cards

Детальная проверка физлица

  • Задолженности
  • Нахождение в розыске
  • Уголовные и гражданские дела
  • Арбитражи
Узнать подробнее
coupon
Суды общей юрисдикции / Пермский край / Гражданские / 33-7300/2024

Решение по делу № 33-7300/2024 от 28.05.2024

Дело № 33-7300/2024 (№ 2-13/2024)

УИД № 59RS0005-01-2023-001491-12

Судья Славинская А.У.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Пермь 04.07.2024

Судебная коллегия по гражданским делам Пермского краевого суда в составе председательствующего Бабиновой Н.А.,

судей Букатиной Ю.П., Мухтаровой И.А.,

с участием прокурора Захарова Е.В.,

при секретаре судебного заседания Кузьминой Е.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Севостьяновой Татьяны Ивановны, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетней С1., Севостьянова Виктора Викторовича, Севостьянова Сергея Викторовича к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края «Краснокамская городская больница», Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края «Городская клиническая больница №1» о взыскании компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края «Краснокамская городская больница» на решение Мотовилихинского районного суда г. Перми от 01.03.2024.

Заслушав доклад судьи Букатиной Ю.П., пояснения истцов Севастьянова В.В., Севастьяновой Т.И., действующую в своих интересах и интересах несовершеннолетней С1., представителя ответчика ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» – Маслову Н.В., представителя ответчика ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» - Заровняеву Т.В., заключение прокурора, изучив материалы дела, судебная коллегия

установила:

Севостьянова Т.И., действующая в своих интересах и интересах несовершеннолетней С1., Севостьянов В.В., Севостьянов С.В. обратились в суд с учетом уточненного искового заявления к ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница», ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» о взыскании солидарно в пользу каждого из истцов компенсацию морального вреда, причинённого в результате ненадлежащего оказания медицинской помощи С2. в размере по 3 000 000 рублей.

Требования мотивированы тем, что в период с 05.06.2021 по 23.06.2021 С2. находилась на лечении в ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница», откуда на основании проведенного консилиума главных внештатных специалистов МЭ Пермского края на санавиации была переведена в ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница № 1», где 17.07.2021 наступила ее смерть. Патологоанатомическим вскрытием установлено, что смерть С2. наступила в результате новой короновирусной инфекции. Согласно акту проверки по ведомственному контролю качества и безопасности медицинской деятельности Министерства здравоохранения Пермского края № 65, медицинская помощь С2. в период ее стационарного лечения в ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» с 05.06.2021 по 23.06.2021 оказана с нарушениями. В соответствии с актом экспертизы качества медицинской помощи № ** от 18.07.2022, проведенной Медицинской акционерной страховой компанией «МАКС-М» сделаны выводы о дефектах оказания медицинской помощи, допущенных ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1». Из заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы № ** от 28.10.2022, проведенного в ходе расследования по уголовному делу № **, следует, что на этапе оказания медицинской помощи С2. в стационаре ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» в период времени с 05.06.2021 по 23.06.2021 были также допущены дефекты.

Истцы считают, что медицинская помощь С2. была оказана не качественно, не своевременно, с нарушениями, что в совокупности с заболеванием повлекло смерть С2.

Решением Мотовилихинского районного суда г. Перми от 01.03.2024 исковые требования удовлетворены частично. С ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» в пользу Севостьяновой Т.И., действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетней С1., в возмещение компенсации морального вреда взыскано по 500 000 рублей каждому, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей; в пользу Севостьянова В.В. взыскано в возмещение компенсации морального вреда 500 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей; в пользу Севостьянова С.В. возмещение компенсации морального вреда 500 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей.

с ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» в пользу Севостьяновой Т.И,, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетней С1., взыскано в возмещение компенсации морального вреда по 250 000 рублей каждому, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей, в пользу Севостьянова В.В. в возмещение компенсации морального вреда взыскано 250 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей, в пользу Севостьянова С.В. взыскано возмещение компенсации морального вреда 500 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей (т.3л.д.64-81).

Не согласившись с решением суда, ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» обратилась с апелляционной жалобой, в которой указывает, что суд неправильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, а именно отсутствует причинно-следственная связь между действиями сотрудников больницы и нравственными страданиями истцов, вызванные смертью близкого родственника. Считает, что не является причинителем вреда в виде смерти пациента и соответственно причинителем вреда в виде нравственных страданий. Истцами не заявлены требования о компенсации морального вреда, вызванного некачественным оказанием медицинской помощи. Полагает, что суд вышел за рамки заявленных исковых требований. Суд, определяя размер компенсации морального вреда, принял во внимание невосполнимость утраты близкого человека, учитывая их близкую семейную связь с умершей. Однако не учел, что ни один из установленных при производстве судебной экспертизы дефектов медицинской помощи в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти пациентки не состоит. Фактически при определении размера компенсации морального вреда, ответчики признаны виновными в причинении смерти пациента, что не соответствует обстоятельствам дела. Судом не учтено, что медицинская помощь пациентке была оказана за счет средств обязательного медицинского страхования, бесплатно. Участниками отношений является медицинская организация и медицинская страховая организация, при этом ТФОМС по Пермскому краю не привлечено к участию в деле. Судом не установлено, кем были допущены нарушения, на которые ссылается в решении, не установлено являлись ли они работниками ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница», поскольку в пандемию сотрудники ГБУЗ ПК «Пермская краевая клиническая больница» также принимали решения по тактике лечения, о переводе пациентки, что и указанно в решении суда. При этом судом отказано в удовлетворении ходатайства о привлечении в качестве третьего лица ГБУЗ ПК «Пермская краевая клиническая больница». Так же не решен вопрос о привлечении к участию в деле других лиц, принимавших участие в лечении пациентки. Полагает, что ссылка на статью 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации необоснованно, медицинская помощь не может оказываться, как услуга. Судом не принято во внимание, что пациенткой и ее близкими родственниками не принято должных мер к здоровью, о чем свидетельствует не принятие мер по профилактике новой короновирусной инфекции членами семьи пациентки и наличием рисков при запланированной беременности в период всемирной пандемии. Указывает, что судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайство о допросе экспертов, что нарушило право ответчика задать вопросы в целях разъяснения и дополнения заключения. На основании изложенного, просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований (т.3л.д.108-116).

Представителем истцов представлены возражения на апелляционную жалобу, в которых указано, что судом правильно исследованы все доводы сторон, правильно установлены все обстоятельства, имеющие значение для дела. Установленные судом нарушения и недостатки оказания медицинской помощи ответчиков сами по себе и в совокупности со смертью С2., повлекли моральные и нравственные страдания всех истцов – близких родственников. Доводы ответчика о недоказанности вины опровергнуты заключениями представленных в материалы дела экспертиз. Считает, что довод ответчика об отказе судом в проведении опроса экспертов по ВКС не состоятелен, поскольку это право, а не обязанность суда, вопросы ответчиком были поставлены экспертам, на которые получены ответы в полном объеме. Считает, что оснований для привлечения в качестве третьего лица ФОМС не имелось, так как страховая компания не имеет отношения к надлежащему исполнению своих обязанностей ответчиком, а указание ответчиком на то, что лечение проводилось за счет средств ОМС не имеет правового значения (л.д.137-138).

Истец Севастьянова Т.И., действующая в своих интересах и интересах несовершеннолетней С1. в судебном заседании полагала, что решение суда является законным и обоснованным. Дополнительно пояснила, что ее дочь поступила в удовлетворительном состоянии, как только появилась температура, её сразу увезли в больницу, с каждым днем ее состояние ухудшалось.

Истец Севостьянов В.В. доводы соистца поддержал.

Истец Севостьянов С.В. в судебное заседание не явился, направил ходатайство о рассмотрении дела в его отсутствие.

Представитель ответчика ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» – Маслова Н.В., на доводах апелляционной жалобы настаивала, просилу решение суда первой инстанции отменить, в удовлетворении исковых требований отказать.

Представитель ответчика ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» - Заровняева Т.В., доводы апелляционной жалобы ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» поддержала.

Заслушав участников судебного заседания, заключение прокурора, полагавшего, что решение суда законно и обоснованно, изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность постановленного по делу судебного решения в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционной жалобы, оценив имеющиеся в деле доказательства, судебная коллегия приходит к следующему.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья и медицинскую помощь (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (п.п. 3, 9 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (п. 21 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В статье 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (п.п. 1, 2, 5 - 7 ст. 4 Федерального закона).

Согласно п. 9 ч. 5 ст. 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» и п. 9 ч. 1 ст. 16 Федерального закона «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации» пациент имеет право на возмещение медицинской организацией ущерба, причиненного в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением ею обязанностей по организации и оказанию медицинской помощи, в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Севостьянов В.В., Севостьянова Т.И. являлись родителями С2., Севостьянов С.В. - братом, несовершеннолетняя С1., дата рождения, дочерью С2. (т.1л.д.28-29,31).

Приказом территориального управления Министерства социального развития Пермского края по г. Перми Севостьянова Т.И., Севостьянов В.В. назначены опекунами несовершеннолетней С1., дата рождения (т.1л.д.33).

Как следует из медицинской карты стационарного больного, 05.06.2021 С2. поступила в приемное отделение ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» с жалобами на повышение температуры тела до 38 градусов, сухой кашель, одышку при физической нагрузке, насморк, тянущие боли в спине и пояснице. Отмечала, что считает себя больной первый день. Эпиданамнез: контакт с матерью, заболевшей новой коронавирусной инфекцией. ПЦР для выявления ковида не сдавала, не привита. Срок беременности при поступлении 35,6 недель.

