Решение по делу № 8Г-33412/2024 [88-29706/2024] от 25.10.2024

Дело №

УИД 0

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

28 ноября 2024 года <адрес>

Судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в составе:

Председательствующего ФИО2,

судей ФИО6, ФИО3,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к Федеральному государственному бюджетному учреждению «Институт неотложной и восстановительной хирургии имени ФИО4» Министерства здравоохранения Российской Федерации о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда, причиненных в результате некачественного оказания медицинских услуг,

по кассационной жалобе Федерального государственного бюджетного учреждения «Институт неотложной и восстановительной хирургии имени ФИО4» Министерства здравоохранения Российской Федерации,

на решение Буденновского межрайонного суда <адрес> Народной Республики от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Донецкой Народной Республики от ДД.ММ.ГГГГ.

Заслушав доклад судьи Второго кассационного суда общей юрисдикции ФИО6, выслушав истца ФИО1, просившую судебные акты оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратилась в суд с данным иском, указав, что в мае 2018 года она обратилась к врачу-отоларингологу отделения пластической и реконструктивной хирургии головы и шеи «Института неотложной и восстановительной хирургии им. ФИО4» (далее - Институт) ФИО5 15.05.2018    на базе Института истцу была проведена операция, после которой истец перестала чувствовать запахи, ее мучили постоянные головные боли, периодически ухудшалось зрение, нос начал увеличиваться в размере, а на переносице появилась трещина. ДД.ММ.ГГГГ врачом-отоларингологом ФИО7 была проведена повторная операция, после которой появились гнойники и участки некроза на кончике носа, отпал кусок хряща на крыле кончика носа, по середине кончика носа образовалась вмятина. ДД.ММ.ГГГГ истцу было проведено третье оперативное вмешательство другим врачом по диагнозу «краевой лизис крыльного хряща, дефект крыла носа». Данный дефект возник после перенесенной ринопластики на костном отделе носа, осуществленной открытым доступом по поводу костной мозоли, сохраняющейся после оперативного вмешательства ДД.ММ.ГГГГ. ДД.ММ.ГГГГ в отделении пластической хирургии и трансплантации клеток истцу была проведена четвертая операция под эндотрахеальным наркозом, показаниями для проведения которой послужили послеоперационная деформация спинки носа, дефект крыла носа слева, сформировавшиеся после операций ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ. ДД.ММ.ГГГГ истец перенесла очередную операцию под эндотрохиальным наркозом - «реконструктивная ринопластика». Для того, чтобы нарастить отмершие части кончика носа, врач был вынужден вырезать хрящи из ее уха и ребра, что влекло за собой дополнительные болевые ощущения и моральные страдания. По вине врача ФИО7, в результате его халатного отношения и ненадлежащего проведения операций ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, истцу были причинены нравственные и физические страдания, нарушен ее жизненный уклад. ФИО1 постоянно испытывает страх, обиду, чувство недоверия к врачам. В течении длительного времени она не могла пользоваться общественным транспортом, ходить в магазин, водить ребенка в детский сад, посещать общественные места. До настоящего времени истец не может вести привычную ей активную общественную жизнь, не может смотреть на себя в зеркало. Старший сын после данной ситуации стал бояться врачей, после операций постоянно плакал при виде носа матери, младший сын сторонился истца, так как боялся уродства на ее лице. Из-за отвращения к своей внешности и стеснения истец отстранилась от мужа, что изменило их семейные отношения. В связи с описанными обстоятельствами истец впала в глубокую депрессию и была вынуждена обратиться к врачу-психиатру. Кроме того, истец была вынуждена покупать дорогостоящие лекарства и лишилась части заработка из-за дополнительных больничных, что представляет собой причиненный ей материальный ущерб.

На основании изложенного, первоначально просила суд взыскать с Института и ФИО7 в солидарном порядке материальный вред в размере 29 787 руб. и компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб.

Определением от ДД.ММ.ГГГГ принят частичный отказ от иска, после которого, с учетом уточнений исковых требований, ФИО1 просила суд взыскать с Института материальный ущерб в размере 14 150 руб. и компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 руб., возложить на ответчика судебные издержки.

Решением Буденновского межрайонного суда <адрес> Народной Республики от ДД.ММ.ГГГГ, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Донецкой Народной Республики от ДД.ММ.ГГГГ, исковые требования удовлетворены частично.

В кассационной жалобе ответчик оспаривает принятые по делу судебные акты, как вынесенные с нарушениями норм материального и процессуального права.

Иные лица в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, проверив по правилам статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, содержащихся в жалобах, законность принятых судебных актов, судебная коллегия не находит жалобу подлежащей удовлетворению.

