Решение по делу № 66а-3023/2021 от 09.06.2021

                                                                                      Дело № 66а-3023/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Москва                                                                                  8 июля 2021 года

Судебная коллегия по административным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего                                       Селиверстовой И.В.,

судей                                                                       Ефремовой О.Н. и

Васильевой Т.И.

при секретаре                        Молчановой А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело № № 3а-95/2021 по административному исковому заявлению Чешихиной Татьяны Анатольевны к городскому Совету депутатов Калининграда об оспаривании нормативных актов Генерального плана городского округа «Город Калининград», утвержденного решением городского Совета депутатов Калининграда от 6 июля 2016 года № 225, Правил землепользования и застройки городского округа «Город Калининград», утвержденных решением городского Совета депутатов Калининграда от 25 декабря 2017 года № 339,

по апелляционной жалобе городского Совета депутатов Калининграда на решение Калининградского областного суда от 18 марта 2021 года, которым названное выше административное исковое заявление удовлетворено.

Заслушав доклад судьи Первого апелляционного суда общей юрисдикции Селиверстовой И.В., заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Смирновой М.В., полагавшей решение суда не подлежащим отмене, судебная коллегия по административным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции,

установила:

6 июля 2016 года решением городского Совета депутатов Калининграда (пятого созыва) № 225 утвержден Генеральный план городского округа «Город Калининград» на период до 2035 года включительно в виде графических и текстовых материалов (далее – Генеральный план).

Решением городского Совета депутатов Калининграда от 25 декабря 2017 года № 339 утверждены Правила землепользования и застройки городского округа «Город Калининград» в виде графических и текстовых материалов (далее - Правила землепользования и застройки).

Данные нормативные правовые акты опубликованы соответственно в газете «Гражданин» 15 июля 2016 года, № 33-с (512) и 9 января 2018 года, № 1 (1985), а также размещены на официальном сайте городского Совета депутатов Калининграда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет».

Чешихина Т.А. обратилась в Калининградский областной суд с административным исковым заявлением, в котором просила признать недействующими Генеральный план и Правила землепользования и застройки в части установления границы зоны Н-3 – «Зона санитарной охраны источников водоснабжения II пояса» в пределах земельного участка с кадастровым номером № площадью 523 кв.м для ведения садоводства, расположенного по адресу: <адрес>.

В обоснование заявленных требований указала, что в силу положений части 2.7 Федерального закона № 137-ФЗ «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации» она вправе получить предоставленный ей для садоводства земельный участок в собственность, в то время как решение об установлении зоны санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения (Н-3) в районе земельного участка с кадастровым номером № в установленном порядке органом исполнительной власти не принималось, оснований для отображения ее в документах территориального планирования и градостроительного зонирования не имелось. Однако в предоставлении земельного участка в собственность ей было отказано, со ссылкой на названные ограничения.

Решением Калининградского областного суда от 18 марта 2021 года заявленные требования удовлетворены.

Не согласившись с постановленным решением, административный ответчик подал апелляционную жалобу, в которой просит судебный акт изменить в части и принять по делу новое решение, признав недействующим с даты вступления решения суда в законную силу Генеральный план, утвержденный постановлением Правительства Калининградской области от 17 февраля 2020 года № 74 «О внесении изменений в Генеральный план городского округа «Город Калининград», ссылаясь на допущенные судом нарушения норм материального и процессуального права.

В обоснование доводов апелляционной жалобы указывает, что оспариваемый Генеральный план приведенным выше постановлением был изложен в новой редакции, а Правительство Калининградской области подлежало привлечению к участию в деле в качестве административного ответчика, а не заинтересованного лица.

Относительно доводов, изложенных в апелляционной жалобе, участвовавшим в деле прокурором поданы письменные возражения.

Участвующие в деле лица, явка которых по данному делу не является обязательной, своевременно и надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания, не явились; представители административного истца и Агентства по архитектуре, градостроению и перспективному развитию Калининградской области просят рассмотреть дело в их отсутствие, от иных лиц ходатайств об отложении судебного заседания не поступало.

С учетом положений статей 10, 150, 306, 307 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия посчитала возможным рассмотреть административное дело в отсутствие участвующих в деле лиц.

Суд апелляционной инстанции рассмотрел административное дело в соответствии с частью 1 статьи 308 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений на нее, заслушав заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации, судебная коллегия по административным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 208 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации с административным исковым заявлением о признании нормативного правового акта не действующим полностью или в части вправе обратиться лица, в отношении которых применен этот акт, а также лица, которые являются субъектами отношений, регулируемых оспариваемым нормативным правовым актом, если они полагают, что этим актом нарушены или нарушаются их права, свободы и законные интересы.