23.06.2021 проведен консилиум, принято решение перевести пациентку для дальнейшего наблюдения и лечения в стационар более высокого уровня (3 уровень). В этот же день С2. по санавиации была переведена в ГБУЗ ПК «КМСЧ № 1».

Из материалов дела следует, что 17.07.2021 последовала смерть С2., что подтверждается свидетельством о смерти серии III-ВГ №**, выданного Мотовилихинским отделом управления записи актов гражданского состояния администрации г. Перми от 19.07.2021 (т.1л.д.30).

Согласно протоколу патологоанатомического вскрытия № ** от 19.07.2021 заключительный клинический диагноз: Коронавирусная инфекция C0VID-19, подтвержденная, тяжелое течение. Осложнение основного: ***. Сопутствующий: ***

Как следует из Акта проверки по ведомственному контролю качества и безопасности медицинской деятельности Министерства здравоохранения Пермского края юридического лица № 65 от 18.02.2022 в отношении ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница», по результатам проведённой проверки установлено, что медицинская помощь С2. дата рождения, в период ее стационарного лечения в ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» с 05.06.2021 по 23.06.2021 оказана с нарушениями критериев оценки качества медицинской помощи, утвержденных Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10.05.2017 № 203н: в части ведения медицинской документации (пункт 2.2., пп. а); в части назначении лекарственных препаратов (пункт 2.2., пп. е); в части установления клинического диагноза на основании данных анамнеза, осмотра, данных лабораторных и инструментальных методов обследования, результатов консультаций врачей-специалистов, предусмотренных стандартами медицинской помощи, а также клинических рекомендаций (пункт 2.2., пп. з); в части проведения коррекции плана обследования и лечения (пункт 2.2., пп. л) (т.1л.д.145-148).

Согласно Акту экспертизы качества медицинской помощи № 75-7 от 18.07.2022, проведенной Медицинской акционерной страховой компанией «МАКС-М» выявлены дефекты при оказании С2. медицинской помощи ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» (т.1л.д.15-18).

Из заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы № ** от 28.10.2022 выполненной ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» Министерства здравоохранения Оренбургской области на основании постановления следователя по г. Краснокамску СУ СК России по Пермскому краю, следует, что на этапе оказания медицинской помощи С2. в стационаре ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» в период времени с 05.06.2021 по 23.06.2021 были допущены следующие дефекты:

1) Дефекты диагностических мероприятий. Неверно установленный диагноз. При поступлении С2. в стационар, после осмотра в диагнозе указано: «Беременность 35,6 недель. ОРЗ. Подозрение на новую коронавирусную инфекцию», что является неверным. В данном случае следует учитывать, что женщина была в контакте с матерью с подтвержденной инфекцией Ковид19. Учитывая высокую контагиозность указанного заболевания в совокупности с беременностью С2., наличие у нее жалоб, характерных для Ковид-19, следовало установить диагноз: «Новая коронавирусная инфекция, неуточненная», чего выполнено не было. Мазок для установления заболевания Ковид-19 был взят у С2. несвоевременно (запоздало): при поступлении женщины в стационар 05.06.2021 и наличии у нее характерных жалоб, следовало выполнить забор материала для ПЦР-исследования сразу, а не 07.06.2021. При назначенных для лечения препаратах (ввиду их кардитоксического действия), не было назначено и не проведено исследование крови С2. для определения уровня тропонина. При наличии у женщины высокой температуры тела, сохраняющейся более 5 дней при проводимом лечении в условиях стационара, С2. следовало провести посев крови на стерильность, чего выполнено не было. Несвоевременно (запоздало) проведено исследование свертывающей системы крови при назначенном лечении и учитывая беременность женщины, только на 3 сутки ее госпитализации 07.06.2021.

2) Дефекты лечебных мероприятий. Непроведение патогенетического лечения: С2. было показано введение моноклональных антител «Сотровимаб», так как женщина относилась к группе риска по тяжелому течению Ковид-19, которые следовало применить в первые 7 дней заболевания (Согласно «Временным методическим рекомендациям «Профилактика, лечение и диагностика новой коронавирусной инфекции (СОVID-19)», версия № 11 от 07.05.2021). При назначении лечения С2., препарат *** назначен не в той лекарственной форме - перорально в течение 4 дней, в то время как его следовало назначать парентерально. *** назначен на 15 день болезни, а не в начале заболевания, в то время как согласно инструкции, препарат назначается до 7-8 дня от начала заболевания. Дозировка данного препарата также не соответствовала верной схеме приема (в первый день назначается 1600 мг, затем доза снижается до 1200 мг). С2. была назначена недостаточная дозировка (по 400 мг 2 раза в сутки).

3) Организационный дефект. Несвоевременный (запоздалый) перевод пациентки на более высокий (3) уровень оказания медицинской помощи. У С2. как до родов, так и после, отмечалось ухудшение состояния (сохранялось повышение температуры, нарастала дыхательная недостаточность, отмечалось ухудшение при проведении рентгенографии и компьютерной томографии в динамике), несмотря на терапевтические мероприятия и привлечение специалистов разного профиля к лечению с проведением консилиумов. Ввиду вышесказанного, женщине был показан перевод в стационар третьего уровня (моностационары, оснащенные помещениями для эффективной изоляции и средствами индивидуальной защиты) для дальнейшего лечения и наблюдения — согласно «Временным методическим рекомендациям «Профилактика, лечение и диагностика новой коронавирусной инфекции (СОVID-19)», версия № 11 от 07.05.2021, Методическим рекомендациям Минздрава России «Организация оказания медицинской помощи беременным, роженицам, родильницам и новорожденным при новой коронавирусной инфекции СОVID -19» Версия 3 от 25.01.2021, где указана маршрутизация беременных женщин при инфекционном заболевании Ковид-19.

4) Дефекты оформления медицинской документации. На титульном листе истории родов не указана дата установления клинического диагноза и отсутствует подпись лечащего врача. При переводе С2. 23.06.2021 в стационар ГБУЗ «КМСЧ № 1» отсутствует переводной эпикриз — нарушение Приказа Министерства здравоохранения РФ от 10.05.2017. № 203 н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи». Тем не менее, акушерская тактика была выбрана верно — ведение родов через естественные родовые пути, показаний для проведения оперативных родов — кесарева сечения, у С2. не имелось. Указанное самостоятельное родоразрешение не повлияло на ухудшение состояния С2., и в причинно-следственной связи с наступлением неблагоприятного исхода — смертью пациентки, не состоит.

2. За время пребывания С2. в стационаре ГБУЗ «КМСЧ № 1» с 23.06.2021 до 17.07.2021 при оказании медицинской помощи были допущены следующие дефекты:

1) Дефекты диагностических мероприятий. Необоснованно диагностированное у С2. осложнение беременности и родов — ***. Указанные осложнения не подтверждались объективными данными (отсутствовало превышение белка в моче, давление оставалось стабильным — однократный подъем до 150 мм.рт.ст., однократная тромбоцитопения — до 80, затем показатели тромбоцитов находились в норме), в то время как тяжесть состояния женщины была обусловлена проявлениями *** на фоне инфекционного заболевания Ковид-19. Необоснованное установление диагноза *** с последующим неверным выбором лечебной тактики — ***.

3. Несмотря на проводимое лечение, состояние С2. оставалось крайне тяжелым, и 17.07.2021 в 02 часа 15 минут была зафиксирована остановка кровообращения. Были проведены реанимационные мероприятия в течение 30 минут, которые являлись неэффективными. 17.07.2021 в 02 часа 45 минут была констатирована биологическая смерть С2. После проведения патологоанатомического исследования было установлено, что смерть С2. наступила вследствие ***. Сопутствующие: ***».

4. Таким образом, к наступлению неблагоприятного исхода — смерти С2. привела следующая совокупность факторов: само по себе тяжелое инфекционное заболевание: новая коронавирусная инфекция (тяжелой степени), осложнившаяся ***; дефекты оказания медицинской помощи (дефекты диагностических и лечебных мероприятий, организационный дефект) в стационаре ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» с 05.06.2021 по 23.06.2021; дефекты оказания медицинской помощи (дефекты диагностических и лечебных мероприятий) в стационаре ГБУЗ ПК «Клиническая медико-санитарная часть № 1» с 23.06.2021 до 17.07.2021 (т.1л.д.39-66).

В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции назначена по делу комплексная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено экспертам ГБУЗ «Кировское областное бюро судебно- медицинской экспертизы» (т.2л.д.9-15).

Согласно выводам экспертного заключения № ** от 25.12.2023 выполненного ГБУЗ «Кировское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» при поступлении в ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница» 05.06.2021 состояние С2. было расценено правильно. При оказании медицинской помощи С2. в ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница» установлены следующие недостатки (нарушение Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10.05.2017 № 203н, Временных методических рекомендаций Минздрава России от 07.05.2021г., Методических рекомендаций Минздрава России от 25.01.2021): имело место несвоевременное назначение лабораторного и инструментального обследования:

объективных данных, свидетельствующих о назначении и проведении С2. 05.06.2021 рентгенографии органов грудной клетки, в представленных медицинских документах не имеется: отсутствует запись назначения, проведения исследования, протокол изучения рентгенограммы (описание и заключение врача-рентгенолога), нет рентгеновского снимка. В записях осмотра врача приемного отделения и в дневниках осмотров врачей в динамике до 09.06.2021, а также при осмотре врачом-инфекционистом 08.06.2021 каких-либо сведений о проведении рентгенографии и наличии у пациентки двусторонней пневмонии не имеется. Таким, образом, можно заключить, что рентгенография органов грудной клетки 05.06.2021 пациентке не была проведена.

