Решение по делу № 22-54/2019 от 03.12.2018

Судья Пушкарь Б.М.    

Дело № 22-54/2019

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Санкт-Петербург                     01 октября 2019 года

Ленинградский областной суд в составе:

председательствующего судьи Нечаевой Т.В.,

судей Ивановой Н.А. и Дроздецкой Т.А.,

с участием:

государственного обвинителя - прокурора отдела управления прокуратуры Ленинградской области Ильиной А.А.,

осужденной Валей В.Е.,

защитника – адвоката Красникова А.Н., представившего удостоверение № и ордер №,

при секретарях Михеевой А.А. и Ганецкой Т.С.,

рассмотрел в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционной жалобе и дополнениям к ней осужденной Валей В.Е., апелляционной жалобе действующей в защиту ее прав и законных интересов адвоката Ярмолич Е.Г. на приговор <адрес> городского суда Ленинградской области от ДД.ММ.ГГГГ, которым

ВАЛЕЙ ФИО43, <данные изъяты>,

осуждена по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ к наказанию в виде 4 лет лишения свободы.

Признано на основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание считать условным с испытательным сроком 4 года, с возложением обязанностей: не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденной, периодически являться на регистрацию в уголовно – исполнительную инспекцию по графику, установленному данным органом.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Постановлено взыскать с Валей ФИО44:

- в пользу <адрес>, затраченные на стационарное лечение потерпевшего Потерпевший №1, в размере <данные изъяты>;

- в пользу потерпевшего Потерпевший №1 в счет компенсации морального вреда – <данные изъяты> рублей,

- процессуальные издержки, связанные с выплатой из средств федерального бюджета вознаграждения за осуществление защиты Валей В.Е. в ходе предварительного расследования, в размере № рублей защитнику Сальникову А.В. в размере № рублей защитнику Баранову А.М. в размере № рублей защитнику Благовой И.В.

По делу разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Ивановой Н.А., кратко изложившей существо обжалуемого приговора, доводы апелляционных жалоб с дополнениями осужденной Валей В.Е. и адвоката Ярмолич Е.Г., возражения на жалобы государственного обвинителя Седовой И.В., выслушав выступления осужденной Валей В.Е. и адвоката Красникова А.Н., поддержавших доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним осужденной, просивших приговор суда отменить и вынести оправдательный приговор за отсутствием события преступления, мнение государственного обвинителя Ильиной А.А., полагавшей приговор отмене либо изменению не подлежащим, суд апелляционной инстанции

установил:

Приговором суда Валей В.Е. признана виновной в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенном с применением предмета, используемого в качестве оружия, а именно в том, что:

ДД.ММ.ГГГГ в период с 21 часа 00 минут до 22 часов 16 минут, будучи в состоянии алкогольного опьянения, находясь по месту жительства на кухне в <адрес>, в ходе личных неприязненных отношений и внезапно возникшей ссоры, используя в качестве оружия нож, умышленно нанесла не менее девяти ударов указанным ножом по различным частям тела гр. Потерпевший №1, причинив последнему телесные повреждения, в том числе, в виде колото-резаного ранения в левых отделах передней брюшной стенки, проникающего в брюшную полость, с повреждением по ходу раневого канала тонкой кишки и корня брыжейки, оценивающегося как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

Обстоятельства установленного судом преступления подробно изложены в приговоре.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденная Валей В.Е. выражает несогласие с приговором суда в связи с несоответствием его выводов фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, указывая, что в судебном заседании не нашел подтверждения и не доказан государственным обвинителем факт причинения ею потерпевшему ножевых ранений.

Также считает, что при доследственной проверке, предварительном расследовании и судебном разбирательстве были допущены существенные нарушения уголовно - процессуального законодательства, которые повлияли на вынесение судом законного и обоснованного решения.

Ссылается на обстоятельства проведения доследственной проверки, отмечая, что при даче объяснений ей не было разъяснено право не свидетельствовать против себя и не был предоставлен защитник, а сами объяснения, не содержащие времени их получения, что имело место в ночное время, были получены иным, чем указано в них лицом; при задержании у нее были изъяты без участия понятых футболка, брюки и носки, при этом не было отражено, что футболка имела разрывы по бокам и деформацию; судебно - медицинская экспертиза в отношении Потерпевший №1 была проведена на основании поддельного постановления о ее назначении; не были выполнены все указания прокурора, изложенные в постановлении об отмене постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

Оспаривает законность возбуждения уголовного дела как по наличию фактических оснований (отсутствие данных об умышленном причинении Потерпевший №1 тяжкого вреда здоровью), так и в части его возбуждения по факту, как в отношении не установленного лица. Считает незаконным продление по нему срока следствия до 3 месяцев, копию решения о чем она не получала, а следовательно, и все проведенные после этого следственные действия.

Приводит довод о том, что допущенные в ходе предварительного следствия существенные нарушения уголовно - процессуального закона не позволяют считать обвинительное заключение составленным в соответствии с требованиями УПК РФ.

Оценивая обвинительное заключение, отмечает, что в нем отсутствует указание на мотив ее действий, что нарушило ее право защищаться от конкретного обвинения и исключало возможность вынесения судом законного и обоснованного решения.

Обращает внимание, что обвинительное заключение было вручено ей не прокурором, а сотрудником полиции, уведомление прокурора с разъяснением права ходатайствовать о проведении предварительного слушания она не получала, данное право ей не было разъяснено, ввиду чего она оказалась неподготовленной к рассмотрению дела в суде.

Цитируя постановление прокурора от ДД.ММ.ГГГГ о возвращении уголовного дела для производства дополнительного следствия, отмечает, что несмотря на то, что указания прокурора выполнены не были, обвинительное заключение с теми же доказательствами, которые прокурор ранее подверг критике ввиду наличия в них противоречий, было утверждено и дело было направлено в суд.

Ссылается на приведенные в обвинительном заключении доказательства, их оценку прокурором, отмечая, что часть из них судом была признана недопустимыми.

Считает, что в ходе предварительного и судебного следствий было нарушено ее право на защиту.

В обоснование указывает, что в период следствия следователь по своему усмотрению предоставляла и меняла ей защитников без ее уведомления и без учета ее мнения, отмечая, что адвокаты Сальников А.И. и Баранов А.М. участвовали каждый всего в одном следственном действии; адвокат Амарян А.Д. в течение года осуществлял ее защиту по подложному ордеру, адвокат Благова И.В. действовала вопреки ее, Валей В.Е. позиции, в том числе, после фактически заявленного ей отвода.

Приводит довод о том, что в ходе судебного разбирательства судом по назначению была приглашена та же адвокат Благова И.В., которой ею в период следствия заявлялся отвод, и от услуг которой она устно отказалась в суде, не отказываясь при этом от защитника по назначению суда.

Указывает, что полномочия адвоката Велигуры А.В. на ее защиту судом не были проверены и фактически адвокат Велигура А.В. осуществлял ее защиту по подложному ордеру с отражением в нем сведений об имеющемся соглашении при том, что она лишь выдала ему доверенность на представление ее интересов как гражданского ответчика.

Отмечает, что при ее отказе от услуг адвоката Велигуры А.В. без ее ходатайства ей была предоставлена для осуществления защиты адвокат Ярмолич Е.Г., право на отвод которой никому, как и ей право на отвод составу суда, не разъяснялось, и которая фактически заняла отличную, от нее, Валей В.Е. позицию по делу, поскольку она сама просила вынести приговор об оправдании ее за отсутствием события преступления с признанием права на реабилитацию, а адвокат Ярмолич Е.Г. просила вынести приговор за отсутствием в ее, Валей В.Е., действиях состава преступления.

Оспаривая законность приговора, кроме того, считает, что судебное следствие было проведено с существенными нарушениями требований УПК РФ, что выразилось в том, что:

-ей не было вручено постановление о назначении судебного заседания и избрании меры пресечения, вынесенное после фактического извещения о нем сторон, не разъяснялось право на обжалование данного постановление,

-был нарушен порядок ее извещения, поскольку вызов был осуществлен телефонограммой,

-не были установлены личности ее и потерпевшего представителей,

-не были разъяснены, либо были разъяснены, но несвоевременно и не в полном объеме процессуальные права, в том числе, предусмотренные ст.ст. 54, 257, 258, ч. 3 ст. 274, ч.2 ст. 277, ст.ст. 292, 293 УПК РФ, право на отвод составу суда,

-не были разъяснены права иным участникам процесса, в том числе, права представителю потерпевшего, ее защитнику Благовой И.В. и ее, как гражданского ответчика, представителю - адвокату Велигуре А.В.,

-не был разъяснен порядок изготовления и обжалования протокола судебного заседания,

-были нарушены положения ч.2 ст. 274 и ст. 244 УПК РФ о порядке исследования доказательств, поскольку суд не объявлял об окончании предоставления доказательств стороной обвинения, не опрашивал сторону защиты о наличии возражений по оглашенным материалам, не предоставил стороне защиты возможность представить свои доказательства, в том числе, до возобновления судебного следствия не предоставил ей возможность дать показания по предъявленному обвинению, поскольку ранее ею были даны показания в рамках исследования доказательств стороны защиты,

-при наличии ее возражений по предъявленному обвинению, суд не предоставил государственному обвинителю возможность опровергнуть ее доводы,

-был нарушен порядок допроса свидетелей, права которым судом не разъяснялись, в том числе, ее сыну ФИО17 положения ст. 51 Конституции РФ, и с которых не бралась подписка об ответственности за дачу заведомо ложных показаний, поскольку сведения об этом в протоколе судебного заседания отсутствуют, а имеющиеся подписки не были подписаны судьей, что не позволяет установить, когда именно свидетели в них ставили подписи,

-нарушено ее право допрашивать свидетелей, выразившееся в отклонении судом ее вопросов по материалам дела, которые на момент их допроса не были исследованы при том, что в последующем свидетели повторно не вызывались, и фактически были удалены из зала суда без учета ее мнения,

-был нарушен порядок назначения дополнительной экспертизы, что выразилось в не разъяснении сторонам особенностей данной экспертизы и предусмотренных ст. 198 УПК РФ прав,

-при оглашении заключения эксперта суд не предоставил возможность высказаться сторонам о своем отношении к заключению и не разъяснил права ходатайствовать о назначении повторной экспертизы, в последующем необоснованно отклонил заявленное ею ходатайство о недопустимости данного заключения как доказательства, не разъяснил сроки и порядок обжалования постановления в этой части,

-вопреки выводам суда, при наличии, по ее мнению, существенных противоречий в показаниях потерпевшего Потерпевший №1, свидетелей ФИО26, ФИО25, ФИО17, ФИО31, что явилось основанием оглашения их показаний, данных в период следствия, суд в приговоре данные противоречия не разрешил,

-необоснованно и без проверки отклонялись ее ходатайства о признании доказательств стороны обвинения недопустимыми,

-положения ст. 307-308 УК РФ были разъяснены свидетелям без примечания к данным статьям, при этом письменная подписка о предупреждении допрашиваемых лиц об ответственности за дачу ложных показаний и за отказ от дачи показаний не бралась,

- допрос свидетелей в суде проведен в нарушение требований закона в форме «вопрос-ответ».

Цитирует заявление и обсуждение ходатайств государственного обвинителя и защитника Ярмолич Е.Г. о назначении по делу дополнительной судебно-медицинской экспертизы, оспаривая обоснованность ходатайства стороны обвинения и отмечая, что фактически экспертиза требовалась для проверки не ее показаний, а показаний потерпевшего.

Ссылаясь на положения ч.1 ст. 17, ст. 6, ч.1 ст. 88 и ч.1 ст. 297 УПК РФ, считает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, а обвинительный приговор постановлен на предположениях и недопустимых доказательствах.

Приводит доводы о том, что, указав в приговоре о причинении Потерпевший №1 телесных повреждений, суд не отразил, каким экспертным заключением установлено их наличие, также не отразил доказательств, подтверждающих его выводы о времени (с 21 часа 00 минут до 22 часов 16 минут) и месте (кухня) совершения преступления.

В обоснование ссылается на объяснения потерпевшего от ДД.ММ.ГГГГ о нанесении ему ударов в коридоре.

Оспаривает обоснованность выводов суда о нахождении ее в момент случившегося в состоянии алкогольного опьянения, отмечая на отсутствие в материалах уголовного дела каких-либо объективных доказательств, включая данные медицинского освидетельствования на состояние алкогольного или наркотического опьянения.

Выражает несогласие с тем, что совершила преступление из личных неприязненных отношений, отмечая, что она ни к потерпевшему, ни к его семье неприязни не имела, а неприязненные отношения, напротив, были с их стороны по отношению к ней.

Оспаривая выводы суда о наличии у нее умысла на причинение телесных повреждений потерпевшему и нанесении ему не менее 9 ударов ножом, указывает, что отпечатки пальцев с изъятых ножей не снимались и не исследовались, а выводы о 9 ударах медицинскими документами не подтверждены.

Также ссылается на показания потерпевшего Потерпевший №1, отмечая, что несмотря на наличие в них, по ее мнению, существенных противоречий относительно количества нанесенных ему ударов, он никогда не говорил, что обнаружил у себя 9 ножевых ранений, а при даче показаний в суде пояснил, что почувствовал только удар в бок и что последний удар был в живот, как были нанесены 7 иных ранений не видел.

Приводит довод о том, что подлинная медицинская карта Потерпевший №1 в суде не исследовалась, как и одежда потерпевшего, в которой он находился в день случившегося и выкинул, а первичные документы содержат иные данные о количестве и расположении ранений (согласно рапорту об обнаружении преступления – ранение в области живота и правой подмышечной области, согласно телефонограмме <адрес> городской больницы – проникающее ранение грудной клетки и брюшной полости).

Тем самым приходит к выводу, что доказательства в части количества ранений, причиненных Потерпевший №1, имеют существенные противоречия, которые судом не были устранены.

Одновременно указывает, что ее версия событий о том, что потерпевший сам наскакивал, наваливался и натыкался на нож во время нападения на нее и борьбы, ничем не опровергнута.

Ссылаясь на показания свидетелей по делу, считает вывод суда о том, что они согласуются между собой, необоснованным, поскольку, по ее мнению, они с другими доказательствами не сопоставлялись и имевшиеся в них противоречия не разрешались.

Оспаривает допустимость положенных в основу приговора доказательств, отмечая, что осмотр ее квартиры был произведен без ее согласия, в протоколе опознания Потерпевший №1 ножа не отражено, по каким особым приметам он был опознан при том, что данное им описание ножа не соответствует фактически опознанному; в части протокола своего досмотра и изъятия вещей ДД.ММ.ГГГГ отмечает, что он противоречит показаниям свидетелей ФИО17, ФИО24 и ФИО23 о том, что они видели ее в окровавленной одежде ДД.ММ.ГГГГ.

Также отмечает, что рапорт об обнаружении признаков преступления, телефонограмма Шллиссельбургской городской больницы, протокол осмотра места происшествия, протокол ее личного досмотра, заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 15, 17, 551-72, 242, 130-32 т.1) не могут быть доказательствами по делу, поскольку они получены до возбуждения уголовного дела.

Обращает внимание, что протокол осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ доказательственного значения не имеет, поскольку указанный в нем телефон в судебном заседании не исследовался; с ножа, как с орудия преступления, отпечатки не снимались; приведенные в подтверждение ее вины доказательства не разграничены в части того, относятся ли они к стороне защиты либо стороне обвинения, сами доказательства не сопоставлялись, имевшиеся в них противоречия не разрешены.

Оспаривает как доказательства показания свидетелей ФИО26 и ФИО16, указывая, что показания первой не согласуются с показаниями свидетелей ФИО23, ФИО17 и его жены ФИО45, а показания ФИО16 о том, что она в своих объяснениях пояснила о распитии спиртных напитков со Потерпевший №1 и нанесении ему ударов ножом, не согласуются с ее показаниями.

Полагает, что приведенное в обоснование ее вины заключение судебно- медицинского эксперта № является недопустимым доказательством, поскольку является дополнительным и основано на первичных заключениях № №, № и №, которые судом были признаны недопустимыми.

Кроме того, при назначении указанной экспертизы сторонам не были разъяснены положения ст. 198 УПК РФ, вопрос о предоставлении эксперту истории болезни потерпевшего не обсуждался, в заключении отсутствуют сведения, что эксперту понятны его права, как и данные о лице, которое указанные права разъясняло и предупреждало эксперта об уголовной ответственности, само заключение не содержит сведений, позволяющих судить об умышленном причинении выявленных у потерпевшего ран, 8 из которых являются поверхостными, само заключение экспертом не было прошито и надлежащим образом не удостоверено.

Оценивая показания эксперта ФИО34 в суде, считает, что он вышел за рамки разъяснения данного им заключения, поскольку дал ответ на вопрос о возможности причинения Потерпевший №1 телесных повреждений способом, продемонстрированным потерпевшим в ходе проведения следственного эксперимента от ДД.ММ.ГГГГ, хотя такой вопрос в постановлении о назначении экспертизы не ставился.

По мнению автора жалобы суд, указав, что ею, Валей В.Е., были даны как в ходе следствия, так и в суде непоследовательные показания, необоснованно не отразил ее заявление об отказе от показаний, данных при доследственной проверке и в ходе следствия.

Считает, что ее показания приведены только относительно событий ДД.ММ.ГГГГ, но не по предъявленному обвинению, без учета ее позиции в суде и без их оценки.

Приводит доводы о том, что после дачи ею показаний в суде потерпевший не привел на них возражений,

Считает, что суд, по ее мнению, необоснованно не указал, что свидетель ФИО17 подал заявление о ложности своих первоначальных показаний.

По мнению автора жалобы, суд также не проверил ее доводы о фальсификации медицинской карты потерпевшего, а также полученную ею от соседа ФИО18 информацию о том, что Потерпевший №1 подговаривал жильцов ее дома к даче в отношении нее ложных показаний, связанных с оценкой ее личности.

Отмечает, кроме того, что суд также не дал оценки ее показаниям о наличии у нее на теле синяков, свидетельствующих о противоправном поведении Потерпевший №1, при том, что это обстоятельство подтвердили свидетели, включая фельдшера ФИО19, и вещественным доказательствам - ее футболке и джинсам, при том, что футболка была деформирована и растянута, а сам потерпевший в суде подтвердил, что к моменту его прихода одежда ее не была порвана и синяков на ней не было.

Оспаривает правильность изложения протокола судебного заседания в части отражения сведений о получении ею копии обвинительного заключения, разъяснения ей и иным участникам процессуальных прав, в том числе на отводы и самоотводы, о предупреждении участников процесса об использовании их показаний в качестве доказательств, о ее отношения к оглашенному государственным обвинителем обвинению, которое ей не было понятно, обсуждения порядка исследования доказательств по делу, отсутствии возражений по оглашенным материалам, заявления ею ходатайства о предоставлении защитника по назначению, об оглашении и приобщении заявления адвоката Ярмолич Е.Г. об оплате труда и разъяснении ей положений ст. 131-132 УПК РФ, об отсутствии реплик, о наличии которых суд никого не спрашивал, об оглашении постановления о выплате вознаграждения защитнику Ярмолич Е.Г., сроке и порядке его обжалования.

Кроме того, считает, что протокол в части изложения ее показаний является неполным, не отражает всех изложенных ею сведений, при этом иную информацию содержит дважды, не отражает сведений об отсутствии при оглашении приговора потерпевшего, его представителя и государственного обвинителя.

Находит, что протокол судебного заседания ввиду допущенных, по ее мнению, нарушений является недопустимым по делу доказательством.

Выражает несогласие с решением суда в части гражданского иска, отмечая, что никакие доказательства в его подтверждение не исследовались, не было учтено, что в документах была указана другая фамилия лица, которому оказывалась медицинская помощь, а территориальный отдел фонда обязательного медицинского страхования <адрес> необоснованно признан гражданским истцом, поскольку фактически являлся лишь его представителем.

Оспаривает законность приговора в части взыскания в пользу потерпевшего компенсации морального вреда, указывая, что потерпевшим не были представлены доказательства в подтверждение его обоснованности.

Считает незаконным взыскание с нее судебных издержек, поскольку изложенные в заявлениях защитников сведения об оказанной ей юридической помощи, которые она считает ложными, судом не проверялись.

Просит приговор суда отменить и вынести в отношении нее оправдательный приговор за отсутствием события преступления с признанием за нею права на реабилитацию.

Адвокат Ярмолич Е.Г. в апелляционной жалобе также выражает несогласие с приговором суда, считая, что судом не были установлены и исследованы все обстоятельства, имеющие значение для дела, часть из установленных фактических обстоятельств искажена, приговор постановлен с существенным нарушением норм уголовно - процессуального закона, неправильным применением уголовного закона, а изложенные в нем выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Ссылается на приведенные в приговоре в обоснование вины Валей В.Е. доказательства, считая, что фактически они ее вину не подтверждают.

Обращает внимание на наличие, по ее мнению, в показаниях потерпевшего существенных противоречий в части происходивших в квартире Валей В.Е. обстоятельств, последовательности, количестве и локализации полученных ножевых ранений.

При этом считает, что с учетом того, что Потерпевший №1 находился в состоянии опьянения и не мог полностью воспроизвести события происшедшего, его показания не должны признаваться достоверными доказательствами.

Находит, что показания иных свидетелей, которые не были очевидцами происшедшего, также не могут являться доказательствами вины Валей В.Е., так как относятся к предположениям, а показания свидетелей Зайцева, Ковалева и Сейсеновой, напротив, подтверждают версию именно Валей В.Е. о том, что она подверглась нападению со стороны Потерпевший №1, однако они должной оценки суда не получили.

Отмечает об отсутствии, по ее мнению, доказательств наличия со стороны Валей В.Е. умышленных действий, направленных на причинение Потерпевший №1 телесных повреждений, ссылаясь в обоснование своей позиции на показания Валей В.Е. о том, что она лишь держала нож перед собой, а потерпевший в силу неспособности оценить степень опасности своих движений сам на него натыкался.

Считает, что суд не дал оценки версии Валей В.Е. о событиях случившегося, включая ее показания о защите от действий Потерпевший №1, что по мнению защитника, подтверждается не получившими должной оценки заключениями экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ о выявлении у Валей В.Е. телесных повреждений и признанной вещественным доказательством изъятой у нее футболкой, которая была растянута, порвана и пропитана веществом коричневого цвета.

По мнению защитника суд не оценил должным образом выводы эксперта Летовальцева, заключения которого были основаны на заключении эксперта №, впоследствии, уже после дачи дополнительного заключения, признанном недопустимом доказательством.

Приходит к выводу об отсутствии по делу доказательств, как подтверждающих наличие у Валей В.Е. умысла на причинение Потерпевший №1 тяжкого вреда здоровью, так и опровергающих ее позицию о том, что она лишь защищалась от неправомерных действий потерпевшего.

Ссылается на положения ст.ст. 73, 302, 87, 88, 17, 14 УПК РФ и ст. 49 Конституции РФ.

Просит приговор суда отменить и вынести в отношении Валей В.Е. оправдательный приговор с признанием за нею права на реабилитацию.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Седова И.В. указывает, что все изложенные в них доводы были предметом обсуждения и рассмотрения в ходе судебного разбирательства и получили соответствующую оценку в приговоре. Все доказательства, по мнению стороны обвинения, рассмотрены судом с точки зрения их законности, относимости и допустимости, что отражено в описательно-мотивировочной части приговора. Находит вынесенный в отношении Валей В.Е. приговор законным и обоснованным, назначенное ей наказание справедливым. Просит приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

В суде апелляционной инстанции осужденная Валей В.Е. доводы своей жалобы и дополнений к ним поддержала, просила приговор отменить и оправдать ее ввиду отсутствия события преступления, признав за нею право на реабилитацию, при несогласии - ввиду допущенных в период следствия процессуальных нарушений - вернуть уголовное дело прокурору. Адвокат Красников А.Н. позицию Валей В.Е. поддержал.

Государственный обвинитель Ильина А.А. полагала приговор законным, обоснованным и справедливым, отмене не подлежащим.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, выслушав мнения участников процесса, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Таковым признается приговор, постановленный в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основанный на правильном применении уголовного закона.

Приговор <адрес> городского суда Ленинградской области, постановленный в отношении Валей В.Е., таким требованиям отвечает, так как положения главы 39 УПК РФ при постановлении приговора судом соблюдены; вопросы; вопросы, подлежавшие разрешению в порядке ст. 299 УПК РФ, разрешены правильно; вводная, описательно-мотивировочная и резолютивная части приговора содержат подробное указание на все необходимые сведения, предусмотренные ст. ст. 304, 307-309 УПК РФ.

Обстоятельства совершенного преступления, которые в соответствии со ст. 73 УПК РФ подлежали доказыванию, судом установлены верно.

Как следует из приговора, Валей В.Е. свою вину в инкриминируемом ей преступлении не признала, утверждая, что потерпевшему Потерпевший №1 никаких ударов ножом не наносила, умысла и мотива к совершению таких действий не имела, а лишь, обороняясь от его действий, держала перед собой нож, на который потерпевший сам натыкался, когда пытался напасть на нее.

Изложенная Валей В.Е. версия случившегося была тщательно проверена судом первой инстанции и обоснованно признана несостоятельной. Не нашла она своего подтверждения и при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке.

Вопреки занятой осужденной в судебном заседании позиции, а также доводам, изложенным в апелляционных жалобах адвоката и осужденной, виновность Валей В.Е. в совершении преступления, предусмотренного п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ, подтверждается совокупностью собранных по делу доказательств, полно, всесторонне, объективно исследованных судом, подробный анализ и оценка которым даны в приговоре.

Так, потерпевший Потерпевший №1 в суде показал, что когда он после совместного распития с Валей В.Е. спиртных напитков и очередного отклонения ее предложений вступить в близкие отношения собрался уходить, почувствовал сзади в бок сильный удар, после чего, повернувшись лицом к Валей В.Е., почувствовал еще один удар в живот, при этом видел в ее руке кухонный нож.

Кроме того, судом были исследованы показания Потерпевший №1, данные в период следствия, где он в целом дал аналогичные, но более подробные показания, в соответствии с которыми, когда он находился к Валей В.Е. спиной, почувствовал укол справа в подлопаточную область, затем еще два удара в левую подлопаточную область, один удар в область шеи, а когда повернулся, увидел в руке у Валей В.Е. кухонный нож, спросил: «За что?- и получил удар ножом в живот. Пояснил, что не помнит, в какой именно последовательности ему были нанесены удары в правую и левую подлопаточные области, но удар в живот был последним.

Допрошенные в качестве свидетелей сын и жена потерпевшего - ФИО23 и ФИО24 показали суду, что с его слов им известно, что Валей В.Е. предлагала Потерпевший №1 построить с ним близкие отношения, он отказался, а когда уходил, она ударила его ножом по спине, а затем в живот.

Также ФИО23 показал, что изначально о случившемся ему стало известно от сына подсудимой ФИО17, который позвонил ему и сообщил, что его мать - Валей В.Е. порезала его (ФИО23) отца.

Из показаний свидетеля ФИО25 следует, что ДД.ММ.ГГГГ, являясь фельдшером отделения скорой медицинской помощи <адрес>, он выезжал по сообщению о ножевом ранении в <адрес> момент приезда в квартире находились сотрудники полиции, Валей В.Е., а на полу в кухне лежал мужчина с раной под правой рукой на уровне средней плечичной линии, который находился в сознании и сообщил, что его ударила ножом Валей В.Е.

Из исследованных судом показаний свидетеля, данных в период следствия, следовало, что ФИО25 в части обнаруженных им у потерпевшего повреждений показал, что имели место ранение с правой стороны в подмышечной области, а также проникающее ранение в области живота.

Свидетель ФИО26, выезжавшая по указанию оперативного дежурного на место происшествия, показала, что, приехав в квартиру, увидела на кухне на полу лежащего мужчину, которого трясла и пыталась поднять Валей В.Е., а мужчина при этом спрашивал ее, за что и почему она это сделала.

Из показаний свидетеля ФИО16, являвшегося начальником № ОП ОМВД России по <адрес>, следует, что он в утреннее время, после вытрезвления Валей В.Е., опрашивал ее по обстоятельствам случившегося.

Свидетель ФИО27 (ранее ФИО28) подтвердила факт своего и своей племянницы ФИО31 участия в качестве понятых при досмотре Валей В.Е. и изъятии у нее одежды в дежурной части № отделения полиции в <адрес>. При этом показала, что Валей В.Е. находилась в состоянии алкогольного опьянения, качалась, была невменяемой. Какие именно вещи у нее забрали в настоящее время не помнит.

После оглашения протокола личного досмотра Валей В.Е., свидетель ФИО27 подтвердила правильность изложенного в нем содержания.

Из показаний свидетеля ФИО31, данных ею в период следствия, следует, что она присутствовала при досмотре и изъятии вещей у Валей В.Е., что происходило в дежурной части отделения полиции. Валей В.Е. была в джинсах и футболке с пятнами, похожими на кровь. Сотрудник полиции – женщина изъяла данные вещи и составила протокол, который она, ФИО29, ознакомившись с ним, подписала.

Согласно показаниям свидетеля ФИО36, ДД.ММ.ГГГГ около 21 часа ему дважды позвонила Валей В.Е., которая сообщила, что ее убивают и попросила помочь. Приехав совместно с ФИО30 в квартиру Валей В.Е., увидел, что последняя находилась в шоковом состоянии, руки ее были в крови, но синяков не видел. В кухне на полу лежал мужчина, у которого с правой стороны подреберьем увидел ножевое ранение, рядом валялся нож.

Свидетель ФИО30 дал аналогичные показания, что находясь у ФИО36, слышал, как последнему позвонила Валей В.Е., просила о помощи, говорила, что ее убивают, она не знает, что делать. Приехав в квартиру Валей В.Е., увидел последнюю в шоковом состоянии, со следами от пальцев на руках.

Свидетель ФИО17 изначально в суде показал, что около 22 часов по телефону Зайцев Вадим сообщил, что его мать (Валей В.Е.) нанесла несколько ножевых ранений неизвестному мужчине, попросил срочно приехать по месту прописки. Выяснив, что пострадавшим является ФИО23, он по телефону сообщил об этом сыну потерпевшего ФИО46. Позднее в отделении полиции видел мать, которая была немного выпившая, однако, не шаталась. Видел на левой руке матери синяки на плече и на кисти. Позднее с ее слов узнал, что Потерпевший №1, которого она пригласила на чай, предложил выпить что-нибудь покрепче, после чего достал бутылку водки, выпил, во время диалога его «перещелкнуло», он набросился на мать и стал ее душить. Защищаясь, мать взяла со стола нож, предупредив Потерпевший №1, чтобы он не подходил, и, возможно, нанесла ему какие-то повреждения.

При допросе в период следствия ФИО17 также показал, что в отделении полиции видел свою мать в состоянии алкогольного опьянения.

Показания вышеуказанных потерпевшего и свидетелей подтверждаются совокупностью других исследованных в судебном заседании доказательств, в том числе: протоколом осмотра места происшествия, в ходе которого были зафиксированы следы крови, обнаружен нож и изъяты имевшие значение для дела предметы; протоколом личного досмотра Валей В.Е. с изъятием у нее майки, брюк и носков со следами бурого цвета; заключениями экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ, № и № г от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которым обнаруженная на одежде Валей В.Е., изъятых с места происшествия смывах и ноже кровь не исключает ее происхождения от одного человека, в частности, от Потерпевший №1; заключение эксперта №/Э/719-15 от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому на изъятой с места происшествия бутылке обнаружен след пальца руки Потерпевший №1; протоколом предъявления потерпевшему для опознания ножа; протоколом следственного эксперимента; протоколом осмотра предметов и иными письменными доказательствами, содержание которых подробно приведено в приговоре.

Положенные судом в основу приговора доказательства получены с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства РФ и, вопреки доводам жалоб, обоснованно признаны судом допустимыми. Данные доказательства были исследованы судом в соответствии с требованиями ст. 240 УПК РФ, проверены, исходя из положений ст. 87 УПК РФ, в совокупности с другими доказательствами по делу, нашли свое полное подтверждение и были оценены с учетом правил, предусмотренных ст. 88 УПК РФ с точки зрения их достаточности, полноты, допустимости и относимости к рассматриваемому событию. При этом суд указал мотивы и основания, почему он принимает одни доказательства и отвергает другие, с чем суд апелляционной инстанции не может не согласиться, поскольку выводы суда мотивированы и основаны на всестороннем исследовании всех доказательств.

Так, показания потерпевшего и свидетелей, приведенные в приговоре в подтверждение вины Валей В.Е., правильно приняты судом во внимание и оценены как достоверные, поскольку они являются подробными, последовательными, взаимно дополняют и подтверждают друг друга, согласуются с иными исследованными судом доказательствами. Некоторые неточности и расхождения, имеющиеся в показаниях, на что указывают в апелляционных жалобах осужденная и ее защитник, суд апелляционной инстанции связывает со стрессовой ситуацией, в которой оказались указанные лица, а также с их физическим состоянием (в том числе с ранением Потерпевший №1 и нахождением его в тот момент в состоянии алкогольного опьянения), при этом находит данные неточности и расхождения несущественными, не относящимися к противоречиям, ставящим их под сомнение и которые повлияли или могли повлиять на выводы и решение суда о виновности Валей В.Е., на правильность применения уголовного закона и определение ей меры наказания.

Как усматривается из исследованных судом материалов уголовного дела, показания потерпевшего и свидетелей были тщательно исследованы в ходе судебного заседания, имевшиеся незначительные расхождения в показаниях на следствии и в суде были устранены судом путем оглашения их показаний, данных в период следствия, при этом последние обоснованно признаны судом более достоверными, поскольку были получены непосредственно после случившегося, являлись более детальными.

Приведенную в приговоре оценку показаний допрошенных по уголовному делу лиц апелляционная инстанция находит убедительной, основанной на совокупности собранных по делу доказательств. Каких-либо данных о заинтересованности указанных выше потерпевшего либо свидетелей при даче показаний в отношении Валей В.Е., оснований для оговора ими осужденной, судом первой инстанции не установлено, не усматривает таких оснований и суд апелляционной инстанции.

Доводы Валей В.Е. о недостоверности показаний потерпевшего, основанные на противоречии его показаний сведениям, отраженным в его в первоначальном опросе, судом апелляционной инстанции не подлежат оценке, поскольку объяснения потерпевшего, полученные без соблюдения требований УПК РФ, доказательством по делу не являются, ввиду чего, вопреки мнению осужденной, суд первой инстанции обоснованно отказал в их исследовании.

Мнение стороны защиты о том, что показания потерпевшего являются недопустимыми доказательствами, поскольку в момент случившегося он находился в состоянии алкогольного опьянения, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку указанные доводы не основаны на положениях уголовно-процессуального закона, а кроме того, судом не было установлено, что Потерпевший №1 находился в такой степени алкогольного опьянения, при которой он был не способен адекватно воспринимать происходящие события и давать о них впоследствии достоверные показания.

Также обоснованно суд первой инстанции отклонил доводы Валей В.Е. о недостоверности показаний потерпевшего Потерпевший №1, основанные на том, что на следствии и в суде он дал различные показания в части количества нанесенных ему ударов, правильно указав, что фактическое количество ударов установлено не на субъективном восприятии потерпевшего, а на данных заключения эксперта.

Суд апелляционной инстанции соглашается с указанными выводами, отмечая, что часть причиненных потерпевшему повреждений были неглубокими, и ввиду общей обстановки происшедшего, на фоне более ощутимых повреждений, а также и в силу имевшегося алкогольного опьянения, все полученные удары не обязательно могли быть восприняты потерпевшим, что, однако, не оспаривает объективных данных о наличии у него таких повреждений, которые при этом имели место в различных анатомических областях тела потерпевшего.

Косвенно показания потерпевшего Потерпевший №1 подтверждаются показаниями свидетелей: ФИО25, которому непосредственно на месте происшествия Потерпевший №1 сообщил, что его ударила ножом Валей В.Е.; ФИО23 и ФИО24, которым потерпевший позднее, но также лично рассказал, что Валей В.Е. ударила его ножом сначала в область спины, а потом в живот; ФИО17, данных в период следствия, о том, что со слов ФИО36 ему стало известно, что его мать Валей В.Е. нанесла несколько ножевых ранений мужчине, ФИО26, которая на месте происшествия слышала, как Потерпевший №1 спрашивал у Валей В.Е., за что и почему она это сделала.

Оценивая показания потерпевшего, апелляционная инстанция также отмечает, что несмотря на незначительные расхождения в показаниях на следствии и в суде, что объясняется значительным прошествием времени после имевшего место в 2015 году события, потерпевший Потерпевший №1 как на следствии, так и в суде утверждал и настаивал, что все имевшиеся у него повреждения были нанесены ему именно Валей В.Е., при этом первый удар он получил, когда находился к ней спиной, удар в живот лично наблюдал и считает, что он был умышленным.

В части оценки осужденной показаний свидетелей как недопустимых по делу доказательств ввиду того, что они не являлись очевидцами произошедшего, а знают о случившемся лишь со слов Потерпевший №1, судебная коллегия находит доводы жалобы Валей В.Е. несостоятельными.

Все показания свидетелей получены в соответствии с уголовно-процессуальным законом, с предупреждением их об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, они последовательны, подробны, согласуются как с другими собранными по делу доказательствами, так и с показаниями потерпевшего.

Тат факт, что свидетели ФИО23, ФИО24, ФИО25 не являлись очевидцами нанесения потерпевшему ударов ножом, а узнали о случившемся от потерпевшего, не свидетельствует о недопустимости данных доказательств, поскольку Потерпевший №1 сообщил им о нанесении ему телесных повреждений именно Валей В.Е. фактически сразу после случившегося.

Кроме того, свидетель ФИО25, являющийся фельдшером, прибывшим на место происшествия по вызову, с потерпевшим знаком не был, какой-либо личной заинтересованности по делу не имеет, что полностью исключает возможность его оговора Валей В.Е. Не установлено таких оснований для оговора осужденной и со стороны иных свидетелей, показания которых положены в основу обвинительного приговора, а также со стороны потерпевшего, не имевшего ранее с Валей В.Е. неприязненных отношений.

Приведенные осужденной доводы о заинтересованности в деле свидетелей ФИО28 и ФИО31, являвшихся понятыми при досмотре Валей В.Е., как родственниц представителя потерпевшего ФИО40, были предметом проверки суда первой инстанции и обоснованно признаны несостоятельными, поскольку основаны лишь на предположениях осужденной. Кроме того, как следует из материалов уголовного дела, Македон (Осипова) Е.С. и ФИО31 были привлечены к участию в следственном действии до вступления в дело адвоката ФИО40, как представителя потерпевшего, что также исключает возможность дачи ими ложных показаний в части своего участия в качестве понятых при изъятии у Валей В.Е. ее одежды. Данный факт подтверждали оба свидетеля как в период следствия, так в суде подтвердила и свидетель ФИО28

Изменение показаний в судебном заседании свидетелем ФИО31, показавшей, что в их присутствии у женщины ничего не изымалось, на правильность выводов суда не влияет, поскольку данные показания противоречат как ее показаниям в период следствия, так и иным доказательствам по делу, и кроме того, как пояснила сама ФИО31 в суде, она события происшедшего помнила плохо, хотя при этом не оспаривала своего присутствия в отделе полиции при оформлении протокола досмотра Валей В.Е. и подписания ею данного протокола досмотра.

При указанных обстоятельствах суд обоснованно признал как достоверные показания ФИО31, данные именно в период следствия, оснований не согласится с чем апелляционная инстанция не усматривает.

Оценивая показания свидетеля ФИО17, суд также правильно признал более достоверными его первичные показания в суде и показания, данные в период следствия, как согласующиеся с иными доказательствами по делу. Апелляционная инстанция соглашается с данным выводом суда, оценивая изменение ФИО17 показаний при повторном допросе в суде как относительно состояния опьянения его матери, которое он наблюдал в ночь случившегося, так и в части оспаривания того, что свидетель ФИО36 по телефону сообщил ему о том, что его, ФИО17 мать нанесла несколько ножевых ранений неизвестному мужчине, как способ помочь своей матери в поддержании ее версии случившихся событий. Как следует из материалов дела, при допросе ФИО17 на предварительном следствии, как и в суде первой инстанции, ему, вопреки доводам жалобы, были разъяснены его права, включая предусмотренное ст. 56 УПК РФ и ст. 51 Конституции РФ право отказа свидетельствовать против своих близких, однако он согласился дать показания, дал эти показания, при этом в период следствия ознакомился с ними и удостоверил их правильность своей подписью. При первичном допросе в суде изложенные на следствии показания в целом подтвердил. При таких обстоятельствах оснований сомневаться как в добровольности дачи им показаний, так в их правдивости в указанной части, как не противоречащих иным доказательствам по делу, у суда первой инстанции не имелось.

Приведенные осужденной доводы об отсутствии в приговоре ссылки на показания допрошенных по делу свидетелей ФИО32 и ФИО33 и их оценки судом основанием для отмены приговора не являются. Как следует из материалов уголовного дела, показания допрошенного в качестве свидетеля следователя ФИО32 не касались существа предъявленного Валей В.Е. обвинения, а были связаны с проверкой процессуального порядка назначения по делу в период доследственной проверки первичной судебно - медицинской экспертизы, заключение которой было судом признано в последующем недопустимым доказательством, ввиду чего дальнейшей оценки в приговоре как само заключение, так и показания ФИО32 не требовали.

Отсутствие в приговоре ссылки на показания свидетеля ФИО33, не являвшегося очевидцем произошедшего, на правильность оценки судом собранных доказательств и его выводы о виновности Валей В.Е. не влияет.

Заявленные осужденной Валей В.Е. в апелляционной жалобе и отдельных заявлениях ходатайства о признании недопустимыми приведенных в приговоре доказательств, в том числе, рапорта об обнаружении признаков преступления от ДД.ММ.ГГГГ, протокола осмотра места происшествия в жилище от ДД.ММ.ГГГГ, вещественного доказательства - ножа, протокола изъятия у Валей В.Е. футболки и брюк от ДД.ММ.ГГГГ, заключений экспертов № (э) от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ. №г от ДД.ММ.ГГГГ, были рассмотрены и разрешены судом первой инстанции в соответствии с требованиями уголовно - процессуального закона, с изложением соответствующих выводов об отсутствии таких оснований, как в отдельных постановлениях, принимаемых в ходе судебного разбирательства при разрешении ходатайств, так и в приговоре. Принятые по указанным ходатайствам Валей В.Е. решения являются мотивированными и обоснованными, оснований не согласиться с ними, как и с мотивами принятых решений, а также и оснований для признания заявленных документов недопустимыми доказательствами апелляционная инстанция не усматривает. При этом, учитывая, что приведенные осужденной в суде апелляционной инстанции основания для признания перечисленных ею доказательств недопустимыми аналогичны тем, что были предметом рассмотрения суда первой инстанции, принятие судом дополнительных решений в указанной части не требуется.

Доводы Валей В.Е. о несоответствии времени составления протокола ее досмотра фактическому времени изъятия у нее одежды, обоснованные ссылками на показания допрошенных по делу лиц, видевших ее в той же одежде в отделе полиции в более позднее время, чем указано в протоколе, на оценку как допустимого доказательства данного протокола не влияют, поскольку сам факт изъятия одежды, ее состояния и фактической принадлежности ей - Валей В.Е. не оспаривался, а участие при этом понятых подтверждено как показаниями последних, так и их подписями в протоколе.

То обстоятельство, что состояние одежды не было детально описано при ее изъятии в протоколе, также не оспаривает его достоверности, поскольку описание одежды подробно приведено в соответствующем протоколе осмотра предметов, которое нашло свое подтверждение и при осмотре вещественных доказательств в суде.

Оценивая доводы осужденной в части оспаривания допустимости как доказательства по делу заключения эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, суд апелляционной инстанции отмечает, что, вопреки позиции Валей В.Е., при назначении данной экспертизы судом каких-либо нарушений уголовно- процессуального закона допущено не было, как не было допущено и нарушений при ее производстве.

Вместе с тем, учитывая, что впоследствии, уже после проведения указанной экспертизы, судом были признаны как недопустимые доказательства заключения экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ, положенные в основу обжалуемой экспертизы, несмотря на показания эксперта ФИО34 о том, что сделанные им выводы действительны и без учета признанных недопустимыми экспертиз, что, однако, исследовательской частью заключения не подтверждается, суд апелляционной инстанции приведенное в приговоре заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ в качестве доказательства по делу не учитывает.

Вместе с тем, это не опровергает правильности установленных судом обстоятельств и его выводы как о наличии события преступления, так и о виновности в его совершении Валей В.Е.

В период апелляционного рассмотрения судом апелляционной инстанции была назначена и по делу проведена комиссионная судебно - медицинская экспертиза, которая правильность выводов суда полностью подтвердила.

Так, согласно заключению экспертов, у потерпевшего Потерпевший №1 было установлено наличие девяти повреждений, в том числе, одного проникающего колото-резаного ранения живота по средней линии в верхней трети с повреждением тонкой кишки и ее брызжейки, которое образовалось в результате одного удара колюще - режущим предметом в направлении спереди назад и сверху-вниз, и квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, а также восьми названных как «резаные», так и «колото-резаные» ран: в левой боковой поверхности шеи (повреждение груди по передней поверхности), в проекции верхней трети грудины (повреждения груди по левой боковой поверхности), в проекции 5-го межреберья по задней подмышечной линии, в проекции 6-го межреберья по средней подмышечной линии, в проекции 6-го межреберья по задней подмышечной линии (в левой подлопаточной области по описанию рубца), в проекции 8-го межреберья между задней и средней подмышечными линиями, в проекции 4-го межреберья между (от) передней и (до) задней подмышечной линиями, в области левого плечевого сустава по наружной поверхности, оцененных как повреждения, причинившие легкий вред здоровью, причинение которых не исключается одним колюще-режущим предметом в результате нанесения 8 ударов в повреждаемые области тела.

Установленные повреждения могли образоваться в срок с 21 часа 00 минут до момента вызова скорой помощи ДД.ММ.ГГГГ.

Возможность образования установленных у Потерпевший №1 телесных повреждений при обстоятельствах, изложенных им в ходе следственного эксперимента, объективно оценена экспертами быть не может, но показания Потерпевший №1 о том, что, обернувшись к Валей В.Е., он увидел нож, которым она нанесла ему удар в область живота, не противоречит механизму и взаиморасположению участников инцидента.

Кроме того, согласно фототаблицы № к следственному эксперименту, вся поверхность спины и левая задняя и боковые поверхности груди потерпевшего были доступны Валей В.Е. для нанесения как режущих, так и колюще - режущих воздействий клинка, а фото № свидетельствует и о доступности передней поверхности живота Потерпевший №1 для любого как колюще-режущего, так и режущего воздействия клинка в руке Валей В.Е.

К таким же выводам в период судебного разбирательства в первой инстанции пришел и эксперт ФИО34

Таким образом, доводы жалоб о том, что приговор основан на предположениях, недостоверных доказательствах, противоречивых показаниях допрошенных по делу лиц, являются несостоятельными. Вопреки им, не устраненных существенных противоречий в исследованных судом доказательствах, сомнений в виновности осужденной, требующих истолкования в ее пользу, судом апелляционной инстанции по делу не установлено. Также в соответствии с требованиями закона суд первой инстанции привел в приговоре мотивы, по которым принял приведенные в приговоре доказательства в качестве относимых, допустимых и достоверных, и отверг другие доказательства - показания осужденной, измененные показания свидетелей ФИО17 и ФИО31 ввиду их несоответствия как их первичным показаниям, так и другим доказательствам по делу.

Оценивая доводы осужденной в части оспаривания допустимости полученной в период апелляционного рассмотрения комиссионной судебно - медицинской экспертизы, судебная коллегия таких оснований не усматривает. Допущенная в протоколе описка о назначении не повторной, а дополнительной экспертизы на достоверность полученного заключения не влияет, вид экспертизы был отражен в постановлении о ее назначении. То обстоятельство, что проведенная экспертиза является комиссионной, также не оспаривает ее допустимости как доказательства, поскольку это определяется количеством экспертов, участвовавших в ее проведении. Доводы Валей В.Е. о допущенных, по ее мнению, судом нарушениях при назначении экспертизы судом апелляционной инстанции рассмотрению не подлежат, поскольку относятся к компетенции вышестоящего суда.

Представленная осужденной копия лицензии, выданной экспертному учреждению, вопреки ее мнению, не опровергает того, что экспертиза была проведена надлежащим экспертным бюро, которому и было судом поручено ее проведение.

Не является основанием для признания заключения экспертов недопустимым доказательством и представленная осужденной Валей В.Е. рецензия (заключение) специалиста ФИО35

Специалист ФИО35 лично в исследовании материалов уголовного дела и имеющихся в нем доказательств не участвовал, а оценивал лишь заключение эксперта на предмет соответствия выполненных экспертных исследований и их оформления требованиям федерального законодательства и методическим рекомендациям, то есть давал оценку доказательству по уголовному делу.

Вместе с тем, в соответствии с ч. 1 ст. 58 УПК РФ специалистом является лицо, обладающее специальными знаниями, привлекаемое к участию в процессуальных действиях в порядке, установленном УПК РФ, для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию.

Согласно ч.ч. 3, 4 ст. 80 УПК РФ заключение специалиста - представленное в письменном виде суждение по вопросам, требующих специальных познаний, поставленным перед специалистом сторонами.

Заключение эксперта в силу ст. 74 УПК РФ является доказательством по делу, проверка и оценка которого принадлежит суду, прокурору, следователю (ст.87, 88 УПК РФ).

Из указанных положений закона следует, в компетенцию специалиста оценка заключений экспертов не входит.

Учитывая, что в данном случае специалист оценивал именно заключение экспертов, что противоречит ч.1 ст. 58 УПК РФ, его рецензия (заключение) не может быть принята судом апелляционной инстанции ни как доказательство по делу, ни как основание для признания оспариваемого осужденной заключения экспертов недопустимым доказательством.

Версия Валей В.Е. об обстоятельствах случившегося, согласно которой она оспаривала не только свою причастность к совершению преступления, но и само событие преступления, его место и время, была тщательно проверена как органом предварительного расследования, так и судом в ходе судебного разбирательства, при этом подтверждения не нашла.

Событие преступления объективно установлено медицинскими данными о наличии у Потерпевший №1 телесных повреждений, в том числе, колото-резаного ранения в области живота, квалифицирующегося как тяжкий вред здоровью и полученного в результате удара колюще-режущим предметом, оснований в чем сомневаться у суда не имелось.

Доводы Валей В.Е. о том, что количество причиненных Потерпевший №1 повреждений объективно не установлено, поскольку ни на следствии, ни в суде не исследовались медицинская карта потерпевшего и его одежда, в которой он находился в момент случившегося, не могут быть признаны обоснованными. Медицинская карта, содержащая ход лечения потерпевшего, сама по себе не является доказательством по делу, относится исключительно к медицинской документации, подлежащей исследованию экспертами при производстве соответствующих экспертиз, что в данном случае было полностью соблюдено. Отсутствие на момент производства экспертиз одежды потерпевшего, которая не была своевременно изъята и впоследствии потерпевшим выброшена, даче экспертами заключений не препятствовало. Количество причиненных потерпевшему повреждений и количество ударов, которыми они были причинены объективно установлены экспертами, выводы которых подробно и мотивированно изложены в экспертном заключении.

Место и время совершения преступления также судом установлены объективно, исходя как из показаний допрошенных лиц, так и письменных доказательств по делу - вызова Скорой помощи, протокола осмотра места происшествия. Ссылки Валей В.Е. на то, что Потерпевший №1 в своих объяснениях указывал иное место, чем кухня ее квартиры, судом не оцениваются, поскольку объяснения потерпевшего не исследовались и доказательством по делу не являются. Факт того, что события происходили именно на кухне, не оспаривала и сама Валей В.Е.

В опровержение своей причастности к совершению преступления осужденная показала, что потерпевший Потерпевший №1 получил повреждения от собственных действий, когда в результате нападения на нее натыкался на находившийся у нее в руке для самообороны нож.

При этом на различных этапах предварительного следствия и в ходе судебного разбирательства Валей В.Е. давала несколько отличные показания об обстоятельствах случившегося.

Так, изначально при допросе в качестве подозреваемой Валей В.Е. показала, что причиной конфликта были претензии со стороны Потерпевший №1 к ней, связанные с тем, что она, по его мнению, гуляла с его женой и разбивала этим его семью. В ответ на ее слова о том, что она лишь подтверждала то, о чем просила его жена, Потерпевший №1 подошел к ней, угрожая избить, взял ее за шею рукой, загнул назад голову, на что она пояснила, что будет защищаться, при этом указала на находившийся в ее правой руке нож, на что Потерпевший №1 посмеялся, стал выкручивать ее левую руку, угрожал, говорил «ну, ударь, ударь». Она, опасаясь за свою жизнь, отталкивала Потерпевший №1 от себя рукой, в которой был нож, и таким образом нанесла удары Потерпевший №1, которые, однако, не были преднамеренными, в том числе, случайно нанесла потерпевшему удар и в живот.

При очной ставке с потерпевшим Валей В.Е. дала в целом аналогичные показания, но при этом утверждала, что отталкивала Потерпевший №1 двумя руками, затем увидела, как он стал отходить и поняла, что нанесла ему ранение ножом.

В ходе предварительного расследования с участием Валей В.Е. также был проведен следственный эксперимент, где она пояснила и продемонстрировала свои действия, которые были предметом исследования экспертов, однако подтверждения о возможности образования установленных у потерпевшего повреждений при указанных ею обстоятельствах не нашли.

Так, согласно заключению комиссионной судебно - медицинской экспертизы:

- на фото № отражено положение клинка в правой руке Валей В.Е., отражающее поступательное колющее движение кончиком клинка в область левого подреберья в направлении снизу вверх и слева-направо, плоскость клинка ориентирована косо, ориентировочно с 11 на 17 часов условного циферблата, и находится ниже уровня реберной дуги, кисть руки Валей В.Е. с рукоятью ножа находится на уровне тазобедренного сустава левой ноги Потерпевший №1,

- на фото № положение клинка в правой руке Валей В.Е. отражает поступательное колющее движение кончиком клинка в область правой боковой поверхности шеи в направлении сверху вниз и справа-налево, плоскость клинка ориентировочно располагается горизонтально,

- на фото № положение клинка в правой руке Валей В.Е. отражает поступательное режущее движение режущей поверхности (лезвия) клинка в область левой лопатки в верхней ее части в косом, ориентировочно в направлении на 13-19 часов условного циферблата,

что, согласно выводам экспертов, не соответствует ни установленным у Потерпевший №1 повреждениям, соответственно, на левой боковой поверхности груди, левой боковой поверхности шеи, ни локализации повреждения в левой подлопаточной области, ни ориентации раны.

Таким образом, возможность причинения повреждений Потерпевший №1 при изложенных Валей В.Е. в ходе предварительного следствия обстоятельствах, указанных в ходе следственного эксперимента, фактически исключена.

В ходе судебного разбирательства Валей В.Е. высказала иную версию случившегося, показав, что изначально потерпевший пытался вступить с нею в близость, а лишь затем стал упрекать в способствовании изменам его жены. В момент, когда Потерпевший №1 взял ее правой рукой за левое плечо и запрокинул пальцем голову, она отталкивала его от себя, но делала это телом. Когда потерпевший развернул ее к себе спиной, она схватила с магнитной ленты кухонный нож, оттолкнула Потерпевший №1 бедром от себя, и повернувшись к нему, выставила нож перед собой, удерживая, таким образом, Потерпевший №1 на расстоянии от себя. Последний же, пытаясь с нею сблизиться, неоднократно натыкался на нож в ее руке, причиняя себе телесные повреждения.

При этом из указанных показаний Валей В.Е., в том числе, продемонстрированных в присутствии эксперта, следовало, что ввиду имевшейся у нее травмы руки в момент, когда она держала нож, ее правая рука в локте была прижата к боку, а острие клинка находилось на уровне солнечного сплетения потерпевшего и незначительно менялось, когда в процессе нападения на нее она наклонялась либо разворачивала туловище.

Данная версия также была предметом исследования и оценки экспертов, которые пришли к выводам о том, что телесные повреждения, имевшиеся у Потерпевший №1, не могли образоваться как по механизму «самонатыкания», так и быть получены при обстоятельствах, изложенных Валей В.Е. в показаниях, данных в ходе судебного заседания ДД.ММ.ГГГГ.

Все выводы экспертов подробно аргументированы, научно обоснованы, ввиду чего не согласиться с ними суд апелляционной инстанции не усматривает, находя заключение экспертов достоверным и допустимым по делу доказательством.

Оценив в совокупности все исследованные доказательства, суд пришел к выводу о том, что имевшиеся у потерпевшего повреждения, включая колото - резаное ранение, повлекшее причинение тяжкого вреда здоровью, не могли образоваться при указанном Валей В.Е. способе, ввиду чего ее версия о самонатыкании потерпевшего на нож в ходе нападения на нее судом отклонена.

Суд апелляционной инстанции с изложенной в приговоре оценкой суда соглашается, находит ее правильной, поскольку характер и локализация установленных у потерпевшего телесных повреждений, в том числе, с учетом заключения судебно-медицинских экспертов о том, что повреждения у Потерпевший №1 были в разных анатомических областях его тела, полностью опровергают доводы осужденной о том, что потерпевший сам натыкался на нож.

С учетом исследованных обстоятельств, суд первой инстанции обоснованно не усмотрел оснований для оправдания Валей В.Е. в совершении инкриминированного ей преступления и правильно квалифицировал ее действия по п. «з» ч.2 ст. 111 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенное с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Об умышленном характере причинения повреждений свидетельствуют показания потерпевшего, показавшего, что первый удар он получил в спину, а удар в живот видел лично и считает, что он был умышленным; орудие совершения преступления – нож, то есть предмет, обладающий повышенной поражающей способностью; количество ударов – не менее девяти, нанесение их в область расположения жизненно-важных органов человека.

При этом суд обоснованно установил, что преступление совершено Валей В.Е. в состоянии алкогольного опьянения.

Ссылки осужденной на отсутствие по делу ее медицинского освидетельствования по установлению состояния ее опьянения, правильности выводов суда не опровергают, поскольку данный факт установлен иными доказательствами по делу: ее собственными показаниями в период следствия, согласно которым она еще до прихода к ней Потерпевший №1 выпила рюмку водки, а затем выпивала вместе с ним; показаниями потерпевшего Потерпевший №1 об их совместном употреблении спиртного, показаниями свидетеля ФИО17, данными в период следствия, свидетелей ФИО26, ФИО23, ФИО24, ФИО16, Осиповой (Македон) Е.С.

Кроме того, факт употребления Валей В.Е. спиртного не оспаривался ею самой согласно ее пояснениям, данным фельдшеру Скорой помощи, что отражено в карте вызова последней.

Версия осужденной о нападении на нее потерпевшего и ее обороне от его противоправных действий, по факту чего она после случившегося в правоохранительные органы не обращалась, была тщательно исследована судом первой инстанции и подтверждения обоснованно не нашла.

Так, показания Валей В.Е. о попытке ее изнасилования Потерпевший №1 носят характер исключительно предположения, поскольку, исходя даже из данных ею показаний, потерпевший, оспаривавший указанные события, лишь пытался ее обнять и прижать, попытался повалить на кровать, но словесно интимных намерений не высказывал, как не осуществлял и каких-либо активных действий, направленных на ее изнасилование. Кроме того, события, связанные с применением ножа, исходя также из показаний осужденной, произошли позднее и были связаны, по ее версии, с высказыванием потерпевшим ей претензий по поводу того, что она способствовала изменам его жены, ввиду чего доводы Валей В.Е. о том, что она защищалась от противоправных действий потерпевшего, пытавшегося ее изнасиловать, признаны объективными быть не могут.

В части событий, непосредственно связанных с получением потерпевшим телесных повреждений, Валей В.Е. в суде показала, что Потерпевший №1 хватал ее за руки, сжимал и выворачивал их, нецензурно на нее ругался, тянул руки к ее шее, как она полагает, чтобы схватить за горло, ввиду чего она, опасаясь за свою жизнь, взяла в руку нож, чтобы психологически его напугать, однако, никаких действий им, направленных на причинение Потерпевший №1 повреждений, не совершала. В части высказывания потерпевшим в ее адрес угроз показала изначально, что от него в ее адрес «шли маты», впоследствии заявила, что потерпевший также высказывал угрозы ее убить. Таким образом, из данных показаний Валей В.Е. следовало, что она защищалась от противоправных действий потерпевшего, который пытался ее убить.

Однако данная версия событий противоречит показаниям не заинтересованного в исходе дела свидетеля ФИО25, пояснившего, что когда пострадавший мужчина сказал, что его ударила ножом Валей В.Е., последняя заявила, что мужчина хотел ее изнасиловать, то есть о попытке убийства, чего, согласно ее показаний, она опасалась, не говорила.

Свидетели ФИО36 и ФИО30, на показания которых ссылается сторона защиты как лиц, подтверждающих версию Валей В.Е., вопреки приведенным доводам, данной версии не подтверждают.

Исходя из показаний Валей В.Е., когда потерпевший уже лежал с ножевым ранением и каких-либо действий не совершал, она, не зная, что делать и как вызвать скорую, стала звонить своим знакомым, включая ФИО36, к которому обратилась за помощью, рассказав о случившемся.

Кроме того, из показаний свидетеля ФИО17 в суде следовало, что мать также просила ФИО36 вызвать скорую и полицию.

Вместе с тем, из показаний ФИО36 и ФИО30 следует, что о случившемся Валей В.Е. не рассказывала, о вызове скорой помощи не просила, а сообщила, что ее убивают и она просит помочь ей, что не имело никакого смысла, поскольку потерпевший фактически был уже обездвижен.

Показания свидетеля ФИО17 в части того, что со слов матери ФИО37 ее душил и это побудило ее взять нож, чтобы обороняться, также не могут быть признаны достоверными, поскольку не соответствуют не только его первичным показаниям, где он такие обстоятельства не указывал, но и показаниям Валей В.Е., в том числе, данным в судебном заседании, где она показала, что потерпевший лишь пытался схватить ее за шею, но не говорила об удушении.

Кроме того, каких-либо следов повреждений в области шеи Валей В.Е. не было отмечено ни одним из допрошенных свидетелей, не установлено их также и экспертом при производстве экспертизы.

Апелляционная инстанция отмечает, что приведенными в приговоре показаниями свидетелей ФИО26, ФИО25, ФИО17 и заключениями экспертов (заключения № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ) установлено, что Валей В.Е., действительно, имела повреждения на руках в виде синяков и кровоподтеков (по показаниям свидетеля ФИО30 имелись следы пальцев рук), давность и обстоятельства образования которых, однако, экспертным путем установить не представилось возможным.

Вместе с тем, вопреки доводам осужденной, одно лишь данное обстоятельство не только не подтверждает факта нападения на нее Потерпевший №1 и необходимости от него защищаться, но фактически не противоречит показаниям потерпевшего, согласно которым он несколько раз брал Валей В.Е. за руки, сажая ее на стул, когда последняя пыталась к нему пристать. Кроме того, образование повреждений в области запястий рук Валей В.Е. не исключается и в процессе применения к ней наручников, исходя из ее показаний, что последние причиняли ей физическую боль.

Ссылки осужденной на невозможность причинения телесных повреждений потерпевшему ввиду того, что ее правая рука, в которой она держала нож, была повреждена и ограничена в движении, на правильность выводов суда не влияют, поскольку экспертами оценивалась ее версия применительно к изложенным ею показаниям с демонстрацией последних, с учетом, в том числе, и повреждения руки.

Доводы Валей В.Е. о наличии повреждений на ее футболке также не могут с бесспорностью свидетельствовать о правдивости выдвинутой ею версии событий. Сама Валей В.Е. не уточняла, в какой именно момент и каким образом была деформирована и порвана ее футболка, пояснив лишь, что это произошло после борьбы с потерпевшим, когда она, Валей В.Е. дернулась «футболка, наверное, не выдержала этого действия» (л.д. 101 об т.5, л.д. 128 т.6). Таким образом, доводы Валей В.Е. о повреждении футболки от действий потерпевшего являются фактически лишь ее предположением. Кроме того, как следует из протокола осмотра футболки, последняя являлась ношенной, была присборенной в нижней части и разорванной по боковым швам в подмышечных областях, то есть имела повреждения, характерные для их образования в процессе носки.

Также, как правильно отметил суд в приговоре, показания в части повреждения футболки в результате борьбы со Потерпевший №1 были даны ею впервые только в суде, до этого подобной версии Валей В.Е. не выдвигалось, ввиду чего суд обоснованно отнесся к ней критически. Суд апелляционной инстанции, соглашаясь с позицией суда первой инстанции, данную версию осужденной, противоречащую иным доказательствам, считает надуманной и направленной на то, чтобы избежать ответственности за содеянное.

Вопреки позиции осужденной, все изложенные как в ее, так и в жалобе адвоката доводы сводятся к переоценке доказательств, которые оценены судом по внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся доказательств, и тот факт, что эта оценка не совпадает с позицией стороны защиты, не свидетельствует о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона при рассмотрении уголовного дела и при принятии судебного решения.

Каких-либо оснований считать, что Валей В.Е. совершила преступление в состоянии необходимой обороны либо при превышении ее пределов, не имеется.

Кроме того, как следует из исследованных материалов, в том числе, апелляционной жалобы осужденной, она сама в суде категорически отрицала не только факт нанесения ею потерпевшему телесных повреждений ножом, но и саму возможность этого, что, соответственно, исключало рассмотрение судом вопроса как об оправдании ее ввиду совершения преступления в состоянии необходимой обороны (ст. 37 УК РФ), так и квалификации ее действий по ч.1 ст. 114 УК РФ, как умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, совершенного при превышении пределов необходимой обороны.

С учетом данных обстоятельств суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о доказанности вины Валей В.Е. в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенного с применением предмета, используемого в качестве оружия – ножа, и правильности квалификации ее действий по п. «з» ч.2 ст. 111 УК РФ.

Также суд апелляционной инстанции считает, что как предварительное расследование, так и судебное следствие по делу проведены в соответствии с требованиями действующего уголовно-процессуального закона полно, объективно и всесторонне. Каких - либо существенных нарушений, дающих основания для отмены обжалуемого судебного решения и постановления оправдательного приговора, отмены приговора с возвращением уголовного дела на новое судебное разбирательство либо прокурору, ни следственным органом, ни судом не допущено.

Доводы осужденной, связанные с оспариваем законности возбуждения уголовного дела ввиду того, что оно было возбуждено в отношении неустановленного лица, а не конкретно Валей В.Е., и при отсутствии, по ее мнению, фактических данных об умышленном причинении Потерпевший №1 тяжкого вреда здоровью, не могут быть признаны обоснованными.

Согласно ч.1 ст. 146 УПК РФ уголовное дело возбуждается при наличии повода и основания, предусмотренных ст. 140 УПК РФ.

Как следует из материалов уголовного дела, поводом для возбуждения настоящего уголовного дела явился рапорт об обнаружении признаков преступления, зарегистрированный по КУСП № от ДД.ММ.ГГГГ, основанием – наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления, предусмотренного п. «з» ч.2 ст. 111 УК РФ, каковыми на тот момент являлись телефонограмма о доставлении потерпевшего в больницу с проникающими ранениями грудной и брюшной полости, объяснения Потерпевший №1, протокол осмотра места происшествия, заключение судебно- медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, которые, вопреки позиции осужденной, могли быть получены именно в период доследственной проверки.

При этом возбуждение уголовного дела по факту, а не в отношении конкретно Валей В.Е., не нарушило ее права на защиту, а последующее признание судом заключения эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ недопустимым доказательством ввиду назначения экспертизы с нарушением требований уголовно - процессуального закона, учитывая, что факт причинения Потерпевший №1 тяжкого вреда здоровью уже являлся установленным, основанием для признания возбуждения уголовного дела незаконным не является. Не являются таким основанием и доводы Валей В.Е. о том, что не были выполнены все указания прокурора, изложенные в постановлении об отмене ранее вынесенного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, поскольку в данном случае имеет значение лишь наличие повода и оснований, которые, вопреки позиции осужденной, имелись.

Ссылки осужденной на допущенные, по ее мнению, нарушения при получении от нее объяснений, суд апелляционной не рассматривает, поскольку объяснения не являются доказательствами по делу и судом первой инстанции во внимание не принимались.

Отсутствуют основания и для удовлетворения жалобы осужденной в части оспаривания законности следственных действий после продления срока следствия по делу до 3- х месяцев.

Данный довод был предметом оценки суда в приговоре, который пришел к обоснованному выводу, что нарушение следователем срока заявления ходатайства о продлении срока следствия, предусмотренного ч.7 ст. 162 УПК РФ, который не является пресекательным, не свидетельствует о незаконности самого продления срока следствия и проведенных после этого следственных действий. Не является таким основанием и неполучение Валей В.Е. копии соответствующего решения о продлении срока следствия.

Составленное по уголовному делу обвинительное заключение, вопреки позиции осужденной, соответствовало требованиям ст. 220 УПК РФ, содержало все предусмотренные указанной статьей обстоятельства, в том числе, о цели и мотиве действий Валей В.Е., как обвиняемой, и не препятствовало суду по данному обвинительному заключению как рассмотреть уголовное дело по существу, так и принять по нему законное и обоснованное решение.

Факт вручения копии обвинительного заключения не прокурором, а следователем, на возможность Валей В.Е. защищаться от предъявленного ей обвинения никак не влиял и не препятствовал ее подготовке к судебному заседанию. Право ходатайствовать о проведении предварительного слушания было ей разъяснено при ознакомлении с материалами уголовного дела с отражением ее позиции, удостоверенной подписью, о нежелании воспользоваться указанным правом.

Требования осужденной в части признания незаконным постановления суда от ДД.ММ.ГГГГ о назначении судебного заседания без предварительного слушания, обоснованные тем, что оно было вынесено позднее, чем осуществлен ее вызов в судебное заседание, указанное постановление ей не было вручено, не был разъяснен порядок его обжалования, а также нарушен порядок ее извещения, не подлежат удовлетворению, поскольку изложенные обстоятельства не носят характер существенных и не влияют на законность и обоснованность обжалуемого приговора. Кроме того, все вопросы, которые в силу ч.2 ст. 229 УПК РФ могут являться основанием для проведения предварительного слушания, также могут быть рассмотрены и непосредственно в ходе судебного разбирательства, ввиду чего назначение уголовного дела к рассмотрению без проведения предварительного слушания и вызов ее в судебное заседание посредством телефонограммы, что действующим уголовно - процессуальным законом не запрещено, поскольку допускается любой способ вызова, который может быть подтвержден, прав Валей В.Е. никак не нарушали.

Доводы осужденной о нарушении судом порядка проведения судебного разбирательства и прав его участников являются несостоятельными и опровергаются протоколом судебного заседания, согласно которому личности участников процесса были надлежащим образом установлены, при этом применительно к представителю потерпевшего и защитникам осужденной, согласно требованиям УПК РФ, путем предъявления ими соотвествующих удостоверений и ордеров; все предоставленные права и обязанности участникам процесса были разъяснены; порядок допроса свидетелей, в том числе, сына осужденной – ФИО17, соблюден, требования закона о предупреждении свидетелей об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу ложных показаний, как и порядок предоставления и исследования доказательств каждой из сторон, в том числе, возможность оспаривания допустимости доказательств, нарушены не были. Каждым из указанных прав участники процесса активно и без ограничений пользовались, участвуя в допросе потерпевшего и свидетелей, а также заявляя соответствующие ходатайства.

Также не усматривается каких-либо нарушений и при назначении судом дополнительной судебно-медицинской экспертизы. Участникам процесса было предоставлено право подготовить вопросы, подлежащие разрешению экспертом, представленные вопросы были обсуждены в судебном заседании, также были выслушаны предложения по выбору экспертного учреждения, отвода эксперту. То обстоятельство, что ряд вопросов, предоставленных сторонами, судом был отклонен, не свидетельствует о нарушении процедуры назначения экспертизы, поскольку право формирования окончательных вопросов принадлежит суду, который определяет их с учетом исследуемых назначаемой экспертизой обстоятельств и компетенции эксперта, что также в полной мере соблюдено.

Из протоколов судебных заседаний следует, что участникам процесса судом были созданы необходимые условия для реализации предоставленных им процессуальных прав и осуществления ими процессуальных обязанностей, все ходатайства сторон были в установленном законом порядке разрешены, с заслушиванием мнений сторон по каждому из них, с принятием по ним судом законных и обоснованных решений. При этом усматривается, что удовлетворялись и отклонялись ходатайства как стороны защиты, так и стороны обвинения.

Сам по себе отказ суда в удовлетворении ходатайств стороны защиты, в том числе, и в части признания доказательств недопустимыми, при соблюдении процедуры их рассмотрения не свидетельствует об ущемлении прав осужденной и наличии у суда обвинительного уклона, поскольку отклонение ходатайств не препятствовало рассмотрению дела по существу и не влияло на полноту и достаточность представленных доказательств для установления вины осужденной.

Доводы Валей В.Е. в части лишения ее возможности дать показания по предъявленному обвинению опровергаются протоколом судебного заседания, согласно которому она не только дважды давала показания, но также представила их и в письменном виде. Мнение осужденной, что данные ею показания были даны лишь в рамках исследования доказательств стороны защиты, а не по предъявленному обвинению, не могут быть признаны состоятельными, поскольку допрос подсудимый прямо отнесен законодателем к доказательствам стороны защиты и направлен именно на защиту от предъявленного обвинения, чем активно Валей В.Е. и воспользовалась, опровергая выдвинутое в отношении нее обвинение.

Протокол судебного заседания полностью, вопреки доводам осужденной, соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ; поданные Валей В.Е. на него замечания рассмотрены в соответствии с требованиями ст. 260 УПК РФ и приобщены к протоколу судебного заседания. Сущность поданных замечаний в постановлении судьи не искажена, все замечания рассмотрены в полном объеме. Отклоняя поданные замечания на протокол судебного заседания, судья надлежаще мотивировал данное решение. При таких обстоятельствах законность и обоснованность постановления судьи о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания сомнений не вызывает.

Не усматривает суд апелляционной инстанции и нарушения права на защиту Валей В.Е. по указанным ею доводам о ненадлежащей ее защите адвокатами, как назначенными следователем в период предварительного следствия и судом в ходе судебного разбирательства, так и лично выбранных Валей В.Е.

Доводы Валей В.Е. по данному основанию применительно к защитникам, оказывающим ей юридическую помощь в период предварительного расследования, были предметом оценки суда первой инстанции, который пришел к обоснованному выводу об их несостоятельности. Оснований не согласиться с данным выводом суд апелляционной инстанции не имеет.

Все адвокаты, включая Сальникова А.И., Баранова А.М. Амаряна А.Д., Благову И.В., Велигуру А.В. и Ярмолич Е.Г., были допущены к участию в деле по защите прав и законных интересов Валей В.Е. на законных основаниях при предоставлении соответствующих ордеров и удостоверений. Проверка судом наличия соглашений с адвокатами действующим уголовно - процессуальным законом не предусмотрена. При этом, ходатайствуя об отказе от услуг назначенных в порядке ст. 50 УПК РФ адвокатов, о допуске к участию в деле в качестве своих защитников на следствии адвоката Амаряна А.Д., а в суде – адвоката Велигуры А.В. просила сама Валей В.Е.

Вопреки позиции осужденной, осуществлявшие защиту Валей В.Е. адвокаты, действовавшие на основании ордеров, строго соблюдали требования УПК РФ, Закона РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», разумно и добросовестно отстаивая права и законные интересы своей подзащитной: адвокаты не занимали по делу позицию, противоположную позиции подзащитной, не действовали вопреки ее воле, при полном отрицании Валей В.Е. своей вины, они не делали публичных заявлений о доказанности вины подзащитной, в полном объеме реализовывали предоставленные им права, участвуя в исследовании доказательств, поддерживая ходатайства своей подзащитной и согласовывая их, заявляя свои ходатайства, участвуя в обсуждении ходатайств других участников процесса, допросе потерпевшего и свидетелей и т.д.

Позиция Валей В.Е. о недопустимости всех протоколов следственных действий, составленных с участием адвоката Сальникова А.И., обоснованная тем, что данный адвокат, по ее мнению, находился в сговоре со следователем ФИО38, основана исключительно на предположениях осужденной, ничем не подтверждена. Законность допуска адвоката Сальникова А.И. к участию в деле по защите прав и законных интересов Валей В.Е. какими-либо доказательствами не опровергается, ввиду чего оснований для удовлетворения заявленного Валей В.Е. ходатайства в части признания недопустимыми доказательствами всех протоколов следственных действий, составленных с участием адвоката Сальникова А.И., не имеется. Кроме того, апелляционная инстанция отмечает, что вынесение следователем постановления о допуске защитника на период предварительного следствия УПК РФ не предусмотрено.

Ее же доводы о том, что суд необоснованно пригласил для ее защиты адвоката Благову И.В., от услуг которой она в период следствия отказалась, заявив отвод данному адвокату, материалами уголовного дела не подтверждаются, поскольку такого отвода в них не содержится. Коме того, фактически адвокат Благова И.В. защиту интересов Валей В.Е. в суде не осуществляла ввиду того, что Валей В.Е. от ее услуг отказалась, ходатайствуя о допуске к участию в деле адвоката Велигуры А.В., с которым заключила соглашение на защиту своих интересов.

Не могут быть признаны обоснованными и доводы осужденной о подложности ордеров на ее защиту по соглашению адвоката Амаряна А.Д., а также и адвоката Велигуры А.В., который, по ее мнению, представлял ее интересы лишь как гражданского ответчика по делу.

Вопреки утверждениям осужденной, полномочия адвокатов подтверждены их ордерами со ссылками на полномочия по защите Валей В.Е., а также личными заявлениями Валей В.Е. о допуске указанных адвокатов к участию в деле в качестве ее защитников. В ходе осуществления указанными адвокатами их полномочий Валей В.Е. последние не оспаривала.

Представленные в подтверждение ее доводов ответ Адвокатской палаты <адрес> на жалобу от ДД.ММ.ГГГГ в отношении адвоката Амаряна А.Д., как и решение Совета Адвокатской палаты <адрес> № от ДД.ММ.ГГГГ, принятое по жалобе на действия адвоката Велигуры А.В. такими доказательствами не являются.

Факт заключения соглашения с адвокатом Амаряном А.Д. подтвержден представленной Валей В.Е. копией соглашения от ДД.ММ.ГГГГ на защиту ее прав и законных интересов указанным адвокатом на стадии предварительного следствия по делу.

То обстоятельство, что ордер был оформлен адвокатом Амаряном А.Д. ДД.ММ.ГГГГ, когда была достигнута устная договоренность о заключении соглашения, существенным нарушением не является и законности участия указанного адвоката в деле по защите прав Валей В.Е. не оспаривает.

Решением по дисциплинарному производству в отношении адвоката Велигуры А.В. установлено нарушение им ч.1, 2 и 4 ст. 25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», а также п.1 ст. 8 КПЭА, а именно принятие поручения на защиту Валей В.Е. в <адрес> городском суде без надлежащего оформления соглашения и регистрации его в делах адвокатского кабинета, а также во внесении в ордер недостоверных сведений об основаниях его выдачи. При этом сам факт осуществления им защиты интересов Валей В.Е. в суде как ее защитника указанным решением не оспаривается.

При таких обстоятельствах оснований считать, что как адвокат Амарян А.Д., так и адвокат Велигура А.В. не имели полномочий на защиту интересов Валей В.Е. и незаконно принимали участие в деле, не имеется.

Доводы осужденной в части отсутствия выраженного ею согласия при отказе от услуг адвоката Велигуры А.В. на осуществление ее защиты назначенным судом адвокатом Ярмолич Е.Г., также не могут быть признаны состоятельными.

Как следует из материалов уголовного дела, Валей В.Е. против защиты ее интересов адвокатом Ярмолич Е.Г. не возражала до окончания рассмотрения уголовного дела судом по существу, отводов ей не заявляла, от услуг защитника не отказывалась, о некачественном исполнении адвокатом своих обязанностей не заявляла.

Напротив, как следует из протокола судебного заседания, при вступлении адвоката Ярмолич Е.Г. в дело, Валей В.Е. сообщила о согласовании позиции с назначенным защитником, в частности при обсуждении заявленного адвокатом Ярмолич Е.Г. ходатайства указала, что вопросы, указанные в их с защитником ходатайстве, ими согласованы и она их поддерживает (л.д.75 т.6).

Приведенные Валей В.Е. в жалобе доводы о том, что суд назначил ей адвоката Ярмолич Е.Г. еще до фактического отказа ею от услуг адвоката Велигуры А.В., обоснованные записью в справочном листе уголовного дела об ознакомлении адвоката с материалами дела ДД.ММ.ГГГГ, также следует признать несостоятельными. Как видно из материалов уголовного дела, об отказе от услуг адвоката Велигуры А.В. Валей В.Е. заявила в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ, когда и был рассмотрен вопрос о назначении ей защитника в порядке ст.ст. 50-51 УПК РФ, после чего была направлена соответствующая заявка в адвокатское образование. Ордер адвокату Ярмолич Е.Г. был выдан ДД.ММ.ГГГГ, когда она обратилась с заявлением об ознакомлении с материалами уголовного дела и получила последние для ознакомления. Допущенная в справочном листе описка, связанная с указанием вместо даты 19 марта «13 марта», не свидетельствует о вступлении адвоката в дело до его назначения и до отказа Валей В.Е. от услуг прежнего защитника.

Доводы осужденной о том, что позиция адвоката Ярмолич Е.Г., которая в судебных прениях просила вынести оправдательный приговор за отсутствием в ее, Валей В.Е. действиях состава преступления, фактически противоречила ее позиции, так как она просила об оправдании ввиду отсутствия события преступления, нельзя признать состоятельными.

По итогам рассмотрения уголовного дела, согласно ст. 302 УПК РФ, суд выносит одно из решений: оправдательный либо обвинительный приговор. Как следует из протокола судебного заседания, и осужденная Валей В.Е., и адвокат Ярмолич Е.Г. просили о постановлении оправдательного приговора, ввиду чего их позиции друг другу не противоречили.

При этом адвокат Ярмолич Е.Г., являясь профессиональным юристом, правильно определила основания своей позиции о вынесении судом оправдательного приговора ввиду отсутствия в действиях Валей В.Е. состава преступления, поскольку объективно установлено, что факт события преступления имел место - потерпевшему был причинен тяжкий вред здоровью, при этом ножевые ранения были причинены Потерпевший №1 при нахождении ножа в руке Валей В.Е.

Учитывая, что последняя факт того, что совершала ножом какие-либо действия, направленные на причинение вреда здоровью Потерпевший №1, оспаривала, адвокат, согласно занятой ее подзащитной позиции, правильно просила о постановлении оправдательного приговора именно ввиду отсутствия в действиях Валей В.Е. состава преступления, что, вопреки мнению последней, ее позиции об оправдании не противоречит и нарушением ее права на защиту не является.

Таким образом, все доводы осужденной Валей В.Е., изложенные в апелляционной жалобе, дополнениях к ней и отдельно заявленных ходатайствах, фактически были предметом рассмотрения суда первой инстанции, нашли свою оценку в приговоре, которая является мотивированной, основана на положениях Уголовно - процессуального кодекса Российской Федерации, ввиду чего не согласиться с ней суд апелляционной инстанции не усматривает.

Изложенные в жалобах осужденной и адвоката доводы сводятся к переоценке доказательств, которые оценены судом по внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся доказательств, и тот факт, что эта оценка не совпадает с позицией защиты, не свидетельствует о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона.

При назначении осужденной наказания суд согласно ст.ст. 6, 60 УК РФ учел характер и степень общественной опасности содеянного, категорию преступления, исследовал и оценил данные, характеризующие личность Валей В.Е., наличие обстоятельств, смягчающих ее наказание, влияние назначенного наказания на исправление осужденной и условия жизни ее семьи.

Судом учтено, что Валей В.Е. не судима, не состоит на учетах у нарколога и психиатра, по месту прежней работы и месту жительства характеризуется положительно.

Обстоятельством, смягчающим наказание Валей В.Е., суд обоснованно признал наличие у нее хронических заболеваний; отягчающих наказание обстоятельств не установил.

Оценив в совокупности все данные, суд пришел к правильному выводу о необходимости назначения Валей В.Е. наказания в виде лишения свободы с применением положений ст. 73 УК РФ, то есть условно.

Данный вывод суда подробно мотивирован и оснований не согласиться с ним у суда апелляционной инстанции не имеется.

Обоснованными и надлежаще мотивированными являются и выводы суда о возможности не назначения осужденной дополнительного наказания в виде ограничения свободы и отсутствии оснований для применения к ней положений ст. 64 и ч.6 ст. 15 УК РФ.

Вопрос разрешения судьбы вещественных доказательств рассмотрен судом правильно.

Отсутствуют основания и для изменения приговора в части разрешения судом заявленных по делу прокурором исковых требований о взыскании с Валей В.Е. в пользу <адрес> средств, затраченных на стационарное лечение потерпевшего ФИО23

Решение по гражданскому иску прокурора полностью согласуется с требованиями ст. 37 УПК РФ, ст. 1064 ГК РФ.

Ссылки осужденной на наличие в документах фамилии иного лица являются несостоятельными и отмену приговора в указанной части не влекут. Судом должным образом были проверены представленные документы как о страховании потерпевшего, так и о фактическом оказании ему в условиях стационара медицинской помощи и размере затраченных на ее оказание денежных средств. Оснований для переоценки принятого судом решения по гражданскому иску не имеется.

Обсудив доводы апелляционной жалобы осужденной о несогласии с решением суда в части взыскания с нее в пользу потерпевшего Потерпевший №1 компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции не может с ними согласиться.

В силу требований ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда.

При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Как следует из материалов уголовного дела, при определении размера компенсации морального вреда, причиненного потерпевшему, суд руководствовался положениями действующего закона РФ, принял во внимание фактические обстоятельства дела, последствия нарушения личных неимущественных прав потерпевшего, повлекших нравственные и физические страдания, физическую боль, степень вины осужденной, а также ее материальное положение как пенсионерки.

С учетом указанных выше обстоятельств, суд первой инстанции обоснованно удовлетворил требования потерпевшего Потерпевший №1 в части возмещения морального вреда частично, в размере № рублей, что соответствует требованиям разумности и справедливости, ввиду чего оснований для изменения приговора в части разрешения гражданского иска потерпевшего суд апелляционной инстанции не усматривает.

Все иные доводы, приведенные осужденной и ее защитником в обоснование позиции о необходимости отмены приговора, суд апелляционной инстанции находит несущественными, не влияющими на законность, обоснованность и справедливость состоявшегося судебного решения.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции считает, что вопреки доводам жалоб осужденной и адвоката, которые направлены на переоценку правильных выводов суда, нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, которые повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, не допущено, ввиду чего оснований для отмены приговора, в том числе, для оправдания осужденной, возращения дела прокурору не имеется.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению.

В качестве одного из доказательств вины осужденной суд сослался на показания свидетеля ФИО16, в том числе, в части изложения им сведений, сообщенных ему Валей В.Е. при ее опросе.

Между тем, в соответствии с правовой позицией, изложенной в Определении Конституционного Суда РФ от 6 февраля 2004 года № 44-О, суд не вправе допрашивать сотрудника, осуществляющего оперативное сопровождение дела, о содержании показаний (объяснений), данных в ходе досудебного производства подозреваемым или обвиняемым, восстанавливать содержание этих показаний вопреки закрепленному в п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ правилу, согласно которому показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденные в суде, относятся к недопустимым. Тем самым, закон исключает возможность любого, прямого или опосредованного, использования содержащихся в них сведений.

Поэтому показания свидетеля ФИО16 относительно сведений, о которых ему стало известно при опросе Валей В.Е. в отсутствие ее защитника, не могут быть использованы в качестве доказательства ее виновности и ссылка на них в указанной части подлежит исключению из приговора.

Вместе с тем, исключение из приговора показаний свидетеля ФИО16 в указанной части не ставит под сомнение выводы суда о виновности Валей В.Е. в совершении установленного судом преступления, поскольку ее вина подтверждаются совокупностью иных, исследованных судом и обоснованно признанных достоверными доказательств.

Кроме того, из приговора подлежит исключению указание о взыскании с осужденной Валей В.Е. процессуальных издержек, связанных с выплатой в период предварительного следствия вознаграждения адвокатам по назначению Сальникову А.В., Баранову И.В., Благовой И.В., поскольку, как следует из материалов уголовного дела, при допуске указанных защитников к участию в деле следователь не разъяснял Валей В.Е. положения ст.ст. 131-132 УПК РФ о том, что суммы, выплачиваемые адвокату зв оказание юридической помощи в случае участия адвоката в уголовном судопроизводстве по назначению, являются процессуальными издержками и взыскиваются с осужденного или возмещаются за счет средств федерального бюджета, в том числе, не разъяснял ей и право отказа от услуг адвоката с обоснованием мотивов об этом.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 38920, 38928 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

определил:

приговор <адрес> городского суда Ленинградской области от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ВАЛЕЙ Валентины Егоровны изменить:

-исключить из описательно - мотивировочной части приговора ссылку на показания свидетеля ФИО16 в части сведений, сообщенных Валей В.Е. при ее опросе;

- исключить из резолютивной части приговора указание о взыскании с Валей В.Е. процессуальных издержек, связанных с выплатой в период предварительного следствия вознаграждения адвокатам Сальникову А.В., Баранову И.В., Благовой И.В.

В остальной части приговор в отношении Валей В.Е. оставить без изменения.

Апелляционную жалобу осужденной Валей В.Е. удовлетворить частично, апелляционную жалобу адвоката Ярмолич Е.Г. - оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, предусмотренном главой 471 УПК РФ, в Третий кассационный суд общей юрисдикции.

Председательствующий

Судьи