Решение по делу № 33-5158/2018 от 18.04.2018

Судья Швец Н.М.

Дело № 33-5158/2018

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Пермского краевого суда всоставе председательствующего Опалевой Т.П.,

судей Лобанова В.В., Хасановой В.С.,

при секретаре Полушкиной Ю.П.,

с участием прокурора Третьяковой О.В.

рассмотрела 23 мая 2018 года в г. Перми в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе истца Коляденко Вассы Васильевны на решение Кировского районного суда г. Перми от 22 февраля 2018 года, которым постановлено:

отказать в удовлетворении исковых требований Коляденко В.В. к Федеральному государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Пермский клинический центр Федерального медико-биологического агентства», М. о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Лобанова В.В., объяснения истца Коляденко В.В., представителя ответчика ФГБУЗ ПКЦ ФМБА России Ганицева В.А., ответчика М., заключение прокурора Третьяковой О.В., полагавшего, что отсутствуют основания для отмены или изменения решения суда, исследовав материалы дела, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

12 сентября 2017 года истец Коляденко В.В. обратилась в суд с иском к ответчикам Федеральному государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Пермский клинический центр Федерального медико-биологического агентства» (далее по тексту – ФГБУЗ ПКЦ ФМБА России или МСЧ № 133), М., просила взыскать с ФГБУЗ ПКЦ ФМБА России в пользу истца как правопреемника К.:

- компенсацию морального вреда, причинённого правам и интересам истца, в размере 170000 руб.,

- компенсацию морального вреда за ненадлежащее оказание услуг пациенту К., в размере 710000руб.

В обоснование исковых требований указано, что в результате неправильных, по мнению истца, действий ответчиков в период с 26 марта по 8 апреля 2017 года при ненадлежащем оказании медицинской помощи пациенту К. Коляденко В.В. испытала нравственные страдания: появился эмоциональный стресс, чувства отчаяния, беспокойства, гнева, обиды на сотрудников здравоохранения, бессонница, ухудшилось состояние здоровья, что оценивается ею в 40000 руб.,

также пострадали материальные блага (приобретение лекарственных средств и питания), которые она оценивает в 90000 руб.,

считает, что нарушено право на получение достоверной и полной информации о состоянии здоровья К., на основании чего ей причинен моральный вред, оценённый истцом в 40000 руб.,

кроме того, были причинены физические и нравственные страдания К., на которые истец вправе претендовать, являясь её правопреемником; в частности, К. были поставлены ***, после которых состояние К. резко ухудшилось, она перестала вставать, данный ущерб оценивается истцом в 100000 руб. за каждую (всего 400000 руб.), было 5 отказов от проведения К. ***, каждый отказ оценивает в 50000 руб. (всего 250000 руб.), пребывание 12 дней на лечении в ФГБУЗ ПКЦ ФМБА России, в течение которого К. получала ненадлежащее лечение и внимание со стороны персонала, оценивается истцом в 5 000 руб. за каждый день (всего 60000руб.); таким образом, компенсация морального вреда, полагающаяся К., составляет 710000 руб.

Истец в суде первой инстанции дополнительно пояснила, что неосведомлённость о терминальной стадии *** привела к совершенной дочерью ***, неполные записи жалоб больной в медицинской карте повлекли неправильную тактику лечения, в частности, необоснованно отказано в проведении ***, не назначены обезболивающие лекарственные препараты и необоснованно назначены ***, противопоказанные при ***, безосновательно К. поставлен диагноз «***».

Судом постановлено вышеприведённое решение.

В апелляционной жалобе истец просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, взыскать с ответчика ФГБУЗ ПКЦ ФМБА России в пользу истца 170000 руб. в возмещение причинённого правам и интересам истца морального и материального вреда на приобретение жизненно важных препаратов, возложить на ответчика ФГБУЗ ПКЦ ФМБА России обязанность выплатить истцу за потерю близкого человека дочери К. компенсацию в сумме 710 000 руб. за ненадлежащее лечение, неоказание паллиативной немедленной помощи, выразившееся в отказе применения обезболивающих препаратов, доведшем пациентку от невыносимых болей к ***, в том числе возмещение необходимых расходов на погребение лицу, понёсшему эти расходы, считает, что выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела, нарушены нормы материального права, что привело к принятию неправильного решения суда.