мазок на наличие новой коронавирусной инфекции COVID-19 был взят несвоевременно (на 3-й день госпитализации). Согласно Методическим рекомендациям «Организация оказания медицинской помощи беременным, роженицам, родильницам и новорожденным при новой коронавирусной инфекции COVID-19» от 25.01.2021, «в случаях госпитализации беременных, тестирование для выявления генома SARS-CoV-2 рекомендуется выполнить всем пациенткам при поступлении в стационар в приемном отделении».

показатели свёртывающей системы крови (коагулограмма, Д-димер), биохимический анализ крови, С-реактивный белок были взяты на третий день болезни (07.06.2021), следовало взять при поступлении. Согласно Временным методическим рекомендациям от 07.05.2021 D-димер и СРБ должны быть исследованы не позднее 24 часов от поступления.

положительный результат исследования на COVID-19 был получен 08.06.2021. Выполнение компьютерной томографии 09.06.2021 (на 5-й день госпитализации) следует считать несвоевременным (см. пункт 1.6 выводов), с опозданием. После получения положительного мазка на SARS-Cov2 и результатов КТ лёгких диагноз новой коронавирусной инфекции и развившегося осложнения не был обоснован.

Имело место несвоевременное назначение следующих лекарственных препаратов:

низкомолекулярный гепарин «Фраксипарин» назначен поздно - 10.06.2021 (на 6-й день болезни). Препарат следовало назначить с момента подтверждения диагноза новой коронавирусной инфекции (положительный мазок на COVID-19) для профилактики тромбообразования. Согласно методическим рекомендациям «Организация оказания медицинской помощи беременным, роженицам, родильницам и новорожденным при новой коронавирусной инфекции COVID-19» от 25.01.2021 назначение низкомолекулярных гепаринов требуется всем беременным, потребовавшим госпитализации, при наличии сопутствующей патологии. У С2. имело место ожирение, повышение уровня СРБ (>10 мг/л), что характерно для среднетяжёлого течения НКИ, при котором показано применение гепарина. 07.06.2021 у С2. в анализах установлен высокий уровень Д-димера, свидетельствующий об активно протекающих процессах тромбообразования. Согласно Временным методическим рекомендациям от 07.05.2021 назначение низкомолекулярных гепаринов (НМГ) в профилактических дозах показано всем госпитализированным пациентам и должно продолжаться, как минимум, до выписки.

необходимая (достаточная) гормональная терапия в соответствии с объективным состоянием пациентки была назначена поздно: ингаляции с «***» с 10.06.2021, «***» по схеме с 13.06.2021 (осмотр врача-реаниматолога совместно с дежурным врачом акушером-гинекологом).

у С2. имелись показания для назначения ингибиторов янус-киназ (*** или ***): изменения в легких (поражение 25% лёгочной ткани), повышение уровня С-рективного белка более 4 норм, повышение температуры тела до 37,6-38 градусов (от 05.06., 08.06., 09.06.), снижение сатурации крови 97%-99% (с 05.06.-09.06.2021). Следует также учесть, что уровень прокальцитонина в крови от 07.06.2021 составлял 0,21 (референсные значения 0-0,36), что свидетельствовало об отсутствии генерализованного бактериального процесса. Поэтому применение ингибиторов янус-киназ для подавления цитокинового шторма было возможно. Вопрос о назначении препарата по жизненным показаниям мог быть вынесен на решение врачебной комиссии. Вместе с тем, безопасность применения данных препаратов при беременности не изучена.

14.06.2021 при совместном осмотре в отделении с заведующим отделением ОРИТ был установлен основной диагноз: «Новая коронавирусная инфекция COVID-19, подтверждённая, тяжёлое течение. Осложнение: ***». Однако консультация врача-инфекциониста своевременно не была проведена. Повторный осмотр врача-инфекциониста проведен только 16.06.2021.

Имела место недооценка тяжести состояния при наблюдении. Несмотря на проведение назначенного лечения, у С2. имело место ухудшение состояния: сохранялась лихорадка, нарастала дыхательная недостаточность, была отрицательная динамика клинико-лабораторных показателей и инструментальных обследований (результаты рентгенографии и компьютерной томографии). Таким образом, перевод пациентки на более высокий уровень оказания медицинской помощи (см. пункты 1.13, 1.14 выводов) следует считать несвоевременным (запоздалым).

Учитывая отсутствие регистрации и фактического наличия лекарственного препарата «Сотривимаб» в Российской Федерации, назначение и применение его в период лечения С2. в ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница» было невозможно. В рамках постановления Правительства РФ № 441 от 03.04.2020 Министерство здравоохранения РФ в июле 2021 года выдало разрешение на временное обращение в условиях пандемии незарегистрированного в России лекарственного препарата «***» для лечения пациентов НКИ легкой и средней степени тяжести, у которых имеется высокий риск клинического прогрессирования болезни. Вместе с тем, отсутствие лечения С2. данным препаратом не оказало негативного влияния на течение у нее НКИ.

пункт 4.6 Методических рекомендаций «Организация оказания медицинской помощи беременным, роженицам, родильницам и новорожденным при новой коронавирусной инфекции COVID 19. Версия 3» от 25.01.2021 при назначении С2. лекарственного препарата «***» был применён врачами ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница» правильно. Однако, учитывая прогрессирующее тяжёлое течение заболевания, данной пациентке необходимо было также назначение гормональной терапии в соответствии с п. 5.2. «Патогенетическое лечение» Временных методических рекомендаций Минздрава России от 07.05.2021.

в Приложении № 5 Временных методических рекомендаций Минздрава России версия 11 от 07.05.2021 указано, что противопоказанием для назначения лекарственного препарата «***» является беременность. В инструкции к данному препарату также в противопоказаниях указана беременность. Роды у С2. произошли 20.06.2021. «***» был назначен пациентке в послеродовом периоде, на 15-й день болезни. Таким образом, назначение С2. лекарственного противовирусного препарата «***» в более поздние сроки от начала болезни, в послеродовом периоде, при прогрессирующем тяжелом течении заболевания было правильным. Однако дозировка препарата (по 400 мг 2 раза в сутки) была назначена для С2. недостаточная. Вместе с тем, негативного влияния на прогрессирование заболевания, ухудшение состояния пациентки недостаточная дозировка данного препарата не оказала, в какой-либо связи с наступлением смерти С2. не состоит.

учитывая отсутствие результата анализа мазка из ротоглотки методом ПЦР на наличие новой коронавирусной инфекции, на основании имеющихся данных заполненной анкеты пациентки, где она отрицала контакт с больными COVID-19, диагноз «Подозрение на новую коронавирусную инфекцию», установленный С2. при поступлении в ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница» 05.06.2021, является правильным.

В случае установления пациентке диагноза «Новая коронавирусная инфекция неуточненная» вместо диагноза «Подозрение на новую коронавирусную инфекцию» тактика наблюдения и обследования пациентки не изменилась. Во Временных методических рекомендациях Минздрава России от 07.05.2021 дано стандартное определение подозрительного на COVID-19 случая заболевания. Объем лабораторного и инструментального обследования больных с COVID-19 или подозрением на COVID-19 идентичен и включает в себя: мазок на COVID-19, рентгенографию грудной клетки, КТ органов грудной клетки (при повышенной температуре в течение 5 суток или повторном повышении), клинический анализ крови, СРБ, биохимический анализ крови, коагулограмму, D-димер.

показаний для проведения С2. экстренного родоразрешения путем операции «кесарева сечения» в период госпитализации в ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница» не имелось. Самостоятельное родоразрешение 20.06.2021 не повлияло на ухудшение состояния С2.. Причинно-следственной связи между самостоятельными родами и ухудшением состояния женщины с наступлением неблагоприятного исхода не имеется.

при поступлении в ГБУЗ Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть №1» 23.06.2021 состояние С2. было расценено правильно. Пациентка была в тяжелом состоянии, находилась на ИВЛ.

При оказании медицинской помощи С2. в ГБУЗ Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть №1» установлены следующие недостатки:

установленные у С2. осложнения беременности и родов - ***, впервые указанные в диагнозе консилиума от 24.06.2021, не обоснованы объективными данными. Это подтверждается следующим: в переводном эпикризе в заключительном клиническом диагнозе данные осложнения отсутствуют. При осмотре С2. комиссией врачей 24.06.2021 каких-либо данных о родах на фоне *** или ***- синдрома не имеется. Отсутствие превышения содержания белка в моче; стабильные цифры артериального давления; однократное снижение содержания тромбоцитов, затем показатели тромбоцитов в норме. Диагноз ***-синдром не имеет клинических и лабораторных подтверждений.

Диагноз «***» не был обоснован объективными данными. В связи с этим необходимости проведения операции - *** не имелось. Вместе с тем, какой-либо причинно-следственной связи между проведенной операцией - *** и ухудшением состояния и наступлением смерти С2. не имеется. Несмотря на указанные в пункте 12 недостатки, причинно-следственной связи между ними и наступлением смерти С2. не усматривается. Пациентка поступила в медицинское учреждение в крайне тяжелом состоянии, где, несмотря на проведённое интенсивное лечение, наступила её смерть.

Недостатки, указанные в пункте 4 выводов, могли способствовать ухудшению состояния С2., однако прямой причинно-следственной связи между ними и наступлением смерти пациентки не усматривается. Смерть С2. наступила в результате неблагоприятного течения и прогрессирования острого инфекционного заболевания – новой коронавирусной инфекции COVID-19, осложненной *** на фоне беременности и послеродового периода, а также множественной соматической патологии внутренних органов: ***. В связи с этим наступление благоприятного исхода у данной пациентки, даже в случае отсутствия указанных недостатков, было маловероятно (т.2л.д.89-109).

