Решение по делу № 2-1362/2023 от 29.03.2023

УИД 59RS0035-01-2023-001035-81

Дело № 2-1362/2023

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

город Соликамск                               13 июля 2023 года

    Соликамский городской суд Пермского края в составе:

председательствующего судьи                 Новиковой О.В.,

при секретаре судебного заседания             Шишигиной Н.А.,

с участием

помощника Соликамского городского прокурора     Рябовой Д.С.,

представителей ответчика                     Павловой И.В.,

                                    Иванова С.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в городе Соликамск гражданское дело по иску Жижилева Д.Д. к Акционерному обществу «Соликамскбумпром» о взыскании компенсации морального вреда,

у с т а н о в и л:

Жижилев Д.Д. обратился в Соликамский городской суд Пермского края с исковым заявлением о взыскании с Акционерного общества «Соликамскбумпром» (далее по тексту – АО «Соликамскбумпром») компенсации морального вреда в размере 500000 рублей, указав, что <дата> между ответчиком и его <данные изъяты> К. был заключен трудовой договор, в соответствии с которым К. был принят на работу в АО «Соликамскбумпром» на должность <данные изъяты>.

<дата> произошел несчастный случай на производстве в результате которого К. в мозговой коме был доставлен в травматологическое отделение Соликамской городской больницы с <данные изъяты>. В больнице ему была проведена операция, лечение проводилось в отделении реанимации. <дата> <данные изъяты> умер.

По данному факту был составлен акт № от <дата> о несчастном случае на производстве, согласно которому причинами, вызвавшими несчастный случай, явились нарушения ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации, п.п. 3.8, 48 Правил по охране труда при работе на высоте, утвержденных приказом Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации от 28.03.2014 года № 155н, п. 2.21 должностной инструкции мастера участка по ремонту соцкультбыта цеха централизованного ремонта.

В рамках судебного дела № была проведена судебная экспертиза, в соответствии с которой причиной несчастного случая является падение пострадавшего с высоты при обстоятельствах, зафиксированных в акте № о несчастном случае на производстве. Согласно заключению комплексной экспертизы № от <дата> смерть <данные изъяты> наступила в результате закрытой черепно-мозговой травмы в виде кровоизлияния в мягких тканях головы, переломов костей черепа, субдурального кровоизлияния слева, субарахноидальных кровоизлияний, ушибов головного мозга, повлекших отек головного мозга и вторичные нарушения мозгового кровообращения.

Между истцом и <данные изъяты> всегда существовали теплые родственные отношения. <данные изъяты>. <данные изъяты> заменил ему <данные изъяты> и служил примером. На момент гибели <данные изъяты> истцу было <данные изъяты>, и он остался единственным <данные изъяты>.

В результате гибели <данные изъяты> истец перенес глубокое потрясение. Это первая потеря в его жизни, которая навсегда будет отзываться душевной болью. После смерти <данные изъяты> у истца были проблемы со здоровьем, нарушение сна.

Третье лицо Кухтина О.А. обратилась в суд с самостоятельными исковыми требованиями, указав, что в результате несчастного случая на производстве умер её <данные изъяты> К., в связи с чем просила взыскать с АО «Соликамскбумпром» компенсацию морального вреда в размере 500000 рублей.

Третье лицо Кухтина Н.А. обратилась в суд с самостоятельными исковыми требованиями, указав, что в результате несчастного случая на производстве умер её <данные изъяты> К., в связи с чем просила взыскать с АО «Соликамскбумпром» компенсацию морального вреда в размере 500000 рублей.

Истец Жижилев Д.Д., будучи извещенным надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание не явился. В ходе рассмотрения дела направил в суд заявление, в котором указал, что исковые требования поддерживает.

