Решение по делу № 33-3596/2024 от 15.04.2024

УИД: 56RS0026-01-2023-002096-69

№ 33-3596/2024

(2-2116/2023)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Оренбург 30 мая 2024 года

Судебная коллегия по гражданским делам Оренбургского областного суда в составе

председательствующего судьи Р.А. Данилевского,

судей областного суда Е.П. Зудерман, Л.В. Синельниковой,

при секретаре судебного заседания Н.Е. Щукиной

с участием прокурора Е.А. Абраменок,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску прокурора (адрес), действующего в интересах Российской Федерации к Д.Ю.С. о признании сделки ничтожной, применении последствий недействительности сделки, взыскании денежных средств в доход Российской Федерации,

по апелляционной жалобе Д.Ю.С.

на решение Октябрьского районного суда (адрес) от (дата).

Заслушав доклад судьи Р.А. Данилевского, пояснения Д.Ю. Д.Ю.С. и его представителя Ю.А. Ольберг, поддержавших доводы апелляционной жалобы и просивших решение суда отменить, пояснения прокурора Е.А. Абраменок, полагавшей, что решение суда является законным и обоснованным, судебная коллегия

установила:

и.о. прокурора (адрес), действуя в интересах Российской Федерации, обратился в суд с указанным иском. В обоснование исковых требований он указал, что приговором Октябрьского районного суда (адрес) от (дата), вступившим в законную силу, С. был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных *** (2 преступления) и ***. Данным приговором было установлено, что С. незаконно получил от Д.В.П. денежные средства в общей сумме *** за совершение незаконных действий.

Поскольку получение С. денежных средств от Д.В.П. являлось незаконным, прокурор, с учётом изменения своих исковых требований, просил суд на основании статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации признать сделку, заключенную между С. и Д.В.П. по передаче в несколько приемов денежных средств на общую сумму ***, ничтожной, совершенной с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности, а также взыскать с Д.Ю. Д.Ю.С. в доход Российской Федерации денежные средства в сумме ***, полученные в результате совершения преступлений.

Решением Октябрьского районного суда (адрес) от (дата) исковые требования и.о. прокурора (адрес) были удовлетворены. Суд постановил:

- признать сделки, заключенные между С. и Д.В.П., связанные с получением С. от Д.В.П. в период с (дата) по (дата), а также в период с (дата) по (дата) денежных средств в общей сумме ***, недействительными в силу ничтожности;

- взыскать с Д.Ю. Д.Ю.С. в доход Российской Федерации денежные средства, полученные по ничтожным сделкам от Д.В.П., в сумме ***.

Также суд постановил взыскать с Д.Ю. Д.Ю.С. в доход муниципального образования (адрес) государственную пошлину в размере ***.

С указанным решением суда не согласился ответчик С. и подал на него апелляционную жалобу. В обоснование своей апелляционной жалобы он выражает несогласие с выводами суда первой инстанции о наличии правовых оснований для взыскания с него денежных средств, полагает, что само решение принято с существенным нарушением норм материального права. В связи с этим, просит решение суда отменить и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора – Д.В.П. и А., участие не принимали, о дате, месте и времени его проведения были извещены надлежащим образом, об уважительности причин неявки суду не сообщили.

На основании части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело было рассмотрено в отсутствие неявившихся лиц.

Исследовав материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив решение суда на законность и обоснованность в порядке статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом первой инстанции, следует из материалов дела и не оспаривается сторонами, приговором Октябрьского районного суда (адрес) от (дата) С. был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных *** (2 преступления) и *** Уголовного кодекса Российской Федерации.