Как следует из дополнительных пояснений экспертов, на поставленные сторонами вопросы, объем лабораторного и инструментального обследования больных с COVID-19 или подозрением на COVID-19 (при повышении температуры тела и сатурации > 95%), согласно Временным методическим рекомендациям (приложение 2-1) включает в себя: мазок на COVID-19, рентгенографию грудной клетки, КТ органов грудной клетки (при повышенной температуре в течение 5 суток или повторном повышении), клинический анализ крови, СРВ, биохимический анализ крови, коагулограмму, D-димер.

Диагноз новой коронавирусной инфекции должен был быть подтверждён в течение 48 часов после госпитализации. При этом отсутствие улучшения состояния пациентки, требовало проведения инструментальных методов исследования органов грудной клетки (рентгенографии, компьютерной томографии). При поступлении С2. в стационар 05.06.2021 врачом также были даны рекомендации проведения компьютерной томографии легких по показаниям.

В материалах дела, медицинских документах указаны сведения о проведении С2. рентгенографии органов грудной клетки 05.06.2021. Однако, объективных данных, свидетельствующих о назначении и проведении пациентке 05.06.2021 рентгенографии органов грудной клетки не имеется: отсутствует запись назначения, проведения исследования, протокол изучения рентгенограммы (описание и заключение врача- рентгенолога), нет рентгеновского снимка. В записях осмотра врача приемного отделения и в дневниках осмотров врачей в динамике до 09.06.2021, а также при осмотре врачом-инфекционистом 08.06.2021 каких- либо сведений о проведении рентгенографии и наличии у пациентки *** не имеется. Таким, образом, можно заключить, что рентгенография органов грудной клетки 05.06.2021 пациентке не была проведена.

Согласно 11 версии Временных методических рекомендаций, для терапии цитокинового шторма и при прогрессировании синдрома активации макрофагов назначается *** или *** по схеме внутривенно. «В качестве дополнительной терапии возможно назначение ингаляционного *** в форме порошкового ингалятора в дозе 800 мкг 2 раза в сутки». Пациентке был назначен *** перорально 40 мг утром 11.06 (7-й день госпитализации), несвоевременно, поздно. Вместе с тем, уже на третий день болезни выявлено повышение в несколько раз Д-димера 4147 нг/мл (референсные значения 0-386) и СРБ (23,4 мг/мл, норма - до 5). Повышение С-реактивного белка (СРБ) коррелирует с объемом поражения легочной ткани и является основанием для начала противовоспалительной терапии (т.3л.д.24-26).

Разрешая заявленные исковые требования суд первой инстанции, принимая во внимание экспертное заключение, выполненное в ходе рассмотрения настоящего дела, пришел к выводу о доказанности, что при оказании С2. медицинской помощи в ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница», ГБУЗ Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть №1» медицинские услуги были оказаны некачественно, лечение и обследование выполнено не в полном объёме, медицинская помощь оказана ненадлежащего качества, доказательств, подтверждающих отсутствие вины в неоказании С2. медицинской помощи, соответствующей установленным порядкам и стандартам, утвержденным Министерством здравоохранения Российской Федерации ответчиками не представлено.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции принял во внимание характер и степень физических и нравственных страданий, перенесенных истцами, невосполнимость утраты близкого человека, учитывая их близкую семейную связь с умершей, фактические обстоятельства дела, а также степень вины ответчиков, учитывая, что ни один из установленных при производстве судебной экспертизы дефектов медицинской помощи в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти пациентки не состоит, пришел к выводу, что размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница» в сумме 500 000 рублей, с ответчика ГБУЗ Пермского края «Городская клиническая больница №1» в сумме 250 000 рублей, в пользу каждого из истцов отвечает принципу разумности и справедливости.

Оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции в части необходимости взыскания компенсации морального вреда у судебной коллегии не имеется, поскольку они основаны на нормах материального права и фактических обстоятельствах, установленных по делу, подтверждаются надлежащими доказательствами по делу. Выводы суда первой инстанции в данной части подробно мотивированы и оснований для их переоценки не имеется.

В п. 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» даны разъяснения о том, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (ст. 19 и ч.ч. 2, 3 ст. 98 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ.

Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Судебная коллегия, как в совокупности, так и в отдельности все представленные сторонами доказательства по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, отмечает, что ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница», ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» не представлено в материалы дела доказательств, что они не имели объективной возможности выполнить необходимые диагностические, лечебные и организационные мероприятия.

Доводы апелляционной жалобы о том, что отсутствует причинно-следственная связь между действиями сотрудников больницы и нравственными страданиями истцов, вызванные смертью близкого родственника, судебной коллегией отклоняются.

Степень нравственных страданий истцов помимо смерти близкого родственника усилило то обстоятельство, что при оказании лечения С2. со стороны ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» были допущены дефекты оказания медицинской помощи, которые выразились в том, что при поступлении в медицинское учреждение пациенту не было выполнено рентгенографическое исследование органов грудной клетки, не своевременно был взят мазок на наличие новой короновирусной инфекции COVID-19. Несвоевременное установление точного диагноза COVID-19, повлекло задержку в назначении лекарственного препарата «***» (назначен на 6 дней после поступления в медицинское учреждение) для профилактики тромбообразования, в то время, как уже 07.06.2021 анализы С2. свидетельствовали об активно протекающих процессах тромбообразования. В связи с тем, что показатели свертывающейся системы крови, биохимический анализ крови, С-реактивный белок не были исследованы своевременно, признаки гипервоспаления и прогрессирующего синдрома активации макрофагов могли быть выявлены у пациентки в первые дни болезни. Необходимая гормональная терапия назначена также поздно. Не своевременное проведение консультации врача-инфекциониста, а также недооценка тяжести состояния С2. привела к запоздалому переводу на более высокий уровень оказания медицинской помощи. Учитывая, что прогрессировало тяжелое течение заболевания, врачи не назначили гормональную терапию пациентке, также дозировка препарата «***» являлась для пациентки недостаточной.

Указанные обстоятельства не могут не находится в причинно-следственной связи с перенесенными нравственными страданиями истцов, поскольку факт ненадлежащего качества оказания медицинской помощи приводит к выводу, что своевременное и качественное ее оказание могло способствовать улучшению состояния С2.

При этом судебная коллегия принимает во внимание, что допущенные дефекты сами по себе не повлияли на возникновение, течение и не стали причиной неблагоприятного исхода в виде наступления смерти, однако являются достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Доводы жалобы о не привлечении к участию в деле ТФОМС по Пермскому краю, ГБУЗ «Пермская краевая клиническая больница» и других лиц, принимавших решение по тактике лечения С2., судебной коллегией отклоняются, поскольку принятое решение по результатам рассмотрения дела не затрагивает права и обязанности указанных лиц и на правильность выводов суда не влияют.

Довод представителя ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» о том, что С2. была госпитализирована в медицинское учреждение соответствующего вида, также не опровергает выводы о допущенном нарушении со стороны медицинского учреждения о своевременном переводе пациента на более высокий (3) уровень оказания медицинской помощи.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, изложенными в обжалуемом судебном постановлении, поскольку они основаны на правильно установленных фактических обстоятельствах дела и правовом регулировании спорных правоотношений и доводами апелляционной жалобы не опровергаются.

В соответствии с ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела (п. 3 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ).

По результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления суд апелляционной инстанции вправе отменить или изменить решение суда первой инстанции полностью или в части и принять по делу новое решение (ст. 328 ГПК РФ).

Делая заключение по настоящему делу, прокурор указал о несоответствии суммы взысканного размера компенсации морального вреда в пользу Севостьянова С.В. с ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1». Севостьянова Т.И. и Севостьянов В.В. с указанным обстоятельством согласились, пояснили, что сумма компенсации морального вреда, оглашенная судом первой инстанции составила 250000 рублей.

Основываясь на изложенном, с учетом установленных по делу обстоятельств, руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия считает необходимым решение суда в указанной части изменить, указав на взыскание с ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» в пользу Севостьянова С.В. компенсации морального вреда в размере 250000 рублей.

Руководствуясь ст.ст. 199, 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Мотовилихинского районного суда г. Перми от 01.03.2024 изменить, изложив абзац третий резолютивной части в следующей редакции:

взыскать с ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» в пользу Севостьяновой Татьяны Ивановны, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетней С1. в возмещение компенсации морального вреда по 250 000 рублей каждому, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей; в пользу Севостьянова Виктора Викторовича в возмещение компенсации морального вреда 250 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей; в пользу Севостьянова Сергея Викторовича возмещение компенсации морального вреда 250 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей.

В остальной части решение Мотовилихинского районного суда г. Перми от 01.03.2024 оставить без изменения, апелляционную жалобу государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края «Краснокамская городская больница» – без удовлетворения.

Председательствующий подпись

Судьи подписи

Дело № 33-7300/2024 (№ 2-13/2024)

УИД № 59RS0005-01-2023-001491-12

Судья Славинская А.У.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Пермь 04.07.2024

Судебная коллегия по гражданским делам Пермского краевого суда в составе председательствующего Бабиновой Н.А.,

судей Букатиной Ю.П., Мухтаровой И.А.,

с участием прокурора Захарова Е.В.,

при секретаре судебного заседания Кузьминой Е.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Севостьяновой Татьяны Ивановны, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетней С1., Севостьянова Виктора Викторовича, Севостьянова Сергея Викторовича к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края «Краснокамская городская больница», Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края «Городская клиническая больница №1» о взыскании компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края «Краснокамская городская больница» на решение Мотовилихинского районного суда г. Перми от 01.03.2024.

Заслушав доклад судьи Букатиной Ю.П., пояснения истцов Севастьянова В.В., Севастьяновой Т.И., действующую в своих интересах и интересах несовершеннолетней С1., представителя ответчика ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» – Маслову Н.В., представителя ответчика ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» - Заровняеву Т.В., заключение прокурора, изучив материалы дела, судебная коллегия

установила:

Севостьянова Т.И., действующая в своих интересах и интересах несовершеннолетней С1., Севостьянов В.В., Севостьянов С.В. обратились в суд с учетом уточненного искового заявления к ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница», ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» о взыскании солидарно в пользу каждого из истцов компенсацию морального вреда, причинённого в результате ненадлежащего оказания медицинской помощи С2. в размере по 3 000 000 рублей.

Требования мотивированы тем, что в период с 05.06.2021 по 23.06.2021 С2. находилась на лечении в ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница», откуда на основании проведенного консилиума главных внештатных специалистов МЭ Пермского края на санавиации была переведена в ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница № 1», где 17.07.2021 наступила ее смерть. Патологоанатомическим вскрытием установлено, что смерть С2. наступила в результате новой короновирусной инфекции. Согласно акту проверки по ведомственному контролю качества и безопасности медицинской деятельности Министерства здравоохранения Пермского края № 65, медицинская помощь С2. в период ее стационарного лечения в ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» с 05.06.2021 по 23.06.2021 оказана с нарушениями. В соответствии с актом экспертизы качества медицинской помощи № ** от 18.07.2022, проведенной Медицинской акционерной страховой компанией «МАКС-М» сделаны выводы о дефектах оказания медицинской помощи, допущенных ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1». Из заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы № ** от 28.10.2022, проведенного в ходе расследования по уголовному делу № **, следует, что на этапе оказания медицинской помощи С2. в стационаре ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» в период времени с 05.06.2021 по 23.06.2021 были также допущены дефекты.

Истцы считают, что медицинская помощь С2. была оказана не качественно, не своевременно, с нарушениями, что в совокупности с заболеванием повлекло смерть С2.

Решением Мотовилихинского районного суда г. Перми от 01.03.2024 исковые требования удовлетворены частично. С ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» в пользу Севостьяновой Т.И., действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетней С1., в возмещение компенсации морального вреда взыскано по 500 000 рублей каждому, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей; в пользу Севостьянова В.В. взыскано в возмещение компенсации морального вреда 500 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей; в пользу Севостьянова С.В. возмещение компенсации морального вреда 500 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей.

с ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» в пользу Севостьяновой Т.И,, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетней С1., взыскано в возмещение компенсации морального вреда по 250 000 рублей каждому, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей, в пользу Севостьянова В.В. в возмещение компенсации морального вреда взыскано 250 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей, в пользу Севостьянова С.В. взыскано возмещение компенсации морального вреда 500 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей (т.3л.д.64-81).

Не согласившись с решением суда, ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» обратилась с апелляционной жалобой, в которой указывает, что суд неправильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, а именно отсутствует причинно-следственная связь между действиями сотрудников больницы и нравственными страданиями истцов, вызванные смертью близкого родственника. Считает, что не является причинителем вреда в виде смерти пациента и соответственно причинителем вреда в виде нравственных страданий. Истцами не заявлены требования о компенсации морального вреда, вызванного некачественным оказанием медицинской помощи. Полагает, что суд вышел за рамки заявленных исковых требований. Суд, определяя размер компенсации морального вреда, принял во внимание невосполнимость утраты близкого человека, учитывая их близкую семейную связь с умершей. Однако не учел, что ни один из установленных при производстве судебной экспертизы дефектов медицинской помощи в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти пациентки не состоит. Фактически при определении размера компенсации морального вреда, ответчики признаны виновными в причинении смерти пациента, что не соответствует обстоятельствам дела. Судом не учтено, что медицинская помощь пациентке была оказана за счет средств обязательного медицинского страхования, бесплатно. Участниками отношений является медицинская организация и медицинская страховая организация, при этом ТФОМС по Пермскому краю не привлечено к участию в деле. Судом не установлено, кем были допущены нарушения, на которые ссылается в решении, не установлено являлись ли они работниками ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница», поскольку в пандемию сотрудники ГБУЗ ПК «Пермская краевая клиническая больница» также принимали решения по тактике лечения, о переводе пациентки, что и указанно в решении суда. При этом судом отказано в удовлетворении ходатайства о привлечении в качестве третьего лица ГБУЗ ПК «Пермская краевая клиническая больница». Так же не решен вопрос о привлечении к участию в деле других лиц, принимавших участие в лечении пациентки. Полагает, что ссылка на статью 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации необоснованно, медицинская помощь не может оказываться, как услуга. Судом не принято во внимание, что пациенткой и ее близкими родственниками не принято должных мер к здоровью, о чем свидетельствует не принятие мер по профилактике новой короновирусной инфекции членами семьи пациентки и наличием рисков при запланированной беременности в период всемирной пандемии. Указывает, что судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайство о допросе экспертов, что нарушило право ответчика задать вопросы в целях разъяснения и дополнения заключения. На основании изложенного, просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований (т.3л.д.108-116).

Представителем истцов представлены возражения на апелляционную жалобу, в которых указано, что судом правильно исследованы все доводы сторон, правильно установлены все обстоятельства, имеющие значение для дела. Установленные судом нарушения и недостатки оказания медицинской помощи ответчиков сами по себе и в совокупности со смертью С2., повлекли моральные и нравственные страдания всех истцов – близких родственников. Доводы ответчика о недоказанности вины опровергнуты заключениями представленных в материалы дела экспертиз. Считает, что довод ответчика об отказе судом в проведении опроса экспертов по ВКС не состоятелен, поскольку это право, а не обязанность суда, вопросы ответчиком были поставлены экспертам, на которые получены ответы в полном объеме. Считает, что оснований для привлечения в качестве третьего лица ФОМС не имелось, так как страховая компания не имеет отношения к надлежащему исполнению своих обязанностей ответчиком, а указание ответчиком на то, что лечение проводилось за счет средств ОМС не имеет правового значения (л.д.137-138).

Истец Севастьянова Т.И., действующая в своих интересах и интересах несовершеннолетней С1. в судебном заседании полагала, что решение суда является законным и обоснованным. Дополнительно пояснила, что ее дочь поступила в удовлетворительном состоянии, как только появилась температура, её сразу увезли в больницу, с каждым днем ее состояние ухудшалось.

Истец Севостьянов В.В. доводы соистца поддержал.

Истец Севостьянов С.В. в судебное заседание не явился, направил ходатайство о рассмотрении дела в его отсутствие.

Представитель ответчика ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» – Маслова Н.В., на доводах апелляционной жалобы настаивала, просилу решение суда первой инстанции отменить, в удовлетворении исковых требований отказать.

Представитель ответчика ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» - Заровняева Т.В., доводы апелляционной жалобы ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» поддержала.

Заслушав участников судебного заседания, заключение прокурора, полагавшего, что решение суда законно и обоснованно, изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность постановленного по делу судебного решения в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционной жалобы, оценив имеющиеся в деле доказательства, судебная коллегия приходит к следующему.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья и медицинскую помощь (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (п.п. 3, 9 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (п. 21 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В статье 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (п.п. 1, 2, 5 - 7 ст. 4 Федерального закона).

Согласно п. 9 ч. 5 ст. 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» и п. 9 ч. 1 ст. 16 Федерального закона «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации» пациент имеет право на возмещение медицинской организацией ущерба, причиненного в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением ею обязанностей по организации и оказанию медицинской помощи, в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Севостьянов В.В., Севостьянова Т.И. являлись родителями С2., Севостьянов С.В. - братом, несовершеннолетняя С1., дата рождения, дочерью С2. (т.1л.д.28-29,31).

Приказом территориального управления Министерства социального развития Пермского края по г. Перми Севостьянова Т.И., Севостьянов В.В. назначены опекунами несовершеннолетней С1., дата рождения (т.1л.д.33).

Как следует из медицинской карты стационарного больного, 05.06.2021 С2. поступила в приемное отделение ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» с жалобами на повышение температуры тела до 38 градусов, сухой кашель, одышку при физической нагрузке, насморк, тянущие боли в спине и пояснице. Отмечала, что считает себя больной первый день. Эпиданамнез: контакт с матерью, заболевшей новой коронавирусной инфекцией. ПЦР для выявления ковида не сдавала, не привита. Срок беременности при поступлении 35,6 недель.

23.06.2021 проведен консилиум, принято решение перевести пациентку для дальнейшего наблюдения и лечения в стационар более высокого уровня (3 уровень). В этот же день С2. по санавиации была переведена в ГБУЗ ПК «КМСЧ № 1».

Из материалов дела следует, что 17.07.2021 последовала смерть С2., что подтверждается свидетельством о смерти серии III-ВГ №**, выданного Мотовилихинским отделом управления записи актов гражданского состояния администрации г. Перми от 19.07.2021 (т.1л.д.30).