Судом первой инстанции установлено и следует из материалов дела, что Чешихиной Т.А. на основании постановления мэра г. Калининграда от 22 декабря 2005 года № 4663 был предоставлен для ведения садоводства в собственность земельный участок <адрес>.

Постановлением администрации городского округа «Город Калининград» от 24 сентября 2019 года № 879 предварительно согласовано предоставление в собственность земельного участка в кадастровом квартале № площадью 523 кв.м по указанному выше адресу, утверждена схема расположения земельного участка на кадастровой карте территории.

31 июля 2020 года земельный участок с кадастровым номером № площадью 523 кв.м, расположенный по адресу: <адрес>, поставлен на кадастровый учет.

3 сентября 2020 года административный истец обратился в администрацию городского округа «Город Калининград» с заявлением о предоставлении земельного участка с кадастровым номером № в собственность.

Письмом Комитета муниципального имущества и земельных ресурсов администрации городского округа «Город Калининград» от 30 сентября 2020 года № из-КМИ-09/5344 Чешихиной Т.А. отказано в предоставлении названного выше земельного участка в собственность в связи с тем, что он располагается в границах II пояса зоны санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения (Н-3), и потому в силу подпункта 14 пункта 5 статьи 27 Земельного кодекса Российской Федерации ограничен в обороте, а также предложено взять данный земельный участок в аренду.

Согласно Карте ограничений градостроительной деятельности на территории городского округа и результатов комплексного анализа, относящейся к материалам по обоснованию Генерального плана, земельного участка с кадастровым номером № находится в границах II пояса зоны санитарной охраны источников питьевого водоснабжения.

Кроме того, согласно Карте зон с особыми условиями использования территорий и территорий объектов культурного наследия, являющейся составной частью Правил землепользования и застройки, земельный участок расположен в зоне санитарной охраны источников питьевого водоснабжения II пояса (Н-3).

Учитывая изложенное, судебная коллегия приходит к выводу, что административный истец является субъектом правоотношений, регулируемых оспариваемыми в части нормативными правовыми актами.

В соответствии с частью 3 статьи 8, частью 1 статьи 24, частью 1 статьи 32 Градостроительного кодекса Российской Федерации, частью 1 статьи 7, пунктом 26 части 1 статьи 16 Федерального закона от 6 октября 2003 года № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» вопросы утверждения генеральных планов городских округов и правил землепользования и застройки решаются органами местного самоуправления соответствующих городских округов. Данные вопросы являются вопросами местного значения муниципальных районов. Генеральный план и правила землепользования и застройки утверждаются муниципальным правовым актом представительного органа местного самоуправления. Муниципальные правовые акты, принятые по вопросам градостроительной деятельности, не должны противоречить Градостроительному кодексу Российской Федерации (часть 4 статьи 3 названного кодекса).

Проанализировав положения статья 1 Закона Калининградской области от 15 мая 2004 года № 397 «О наделении муниципального образования «Город Калининград» статусом городского округа», части 1.2 статьи 17 Закона о местном самоуправлении, статьи 8.2 Градостроительного кодекса Российской Федерации, статьи 1, пункта 4 статьи 2 Закона Калининградской области от 30 ноября 2016 года № 19 «О перераспределении полномочий в области градостроительной деятельности между органами государственной власти Калининградской области и органами местного самоуправления муниципальных образований Калининградской области» (далее – Закон № 19), суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что утверждение документов территориального планирования городского округа «Город Калининград» отнесено к полномочиям Правительства Калининградской области.

Генеральный план и Правила землепользования и застройки, учитывая, что разработка этих правил началась до вступления в силу Закона № 19, приняты уполномоченным на дату их принятия органом с соблюдением процедур, предусмотренных статьями 24 - 25, 31 - 32 Градостроительного кодекса Российской Федерации, официально опубликованы в установленном порядке и по этим основаниям не оспариваются.

Кроме того, ранее соответствие Генерального плана и Правил землепользования и застройки требованиям законодательства в части полномочий органа на принятие нормативного правового акта, формы и вида нормативного правового акта, процедуры принятия было установлено вступившими в законную силу судебными решениями (Апелляционными определениями Судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2019 года № 71-АПА19-3, от 11 сентября 2019 года № 71-АПА19-7).

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, с которым соглашается судебная коллегия, о несоответствии нормативных правовых актов в оспариваемой части требованиям действующего законодательства, имеющего большую юридическую силу, исходя из следующего.