Согласно положениям статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 34 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции», правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права определяется кассационным судом общей юрисдикции исходя из оснований для отмены или изменения судебных постановлений, установленных статьей 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Нарушение или неправильное применение норм материального права (часть 1 и 2 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) означает, что судебные инстанции в ходе предшествующего разбирательства дела сделали неправильный вывод о правоотношениях сторон, дали неправильную юридическую квалификацию спорных отношений и обстоятельств дела, неправильно определили закон, подлежащий применению, или неправильно его истолковали.

Нарушение или неправильное применение норм процессуального права, которое привело или могло привести к принятию неправильных судебных постановлений (часть 3 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) является основанием для их отмены или изменения судом кассационной инстанции только в том случае, если без устранения этих нарушений невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя. К таким нарушениям могут относиться: нарушение принципов состязательности и равноправия сторон, несоблюдение требований об оценке доказательств и т.п.

Таких существенных нарушений норм материального и процессуального права судами первой и апелляционной инстанций при разрешении настоящего спора не допущено.

Судами установлено и следует из материалов дела, ФИО1 (Манькова) М.В. в период с ДД.ММ.ГГГГ по 21.05 2010 находилась на лечении в отоларингологическом отделении ЦГКБ № <адрес> с диагнозом: закрытый перелом костей носа, ушибленная рана спинки носа. ДД.ММ.ГГГГ проведена репозиция костей носа, ПХО раны спинки носа; ДД.ММ.ГГГГ проведена повторная репозиция костей носа.

14.05.2018    ФИО1 была госпитализирована в Отделение пластической и реконструктивной хирургии головы и шеи «Института неотложной и восстановительной хирургии им. ФИО4» с жалобами на резкое затруднение носового дыхания, деформацию наружного носа в виде искривления и выраженной горбинки в области спинки носа, а также деформацию правого ската носа.

Из медицинской карты стационарного больного № усматривается, что ДД.ММ.ГГГГ на базе Института врачом ФИО7 истцу была проведена операция - «окончатая подслизистая резекция носовой перегородки, экстракорпоральное ремоделирование с реимплантацией, стентирование носовой перегородки, нижняя конхопексия, подслизистая вазотомия, закрытая ринопластика». ДД.ММ.ГГГГ пациент выписан в удовлетворительном состоянии.

17.09.2018    ФИО1 была повторно госпитализирована в Отделение пластической и реконструктивной хирургии головы и шеи того же учреждения с жалобами на деформацию наружного носа в костном отделе справа и сохраняющейся горбинки в области спинки носа.

Согласно выписке № из медицинской карты стационарного больного, ДД.ММ.ГГГГ на базе Института врачом ФИО7 истцу была проведена операция - «открытая ринопластика, окончатая резекция носовой перегородки (забор аутохряща), имплантация аутохряща». ДД.ММ.ГГГГ по отхождению корки на крыле носа возник краевой дефект до 1 мм, который увеличился за 2 дня до 3 мм. ДД.ММ.ГГГГ пациент выписан в удовлетворительном состоянии.

На следующий день после выписки - ДД.ММ.ГГГГ истцу было проведено третье оперативное вмешательство в Отделении пластической и реконструктивной хирургии головы и шеи Института.

Выпиской из медицинской карты стационарного больного № от 05.11.2018    установлено, что дефект, приведший к диагнозу: краевой лизис правого крыльного хряща, дефект крыла носа, возник после перенесенной ринопластики на костном отделе носа, осуществленной открытым доступом по поводу костной мозоли, сохраняющейся после оперативного вмешательства ДД.ММ.ГГГГ.    ДД.ММ.ГГГГ пациент выписан в удовлетворительном состоянии.

18.09.2019    в отделении пластической хирургии и трансплантации клеток Института проведена четвертая операция - «иссечение рубцов, пластика местными тканями, латеральная остеотомия».

Согласно выписному эпикризу из медицинской карты стационарного больного № Отделения пластической хирургии и трансплантации клеток Института, после проведенных ранее оперативных вмешательств (ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ) у ФИО1 сформировалась послеоперационная деформация спинки носа, дефект крыла носа слева, что и стало показанием на проведение оперативного вмешательства ДД.ММ.ГГГГ.

18.09.2020    в Отделении пластической хирургии и трансплантации клеток Института истцу была выполнена пятая операция - «реконструктивная ринопластика», что следует из выписного эпикриза стационарного больного №.