Согласно протоколу патологоанатомического вскрытия № ** от 19.07.2021 заключительный клинический диагноз: Коронавирусная инфекция C0VID-19, подтвержденная, тяжелое течение. Осложнение основного: ***. Сопутствующий: ***

Как следует из Акта проверки по ведомственному контролю качества и безопасности медицинской деятельности Министерства здравоохранения Пермского края юридического лица № 65 от 18.02.2022 в отношении ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница», по результатам проведённой проверки установлено, что медицинская помощь С2. дата рождения, в период ее стационарного лечения в ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» с 05.06.2021 по 23.06.2021 оказана с нарушениями критериев оценки качества медицинской помощи, утвержденных Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10.05.2017 № 203н: в части ведения медицинской документации (пункт 2.2., пп. а); в части назначении лекарственных препаратов (пункт 2.2., пп. е); в части установления клинического диагноза на основании данных анамнеза, осмотра, данных лабораторных и инструментальных методов обследования, результатов консультаций врачей-специалистов, предусмотренных стандартами медицинской помощи, а также клинических рекомендаций (пункт 2.2., пп. з); в части проведения коррекции плана обследования и лечения (пункт 2.2., пп. л) (т.1л.д.145-148).

Согласно Акту экспертизы качества медицинской помощи № 75-7 от 18.07.2022, проведенной Медицинской акционерной страховой компанией «МАКС-М» выявлены дефекты при оказании С2. медицинской помощи ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» (т.1л.д.15-18).

Из заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы № ** от 28.10.2022 выполненной ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» Министерства здравоохранения Оренбургской области на основании постановления следователя по г. Краснокамску СУ СК России по Пермскому краю, следует, что на этапе оказания медицинской помощи С2. в стационаре ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» в период времени с 05.06.2021 по 23.06.2021 были допущены следующие дефекты:

1) Дефекты диагностических мероприятий. Неверно установленный диагноз. При поступлении С2. в стационар, после осмотра в диагнозе указано: «Беременность 35,6 недель. ОРЗ. Подозрение на новую коронавирусную инфекцию», что является неверным. В данном случае следует учитывать, что женщина была в контакте с матерью с подтвержденной инфекцией Ковид19. Учитывая высокую контагиозность указанного заболевания в совокупности с беременностью С2., наличие у нее жалоб, характерных для Ковид-19, следовало установить диагноз: «Новая коронавирусная инфекция, неуточненная», чего выполнено не было. Мазок для установления заболевания Ковид-19 был взят у С2. несвоевременно (запоздало): при поступлении женщины в стационар 05.06.2021 и наличии у нее характерных жалоб, следовало выполнить забор материала для ПЦР-исследования сразу, а не 07.06.2021. При назначенных для лечения препаратах (ввиду их кардитоксического действия), не было назначено и не проведено исследование крови С2. для определения уровня тропонина. При наличии у женщины высокой температуры тела, сохраняющейся более 5 дней при проводимом лечении в условиях стационара, С2. следовало провести посев крови на стерильность, чего выполнено не было. Несвоевременно (запоздало) проведено исследование свертывающей системы крови при назначенном лечении и учитывая беременность женщины, только на 3 сутки ее госпитализации 07.06.2021.

2) Дефекты лечебных мероприятий. Непроведение патогенетического лечения: С2. было показано введение моноклональных антител «Сотровимаб», так как женщина относилась к группе риска по тяжелому течению Ковид-19, которые следовало применить в первые 7 дней заболевания (Согласно «Временным методическим рекомендациям «Профилактика, лечение и диагностика новой коронавирусной инфекции (СОVID-19)», версия № 11 от 07.05.2021). При назначении лечения С2., препарат *** назначен не в той лекарственной форме - перорально в течение 4 дней, в то время как его следовало назначать парентерально. *** назначен на 15 день болезни, а не в начале заболевания, в то время как согласно инструкции, препарат назначается до 7-8 дня от начала заболевания. Дозировка данного препарата также не соответствовала верной схеме приема (в первый день назначается 1600 мг, затем доза снижается до 1200 мг). С2. была назначена недостаточная дозировка (по 400 мг 2 раза в сутки).

3) Организационный дефект. Несвоевременный (запоздалый) перевод пациентки на более высокий (3) уровень оказания медицинской помощи. У С2. как до родов, так и после, отмечалось ухудшение состояния (сохранялось повышение температуры, нарастала дыхательная недостаточность, отмечалось ухудшение при проведении рентгенографии и компьютерной томографии в динамике), несмотря на терапевтические мероприятия и привлечение специалистов разного профиля к лечению с проведением консилиумов. Ввиду вышесказанного, женщине был показан перевод в стационар третьего уровня (моностационары, оснащенные помещениями для эффективной изоляции и средствами индивидуальной защиты) для дальнейшего лечения и наблюдения — согласно «Временным методическим рекомендациям «Профилактика, лечение и диагностика новой коронавирусной инфекции (СОVID-19)», версия № 11 от 07.05.2021, Методическим рекомендациям Минздрава России «Организация оказания медицинской помощи беременным, роженицам, родильницам и новорожденным при новой коронавирусной инфекции СОVID -19» Версия 3 от 25.01.2021, где указана маршрутизация беременных женщин при инфекционном заболевании Ковид-19.

4) Дефекты оформления медицинской документации. На титульном листе истории родов не указана дата установления клинического диагноза и отсутствует подпись лечащего врача. При переводе С2. 23.06.2021 в стационар ГБУЗ «КМСЧ № 1» отсутствует переводной эпикриз — нарушение Приказа Министерства здравоохранения РФ от 10.05.2017. № 203 н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи». Тем не менее, акушерская тактика была выбрана верно — ведение родов через естественные родовые пути, показаний для проведения оперативных родов — кесарева сечения, у С2. не имелось. Указанное самостоятельное родоразрешение не повлияло на ухудшение состояния С2., и в причинно-следственной связи с наступлением неблагоприятного исхода — смертью пациентки, не состоит.

2. За время пребывания С2. в стационаре ГБУЗ «КМСЧ № 1» с 23.06.2021 до 17.07.2021 при оказании медицинской помощи были допущены следующие дефекты:

1) Дефекты диагностических мероприятий. Необоснованно диагностированное у С2. осложнение беременности и родов — ***. Указанные осложнения не подтверждались объективными данными (отсутствовало превышение белка в моче, давление оставалось стабильным — однократный подъем до 150 мм.рт.ст., однократная тромбоцитопения — до 80, затем показатели тромбоцитов находились в норме), в то время как тяжесть состояния женщины была обусловлена проявлениями *** на фоне инфекционного заболевания Ковид-19. Необоснованное установление диагноза *** с последующим неверным выбором лечебной тактики — ***.

3. Несмотря на проводимое лечение, состояние С2. оставалось крайне тяжелым, и 17.07.2021 в 02 часа 15 минут была зафиксирована остановка кровообращения. Были проведены реанимационные мероприятия в течение 30 минут, которые являлись неэффективными. 17.07.2021 в 02 часа 45 минут была констатирована биологическая смерть С2. После проведения патологоанатомического исследования было установлено, что смерть С2. наступила вследствие ***. Сопутствующие: ***».

4. Таким образом, к наступлению неблагоприятного исхода — смерти С2. привела следующая совокупность факторов: само по себе тяжелое инфекционное заболевание: новая коронавирусная инфекция (тяжелой степени), осложнившаяся ***; дефекты оказания медицинской помощи (дефекты диагностических и лечебных мероприятий, организационный дефект) в стационаре ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» с 05.06.2021 по 23.06.2021; дефекты оказания медицинской помощи (дефекты диагностических и лечебных мероприятий) в стационаре ГБУЗ ПК «Клиническая медико-санитарная часть № 1» с 23.06.2021 до 17.07.2021 (т.1л.д.39-66).

В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции назначена по делу комплексная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено экспертам ГБУЗ «Кировское областное бюро судебно- медицинской экспертизы» (т.2л.д.9-15).

Согласно выводам экспертного заключения № ** от 25.12.2023 выполненного ГБУЗ «Кировское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» при поступлении в ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница» 05.06.2021 состояние С2. было расценено правильно. При оказании медицинской помощи С2. в ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница» установлены следующие недостатки (нарушение Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10.05.2017 № 203н, Временных методических рекомендаций Минздрава России от 07.05.2021г., Методических рекомендаций Минздрава России от 25.01.2021): имело место несвоевременное назначение лабораторного и инструментального обследования:

объективных данных, свидетельствующих о назначении и проведении С2. 05.06.2021 рентгенографии органов грудной клетки, в представленных медицинских документах не имеется: отсутствует запись назначения, проведения исследования, протокол изучения рентгенограммы (описание и заключение врача-рентгенолога), нет рентгеновского снимка. В записях осмотра врача приемного отделения и в дневниках осмотров врачей в динамике до 09.06.2021, а также при осмотре врачом-инфекционистом 08.06.2021 каких-либо сведений о проведении рентгенографии и наличии у пациентки двусторонней пневмонии не имеется. Таким, образом, можно заключить, что рентгенография органов грудной клетки 05.06.2021 пациентке не была проведена.

мазок на наличие новой коронавирусной инфекции COVID-19 был взят несвоевременно (на 3-й день госпитализации). Согласно Методическим рекомендациям «Организация оказания медицинской помощи беременным, роженицам, родильницам и новорожденным при новой коронавирусной инфекции COVID-19» от 25.01.2021, «в случаях госпитализации беременных, тестирование для выявления генома SARS-CoV-2 рекомендуется выполнить всем пациенткам при поступлении в стационар в приемном отделении».

показатели свёртывающей системы крови (коагулограмма, Д-димер), биохимический анализ крови, С-реактивный белок были взяты на третий день болезни (07.06.2021), следовало взять при поступлении. Согласно Временным методическим рекомендациям от 07.05.2021 D-димер и СРБ должны быть исследованы не позднее 24 часов от поступления.

