном отоплении.

Признать незаконными действия (бездействие) ФКУ ИК-16 УФСИН России по Мурманской области по необеспечению надлежащих условий содержания Гирчица Ивана Олеговича, выразившиеся:

в необеспечении возможности поддержаниянеобходимого уровня гигиены;

в нарушении права на приватность при использовании туалета;

в необеспечении права пользования объектами коммунально-бытового обеспечения в связи отсутствием комнаты воспитательной работы, комнаты для приема пищи и хранения продуктов питания, комнаты для сушки белья, раздевалки;

в недостаточномколичествеумывальников и унитазов в санитарном узле;

в недостаточности отопления.

Признать незаконными действия (бездействие) ФКУ ИК-21 ОУХД УФСИН России по Архангельской областипо необеспечению надлежащих условий содержания Гирчица Ивана Олеговича, выразившиеся:

в необеспечении возможности поддержаниянеобходимого уровня гигиены;

в нарушении права на приватность при использовании туалета;

в необеспечении минимально необходимой площади, приходящейся на одного человека;

в недостаточном количествеумывальников в санитарном узле.

В удовлетворении остальной части требований и требований к Минфину России, ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Вологодской области, ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской областиотказать.».

В остальной части оставить решение Сегежского городского суда Республики Карелия от 16 октября 2020 г. и дополнительное решение этого же суда от 28 июня 2021 г. без изменения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия.

Вступившие в законную силу судебные акты могут быть обжалованы в кассационном порядке в течение шести месяцев со дня их вступления в законную силу.

Кассационные жалоба, представление подаются в Третий кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции, принявший решение.

Председательствующий

Судьи