30.09.2019    и ДД.ММ.ГГГГ истцом были поданы заявления в Генеральную прокуратуру ДЫР о неоказании ей надлежащей медицинской помощи работниками Института, в связи с чем было инициировано проведение служебной проверки специалистами Министерства здравоохранения ДНР.В ходе проведенной проверки установлено, что окончательный результат проведенного ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ оперативного вмешательства можно было оценивать только через год после проведения такого вмешательства. Однако врач-отоларинголог ФИО7 провел повторное оперативное вмешательство (спустя 4 месяца после первого), на которое отсутствовали медицинские показания, в результате чего образовались: дефект крыла носа справа, рубцовая деформация в виде «западения» в области носа, и возникла экстренная необходимость проведения повторных оперативных вмешательств по медицинским показаниям.

При этом в п. 9 выводов комиссия указывает, что подтверждение причинно-следственной связи между проведенными оперативными вмешательствами и причиненным вредом, а также оценка степени причиненного вреда не относится к компетенции комиссии.

Согласно предписанию Министерства здравоохранения ДНР по итогам данной проверки директору Института необходимо было решить вопрос о применении к врачу-отоларингологу ФИО7 дисциплинарного взыскания в виде выговора и отстранения его от проведения оперативных вмешательств на срок в 6 месяцев, а также организовать проведение клинической конференции с разбором качества оказания медицинской помощи ФИО1 в условиях Института с приглашением необходимых специалистов.

Указанные обстоятельства подтверждаются представленными в материалы дела копиями акта проверки Минздрава ДНР № от ДД.ММ.ГГГГ и ответа Генеральной прокуратуры ДНР от ДД.ММ.ГГГГ.

Приказом Института № от ДД.ММ.ГГГГ врачу-отоларингологу отделения пластической и реконструктивной хирургии головы и шеи ФИО7 вынесено дисциплинарное взыскание в виде выговора, он отстранен от проведения плановых оперативных вмешательств на срок 6 месяцев с ДД.ММ.ГГГГ.    ФИО7 ознакомлен с данным приказом ДД.ММ.ГГГГ, о чем свидетельствует его подпись на обороте документа.

С целью определения качества оказанной истцу медицинской помощи судом первой инстанции по ходатайству представителя ФИО1 по вопросам, предложенным стороной истца и ФИО7, определением от ДД.ММ.ГГГГ была назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено экспертам ГБУЗ <адрес> «Краевое бюро судебно-медицинской экспертизы».

Согласно выводам заключения комиссионной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, при отсутствии предоперационного визуального метода исследования МСКТ и фотографирования, что предусмотрено протоколом косметической операции на лице, невозможно рассматривать хирургический метод лечения как единственно верный способ устранения деформации, как и оценить правильность установленного предоперационного диагноза (вопросы № и №).

Имеется прямая связь невыполнения временных сроков проведения 3-х оперативных вмешательств и длительности заживления, обусловившей средней степени тяжести вред здоровью ФИО1 (вопрос №).

Наступившее у ФИО1 послеоперационное осложнение - некроз кожного лоскута - обусловлен интраоперационной травмой вследствие длительного сдавления хирургическим инструментом мягких тканей и хрящевого отдела правого крыла носа, что способствовало развитию недостаточности кровообращения (ишемии) и некрозу в результате нарушения трофики. Кроме того, члены комиссии считают, что возможной причиной осложнения могли быть и неправильное перемещение, и выбор положения «ножки лоскута», вследствие развившейся рубцовой деформации (вопрос №).

Имеется прямая причинно-следственная связь между проведенной

15.05.2018    в «Институте неотложной и восстановительной хирургии им. ФИО4» М3 ДНР <адрес> лор-врачом ФИО7 операцией и наступившими последствиями у ФИО1 - некрозом и лизисом правого крыльного хряща наружного носа, которыми причинен средней тяжести вред её здоровью (вопросы № и №).

Полученные ФИО1 в мае 2010 года травмы и репозиционные вмешательства не могли повлиять на результаты оперативных вмешательств

15.05.2018    и ДД.ММ.ГГГГ, как и внешние факторы на заживление тканей в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (вопросы № и №).

Разрешая спор, руководствуясь положениями ст. 22, 23, 1166, 1168 1172 ГК Украины, ст. 2, 3, 16, 59, 89, 90 Закона ДНР «О здравоохранении», ст. 10, 24 Закона ДНР «О защите прав потребителей», оценив представленные в материалах дела доказательства в их совокупности, в том числе, заключение проведенной по делу судебно-медицинской экспертизы, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для частичного удовлетворения заявленных исковых требований, поскольку со стороны ответчика имело место некачественное оказание медицинской помощи истцу, состоящее в некачественно выполненных оперативных вмешательствах лор-врачом ФИО7, которые привели к существенному ухудшению состояния здоровья истца.