положительный результат исследования на COVID-19 был получен 08.06.2021. Выполнение компьютерной томографии 09.06.2021 (на 5-й день госпитализации) следует считать несвоевременным (см. пункт 1.6 выводов), с опозданием. После получения положительного мазка на SARS-Cov2 и результатов КТ лёгких диагноз новой коронавирусной инфекции и развившегося осложнения не был обоснован.

Имело место несвоевременное назначение следующих лекарственных препаратов:

низкомолекулярный гепарин «Фраксипарин» назначен поздно - 10.06.2021 (на 6-й день болезни). Препарат следовало назначить с момента подтверждения диагноза новой коронавирусной инфекции (положительный мазок на COVID-19) для профилактики тромбообразования. Согласно методическим рекомендациям «Организация оказания медицинской помощи беременным, роженицам, родильницам и новорожденным при новой коронавирусной инфекции COVID-19» от 25.01.2021 назначение низкомолекулярных гепаринов требуется всем беременным, потребовавшим госпитализации, при наличии сопутствующей патологии. У С2. имело место ожирение, повышение уровня СРБ (>10 мг/л), что характерно для среднетяжёлого течения НКИ, при котором показано применение гепарина. 07.06.2021 у С2. в анализах установлен высокий уровень Д-димера, свидетельствующий об активно протекающих процессах тромбообразования. Согласно Временным методическим рекомендациям от 07.05.2021 назначение низкомолекулярных гепаринов (НМГ) в профилактических дозах показано всем госпитализированным пациентам и должно продолжаться, как минимум, до выписки.

необходимая (достаточная) гормональная терапия в соответствии с объективным состоянием пациентки была назначена поздно: ингаляции с «***» с 10.06.2021, «***» по схеме с 13.06.2021 (осмотр врача-реаниматолога совместно с дежурным врачом акушером-гинекологом).

у С2. имелись показания для назначения ингибиторов янус-киназ (*** или ***): изменения в легких (поражение 25% лёгочной ткани), повышение уровня С-рективного белка более 4 норм, повышение температуры тела до 37,6-38 градусов (от 05.06., 08.06., 09.06.), снижение сатурации крови 97%-99% (с 05.06.-09.06.2021). Следует также учесть, что уровень прокальцитонина в крови от 07.06.2021 составлял 0,21 (референсные значения 0-0,36), что свидетельствовало об отсутствии генерализованного бактериального процесса. Поэтому применение ингибиторов янус-киназ для подавления цитокинового шторма было возможно. Вопрос о назначении препарата по жизненным показаниям мог быть вынесен на решение врачебной комиссии. Вместе с тем, безопасность применения данных препаратов при беременности не изучена.

14.06.2021 при совместном осмотре в отделении с заведующим отделением ОРИТ был установлен основной диагноз: «Новая коронавирусная инфекция COVID-19, подтверждённая, тяжёлое течение. Осложнение: ***». Однако консультация врача-инфекциониста своевременно не была проведена. Повторный осмотр врача-инфекциониста проведен только 16.06.2021.

Имела место недооценка тяжести состояния при наблюдении. Несмотря на проведение назначенного лечения, у С2. имело место ухудшение состояния: сохранялась лихорадка, нарастала дыхательная недостаточность, была отрицательная динамика клинико-лабораторных показателей и инструментальных обследований (результаты рентгенографии и компьютерной томографии). Таким образом, перевод пациентки на более высокий уровень оказания медицинской помощи (см. пункты 1.13, 1.14 выводов) следует считать несвоевременным (запоздалым).

Учитывая отсутствие регистрации и фактического наличия лекарственного препарата «Сотривимаб» в Российской Федерации, назначение и применение его в период лечения С2. в ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница» было невозможно. В рамках постановления Правительства РФ № 441 от 03.04.2020 Министерство здравоохранения РФ в июле 2021 года выдало разрешение на временное обращение в условиях пандемии незарегистрированного в России лекарственного препарата «***» для лечения пациентов НКИ легкой и средней степени тяжести, у которых имеется высокий риск клинического прогрессирования болезни. Вместе с тем, отсутствие лечения С2. данным препаратом не оказало негативного влияния на течение у нее НКИ.

пункт 4.6 Методических рекомендаций «Организация оказания медицинской помощи беременным, роженицам, родильницам и новорожденным при новой коронавирусной инфекции COVID 19. Версия 3» от 25.01.2021 при назначении С2. лекарственного препарата «***» был применён врачами ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница» правильно. Однако, учитывая прогрессирующее тяжёлое течение заболевания, данной пациентке необходимо было также назначение гормональной терапии в соответствии с п. 5.2. «Патогенетическое лечение» Временных методических рекомендаций Минздрава России от 07.05.2021.

в Приложении № 5 Временных методических рекомендаций Минздрава России версия 11 от 07.05.2021 указано, что противопоказанием для назначения лекарственного препарата «***» является беременность. В инструкции к данному препарату также в противопоказаниях указана беременность. Роды у С2. произошли 20.06.2021. «***» был назначен пациентке в послеродовом периоде, на 15-й день болезни. Таким образом, назначение С2. лекарственного противовирусного препарата «***» в более поздние сроки от начала болезни, в послеродовом периоде, при прогрессирующем тяжелом течении заболевания было правильным. Однако дозировка препарата (по 400 мг 2 раза в сутки) была назначена для С2. недостаточная. Вместе с тем, негативного влияния на прогрессирование заболевания, ухудшение состояния пациентки недостаточная дозировка данного препарата не оказала, в какой-либо связи с наступлением смерти С2. не состоит.

учитывая отсутствие результата анализа мазка из ротоглотки методом ПЦР на наличие новой коронавирусной инфекции, на основании имеющихся данных заполненной анкеты пациентки, где она отрицала контакт с больными COVID-19, диагноз «Подозрение на новую коронавирусную инфекцию», установленный С2. при поступлении в ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница» 05.06.2021, является правильным.

В случае установления пациентке диагноза «Новая коронавирусная инфекция неуточненная» вместо диагноза «Подозрение на новую коронавирусную инфекцию» тактика наблюдения и обследования пациентки не изменилась. Во Временных методических рекомендациях Минздрава России от 07.05.2021 дано стандартное определение подозрительного на COVID-19 случая заболевания. Объем лабораторного и инструментального обследования больных с COVID-19 или подозрением на COVID-19 идентичен и включает в себя: мазок на COVID-19, рентгенографию грудной клетки, КТ органов грудной клетки (при повышенной температуре в течение 5 суток или повторном повышении), клинический анализ крови, СРБ, биохимический анализ крови, коагулограмму, D-димер.

показаний для проведения С2. экстренного родоразрешения путем операции «кесарева сечения» в период госпитализации в ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница» не имелось. Самостоятельное родоразрешение 20.06.2021 не повлияло на ухудшение состояния С2.. Причинно-следственной связи между самостоятельными родами и ухудшением состояния женщины с наступлением неблагоприятного исхода не имеется.

при поступлении в ГБУЗ Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть №1» 23.06.2021 состояние С2. было расценено правильно. Пациентка была в тяжелом состоянии, находилась на ИВЛ.

При оказании медицинской помощи С2. в ГБУЗ Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть №1» установлены следующие недостатки:

установленные у С2. осложнения беременности и родов - ***, впервые указанные в диагнозе консилиума от 24.06.2021, не обоснованы объективными данными. Это подтверждается следующим: в переводном эпикризе в заключительном клиническом диагнозе данные осложнения отсутствуют. При осмотре С2. комиссией врачей 24.06.2021 каких-либо данных о родах на фоне *** или ***- синдрома не имеется. Отсутствие превышения содержания белка в моче; стабильные цифры артериального давления; однократное снижение содержания тромбоцитов, затем показатели тромбоцитов в норме. Диагноз ***-синдром не имеет клинических и лабораторных подтверждений.

Диагноз «***» не был обоснован объективными данными. В связи с этим необходимости проведения операции - *** не имелось. Вместе с тем, какой-либо причинно-следственной связи между проведенной операцией - *** и ухудшением состояния и наступлением смерти С2. не имеется. Несмотря на указанные в пункте 12 недостатки, причинно-следственной связи между ними и наступлением смерти С2. не усматривается. Пациентка поступила в медицинское учреждение в крайне тяжелом состоянии, где, несмотря на проведённое интенсивное лечение, наступила её смерть.

Недостатки, указанные в пункте 4 выводов, могли способствовать ухудшению состояния С2., однако прямой причинно-следственной связи между ними и наступлением смерти пациентки не усматривается. Смерть С2. наступила в результате неблагоприятного течения и прогрессирования острого инфекционного заболевания – новой коронавирусной инфекции COVID-19, осложненной *** на фоне беременности и послеродового периода, а также множественной соматической патологии внутренних органов: ***. В связи с этим наступление благоприятного исхода у данной пациентки, даже в случае отсутствия указанных недостатков, было маловероятно (т.2л.д.89-109).

Как следует из дополнительных пояснений экспертов, на поставленные сторонами вопросы, объем лабораторного и инструментального обследования больных с COVID-19 или подозрением на COVID-19 (при повышении температуры тела и сатурации > 95%), согласно Временным методическим рекомендациям (приложение 2-1) включает в себя: мазок на COVID-19, рентгенографию грудной клетки, КТ органов грудной клетки (при повышенной температуре в течение 5 суток или повторном повышении), клинический анализ крови, СРВ, биохимический анализ крови, коагулограмму, D-димер.

