Решение по делу № 33-14290/2023 от 04.08.2023

Дело № 2-1181/2023 (33-14290/2023)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Екатеринбург 03.10.2023

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего Карпинской А.А.,

судей Лузянина В.Н.,

Хазиевой Е.М.,

при помощнике судьи Мышко А.Ю., при ведении протоколирования с использованием средств аудиозаписи рассмотрела в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства гражданское дело по иску Ситника Дмитрия Анатольевича к обществу с ограниченной ответственностью Страховая компания «Сбербанк страхование жизни» о взыскании дополнительного инвестиционного дохода и неустойки, по апелляционной жалобе Ситника Дмитрия Анатольевича на решение Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 22.06.2023.

Заслушав доклад судьи Хазиевой Е.М., объяснения истца Ситника Д.А. и посредством веб-конференции представителя ответчика Закирченко К.А., судебная коллегия

установила:

Ситник Д.А. (истец, страхователь, застрахованное лицо) обратился в суд с иском к ООО СК «Сбербанк страхование жизни» (ответчик, страховщик), уточнив который, просил взыскать дополнительный инвестиционный доход в сумме 150400 руб. по договору страхования <№> <№> от <дата>, неустойку в сумме 400000 руб. за нарушение права потребителя финансовых услуг за период с 21.09.2022 по 19.04.2023, а также штраф в сумме 275200 руб. за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя финансовых услуг. В обоснование иска указано, что сторонами 16.08.2017 заключен договор страхования, в том числе по риску дожития застрахованного лица, ...р., до установленной даты <дата>, на страховую сумму 400000 руб. Страховая сумма составляет 100% от размера уплаченной страховой премии. 06.09.2022 в связи с наступлением указанного страхового события истцом ответчику подано соответствующее заявление. Однако, предусмотренный договором страхования дополнительный инвестиционный доход со стороны ответчика не выплачен. За отсутствием информации для расчета данного дохода, истцом таковой подчитан по данным о доходности государственных облигаций федерального займа России (ОФЗ): действия добросовестного страховщика по инвестированию денежных средств страхователя в государственные облигации на 5 лет принесли бы страхователю дополнительный инвестиционный доход в размере 37,6% (7,52% годовых * 5 лет), поэтому подлежащий взысканию с ответчика инвестиционный доход составляет 150400 руб. (400000 руб. страховой суммы * 37,6%). Решением финансового уполномоченного производство по обращению потребителя финансовых услуг прекращено.

В ходе судебного разбирательства ответчик ООО СК «Сбербанк страхование жизни» иск не признал, указав на то, что дополнительный инвестиционный доход выплате не подлежит в связи с характером выбранного страхователем инвестирования и санкциями, примененными в отношении ответчика по иностранному инвестированию.

Решением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 22.06.2023 в удовлетворении иска отказано.

С таким решением не согласился истец Ситник Д.А., который в апелляционной жалобе поставил вопрос об отмене судебного решения. В обоснование апелляционной жалобы повторно приведены обоснования необходимости выплаты просчитанного истцом дополнительного инвестиционного дохода, указано на отсутствие представления со стороны ответчика доказательств наличия убытков от инвестирования ...

В суде апелляционной инстанции истец Ситник Д.А. поддержал доводы апелляционной жалобы. Представитель ответчика ООО СК «Сбербанк страхование жизни» возражал против удовлетворения апелляционной жалобы, представил пояснения об отсутствии возможности насчитать дополнительный инвестиционный доход по выбранному истцом финансовому продукту из-за запрета деятельности российских финансовых учреждений заграницей, а также из-за их отключения Bloomberg от своих терминалов.

Третье лицо – финансовый уполномоченный в суд апелляционной инстанции не явился. Учитывая, что в материалах гражданского дела имеются доказательства заблаговременного его извещения о рассмотрении дела судом апелляционной инстанции, в том числе путем направления извещения по известным адресам его электронной почты, а также публикации сведений о судебном заседании на официальном сайте Свердловского областного суда, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело при данной явке.

Заслушав явившихся сторон спора, исследовав материалы гражданского дела, проверив законность и обоснованность обжалуемого судебного решения в пределах доводов апелляционной жалобы истца, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы.

Согласно п. 1 ст. 934 Гражданского кодекса Российской Федерации, по договору личного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию), уплачиваемую другой стороной (страхователем), выплатить обусловленную договором сумму (страховую сумму) в случае причинения вреда жизни или здоровью самого страхователя или другого названного в договоре гражданина (застрахованного лица) или наступления в его жизни иного предусмотренного договором события (страхового случая).

Кроме того, по договору добровольного страхования жизни (договор личного страхования) может начисляться и выплачиваться дополнительный инвестиционный доход, который страховщик планирует извлечь на период действия договора страхования от вложений (инвестирования) полученной от страхователя страховой премии в различные активы (дополнительно к страхованию риска), согласно ст.ст. 8, 153, 421 Гражданского кодекса Российской Федерации и ст.ст. 10, 32.9 Закона Российской Федерации от 27.11.1992 № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации». В силу абз. 2 п. 6 ст. 10 Закона Российской Федерации от 27.11.1992 № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации» при осуществлении страхования жизни страховщик в дополнение к страховой сумме может выплачивать часть инвестиционного дохода страхователю или иному лицу, в пользу которого заключен договор страхования жизни. Согласно подп. 3 п. 1 ст. 32.9 Закона Российской Федерации от 27.11.1992 № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации» в Российской Федерации допустим такой вид страхования как страхование жизни с условием периодических страховых выплат (ренты, аннуитетов) и (или) с участием страхователя в инвестиционном доходе страховщика.

Как усматривается из материалов гражданского дела и никем не оспаривается, <дата> Ситником Д.А., ... и ООО СК «Сбербанк страхование жизни» заключен договор личного страхования с выдачей полиса <№> <№> от <дата> (л.д. 17 тома 1). По условиям которого, страховыми случаями являются: дожитие застрахованного лица до установленной даты (дожитие), сметь застрахованного лица (смерть) и смерть застрахованного лица в результате несчастного случая (смерть НС); страховые суммы по каждому случаю 400000 руб. Страховой тариф по договору составляет 100% от страховой суммы по риску «дожитие застрахованного лица до установленной даты». Срок действия договора страхования определен с <дата> по <дата>. Инвестирование производится по программе «Рисковый фонд» - «Глобальный фонд облигаций», по которой рассчитывается дополнительный инвестиционный доход.

По инвестиционной декларации (л.д. 20-23 тома 2), которая является частью указанного договора страхования, расчет дополнительного инвестиционного дохода по страховому риску «дожитие» производится следующим образом: разница цены активов на момент начала действия договора и по итогам действия договора (предположительно рост цены активов Рискового фонда) * коэффициент участия (для данного случая 100%) * страховая премия (для данного случая 400000 руб.).

Страховым случаем для данного гражданского дела выступило «дожитие», по которому своевременно по заявлению истца ответчиком выплачено страховое возмещение в сумме 400000 руб. Спор возник ввиду того, что ответчиком не выплачен дополнительный инвестиционный доход.

Отказывая во взыскании посчитанного истцом дополнительного инвестиционного дохода, а также производных неустойки и штрафа, суд первой инстанции исходил из того, что блокировка <дата> счетов российского страховщика (ответчика) в национальном расчетом депозитарии международной небанковской организации и остановка движения по ним финансовых активов связано с отсутствием результатов инвестиционной деятельности и является правомерным основанием для отказа в начислении и выплате истцу дополнительного инвестиционного дохода по его заявлению от 06.09.2022.

С данным выводом судебная коллегия полагает возможным согласиться.

В список финансовых учреждений, деятельность по которым (включая обработку транзакций) запрещена директивой управления Минфина США по контролю за иностранными активами от <дата> (л.д. 142-143 тома 1) входит ООО СК «Сбербанк страхование жизни». Соответствующие счета заблокированы, на специальные депозитные счета денежные средства не поступают, о чем ООО СК «Сбербанк страхование жизни» извещен письмом от 18.10.2022 (л.д. 145 тома 1). Действие подобных ограничений не прекращено по настоящее время и ... Поэтому ни на дату окончания действия рассматриваемого договора <дата>, ни на дату судебного решения 22.06.2023 у страховщика – инвестора ООО СК «Сбербанк страхование жизни» не имелось ни возможности рассчитать инвестиционный доход, ни самого получаемого .... дохода по инвестициям, доступного для проставления в вышеуказанную формулу (л.д. 21 тома 1). Из-за блокировки соответствующих счетов и операций по ним (отсутствие обработки международных транзакций ответчика с <дата>) ответчиком какой-либо доход за .... от инвестиционной деятельности в иностранные активы не получен по настоящее время.