Законодательство о градостроительной деятельности и изданные в соответствии с ним нормативные правовые акты основываются в том числе на принципах обеспечения комплексного и устойчивого развития территории на основе территориального планирования, градостроительного зонирования и планировки территории, сбалансированного учета экологических, экономических, социальных и иных факторов при осуществлении градостроительной деятельности, осуществления градостроительной деятельности с соблюдением требований сохранения объектов культурного наследия и особо охраняемых природных территорий (статья 2 Градостроительного кодекса Российской Федерации).

Устойчивое развитие территорий заключается в обеспечении при осуществлении градостроительной деятельности безопасности и благоприятных условий жизнедеятельности человека, ограничение негативного воздействия хозяйственной и иной деятельности на окружающую среду и обеспечение охраны и рационального использования природных ресурсов в интересах настоящего и будущего поколений (пункт 3 статьи 1 Градостроительного кодекса Российской Федерации).

В соответствии с частью 1 статьи 9 Градостроительного кодекса Российской Федерации территориальное планирование направлено на определение в документах территориального планирования назначения территорий исходя из совокупности социальных, экономических, экологических и иных факторов в целях обеспечения устойчивого развития территорий, развития инженерной, транспортной и социальной инфраструктур, обеспечения учета интересов граждан и их объединений, Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований.

К документам территориального планирования муниципального образования относится генеральный план городского округа (пункт 3 части 1 статьи 18 Градостроительного кодекса Российской Федерации).

Генеральный план содержит: 1) положение о территориальном планировании; 2) карту планируемого размещения объектов местного значения поселения или городского округа; 3) карту границ населенных пунктов (в том числе границ образуемых населенных пунктов), входящих в состав поселения или городского округа; 4) карту функциональных зон поселения или городского округа (часть 3 статьи 23 Градостроительного кодекса Российской Федерации).

К генеральному плану прилагаются материалы по его обоснованию в текстовой форме и в виде карт (часть 6 статьи 23 Градостроительного кодекса Российской Федерации).

Материалы по обоснованию генерального плана в виде карт отображают, в частности, зоны с особыми условиями использования территорий (пункт 7 части 8 статьи 23 Градостроительного кодекса Российской Федерации).

При этом к зонам с особыми условиями использования территорий относятся, помимо иных, санитарно-защитные зоны (пункт 4 статьи 1 Градостроительного кодекса Российской Федерации).

В свою очередь, градостроительное зонирование территорий муниципальных образований осуществляется в целях определения территориальных зон и установления градостроительных регламентов (пункт 6 статьи 1 Градостроительного кодекса Российской Федерации).

Правила землепользования и застройки также являются документом градостроительного зонирования (пункт 8 статьи 1 Градостроительного кодекса Российской Федерации).

Правила землепользования и застройки разрабатываются в целях создания условий для устойчивого развития территорий муниципальных образований, сохранения окружающей среды и объектов культурного наследия (пункт 1 части 1 статьи 30 Градостроительного кодекса Российской Федерации) и включают в себя: 1) порядок их применения и внесения изменений в указанные правила; 2) карту градостроительного зонирования; 3) градостроительные регламенты (часть 2 статьи 30 Градостроительного кодекса Российской Федерации).

Границы зон с особыми условиями использования территорий в обязательном порядке отображаются на карте градостроительного зонирования, а также могут отображаться на отдельных картах (часть 5 статьи 30 Градостроительного кодекса Российской Федерации).

В силу положений статей 31, 33 Градостроительного кодекса Российской Федерации установлен приоритет генерального плана над правилами землепользования и застройки.

Проанализировав приведенные нормы права, суд первой инстанции пришел к верному выводу, что оспариваемые Правила землепользования и застройки городского округа не могут противоречить Генеральному плану этого муниципального образования определяющему, в частности, зоны с особыми условиями использования территорий.

Статьей 3 Градостроительного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что законодательство о градостроительной деятельности включает названный кодекс, другие федеральные законы и иные нормативные правовые акты Российской Федерации, а также законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации. По вопросам градостроительной деятельности принимаются муниципальные правовые акты, которые не должны противоречить Градостроительному кодексу Российской Федерации.

В части, не урегулированной законодательством о градостроительной деятельности, к этим отношениям применяется земельное, лесное, водное законодательство, законодательство об особо охраняемых природных территориях, об охране окружающей среды, об охране объектов культурного наследия народов Российской Федерации и иное законодательство Российской Федерации (часть 3 статьи 4 Градостроительного кодекса Российской Федерации), к которому относится и законодательство о санитарном благополучии населения.