Диагноз новой коронавирусной инфекции должен был быть подтверждён в течение 48 часов после госпитализации. При этом отсутствие улучшения состояния пациентки, требовало проведения инструментальных методов исследования органов грудной клетки (рентгенографии, компьютерной томографии). При поступлении С2. в стационар 05.06.2021 врачом также были даны рекомендации проведения компьютерной томографии легких по показаниям.

В материалах дела, медицинских документах указаны сведения о проведении С2. рентгенографии органов грудной клетки 05.06.2021. Однако, объективных данных, свидетельствующих о назначении и проведении пациентке 05.06.2021 рентгенографии органов грудной клетки не имеется: отсутствует запись назначения, проведения исследования, протокол изучения рентгенограммы (описание и заключение врача- рентгенолога), нет рентгеновского снимка. В записях осмотра врача приемного отделения и в дневниках осмотров врачей в динамике до 09.06.2021, а также при осмотре врачом-инфекционистом 08.06.2021 каких- либо сведений о проведении рентгенографии и наличии у пациентки *** не имеется. Таким, образом, можно заключить, что рентгенография органов грудной клетки 05.06.2021 пациентке не была проведена.

Согласно 11 версии Временных методических рекомендаций, для терапии цитокинового шторма и при прогрессировании синдрома активации макрофагов назначается *** или *** по схеме внутривенно. «В качестве дополнительной терапии возможно назначение ингаляционного *** в форме порошкового ингалятора в дозе 800 мкг 2 раза в сутки». Пациентке был назначен *** перорально 40 мг утром 11.06 (7-й день госпитализации), несвоевременно, поздно. Вместе с тем, уже на третий день болезни выявлено повышение в несколько раз Д-димера 4147 нг/мл (референсные значения 0-386) и СРБ (23,4 мг/мл, норма - до 5). Повышение С-реактивного белка (СРБ) коррелирует с объемом поражения легочной ткани и является основанием для начала противовоспалительной терапии (т.3л.д.24-26).

Разрешая заявленные исковые требования суд первой инстанции, принимая во внимание экспертное заключение, выполненное в ходе рассмотрения настоящего дела, пришел к выводу о доказанности, что при оказании С2. медицинской помощи в ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница», ГБУЗ Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть №1» медицинские услуги были оказаны некачественно, лечение и обследование выполнено не в полном объёме, медицинская помощь оказана ненадлежащего качества, доказательств, подтверждающих отсутствие вины в неоказании С2. медицинской помощи, соответствующей установленным порядкам и стандартам, утвержденным Министерством здравоохранения Российской Федерации ответчиками не представлено.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции принял во внимание характер и степень физических и нравственных страданий, перенесенных истцами, невосполнимость утраты близкого человека, учитывая их близкую семейную связь с умершей, фактические обстоятельства дела, а также степень вины ответчиков, учитывая, что ни один из установленных при производстве судебной экспертизы дефектов медицинской помощи в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти пациентки не состоит, пришел к выводу, что размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика ГБУЗ Пермского края «Краснокамская городская больница» в сумме 500 000 рублей, с ответчика ГБУЗ Пермского края «Городская клиническая больница №1» в сумме 250 000 рублей, в пользу каждого из истцов отвечает принципу разумности и справедливости.

Оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции в части необходимости взыскания компенсации морального вреда у судебной коллегии не имеется, поскольку они основаны на нормах материального права и фактических обстоятельствах, установленных по делу, подтверждаются надлежащими доказательствами по делу. Выводы суда первой инстанции в данной части подробно мотивированы и оснований для их переоценки не имеется.

В п. 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» даны разъяснения о том, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (ст. 19 и ч.ч. 2, 3 ст. 98 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ.

Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Судебная коллегия, как в совокупности, так и в отдельности все представленные сторонами доказательства по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, отмечает, что ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница», ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» не представлено в материалы дела доказательств, что они не имели объективной возможности выполнить необходимые диагностические, лечебные и организационные мероприятия.

Доводы апелляционной жалобы о том, что отсутствует причинно-следственная связь между действиями сотрудников больницы и нравственными страданиями истцов, вызванные смертью близкого родственника, судебной коллегией отклоняются.

Степень нравственных страданий истцов помимо смерти близкого родственника усилило то обстоятельство, что при оказании лечения С2. со стороны ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» были допущены дефекты оказания медицинской помощи, которые выразились в том, что при поступлении в медицинское учреждение пациенту не было выполнено рентгенографическое исследование органов грудной клетки, не своевременно был взят мазок на наличие новой короновирусной инфекции COVID-19. Несвоевременное установление точного диагноза COVID-19, повлекло задержку в назначении лекарственного препарата «***» (назначен на 6 дней после поступления в медицинское учреждение) для профилактики тромбообразования, в то время, как уже 07.06.2021 анализы С2. свидетельствовали об активно протекающих процессах тромбообразования. В связи с тем, что показатели свертывающейся системы крови, биохимический анализ крови, С-реактивный белок не были исследованы своевременно, признаки гипервоспаления и прогрессирующего синдрома активации макрофагов могли быть выявлены у пациентки в первые дни болезни. Необходимая гормональная терапия назначена также поздно. Не своевременное проведение консультации врача-инфекциониста, а также недооценка тяжести состояния С2. привела к запоздалому переводу на более высокий уровень оказания медицинской помощи. Учитывая, что прогрессировало тяжелое течение заболевания, врачи не назначили гормональную терапию пациентке, также дозировка препарата «***» являлась для пациентки недостаточной.

Указанные обстоятельства не могут не находится в причинно-следственной связи с перенесенными нравственными страданиями истцов, поскольку факт ненадлежащего качества оказания медицинской помощи приводит к выводу, что своевременное и качественное ее оказание могло способствовать улучшению состояния С2.

При этом судебная коллегия принимает во внимание, что допущенные дефекты сами по себе не повлияли на возникновение, течение и не стали причиной неблагоприятного исхода в виде наступления смерти, однако являются достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Доводы жалобы о не привлечении к участию в деле ТФОМС по Пермскому краю, ГБУЗ «Пермская краевая клиническая больница» и других лиц, принимавших решение по тактике лечения С2., судебной коллегией отклоняются, поскольку принятое решение по результатам рассмотрения дела не затрагивает права и обязанности указанных лиц и на правильность выводов суда не влияют.

Довод представителя ГБУЗ ПК «Краснокамская городская больница» о том, что С2. была госпитализирована в медицинское учреждение соответствующего вида, также не опровергает выводы о допущенном нарушении со стороны медицинского учреждения о своевременном переводе пациента на более высокий (3) уровень оказания медицинской помощи.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, изложенными в обжалуемом судебном постановлении, поскольку они основаны на правильно установленных фактических обстоятельствах дела и правовом регулировании спорных правоотношений и доводами апелляционной жалобы не опровергаются.

В соответствии с ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела (п. 3 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ).

По результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления суд апелляционной инстанции вправе отменить или изменить решение суда первой инстанции полностью или в части и принять по делу новое решение (ст. 328 ГПК РФ).

Делая заключение по настоящему делу, прокурор указал о несоответствии суммы взысканного размера компенсации морального вреда в пользу Севостьянова С.В. с ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1». Севостьянова Т.И. и Севостьянов В.В. с указанным обстоятельством согласились, пояснили, что сумма компенсации морального вреда, оглашенная судом первой инстанции составила 250000 рублей.

Основываясь на изложенном, с учетом установленных по делу обстоятельств, руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия считает необходимым решение суда в указанной части изменить, указав на взыскание с ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» в пользу Севостьянова С.В. компенсации морального вреда в размере 250000 рублей.

Руководствуясь ст.ст. 199, 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Мотовилихинского районного суда г. Перми от 01.03.2024 изменить, изложив абзац третий резолютивной части в следующей редакции:

взыскать с ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница №1» в пользу Севостьяновой Татьяны Ивановны, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетней С1. в возмещение компенсации морального вреда по 250 000 рублей каждому, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей; в пользу Севостьянова Виктора Викторовича в возмещение компенсации морального вреда 250 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей; в пользу Севостьянова Сергея Викторовича возмещение компенсации морального вреда 250 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 150 рублей.

В остальной части решение Мотовилихинского районного суда г. Перми от 01.03.2024 оставить без изменения, апелляционную жалобу государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края «Краснокамская городская больница» – без удовлетворения.

Председательствующий подпись

Судьи подписи

33-7300/2024

Категория:
Гражданские
Истцы
Севостьянов Сергей Викторович
Севостьянов Виктор Викторович
Севостьянова Татьяна Ивановна, действующая в своих интересах и интересах несовершеннолетнего ребенка Севостьянова Л.А.
Прокурор Мотовилихинского района г. Перми
Ответчики
ГБУЗ ПК "Краснокамская городская больница"
ГБУЗ ПК "Городская клиническая больница № 1"
Другие
Лыков Игорь Николаевич
Шмырина Лариса Алексеевна
Бормотова Екатерина Аркадьевна
Яковлева Татьяна Юрьевна
Колеватов Аркадий Петрович
Яшманова Оксана Константиновна
Министерство здравоохранения Пермского края
Арешкович Елена Владимировна
Важесова Ксения Викторовна
Суд
Пермский краевой суд
Судья
Букатина Юлия Петровна
Дело на сайте суда
oblsud.perm.sudrf.ru
28.05.2024Передача дела судье
04.07.2024Судебное заседание
11.07.2024Дело сдано в отдел судебного делопроизводства
24.07.2024Передано в экспедицию
04.07.2024
Решение

Детальная проверка физлица

  • Уголовные и гражданские дела
  • Задолженности
  • Нахождение в розыске
  • Арбитражи
  • Банкротство
Подробнее