Представитель истца Кухтина О.А., действующая на основании доверенности, являющаяся также третьим лицом, заявившим самостоятельные требования относительно предмета спора, в судебное заседание не явилась, просила о рассмотрении дела в своё отсутствие. В ходе рассмотрения дела поясняла, что имеет <данные изъяты> Жижилева Д.Д., <данные изъяты> года рождения. Её <данные изъяты> К. умер <дата> в больнице от травм, полученных в результате несчастного случая на производстве. На момент смерти её <данные изъяты> К. проживал вместе с её <данные изъяты> Кухтиной Н.А., с ней и её <данные изъяты> Жижилевым Д.Д. На похоронах её <данные изъяты> сильно плакал, 2-3 дня после похорон был угнетенным. На момент смерти К. её <данные изъяты>; он часто рассказывал о воспоминаниях о <данные изъяты>, как они вместе проводили время. У <данные изъяты> пропадал аппетит, он не хотел выходить из дома, у него была депрессия. Она также тяжело перенесла смерть <данные изъяты>, нанесла себе увечья.

Третье лицо, заявившее самостоятельные требования относительно предмета спора, Кухтина Н.А. в судебное заседание не явилась, просила о рассмотрении дела в своё отсутствие.

Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, Кухтин А.А. в судебное заседание не явился, просил о рассмотрении дела в своё отсутствие.

Представители ответчика Павлова И.В. и Иванов С.А., действующие на основании доверенности, в судебном заседании выразили несогласие с требованиями, заявленными как истцом Жижилевым Д.Д., так и третьими лицами Кухтиной О.А. и Кухтиной Н.А. В ходе рассмотрения дела поясняли и указали в отзывах на исковые заявления, что К. состоял в трудовых отношениях с АО «Соликамскбумпром» в должности <данные изъяты>. <дата> в <данные изъяты> на участке <...> АО «Соликамскбумпром» произошел несчастный случай с К. – падение с высоты; <дата> К. умер в ГБУЗ ПК «Городская больница г.Соликамск». В должностные обязанности <данные изъяты> не входила обязанность по <данные изъяты>; <дата> К. работа на высоте, в том числе <данные изъяты>, не поручалась. Смерть К. наступила от <данные изъяты>. Считали, что истцом и третьими лицами не доказаны характер и степень перенесенных ими нравственных страданий; возникновение проблем со здоровьем и нарушением сна; причинно-следственная связь между несчастным случаем, произошедшим с К., и проблемами со здоровьем истца и третьих лиц; факт «теплых» родственных отношений с К.; факт совместного проживания с К. Также обращали внимание на то обстоятельство, что требования о взыскании компенсации морального вреда заявлены по истечении 5 лет со дня смерти К.

На основании положений ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено в отсутствие неявившихся лиц.

Заслушав представителей ответчика, изучив материалы гражданского дела, материал проверки по факту смерти К., принимая во внимание заключение прокурора о наличии оснований к удовлетворению исковых требований, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии со ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства.

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесены в том числе право на жизнь (статья 20), право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 3 статьи 37).

Под защитой государства находится также семья, материнство и детство (часть 1 статьи 38 Конституции Российской Федерации).

В соответствии с положениями ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда является одним из способов защиты гражданских прав.

Пунктом 1 статьи 150 ГК РФ определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Как установлено п. 1 ст. 1099 ГК РФ, основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно положениям ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В соответствии с п.п. 1, 2 ст. 1064 ГК РФ, определяющей общие основания ответственности за причинение вреда (как имущественного, так и морального), вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В пунктах 1 и 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на компенсацию морального вреда, причиненного действиями (бездействием), нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему нематериальные блага.

В судебном заседании судом установлено, что К., умерший <дата>, состоял в <данные изъяты> с Кухтиной Н.А., имел <данные изъяты> Кухтину О.А. и <данные изъяты> Жижилева Д.Д., что подтверждается представленными в материалы дела копиями свидетельств о заключении брака и о рождении.

Также судом установлено и подтверждается материалами дела, что на основании трудового договора № от <дата> К. был принят на работу в АО «Соликамскбумпром» на должность <данные изъяты>.