Так, пунктами 1 и 2 статьи 12 Федерального закона от 30 марта 1999 года № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» (далее - Закон о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения) закреплено, что при планировке и застройке городских поселений должно предусматриваться создание благоприятных условий для жизни и здоровья населения путем комплексного благоустройства городских и сельских поселений и реализации иных мер по предупреждению и устранению вредного воздействия на человека факторов среды обитания.

Частью 2 статьи 43 Водного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что для водных объектов, используемых для целей питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения, устанавливаются зоны санитарной охраны в соответствии с законодательством о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения.

Согласно статьи 18 Закона о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения водные объекты, используемые в целях питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения, а также в лечебных, оздоровительных и рекреационных целях, в том числе водные объекты, расположенные в границах городских и сельских населенных пунктов, не должны являться источниками биологических, химических и физических факторов вредного воздействия на человека (пункт 1); использование водного объекта в конкретно указанных целях допускается при наличии санитарно-эпидемиологического заключения о соответствии водного объекта санитарным правилам и условиям безопасного для здоровья населения использования водного объекта (пункт 3); зоны санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения устанавливаются, изменяются, прекращают существование по решению органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации. При этом решения об установлении, изменении зоны санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения принимаются при наличии санитарно-эпидемиологического заключения о соответствии границ таких зон и ограничений использования земельных участков в границах таких зон санитарным правилам. Положение о зонах санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения утверждается Правительством Российской Федерации (пункт 5 в редакции Федерального закона от 3 августа 2018 года № 342-ФЗ).

При этом пунктом 5 статьи 18 Закона о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения в редакции, действовавшей в период подготовки и принятия оспариваемых в части Генерального плана и Правил землепользования и застройки, также устанавливалось предписание о том, что границы и режим зон санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения устанавливаются органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации при наличии санитарно-эпидемиологического заключения о соответствии их санитарным правилам.

Из пунктов 1.4, 1.5 СанПиН 2.1.4.1110-02, введенных в действие постановлением Главного государственного санитарного врача Российской Федерации от 14 марта 2002 года № 10 (далее - СанПиН 2.1.4.1110-02), следует, что зоны санитарной охраны организуются на всех водопроводах в составе трех поясов, вне зависимости от ведомственной принадлежности, подающих воду как из поверхностных, так и из подземных источников в целях санитарной охраны от загрязнения источников водоснабжения и водопроводных сооружений, а также территорий, на которых они расположены. Второй и третий пояса (пояса ограничений) включают территорию, предназначенную для предупреждения загрязнения воды источников водоснабжения.

В каждом из трех поясов, а также в пределах санитарно-защитной полосы, соответственно их назначению устанавливается специальный режим и определяется комплекс мероприятий, направленных на предупреждение ухудшения качества воды.

Организации зоны санитарной охраны должна предшествовать разработка ее проекта, в который включается в том числе определение границ зоны и составляющих ее поясов. Проект зоны санитарной охраны с планом мероприятий должен иметь заключение центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора и иных заинтересованных организаций, после чего утверждается в установленном порядке (пункты 1.6, 1.13 СанПиН 2.1.4.1110-02).

Из приведенных норм, а также положений пункта 4 статьи 1, подпункта 7 части 8 статьи 23 Градостроительного кодекса Российской Федерации, Закона о местном самоуправлении и Закона о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения следует, что вопросы установления размера и границ зон санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения не отнесены к полномочиям органов местного самоуправления, а отображению в документах территориального планирования и градостроительного зонирования подлежат зоны с особыми условиями использования территории, которые определены с соблюдением требований соответствующего законодательства.

В данном случае, как верно установил суд первой инстанции, в картографическом материале Генерального плана и Правил землепользования и застройки отображение границ II пояса зоны санитарной охраны источников водоснабжения произведено в отсутствие проекта зоны санитарной охраны и санитарно-эпидемиологического заключения о соответствии границ таких зон и ограничений использования земельных участков в границах таких зон санитарным правилам.

Нормативный правовой акт органа исполнительной власти Калининградской области, устанавливающий в городском округе «Город Калининград» зоны санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения, отсутствует.

Постановление администрации Калининградской области от 18 июля 1995 года № 348 «Об утверждении зон санитарной охраны водоисточников и сооружений Калининградского водопровода и комплекса мероприятий по улучшению санитарного состояния этих зон» утратило силу с 3 декабря 2015 года, в связи с изданием постановления Правительства Калининградской области от 3 декабря 2015 года № 673.

Поскольку ранее установленные названным постановлением администрации Калининградской области от 18 июля 1995 года № 348 зоны санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения прекратили свое действие, а действующим законодательством не предусмотрена возможность установления зон санитарной охраны непосредственно документами территориального планирования и градостроительного зонирования без учета требований СанПиН, в том числе касающихся порядка их утверждения, постольку суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о несоответствии оспариваемых нормативных правовых актов в названной части приведенному законодательству, не согласиться с которым судебная коллегия оснований не усмотрела.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, отсутствие акта об утверждении границ санитарно-защитной зоны исключает возможность их отображения в генеральном плане и правилах землепользования и застройки.

Также обоснованно судом первой инстанции отклонены доводы о том, что Совет депутатов Калининграда не является надлежащим административным ответчиком в части требования об оспаривании Генерального плана ввиду внесения в него изменений постановлением Правительства Калининградской области № 74 от 17 февраля 2020 года.

Так, оспариваемый нормативный акт принят городским Советом депутатов Калининграда, и в силу разъяснения, содержащегося в пункте 21 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 50 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов и актов, содержащих разъяснения законодательства и обладающих нормативными свойствами», именно этот законодательный орган является надлежащим административным ответчиком.

Кроме того, из материалов административного дела не следует и административным ответчиком не представлено доказательств подтверждающих, что внесенные Правительством Калининградской области изменения затрагивали установление, изменение зоны санитарной охраны источников водоснабжения II пояса в границах земельного участка с кадастровым номером №.

Как верно указал суд первой инстанции, то обстоятельство, что в ответе Комитета муниципального имущества и земельных ресурсов администрации городского округа «Город Калининград» от 30 сентября 2020 года № из-КМИ-09/5344 не содержится ссылка на нахождение земельного участка с кадастровым номером № в зоне санитарной охраны источников водоснабжения II пояса в материалах по обоснованию Генерального плана как на основание отказа в предоставлении земельного участка в собственность, не указывает на то, что этим нормативным актом права административного истца не затрагиваются.

    Принцип первичности генерального плана поселения, городского округа как основополагающего документа территориального планирования, определяющего стратегию градостроительного развития территорий и содержащего долгосрочные ориентиры их развития, перед правилами землепользования и застройки следует из системного толкования части 3 статьи 9, частей 9 и 10 статьи 31, пункта 2 части 1 статьи 34 Градостроительного кодекса Российской Федерации.

    Следовательно, Генеральный план вместе с материалами по его обоснованию является определяющим документом при разработке правил землепользования и застройки, отображение в документе градостроительного зонирования границ зоны санитарной охраны производно от обозначения таковой в материалах по обоснованию генплана.

В случае оставления границ зоны санитарной охраны источников водоснабжения II пояса на Карте ограничений градостроительной деятельности и комплексного анализа территории, относящейся к материалам по обоснованию Генерального плана, без изменения, при изменении границ зоны с особыми условиями использования территории Н-3 на Карте границ зоны с особыми условиями использования территории Правил землепользования и застройки, данные нормативные акты вступают в противоречие, в то время как в соответствии с подпунктом 14 пункта 5 статьи 27 Земельного кодекса Российской Федерации в обороте ограничиваются земельные участки, находящиеся в государственной или муниципальной собственности в первом и втором поясах зон санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения.

Судом правомерно оспариваемые нормативные правовые акты признаны недействующими в части со дня вступления решения суда в законную силу.

Доводы апелляционной жалобы повторяют возражения на административный иск, которым суд дал надлежащую правовую оценку.

Исходя из изложенного, принимая во внимание, что доводов, влекущих безусловную отмену судебного постановления, в апелляционной жалобе не приводится, судебная коллегия Первого апелляционного суда общей юрисдикции приходит к выводу, что нарушений норм материального и процессуального права, которые привели бы к неправильному разрешению дела, судом не допущено.

С учетом изложенного, решение суда является законным и обоснованным, предусмотренных статьей 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации оснований для отмены решения в апелляционном порядке в том числе по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 309, 311 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия по административным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции

    определила:

решение Калининградского областного суда от 18 марта 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу городского Совета депутатов Калининграда – без удовлетворения.

Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Кассационная жалоба может быть подана через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вынесения апелляционного определения в Третий кассационный суд общей юрисдикции.

Председательствующий                                                  И.В. Селиверстова

Судьи                                                                                 О.Н. Ефремова

                                    Т.И. Васильева