Участвовавший в деле прокурор представил письменные возражения относительно доводов апелляционной жалобы истца, просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Исследовав материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений относительно неё, проверив законность и обоснованность состоявшегося решения по правилам статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия не нашла оснований к отмене или изменению решения суда.

Как следует из материалов дела и установлено судом, Коляденко В.В. приходится матерью К.

Согласно справке от 23 мая 2016 г. К. установлена ** группа инвалидности по общему заболеванию на срок до 1 июня 2018г.

Согласно выписке из истории болезни № ** Пермского клинического центра ФМБА России, К. 26.03.2017 была доставлена бригадой скорой помощи в МСЧ № 133 с жалобами на ***.

С 26 марта 2017 года по 8 апреля 2017 года К. проведён курс обследования и лечения в терапевтическом отделении МСЧ № 133 с диагнозом: ***.

11 апреля 2017 года К. умерла, что подтверждается свидетельством о смерти от 12.04.2017.

Актом экспертизы качества медицинской помощи № ** от 19июня 2017 года, проведённой по поручению ООО СМК «РЕСО-Мед», произведена экспертиза качества медицинской помощи с целью выявления нарушении прав застрахованного лица К. за период с 26.03.2017 по 08.04.2017, из которого следует, что все обследования обоснованны, в т.ч. консультация проктолога согласно стандарту, лечение в должном объёме по основной и сопутствующей патологии. В обращении отмечена необходимость *** и необходимость обезболивающих ЛП. Поскольку причина боли в *** у пациента была не одна (***, проводилась *** терапия. Ситуации, где были бы необходимы и наркотические анальгетики, в истории болезни не описаны.

Для установления качества оказанной К. медицинской помощи и наличия причинно-следственной связи между качеством оказанной услуги и наступившими неблагоприятными для умершей последствиями определением суда от 29 ноября 2017 года назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено ГКУЗОТ "Пермское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы".

Согласно заключению экспертов № **, К. в 2016 г. была установлена ** группа инвалидности и она в 2016-2017 годах с основным диагнозом «***» неоднократно находилась на стационарном лечении. После проведения курсов терапии в стационарных условиях К. выписывалась в стабильном состоянии под наблюдение участкового врача-терапевта с рекомендациями о продолжении амбулаторного лечения и полном отказе от употребления алкоголя. Анализ медицинской документации даёт основание сделать вывод о том, что ко времени очередной госпитализации в марте 2017 г. у К. имелись следующие патологические изменения внутренних органов: ***.

В период с 26.03.2017 по 08.04.2017 К. с основным диагнозом: «***» находилась на стационарном лечении в терапевтическом отделении МСЧ № 133. В процессе стационарного лечения К. проводились ***.

Экспертная комиссия считает необходимым отметить, при имевшейся у К. патологии ***, с учётом ***, прогноз для её жизни был неблагоприятный.

08.04.2017 К. отказалась от продолжения лечения (оформлен официальный отказ) и была выписана из стационара.

Изучение медицинских документов показывает, что диагностические и лечебные мероприятия в МСЧ № 133 были проведены К. правильно, своевременно, в полном объёме и в соответствии с нормативными документами и клиническими рекомендациями [2,3,4], дефектов оказания медицинской помощи не установлено.

Из материалов проверки известно, что 11.04.2017 К. была обнаружена у себя дома мёртвой. По данным судебно-медицинской экспертизы трупа, смерть К. наступила в результате ***.

Исходя из вышеизложенного, у экспертной комиссии оснований для решения вопросов № 4, 5 определения суда (способствовали ли допущенные врачами ФГБУЗ ПКЦ ФМБА России (МСЧ № 133) дефекты и упущения наступлению ухудшения состояния здоровья К.; в случае ухудшения состояния здоровья К. после прохождения лечения в стационарном отделении МСЧ № 133 в период с 26.03.2017 по 08.04.2017 имеется ли причинно-следственная связь такого ухудшения с действиями (бездействием) врачей ФГБУЗ ПКЦ ФМБА России (МСЧ № 133)) не имеется.

