Решение по делу № 33-11909/2022 от 23.11.2022

Судья: Ижболдина Т.П.

Докладчик: Савинцева Н.А. Дело № 33-11909/2022

(№2-43/2022)

42RS0042-01-2020-002900-21

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

«22» декабря 2022 года г. Кемерово

Судебная коллегия по гражданским делам Кемеровского областного суда в составе: председательствующего Савинцевой Н.А.,

и судей: Дуровой И.Н., Проценко Е.П.,

при секретаре Амосовой Т.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства по докладу судьи Савинцевой Н.А. гражданское дело по апелляционной жалобе Костиной Ирины Константиновны на решение Центрального районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 19 сентября 2022 года по иску Костиной Ирины Константиновны к Маркеловой Тамаре Ивановне о признании договора дарения недействительным,

установила:

Истец Костина И.К. обратилась в суд с иском к Маркеловой Т.И. о признании договора дарения недействительным, мотивируя тем, что Костина И.К., приходившаяся дочерью ФИО28, умершему ДД.ММ.ГГГГ., является наследником по закону после его смерти. При жизни отцу ФИО1 на праве собственности принадлежало имущество: квартира, расположенная по адресу: <адрес>, земельный участок, общей площадью 689 кв.м., денежный вклад, находящийся в ПАО «Сбербанк» №8615/0422, счет №; подразделение банка № 86115/0428 счет №, счет №. ДД.ММ.ГГГГ после продолжительной болезни отец истца умер. После смерти наследодателя истец обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства, однако документы, подтверждающие право собственности, предоставить не смогла, в связи с тем, что ответчик, являющаяся женой умершего ФИО1, их не предоставила. Истец указывает, что она обратилась с запросом в Федеральную кадастровую палату по Кемеровской области, и из ответа на запрос узнала, что собственником квартиры, расположенной по адресу: <адрес> является Маркелова Т.И. Заключение договора дарения не соответствовало действительной воли умершего ФИО1, в связи с тем, что по состоянию здоровья он не мог осуществлять каких-либо сделок, он был прикован к постели в связи с <данные изъяты>, также у ФИО1 была <данные изъяты>

Просила признать договор дарения от 04.12.2017г., заключенный между ФИО1 и Маркеловой Т.И., недействительным, признать недействительным свидетельства о праве собственности от 04.12.2017г. на недвижимое имущество, квартиру, расположенную по адресу: <адрес>.

Определением суда от 03.03.2021г. в порядке ст. 43 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту – ГПК РФ) привлечено Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Кемеровской области.

Определением суда от 06.04.2021г. в порядке ст. 43 ГПК РФ привлечен Котов С.Е.

Решением Центрального районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 19 сентября 2022 года постановлено:

«В удовлетворении исковых требований Костиной Ирины Константиновны к Маркеловой Тамаре Ивановне о признании договора дарения недействительным, признании недействительным свидетельства о праве собственности отказать в полном объеме.

Взыскать с Костиной Ирины Константиновны, ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> в пользу Федерального бюджетного учреждения Кемеровская лаборатория судебной экспертизы (ИНН 4210002040, ОГРН 1034205024920) расходы, связанные с производством экспертизы, в размере 28100 руб.».

В апелляционной жалобе истец Костина И.К. просит решение отменить, назначить повторную экспертизу, проведение которой поручить Федеральному бюджетному учреждению Сибирский региональный центр судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации в г. Новосибирске, ул. Красный проспект, 167. Указывает, что не согласна с выводами судебной почерковедческой экспертизы, поскольку почерк (водительское удостоверение, страховое свидетельство на автомобиль) не совпадает с почерком на подлиннике оспариваемого договора.