<дата> с <данные изъяты> К. находился на смене, исполнял свои трудовые обязанности. <дата> в <данные изъяты> в <данные изъяты> АО «Соликамскбумпром» произошел несчастный случай на производстве: падение К. с высоты при разности уровней высот, в результате чего К. были получены ЗЧМТ, субдуральная гематома слева, внутримозговые гематомы затылочных долей, правой височной теменной доли, отек головного мозга, перелом кости свода черепа; <дата> К. скончался в отделении реанимации ГБУЗ ПК «Городская больница г.Соликамск». Данные обстоятельства отражены в акте № о несчастном случае на производстве (форма Н-1) от <дата>.

В пункте 46 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что в случае смерти работника или повреждения его здоровья в результате несчастного случая на производстве члены семьи работника имеют право на компенсацию работодателем, не обеспечившим работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности, морального вреда, причиненного нарушением принадлежащих им неимущественных прав и нематериальных благ.

При разрешении исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья или смертью работника при исполнении им трудовых обязанностей вследствие несчастного случая на производстве суду в числе юридически значимых для правильного разрешения спора обстоятельств надлежит установить, были ли обеспечены работодателем работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности. Бремя доказывания исполнения возложенной на него обязанности по обеспечению безопасных условий труда и отсутствия своей вины в необеспечении безопасности жизни и здоровья работников лежит на работодателе, в том числе если вред причинен в результате неправомерных действий (бездействия) другого работника или третьего лица, не состоящего в трудовых отношениях с данным работодателем.

В соответствии с положениями части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Указанным правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы четвертый и шестнадцатый части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

Согласно части 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Работодатель обязан обеспечить, в том числе, безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов; соответствующие требованиям охраны труда условия труда на каждом рабочем месте; организацию контроля за состоянием условий труда на рабочих местах, а также за правильностью применения работниками средств индивидуальной и коллективной защиты.

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (части 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации).

В случае причинения вреда жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей возмещение указанного вреда осуществляется в соответствии с федеральным законом (часть 8 статьи 220 Трудового кодекса Российской Федерации).

В акте № о несчастном случае на производстве (форма Н-1) от <дата> в соответствии с требованиями ч. 4 ст. 230 ТК РФ указаны причины произошедшего несчастного случая: не проведение работнику обучения и проверки знания требований охраны труда при выполнении работ на высоте, что явилось нарушением ст. 212 ТК РФ, п. 3, 8 Правил по охране труда при работе на высоте, утвержденных приказом Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации от 28.03.2014 года № 155н; не применение работником средств индивидуальной защиты при падении с высоты (страховочной привязи) при выполнении работ на высоте, что явилось нарушением ст. 212 ТК РФ, п. 48 Правил по охране труда при работе на высоте, утвержденных приказом Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации от 28.03.2014 года № 155н, п. 2.21 должностной инструкции <данные изъяты>; а также указаны лица, допустившие нарушение требований охраны труда: Л. – <данные изъяты> за допуск <данные изъяты> К. без обучения безопасным методам и приемам выполнения работ на высоте, М. – <данные изъяты> за неудовлетворительную организацию работ, выразившуюся в отсутствии контроля над соблюдением условий труда на рабочих местах подчиненными работниками и не применением средств индивидуальной защиты от падения с высоты.

В соответствии с положениями ст. 231 ТК РФ разногласия по вопросам расследования, оформления и учета несчастных случаев, непризнания работодателем (его представителем) факта несчастного случая, отказа в проведении расследования несчастного случая и составлении соответствующего акта, несогласия пострадавшего (его законного представителя или иного доверенного лица), а при несчастных случаях со смертельным исходом - лиц, состоявших на иждивении погибшего в результате несчастного случая, либо лиц, состоявших с ним в близком родстве или свойстве (их законного представителя или иного доверенного лица), с содержанием акта о несчастном случае рассматриваются федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным на осуществление федерального государственного контроля (надзора) за соблюдением трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, и его территориальными органами, решения которых могут быть обжалованы в суд. В этих случаях подача жалобы не является основанием для невыполнения работодателем (его представителем) решений государственного инспектора труда.