Поскольку в ходе рассмотрения дела установлено и подтверждается материалами дела, что истцу были назначены конкретно определенные лекарственные препараты в связи с оперативными вмешательствами, суд первой инстанции пришел к выводу о необходимости взыскания с ответчика расходов за лекарственные препараты, которые были назначены лечащим врачом в выписных эпикризах, в общем размере 10 715 руб. 94 коп.

При определении размера денежной компенсации морального вреда суд принял во внимание конкретные обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями истца, которой был причинен вред здоровью, учитывая длительность периода и степень изменений лица, вызвавших неудобство истца по причине повышенного внимания окружающих к ее дефекту, и взыскал с ответчика в пользу ФИО1 денежную компенсацию морального вреда в размере 500 000 руб.

В ходе апелляционного рассмотрения дела судебная коллегия, проверив доводы жалобы, согласилась с выводами суда первой инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции соглашается с указанными выше выводами суда, поскольку по настоящему делу юридически значимые обстоятельства судами определены правильно, выводы подробно мотивированы в судебных постановлениях, основаны на фактических обстоятельствах дела, установленных по результатам исследования и проверки доказательств, представленных сторонами в материалы дела.

В силу части 1 статьи 55, статей 67, 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании представленных доказательств, при оценке которых он руководствуется статьями 59 и 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации об относимости и допустимости доказательств.

Установление подобного рода обстоятельств является прерогативой судов первой и апелляционной инстанций, которые в силу присущих им дискреционных полномочий, необходимых для осуществления правосудия и вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, разрешают дело на основе установления и исследования всех обстоятельств.

Оценка представленных в материалы дела сторонами доказательств произведена судами в соответствии с требованиями статей 56, 59, 60, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы жалобы об отсутствии причинно-следственной связи между действиями врача ФИО7 и наступившими повреждениями здоровья ФИО1 противоречат материалам дела, в том числе - результатам заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы.

Доводы жалобы о несогласии с заключение судебной экспертизы судебной коллегией признаются несостоятельными, поскольку в нем отсутствуют какая-либо неопределенность или противоречия, оно является ясным, полным, объективным, содержащим подробное описание исследования и исчерпывающие выводы, основанные на специальной литературе и проведенных исследованиях, в связи с чем суд обосновано принял данное заключение во внимание. Доказательств, опровергающих заключение экспертизы, или позволяющих усомниться в правильности или обоснованности данного заключения, ответчиком, вопреки требованиям ст. 56 ГПК РФ, не представлено.

Доводы жалобы о несогласии с размером компенсации морального вреда, судебная коллегия во внимание не принимает, поскольку, определяя размер взыскиваемой с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда, суд первой инстанции правильно применил нормы материального права, и с учетом конкретных обстоятельств дела, пришел к выводу об определении размера взыскиваемой компенсации в сумме 500 000 руб. При оценке обстоятельств, влияющих на размер взыскиваемой компенсации, судом первой инстанции были учтены обстоятельства, при которых причинен вред, характер причиненных истцу телесных повреждений и степень физических и нравственных страданий истца, обусловленных физической болью с учетом характера причиненного вреда здоровью, длительностью и особенностями лечения, нарушением привычного образа жизни, степени вины ответчика.

Эти и иные приведенные в кассационной жалобе доводы судебной коллегией проверены, в полном объеме повторяют доводы апелляционной жалобы, которым судебной коллегией дана надлежащая оценка, являлись предметом рассмотрения в судебных инстанциях, направлены на переоценку установленных обстоятельств и представленных доказательств на основе иного субъективного толкования и применения норм права, а потому основанием к отмене судебных постановлений являться не могут, поскольку в соответствии с ч. 3 ст. 390 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

Обжалуемые судебные акты в соответствии с требованиями пункта 5 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации содержит ссылки на нормы права, регулирующие спорное правоотношение, установленные судом обстоятельства и мотивы, по которым суд отдал предпочтение одним доказательствам перед другими.

Следовательно, правила оценки доказательств судом соблюдены, тогда как несогласие стороны с результатами этой оценки не подпадает под содержащийся в законе исчерпывающий перечень оснований к пересмотру вступивших в законную силу судебных актов в кассационном порядке.

Признав, что ни один из доводов кассационной жалобы не свидетельствует о наличии нарушений, предусмотренных в статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия кассационного суда не находит оснований для ее удовлетворения и пересмотра обжалуемых судебных актов.

Руководствуясь статьями 379.6, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Буденновского межрайонного суда <адрес> Народной Республики от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Донецкой Народной Республики от
ДД.ММ.ГГГГ оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Мотивированный текст определения изготовлен ДД.ММ.ГГГГ.