Заявитель жалобы ссылается, что судебный эксперт ГУ «Кемеровская лаборатория судебной экспертизы» имеет небольшой стаж работы в области проведения экспертиз образцов почерка, в связи с чем, истец обратилась к специалисту Зыкову (чей стаж экспертной работы составляет 25 лет в области почерковедения и 21 год в области технико-криминалистической экспертизы), который установил, что: при выполнении отдельных элементов исследуемых записей расшифровки ФИО и подписи имеются признаки снижения координации и темпа движений; имеются извилистости прямолинейных и дуговых штрихов элементов, знаков подписи; имеются тупые начала и окончания, наличие которых может свидетельствовать об их выполнении в каких-то необычных условиях, например, с подражанием почерка с какой-то подлинной подписи ФИО1 Специалист выявил различающиеся признаки (общие и частные), которые являются устойчивыми и значительными по своему объему и образуют совокупность достаточную для вывода о том, что рукописная запись – расшифровка – ФИО – ФИО1 и подпись от его имени, изображения которых расположены в копии договора дарения квартиры от 22.11.2017, представленного на исследование, выполнены не ФИО1, а другим лицом с подражанием почерку и какой-то его подлинной подписи. В связи с указанным, апеллянт полагает, что имеются основания сомневаться в выводах проведенной по делу почерковедческой экспертизы, и суд первой инстанции необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства истца.

Ответчиком Маркеловой Т.И. на апелляционную жалобу принесены возражения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика Маркеловой Т.И. – Кемерова Н.В., действующая на основании доверенности, поддержав письменные возражения на жалобу, просила решение оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Истец Костина И.К., ответчик Маркелова Т.И., третье лицо Котов С.Е., представитель Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Кемеровской области-Кузбассу, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания, в суд апелляционной инстанции не явились, доказательства уважительности причин неявки не представили, об отложении судебного разбирательства не ходатайствовали. В соответствии со ст. 14 Федерального закона от 22.12.2008 N 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации», информация о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы заблаговременно размещалась на интернет-сайте Кемеровского областного суда.

Принимая во внимание положения ст. ст. 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту - ГПК РФ), судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Изучив материалы дела, выслушав представителя ответчика Кемерову Н.В., обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на жалобу, проверив в соответствии с частью 1 статьи 327.1 ГПК РФ законность и обоснованность решения исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

К договору дарения в силу положений ст. 153 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту - ГК РФ) применимы общие положения о недействительности сделок, указанные в § 2 гл. 9 ГК РФ.

В соответствии с п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно ст. 168 ГК РФ за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В соответствии с п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В силу п.3 ст. 574 ГК РФ договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.

В соответствии со ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения. Сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, может быть признана судом недействительной по иску его опекуна, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими. Сделка, совершенная гражданином, впоследствии ограниченным в дееспособности вследствие психического расстройства, может быть признана судом недействительной по иску его попечителя, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими и другая сторона сделки знала или должна была знать об этом.

Судом первой инстанции установлено и подтверждается письменными материалами дела, 28.12.2001г. ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ рождения, заключил брак с ФИО29 Тамарой Ивановной, ДД.ММ.ГГГГ рождения, после заключения брака присвоена фамилия жене «Маркелова», что следует из свидетельства о заключении брака от 28.12.2001г.

На основании договора дарения от 22.11.2017г. ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ рождения (Даритель) передал безвозмездно в собственность Маркеловой Т.И., ДД.ММ.ГГГГ рождения (Одаряемый), квартиру, общей площадью 57,9 кв.м., в том числе, 37,3 кв.м., расположенную на пятом этаже девятиэтажного жилого дома, находящегося по адресу: <адрес>.(п. 1 Договора).

Отчуждаемая квартира принадлежала дарителю на основании договора, удостоверенного нотариусом г. Новокузнецка ФИО12, 16.06.1997г., реестровый №, зарегистрированный в Администрации г. Новокузнецка за № от 02.07.1997г., свидетельства о праве на наследство по завещанию от 23.01.2001г., выданного нотариусом г. Новокузнецка ФИО13 по наследственному делу № зарегистрированное в реестре за №. (п. 2 Договора).