Ответчик как работодатель в случае несогласия с тем, что произошедший с К. несчастный случай связан с производством, а также с тем, что в произошедшем отсутствует вина самого работника, вправе был заявить о своем несогласии в порядке ст. 231 ТК РФ, однако этого не сделал. Напротив, акт № от <дата> подписан представителями работодателя, входившими в состав комиссии по расследованию несчастного случая, и утвержден работодателем без каких-либо замечаний.

С учетом изложенного доводы представителей ответчика о том, что в должностные обязанности <данные изъяты> не входила обязанность <данные изъяты>; <дата> К. работа на высоте, в том числе <данные изъяты>, не поручалась, не являются основанием для освобождения ответчика от ответственности за виновные действия его должностных лиц. По результатам расследования несчастного случая на производстве вина потерпевшего в причинении вреда здоровью юридически не установлена.

В нарушение требований ст. 56 ГПК РФ ответчиком не представлено каких-либо относимых и допустимых доказательств исполнения возложенной на него обязанности по обеспечению безопасных условий труда и отсутствия своей вины в необеспечении безопасности жизни и здоровья работника К. <дата>.

Заключение эксперта № от <дата>, имеющееся в материале проверки № по факту смерти К., содержит выводы о том, что смерть К. наступила в горбольнице № 1 г.Соликамска <дата> в <данные изъяты> минут от заболевания <данные изъяты>. При судебно-медицинском исследовании трупа К. также была обнаружена закрытая черепно-мозговая травма, с вдавленным переломом теменной кости справа, перелом затылочной кости, правой теменной кости, чешуи правой височной кости, тупая травма грудной клетки с переломом 3 ребра слева, кровоизлияние в мышцы грудной клетки слева, оскольчатый перелом тела левой лопатки, кровоизлияние в месте перелома. По правилам, утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации № 522 от 17.08.2007 года, и в соответствии с Медицинскими критериями, утвержденными приказом Минздравсоцразвития Российской Федерации № 194н от 24.04.2008 года, вышеуказанная травма, применительно к живым лицам, согласно п. 13 Медицинских критериев взаимно отягощала друг друга, способствовала ускорению наступления смерти, и в совокупности её следует расценивать как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни человека. Данные повреждения, составляющие травму тела, судя по локализации и морфологическим свойствам, образовались от ударно-травматических воздействий на тело каких-то твердых тупогранных и тупых предметов. Принимая во внимание характер, локализацию и множественность повреждений, возможность их образования при падении с высоты, превышающей рост человека, на твердую плоскость, твердые тупые или тупогранные предметы нельзя исключить, все вышеуказанные повреждения не содержат признаков, позволяющих установить последовательность их образования, а также конкретный вид действовавших предметов.

При этом, в заключении указано, что закрытая черепно-мозговая травма, вдавленный перелом теменной кости справа, перелом затылочной кости, правой теменной кости, чешуи правой височной кости, тупая травма грудной клетки с переломом 3 ребра слева, кровоизлияние в мышцы грудной клетки слева, оскольчатый перелом тела левой лопатки, кровоизлияние в месте перелома являются конкурирующим заболеванием, то есть заболеванием, которое также как и основное заболевание может быть причиной смерти.

Представленная в материал проверки № по факту смерти К. копия заключения № комплексной эксперты по материалам дела от <дата> содержит вывод о том, что результаты судебно-гистологического исследования, проведенного в рамках настоящей экспертизы, и изучение представленных на экспертизу медицинских документов, дают основания заключить, что смерть К. наступила в результате закрытой черепно-мозговой травмы в виде кровоизлияния в мягких тканях головы, переломов костей черепа, субдурального (под твердой мозговой оболочкой) кровоизлияния слева, субарахноидальных (под мягкой мозговой оболочкой) кровоизлияний, ушиба головного мозга с кровоизлиянием в вещество и желудочки мозга, повлекшей отек головного мозга и вторичные нарушения мозгового кровообращения. Кроме закрытой черепно-мозговой травмы, у К. имелась закрытая травма грудной клетки в виде кровоизлияния в мягких тканях груди слева, перелома 3 ребра слева по передней подмышечной линии, оскольчатого перелома левой лопатки. Клинические проявления закрытой черепно-мозговой травмы и закрытой травмы грудной клетки, характер и свойства составляющих их повреждений, позволяют заключить, что эти травмы образовались в результате ударных воздействий массивных твердых тупых предметов, что могло иметь место при падении пострадавшего с высоты, при обстоятельствах, зафиксированных в акте № о несчастном случае на производстве.