Поскольку возможность расчета и выплаты дополнительного инвестиционного дохода объективно отсутствует по настоящее время (ввиду действия вышеуказанного запрета), то наличие решения финансового уполномоченного о прекращении рассмотрения обращения потребителя финансовых услуг за непредставлением финансовой организацией документальных сведений для расчета (л.д. 62 тома 1), а также непредставления подобных сведений судам первой и апелляционной инстанций не свидетельствует о недобросовестности ответчика и возможности в соответствии с ч. 1 ст. 68 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации применения представленного истцом варианта разрешения спора.

Аналогичный подход справедлив для оценки представленных истцом сведений ответчика о размере средневзвешенной доходности по всем завершенным ранее, ... договорам страхования с элементами подобного инвестирования (л.д. 4 тома 1). По исследуемому договору дополнительный инвестиционный доход определяется по итогам действия договора на <дата>, с проставлением в формулу соответствующего цифрового значения на дату окончания действия договора (в том числе нуля).

Судебная коллегия акцентирует внимание на том, что страхователь Ситник Д.А., заключив договор страхования в инвестиционной его части по программе «Рисковый фонд» в варианте «Глобальный фонд облигаций», согласился на инвестирование уплаченной им страховой премии 400000 руб. в финансовые инструменты именно международного (не российского) рынка, - что прямо предусмотрено инвестиционной декларацией (п. 2.4 декларации л.д. 21 тома 1) – приложением № 12 к полису и неотъемлемой частью рассматриваемого договора страхования с элементами инвестирования. Там же предусмотрено, что «вне зависимости от валюты договора страхования, стоимость произведенных финансовых инструментов, и, соответственно, стоимость Рискового фонда (равно как и ее увеличение) выражается в долларах США». Выбранный страхователем «Глобальный фонд облигаций» (л.д. 22 тома 1) в своем описании предполагает исключительно инвестирование в международные финансовые активы, о чем страхователь не мог не знать.

Выбрав подобный вариант инвестирования, истец принял на себя все выгоды и риски использования международных финансовых институтов. Поэтому приведенный в основу иска и апелляционной жалобы истца с требованием выплаты ему инвестиционного дохода расчет его по доходности рынка государственных облигаций федерального займа Российской Федерации или по ключевой ставка Банка России (процентная ставка по основным операциям Банка России по регулированию ликвидности внутрироссийского банковского сектора) является необоснованным. При том выбор потребителя финансовых услуг в данной части не был ограничен, поскольку даже одна программа «Рисковый фонд» предполагала несколько вариантов инвестирования (п. 2.3 декларации - л.д. 20 тома 1).

Более того, рассматриваемым договором (п. 2.8 декларации – л.д. 23 тома 1) прямо предусмотрено, что дополнительный инвестиционный доход может достигнуть как положительного значения, так и снизиться до нуля. Для сведения страхователя указано, что на момент заключения договора имеются нижеследующие основные риски, которые могут негативно повлиять на размер дополнительного инвестиционного дохода, в частности риски введения ограничений со стороны государственных органов иностранных государств и органов, регулирующие иностранные рынки ценных бумаг.

Соответствующее свойство согласованного сторонами дохода отражено и в его названии «дополнительный инвестиционный доход». Поэтому отсутствие подобного дополнительного дохода не является чем-то аномальным, что требует применения аналогии для его расчета по доходности других финансовых инструментов.

Судебная коллегия отмечает, что отсутствие дополнительного инвестиционного дохода по договору личного страхования не противоречит законодательству и не ущемляет гарантированных государством прав потребителя финансовых услуг. Инвестируется не страховая сумма, которая выплачивается неизменно при наступлении страхового случая (без относительно дохода или его отсутствия по итогам инвестирования на дату окончания действия договора) в силу п. 1 ст. 934 Гражданского кодекса Российской Федерации, а сумма страховой премии. Поэтому финансовая услуга по инвестированию, которая сопряжена с риском неполучения дохода, является дополнительной к основной услуги страхования жизни и никак не влияет на размер страхового возмещения.