Даритель дарит Одаряемому квартиру свободную от любых имущественных прав и претензий третьих лиц, о которых в момент заключения настоящего договора Даритель и Одаряемый не могут знать. Со слов Дарителя до заключения настоящего договора отчуждаемый объект недвижимого имущества никому не продан, не подарен, не обременен, не заложен, в споре и под запрещением (арестом) не состоит. (п.п. 3,4 Договора).

Даритель передает право собственности на квартиру Одаряемому в момент подписания настоящего договора. Одаряемый приобретает право собственности на квартиру с момента государственной регистрации перехода права собственности дарения на данный объект недвижимого имущества. (п.п. 5, 6 Договора).

Переход права собственности на квартиру по адресу: <адрес>, от дарителя ФИО1 одаряемой Маркеловой Т.И. на основании договора дарения квартиры от 22.11.2017 зарегистрировано в ЕГРН ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается приобщенной к материалам дела выпиской из ЕГРН.

ДД.ММ.ГГГГ. ФИО1, умер, что подтверждается свидетельством о его смерти от 11.10.2018г.

Судом первой инстанции также установлено, что согласно договору купли-продажи № от 30.04.2019 Маркелова Т.И. (продавец) продала Котову С.Е. (покупатель) квартиру, по адресу: <адрес>, стоимостью 1 950 000 руб. Переход права собственности на спорную квартиру от Маркеловой Т.И. к Котову С.Е. зарегистрировано в ЕГРН ДД.ММ.ГГГГ.

Истец Костина И.К., приходящаяся дочерью умершему ФИО1, и соответственно, являющаяся наследником первой очереди по закону после его смерти, приняла наследство в виде ? доли в праве собственности на земельный участок, по адресу: <адрес> №, и ? доли в праве собственности на денежные вклады с причитающимися процентами, находящимися на счетах ПАО Сбербанк подразделение № 8615/0422.

Полагая нарушенными свои права наследника на принятие наследства в виде квартиры, расположенной по адресу: <адрес> (ввиду того, что указанная квартира выбыла из наследственной массы в связи с заключением договора дарения при жизни ФИО1), истец заявила требования о признании договора дарения недействительным, указывая в качестве оснований для признании сделки недействительной на то, что ФИО1 не мог заключить договор дарения, так как в виду перенесенной им операции по ампутации ноги, в последующем по удалению желчного пузыря, и при наличии ряда хронических заболеваний, в том числе сахарного диабета, не мог самостоятельно передвигаться, находился в лежачем состоянии, период восстановления был очень долгим, приехать к нотариусу и совершить сделку договора дарения он не мог, в связи с чем, истец настаивала на том, что подпись в договоре дарения, как и в доверенности на представителя на подачу заявления о государственной регистрации перехода права собственности принадлежит не умершему ФИО1, а иному лицу. Кроме того, истец полагала, что на момент совершения сделки дарения вследствие постоянно принимаемого сильнодействующего обезболевания и тяжелого состояния здоровья ФИО1 не мог понимать значение своих действий и руководить ими.

Согласно ч.3 ст. 196 ГПК РФ суд принимает решение по заявленным истцом требованиям.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не установлено федеральным законом.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, оценив по правилам ст. 67 ГПК РФ представленные сторонами доказательства в их совокупности, в том числе, пояснения сторон и третьего лица, показания свидетелей, письменные доказательства о состоянии здоровья ФИО1, заключения проведенных по делу судебных: почерковедческой и посмертной психиатрической экспертиз, с учетом фактических обстоятельств дела, применяя к правоотношениям сторон вышеприведенные нормы права, пришел к выводу о том, что стороной истца обстоятельства порочности сделки дарения не доказаны: договор дарения заключен самим ФИО1, при этом при заключении договора дарения квартиры, ФИО1 каким-либо психическим расстройством, или иным болезненным состоянием психики не страдал, и в полной мере понимал значение своих действий и мог руководить ими.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции об отказе в иске, поскольку такие выводы являются правильными, основанными на анализе фактических обстоятельств, имеющих значение для дела, установленных судом при полном, всестороннем и объективном исследовании имеющихся в деле доказательств, с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц.

Так, судом первой инстанции правильно принято во внимание, что, несмотря на фактически перенесенную ФИО14 ДД.ММ.ГГГГ экстренную <данные изъяты>, он в <данные изъяты>, и в том числе, на дату заключения оспариваемой сделки дарения, оставался мобильным, так как <данные изъяты>, вел привычный образ жизни, находился в здравом уме, какими-либо психическими расстройствами не страдал. Данные обстоятельства, кроме пояснений стороны ответчика, были подтверждены показаниями допрошенных судом свидетелей: ФИО15, ФИО16, ФИО17, не доверять которым у суда первой инстанции не было оснований, так как показания свидетелей являются последовательными, согласуются с письменными материалами дела. Доказательства наличия у свидетелей какой-либо заинтересованности в исходе дела, истцом не представлены.

Согласно информации, предоставленной нотариусом Новокузнецкого городского округа Кемеровской области ФИО18, которой удостоверена доверенность № от 22.11.2017г. от имени ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ г.р., проживающего по адресу: <адрес>, на представление его интересов по вопросу регистрации перехода права собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес> к Маркеловой Тамаре Ивановне, ДД.ММ.ГГГГ г.р., по договору дарения, зарегистрированная в реестре за №; ФИО1 при личном обращении за совершением нотариального действия по удостоверению доверенности, был предъявлен паспорт <данные изъяты>. ФИО1 подписал доверенность лично, в присутствии нотариуса, о чем указано в удостоверительной надписи к вышеуказанной доверенности. Состояние ФИО1 при личном контакте с ним нотариуса, у последнего каких-либо сомнений в возможности совершения нотариального действия не вызвала.

Судом первой инстанции также правильно было принято во внимание, что ни во временной период оспариваемой сделки, ни в период, предшествующей ей, ни в период после указанной сделки и до даты смерти ФИО1, ни в одном из приобщенных к материалам дела медицинских заключений, ни в представленных медицинских картах, не содержится описания наличия у ФИО1 симптоматики психических расстройств или отклонений, необходимости получения консультации психиатра или психолога, равно как не содержится записей о назначении ФИО1 в интересующий период совершения оспариваемой сделки сильнодействующих лекарственных препаратов, способных повлиять на возможность ФИО1 адекватно воспринимать происходящие события, понимать суть совершаемых им юридически значимых действий и их последствия. ФИО1 никогда не состоял на учете по поводу психических заболеваний и никогда при жизни не был консультирован специалистами в области психиатрии.

Как следует из приобщенных к делу документов, причиной смерти ФИО1 явился <данные изъяты>.

Судом первой инстанции также правильно принято во внимание, что дарение квартиры произведено ФИО1 не постороннему человеку, а своей супруге, с которой он состоял в зарегистрированном браке и проживал совместно ДД.ММ.ГГГГ года, т.е. на дату заключения договора дарения более 15 лет.

Поскольку сторона истца настаивала в судебном заседании на том обстоятельстве, что ФИО1 не расписывался ни в договоре дарения от 22.11.2017, ни в нотариально удостоверенной доверенности от 22.11.2017 г. на представление интересов по вопросу регистрации перехода права собственности до договору дарения гр. ФИО5, квартиры, по адресу: <адрес>, при этом, вопрос о принадлежности выполненной подписи и ее расшифровки ФИО1 находится в области специальных познаний почерковедения, определением суда от 06.04.2021г. по ходатайству истца по делу назначена судебная почерковедческая экспертиза, с поручением ее проведения экспертам ФБУ Кемеровская лаборатория судебных экспертиз МинЮста России.

Перед экспертами поставлены следующие вопросы: 1. Кем выполнена подпись в информированном добровольном согласии пациента от 12.04.2017 г. от имени ФИО1: им самим или Маркеловой Тамарой Ивановной либо иным лицом? 2. Принадлежит ли ФИО1 подпись в договоре дарения квартиры от 22.11.2017 г. и в копии доверенности от 22.11.2017 г.?

Согласно заключение эксперта ФБУ Кемеровская лаборатория судебных экспертиз МинЮста России Алексеевой Н.Г. от ДД.ММ.ГГГГ. №, эксперт пришла к выводу, что рукописные записи «ФИО1» и подписи от его имени, расположенные в договоре дарения от 22.11.2017г. в строке «даритель», а также в электрофотографической копии доверенности от 22.11.2017г. на имя ФИО19, ФИО20, ФИО21 в строке «доверитель», выполнены самим ФИО1.

Ответить на вопрос, кем, ФИО1 или ФИО5 выполнена подпись в информированном добровольном согласии пациента от 12.04.2017г., не представляется возможным по причинам, указанным в п. 2 исследовательской части заключения.

Признавая указанное заключение допустимым доказательством, суд первой инстанции правильно принял во внимание, что экспертное заключение в полной мере соответствует требованиям об экспертном заключении, приведенным в ст. 86 ГПК РФ: содержит ход и описание экспертного исследования, примененные экспертом методики исследования, мотивированные выводы, по которым эксперт пришел к указанному им категоричному заключению по первому экспертному вопросу, и невозможности дачи им заключения по второму экспертному вопросу. Судом также принято во внимание, что эксперт ФИО30 в соответствии с требованиями закона предупреждена об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения.

Соглашаясь с выводами суда первой инстанции о принятии заключения почерковедческой экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ. № в качестве допустимого доказательства, судебной коллегией отмечается, что вопреки доводам апеллянта, эксперт ФИО31 имеет не только необходимую квалификацию судебного эксперта по специальности 1.1 «исследование почерка и подписей», но значительный стаж экспертной работы с 1990 года.

Представленное стороной истца одновременно с ходатайством о назначении по делу повторной почерковедческой эксперизы заключение специалиста ООО «Экспертно-юридический центр» ФИО22 № от ДД.ММ.ГГГГ, содержащего выводы о том, что рукописная запись – расшифровка «ФИО1» и подпись от его имени, изображения которых расположены в верхней левой части 2-го листа «Договора дарения» квартиры от 22.11.2017, составленного гр-ом ФИО1 (даритель) и Маркеловой Тамарой Ивановной (Одаряемый), копию которого исследовал специалист, выполнена не ФИО1, а другим лицом с подражанием почерку и какой-то его подписи, правомерно не принято судом первой инстанции в качестве допустимого доказательства по делу, так как специалистом проводилось исследование с использованием лишь выборочных образцов подписи и почерка ФИО1, а не всего объема сравнительных образов, имевшихся в распоряжении судебного эксперта, что безусловно свидетельствует о неполноте и необъективности данных специалистом выводов. Кроме того, специалист ФИО22 не был предупрежден судом об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения. То обстоятельство, что во вводной части своего исследования ФИО22 указал на его ознакомление с положениями ст. 307 УК РФ, не свидетельствует о том, что при подготовке данного заключения он принял на себя в соответствии со ст. 307 УК РФ риск возможной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. И, по сути, представленное стороной истца заключение является лишь частным мнением специалиста, выводы которого опровергаются заключением судебной экспертизы, проведенной в соответствии с требованиями закона.

Принимая во внимание, что оснований, предусмотренных ст. 87 ГПК РФ для назначения по настоящему делу повторной экспертизы в суде первой инстанции установлено не было, а само по себе несогласие стороны истца с выводами судебного эксперта не являются безусловным основанием для назначения по делу повторной экспертизы, вопреки доводам апелляционной жалобы, суд первой инстанции обоснованно отказал в удовлетворении ходатайства стороны истца о назначении по делу повторной почерковедческой экспертизы. Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции об отказе в удовлетворении ходатайства о назначении по делу повторной почерковедческой экспертизы, и с учетом положений ст. 327.1 ГПК РФ также не усматривает оснований для назначения повторной экспертизы в суде апелляционной инстанции.

Учитывая также, что сделка дарения оспаривалась истцом и основаниям, предусмотренным ст. 177 ГК РФ, по ходатайству истца судом 21.02.2022 также была назначена по делу посмертная судебно-психиатрическая экспертиза в отношении ФИО1, с поручением ее проведения экспертам ГБУЗ «Новокузнецкая клиническая психиатрическая больница».

Судом перед экспертами поставлены следующие вопросы: 1. Страдал ли ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ г.р., умерший 02.10.2018г., каким-либо психическим заболеванием? 2. Мог ли ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ г.р., умерший ДД.ММ.ГГГГ., в силу своего психического состояния на 22.11.2017г. понимать значение своих действий и руководить ими при заключении договора дарения с Маркеловой Тамарой Ивановной?

Согласно заключению судебно-психиатрического эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ. комиссия экспертов пришла к следующему заключению, что ФИО1 каким-либо психическим расстройством не страдал (в том числе и на момент заключения дарения – 22.11.2017г.). На учете у психиатра и нарколога не состоял (презумпция психического здоровья). Сам ФИО1 либо его родственники или знакомые по поводу него к психиатрам, либо наркологам не обращались. Осматривавшие ФИО1 медицинские специалисты соматического профиля консультаций психиатра или нарколога не назначали. Поэтому ФИО1, как не страдавший каким-либо психическим расстройством, мог в период заключения дарения (22.11.2017г.) понимать значение своих действий и руководить ими.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о принятии в качестве надлежащего доказательства заключения судебно-психиатрической экспертизы, поскольку и данная судебная экспертиза проведена с соблюдением требований ст. ст. 84-86 ГПК РФ, экспертами, обладающими специальными познаниями для разрешения поставленных перед ним вопросов, имеющим необходимую квалификацию и стаж экспертной деятельности, предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ; указанное экспертное заключение содержит подробное описание проведенного исследования, его результаты с указанием примененных методов и методик, конкретные ответы на поставленные судом вопросы. В заключении приведены выводы экспертов обо всех обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела.

Оценивая данное заключение по внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого отдельно взятого доказательства, собранного по делу, и их совокупности с характерными причинно-следственными связями между ними и их системными свойствами, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что оно является объективным доказательством, в полной мере отражающим фактические обстоятельства дела.

Оценив представленные по делу доказательства в их совокупности и взаимной связи, принимая в качестве допустимых и достоверных доказательств заключения экспертов ГБУЗ «Новокузнецкая клиническая психиатрическая больница», ФБУ Кемеровская лаборатория судебной экспертизы министерства Юстиции Российской Федерации, суд первой инстанции обоснованно не усмотрел оснований для удовлетворения иска.

Разрешая спор, суд пришел к выводу о недоказанности истцом указанных в иске оснований для признания сделки недействительной - невозможности для ФИО1 понимать значение своих действий и руководить ими, а также совершенные подписи ФИО1 в копии доверенности от 22.11.2017, в договоре дарения от 22.11.2017 не ФИО1, а иным лицом, - поскольку истцом в нарушение требований ст. 56 ГПК РФ доказательств того, что ФИО1 в юридически значимый период при составлении доверенности и совершения сделки - договора дарения находился в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не мог не знать и не понимать о природе сделки, равно как подписание доверенности и договора дарения иным лицом не ФИО1 не представлено.

Принимая во внимание вышеизложенное, и учитывая, что разрешая заявленные истцом требования, суд первой инстанции правильно определил юридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановил решение, отвечающее нормам материального права при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства, оснований для отмены судебного решения по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь ч.1 ст. 327.1, ст. ст. 328, 329 Гражданского процессуального Кодекса РФ, судебная коллегия

определила:

В удовлетворении ходатайства Костиной Ирины Константиновны о назначении по делу повторной почерковедческой экспертизы - отказать

Решение Центрального районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 19 сентября 2022 года – оставить без изменения, апелляционную жалобу Костиной Ирины Константиновны – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Апелляционное определение в мотивированной форме составлено 28.12.2022.