Оба заключения друг другу не противоречат, и подтверждают доводы истца и третьих лиц, заявивших самостоятельные требования, о том, что смерть К. находится в прямой причинно-следственной связи с травмами, полученными в результате несчастного случая на производстве, произошедшего <дата>.

Доказательств обратного ответчиком в нарушение требований ст. 56 ГПК РФ суду представлено не было.

Доводы представителя ответчика о том, что смерть К. наступила в результате имевшегося у него до несчастного случая заболевания, опровергается вышеприведенными заключениями экспертов.

Ссылка представителей ответчика на вынесенное по гражданскому делу по иску Кухтиной Н.А. к ГУ-Пермскому региональному отделению фонда социального страхования Российской Федерации о признании отказа в назначении единовременной выплаты незаконным, возложении обязанности, взыскании пени вступившее в законную силу решение Свердловского районного суда г.Перми от <дата> об отказе в удовлетворении исковых требований Кухтиной Н.А. не может быть принята судом во внимание, поскольку при разрешении указанного спора судом применялись специальные правовые нормы, регулирующие отношения по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве, которые в данном случае применению не подлежат. АО «Соликамскбумпром» к участию в указанном гражданском деле судом не привлекалось, а потому состоявшееся по делу решение суда не имеет преюдициального значения при рассмотрении и разрешении настоящего спора.

Поскольку в ходе рассмотрения дела судом установлено, что данный случай признан работодателем несчастным случаем на производстве, который произошел в результате виновных действий должностных лиц АО «Соликамскбумпром», в действиях К. вины не установлено, К. погиб в результате травм, полученных при исполнении им трудовых обязанностей, в связи с чем суд приходит к выводу о наличии у его <данные изъяты> Кухтиной Н.А., его <данные изъяты> Кухтиной О.А. и его <данные изъяты> Жижилева Д.Д. права требовать компенсации морального вреда, причиненного смертью их <данные изъяты> соответственно.

Неявка истца, его представителя и третьих лиц, заявивших исковые требования о взыскании компенсации морального вреда, вопреки доводам представителей ответчиков, не может служить основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.

Гибель родственника и близкого человека сама по себе является необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие родственников и членов семьи. Подобная утрата, безусловно, является тяжелейшим событием в жизни, неоспоримо причинившим нравственные страдания.

Утрата близкого человека (родственника) рассматривается в качестве наиболее сильного переживания, влекущего состояние эмоционального расстройства, препятствующего социальному функционированию и адаптации лица к новым жизненным обстоятельствам.

Исходя из вышеизложенного, поскольку близкие родственники во всех случаях испытывают нравственные страдания, вызванные смертью потерпевшего, факт причинения им морального вреда предполагается и установлению подлежит лишь размер его компенсации.

Из содержания искового заявления и направленного в суд заявления истца, а также объяснений его представителя (<данные изъяты>) следует, что для <данные изъяты> погибший К. был примером в жизни, растил и воспитывал его. В результате утраты близкого человека, безусловно, Жижилев Д.Д. в <данные изъяты> претерпел нравственные страдания, вызванные самой утратой возможности общения со значимым для него человеком - <данные изъяты> К.

Таким образом, суд соглашается с доводами истца о том, что в связи со смертью его дедушки ему причинен моральный вред, выразившийся в его переживаниях, связанных с гибелью близкого человека. Доказательств, опровергающих указанные обстоятельства, суду не представлено.

Учитывая вышеприведенные обстоятельства, суд считает необходимым определить сумму компенсации морального вреда в размере 250000 рублей, полагая ее соответствующей принципу разумности и соразмерности.

Оснований для определения суммы компенсации морального вреда в заявленном истцом размере в 500000 рублей суд не усматривает с учетом фактических обстоятельств причинения смерти К., установленных по делу.

При определении размеров компенсации морального вреда, подлежащих взысканию в пользу третьих лиц Кухтиной Н.А. (<данные изъяты> К.) и Кухтиной О.А. (<данные изъяты> К.), суд принимает во внимание степень их нравственных страданий, отраженных в заявлениях о вступлении в дело в качестве третьего лица, заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, а также объяснения третьего лица Кухтиной О.А., данные в ходе рассмотрения дела, возраст Кухтиной Н.А., длительный период нахождения её <данные изъяты> с К., а также то обстоятельство, что смерть близкого человека нарушила сложившиеся семейные связи и личные неимущественные права третьих лиц, при этом отсутствует возможность когда-либо восполнить эту утрату и восстановить в полной мере нарушенное право.

Доводы представителей ответчика о том, что на момент смерти К. и Кухтина Н.А. совместно не проживали какими-либо относимыми и допустимыми доказательствами не подтвержден.

Учитывая вышеизложенное, а также с учетом установленных по делу обстоятельств суд полагает, что имеются основания для взыскания с ответчика компенсации морального вреда в пользу Кухтиной Н.А. и Кухтиной О.А. в размере по 500000 рублей в пользу каждой, который будет соответствовать принципами разумности и справедливости.

То обстоятельство, что требования о взыскании компенсации морального вреда заявлены истцом и третьими лицами по истечении 5 лет со дня смерти К., вопреки доводов представителей ответчика не являются основанием для отказа в удовлетворении исковых требований и для снижения размера взыскиваемой компенсации морального вреда.

Таким образом, исковые требования Жижилева Д.Д. подлежат частичному удовлетворению, исковые требования Кухтиной О.А. и Кухтиной Н.А. подлежат удовлетворению в полном объеме.

В соответствии с ч. 1 ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации государственная пошлина, от уплаты которой истец был освобожден, взыскивается с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. В этом случае государственная пошлина зачисляется в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.

Истец был освобожден от уплаты государственной пошлины по основаниям, предусмотренным ст. 333.36 Налогового кодекса Российской Федерации.

В соответствии с разъяснениями, данным в п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016 года № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» положения процессуального законодательства о пропорциональном возмещении (распределении) судебных издержек (статьи 98, 102, 103 ГПК РФ, статья 111 КАС РФ, статья 110 АПК РФ) не подлежат применению при разрешении иска неимущественного характера, в том числе имеющего денежную оценку требования, направленного на защиту личных неимущественных прав (например, о компенсации морального вреда).

Так как заявленные истцом и третьими лицами требования о взыскании компенсации морального вреда удовлетворены, с ответчика в пользу муниципального бюджета следует взыскать государственную пошлину в сумме 900 рублей.

Руководствуясь статьями 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,

р е ш и л:

Исковые требования Жижилева Д.Д. удовлетворить частично.

Взыскать с Акционерного общества «Соликамскбумпром» (ИНН №) в пользу Жижилева Д.Д. (паспорт №) компенсацию морального вреда в размере 250000 (двести пятьдесят тысяч) рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований Жижилеву Д.Д. отказать.

Исковые требования Кухтиной О.А. и Кухтиной Н.А. удовлетворить.

Взыскать с Акционерного общества «Соликамскбумпром» (ИНН №) в пользу Кухтиной О.А. (паспорт №) компенсацию морального вреда в размере 500000 (пятьсот тысяч) рублей.

Взыскать с Акционерного общества «Соликамскбумпром» (ИНН №) в пользу Кухтиной Н.А. (паспорт №) компенсацию морального вреда в размере 500000 (пятьсот тысяч) рублей.

Взыскать с Акционерного общества «Соликамскбумпром» (ИНН №) государственную пошлину в доход бюджета Муниципального образования Соликамский городской округ в размере 900 (девятьсот) рублей.

    Решение может быть обжаловано в Пермский краевой суд через Соликамский городской суд в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме (19.07.2023 года).

Судья                                        О.В. Новикова