Допрошенный в судебном заседании эксперт В. выводы экспертов подтвердил, указав, что непроведение ***, назначение *** и неназначение обезболивающих препаратов при лечении К., с учётом наличия у неё сопутствующих *** заболеваний, не является дефектом. При этом сравнение анализов больной свидетельствует о положительном эффекте от полученного лечения.

Установив приведённые выше обстоятельства, оценив по правилам статьи 67 ГПК Российской Федерации имеющиеся в деле доказательства, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 1064, 1068, 1084, 151, 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации о возмещении вреда, причинённого жизни или здоровью гражданина при исполнении договорных либо иных обязательств, ответственности юридического лица за вред, причинённый его работником, компенсации морального вреда, о том, что не входят в состав наследства личные неимущественные права и другие нематериальные блага, статей 37, 64, 98 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", пришёл к обоснованным выводам о том, что следует отказать в удовлетворении исковых требований Коляденко В.В. к ФГБУЗ «Пермский клинический центр Федерального медико-биологического агентства», М. о компенсации морального вреда.

Делая такие выводы, суд правильно исходил из того, что из заключения экспертов следует вывод об отсутствии дефектов оказания медицинской помощи К. и причинно-следственной связи между оказанной медицинской помощью и наступившей смертью К.,

заключение экспертов по поставленным судом вопросам мотивировано, изложено в понятных формулировках и в полном соответствии с требованиями закона; компетентность, беспристрастность и выводы экспертов сомнений не вызывают; выводы экспертов в судебном заседании не опровергнуты, согласуются с другими имеющимися в материалах дела доказательствами; сделанное ими заключение оформлено в соответствии с требованиями, установленными законодательством, с предупреждением экспертов об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, соответствует требованиям статьи 86 ГПК Российской Федерации, основания не доверять заключению эксперта у суда отсутствуют,

в период прохождения лечения в терапевтическом отделении МСЧ №133 К. оказаны медицинские услуги в соответствии с нормативными документами и клиническими рекомендациями, отсутствует причинно-следственная связь между действиями ответчика и смертью К.

доводы истца о наличии дефектов в оформлении медицинских документов суд признал несостоятельными, поскольку таковые нарушения при проведении экспертизы ООО СМК «РЕСО-Мед» не выявлены, соответствующие недостатки были установлены экспертизой ООО СМК «РЕСО-Мед» при оказании К. медицинской помощи в гастроэнтерологическом отделении МСЧ № 133 в период с 6 по 20 марта 2017 года, который к предмету исследования не относится.

истцом не опровергнуты имеющиеся в материалах дела доказательства отсутствия вины ответчика, наступления ухудшений состояния здоровья К. в результате оказанного лечения,

наличие вины причинителя вреда является обязательным условием привлечения виновного лица к гражданско-правовой ответственности за причинения вреда другому лицу, виновность действий ответчика не установлена, поэтому оснований для возложения на ответчика такой ответственности у суда не имеется,

в качестве основания взыскания компенсации морального вреда истцом указано на некорректное поведение врача М., доказательства чего Коляденко В.В. представлены не были, при том как свидетели П., С., Д., К. данный факт опровергают, охарактеризовав М. как внимательного, доброжелательного, отзывчивого сотрудника,

требования истца о взыскании в порядке наследования компенсации морального вреда, обусловленного причинением нравственных и физических страданий К., не подлежат удовлетворению, так как даже в случае потенциальной возможности наличия каких-либо недостатков оказанной К. медицинской помощи, установления факта её неинформированности о терминальной стадии заболевания, необоснованности установленного с августа 2016 года диагноза «***» при отсутствии сведений о том, что они привели к смерти данного лица, могло свидетельствовать о причинении морального вреда самой К., а не истцу; данный вред мог быть компенсирован К. как потребителю в отношениях с ответчиком на основании статьи 15 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. №2300-1 "О защите прав потребителей"; однако право на компенсацию морального вреда неразрывно связано с личностью потерпевшего, а потому оно не могло перейти к истцу по наследству либо в порядке иного правопреемства.