Указанным приговором установлено, что в период с (дата) по (дата) С. являясь должностным лицом – оперуполномоченным отделения по борьбе с преступлениями в сфере налогообложения отдела экономической безопасности и противодействия коррупции УМВД России по (адрес) (с (дата) оперуполномоченным 4 отделения (по борьбе с преступлениями в сфере налогообложения) отдела экономической безопасности и противодействия коррупции МУ МВД России Орское), из корыстных побуждений, с целью незаконного получения денежных средств, путем обмана, с использованием своего служебного положения, похитил принадлежащие Д.В.П. денежные средства в размере ***, который последний передал Д.Ю. Д.Ю.С. для решения вопроса, связанного с освобождением Д.В.П. как директора Общества с ограниченной ответственностью «***» от уголовной ответственности за уклонение от уплаты налогов.

Также приговором установлено, что в период с (дата) по (дата) С., являясь должностным лицом – старшим оперуполномоченным МУ МВД России «Орское», из корыстных побуждений, с целью незаконного получения денежных средств, путем обмана, с использованием своего служебного положения, похитил принадлежащие Д.В.П. денежные средства в размере ***, которые последний передал Д.Ю. Д.Ю.С. для решения вопросов, связанных с не проведением мероприятий направленных на проведение обыска в жилище, а также других мероприятий, направленных на выявление налогового правонарушения со стороны Д.В.П..

Указанный приговор вступил в законную силу (дата). При этом, при постановлении приговора, вопрос о взыскании с осуждённого Д.Ю. Д.Ю.С. полученных им денежных средств разрешён не был и положения статьи 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации о конфискации имущества, то есть о принудительном безвозмездном изъятии и обращении в собственность государства на основании обвинительного приговора денежных средств, полученных в результате совершения преступления, не применялись.

Исходя из данных обстоятельств, установленных вступившим в законную силу приговором суда, суд первой инстанции пришёл к выводу, что Д.В.П., не заявляя в правоохранительные органы, вступил с С. в договорные отношения путём передачи последнему денежных средств в общей сумме *** с целью получения для себя встречного предоставления в виде фактических и юридических действий по решению вопроса об избегании уголовной ответственности, не проведению обыска в жилище в рамках налоговой проверки в отношении Общества с ограниченной ответственностью «***», директором которого Д.В.П. являлся.

По мнению суда первой инстанции, указанные действия Д.В.П., желающего получить для себя выгоду от противоправных действий должностного лица, носят заведомо антисоциальный характер, что исключает его право претендовать на возвращение ценностей в виде денежных средств, переданных Д.Ю. Д.Ю.С..

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции посчитал, что сделки по получению С. от Д.В.П. денежных средств в размере *** в результате мошеннических действий по двум эпизодам в период с (дата) по (дата) и в период с (дата) по (дата) являются недействительными сделками в силу ничтожности, совершенными с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности и применил последствие недействительности указанных сделок в виде взыскания всего полученного по данным сделкам в доход Российской Федерации.

Также суд первой инстанции посчитал, что оснований для применения последствий пропуска срока исковой давности, о чём было заявлено ответчиком С., не имеется, поскольку срок исковой давности, который необходимо исчислять с момента вступления приговора суда в законную силу, то есть с (дата).

Судебная коллегия с данными выводами суда первой инстанции не соглашается и полагает, что они сделаны с существенным нарушением норм материального права, регулирующими возникшие спорные правоотношения.

Статья 153 Гражданского кодекса Российской Федерации определяет, что сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 50 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» следует, что по смыслу статьи 153 Гражданского кодекса Российской Федерации при решении вопроса о правовой квалификации действий участника (участников) гражданского оборота в качестве сделки для целей применения правил о недействительности сделок следует учитывать, что сделкой является волеизъявление, направленное на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (например, гражданско-правовой договор, выдача доверенности, признание долга, заявление о зачете, односторонний отказ от исполнения обязательства, согласие физического или юридического лица на совершение сделки).

Согласно статье 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания её таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Статья 167 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает общие последствия недействительности сделки.

Так, пункт 1 данной статьи предусматривает, что недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

В качестве общего последствия недействительности сделок, ввиду отсутствия юридических последствий, действующим правопорядком предусмотрена реституция, установленная пунктом 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации. Данный пункт предусматривает, что при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

При этом, в пункте 4 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации подчёркивается, что суд вправе не применять последствия недействительности сделки (пункт 2 настоящей статьи), если их применение будет противоречить основам правопорядка или нравственности.

Статья 168 Гражданского кодекса Российской Федерации определяет в качестве недействительной сделку, нарушающую требования закона или иного правового акта. В пункте 2 данной статьи указано, что по общему правилу, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки

Однако в случаях, если сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта при этом посягает на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, то данная сделка ничтожна (если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки) (пункт 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, в случае если сделка нарушает требования публичного нормативного акта и при этом посягает на публичные интересы или охраняемые законом интересы третьих лиц, данная сделка недействительная в силу её ничтожности и общим последствием её недействительности будет являться возврат от одной стороны другой стороне всего полученного по данной сделке.

Также в статье 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, установлено дополнительное основание для признания недействительными ничтожных сделок.

Данная статья предусматривает, что сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна и влечет последствия, установленные статьей 167 настоящего Кодекса. В случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом.

В пункте 85 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что в качестве сделок, совершенных с указанной целью (заведомо противной основам правопорядка или нравственности), могут быть квалифицированы сделки, которые нарушают основополагающие начала российского правопорядка, принципы общественной, политической и экономической организации общества, его нравственные устои. К названным сделкам могут быть отнесены, в частности, сделки, направленные на производство и отчуждение объектов, ограниченных в гражданском обороте (соответствующие виды оружия, боеприпасов, наркотических средств, другой продукции, обладающей свойствами, опасными для жизни и здоровья граждан, и т.п.); сделки, направленные на изготовление, распространение литературы и иной продукции, пропагандирующей войну, национальную, расовую или религиозную вражду; сделки, направленные на изготовление или сбыт поддельных документов и ценных бумаг; сделки, нарушающие основы отношений между родителями и детьми.

Нарушение стороной сделки закона или иного правового акта, в частности уклонение от уплаты налога, само по себе не означает, что сделка совершена с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности.

Таким образом, по общему правилу, сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам порядка и нравственности, влечёт общие последствия недействительности сделок, предусмотренные статьёй 167 Гражданского кодекса Российской Федерации и только в случаях, специально предусмотренных Федеральным законом, всё полученное по данной сделке может быть взыскано в доход Российской Федерации.

На это же обращает внимание и Верховный Суд Российской Федерации в пункте 85 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации».

Из содержания приведённых положений статей 168 и 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, следует, что данные основания недействительности сделок, то есть сделок, нарушающих требования закона или иного правового акта, и сделок, совершённых с целью заведомо противной основам правопорядка или нравственности, являются самостоятельными и должны применяться отдельно друг от друга.

Исходя из нормы статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, установление обстоятельств того, что сделка противоречит требованиям нормативного правового акта, должно являться основанием для её признания недействительной именно по данному основанию и исключает возможность признания недействительной данную сделку по другому основанию, в том числе и по статье 169 Гражданского кодекса Российской Федерации и статья 169 Гражданского кодекса Российской Федерации применяться не должна. Следовательно, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, то есть совершенная в нарушение прямого законодательного запрета, признается недействительной по статье 168 Гражданского кодекса Российской Федерации. В то же время, по статье 169 Гражданского кодекса Российской Федерации должны признаваться недействительными сделки, формально не нарушающие прямого законодательного запрета на их совершение, но по своей цели и содержанию не соответствуют основам порядка и нравственности. Только такая сделка, может признаваться недействительной по статье 169 Гражданского кодекса Российской Федерации. На это же указано и в приведённых разъяснениях постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации о том, что само по себе нарушение закона при совершении сделки, не свидетельствует о совершении сделки с целью заведомо противной основам правопорядка или нравственности.

Необходимо также отметить, что новые редакции как статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, так и статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации приняты в результате реализации Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, одобренной решением Совета при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 7 октября 2009 года. В пункте 5.2.2 раздела II данной Концепции указано, что применение статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации и её последствий в виде взыскания полученного по сделке в доход государства, должно происходить прежде всего когда то или иное общественно неприемлемое имущественное деяние не получает адекватной санкции в уголовном или административном праве, то есть не запрещено соответствующим законом.

При этом, общим последствием недействительности сделок как по статье 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, так и по статье 169 Гражданского кодекса Российской Федерации является реституция и только в случаях, прямо предусмотренных законом, при признании сделки недействительной по статье 169 Гражданского кодекса Российской Федерации всё полученное по ней может быть взыскано в доход Российской Федерации.

Как следует из иска прокурора, он полагает, что действия Д.В.П. по передаче денежных средств Д.Ю. Д.Ю.С. является сделкой. При этом, данная сделка направлена на цель, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, то есть является ничтожной сделкой по статье 169 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При этом, обстоятельства совершения данной сделки – а именно передачи денежных средств от Д.В.П. к Д.Ю. Д.Ю.С. установлены приговором суда, вступившим в законную силу.

В соответствии со статьей 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица. Вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом. Из содержания нормы части 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации следует, что преюдициальными для гражданского дела являются выводы приговора только по двум вопросам: 1) имели ли место сами действия и 2) совершены ли они данным лицом. Другие факты, содержащиеся в приговоре, преюдициального значения не имеют. При этом действующий правопорядок в гражданском процессе устанавливает возможность возникновения преюдициальной связи судебных актов только в том случае, если суд рассматривает дело о гражданско-правовых последствиях действий подсудимого. Фактически законодатель в данном случае сводит возможность применения преюдициальности приговора только к случаям рассмотрения гражданских исков, предъявленных непосредственно к лицу, в отношении которого вынесен приговор суда.

В силу приведенных положений статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации приговор Октябрьского районного суда (адрес) от (дата) имеет преюдициальное значение для рассмотрения настоящего дела, поскольку иск заявлен о гражданско-правовых последствиях действий осужденного Д.Ю. Д.Ю.С. и Д.В.П..

Таким образом, между Д.В.П. и С. состоялась сделка. При этом, в силу статьи 14 Уголовного кодекса Российской Федерации, преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания. Следовательно, все деяния, совершение которых запрещено уголовным законом под угрозой наказания и перечисленные в Уголовном кодексе Российской Федерации, запрещены публичным порядком. Установление публичной ответственности за их совершение, в том числе за совершение деяний, которые могут быть признаны сделкой с точки зрения статьи 153 Гражданского кодекса Российской Федерации равнозначно прямому запрету на их совершение публичным порядком и данные сделки являются недействительными ничтожными сделками в силу пункта 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации как сделки нарушающие требования закона и посягающие на публичные интересы либо интересы третьих лиц – потерпевших от преступлений.

В этой связи, судебная коллегия полагает, что спорная сделка между Д.В.П. и С. является недействительной ничтожной сделкой по пункту 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку она представляла собой уголовно наказуемое деяние – мошенничество, то есть завладение денежными средствами путём обмана, совершение которой прямо запрещено законом.

Поскольку данная сделка совершена в нарушение установленного публичного запрета на её совершение, то есть является недействительной ничтожной сделкой по пункту 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, оснований для её признания недействительной ничтожной сделкой по статье 169 Гражданского кодекса Российской Федерации не имеется.

В этой связи, выводы суда первой инстанции о признании сделки недействительной по статье 169 Гражданского кодекса Российской Федерации являются ошибочными.

Судебная коллегия помимо этого обращает внимание на следующее.

Разрешая требования прокурора и признавая сделку недействительной ничтожной сделкой, суд первой инстанции в качестве последствий её недействительности, постановил взыскать всё полученное по сделке в пользу Российской Федерации. Однако судом первой инстанции не учтено, что как указывалось выше, общим последствием недействительности ничтожной сделки является реституция, то есть возвращение всего полученного по сделке её сторонам. Взыскание полученного по данной сделке в пользу Российской Федерации возможно только в случаях предусмотренных законом. Таким образом, для получения всего полученного в доход Российской Федерации при признании недействительной сделкой по статье 169 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо, чтобы это было прямо предусмотрено Федеральным законом. При этом необходимо, чтобы данный Федеральный закон указывал на взыскание в пользу Российской Федерации именно полученного по сделке, вследствие признания её недействительной, а не по иным основаниям. В этой связи, указанным Федеральным законом не может рассматриваться Уголовный кодекс Российской Федерации

На это же указывает и Верховный суд Российской Федерации в своих определениях от 13 июня 2023 года № 88-КГ23-2-К8, от 5 декабря 2023 года № 51-КГ23-6-К8 и от 13 февраля 2024 года № 5-КГ23-164-К2. Так, Верховный Суд Российской Федерации разъясняет, что в качестве такого закона, устанавливающего гражданско-правовые последствия недействительности сделок, не могут рассматриваться нормы Уголовного кодекса Российской Федерации о конфискации имущества.

В силу статьи 2 Уголовного кодекса Российской Федерации задачами данного кодекса являются: охрана прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации от преступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества, а также предупреждение преступлений (часть 1).

Для осуществления этих задач данный кодекс устанавливает основание и принципы уголовной ответственности, определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния признаются преступлениями, и устанавливает виды наказаний и иные меры уголовно-правового характера за совершение преступлений (часть 2).

Согласно части 1 статьи 3 этого же кодекса (принцип законности) преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только данным кодексом.

Конфискация имущества относится к иным мерам уголовно-правового характера (глава 15.1 Уголовного кодекса Российской Федерации) и согласно части 1 статьи 104.1 названного кодекса состоит в принудительном безвозмездном изъятии и обращении в собственность государства на основании обвинительного приговора следующего имущества: а) денег, ценностей и иного имущества, полученных в результате совершения преступлений, предусмотренных в том числе статьей 290 этого кодекса; б) денег, ценностей и иного имущества, в которые имущество, полученное в результате совершения преступлений, предусмотренных статьями, указанными в пункте «а» данной части, и доходы от этого имущества были частично или полностью превращены или преобразованы.

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 июня 2018 года № 17 «О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве», конфискация имущества является мерой уголовно-правового характера, состоящей в принудительном безвозмездном его изъятии и обращении в собственность государства, что связано с ограничением конституционного права граждан на частную собственность и осуществляется в точном соответствии с положениями Конституции Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации, требованиями уголовного и уголовно-процессуального законодательства.

Согласно абзацу второму пункта 4 этого же постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации по делам о коррупционных преступлениях деньги, ценности и иное имущество, переданные в виде взятки или предмета коммерческого подкупа, подлежат конфискации и не могут быть возвращены взяткодателю либо лицу, совершившему коммерческий подкуп, в том числе в случаях, когда они освобождены от уголовной ответственности.

С учётом приведенных выше норм права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации предусмотренная статьей 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации конфискация имущества, переданного в виде взятки, является мерой уголовно-правового характера и применяется на основании постановления суда, вынесенного по результатам рассмотрения уголовного дела, а не решения суда по гражданскому делу.

Применение принудительных мер уголовно-правового характера в порядке гражданского судопроизводства, тем более после вступления в законную силу приговора суда, которым определено окончательное наказание лицу, осужденному за совершение преступления, является недопустимым, поскольку никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление (часть 1 статьи 50 Конституции Российской Федерации).

При этом гражданское судопроизводство не может использоваться для исправления недостатков и упущений уголовного процесса, если таковые имели место.

Предусмотренная же статьей 243 Гражданского кодекса Российской Федерации конфискация, не является мерой уголовно-правового характера, однако применяется только в случаях, предусмотренных законом.

Согласно материалам настоящего дела, за совершение действий по незаконному получению денежных средств С. осуждён к наказанию, однако конфискацию имущества, предусмотренную Уголовным кодексом Российской Федерации, суд в отношении него не применял.

Также в качестве Федерального закона, устанавливающего возможность взыскания в пользу Российской Федерации всего полученного по сделке, признанной недействительной по статье 169 Гражданского кодекса Российской Федерации не могут рассматриваться и нормы подпункта 8 пункта 2 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также Федерального закона от 25 декабря 2008 года № 272-ФЗ «О противодействии коррупции».

Так, названный подпункт 8 пункт 2 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает возможность обращения по решению суда в доход Российской Федерации имущества, в отношении которого не представлены в соответствии с законодательством Российской Федерации о противодействии коррупции доказательства его приобретения на законные доходы. Аналогичные положения предусмотрены и Федеральным законом от 25 декабря 2008 года № 272-ФЗ «О противодействии коррупции». Вместе с тем, данные нормы определяют и регулируют применение санкции за приобретение имущества, в отношении которого соответствующее публичное должностное лицо не может подтвердить приобретение на законные доходы.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении № 26-П от 29 ноября 2016 года, избранный федеральным законодателем подход, основанный на учете и сопоставлении поддающегося фиксации и оценке совокупного дохода государственного (муниципального) служащего и его супруги (супруга) за определенный период (три года) и произведенных ими расходов, обеспечивает соблюдение баланса частных и публичных интересов при применении данной меры государственного принуждения к лицу, в отношении имущества которого не доказана законность происхождения доходов, направленных на его приобретение, и, следовательно, является конституционно допустимым.

Таким образом, указанная норма Гражданского кодекса Российской Федерации, а также положения Федерального закона от 25 декабря 2008 года № 272-ФЗ «О противодействии коррупции» регулирует гражданские последствия совершения соответствующего нарушения законодательства о противодействии коррупции, то есть служебных отношений и никак не может рассматриваться в качестве нормы, устанавливающей последствия совершения сделки, противной основам порядка и нравственности как этого требует статья 169 Гражданского кодекса Российской Федерации. При этом, гипотеза и диспозиция подпункта 8 пункт 2 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации не содержит указания именно на взыскание в доход Российской Федерации всего полученного по недействительной ничтожной сделке в соответствии со статьёй 169 Гражданского кодекса Российской Федерации. Отсутствуют соответствующие диспозиции, прямо закрепляющие последствия недействительности сделки, признанной недействительной по статье 169 Гражданского кодекса Российской Федерации и в Федеральном законе от 25 декабря 2008 года № 272-ФЗ «О противодействии коррупции». Аналогичный вывод сделан и Верховным Судом Российской Федерации в определении от 13 февраля 2024 года № 5-КГ23-164-К2.

Таким образом, на сегодняшний день, Федеральный закон, который бы устанавливал возможность взыскания в доход Российской Федерации всего полученного по сделке, признанной недействительной по статье 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, не принят, что также исключает возможность удовлетворения иска прокурора.

При этом судебная коллегия отмечает, что суд первой инстанции, в нарушение положений статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, конкретную норму Федерального закона, прямо устанавливающую возможность взыскания в доход Российской Федерации всего полученного по сделке, совершенной с целью противной основам порядка и нравственности в качестве последствия признания данной сделки недействительной не привёл и не сослался на положения Федерального закона, устанавливающего в качестве недействительности ничтожной сделки всего полученного по данной сделке в доход Российской Федерации.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия приходит к выводу, что решение суда первой инстанции подлежит отмене с принятием по делу нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований прокурора (адрес).

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Октябрьского районного суда (адрес) от (дата) отменить.

Принять по делу новое решение, которым в удовлетворении иска прокурора (адрес), действующего в интересах Российской Федерации к Д.Ю.С. о признании ничтожной сделки по основанию, предусмотренному статьей 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, применении последствий недействительности ничтожной сделки, взыскании денежных средств в доход Российской Федерации, отказать.

Председательствующий Р.А. Данилевский

Судьи Е.П. Зудерман

Л.В. Синельникова

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 7 июня 2024 года.