К тому же законодательно определено, что размер инвестиционного дохода определяется страховщиком. Согласно абз. 3 п. 6 ст. 10 Закона Российской Федерации от 27.11.1992 № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации», размер инвестиционного дохода, подлежащего распределению между договорами страхования жизни, предусматривающими участие страхователей или иных лиц, в пользу которых заключен договор страхования жизни, в инвестиционном доходе страховщика, определяется страховщиком.

Как указано в том же пункте инвестиционной декларации (л.д. 23 тома 1), в п. 9 правил страхования, утвержденных страховщиком и являющихся неотъемлемой частью договора страхования, приводится перечень случаев, когда страховщик вправе не начислять и не выплачивать дополнительный инвестиционный доход. В частности, согласно п. 9.3 Правил страхования (л.д. 29 оборот, том 1), страховщик вправе полностью или в течение определенного периода времени не начислять и не выплачивать дополнительный инвестиционных доход в связи с наступлением любого из следующих обстоятельств, препятствующих владению, пользованию и распоряжению активами страховщика: неисполнение (ненадлежащее исполнение) обязательств (в том числе дефолт) эмитентом ценных бумаг, или управляющей компанией, или брокером, или организатором торгов; несостоятельность (банкротство) или ликвидация эмитента ценных бумаг и т.д.

В рассматриваемом случае неисправными являлись эмитенты ценных бумаг и организатор торговли зарубежными активами ответчика, риск по которым отдельно прописан в исследуемой инвестиционной декларации (риски введения ограничений со стороны государственных органов иностранных государств и органов, регулирующие иностранные рынки ценных бумаг). Данные риски в силу выбранного страхователем характера рискового инвестирования относятся на страхователя в части наличия или отсутствия дополнительного инвестиционного дохода.

Ссылка истца (страхователя) на то, что в п. 9.2 тех же Правил страхования указано, что дополнительный инвестиционный доход рассчитывается по установленным страховщиком правилам страхования с учетом дополнительных правил инвестирования (если предусмотрено договором страхования) в рамках действующего законодательства Российской Федерации, воспринимается критично.

Указания Банка России от 05.10.2021 № 5968-У «О минимальных (стандартных) требованиях к условиям и порядку осуществления добровольного страхования жизни с условием периодических страховых выплат (ренты, аннуитетов) и (или) с участием страхователя в инвестиционном доходе страховщика, к объему и содержанию предоставляемой информации о договоре добровольного страхования жизни с условием периодических страховых выплат (ренты, аннуитетов) и (или) с участием страхователя в инвестиционном доходе страховщика, а также о форме, способах и порядке предоставления указанной информации» (начало действия документа 25.03.2022) приняты после заключения <дата> рассматриваемого договора. Поэтому не применяются в силу нормы ч. 1 ст. 4 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие.

Кроме того, согласно ст. 422 Гражданского кодекса Российской Федерации, договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения. Если после заключения договора принят закон, устанавливающий обязательные для сторон правила иные, чем те, которые действовали при заключении договора, условия заключенного договора сохраняют силу, кроме случаев, когда в законе установлено, что его действие распространяется на отношения, возникшие из ранее заключенных договоров.

Подобного указания в поименованных указаниях Банка России не имеется. Пункт 4.10 данного нормативно-правового акта, который приводится в апелляционной жалобе истца, не ограничивает варианты начисления дохода. Согласно данному пункту, «доход по договору добровольного страхования может определяться в зависимости от значения (изменения значения) показателей», в частности значения кривой бескупонной доходности государственных ценных бумаг Российской Федерации, которую истец приводит в своем расчете альтернативной доходности. Запрета отказывать в выплате дополнительного инвестиционного дохода в связи с нарушением контрагентом страховщика обязанностей по сделкам, заключенным страховщиком в целях получения инвестиционного дохода, названный нормативно-правовой акт не содержит.

При изложенных обстоятельствах приведенные истцом при апелляционном обжаловании доводы не подтверждают существенных нарушений норм материального и процессуального права, повлиявших на вынесение правильного по сути судебного решения. Поэтому предусмотренных ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены или изменения решения судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь ст. 327.1, п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 22.06.2023 оставить без изменения, апелляционную жалобу истца Ситника Дмитрия Анатольевича – без удовлетворения.

Председательствующий: А.А. Карпинская

Судьи: В.Н. Лузянин

Е.М. Хазиева