Судебная коллегия полагает, что разрешая спор по существу, суд правильно определил обстоятельства, имеющие юридическое значение для данного дела, и применил нормы материального права, регулирующие возникшие по делу правоотношения, не допустив в ходе рассмотрения дела нарушений норм материального и процессуального права. Доводами апелляционной жалобы истца указанные выводы суда не опровергнуты.

Доводы апелляционной жалобы истца о том, что:

- суд не учёл степень физических, морально-нравственных страданий Коляденко В.В. в соответствии с положениями статьи 151 ГК Российской Федерации, истец испытала огромный эмоциональный, моральный стресс, физические страдания: плохой сон, чувство отчаяния, обострение своих болезней, вследствие чего пострадали её нематериальные и материальные блага (приобретение лекарственных препаратов),

- экспертиза страховой компании ООО «СМК Ресо-Мед» является несостоятельной, так как не содержит выводы о том, как дефекты по заполнению медкарты повлияли на лечение, проведена халатно, поверхностно,

- следует критически отнестись к показаниям свидетелей об обстоятельствах нахождения К. на лечении в период с 26 марта по 8 апреля 2017 года,

- истцу не была предоставлена ответчиком полная информация о состоянии дочери, на основании чего поставлен диагноз «***», нет полного описания всех жалоб дочери с её слов и со слов истца, -

отклоняются судебной коллегией как необоснованные, не соответствующие фактическим обстоятельствам дела, установленным судом, имеющимся в деле доказательствам и нормам материального права. Указанные доводы аналогичны позиции истца при рассмотрении спора по существу, они были проверены судом первой инстанции, им дана надлежащая оценка, основания для иной оценки доказательств относительно указанных обстоятельств у судебной коллегии отсутствуют.

Доводы истца опровергнуты заключением судебно-медицинской экспертизы, выводы которой основаны на непосредственном исследовании имеющихся в деле материалов и медицинских документов специалистами, имеющими необходимую медицинскую квалификацию, новых обстоятельств для исследования путём проведения судебно-медицинской экспертизы апелляционная жалоба не содержит.

Доводы апелляционной жалобы истца о необходимости проведения повторной судебно-медицинской экспертизы по делу отклонены судебной коллегией как необоснованные, поскольку не содержат доказательств, ставящих под сомнение квалификацию и объективность экспертов, которые провели судебную экспертизу по делу, и полноту и достоверность их выводов.

Доказательств вины ответчика в причинении вреда здоровью К. в судебном заседании не установлено. Как следует из заключения экспертов, фактов ненадлежащего осуществления диагностики, лечения больного, организации процесса оказания медицинской помощи, которые привели или могли бы привести к неблагоприятному исходу медицинского вмешательства, не установлено, в связи с чем не установлено дефекта оказания медицинской помощи; напротив, установлен факт того, что смерть К. наступила в результате её действий.

Не могут являться основанием для отмены или изменения решения суда доводы апелляционной жалобы истца о том, что необходимо взыскать с ответчика ФГБУЗ ПКЦ ФМБА России в пользу истца 170000 руб. в возмещение причинённого правам и интересам истца морального и материального вреда на приобретение жизненно важных препаратов, возложить на ответчика ФГБУЗ ПКЦ ФМБА России обязанность выплатить истцу за потерю близкого человека дочери К. компенсацию в сумме 710 000 руб., в том числе возмещение необходимых расходов на погребение лицу, понёсшему эти расходы, поскольку исковые требования о возмещении материального ущерба, возмещении необходимых расходов на погребение Коляденко В.В. не заявляла и они не являлись предметом рассмотрения по настоящему гражданскому делу.

Иных доводов, которые могли бы служить основаниями для отмены или изменения решения суда, апелляционная жалоба не содержит.

Принимая во внимание указанные обстоятельства, оснований к отмене или изменению решения суда по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьёй 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Решение Кировского районного суда г. Перми от 22 февраля 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Коляденко Вассы Васильевны - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи